Текст книги "Повелитель драконов Мистары"

Автор книги: Торарин Гуннарссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

– Ну, Райд, что тебя тревожит? – неожиданно резко спросил Сэр Джордж, как будто атакуя не приготовившегося врага. Тебя тревожит ребенок, его мать или драконы, а может все вместе?

– Откровенно говоря, драконы, – отозвался мэр.

– Я так и думал.

– Я не очень то много могу сделать, чтобы защитить народ от атаки банды драконов, – объяснил мэр. – Единственное, что мне пришло в голову эвакуация в Аалбанфорд, где, как ты знаешь, расположен основной гарнизон, но это означает длинное путешествие по снегу. Так что я и подумал, может быть ты расскажешь мне о драконах, и насколько велика опасность, по твоему. Настойчивы ли драконы в преследовании своих жертв?

– О, драконы могут быть очень настойчивы, – сказал Сэр Джордж, беря стул и садясь по другую сторону камина. – Они живут долго – настолько долго, что даже эльфы кажутся недолговечными по сравнению с ними. Но в отличии от эльфов, они действуют быстро, не откладывая дела в долгий ящик, и не успокаиваются, до тех пор пока дело не сделано. Особенно они целеустремлены, когда злы или напуганы.

Мэр Аальстен выглядел более испуганным, чем когда бы то ни было. – И как ты думаешь, они привяжутся к нам?

Сэр Джордж пожал плечами. – Откровенно говоря, я верю, что они удовлетворены тем, что убили своего врага, и улетели домой. Если бы они заподозрили, что их жертва ускользнула,они были бы здесь уже давно, так как кроме деревни ей больше некуда податься. И по меньшей мере, мы бы увидели, как они носятся над горами.

– И все-таки, если они появятся? – спросил мэр, понемногу успокаиваясь. -Что мы сможем сделать тогда?

– Вы – ничего, за одним исключением: послать за мной как можно быстрее.Я знаю, что сказать им.

Аальстен заинтересованно взглянул на Сэра Джорджа. – Ты думаешь, что сможешь обмануть их?

– Я не собираюсь обманывать их, – спокойно объяснил Сэр Джордж. – Если они придут и будут спрашивать, а они всегда так поступают перед атакой, я скажу им правду. Женщина, которую они ищут, умерла прошлой ночью.Это должно понравиться им, и они вернуться домой.

– А если они спросят о ребенке? – спросил мэр.

– Вот тогда я начну врать. – Он отмел проблему широким жестом. – Если женщина мертва, почему их должен беспокоить ребенок?

– А ты сможешь?

– Конечно. Как мне представляется, у нас только три возможности. Или мы сражаемся, что невозможно, или мы бежим, что непрактично и смертельно опасно, или мы убеждаем драконов оставить нас. Как ты видишь, я не пакую чемоданов, не правда ли? Если ты мне позволишь похвастаться, я думаю, что являюсь единственным человеком в деревне способным уговорить драконов убраться.

– Так вот почему ты сказал мне прошлой ночью послать за тобой, если драконы появятся, – сказал мэр и впервые слегка улыбнулся. – Это счастье для всех нас, что у нас есть такой человек, как ты, который может оставить в дураках даже дракона.

Сэр Джордж решил про себя, что это комплимент, а не оскорбление. Итак, что ты собираешься делать с ребенком?

– Я полагаю, мы оставим его в деревне и будем воспитывать как нашего собственного, если кто-нибудь не предложит что-либо лучшее.

– Может быть кто-то захочет усыновить его? – спросил Сэр Джордж.

– О, нет. Он будет расти под опекой деревни, – сказал мэр. – Возможно ты не знаешь, но старинный закон Флэмов запрещает усыновление, чтобы защитить право наследования настоящих детей, которых,впрочем, может и не быть.

– Мне представляется, что это чересчур, возьмем для примера меня. У меня нет наследника, и нет никаких шансов, что он когда-нибудь появиться.

