Текст книги "Три грации"

Автор книги: Тони Молхо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Пальцы непроизвольно сжались, на секунду удерживая его руку в своей, и Бен удивился – ее легкое пожатие было так приятно! На мгновение вспомнилось вчерашнее наваждение – пьянящие листья винограда, прохладные пальчики, ласкающие разгоряченную кожу… Ах, как хорошо! Почему все хорошее никогда не повторяется, даже когда об этом так страстно мечтаешь?.. Стараясь скрыть смущение, он озорно подмигнул зардевшейся спутнице и одним прыжком очутился у автобуса, где вовсю целовались Итамар и Ясмин.

Рахель уже ушла в дом, чтобы не мешать молодым.

Вечер прошел как нельзя лучше, в крохотном уютном ресторанчике, деревянная площадка которого нависала над пенистыми струями холодной горной речки. Белокурую дочку в сопровождении голенастой тетки-гримерши генерал Н* еще днем отправил домой, в Тель-Авив, так что взрослая компания смогла отдохнуть, расслабившись и не сдерживая себя присутствием детей.

Белесые необхватные стволы эвкалиптов, шумящие ветками где-то в заоблачной высоте и роняющие свои длинные узкие жесткие листья прямо на шипящее на шампурах мясо. Тяжелые глазурованные кружки с холодным пенистым пивом, соленые орешки, жирные черные оливки, сочные ломти алого арбуза, запотевшие стаканы с колой… и беседа – спокойная, неторопливая, под наигрыш гавайской гитары. Свечки на деревянных столах, керосиновые лампы на облицованных диким камнем стенах, крупные, перемигивающиеся звезды над головой. Мир, покой, благодать… Что еще нужно смертному для счастья?

Мир и покой. Именно этого не хватало нашим прекрасным дамам, ловко поддерживающим учтивую беседу с галантными кавалерами Круглого ресторанного стола. Конфетные улыбки украшали их лица, медовые речи текли с прекрасных уст, очаровательные ручки плавно подчеркивали удачные обороты вечерней беседы, ласковые взоры заставляли сильней биться сердца отважных кавалеров, но мысли дам были далеко.

Будущее ночное приключение не выходило из трех очаровательных головок, заставляя искриться глаза, томно вздыхать и пить чуть больше вина, чем следовало бы, что было по-своему истолковано любезными кавалерами. Теми из них, разумеется, которые не знали о готовящейся военной операции. Те же, кто знал, вовсю поддерживали оживленную беседу, мало пили, много думали и время от времени тревожно посматривали на уже заходящую луну – плохо, что она уходит, лучше, чтобы ночка была посветлее – так легче лазить по стенам и прогуливаться по крышам.

Что будет ночью? Какого зверя они поймают в его логове? У какой змеи уже выдернули жало, и как она будет теперь обороняться? Поскорей бы все началось! Класс!

Наконец развеселая компания поднялась и расплатилась. Договорились встретиться завтра там-то и там-то – у господина Н* появились новые мысли насчет съемок, у Ясмин с Итамаром получается интересный ансамбль, можно осуществить давно задуманную работу. Генерал Н* поднялся и, деловито почесывая необъятное брюхо, начал распоряжаться. Значит, завтра в восемь. Бен заедет за Ясмин, хорошо, дружище? До свидания, спокойной ночи, очень приятно было познакомиться… А ты куда, Итамар? Проводить дам? Но их Бен отвезет! Что, лучше еще кого-нибудь в сопровождающие?.. Хм, в этом есть резон – на дороге темно и пусто. Ты прав. Тогда уж проводим все вместе, а потом – в гостиницу. Что? Не хотите? Сначала – нас, а потом уж дам? Но ведь это невежливо, дорогой мой, дамы – в первую очередь! Ах, ты, может быть, задержишься… Вот в чем дело! Тогда, Бен, будь добр, забрось нас в гостиницу, а потом отвези дам. Хм. Ай да парень, не теряет зря времени… Но, дорогие мои, завтра работа! Работа, а не сон! Имейте совесть! Работать!..

Автобус тяжело вздохнул, остановившись на площадке перед домом. Развеселая компания с гомоном вывалилась из его темного нутра и, нарочито громко разговаривая, прошла внутрь дома. Хозяйка, вытирая натруженные руки о передник, вышла на крыльцо:

– Хорошо погуляли? Вот и славно, отдыхайте! Спокойной ночи! – Она цепким взглядом проводила обнявшуюся молодую парочку, демонстративно целующуюся у всех на виду. А остальные клиентки одни, вон их белобрысый шофер попрощался и отъехал.

