Текст книги "Дрожь (СИ)"

Автор книги: Тревьон Бёрнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Тревьон Бёрнс

«Дрожь »

Серия : «Месть» (книга 1)

Автор: Тревьон Бёрнс

Название на русском: Дрожь

Серия: Месть

Перевод: Aquamarine (1-7 гл.), Даша Коваленко (с 8 гл.)

Сверка: betty_page (1-7 гл.)

Редакторы : Виктория Недвецкая (1-7 гл.), Кит-Кат (1 – эпилог)

Вычитка: Даша Алексеева , Юля Монкевич

Обложка: Алина Зерняева

Оформление: Юля Монкевич

Переведено группой https://vk.com/lovebookstranslate

и https://vk.com/belle_books

Аннотация

В восемнадцать лет Веда Вандайк стала жертвой жестокого нападения: её лишили невинности, счастья и душевного спокойствия.

Десять лет спустя, Веда, теперь уже выпускница медицинского факультета, ведомая жаждой мести, возвращается в город, который когда-то сокрушил её душу.

Знаете, в чем заключается самое главное достоинство в обучении на медицинском факультете? Она обучилась убивать, не марая свои изящные пальчики в крови. Не оставив ни крупицы жалости, она превратилась в ту, которая не оставляет следов своего преступления.

И прежде чем лето на унылом острове Тенистая Скала подойдет к концу, Веда Вандайк запланировала найти отличное применение своим медицинским познаниям, полученным в Стэндфордском университете. О, и она собирается повторить это не меньше десяти раз. Но чего не было в её планах, так это того, что она падет от чар своего начальника-итальянца. Гейдж Блэкуотер – обладатель рельефных мышц и ослепительной улыбки, вступает в игру, которая в итоге приобретает нешуточный размах и ставит В еду на колени. Гейдж становится для нее опасным, потому как он угрожает обнажить её душу так, как этого не делал никто до этого. Уповая на её непоколебимую откровенность, он вырывает из её души сокрытые в глубине тайны и страстные желания, а также обретает силу, которая с легкостью может разрушить все её планы. Но десять проклятых мудаков, которые изнасиловали и украли её невинность, должны понести заслуженное наказание. Невзирая на настойчивость и безграничное богатство Гейджа, Веда решительно отказывается отступать от своего первоначального плана, не поддаваясь на его обжигающие поцелуи и чарующий взгляд карих глаз. Ничего не сможет отвлечь её от непомерно-жесткого возмездия, что уготовлено для насильников.

Даже её собственная влюбленность.

Пролог

Какое главное достоинство обучения на медицинском факультете? Она научилась убивать, не испортив при этом свой маникюр. Ни капли вины. Ни единой улики.

Жажда мести – единственное, что вытаскивало её из постели в течение четырех лет студенчества в Чапелл-Хилл (Прим.: Стэндфордский медицинский университет ).

И это – единственное, что вытащило её из постели хмурым воскресным вечером.

Стоя на обрыве скалистого утеса, пока океанские волны снизу разбивались о черные валуны, она знала, что месть – единственное, что будет подталкивать её к действиям, пока все они не окажутся мертвы.

Девушка пристально смотрела через пляж, щурясь от мягкого тумана, который скользил от волн и щекотал её щеки. На другом берегу, на утесе расположился белый каменный особняк. Он светился в темноте, такой же яркий и блестящий, как полная луна в небе, какой она её запомнила.

И она помнила все это.

Она помнила, как он перегнул её через белые каменные перила балкона. От продолжительных криков жгло горло. В самой её сердцевине разгорелся пожар, когда он лишил её девственности, дважды. Она все еще помнила тех других, всего их было девять, разорвавших её на куски, один за другим, пока девушка не потеряла сознание.

Она протяжно вздохнула. Её ногти, украшенные принтом в виде жирафа , врезались в ладони.

Какое главное достоинство обучения на медицинском факультете? Она научилась убивать, не испортив при этом свой маникюр.

И прежде, чем лето подойдет к концу на этом унылом острове под названием Тенистая Скала , Веда Вандайк запланировала найти отличное применение её Стэндфордской медицинской степени.