– Хорошо, в таком случае ты можешь выбрать кого-то своим наследником, и он получит твое имя и состояние после твоей смерти, но не раньше.

Очевидно Сэр Джордж погрузился в какую-то глубокую битву с самим собой, пытаясь решиться на поступок, которого он то ли боялся, то ли ненавидел. Хорошо, ребенок не будет ни наследником Флэмов, ни моим. Но ты мог бы поселить его у меня, и дать возможность парочке доброжелательных иностранцев усыновить его.

– Джордж, добрый люд этой деревни никогда не разрешит мне это, и даже страшно подумать, что Герцог Аальбан или Волшебники Флэмов сказали бы о таком неслыханном деле, – сказал Мэр Аальтен, отвергая предложение Сэра Джорджа. – Наш закон свят для нас. Он был с нами прежде, чем наш народ пришел в этот мир, и он одно из того немногого, что мы унесем с собой. Он требует, чтобы мы заботились о парне как о сыне нашего народа. И имей в виду, что то, что он пожелает сделать со своей жизнью, как только ему исполниться шестнадцать, целиком "его собственное дело".

– Да... пожалуй, – подумав согласился Сэр Джордж. – И к тому же я не слишком много времени провожу дома.

В действительности, когда он обдумывал этот разговор ночью, он ожидал именно такого развития событий, все сработало как ожидалось... возможно даже лучше. Он никогда не задерживался в одном месте надолго, и конечно не собирался оставаться в этой убогой пограничной деревушке дольше, чем нужно. Хотя, подумал он, возможно он мог бы подождать. Во всяком случае его любопытство было возбуждено и он мог бы находиться поблизости.

Первая Глава

Хотя Тельвин прожил в деревне Грец все годы своей короткой жизни, он не принадлежал ей, и знал это. Проблема была в том, что у него не было никаких идей о том, где его место, и мэр наверняка не разрешил бы ему уйти, даже если бы и были. Так что он оставался там, где он был и рос, понемногу разочаровываясь в жизни, в точности так же как деревня разочаровалось в нем.

Большинство юношей, становясь немного взрослее,начинают думать, что все то, что их окружает, вовсе не их. Они представляют себя наследниками королей или лордов,волшебников или, в крайнем случае, героев или еще какие либо глупости. И они уверены, что станут выдающимися личностями, переполненными храбростью и мудростью, и еще множеством великих и замечательных качеств, если взрослые не остановят их, говоря чем заниматься, и разрешат им самим выбирать свой путь. Тогда бы они ушли и совешали потрясающие дела, уверенно путешествовали бы за тысячи лиг чтобы бороться с армией кобольдов, и это было бы просто замечательно по сравнению с ненавистной домашней работой. Но этот народ, среди которого они росли, лучше усядеться задницей на горячую плиту, чем поведает им страшную тайну их настоящего происхождения, даст им кольцо и секретную карту, и пошлет искать свою судьбу. Таким образом они и вырастали фермерами,купцами и ремесленниками, в точности как родители.

Разница в случае с Тельвином была в том, что он абсолютно точно знал, что не принадлежит деревне. Он в действительности пришел из неизвестной страны далеко отсюда, и он действительно был потомком благородной, но загадочной расы, и всякий в деревне это также знал. Но ничего хорошего он с этого не имел. Деревенские не дали ему карту, или какой-нибудь другой загадочный предмет, который у них быть может был, не раскрыли ему загадку его рождения и не отослали его домой, потому что сами не знали кто он такой и где его дом. Они не могли ответить на его вопросы, но зато они и не упрекали его ни в чем, и будучи в сущности очень порядочным народом, чувствовали сябя ответственными за него.

Частенько кто-либо из них говорил, что они не знают, что делать с ним, но это уж точно не было правдой. То, что они хотели, – сделать его похожим на них самих, а, естественно, люди деревни считали себя лучшим народом в мире. И все эти годы он старался изо всех сил стать таким, каким он должен быть, но по прежнему не понимал, что же он такое.