Так. Хорошо. Хозяйка пошла, прикрыла калитку, заодно оглядела окна. Так. Пожилая дама уже легла – включен лишь слабый ночничок у изголовья кровати. Читает, наверное, что-то на ночь. Пусть читает.

Эта, докторша, еще не спит – свет горит в полную силу. Странно, чего ей не спится?

А молодые задернули занавески. И как плотно!.. Ну и хорошо, их дело – молодое…

Джуди переоделась в спортивный костюм, выключила свет и распахнула окно. Высунулась в свежую ночную прохладу, подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Сердце бешено стучало, азарт охоты будоражил, вскипал в теле, и она вспомнила ночной полет ведьмы – ух, сейчас бы на метле!.. Она чуяла, что Бен где-то рядом, звук отъехавшего автобуса не обманул ее. Нутром, каждой клеточкой своего молодого тела она чувствовала присутствие этого охотника, пирата, Робин Гуда, и сладкое, запретное, вожделенное чувство заставляло трепетать сердце, напрягать мышцы, затаивать дыхание. Никогда еще не было ей так хорошо… Ох, превратиться бы в ведьму, взлететь, вдохнуть холод ночного простора, жуть ночного разбоя, сладость запретной любви!.. Ночные шепоты, тени, дуновения завораживали ее… Что за мысли, глупенькая, счастье, что мама не знает…

Она высунулась подальше из окна и уловила слабое сияние за углом справа – в комнате Ясмин. Значит, молодые еще «играют», как выразился Бен, чего они так долго, давно пора выключить свет и заняться делом!.. Ну что же они!.. Наконец теплое свечение погасло, и дом погрузился в ночную темень, наполненную громким кваканьем лягушек, далеким завыванием шакалов и беззвучным полетом сов.

Похолодало. Джуди, как была, в костюме, забралась в постель и прислушалась. Многочисленные лягушачьи хоры выводили свои рулады, каждый – на свой лад, с ему одному присущим рокотанием, подголосками и распевами. Заслушаешься! Но не сейчас. Над головой было тихо. Красной лампочки «сигнализации» не было видно – значит, ребята действительно поставили перед объективом экран с изображением комнаты. На втором этаже послышалось какое-то слабое кряхтенье, негромкое шуршание. Второй этаж ожил – тихо, по-воровски. Джуди взглянула на светящиеся наручные часы – она знала, что при таком напряжении минута ожидания кажется вечностью.

Тихо. Она ждала. Шуршание прекратилось. Опять тишина. Долгая. Невыносимая. Опять взгляд на часы – господи – только десять минут прошло. Что там происходит?

И вдруг тишина взорвалась резкой, необъяснимой какофонией звуков. Истошные женские крики, звон разбитого стекла, удары чем-то тяжелым по чему-то бьющемуся и падающему, грохот опрокинутой мебели, опять пронзительный женский визг, и тяжелые, глухие удары по стенам. Сатанинский победный хохот – громогласный, нечеловеческий, покрывающий и пронзительный женский визг, и тяжелые удары, и какой-то нечеловеческий клекот, и свист, от которого леденеет кровь…

Хлопанье дверей по всему дому, людские крики, кто-то куда-то бежит, крича и опрокидывая мебель…

Джуди пулей выпрыгнула из кровати, вылетела в коридор, освещенный как днем, опрометью бросилась к лестнице, ведущей на второй этаж, в коридор с запретной дверью. По дороге столкнулась с растрепанной, тоже в тренировочном костюме Рахелью – бледной, задыхающейся от волнения, прислонившейся к притолоке и в ужасе глядящей наверх – туда, где в лестничном проеме парил белый ангельский пух. Откуда он?! Какое-то сумасшедшее Рождество… Бегом, через две ступеньки, туда, наверх…

Дверь распахнута настежь, из нее бьет ослепительный свет и вьюгой кружится белый пух. Стены комнаты залиты кровью, красные пятна жутко алеют на перевернутой мебели, разбитом компьютере, развевающихся оконных занавесках. Пухом, как в феерическом сне, забита вся комната. А внутри этого белого смерча, среди кровавых пятен и обломков мебели, на полу бьется громадное поверженное тело хозяйки, и что-то золотое и страшное с нечеловеческим клекотом бросается на нее раз за разом, распухая все больше и больше, занимая уже почти всю комнату, блестя стальными окровавленными когтями и длинными, как кинжалы, шпорами. От истерического визга хозяйки заложило уши, но и этот сумасшедший визг перекрывает нечеловеческий хохот Сатаны, победно реющего в черном распахнутом окне.

