Текст книги "На стыке эпох. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Томас Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Я окинул взглядом округу, и решение пришло в тот же миг:

– На то дерево сможешь залезть? – указал я на высокую чисху с густой, непроницаемой листвой.

– Да, но...

– Залезь на верхушку и хорошенько спрячься в кроне. Жди меня там, я разведаю и вернусь за тобой!

Тири кивнула и быстро полезла на дерево. Я дождался пока она устроится на большой ветке и рванул к посёлку. Пройти оставалось немного, и пары минут не прошло, а я уже перемахнул частокол и оказался на площади. Картина мне открылась не из приятных: пустырь усеяли тела. Больше десятка трупов принадлежали незнакомым грязным мужикам в кожаных доспехах, обшитых редкими стальными пластинками. Эти все полегли от огнестрела, кровь из пробитых грудей и животов ещё сочилась и растекалась вокруг грязной лужей.

Среди них белели несколько тел общинников. Смутно знакомый парень уставился в небо стеклянными глазами. Его грудь была разрублена от шеи и почти до живота. Приглядевшись как следует, я вздрогнул и едва не споткнулся. Это был Арси. Там же было тело пожилой женщины, если я правильно помню, то была мать убитого парнишки. Она лежала лицом вниз на его животе и прикрывала сына застывшей рукой. В спине несчастной торчал длинный кинжал.

Трупы незнакомцев осматривал Борис. На его плече висел автомат, из дула которого ещё валил сизый дымок. Все курсанты разошлись вдоль частокола и следили за округой, хотя меня они даже не заметили. Остальные общинники опасливо выглядывали из окон и дверных проёмов своих домов. Обороняться эти люди даже не думали.

– Что происходит? Кто стрелял и что это за люди? – Подбежал я к Борису.

– А, охотник вернулся! Эти на нас напали! – Указал он рукой на тела незнакомцев. – Я вроде всех положил, но кто его знает, сколько их ещё может быть в лесу?

"Вот идиот! Я же Тири оставил на дереве... вдруг там..." – пронзила мой мозг страшная мысль.

– Старый, Медведь и Калаш – за мной! Остальные здесь! Разбирайтесь по ситуации, Борис старший! – Выкрикнул я и бросился обратно.

Слава Богу, Тири так и ждала меня на месте. Мы подождали, пока девушка спустится. Затем я подхватил её на руки, и мы со всех ног рванули в обратно деревню.

– А где мой отец? – нервно спросила Тири, глядя на трупы. Её голос дрогнул, а глаза заблестели.

– Он пошёл к хлеборобам... на поле... а потом... с... с той стороны прискакали эти разбойники и... и... – Прохныкала испуганная Пета.

Тири уже готова была сорваться с места, но я её остановил, схватив девушку за руку:

– Останься в посёлке! – глядя ей в глаза, серьёзно проговорил я. – Возможно, есть раненные. Вскипятите воду, приготовьте настои и все лекарства, какие только найдёте!

Тири кивнула, подхватила Пету под руку и побежала домой. Просто оставить её в посёлке я побоялся, могла обидеться или ослушаться, а так осталась при деле. Логика железная, попробуй оспорить!

– Мы идём к полю, – кивнул я своей части отряда. – С нами пойдут ещё Кос и Шева. Остальные на охране, глядите в оба...

– Я тоже пойду, – перебил меня Борис. – Для охраны ума много не надо, а там могут возникнуть проблемы.

– Хорошо, – кивнул я. Не смотря на мою неприязнь, пренебрегать опытом Бориса я не рискнул. Мы уже готовы были выскочить за ворота, но отряд остановил Тим:

– Подождите, мне нужно с вами! – взволнованно пыхтел парень, дрожащими руками прижимая к груди автомат.

– Тим, сейчас не время для... – Попытался я оставить его в посёлке, но слушать меня Тим не стал.

– Я иду к полю – хоть с вами, хоть без вас! – прорычал он в ответ.

Разбираться в том, что за муха его укусила, было некогда, потому я молча развернулся на месте и побежал по тропе. Следом потянулись ребята и Борис. К полю мы добрались быстро. Под огороды общинники распахали большую поляну в километре от селения. Вокруг неё густой стеной стояли заросли кохи – высокий кустарник с зелёной листвой, похожей на листики вишни. Под одним из кустов мы с Борисом и устроились. Ребята прилегли рядом, растянувшись на несколько метров.