В любом случае, если Тельвин был предназначен судьбой для великой и полной приключений жизни, он был уверен, что взял очень плохой разгон, а скоро он будет слишком стар, чтобы что-то начинать. Возможно, потому что он все-таки жил, а не мечтал, Тельвин смотрел на ситуацию более трезво. Изредка обдумывая свое нынешнее положение, он действительно не ожидал, что кто-нибудь в деревне знает мрачные тайны его наследия и откроет их ему, когда он станет постарше. Не ожидал он и вооруженного рыцаря из его потерянного королевства, который внезапно появится в деревне и заберет его. В мечтах он не видел себя знатным, прославленным или богатым. Единственное, чего он хотел, получить шанс самому выбрать себе судьбу, а не вести бессмысленное существование в чуждом ему окружении.

Если Тельвин думал время от времени, что взрослые придираются к нему, он был частично прав. Испытания были возможностью сблизить его с Флэмами, которые сами были относительно новым народом в Хайланде. Вот если бы он оказался в Даркине или в далеком Тайатисе, в этих старых, космополитических странах, населенных многими разнообразными расами,он подвергался бы меньшему давлению.

Флэм нашли его, заботились о нем, но они не могли разрешить ему стать полностью одним из них. Он был сведущ в магии, но они не учили его этому искусству, так как он не был Флэм. Он хотел бы учиться наукам, но среди Флэм только волшебники могли открывать важные книги. Вместо этого, настаивали они, он должен изучать что-нибудь "практичное".

Были какие-то смутные предположения,что он мог бы быть результатом увлечения какой-нибудь эльфийки, и действительно, одно время это была его секретная надежда, так как у эльфов безусловно где-то в мире есть дом. Конечно,он не знал тогда, что эльфы вообще относятся к иностранцам с подозрением, а к чужим эльфам в особенности. Но к шестнадцати годам он вырос слишком высоким и крепким, чтобы быть эльфом, и угрожал стать еще выше и еще мускулистее.

Его можно было бы принять за одного из Флэмов, так как,подобно им, кожа у него была медного цвета, такой же сильный и высокий, по юношески угловатый, но с благородными чертами лица. Однако его густые волосы были черны как смоль, тогда как Флэмы были чаще всего блондины или рыжеволосы. У него уже начала пробиваться борода, но не было даже намека на волосы между ног. Но самой замечательной чертой его внешнего облика были глаза,почти наверняка не являвшиеся человеческими,черные как ночь и такие глубокие,что приводили любого, смотревшего в них, в замешательство. Так что его звали Тельвин Лисий Глаз. И еще одна особенность, которую большинство людей предпочитало не замечать: та часть глаза,которая у обычных людей белая, была у него синей, цвета чистейшего сапфира. Люди говорили ему, что он выглядит точно так же, как его мать, в те редкие моменты, когда они вообще упоминали эту загадочную женщину.

Деревенский люд продолжал пытаться подготовить место для Тельвина, и научить его,например, торговать, что позволило бы ему жить с ними, как своему. Это было бессмысленно, так как все знали, что он уйдет, и будет делать то, что захочет, когда вырастет, но для Флэмов важно было намерение, так как традиция и практичность диктовали им как себя вести. Он сам хотел бы быть магом, но это было запрещено. Он с удовольствием стал бы воином, но и это противоречило Закону Флэмов. Кто-то попытался научить его работе с кожей, но очень быстро оказалось, что его нос слишком чувствителен для краски и дубления.

Один из деревенских ювелиров взял его в ученики, но тут оказалось, что он видит все как-то странно, не правильно. Сам он открыл это в школе. Он мог прочитать открытую книгу на другой стороне класса, но только не у себя под носом. Возможно, он мог бы стать шахтером или дровосеком – когда дело доходило до простой тяжелой работы, силы у него хватало – но это было слишком опасно, и никто из деревенских не хотел подвергать сироту новым опасностям.

В целом,он смотрел на будущее довольно мрачно, как бы застряв между занятиями, которыми он хотел бы заниматься, но ему не разрешали, и профессиями, заниматься которыми мешали особенности его неизвестной расы.