Ослепительно-белый свет померк в глазах доктора, и первый раз в жизни она почувствовала, как пол уходит из-под ног колдовским способом. Все провалилось в черноту.

Холодная вода, обжигающей струйкой протекающая под футболку… И Джуди обнаружила себя сидящей на полу, среди рождественского легкого снега.

Темная сочувственная мордашка красавицы Ясмин очутилась у самых ее глаз, черные тонкие пальцы поднесли к губам кружку с водой:

– Вам лучше?

– Да… что… происходит? – Свой голос не слышен, в голове звон, уши заложило словно ватой.

– Не волнуйтесь, уже все хорошо. Мы ее поймали. Все в порядке, отдыхайте.

Ярко-голубые глаза с сатанинским прищуром оказались совсем близко, узкое суровое лицо казалось совершенно белым, как будто напудренным:

– Чего же вы так испугались? Петуха? Но я же вас предупредил! Ох, женщины!.. Голова прошла? Вы сможете идти? Итамар, поддержи с другой стороны…

Через полчаса, когда все еще взбудораженные участники событий собрались вокруг кровати, на которой лежала поверженная Джуди, самый спокойный из всех – Бен – начал рассказ:

– Вы все видели, что случилось, но каждый – свою часть, поэтому я сейчас расскажу картину в целом.

Я притаился за коньком крыши, рядом с интересующим нас окном и высоко над землей, так что мог видеть и свет из ваших и хозяйских окон, и то, что творилось в «рубке». Как только вы ушли в свои комнаты, хозяйка сделала круг по территории – проверяла, нет ли чужих, а также – легли вы или нет. И ушла к себе.

Ну, думаю, теперь она позовет того, кто занимается съемками. Жду. Слава богу, сидеть в засаде я привык. Через некоторое время слышу – шаги. Дверь тихо-тихо отворяется, я гляжу, кто входит… и чуть с крыши не свалился. Сама хозяйка, собственной персоной! Кто бы мог подумать! Не муженек ее гнусный, не его приятель – нет! Сама, собственной персоной подошла к этой аппаратуре и включила экран настройки. Святая наша хозяйка! Мать честная! Ну я тут же свою камеру включил и снимаю, документирую.

Здесь ее ждал первый сюрприз – экран не работал, ведь днем Итамар так ловко «испортил» его. Хозяйка заметалась – ведь из комнаты Ясмин доносились такие звуки, что не снимать было просто невозможно. Молодцы, ребята, хорошо работали!.. Но хозяйка оказалась не лыком шита! Старуха, а в технике разбирается. Она подключила напрямую телевизор к камерам, думая, видимо, записать все прямо на видеокассету. Тут ее ждал второй сюрприз – на экране была только комната Ясмин в картинном беспорядке, но людей там не было! Тут уж хозяйка совсем запуталась – она отчетливо слышала сладострастные стоны снизу, а экран показывал ей, что комната пуста. Жалко, что вы не видели выражение ее лица! Это стоило видеть! Впрочем, я все записал – и как она настраивает камеры, и как видит на экране комнаты клиентов. И морду ее опрокинутую тоже. Так что материала у нас достаточно.

Так я убедился, что это она всей лавочкой заправляет. Ладно, думаю, надо тебя сейчас проучить, чтобы охота отпала впредь такое делать. Спустился я тихонько вниз, прихватил одеяло, что во дворе сушилось, и – шмыг в куриную клетку. Куры все, конечно, спали, а петух не дремал. Он тут же на меня запрыгнул, да я к этому готов был, одеяло перед собой выставил – так птичка сама в клетке очутилась. Немножко пришлось попотеть, когда я на крышу его втаскивал – тяжелый, холера, мясистый, да и бился он в своем мешке не на жизнь, а на смерть. Ну да мне это на руку было – я, как к окну подобрался, так вбросил его внутрь прямо с одеялом. Он из одеяла выпрыгнул уже в боевом состоянии – и прямо на хозяйку! Она, естественно, в крик! Это раззадорило петуха еще больше. Ну и началась потеха. Хозяйка, правда, молодец, бой-баба, не растерялась, подушкой от него отбиваться стала. Тот шпорами подушку вмиг распотрошил, сколько пуха было! Я от смеха чуть с крыши не свалился.