Выглянув из укрытия, я обомлел и едва не вскрикнул от ужаса. Живых общинников на поле почти не осталось. Мужчин, так уж точно. Их тела висели на раскидистых ветвях большой куи, с удавками, затянутыми на шеях. Среди них покачивалось на лёгком ветру и тело Жореса. Его белая рубаха была вся измазана подсохшей кровью, голова опущена набок, а выпученные глаза равнодушно смотрели в пустоту.

Я отвернулся и тяжело задышал, кулаки сами сжались до хруста в костяшках, а глаза потяжелели под навернувшимися слезами. Жорес мне нравился, он был очень хорошим человеком и не заслуживал такой смерти. Её никто из этих добрых людей не заслуживал! "Господи!.. что же я скажу Тири?.. что же я ей скажу?.."

Спустя несколько секунд я попробовал взять себя в руки и снова оглядел поляну. Новое зрелище меня ужаснуло не меньше. Впереди паслись несколько десятков оседланных лошадей, а за ними... по краям поляны бородатые животные, похожие на мертвецов, что остались в посёлке, насиловали выживших женщин. Несчастные голосили, рыдали, пытались сопротивляться, но сил женщинам не хватало.

Теперь я взбесился, подскочил в полный рост и уже готов был рвануть из кустов, чтобы разорвать тех подонков голыми руками, но меня осадил Борис. Он схватил меня за плечо и вытолкнул назад – за зелёную стену. Ребята уже были там.

– Ты что творишь, совсем охренел? – прорычал мне в лицо наёмник. – Нам нужно работать тихо и слаженно, куда ты рванул?

– Да ты видел, чем они заняты?.. – Попытался я его образумить, но слушать меня Борис не собирался:

– И что ты сделаешь? Они уже в процессе! Соберись, лишняя минута ничего не изменит.

– Но... – Задохнулся я в возмущении, но Борис схватил меня за грудки и резко встряхнул, да так, что я едва устоял.

– Андрей, да отбрось ты, наконец, эти сопли и подумай головой! Ты ведь неглупый парень. Хорошенько подумай, что если в суматохе кто-то сбежит? Сколько ещё этих мразей придут потом за нашими головами?

– И что ты предлагаешь? – прошипел я в ответ, сдерживая гнев из последних сил.

– Сначала окружаем, потом истребляем. Быстро, чётко, синхронно! Никто не должен уйти, слышите, никто! Оставим двух языков, тех, что следят за лошадьми, остальных в расход!

– Хорошо, тогда не будем терять время, – проговорил я и снова повернулся к кустам.

– Вот и чудненько, – протянул Борис и отошёл на несколько шагов. Дальше он уйти не успел, потому что Старый заметил неладное:

– А где Тим? – проговорил он, недоумённо разводя руками.

– Ну!.. грёбанные малолетки, мать вашу! – яростно вскрикнул Борис, выглядывая из кустов. – Весь план коту под хвост! Чего застыли, бегом, бегом! – Взревел наёмник, врываясь на поляну. Вслед за ним поспешили и мы, но сделать ничего не успели.

Тим стоял в самом центре поляны. Его окружили пятеро разбойников и медленно приближались, оголив мечи и прикрываясь щитами. Я вскинул автомат, думал дать длинную очередь, но нажать на спусковой крючок не успел. Спустя мгновение целиться мне было уже не в кого. Тим исчез. Просто растворился в воздухе, а его противники остались лежать на сырой земле. Некоторые ещё подрагивали в судорогах и предсмертных припадках, но встать не пытался никто.

Я остановился, попробовал снова оглядеться. Теперь Тим уже был на левом краю поляны. Он стянул двоих разбойников с пожилой женщины, поднял их над собой и размозжил их головы друг об друга. Их тела ещё не успели коснуться земли, даже капелька хлынувшей крови не успела запачкать обезумевшего Тима, как он снова исчез. Размытый образ промелькнул перед глазами, лицо обдало лёгким ветерком, что принёс с собой кисловатый запах отнятой жизни.