Возможно его жизнь могла бы быть легче, если бы он действительно хотел попытаться приспособится, но он мог думать только о том, что принадлежит к чему-то совсем другому. Так и получилось, что ранней весной в возрасте пятнадцати лет нашел себя в подвешенном состоянии, без будущего.

Зимой все работы практически останавливались. Сначала фермеры, шахтеры и лесорубы отступали перед снегом, а позже и ремесленники,превратив запасы в законченные изделия, начинали бегать по соседям в поисках новых, но увы... Ювелир сдался в середине зимы, когда его запасы золота,серебра и драгоценных камней, добытых в горах, закончились, и он отправил Тельвина обратно в объятия мэра, так сказать, до тех пор пока тот не найдет для него что-то другое. Мэр, в свою очередь, отрядил его наблюдать за домом Сэра Джорджа, пока старый рыцарь отсутствовал, в основном для того, чтобы хоть чем-то его занять.

Снег покрыл землю, затем растаял,первое теплое дыхание весны пробудило деревья и появилась новая зеленая трава, когда Каарстел, лесник, предложил у сопровождать его во время выходов. Шахтеры возврашались обратно в горы, дровосеки в лес. Все это означало для лесника много работы по очистке отдаленных троп и проверке того, что ничего злого не проникло в лес зимой. Каарстел был уже староват, хотя и не желал признавать это, и еще не просил Герцога Аальбана прислать помошника. Но помощь здоровенного, сильного парня могла быть полезной, а юный Тельвин был единственный неработающий юноша в деревне.

Со своей стороны, Тельвин обрадовался новой работе, так как он любил бывать в глуши. Он наслаждался дремучим лесом, его огромными деревьями, тенями и покоем. Но особенно он любил высокие горы,стоя на вершине которых он ощущал всей кожей холодный ветер и глядя вниз видел поля и леса, простершиеся далеко внизу. Когда он взглядывал вниз с какого-нибудь отвесного утеса или каменного шпиля, он почти чувствовал, что мог бы прыгнуть в воздух и лететь на крыльях ветра. К сожалению он быстро обнаружил, что любой намек на возможность стать лесником вежливо не замечается или сразу отвергается, так что и эта карьера, увы, закрыта для сироты иностранного происхождения.

– Был ли твой народ первым из тех, кто пришел в эту землю? – спросил Тельвин однажды утром, когда они со старым лесником шли по горной тропинке. Он уже знал ответ на свой вопрос, но это всегда был хороший способ навести лесника на рассказ о добрых старых временах.

– Один из первых, – ответил Каарстел, пока они медленно карабкались в гору. -Эльфы пришли сюда раньше, и намного – две, быть может три тысячи лет назад. Что-то ужасное случилось там, где они жили в те годы, но эльфы не говорят об этом. Когда мы прибыли, спустя века, здесь были небольшие группы скитальцев да дикие эльфы, которые жили здесь, на севере. Они ушли, когда мы появились.

– И куда? – спросил Тельвин. Эльфы редко заходили в деревню, но он думал что любит их.

– Некоторые подались на юг Хайланда, или даже еще дальше к югу, в темные леса Эльфхейма, чтобы жить вместе с родичами. Другие пересекли северные горы и поселились в Вендаре, в холодных,пустынных землях, где только эльфы и могут выжить, и продолжают жить так, как привыкли. Я думаю, что в этих лесах осталось еще несколько тех, первых эльфов, хотя я неуверен в этом, потому что ни разу их не видел.

Они подошли к месту, где с дерева упало несколько огромных ветвей, не выдержав тяжести зимнего снега. Ветви упали прямо на тропинку, но кто-то разрубил их топором, отбросив куски в сторону. Свежие щепки еще лежали на дороге,только чуть чуть потемнев.

– Шахтеры расчистили себе путь, вероятно когда вели свои пони с запасами, – высказал Каарстел то, что и так было ясно. – Народ использующий дороги, заботится о них ради собственного удобства. Ну а мы должны убедиться, что никакое злое создание не проникло в лес зимой.