Петух – зверь! Поранил ее когтями и клювом, раны – как от кинжала, неглубокие, но кровоточат здорово. Он, как кровь почуял, совсем рассвирепел, шпоры в ход пустил, в лицо целит. Хозяйка увидела, что ей от него голыми руками не отбиться, попробовала из комнаты выскочить, да в одеяле запуталась, упала. Тут петух на нее сверху налетел, когтями в глаза целит, в темя, в висок клюет. Тут уж мне не до смеха стало – так и до смерти заклевать может, злодей! Короче, исхитрился я и петуха опять в одеяло поймал.

Говорю хозяйке:

– Обещаешь, что больше никогда постояльцев снимать не будешь?

А она – в плач:

– Ой, спаси, родной, от этого злодея!

Я опять:

– Обещаешь, что не будешь снимать? Если не поклянешься сей же час своими детьми, опять петуха натравлю, и уж не уйти тебе живой!

Она тут опомнилась немного, отдышалась, да в дверь. А там ее Итамар с Ясмин уже дожидаются, да свою камеру приготовили:

– Обещаешь? Клянешься?

Она – туда-сюда, да делать нечего! Петух, того и гляди, одеяло разорвет, на волю выскочит. Поняла она, что шутки кончились. Обещала больше не снимать, сама все кабели из стены выдернула, сама перед камерой клялась, детьми божилась.

Вот так. Отпустили мы ее. Петуха я обратно в клетку отнес, от одеяла одна вермишель осталась.

Рассказчик замолчал и, горделиво улыбаясь, оглядел потрясенных слушателей.

Все с восхищением глядели на героя-победителя.

– Вам нужно памятник поставить за такой подвиг! – с чувством произнесла пылкая Ясмин.

– И вы верите в ее клятвы? – осторожно спросила Рахель. Она все еще была очень бледна.

– Пусть только попробует опять этим заняться! – возмутился Итамар. – Видеопризнания и видеоматериалы принимаются судом, и у нас этого материала предостаточно!

– Спасибо! – проникновенно произнесла порозовевшая Джуди, с восхищением глядя на отважного соотечественника.

Она села и тряхнула прыгающими кудряшками, как бы проверяя, не кружится ли голова. Голова была в норме, и она сама была в прекрасном настроении – хоть танцуй!

– Не за что! – Удовлетворенный Бен посмотрел на нее, встал, потянул приятеля за рукав. – Пошли. Спокойной ночи! Или ты хочешь здесь остаться?

Черные глаза бывшего султана казались огненными, когда он вопросительно смотрел на свою вновь обретенную возлюбленную.

– Мы так долго не виделись, – потупившись, шепнула она, и Итамар крепко прижал юную эфиопку к широкой груди.

Она счастливо вздохнула и закрыла глаза.

– Спокойной ночи! – пожелали молодой паре остальные гости и вышли провожать главного героя.

Впрочем, Рахель не стала провожать любителя «экстримов» до самого автобуса. Сердечно простившись, она свернула из коридора в свою комнату.

Джуди остановилась на ярко освещенном крыльце домика.

– Где ваш автобус? – замирая от непонятного предчувствия, спросила она, всматриваясь в темноту только для того, чтобы не смотреть на высокую подтянутую фигуру, вдруг заслонившую для нее весь свет.

Он сделал лишь одно движение – только одно и совершенно незаметное, как вдруг очутился совсем близко, так, что она почувствовала ровное дыхание и тепло его тела. И какую-то силу, исходящую от него. Казалось, самое его присутствие наэлектризовывает воздух южной ночи так, что ее волосы сами собой озарились искрами и встали дыбом, как у настоящей ведьмы.

– Ого! – восхитился колдун и, не удержавшись, провел рукой по шелковым кудрям, чтобы насладиться фейерверком огненных искорок, холодным пламенем колющих его раскрытую ладонь. – Да вы, милая моя, настоящая ведьма! Как были ею в Баниасе, так и остались, и никакие современные джинсы не спрячут ваш очаровательный хвостик!