Тим возник с другой стороны, его руки были по локоть в крови, а лицо превратилось в злобную маску. Он уже готов был разделаться с последней парой разбойников, но его остановил оклик Бориса:

– Саш, постой! Эти двое нужны нам живыми. Мы их допросим, а потом ты поступишь с этими ублюдками так, как они заслужили. Только не убивай их пока.

Тим застыл, вжимая два обмякших, бесчувственных тела в широкий ствол большого млиса. Его руки дрожали, но всё же не выпускали жертв из тисков.

– Тим, не нужно. Мы должны знать кто они такие, и сколько ещё их может быть в округе. – Поддержал я Бориса.

Он ещё несколько мгновений стоял неподвижно. Потом уронил пленников на землю. Оглядел свои руки, измазанные чужой кровью, пошатнулся и упал следом. Тело его задрожало, а по поляне пролетел отчаянный крик, что перешёл в громкие всхлипы. Я хотел подойти к Тиму, узнать, что с ним творится, но меня остановил Калаш:

– Пускай побудет пока один, – положив руку мне на плечо, грустно протянул парень.

– Почему?

– Там... под деревом... девчонка его лежит!.. мёртвая!

– У него здесь была девушка?

– Почти... он за ней ухаживал, и она тоже, вроде, не против... была... но мы так быстро язык не освоили, сам понимаешь! – оглянулся Дед.

– Ник, он что, такой же как ты? Как Тим их всех перебил? – Спросил меня Медведь.

– Я видел не больше тебя, – ответил я, пристально глядя на Тима. Он рыдал ещё минут пять. Потом встал, вытер слёзы, и пошёл на другой край поляны. Там, под большим деревом, лежала Ульма – верная подружка Тири. Тим взял её бездыханное тело на руки и с каменным лицом прошёл мимо нас.

Его глаза изменились. В них бесновалось рубиновое пламя, зрачки ярко сияли, завораживая и пугая одновременно. Видно, я теперь такой не один...

Глава 11

Ещё один кувшин опустел и пришлось идти в кладовую за следующим. Вино было приятным на вкус, да и крепким, но этого мало. Чтобы избавиться от металлического привкуса под языком и хоть немного захмелеть, нужно было что-то покрепче, но кроме вина здесь не было ничего.

А ведь так хотелось забыться. Утопить горе в хмельном бокале, чтобы беспробудно рухнуть на пол и больше никогда не вставать. Ведь без этой милой улыбки и прекрасных, чувственных глаз, Тиму больше незачем жить. Незачем просыпаться и коптить небо никчёмными вздохами. Этот день жестоким клеймом прожёг его душу, разрушил все мечты и грёзы о счастье. Сегодня Тим потерял всё, что дорого было ему в этом мире.

Скупая слеза скатилась по щеке, когда Тим снова вспомнил Ульму. Девушку, которую он успел полюбить. Ту, которую он не смог уберечь! Всхлипнув несколько раз, парень вытер мокрые глаза ладонью, и тут же налил себе снова. Не пошло. Колючий комок застрял в горле, не пустил хмель в желудок.

Неудержимые чувства нахлынули грузной волной и Тим отрывисто зарыдал. Его руки ослабли, а кружка упала на пол, разбрызгивая вино под столом. Громкие всхлипы разлетелись по дому, ударялись о стены и вылетали в окно. Тиму было плевать, что услышат, плевать как он выглядит. Только она его понимала, только с ней ему было тепло. Но её больше нет и вино не вернёт Ульму Тиму в объятья.

А ведь начиналось всё у них так хорошо. Первые дни в новом мире дались Тиму несладко. Труднее всего было свыкнуться с мыслями, что все его близкие, вся его жизнь осталась на далёкой земле. Тим никогда не мог похвалиться железными нервами и крутым нравом. Столь резкие перемены вылились страшной депрессией, которая медленно, но верно толкала слабый рассудок в пучину безумия.

Циркуль этот ещё – больной садист – вечно подливал масла в искромётный пожар, что пылал в страдающем разуме. Даже великая сила и ловкость, подаренные пришельцам новым миром, не спасали Тима от уныния и тревог. Зачем слизняку нужна сила, что ему с ней делать? Словом, каждый новый день окунал Тима в омут безумия всё глубже, пока он не встретил её.