– Это возможно? – спросил Тельвин, поспешая следом за лесником. – Я имею в виду, что последняя зима была тяжелой. И кажется мне, что огры и гоблины вряд ли найдут в снегу больше, чем другие.

– Да, в общем-то ты прав, – согласился лесник. – Мы сделали несколько облав тогда, в мои юные годы, когда впервые пришли на эту землю. В целом нам повезло, мы были здесь практически одни, хотя время от времени я находил следы бандитов. Тогда я поднимал гарнизон, и мы охотились на них. Обычно, они старались убежать как можно дальше. Мы редко находили что-нибудь.

– Бывало, что они атаковали фермы или шахты?

– Последний раз три года назад, – объяснил Каарстел. – Большинство фермеров возвращается на ночь в деревню, а шахтеры построили маленькие крепости при входе на шахты, так что они легко могут закрыться в них и ждать, пока опасность не пройдет. Вот у поселенцов в северо-восточной части Хайланда были трудные времена, так как они живут в самой опасной части гор. И конечно им приходится иметь дело с Этенгаром. Я бы поклялся, что сами кланы не имеют ничего против поселенцев, но юные воины постоянно собираются в банды и уходят на разведку, они всегда могут найти способ попасть в неприятности, даже если и не ищут их специально.

Внезапно они вышли из леса на более высокую часть дороги, где она шла вдоль обрыва под высоким скалистым обрывом, из которого торчали там и здесь огромные серые каменные глыбы. Лесник остановился и несколько мгновений стоял неподвижно,оглядывая местность,в основном утес справа от него. Тропа шла вперед и заканчивалась в глубокой выемке между двумя высоченными пиками. Тельвин прошел немного вперед, чтобы разглядеть получше. Теперь он ясно увидел ущелье с обратной стороны деревни, хотя только отсюда он заметил, что из него есть выход. Но он никогда не осмелится проехать там верхом, так как путь был очень узок и петлял между скалами.

– Именно здесь я нашел твою мать пятнадцать лет назад, – наконец сказал Каарстел. – Драконы охотились на нее вон там, в каньоне, выдыхая пламя между скал. Я полагаю, что она спустилась вниз из него, а они думали, что она все еще там, внутри. Это была опасная ночь. У нас не было ни малейшего шанса узнать, собираются ли они напасть на нас, но они улетели на юг, и никогда больше не вернулись в деревню.

– Почему? спросил Тельвин. – Ясно, что именно в деревне надо было искать.

– Возможно, именно потому, что было естественно идти в деревню, а эти драконы были уверены, что она скорее будет прятаться,а не пойдет туда, где люди и свет. Сэр Джордж всегда был уверен, что драконы в конце концов решили, что убили ее, и перестали искать. Это кажется достаточно убедительно.

– Как ты думаешь, моя мама перешла горы? – спросил Тельвин с ноткой зависти. Он, конечно, хорошо знал эту историю, но но еще никогда не слышал ее от того, кто на самом деле был там.

– Это возможно, – согласился лесник. – Но я всегда спрашивал себя, действительно ли она перевалила через горы, а не пришла с юга. Это могло бы объяснить, почему драконы не вернулись. С той стороны гор нет ничего, ни на север, ни на восток. Холодная, пустынная земла, леса и равнины, никого, кроме банд диких эльфов, да и тех не шибко много. Есть Лесное Королевство, но это очень далеко, на берегу моря у Гибореанских Пределов. Сэр Джордж был там и убедился, что там живут обыкновенные эльфы. А ты может быть человек, может нет, но не эльф, это точно.

– В школе мы учили о Блэкмуре, – сказал Тельвин. – Я знаю, считается, что Блэкмур был полностью уничтожен и опустился в море тысячи лет назад, но быть может какая-то часть от него сохранилась?