Ласковое поглаживание по голове сначала напугало пуританскую девственницу, но потом придало ей силу духа:

– Да! – дерзко ответила она специалисту по неожиданным явлениям природы. – И бойтесь меня! Сила ведьмы-девственницы гораздо больше, чем вы можете ее себе представить!

– И уж конечно, мне не сладить с ней! – прошептал он, наклоняясь к ее искрящим в темноте кудрям. – Девственницы? Разве это еще осталось на белом свете?..

Электрическое напряжение все повышалось, он ощущал его уже всем своим существом, оно стремительно засасывало в себя, как в неудержимый водоворот. Поддавшись необъяснимой силе, Бен вплотную приблизился к невысокой, крепенькой фигурке и, опустив руки на вздрогнувшие плечи, прижался узкими ищущими губами к ее упругой щечке. Ему показалось, что он поцеловал раскаленный уголь. Она не отстранилась, и, осмелев, он уже сильно обнял ее и властно, как куклу, развернул лицом к себе. Оно было мертвенно-меловым в свете ночного электрического фонаря, и глаза испускали неземной медовый свет, и ореол фосфоресцирующих кудрей нимбом стоял вокруг фарфоровой маски лица. На мгновение он поверил, что она и вправду – ведьма. Он растерялся, впервые в жизни замешкался – на это самое коротенькое мгновение! – и потерял ее!

Резким движением пуританка сбросила столь желанные руки и отстранилась от вожделенного, тянущегося к ней рта. «До свадьбы – не целуй его!» – гудел в голове тяжелый бас, и новая Маргарита погасила ведьмин огонь в глазах. Отшатнулась, взяла себя в руки:

– Спокойной ночи, завтра увидимся.

Бешеный барабанный бой сердца, казалось, сотрясал грудную клетку, но охотник хорошо владел собой в любых ситуациях.

– О'кей! До завтра! Бай-бай! – хрипло пробормотал он и бесследно растворился в темноте.

Джуди, переведя дыхание, прислонилась пылающим лбом к холодной притолоке – напряжение было слишком велико. Постояла, не оборачиваясь и проклиная себя за то, что он уже никогда не вернется, подождала еще мгновение – а вдруг? – и медленно, старушечьим шагом, побрела в свою комнату.

Боже, какая я дура!..

Рахель проследила глазами за исчезающей в кромешной тьме высокой гибкой фигурой и отошла от окна. Вот. Вот и еще одна пара нашла друг друга. Неизвестно, продолжат ли они дальше свои встречи и что из этого выйдет, но – нашли. Это – неоспоримый факт. А что она, образцовая секретарша? Так и будет ходить на работу для того, чтобы заполнить свои дни, а на ночь пить снотворное, чтобы не чувствовать ледяной холод одинокой кровати? Не согреешь ее жаром души, не заполнишь тоскующим телом… Ах, Дани, дорогой мой, где ты… Уходя, велел выйти замуж – как мудр ты был, как прозорлив! Но, скажи на милость, где отыскать такого, как ты? И есть ли вообще такой?..

Вздохнув, аккуратная леди переоделась в длинную ночную рубашку, тщательно смазала лицо и шею кремом от морщин. Зачем? Для кого? Привычка. Забралась в высоко взбитые подушки, задумалась… А зачем искать такого же? Пусть будет другой! Совсем другой! И не сравнивать его ни с кем – даже с любимым Дани! Пусть будет такой, какой есть, – толстый, суматошный, крикливый, пусть своими сумасбродными идеями разобьет мое стеклянное царство Снежной королевы! Хватит! Пусть лопает мясо большими кусками и хлещет пиво, пусть строит планы и – вот чудак! – мчится сломя голову к своей обожаемой фотокамере, увидев редкостный кадр!

Я буду гладить ему протертые джинсы, и менять футболки, и собирать завтрак – вечно он забывает поесть. И проверять его договоры – ведь наверняка его, простака, поглощенного искусством, обжуливают все, кому не лень…

Рахель нарисовала себе эту радужную перспективу и улыбнулась – вот глупышка! Кому ты нужна – старуха, вдова… И тут же одернула себя – нет! Не старуха! Не смей даже думать так! И никогда не буду ей!