Десять раз.

Глава 1

– Я обычно не разговариваю с темнокожими девушками, но …

– Так зачем начинать сегодня? – прервала Веда идиота , расположившегося рядом с ней.

Его карамельная кожа покраснела от шеи до линии волос, карие глаза расширились.

Несколько мгновений спустя, приподнявшись на локте, он оперся о барную стойку около девушки , открыл рот, чтобы ответить, но промолчал.

Веда кивнула в сторону шумной вечеринки в честь помолвки.

– Вы можете идти!

Идиот оттолкнулся от стойки и поспешил прочь, ослабляя на ходу свой галстук. В своей спешке он чуть не опрокинул шестиярусный дамасский торт, который стоял посреди виднеющегося вблизи белого шатра.

Веда наблюдала, как он , уходя , скривил губы. Что никогда не переставало её удивлять, так это огромное количество мужчин, которые подходили к ней, выстраивались в очередь, ожидая, что она будет польщена, или даже признательна тому, что они сочли её коричневую кожу достойной их внимания.

Нет.

Черт , нет.

Она любила свою кожу и шикарные вьющиеся волосы. Она любила заходить в комнату и быть там одной. Ей нравилось одиночество.

И она любила затыкать недалеких мужчин, которые ожидали, что она будет чувствовать нечто другое. Это приносило её сердцу свет тысячи солнц.

Одна из немногих вещей, что доставляла покой.

С того места, где Веда расположилась в баре и наблюдала за вечеринкой, пока удерживала между своими красными губами и посасывала кислый леденец с яблочным ароматом, она проследила за тем , как мужчина исчезал в толпе. Более двухсот человек собралось в эту ночь, одевшись лишь в красное или черное, как своего рода дресс-код, который позволял пить и танцевать под тентом из белой ткани, развивавшейся от дуновения приятного вечернего бриза.

Веда моргнула и закрыла глаза, почувствовав, как кто-то остановился у бара рядом с ней. Она почувствовала его силу, даже не обернувшись. Запах его лосьона после бритья щекотал её ноздри. Он отбрасывал внушительную тень. Бешеное сердцебиение, словно сирена, предупреждало о вторжении в её пространство, которое больше ей не принадлежало.

Она вцепилась в бронзовый медальон, с силой сжала его в руке и позволила острым краям врезаться в ладонь, чтобы отвлечься от собственных мыслей.

Его низкий голос настиг её , но она не подала виду, даже не повернула голову в сторону мужчины.

– Как быстро мир забывает, что человек сделал с тобой, хах?

Неспособная остаться отрешенной от его слов и от правды, заключавшейся в них, Веда ухватилась за прядь волос и уставилась на человека рядом с собой.

Парень в безупречном смокинге оперся локтями о стойку. Встретившись с ним глазами, она высунула леденец на палочке изо рта. Его костюм был скроен совершенно идеально, и мускулистые руки просматривались сквозь ткань пиджака. В олосы мужчины были длиннее на макушке и немного короче по бокам. Густые темные локоны выглядели мягкими и ниспадали естественными волнами, их слегка шевелил океанский бриз, который заставлял танцевать драпирующую ткань шатра.

– Даже мои собственные родители – чистокровные итальянцы, отказываются признавать, что они не могли бы существовать, если бы не королевы Африканской диаспоры, – произнес он.

Веда искоса посмотрела на оливковую кожу мужчины , которая выглядела немного влажной, и не могла понять, был ли тому причиной туман, исходящий от океана в ста метрах от них , или это был просто естественный блеск его кожи.

Уголки полных розовых губ незнакомца приподнялись в тот момент, когда она посмотрела на него широко открытыми глазами, исследуя его силуэт. Густые брови. Прямой нос. Точеные черты лица. Тело, за обладание которым большинство женщин было бы способно на убийство.

Она позволила себе смотреть. Были милые мужчины, были великолепные мужчины, а также были умопомрачительные. Он же был умопомрачительным от первого до последнего дюйма. Ни одной выбившейся пряди волос. Ни дюйма непроглаженной ткани костюма.