– Возможно, – пожал плечами лесник. – Я не слишком много знаю об этом, чтобы сказать да или нет. Но народ Блэкмура имел очень плохую репутацию, и я никак не могу представить твою мать одной из них. Она была настоящая леди. Я никогда не видел такой как она с тех пор.

Ну вот, а Тельвин часто воображал себя наследником погибшего Блэкмура. Было без счету неизвестных рас из неизвестных земель в этом мире,но из всех них Блэкмур казался самым вероятным претендентом, но... Но несмотря на все мечты и желания, он был слишком практичен, чтобы верить в такие вещи или придавать слишком много значения этим глупым предположениям. Однако было так приятно помечтать об этом.

Тельвин быстро убедился, что у лесника – лучшая работа в деревне. За исключением Сэра Джорджа конечно, но тот только жил в деревне, а работал где-то в другом месте. Тельвину казалось, что нет ничего лучше, чем бродить по горам, холмам и лесам.

Конечно, он не забывал, что лесник проводит много времени снаружи, в дождь,снег и жестокие осенние и зимние ветры, что он сильно рисковал, когда выслеживал различных монстров и вообще всяких негодяев, которые приходили в эту землю. И хотя он не говорил об этом, Тельвин знал об огромном риске, на который пошел Каарстел, спасая его мать, и поэтому он очень уважал старика.

Был уже поздний вечер, когда они начали спускаться вниз и только с наступлением темноты они вернулись в деревню. Тельвин перекусил вместе с Каарстелом. Он чувствовал что задержался сишком долго, слушая истории старого человека, но не особенно волновался, зная что его ждут не раньше ночи. Он поторопился к дому Сэра Джорджа, убедился что все в порядке, а затем отправился к дому мэра,где жил в настоящее время.

Как всегда помня о своих домашних обязанностях, он задержался во дворе, собрав тяжелую связку поленьев для утреннего очага. Высокий и сильный для своего возраста, он сумел натаскать достаточно дров для всего дома за пару, другую ходок.

Тельвин сложил дрова в ящик за очагом в кухне и в гостинной, где в последнее время обычно зажигали огонь на ночь. Весна только настала, и ночи еще были холодные, особенно когда небо было ясным, а ветер холодным. Дом мэра был довольно велик, но почти пуст, так как его дочь вышла замуж, а сын уехал на юг. Мэр Аальстен был самый богатый человек в деревне, не считая, конечно, Сэра Джорджа. Аальстену здорово везло в торговле.

Мэр не использовал свою должность для каких-либо махинаций или афер, так как это было бы недостойно с точки зрения традиций Флэмов, но зато отлично знал всех людей в деревне, что они делают и в чем нуждаются. Впрочем, он был богат только по суровым стандартам границы, жил просто и удобно, но по сравнению с торговцами с юга, грубо и неизысканно.

Мэр держал только одну служанку,более старшую девушку, с которой Тельвин учился в школе несколько лет назад, и по ночам она уходила к себе домой. Тельвин с удовольствием занимался своими домашними обязанностями. Он поддерживал, например, огонь по ночам, да и вообще любил быть полезным и помогать по мере сил. Подобно Леснику Каарстелу, мэр и остальные сельчане пошли на страшный риск, спасая его мать и дав приют ему самому. За это он был им весьма признателен, хотя и разочарован их попытками сделать из него человека, подобного им. Этой ночью он нашел мэра одиноко сидевшим в своей рабочей комнате и поруженного в изучение огромных торговых гроссбухов, освещенных золотым светом нефтяной лампы.

– А, это ты, парень. Как прошел день? – спросил Мэр Аальстен, по прежнему глядя в книгу.

– Лесник показал мне где он нашел мою мать, – сказал Тельвин. – Я всегда знал, что он здорово рисковал, спуская ее вниз, но он никогда не признавался в этом.

– Он замечательный, храбрый человек. Многие в деревне обязаны ему жизнью, – согласился мэр и откинулся на стул. – Ты знаешь, Тельвин, в этом году ты станешь совершеннолетним, и ты уже слишком взрослый, чтобы пытаться стать чьим-либо учеником. Мне кажется, ты просто наслаждаешься временем, которое ты проводишь с лесником.