Однажды Тим сидел на пороге гостевого дома. Тот день был чудесным. Солнце одарило землю нежным теплом, лёгкий ветерок гладил щёки, а ароматы девственного леса сводили с ума. Все прошлые дни были серыми и угрюмыми, но этот Тиму запомнился лёгкой негой, что накрыла его призрачным покрывалом.

Сердце его вдруг зачастило, щёки покрыл спелый румянец, а взгляд прикипел к колодцу. Там стояла прекрасная брюнетка, с длинными, ухоженными волосами, чувственными губами и зелёными, точно горсть изумрудов, глазами. Её стройное тело скрывало длинное белое платье, расшитое разноцветным узором. Красавица невзначай одарила Тима нежной улыбкой, и он понял, что пропал. С того мгновенья мысль о разлуке стала Тиму невыносимой, он быстро решился и подошёл к незнакомке.

Красавицу звали Ульма. Тим помог ей отнести домой тяжёлые вёдра с водой. У парня внутри тогда что-то щёлкнуло, надломилось. Ульма стала его отдушиной, помогла побороть все тревоги, пересилить волненья и страхи. Спустя седмицу они уже могли сносно общаться, а через месяц Тим уже говорил на керрийском почти без акцента. Почти как Андрей.

Тим хотел поговорить с названным торреком, сравнить их симптомы, но Ник от него тогда отмахнулся. И кто виноват? Сам подошёл к Андрею не вовремя: он как раз спешил к своей Тири и остановить его в то мгновенье не смог бы даже ураган. Потом Андрей стал пропадать на охоте и разговор по душам так и не состоялся.

Этим страшным утром ничего не предвещало беды. Ульма должна была нести обед хлеборобам. Вообще, была очередь Тири, но её ухажёр был посланником богов и нагло пользовался своим статусом, ограждая девушку от всех забот, чтобы проводить с ней всё время. Тим хотел пойти вместе с Ульмой, но она отказалась от его компании. Вместе с девушкой собирался идти старейшина Жорес. Ульма не хотела лишней огласки для их отношений – не хватало ещё, чтобы все узнали, что они с Тимом целовались – это был бы страшный удар по её репутации.

Потом были работы, мелкие заботы, новая потасовка с Циркулем – слава Богу, хоть при Ульме тому гаду хватало совести не задирать Тима. Зато всё остальное время...

В общем, Тим только зашёл в дом, хотел попить воды, но его чуть не сбил с ног запыхавшийся Борис. Наёмник ворвался в избу, схватил автомат, наорал на изумлённого курсанта и выскочил на улицу. Тим выскочил следом, но понять ничего не успел. На площади ютились люди. Около десятка грязных воинов сгрудились над юным пареньком, который истекал кровью на земле. На коленях перед его телом рыдала женщина. Один из незнакомцев как раз взмахнул рукой и глубоко всадил кинжал в спину несчастной.

Борис вскинул автомат и двумя очередями снял всех разбойников. Тим никогда ещё не видел такой меткой стрельбы. Сам бы он и рожком не управился. На шум выстрелов сбежались ребята. Борис заставил всех надеть броню, вооружиться и разделиться по частоколу. Отдалённая тревога всё то время блуждала у Тима в душе, но понять, что же его так гнетёт парень не мог. И только когда Ник ворвался в посёлок, неся свою Тири на руках, Тим понял, что его Ульма может быть в опасности.

На пути к полю Тим неистово молился чтобы успеть, но он всё же опоздал. Ребята прибежали как раз в тот миг, когда Ульма страдала больше всего. Девушка лежала на спине, её платье было изорвано, а сверху на неё навалилось грязное, потное, бородатое животное, как две капли воды похожее на мертвых разбойников. Ульма кричала, умывалась горькими слезами, пыталась царапаться, отбиваться, но сил хрупкой девушке не хватало. В следующий миг насильник замахнулся тяжёлым кулаком, и ударил её в лицо. Ульма вздрогнула и затихла.

Тим обезумел! Что было дальше он помнил отрывками. Воздух вокруг его тела сгустился, стал вязким, обрёл осязаемые черты. В два затяжных прыжка он покрыл поляну и ногой снёс застывшего насильника. Разбойник отлетел до ближайшего млиса, его грудь проткнул длинный сук, что торчал из ствола. Он задёргался, захрипел, но страдал ублюдок недолго.