Она решительно натянула одеяло и погасила свет. К черту снотворное! Спать! Завтра – работа, как сказал этот чудак Н*! Вот смешной… О, завтра она еще покажет ему, что к чему!

4

Джуди плохо спала, а потому проснулась поздно и вышла как раз к завтраку. Не к своему – к кошачьему.

На веранде, как всегда, на накрытом вышитой деревенской скатертью столе красовались и корзинка с домашним хлебом, и сыры, и маринады, и прочие яства, но стулья были пусты. И, видимо, были пусты уже довольно продолжительное время. А посему логично было предположить, что завтрак останется невостребованным, что, естественно, истинный хозяин циммера допустить не мог. В самом деле, не пропадать же добру!

Любознательная доктор замерла за дверью, чтобы подсмотреть, как рыжий кот-ворюга лапой пытается сбить крышку, закрывающую сковородку с омлетом. Крышка была горячая и тяжелая, что доставляло некоторое неудобство, особенно если учесть, что тряпки-прихватки поблизости не было, что чрезвычайно затрудняло работу. Джуди от души пожалела кота и уже собиралась прийти ему на помощь, как за спиной раздался негодующий жесткий голос:

– Какой бесстыдник! Под стать хозяйке!

Американка, оторвавшись от созерцания титанических усилий кота, поприветствовала свою соседку – Рахель сегодня тоже проспала.

– Ну что вы! – рассмеялась доктор. Она уважала тех, кто тяжелым трудом зарабатывал хлеб насущный. – Просто он действует в соответствии с законом природы «Свято место пусто не бывает!» Это мы виноваты – проспали.

– Так что ж, дать негодяю сожрать наш завтрак?! – возмутилась любящая порядок секретарша.

– Ну не весь, конечно… Погодите, я сейчас положу немного на бумажку! Бедная голодная киска!.. Кис-кис!.. А где наши молодожены? Дрыхнут, конечно, без задних ног! После вчерашнего-то, а?

– Они, милая моя, уже на работе! – Секретарша помнила все и всегда. – Не то что мы, дорогая! Бездельничаем! И подкармливаем других бездельников!

– Ну… вы несколько преувеличиваете… Но если девочка отсутствует, мы можем приступить к трапезе. Вы позволите предложить вам кусочек омлета, my dear Рейчел?.. – Английский политес способствовал восстановлению душевного равновесия у пожилой дамы.

– С удовольствием! – Леди заботливо расправила салфетку на коленях и пододвинула к себе миску салата. – Помидоры-черри! Обожаю!

– Да, я их тоже люблю!.. – Некоторое время слышалось только деликатное чавканье – за столом и под ним. – А вы заметили, что обычно хозяйка лично приносит завтрак, когда мы уже сидим за столом, а сегодня – нет! Бросила все и ушла! Забастовала!

– Верно! Подать завтрак она обязана, за него заплачено, а вот прислуживание при нем – не обязательно, вот она и бастует. Знает кошка, чье мясо съела! Поджала хвост! – Рахель победно звякнула ложечкой в стакане с горячим молоком. – Поделом! Хотя, на мой взгляд, она должна быть нам благодарна и стелиться ковриком, что так легко отделалась, – ведь другие клиенты могли поднять шум и затаскать ее по судам! Это такие расходы и такая «реклама» для ее заведения, что она мигом бы прогорела.

– Ну конечно! – Говорить с полным ртом – невежливо, поэтому голодная Джуди больше ела, чем болтала. – Отделалась легким испугом – в буквальном смысле этого слова.

– Но каков наш герой! Каков Бен!.. Милая, налить вам чаю?.. Вот уж не ожидала встретить такого Робин Гуда. Была уверена, что такие заступники бывают только в сказках!

– Но вы же любите сказки, – улыбнулась Джуди. – Может, поэтому великий Пан и привел его к вам? Помните, мы же встретили их в Баниасе!

– Именно! Именно «их»! И моего дорогого Н*, и вашего дорогого сорвиголову! Пан послал их вдвоем! И, дорогая, не скромничайте! – Голубые глаза загорелись озорными искорками. – Он положил глаз на вас, именно на вас, и не краснейте, меня не проведешь!