– Да, это правда, – радостно подтвердил Тельвин, спрашивая себя, неужели ему повезло.

– К сожалению,ты не Флэм по крови, и не был обьявлен полноправным гражданином лордом страны, и, согласно закону, не можешь находиться на должности, за которую платит корона, – продолжал мэр Аальстен. – Это ты понимаешь, черт побери?

– Да, теперь понимаю, – согласился Тельвин. Это объясняло, почему так много заманчивых карьер было не для него. Когда он был совсем маленьким, он всегда думал, что законы Флэмов справедливы для всех, как ему и говорили взрослые. Теперь-то он понял, что Флэмы были замкнутым кланом, и их законы были предназначены для изгнания странников, подобно ему.

– Первые караваны с драгоценными камнями и рудой уже спустились с гор, – заметил мэр. – Дал Ферстаан сказал, что ему нужна помощь в кузнице, и он хочет, чтобы ты пришел к нему завтра утром и начал работать с ним. Конечно, это зависит от тебя. Ты ведь справишься с горном, не правда ли?

– Надеюсь, – согласился Тельвин, стараясь чтобы в его голос не закралось сомнение. – У меня есть опыт работы с огнем у ювелира. Это тоже самое, только размерами побольше, я полагаю.

– Работа кузнеца кажется подходящим выбором для парня твоих габаритов и силы, особенно учитывая что ты еще растешь. – Мэр помедлил, обдумывая то, что он собирался сказать. – Откровенно говоря, я не думаю, что ты станешь кузнецом. Сэр Джордж положил на тебя глаз, и я уверен, что у него есть планы на тебя, когда тебе исполнится шестнадцать. Но у нас есть свои причины делать все именно так, как мы и делаем. С нашей стороны мы чувствуем себя обязанными обеспечить тебе нормальную жизнь, насколько это допускают наши законы и обычаи. Кроме того Сэр Джордж всегда заботился о твоем образовании, и не только о школе, но и об ученичестве, по одному ему известной причине. Он всегда оплачивал большую часть расходов на твое обучение и содержание. Он даже хотел усыновить тебя, когда ты только появился на свет.

– Усыновить? – спросил Тельвин, пораженный до глубины души.

– Естественно, это запрещено законом, который никогда не помогает тебе, увы, – сказал мэр, достаточно смелое заявление для ревностного поборника традиций Флэмов. – И ты стал бы его наследником, если бы он не вернулся из одного из своих путешествий. Но правда и то, что Сэр Джордж ведет весьма опасную жизнь, как бы он там не хотел, чтобы мы поверили в обратное, а мы должны считаться с возможностью, что тебе придется самому искать себе занятие, если что-либо случится с ним.

– Я совершенно не представляю, чем занимается Сэр Джордж, – заметил Тельвин.

– Если быть абсолютно честным, я тоже. Он любит подчеркивать, что он торговец, но многие считают его авантюристом, и никто не сможет их переубедить. Добрые люди этой деревни думают, что ты должен научиться честной торговле,а не пытаться подражать старому рыцарю. Сэр Джордж мой друг, но я обязан действовать согласуясь с желаниями народа, а не по собственной воле, хотя,кстати, мне было бы намного легче,если бы эти самые добрые люди вложили в твое воспитание кое-что существеннее, чем просто советы. Как я тебе уже говорил, то, чем ты займешься, когда станешь взрослым, исключительно твое собственное дело. Так что поработай в кузнице до тех пор, пока Сэр Джордж не заберет тебя с собой, или Дал Ферстаан выгонит на улицу.

– Я думаю, что я понял, – сказал Тельвин, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучала обида. – Все дело в том, что иногда я просто не могу делать всю эту работу правильно.

– Ну, ты действительно здорово отличаешься от нас, – сказал мэр. Возможно, что у твоего народа есть свои способы делать вещи, которые подходят только для них ... и для тебя.