Тим склонился над телом Ульмы. Она не дышала. Её висок кровоточил, лицо стало бледным, а волосы слиплись в красной жиже. Тим взревел! Он мог её спасти, но не спас. Не поспел... не сумел!..

Тим долго рыдал, долго оплакивал своё горе, но настал миг, когда ярость сменила печаль и он возжелал крови. Дальше всё было как в тумане. Ещё мгновенье назад он стоял у тела любимой, и вот Тим уже окружён шайкой бандитов. Затаённая злоба прорвалась на волю, и враги насладились ею сполна. Тим бил, ломал, рвал, калечил... убивал. Никто бы не смог остановить тот порыв, только он сам.

Пришёл в себя Тим у тел двух разбойников. Он стоял и таращился на свои руки: ладони его были в крови, она стекала на землю крупными каплями, неприятно чавкала между пальцами. Сзади стояли ребята. Они ему что-то говорили, но Тим не понимал тогда слов, не знал где он и что происходит. И лишь когда страшные воспоминания снова взбудоражили мысли, безысходное горе вмиг поработило его разум. Дышать стало трудно, воздуха не хватало, слёзы каменной глыбой разбили лицо, а безутешный крик прорвался на волю. Тим упал, стоять на ногах, когда Ульма уже не поднимется, было невыносимо.

Так было недолго. Дальше голову Тима пронзили тысячи спазмов, ему казалось, что она вот-вот лопнет. Рассудок померк, и тому он был рад. Он мечтал умереть, мечтал снова увидеть её на том свете. Тим отключился, а когда очнулся мир вокруг уже не был прежним. Лес выглядел иначе. Краски стали живыми, они задвигались, ожили. Все чувства обострились, Тим видел всё, а слышал, наверное, ещё больше. Чуткий нюх уловил мириады оттенков лесных ароматов, а тело слушалось как никогда.

Но Тиму было на всё наплевать. Горе цепко сжимало в клещах его разум. Он принёс тело Ульмы в посёлок, вернул родным, а сам закрылся в гостевом доме и начал пить. Но забыться в пьяном угаре не вышло. Казалось, что вместо крепкой браги, парню подсунули сладкий компот. Он опрокинул уже три кувшина с вином, но ничего не почувствовал. Только боль!

Входная дверь скрипнула, отворилась. На пороге стояли ребята: все, кроме Циркуля. Ни слова не говоря, курсанты прошли в дом, каждый подошёл к Тиму и похлопал его по плечу. Кто-то сел рядом за стол, кто-то всё так же стоял за спиной. Крас взял кувшин и налил ребятам вина. Не чокаясь, они выпили. Потом снова... ещё. Тиму стало чуть легче. Возможность разделить горе с друзьями дорого стоит.

– Сань... ты... мы тут... в общем... прими наши искренние соболезнования! – проговорил за всех Ник.

Тим не нашёл слов для ответа. Глаза его снова подвели, веки потяжелели, лицо искривилось. Бороться со слабостью он был не в силах и по комнате вновь разлетелись гортанные всхлипы. Успокоить парня никто не пытался. Ребята молча сидели рядом, но большего Тиму было и не нужно.

Спустя какое-то время Тим сумел справиться с чувствами, вытер глаза, взял в руки кувшин и уже хотел налить ещё вина, но Крас забрал его кружку. Тим уже хотел возмутиться, но Крас его опередил:

– Вино слабое слишком. Выпей вот это. – Сказал он, наливая в кружку зелёной бурды с отвратительным запахом. Тим спорить не стал и осушил посудину в два глотка. На вкус оно было ещё хуже, чем пахло, но Тиму было плевать, он бы выпил и яд. Только бы это был яд...

Крас не соврал. Оно было куда крепче вина. Через пару мгновений голова слегка закружилась, веки потяжелели, а по телу прошла волна немой слабости. Ещё через минуту Тим уже спал за столом. Ребята его раздели и перенесли на шкуры под стену. Сновидения к нему тогда так и не пришли.