Взглядом Веда скользила по его телу в попытке найти хоть малейший изъян, и становилась лишь злее от осознания того, что таковых не было. О на не доверяла каждому мужчине , и это правда. Этот же слишком опытный. Слишком безупречный. Очевидно, рожденный в богатстве, которое требовало благоразумия любой ценой, и поэтому его невозможно было прочесть. Невозможно узнать.

Не то , чтобы это было важно. Она приехала домой не для того, чтобы запасть на какого-то избалованного богатого парня. Даже если его глубокие карие глаза, казалось , раскрывали её словно скальпелем.

– Вы часто разрушаете помолвки?

Её сердце ускорилось от его слов и заработало упорнее , чтобы можно было высказаться ему в глаза.

– Я не терплю разрушение!

– О, нет? Вы со стороны невесты или жениха?

– Жениха, – заявила она, глядя в его темные карие глаза.

– Неужели? – его улыбка стала шире.

Возвратив свое внимание к гостям вечеринки, Веда снова провела языком по леденцу, пока один из многочисленных гостей проходил мимо.

Она проследила взглядом за неуклюжим светловолосым мужчиной, осмотрела закатанные рукава рубашки и задержалась на черной как уголь татуировке на его запястье. Номер «23» кричал ей с его загорелой кожи.

Волосы на затылке встали дыбом, леденец в её руке задрожал и упал на пол из-за ослабевших пальцев.

– Черт, у неё тугая киска.

Веда вцепилась в перила балкона, пока крик обжигал её горло, ощущая, как пламя разрывало её внутренние стенки.

Его липкие ладони лежали на перилах прямо поверх её рук. Удушающее хрюканье отравляло слух девушки.

Замутненный слезами взгляд упал на его руку и впился в татуировку с номером «23» на запястье, до тех пор, пока слезы не ослепили её , сделав цифры расплывчатыми.

Но Веда помнила.

Она помнила число «23» так отчетливо, как помнила ожог. Невыносимое пламя в её киске, когда он порвал её девственную плеву. Украл её девственность. Разделил её надвое. Она помнила кровь, стекавшую вниз по внутренней поверхности бедра. Она помнила, как билось сердце, пока её рвали на куски.

Она помнила.

Веда следила за ним, не в силах успокоить свою вздымающуюся грудь. Она помнила их всех, кроме одного, но из тех девяти животных, которые вторглись в её разум и сердце, она помнила его отчетливее всех. Не только эту татуировку «23» на его запястье, она помнила его лицо, его запах и имя. Тодд.

Тодд Локвуд.

Он был её номером один. Причина номер один из десяти, ради которой она вернулась на жалкий остров Тенистая Скала, штат Калифорния. Причина номер один из десяти, что разрушит эту помолвку. Причина номер один из десяти, почему она не дышала. Единственный вдох за десять лет, вернувший её в прошлое, в ту ужасную ночь. Веда не могла дождаться, чтобы увидеть его последний вдох.

– Откуда вы знаете жениха?

Глаза Веды вернулись обратно к человеку рядом с ней.

«О балдеть. Он все еще здесь?»

Её взгляд путешествовал по его улыбающемуся лицу.

Теперь он осматривал её , но его внимание отвлек приблизившийся бармен.

– Два бокала шампанского, пожалуйста, – велел он, прежде чем встал перед ней во весь рост, поставив один локоть на барную стойку. – Итак, откуда вы знаете жениха?

Внимание Веды снова вернулось к вечеринке, скользя от гостя к гостю, задерживаясь на каждом, только чтобы впитывать в себя номер 2, номер 3, номера 4, 5, 6…

Гарлем – мужчина, шаркающий в центре танцпола, с татуировкой на запястье в виде цифры «5».

Горящие глаза Веды захватили руки второго, сжимавшего перила у неё за спиной, но крик в горле девушки теперь звучал слишком хрипло , чтобы создавать шум, пока его кожа шлепала о её , и от его дыхания её ухо было мокрым. Одна слеза девушки скатилась и попала на парня , после чего потекла вниз по его волосатой руке.

– Я думаю, что хочу в задницу, – застонал он ей прямо в ухо. – Понравится ли тебе в задницу?