Тельвин отправился в свою комнату собираться, так как он должен был отправиться к кузнецу завтра рано утром. Когда же он подумал о том, что может стать кем-то другим, чем обычным деревенским ремесленником или лавочником, его душа наполнилась надеждой и радостью. Если он потерпит еще один год, то сможет сам выбрать себе будущее. Но одновременно он ощущал разочарование, глубокое разочарование во Флэмах, которым всегда доверял. Конечно, он по-прежнему был благодарен им за спасение своей матери от драконов и попечение о нем самом. Но он злился на людей, которым было наплевать на его будущее, и которые тем не менее диктовали ему условия жизни, даже не пытаясь понять, что лучше для него самого.

По меньшей мере теперь он может следующие несколько месяцев занять свою голову, обдумывая будущее. Был ли Сэр Джордж странствующим торговцем или авантюристом, Тельвин подумал что обрадуется, став таким же. Единственная проблемка была в том, что он понятия не имел ни о том, ни о другом занятии, и это означало, что впереди еще годы ученичества. Но зато в конце концов он будет делать то, что ему нравится.

Тельвин пришел в свой новый дом сразу после рассвета, на следующее утро, когда Дал Ферстаан только начал разжигать огонь в кузнице. Первый караван с рудой только что спустился из горных шахт. Один из больших ящиков для сырья был уже полон, и грязные джутовые мешки, в которых грузчики переносили руду, были сложены на полу и развязаны,готовые быть заново заполненными. Лавка кузнеца стояла на самом краю деревни вместе несколькими другими лавками. Это не только предохраняло другие дома от дыма и грохота кузницы, но и позволяло первым получать припасы, так как лавка находилась рядом с главной дорогой.

Дал Ферстаан пришел в деревню незадолго до рождения Тельвина. Он учился в нижнем Хайланде, где было много кузнецов и мало металлов. Обычно кузнецами были высокие, крепко-сбитые люди, а Дал был невысок, но кряжист и силен. Он был абсолютно лыс,имел круглое, приятное лицо и густую бороду, что повергало в шок всех, видевших его впервые. Он был умелый и усердный мастер, и относился к юному Тельвину с большей симпатией, чем большинство суровых,недоверчивых Флэмов.

На самом деле, лучшим другом Тельвина был Сельмар,единственный сын Дал Ферстаана. Но Сельмар,увы, унаследовал от кузнеца его невысокий рост,а от матери хрупкое сложение, будучи маленьким, болезненным ребенком. Он получил и талант отца к работе с металлом,но не его силу. Вот так и получилось, что Сельмар стал недавно учеником ювелира, а Тельвин теперь учеником кузнеца.

Этим утром Сельмар уже направлялся к ювелиру, когда появился Тельвин. Сельмар остановился, и повернул обратно, притворяясь удивленным. – Что такое? Мой отец обычно не дает милостеню.

– Я пришел, чтобы повстречаться с джентельменом Флэмов, – ответил Тельвин.

– И ты думаешь, что способен заметить наковальню у себя под носом?

– Может быть мне поможет то, что я высок, да и руки у меня длинные, ответил Тельвин серьезно. Когда он был помоложе, думали, что у него дальнозоркость. Тогда же в деревне появился Маг Эддан, который начал учить и лечить жителей. Он попробовал пару заклинаний, пытаясь исправить зрение Тельвина. Однако магия не дала никакого эффекта, доказав, что эта была особенность его организма, а не какая то болезнь.

– Я думаю, что ты справишься, – сказал более серьезно Сельмар. – Не бойся отца. У тебя есть проблемы, но ты не боишься работы. Это все, что он требует от учеников.

Тельвин знал, что это правда, так как он часто бывал в доме Ферстаана в течении этих лет, и даже немного жил тут время от времени. И он всегда обнаруживал, что это счастливый дом, с дружелюбными людьми, которые были ему рады, и он, в свою очередь, чувствовал себя легко и радостно, и никто никогда не напоминал ему, что он не Флэм. Он нашел Дал Ферстаана на кухне, готовившегося к рабочему дню.