Текст книги "Поцелуй злодея (ЛП)"

Автор книги: Т.Л. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Предупреждение

Переводчик: Джелато с шоколадом

Редактор: Персефона & Samesta

Вычитка: Ведьмочка

Тем, кто сломлен и не нуждается в мужчине, чтобы прийти в себя, но оценит его помощь в попытке сломать постель.

Это для тебя, королева.

ГЛАВА 1

ДЖЕЙК

Ее звуки наполняют комнату.

Почему ей, блядь, нужно так громко стонать? Она пытается показать, как сильно ей нравится сидеть на коленях и сосать мой член?

Потому что, честно говоря, мне абсолютно плевать.

– Хмм… ― Нахожу взглядом телевизионные экраны в моем кабинете, показывающие изображения с камер по всему зданию.

Я здесь уже несколько часов. Поначалу я работал, а теперь занимаюсь чем угодно кроме работы.

Женщина кладет руку мне на бедро, пытаясь раздвинуть мои ноги шире, и я ей позволяю. Она продолжает сосать мой член, когда я смотрю на один из экранов, где вижу знойную рыжую женщину, которую узнаю где угодно. Она спотыкается, когда направляется к двери, и я вижу, как парень протягивает руку и направляет ее в другую сторону. Рыжая женщина отмахивается от него взмахом пальцев.

Блядь, готов поспорить, эти пальцы на моем члене будут выглядеть великолепно.

Я опускаю взгляд на Миранду, или это была Ребекка? Блядь.

Я не знаю, и мне плевать.

Она предложила, и кто я на хрен такой, чтобы отказать паре умелых губ.

– Ты можешь идти, ― говорю я ей.

Она отрывается от моего по большей части мягкого члена, она просто меня не заводит.

Это не ее вина.

Моя.

Но ей не нужно этого знать.

Мои предпочтения изменились, и я не могу понять почему. Я перевожу взгляд на камеры и вижу, как рыжеволосая выходит на заднюю аллею, никто не ходит этим путем. Она вновь спотыкается, когда клуб начинает затихать. Близится время закрытия, но пытались ли вы когда-нибудь выпнуть группку пьяных остолопов? Добиться хоть какого-то подобия взаимодействия почти невозможно.

– Я могу сделать его твердым вновь. ― Женщина передо мной поднимается и высвобождает свою грудь. У нее маленькая милая грудь, должен отдать ей должное, но этого просто недостаточно, чтобы я хотел продолжить.

– Просто уходи. Ты знаешь, где выход. ― Я машу рукой в сторону двери и разворачиваю стул к столу, но эта женщина не понимает намеков.

Вместо этого она неторопливо идет ко мне с по-прежнему свободно болтающейся грудью и останавливается позади меня. Она обвивает руки вокруг моей шеи и склоняется надо мной, прижимаясь своей грудью к моему горлу.

– Но мы еще не повеселились, ― мурчит она.

Я нажимаю на кнопку на столе. Через мгновение открывается дверь, и в нее входит Капитан, также известный как Джино, но лишь я его так называю. Для всех остальных он Капитан. У нас с ним полное взаимопонимание. Мы оба убежали от своих демонов и создали жизнь для себя. И вот мы здесь.

– Капитан проводит тебя, ― говорю я. Из-за скучающего тона я звучу как засранец.

Она отталкивает мой стул и хмыкает.

– Серьезно? Может, слухи правдивы. Я слышала, ты приобрел секс-клуб, чтобы смотреть, как трахаются другие, потому что ты плох в постели. ― Я не отвечаю, лишь улыбаюсь, когда Капитан берет ее за руку и ведет на выход. ― На хрен тебя, Джейк, ― кричит женщина, когда дверь закрывается за ней. ― Ты вялочленовый мудак.

Я усмехаюсь над этой шпилькой, потому что она действительно вышла удачной. Я хочу сказать, она сделала меня мягким, поэтому вялочленовый весьма подходит.

Вернувшись к экранам, я больше не вижу нигде внутри рыжеволосую женщину, поэтому переключаюсь на камеру в аллее, и от того, что я вижу, у меня закипает кровь. Я не могу заставить Капитана проверить это, и обычно я не вмешиваюсь в драму снаружи, но это? Это неприемлемо.

ГЛАВА 2

ОРИАНА

Кто-то грубыми руками толкает меня назад, затем скользит одной по моему бедру, а другой стискивает мою задницу. Сильно.

У меня кружится голова.

Что происходит?

Мне нужно двигаться.

Почему я не двигаюсь?

Давайте, ножки… Двигайтесь.

Умудрившись открыть один глаз, я наконец вижу его.

Кто это?

Я его знаю?

Что-то тихонько вырывается из моего рта.

Я издала звук? Не уверена.

– Какого хрена?

Чей это голос? Он сильный и исходит не от человека, который касается меня. Нет, этот человек кряхтит.

– Проходи, ― говорит мужчина, что грубо держит меня.

Кто-то крепко обхватывает меня. Он тянется рукой к моей шее и сжимает ее. Перед глазами все расплывается до такой степени, что я едва могу различать лица.