***

Я сидел у двери и прислушивался. Увидев тело отца, Тири долго рыдала, а потом заперлась в доме. Я боялся, что в таком состоянии она может натворить глупостей, потому уже час караулил её на пороге, готовый в любую секунду выломать дверь.

Изнутри послышался треск, что-то звонко упало и покатилось по полу. Долго я не размышлял, в тот же миг вломился в дом. Тири стояла у стола, её тело дрожало, а ладони закрывали лицо. Я не нашёл тогда слов, молча подошёл и прижал Тири к груди. Долго мы так стояли. Когда она перестала всхлипывать, я подхватил девушку на руки и отнёс на кровать. Тири сильно измоталась, извела себя горем, ей просто необходимо было поспать.

Пришёл я не с пустыми руками. Как только голова Тири коснулась подушки, я заставил её приподняться и выпить настой. Это было что-то вроде снотворного. Его приготовила для меня Пета. Такой же бурдой Крас недавно сморил Тима, и он заснул богатырским сном. Я взял красавицу за руку. Свободной ладонью вытер ей щёки. Тири так и уснула, так и не выпустила мою руку.

– Она спит? – прошептала Пета, стоя за моей спиной.

– Да. Ты побудешь с ней? Мне нужно разбираться с делами.

– Да, конечно. Не волнуйся, до утра она теперь точно не проснётся. – Уже смелее проговорила Пета.

– Если что, пришли кого-нибудь за мной, – прошептал я, аккуратно освобождая ладонь и вставая с кровати. Пета только кивнула и села на моё место.

Выйдя из дома Тири, я поспешил к пустырю. Я ничего не смыслил в местных погребальных обычаях, потому все заботы легли на плечи Нуура. Ребята уже успели перетащить все брёвна, которые мы нарубили для стройки, за частокол, и сложили их пирамидой. В щели затолкали соломы и хвороста, а брёвна пропитали маслом. Завтра одиннадцать мертвецов уложат на вершине конструкции и огонь пожрёт их тела, высвободит души для путешествия в другой мир.

Пока я пытался утешить Тири, Борис допрашивал пленных. До сегодня я даже не знал, что он успел прилично освоить керрийский язык, хотя фальшивил он страшно и акцент выдавал его с потрохами. Но для пары месяцев результат впечатляющий. Хотя Борис удивляет меня уже не впервые, так что...

Пленников сковали в сарае, рядом со свиньями. Животину загоняли только на ночь, а днем навоз успевали вычистить и вывезти к огородам, собирая компостные кучи для удобрений. Потому хлев выглядел довольно чистым. Но разило здесь жутко, и вовсе не от свиней. От разбойников за милю несло кислой мочой и застарелым потом. Борис и Крас то и дело менялись у двери, чтобы хоть немного глотнуть свежего воздуха.

– Как она? – участливо спросил Крас, когда я зашёл в сарай.

– Спит. Пета дежурит у её кровати.

– Слушай... я могу чем-то помочь?

Я внимательно оглядел лицо Краса. От нашего соперничества не осталось и тени, только сожаление и искреннее участие читались в его глазах.

– Я не знаю... чем тут поможешь?

– Да уж, такого и врагу не пожелаешь, – грустно протянул Крас. – Только время может заживить такую рану.

– Говорят? – кивнул я на пленников. Выжившие разбойники сидели под стеной, их руки связали над головами. Доспехи и походные платья с них сняли, оставив ублюдкам только исподнее. Выглядели они мерзко: сальные волосы слиплись, свисали до плеч непослушными змеями; длинные бороды походили на кустарные метёлки, давно не видели гребня; грязные тела усеяли прыщи и нарывы, серая шкура пестрила шрамами и синяками, хотя вполне может быть, что это всего лишь комья грязи прилипли к коже.

– Да, только я ничего не понимаю. Лучше с Борисом поговори, он неплохо тут развернулся.

Борис сидел на скамейке перед пленниками, меня он пока ещё не заметил. Я не стал терять время, подошёл к наёмнику:

– Ну, что скажешь? Что-нибудь выпытал?

– Да, есть кое-что. Как узнали, кто их пленил, так запели веселей соловьёв. – Хмыкнул наёмник.

– Ты и этим, что ли, про торрека вдул в уши?

– Ну да, – невинно проговорил Борис, закатывая глаза. – Зато теперь мы всё знаем.