Веда зажмурилась, её сердце екнуло. Она рассматривала гостей, останавливаясь на человеке, который сидел один за столом в дальнем углу. Он потягивал виски из стакана, безучастно смотря вперед, и номер «17» кричал с его запястья.

Её взгляд упал на число «17», когда он сомкнул свои пальцы на её шее, сжимая достаточно сильно, чтобы перекрыть ей доступ кислорода. Она молилась, чтобы он сжал крепче. Чтобы покончить со всем этим. Но хватка ослабла, и звук его расстегивающейся молнии раздался в ночном воздухе. Смех его друзей, его товарищей по команде сообщил Веде, что она все еще жива и почти здорова, а слезы поклялись никогда не забывать о происходящем.

Веда отвела взгляд в сторону. Она остановила себя от тщательного разглядывания гостей вечеринки. О на не нуждалась в подтверждении и уже заметила их всех. Всех, кроме одного, чья личность все еще была ей неизвестна. Девять из десяти мужчин, которые украли её душу десять лет назад, были на этой вечеринке.

До сих пор в этом городе.

До сих пор ощущались в её теле, словно напоминая, что каждая часть её тела все еще оставалась униженной. Оставалась слабой. Оставалась застрявшей в прошлом.

Она отказывалась застревать еще больше.

– Мне нравятся ваши ногти.

Веда бросила испуганный взгляд на мужчину рядом с собой.

«Иисус, он все еще здесь?»

Она машинально посмотрела вниз на свои ногти с принтом в виде жирафа , подпиленные в форме когтей, и выругалась себе под нос. Не потому что на ногте мизинца, каким-то непонятным образом появились сколы, а потому что знала, что должна была придать им более консервативную форму перед первым рабочим днем в ординатуре , каторая начнется следующим утром.

– Спасибо, – сказала она.

– Как вы сказали вас зовут?

– Я не говорила, – она снова встретилась с ним взглядом, задаваясь вопросом, почему эта непередаваемая улыбка не покинула его лицо. Конечно, он улыбался. Ему принадлежал мир. Его устрицы. Его оазис. Все принадлежало ему, чтобы делать то , что ему будет угодно.

Даже если в расчет взялась невинная восемнадцатилетняя девушка.

Все принадлежало ему.

Её грудь вздымалась, пока он осматривал её тело. Медленно, конечно, намеренно, таким способом добиваясь , чтобы она заметила его взгляд.

Он погладил свой подбородок.

Веда не смогла сдержать улыбку , приподнявшую уголки её губ. О на ощутила в своем лоне знакомое тепло. Почему же её киска так легко откликалась на прекрасное лицо?

– Откуда вы знаете жениха? – его голос зазвучал ниже, а в глазах вспыхнуло желание, это просто подарок сегодня. Он облизал свои полные губы и вернул к себе её пристальный взгляд. Когда бармен принес два бокала шампанского, заказанных им, он даже не посмотрел в его сторону и не поблагодарил. Веда знала, что богатый мальчик не преследовал цель быть грубым. Так или иначе, она знала, что даже взрыв бомбы не сможет оторвать его взгляд от нее.

– Мы вместе ходили в среднюю школу, – ответила она.

Он уверенно кивнул, держа бокалы с шампанским, и развернулся, чтобы уйти, но затем остановился и снова вернулся к ней.

– В какую именно школу?

– Блэкуотер Преп, – Веда почти закатила глаза.

Его улыбка стала шире. Она хотела бы узнать, насколько широкой эта проклятая штука была способна стать , и сходила ли она когда-нибудь с его лица.

Брови мужчины напряглись на мгновение. Не отрывая своего пристального взгляда от нее, он повернулся спиной и бросил уходя.

– Приятно познакомиться.

Взгляд Веды проследил за его уходом. Она наблюдала, как трудно ему было пробраться сквозь толпу, по-видимому, в попытке добраться до того, кому предназначался второй бокал шампанского. Она заметила его природную грацию, которую он постоянно демонстрировал, разговаривая со всеми , кто его останавливал. Х отя было очевидно, что мужчина был на пути к конкретному человеку. Она видела, как он очаровал всех от одного конца шатра до другого, пока, наконец, не добрался до улыбающейся рыжеволосой женщины.