– Потеряйся, ― говорит мужчина надо мной.

Новый голос теперь ближе.

– Этого не произойдет.

Я начинаю двигать руками – медленно, методично, сантиметр за сантиметром – затем я нащупываю грудь мужчины и пытаюсь оттолкнуть его от себя, но он лишь смеется над моими усилиями.

Я не могу вспомнить, как я оказалась здесь.

Где это – здесь?

Что последнее я помню?

Через мгновение я набираюсь сил и вспоминаю, как мы с девочками пошли выпить в честь дня рождения Симоны. Она моя лучшая подруга, но она ушла с кем-то, и я… На мгновение мысли исчезают, когда я заставляю себя открыть глаза и стараюсь их не закрывать.

Это его подбородок? Ну, именно это я вижу первым делом – что-то узкое с шиворотом.

Разум начинает расставлять все на места, словно паззл.

Этот засранец попросил меня потанцевать.

Я отказала.

Он ушел.

И как же я оказалась здесь с ним?

Я вновь и вновь пытаюсь оттолкнуть мужчину, но он почти не реагирует на мои настойчивые руки.

– Последний шанс, ― добавляет другой голос.

Нависающий надо мной мужчина начинает смеяться.

– Ты вообще знаешь, кто я?

– Мне плевать, ― отвечает незнакомец.

Мои глаза трепещут, когда я делаю глубокий вдох, и когда уже собираюсь закричать, нападающий отрывается от меня и холод атакует мое тело. Обычно мне не нравится холод, но прямо сейчас я встречаю его с большим удовольствием и надеждой на то, что тепло не вернется.

Каким-то образом мне удается сдвинуть ноги и перекатиться. И только тогда понимаю, что я на земле и, к счастью, полностью одета. Бетон впивается мне в руки, когда пытаюсь подняться, используя все свои силы. Однако я не успеваю далеко уползти, когда раздается громкое ворчание, после чего кто-то насильно переворачивает меня.

И тогда я падаю, ударяясь о землю головой, она отскакивает. Если до этого зрение у меня не было помутненным, то теперь стало.

Меня касаются мозолистыми руками, но это не те, что были раньше.

Как я это поняла? Понятия не имею.

Я пытаюсь сдвинуться с места, используя те немногие крохи силы, что у меня остались, но тело вымотано.

Почему?

Дерьмо.

Меня накачали наркотиками, не так ли?

– Имя? ― спрашивает незнакомец.

Меня поднимают на чьи-то сильные руки, прежде чем мне выдается возможность ответить, тело подпрыгивает, а голова кренится, пока он идет. От мужчины пахнет океанским бризом и чем-то гораздо более зловещим. Мрачным.

Когда он вновь интересуется моим именем, мне нечего сказать. Рассудок кооперирует недостаточно, чтобы с моих губ сорвались слова. Я говорю себе, что это легко, просто скажи свое имя, но это бесполезно, поскольку ничего не работает.

– Женщина, я везу тебя в больницу, ― рявкает мужчина.

От этих слов я корчусь в его руках. Нет, нет… Мне туда хочется попасть в последнюю очередь.

– Блядь, женщина, не двигайся!

Каким-то образом мне удается выдавить:

– Нет.

– Хорошо, никакой больницы. Но тебе нужна помощь. У тебя идет кровь.

Исходящее от его тела тепло кажется мне излишним, и по какой-то причине мне хочется, чтобы вернулся холод. Мужчина опять начинает двигаться, на этот раз едва быстрее.

Тепло исчезает, когда меня кладут на кожу, затем дверь машины закрывается.

– Спи, ― приказывает он.

Я не уверена почему, но по какой-то странной причине прямо сейчас я чувствую себя в безопасности. Что глупо, учитывая, что я не знаю, где я, с кем я или что, черт побери, происходит.

Возможно, я чокнулась? Не уверена.

Но я слушаюсь и погружаюсь во мрак.

ГЛАВА 3

ОРИАНА

― Ты наконец проснулась. Ты проспала весь день.

Я поднимаюсь в постели, которую не узнаю, в месте, где не бывала прежде.

Где я, черт побери?

Здесь повсюду кровати и кушетки, но никого нет, за исключением него. Я нахожу мужчину сидящим на одной из кушеток, где он закидывает ногу на ногу и стучит рукой по своему бедру.

– Где… ― Ах, мой голос вернулся. Кажется, все вернулось, поскольку чувствую, что могу связать предложение воедино, и поэтому я задаю ему вопрос: ― Где я?

– В моем заведении.

Три слова? Получаю в ответ лишь их.

Он держит сигару в одной руке, а другой по-прежнему стучит по ноге, хотя это действие выглядит неестественным. Напряженным.

– Почему я здесь? ― Я пытаюсь подняться, но у меня кружится голова и перед глазами летают звездочки, поэтому я опускаюсь назад.

– Потому что прошлой ночью я застал тебя в ситуации. И ты могла быть не согласна участвовать в ней.