– Ну не томи, что разузнал? – не терпелось мне, да и ароматы, и правда, с ума сводили.

– Давай не здесь, а то глаза режет. Да и повторять для остальных по сто раз не хочется, так что пойдём домой, там я всё расскажу.

Я был не против. Мы втроём тут же вышли на улицу. Сторожить пленников остались двое крепких общинников. Мужчины устроились у двери, один вооружился деревянными вилами, а второй держал в руках серп. На всякий случай я строго приказал стражникам пленных не трогать, не то мало ли: вера верой, но слишком многие селяне потеряли сегодня родных. Могли не устоять перед соблазном.

Ребята уже ждали нас у порога гостевого дома. Сейчас они не шумели, тихо, почти шёпотом, переговаривались между собой. Когда мы поравнялись, все вместе молча прошли в избу. Борис подошел к столу, подхватил недопитый кувшин Тима и налил себе вина в глиняную кружку.

– Ну что там? – не терпелось Емеле.

– Да тут двумя словами не обойдёшься. Армии у наших ворот пока нет, но... – Борис опрокинул кружку и осушил её тремя затяжными глотками. – Но всё же дела наши плохи! – продолжал он, наливая себе ещё. – На деревню напал отряд разведчиков из какой-то "Угрюмой" крепости.

– Угрюмой? – подключился Медведь.

– Так она называется.

– А где эта крепость находится? – протянул Кос.

– В трёх днях пути на восток, если ехать верхом и по тракту. Ну... по дороге, в смысле.

– Зачем в лесу крепость? Тут же нет никого? – Удивился Калаш.

– Её построили очень давно, чтобы отбивать набеги кочевников. На юге, за лесом начинается бескрайняя степь. Когда-то бесчисленные орды каждые несколько лет проходили через Крильис и терроризировали северян. Вот крепость здесь и стоит, чтобы издалека встречать дикарей. Набегов не было уже сотню лет, но гарнизон крепости поддерживают по традиции.

– Интересные у них традиции, – нахмурился Крас. – Какого чёрта эти ублюдки по лесу шастают и мирных людей убивают?

– Ну... разведка всегда нужна. А ещё дикари снова проснулись. На Керрию ожидается крупный набег, вот их и караулят. В общем, скоро здесь станет жарко, даже очень. Мы стоим на пути у орды и лучше бы нам не дожидаться её прихода. А общинники наши вне закона, то есть, и не люди, как бы... Хотя вряд ли есть разница. Посмотри вокруг, в какой заднице мы очутились. Цивилизованным обществом здесь и не пахнет. Даже в нашем продвинутом мире солдаты, порой, когда никто не видит, от разбойников мало чем отличаются, а здесь и подавно. Или ты ждал благородных рыцарей с сияющими нимбами над головами?..

– Разведчики, говоришь? Кхм... и как скоро их хватятся? – Задумчиво протянул Медведь.

– Ну вот, хоть кто-то по делу говорит, – хмыкнул Борис, и поставил пустую кружку обратно на стол. – Вернуться они должны через две седмицы. Так что пока можно расслабиться. А потом?.. у нас будут новые гости. – Растянул он губы в неприятной, самодовольной улыбке.

– И что, пусть приходят! У нас столько оружия, что на целую армию хватит. – Вскинулся Рыжий.

– Так может мы тогда сразу всему миру войну объявим? – Парировал Старый.

– Борис, а как разбойники поняли, что эти люди вероотступники? Их что-то выделяет? – Проговорил Шева.

– Ага, место, которое они выбрали для жизни. Возле Крильиса жить невозможно, даже за пределами леса на несколько недель пути тянутся пустоши, а тут целый посёлок. Да и неважно это. Тебе в казарме женской ласки хотелось?.. так у вас был город под боком: каникулы, увольнения, праздники – гуляй, не хочу! А у этих что есть? Суровая крепость и жутковатый лес с монстрами. Я уверен, что они бы набросились на любых поселенцев. Как я уже говорил – в суровое время царят суровые нравы.

– А что мы будем с пленными делать? – тихо проговорил Крас.