Единственной женщины на этой вечеринке, одетой в белое.

Веда наблюдала, как он поцеловал невесту в щеку.

– Ох… черт , – проворчала она.

В то время как реальность нанесла неожиданный удар , в скором времени жених – Гейдж Блэкуотер, обнял свою невесту, посмотрел через роскошный шатер, встретился глазами с Ведой и поднял бокал.

*

Будучи выставленной как чертова-разбивающая-помолвки-лгунья, Веда не могла заставить себя побыстрее выбраться из шатра. Она спустилась вниз по длинному причалу, который опирался на большие валуны. Пирс находился чуть в стороне от вечеринки , а его перила были обмотаны лентами белого цвета.

Веда не замедлилась до тех пор , пока не почувствовала, как океанские волны защекотали её лодыжки и наполнили до краев туфли на высоком каблуке. Она перебирала ногами , позволяя камням биться о свои стопы.

Девушка оглянулась через плечо, и ветер швырнул пряди длинных вьющихся волос ей в глаза. Большая белая палатка, казалось, пронзала звездное небо, почти такая же яркая как блестящая луна на небе прямо над ней. Музыка и смех от вечеринки разносились вниз по причалу , смешиваясь с грохотом волн и исчезая вместе с ними в темных глубинах океана.

Веда сделала глубокий вдох через нос.

Она планировала просто заявиться на вечеринку без приглашения, чтобы рассмотреть свои мишени. О на знала, что все они будут там, потому что элита Тенистой Скалы всегда держалась вместе. Поддерживала друг друга. Веда была благодарна, что ей удалось найти девятерых, которых она помнила, прежде чем её отвлек тот блистательный богатый парень. К оторый, ко всему прочему, был женихом на вечеринке, приглашения на которую у нее не было.

Веда застонала. Это не её звездный час. Отнюдь нет. Как она не додумалась до того, чтобы, по крайней мере, рассмотреть фотографию жениха и невесты. Она была неаккуратна. Ослепленная жаждой мести, она не смогла ответить на все вопросы.

Она слишком сильно полагалась на свои старые воспоминания о Гейдже – низкорослый, грузный и прыщавый подросток. Но, как и она, Гейдж ошеломляюще возмужал. Невооруженным глазом было видно, что это был совершенно другой человек, а не тот мальчишка, каким он был десять лет назад. Он был совершенно неузнаваем.

Точно так же, как ни одна из её мишеней никогда не смогла бы взглянуть и понять, кто она такая. Десять лет назад её волосы были распущены и окрашены в невероятный красный.

Все это небезопасно, однако раньше она никогда не позволяла пройти и дню, не использовав достаточно косметики, чтобы преобразить себя полностью.

Теперь с её длинными волосами естественного цвета, минимальным макияжем и более стройной фигурой, полученной благодаря её самоотверженным занятиям в тренажёрном зале, в эту ночь она была столь же неузнаваема , как и Гейдж.

Плюс ко всему, они относились к тому типу богатых белых людей, которые не могли отличить одного черного человека от другого.

До сих пор не узнать получше о Гейдже было ошибкой. В конце концов, все это началось в белом каменном особняке его семьи, на его домашней вечеринке, на которой она была уничтожена десять лет назад. Это случилось в пустой спальне его матери, именно там Веда была осквернена изнутри.

Она фыркнула.

Лучший вариант развития событий – Гейдж вернулся к своей помолвке и забыл о ней. В худшем случае, её уже разоблачили.

Веда закрыла глаза.

Несомненно, девушка была поймана с поличным, но она была не единственным ужасным человеком в этом шатре сегодня вечером. Гейдж бесстыдно флиртовал с ней. Разглагольствуя о королевах Африканской диаспоры, в то время , как его щенячьи глаза путешествовали по её мягким и податливым изгибам под этим облегающим черным платьем , не оставляя никаких сомнений в том, что он уже представил её обнаженной в своих мыслях.