– Ну что вы… – В лицо вдруг маняще пахнуло холодком ночи, жутью запретного волнующего чувства. Ах, Бен… Ну почему, почему она, дуреха, оттолкнула его вчера! Ведь ночь могла пройти совсем по-другому! Черт! Проклятое пуританское воспитание! И ведь взрослая уже, сама себе хозяйка, ан нет! Не выбьешь из головы то, что вколочено с детства, как бы глупо оно ни было, и опять потеряешь то, о чем мечтаешь всю долгую одинокую ночь, грызя зубами подушку… И, my God! – завтра последний день, а сегодня они неизвестно где, и где их искать?.. Все! Конец! О, дура, что ты наделала!..

Заметив смятение подруги, опытная секретарша потупила всевидящие глаза, погасила шаловливую улыбку и с дипломатической ловкостью переменила объект разговора:

– Но наша молодая пара – само совершенство! Как подходят друг другу! А? Как вы думаете? Вот уж действительно, суженого на коне не объедешь!..

Джуди, поглощенная своими мыслями, механически жевала бутерброд с колбасой, спасенной от кота, задумчиво кивала головой и честно поддерживала вежливый разговор. На большее у нее не хватило сил:

– Хорошо, что Итамар остался на ночь. Так ребятки помирятся до конца и – кто знает? – может быть, поймут, что должны быть вместе. А, как вы считаете? И он действительно необычайно красив! Ясмин права.

– О да! – с чувством продолжила пожилая дама. – Как мужественен, какая фигура, рост, осанка! И какой взгляд с поволокой! Вы знаете, он мне напоминает Раджа Капура – вы помните, был такой индийский киногерой. Ах, какая душка!

– Как не помнить! – Американка отвлеклась от грустных мыслей. – Моя мама не пропускала ни одного фильма с его участием!.. И наша Ясмин в паре с Итамаром смотрится в съемках просто великолепно. Они работают как единый ансамбль. Образ, грация, стиль… Вам не кажется?

– Вы, наверное, правы. – Рахель равнодушно покивала. – Меня как-то никогда не интересовало искусство. Это слишком абстрактно. Вот подписать дельный контракт или выгодный, умно работающий договор – это интересно! Тут я в своей стихии… Вы хотите еще чаю?

Джуди охотно подставила пустую чашку, но чай пролился мимо – ее рука дрогнула, выдав невольное волнение. Рахель с удивлением проследила за взглядом подруги, напряженным, обращенным к въездным воротам в домик, и услышала шум подъезжающего автобуса. Усмехнулась – шила в мешке не утаишь, и сделала вид, что ничего не заметила.

Но разгоревшийся было взгляд также неожиданно потух – во двор, хрустя гравием, въехал не знакомый, пестрый как попугай туристический автобус, а небольшой тяжелый микроавтобус-работяга. Вглядевшись, Рахель чуть было опять не облилась чаем – за рулем надменно восседала хозяйка циммера собственной персоной. Ловко выворачивая руль, она мастерски припарковала громоздкий микроавтобус вплотную к асфальтированной площадке перед крыльцом, по-шоферски ловко выпрыгнула на площадку и, бросив свирепый взгляд на завтракающих клиенток, нажала на какую-то незаметную кнопку в боковой двери машины. Тут же весь бок микроавтобуса отъехал как-то вверх и вбок, а из широкого проема бесшумно выдвинулась платформа с инвалидным креслом. Платформа плавно опустилась на асфальтированную площадку, и с нее на колесиках скатилось кресло с сидящим в нем инвалидом. Хозяйка привычно взялась за рубчатые пластиковые ручки, откатила кресло от машины, потом лихо отрулила машину на стоянку за домом, вернулась и, все так же свирепо поглядывая на женщин, укатила инвалида в дом. Перед ошарашенными гостями мелькнула блестящая на солнце лысина с жидким венчиком оставшихся волос, неаккуратно отпущенных до плеч, выпуклые рачьи глаза и длинные, свисающие жгутами мерзкие прокуренные усы.

– Господи, это ее муж! – ахнула Джуди.

– Он – инвалид! – потрясенно прошептала Рахель.

– То-то она говорила, что «он больше ничего не может»! – догадалась доктор. – Поэтому она и фотографирует для него!.. Вы понимаете? Она снимает для него!

– Господи милосердный! – Рахель не могла прийти в себя. – Вы помните ее «мой он!». Вот где собака зарыта! Она преступает закон, чтобы ублажить этого развратника!..