В доме повисла напряжённая пауза. Ребята нервно поглядывали друг на друга, пока слово не взял Циркуль:

– И что тут думать? Еды общинникам и так не хватает, а отпускать их нельзя, так что всё очевидно.

– Ты охренел? Может тогда сам исполнишь? – прошипел я. – На словах-то ты герой, а на деле...

– Тряпки! – прорычал Циркуль. – Другого я от вас и не ждал. Если придётся, то сделаю!

– Ха-ха-ха! – взорвался хохотом Борис. – Я не могу... ха-ха!.. ну вы даёте, душегубы малолетние! Зачем их убивать? Пленники могут быть ещё очень полезными. Это наши заложники, которые, к тому же, могут знатно расширить наш кругозор. Мы ведь так и не знаем, толком, что там за лесом творится?

Борис громко пододвинул к себе табурет и присел:

– Это, кстати, ещё не все новости, – продолжил наёмник, пристально окидывая нас ехидным взглядом. – Где-то в округе бродит ещё один такой же отряд. Пленники говорят, что пересекались со второй группой несколько дней назад, у небольшого озера. Те пошли потом дальше на запад.

– Твою мать! – вскрикнул я, лучше всех знакомый с округой. – Думаешь, там...

– Даже не сомневаюсь. Мимо второго посёлка они пройти никак не могли, так что нам нужно реагировать, и очень быстро.

– Как реагировать? – протянул Рыжий.

– Руслан, соберись! У нас нет на это времени. – Фыркнул Борис.

– Кто пойдёт? Ребят, в этот раз без меня, я не могу оставить Тири одну. – Виновато проговорил я.

– Да это понятно, и сами справимся, – ответил Дед, хлопая меня по плечу.

– Я в деле, – подхватил Шева.

– И я...

– Я тоже...

Словом, идти на перехват второй банды разведчиков вызвались все, так что делил Борис наш отряд наугад. Только Рыжего он оставил осознанно, Руслан сильно обиделся, но Борису было плевать, он на него даже не взглянул. В компанию к наёмнику попали Шева, Крас, Кос, Старый и Емеля. Остальные остались охранять посёлок. Когда с этим определились, Борис продолжил:

– Ладно, собирайтесь пока. Экипировка максимальная, и еды прихватите: кто знает, сколько нам по лесу за теми бородачами гоняться придётся. Найдите ещё толкового проводника, из молодых, чтобы бегал быстро и долго, не то не угонится за нами. Занимайтесь, в общем, а мне нужно подумать.

С этими словами наёмник вышел из дома. Я проводил его взглядом. Что-то не нравилось мне в этом плане, но что именно, я тогда так и не понял. Так я простоял ещё несколько мгновений, а затем встрепенулся и выскочил на улицу вслед за Борисом. Все лишние мысли тут же выветрились из головы. Мне срочно нужно было бежать к Тири, не то вдруг она скоро проснётся, а меня рядом нет!

Глава 12

Было очень темно. Борис укрылся в кроне гигантского млиса и просматривал округу через аппарат ночного видения. Частокол вокруг второго посёлка был низким, потому всё, что творилось за ним Борис видел, как на ладони. Общинников здесь не было: ни живых, ни мертвецов. Видно, этим повезло куда больше, чем соседям, успели заметить незваных гостей и скрылись в лесу. По крайней мере, Борис на это очень надеялся. Нет, бездушному наёмнику, конечно, плевать было на судьбы добрых и слабых поселенцев, но для воплощения планов нужны были люди. И чем больше – тем лучше.

Вторая деревня была точной копией той, что приютила пришельцев. Те же деревянные избы, укрытые соломой на крышах, та же круговая планировка и вообще, не зная, Борис мог бы и не догадаться, что проводник его привёл не домой. На пустыре горел большой костёр. Вокруг него расселись два десятка воинов. Вели себя разбойники очень беспечно. Сначала Борис осторожничал, ждал подвоха и скрытых секретов, но эти олухи даже часовых не поставили. Разбойники несколько часов упивались трофейным вином и объедались дармовыми закусками. На весь лес разносился грохочущий смех и пьяные песни. Некоторые пытались даже плясать, но земля, видно, уже сильно вращалась, потому танцоры быстро упали обратно.

– Мы можем их взять, приём, – голосом Краса прошипела в ухе гарнитура от рации.