Она снова фыркнула. Это он один из тех, кому должно быть стыдно. Насколько же непочтительным был Гейдж по отношению к своей прекрасной будущей жене, флиртуя с другой женщиной в баре , на вечеринке по случаю собственной помолвки.

Веда не могла притвориться, что удивилась. Это просто еще одно доказательство того , что все эти люди были животными. Сволочами. Ужасными гребаными людьми.

Очень вовремя, словно подтверждая мысли в её голове, послышалось хихиканье с другого конца пляжа. Взгляд Веды устремился в направлении звука, и она заметила Тодда Локвуда.

Тодд. Он же член братства по прозвищу «придурок».

Стройная брюнетка с грудью больше, чем голова, ковыляла по песку, держась за его мускулистые руки. Торчащие светлые волосы Тодда не двигались от ветра, склеившиеся волосок к волоску. В одной руке он держал бутылку шампанского, пока другая рука была обвита вокруг шеи брюнетки.

Запутавшись в собственных ногах, женщина споткнулась и упала на песок.

Тодд наблюдал за её падением, твердый как скала, устояв и не меняя позиции.

Веда задалась вопросом: «С делал ли он хотя бы один глоток из бутылки в своей руке ?» О днако она прекрасно знала, что нет. Он поступил точно так же, как в ту ночь десять лет назад – предложил ей сделать глоток первой.

Прежде, чем Веда смогла себя остановить, она пошла к ним по песку.

Девушка сделала это в тот момент, когда Тодд предложил брюнетке руку, подняв ту обратно на шаткие ноги. Позволяя ей рухнуть ему на грудь.

– Эй, – крикнула Веда.

Тодд и женщина посмотрели на нее, улыбки исчезли с их лиц от неожиданного голоса. Слова застыли в горле Веды в тот момент, когда взгляд голубых глаз Тодда поразил её. Сердце рухнуло к ногам, а дыхание резко оборвалось. Её собственные колени начали дрожать так же , как у пьяной девушки перед ней, несмотря на то, что она выпила всего лишь один бокал шампанского.

– Эй, – повторила Веда снова, её голос дрожал, как и пальцы на руке , которую она протянула брюнетке. – Вы не должны идти с ним. Я могу отвезти вас домой.

Женщина посмотрела на Тодда, который все еще держал её и заметил испуганное лицо. А затем в отвращении взглянул на Веду.

О, удача. Последовательница.

– Вы определенно пьяны. И не в состоянии себя контролировать. Этот парень… Он может сделать с вами, что угодно…

«И он сделает », – хотела сказать Веда.

– Я не хочу, чтобы вами воспользовались.

Тодд стер отвращение из своего взгляда, но не достаточно быстро. Еще один избалованный богатый мальчик, который умел сохранять лицо, однако, он не был таким же опытным актером, как ранее красивый жених, и его презрение не осталось незамеченным. Его ямочки на щеках были в центре внимания, когда он подарил ей ослепительную улыбку, крепко стоя на ногах, в то время, как брюнетка начала медленно сползать вниз, сгибая ноги в коленях. Взгляд Веды упал на бутылку в его руке, задавшись вопросом, что он туда подсыпал.

– Здесь все нормально, – сказал Тодд, кивнув на брюнетку. Он посмотрел на нее сверху вниз, выпячивая губы. – Не так ли?

Широкие открытые глаза Веды исследовали женщину.

– Если вы не в порядке, я отвезу вас домой. Вы не должны чувствовать на себе давление, чтобы пойти с ним куда -либо.

– Ей нравится это, – рука Тодда сжалась вокруг шеи брюнетки. – Не так ли?

Она почти урчала на него, вонзая свои ногти в прорехи между пуговицами его рубашки, принимая его язык в торопливом поцелуе.

– Мне нравится, Тодд… – её детский голосок звучал заторможенно. – Мне правда, правда нравится это. Очень.

– Вы видите? – он послал Веде другую ослепительную улыбку. – Ей нравится это. Очень.

Веда с трудом закрыла глаза.

Он сжал её волосы, потянув за них с такой силой, что она была уверена, пойдет кровь. У неё во рту был кляп , но это только заставило его толкаться еще жестче. Глубже.