Некоторое время обе сидели молча, потрясенные сногсшибательным открытием. Потом Рахель твердой рукой налила чаю подруге и себе, и завтрак продолжился. В безмолвии и мысленной обработке полученной информации.

Через некоторое время на веранде послышались тяжелые, шаркающие шаги – это пришла побежденная хозяйка. Хмуро, не поздоровавшись, она начала собирать грязную посуду. Дамы рассматривали ее. Выглядела она не то чтобы очень – руки и ноги в длинных тонких порезах и синяках, скула залеплена пластырем, на шее – ссадина и громадный, уже начинающий отливать багровым синяк. Вдобавок – красные заплаканные глаза и темные круги под глазами – явный результат бессонной ночи. Сложив тарелки и миски в широкую плетеную корзину, она демонстративно повернулась к отдыхающим квадратной спиной, чтобы удалиться. Дамы проводили ее сочувствующими взглядами и скорбно потупились. Грех радоваться чужому несчастью.

– Мы с вами в отпуске, – с улыбкой английской королевы Джуди переменила тему разговора и своих мыслей, – и должны отдыхать, несмотря ни на что. Мир прекрасен! Оглянитесь-ка вокруг! Не хотите ли пройтись погулять?

– Вы абсолютно правы! – спохватилась пожилая дама. – Куда вы меня приглашаете?

– Я приглашаю? – задумалась Джуди, и в карих глазах запрыгали озорные искорки. Видимо, одурманивающее действие венка из незрелого винограда еще осталось в голове бывшей вакханки, побуждая ее к свершению шальных поступков. – Ну что ж! Если выбор за мной, то я приглашаю вас на прогулку верхом! Тут неподалеку я видела рекламу верховых прогулок. Вы не возражаете, Рейчел?

– Как?! Верхом?! На лошади?! Настоящей! Живой! Помилуйте! В моем-то возрасте! – Рахель в панике даже откинулась на испуганно скрипнувшем стуле – подальше от подобной затеи.

– Мы договорились забыть о возрасте! Ну признайтесь, что мечтали об этом! А? Погарцевать на красивом коне! Галопом, с прекрасным принцем! Как в сказке!

– А! Была не была! – Видимо, всемогущий козлоногий Пан имел власть даже над строгими секретаршами. – Но тогда нам надо переодеться!

И дамы поспешили в свои комнаты – облачиться в костюмы для верховой езды. То есть все в те же в универсальные тренировочные костюмы.

Поворот, еще один поворот, выезд на главное шоссе, и вот уже на столбе призывно замаячил рекламный щит, и решительная американка лихо въехала в гостеприимно распахнутые широкие ворота.

На ферме было тихо, покойно. Несколько приземистых, лохматых лошадок, позвякивая уздечками, мирно пощипывали травку за деревянной загородкой. Два-три большеголовых жеребенка, по-детски взбрыкивая, гонялись друг за дружкой в соседнем загоне и изредка просовывали большеглазые милые морды на взрослую территорию. Мамы подходили, обнюхивали чад, терлись мохнатыми теплыми носами, что-то нежно пофыркивали в ответ.

Налюбовавшись ребячьими шалостями грациозных жеребят, туристки завернули за дом в поисках хозяина фермы, и там, на широком скошенном лугу, увидели невысокую загородку, построенную из золотых кубов спрессованной соломы. Внутри нее красовался замечательный гнедой конь со звездой во лбу, его крутую лоснящуюся шею нежно обнимал красавец-цыган в огненной шелковой рубашке. Смуглая до черноты молодая цыганка, закутанная в цветастые шали и обвешанная как рождественская елка бесчисленными золотыми браслетами, бусами и серьгами, бесстрашно восседала на спине могучего жеребца. Дамы вгляделись в необычную группу. Вроде бы похожи на кого-то?.. Ну конечно же, сработавшийся ансамбль – Ясмин и Итамар! Потный, утыканный, как еж, золотистыми соломинами Н* тут же пыхтел со своими камерами, выбирая удачный ракурс, а белокурый гость, отдыхающий от своего любимого «экстрима», валялся на травке неподалеку, блаженно щурясь на плывущие по небу ватные облачка и покусывая длинную соломину. Ну вот, вся компания в сборе! Джуди внутренне ахнула – вот и встретились! Это – знак. Знак свыше. Что-то должно случиться – знать бы что…