– Черт, полегче, брат, – со смешком произнес голос на расстоянии. – Я думаю, что из-за него она задыхается.

– Нет, – прошептал Тодд. – Ей это нравится.

Ноздри Веды раздулись. К тому времени, когда она избавилась от видений, которые отравляли её сознание так долго, пара уже ушла.

Она смотрела им в след, брюнетка все еще спотыкалась, даже под сильным захватом Тодда, навалившись на него всем своим маленьким телом и глядя на него остекленевшим взглядом.

– Ты знаешь эту темнокожую девицу?

Тодд оглянулся через плечо и, встретившись взглядом с Ведой, ухмыльнулся.

– Никогда прежде не встречал её.

И Веда почти опустошила свой желудок на песок.

Если он и испытывал отвращение, то не показывал этого. На самом деле, судя по ухмылке на его губах, если он смотрел, то ему это действительно нравилось.

Веда шла позади них , ожидая, пока они наткнуться на его черный «Астон Мартин », припаркованный на вершине холма, вдоль морского побережья дороги.

Она сжала пальцы вокруг бронзового медальона, который не покидал её руку всю ночь. Веда вращала его, сжимала и пыталась согнуть дрожащими пальцами. Но это ничего не дало. Ничего.

Автомобиль умчался прочь.

После того, как рев двигателя и свет фар исчезли в ночи, Веда, наконец, позволила ухмылке расползтись по губам.

Она надеялась, что Тодд получил все содержимое желудка той девицы, потому что он был её номером один, и она не могла дождаться того дня, когда, наконец, сотрет их с лица земли навсегда.

*

Гейдж Блэкуотер и Скарлетт Ковинтон в это время поднимались по белой мраморной лестнице их особняка «Тенистая Скала». Их ладони скользили по черным металлическим перилам, пока они шли вверх по ступенькам. Долгие часы были потрачены на счастливую болтовню, и теперь они двигались в приятном молчании.

От света величественной люстры бусинки на струящемся белом платье Скарлетт мерцали. Когда она обернулась и поймала взгляд Гейджа, он улыбнулся.

Её голубые глаза опустились, и краска медленно расползалась по щекам.

Они столкнулись друг с другом на вершине лестницы. Черные, скалистые утесы Тенистой Скалы манили к себе из овальных окон. В особняке было два коридора : один вел в восточное крыло, другой – в западное.

Они разделили напряженные улыбки.

Рыжая челка упала на глаза Скарлетт, когда она посмотрела вниз на свои сложенные руки и тонкую ткань платья, развивающуюся от бриза, который пробрался через открытое окно.

– Наши родители казались счастливыми сегодня, – прошептала она.

Он наблюдал, как её волосы падали на глаза, скрывая лицо. Ветер шевелил пряди. Гейдж ждал, заталкивая желание обратно.

– Я никогда не видел своего отца на седьмом небе от счастья, – ответил он, услышав пустоту в своем голосе.

Девушка вздохнула, убрав свои волосы с глаз.

– Если бы ты захотела лечь спать со мной сегодня вечером…

Почувствовав , как задрожало её тело глядя на прикрытые глаза и плотно сжатые губы, Гейдж успокаивающе поднял руку.

Её ответ прозвучал быстро и нервно, не глядя на него.

– Это ничего, если мы сможем отложить все на потом?

– Скарлетт, – он улыбнулся ей. – Все в порядке.

Она подняла взгляд, и голубые глаза встретились с карими. Её глаза были такими большими, что она напоминала ему анимационного персонажа. Девушка так крепко сжала руки , что было удивительно, как она не оторвала кожу от тела. Скарлетт прикусила свою нижнюю губу.

– Спасибо, – слова едва слетели с её губ.

Он , мягко кивнув, отвернулся, а потом бросил ей через плечо.

– Доброй ночи.

Стоя рядом с открытым окном, пока ветер развивал её челку, Скарлетт наблюдала, как Гейдж пошел по коридору, который вел к восточному крылу.

– Спокойной ночи, – прошептала она ему в след , развернулась на каблуках и пошла в сторону западного крыла.

*

В здохнув, Гейдж вошел в свою спальню. Простая, современная, преимущественно белая с небольшими вкраплениями серебра, эта комната всегда его успокаивала. Он разделся до черных брюк и красной рубашки, расстегнул верхние пуговицы и шагнул на собственный балкон.

К ак только он оказался снаружи, то вцепился в черные металлические перила и стал впитывать великолепный вид острова Тенистая Скала, вдыхая океанский бриз. Вниз по пляжу, в миле от них, на вершине самой высокой скалы в городе стоял дом, в котором он вырос. Гейдж позволил своим глазам путешествовать вдоль белого каменного особняка, видневшегося на расстоянии. Маленькие водопады брызгали из зазубренных расщелин в скале утеса, падали со всех сторон и возвращались в океан.

Он улыбнулся, когда увидел её. Высокая и хрупкая, с шелковистыми черными волосами, которые развивались за спиной и двигались, словно водопад. Она вышла на свой балкон, сжала белые каменные перила и посмотрела на воду.

Как будто она тоже могла видеть его, наблюдая за ним через дорогу, но звонок сотового вернул Гейджа к жизни.

Он ответил, не глядя на дисплей.

– Здравствуй, мама.

– Дорогой, – сладкий женский голос Селисты Блэкуотер промурлыкал так, как она делала это только для него. – Ты живешь, чтобы мучить меня?

Гейдж усмехнулся.

– Есть вероятность, что ты уже делишь кровать со своей будущей женой?

– Ты следишь за тем, с кем я сплю? – он усмехнулся. – Что крайне навязчиво и очень странно, кстати!

Долгая пауза. Он знал, что она тоже улыбалась , потому что слышал это по её следующим оживленным словам.

– Возможно, если бы ты не вытворял такие вещи, то я вела бы себя иначе.

– Тем не менее, странно, мама, – Гейдж сжал перила балкона.

– Почему у меня такое ощущение, что ты не смутился бы разделить спальню с той молодой леди, которой ты наслаждался в баре сегодня вечером?

Желудок Гейджа сделал кувырок.

– Она была просто женщиной, которая оказалась в баре в то же время, что и я. Незваный гость.

– И все же ты отказался выпроводить её , – он слышал эти изменения в её голосе, когда улыбка матери стала шире. – Это так благородно с твоей стороны.

– Она покинула вечеринку сама, когда поняла, что я поймал её на лжи.

– С пасибо Богу за это, так как ты, конечно, не имел никаких планов взять на себя инициативу, – мягкий вдох. – Я видела, как ты на нее смотрел.

– Мам, хватит.

– Почему я чувствую, как будто нахожусь на постоянной миссии, напоминая тебе, насколько это необходимо…

– Соблюдать приличия, – закончил он. – Я понимаю.

– Слава богу, отец Скарлетт не видел, что ты так нагло позорил его дочь. О дному Б огу известно, какой бы ущерб это нанесло. Ты так сильно хочешь управлять отцовской компанией , однако, не желаешь делать то, что нужно, чтобы заработать это право.

– Кто сказал, что я не желаю ?

– Твои глаза сказали это, дорогой сын, в то время как ты развлекал себя этой женщиной сегодня вечером.

Гейдж почувствовал, как внутри него зарождалось какое-то новое чувство. Это было не чувство удовлетворенности, не ощущение мучительного страха, и даже не тонкие муки острой боли, скручивавшие его внутренности и вынуждающие его сдаться.

Нет. Это чувство было больше похоже на мед. Горячий, тягучий мед, введенный прямо в вену, достаточно липкий, чтобы бродить вокруг, пока не станет совсем невмоготу.

– Я устал, мама, – он вжал два пальца в уголки своих глаз.

– Отдыхай. Люблю тебя.

Гейдж повесил трубку и схватился за балконные перила двумя руками, позволяя своей голове упасть. О н пытался отдышаться, замедлить бег своего сердца и изгнать горячий мед, который, как он чувствовал, таял внутри него.

Глава 2

Десять лет назад

Карие глаза Веды распахнулись, уставившись на яркую луну в чернильном небе. Это первое, за что зацепился её пристальный взгляд в тот момент, когда вода заполнила горло, удушая и убеждая, что смерть близка.