Я рассматриваю мужчину, пока он спокойно наблюдает за мной. Его темные волосы не слишком длинные, но достаточно длинные, чтобы он мог завязать их в хвост. Его почти темно-серые глаза кажутся чем-то вселяющим страх, словно они могли видеть сквозь меня. Он высокий, одет в темные джинсы, белую рубашку и коричневые ботинки.

– И ты веришь в согласие? ― спрашиваю я. Хотя после сделанного им для меня, думаю, ответ очевиден.

Он взмахом руки окидывает свое заведение.

– Ты сейчас находишься там, где согласие – ключ.

– Я… ― Качаю головой, ― запуталась.

– Как твоя голова? Доктору пришлось наложить пару швов, так что несколько твоих рыжих локонов может не доставать.

Я тут же тянусь и касаюсь рукой своего затылка, где и в самом деле не хватает моих волос.

– Спасибо. Что я тебе должна? ― спрашиваю я.

– У меня есть доктор на подхвате. ― Мужчина затягивается сигарой и встает. ― Тебя накачали наркотиками, и ты отсыпалась. В случае, если ты была в не особо вменяемом состоянии, он не изнасиловал тебя, хотя собирался.

– Накачали наркотиками? ― спрашиваю я, и желудок у меня сжимается. ― Мне нужно идти. ― Я поднимаюсь, хоть и шатко, моя голова кружится со скоростью миллион миль в час. Даже не думая о том, что могло бы произойти. Когда я касаюсь босыми ногами пола, взглядом ищу свои туфли. ― Где мои туфли?

– Я поискал их прошлой ночью, но не смог найти.

Когда я вновь смотрю на мужчину, с его пальцев свисает пара непомерно дорогих розовых туфель, у этой обуви ярко-красная подошва.

Когда я ступаю ближе, меня затмевает его рост.

– Это не мои.

– Я в курсе. Возьми их.

– Что? Ты просто хочешь отдать их мне? Это дорогая обувь, ― говорю я, нахмурив брови.

– Да. Как я уже сказал, ты проспала некоторое время, и я бы хотел, чтобы ты ушла, и я смог открыть свое заведение.

Я тянусь к туфлям, затем надеваю их на ноги, пока мужчина стоит передо мной.

– Что это за место?

– Мое заведение, ― вновь говорит он.

– Ты это говорил, но что за заведение?

– У него много названий. Я не любитель ярлыков. ― Его слова заставляют меня остановиться и посмотреть на него.

– Каких именно названий?

Мужчина стискивает челюсть, словно я его нервирую. Но я не двигаюсь с места.

– Секс-клуб, вечеринка в свете софитов, бордель… ― Он быстро выпаливает все три пункта, и мне остается лишь недоуменно смотреть на него.

– Я только что лежала на… ― Я поворачиваюсь головой к кровати, и мой лоб морщится в отвращении.

Он дышит мне в лицо, когда заговаривает:

– Да, милочка, ты лежала на кровати, где трахались другие. Ты чувствуешь себя грязной из-за этого?

– Я никогда не была в борделе!

– Ну, теперь была.

Когда я вновь смотрю на мужчину, он начинает уходить. Я не знаю, как выбраться отсюда, поэтому следую за ним, стуча своими новыми каблуками по прекрасному мраморному полу, пока мы не доходим до лестницы.

Он останавливается, находя своими темно-серыми глазами мои, и кивает на лестницу.

– Уходи. ― Его голос тверд, и я понимаю намек.

Я ступаю на лестницу, после чего разворачиваюсь.

– Спасибо за помощь. Ты уверен, что я тебе ничего не должна?

Мужчина не хочет здесь моего присутствия, в этом нет сомнений, но мне нужно услышать подтверждение. Его действия кажутся слишком великодушными, или, может, слишком добрыми для мужчины вроде него. Не то чтобы я его знала, но с таким видом заведения и с таким типом мужчины, он без сомнения должен быть злодеем.

Когда тишина воцаряется между нами, мой взгляд падает на мои накрашенные красным, обломанные и цепляющиеся за поручни ногти, затем на исцарапанные и негнущиеся колени и на слегка изорванное и испачканное платье. Но если бы не он, все могло оказаться куда хуже.

Когда я поднимаю глаза на мужчину, его взгляд по-прежнему прикован к моему.

Я еще миг жду его ответа, но он не заговаривает.

Поэтому, крепко держась за перила, я осторожно поднимаюсь по остальным ступеням, стараясь сохранить баланс в ослабшем состоянии, пока не добираюсь до верха. Дверь закрыта, и когда я открываю ее, я еще раз оборачиваюсь назад.

– До свидания, миссис Лавендер.

Шок, должно быть, отражается на моем лице, поскольку он посылает мне маленькую ухмылку, прежде чем я выхожу за дверь.

Я выхожу в переулок, и внезапно меня накрывает волна облегчения.

Если бы кто-нибудь, включая моего мужа, увидел меня покидающей секс-клуб, это появилось бы во всех газетах и новостях.

Его бы это не впечатлило.

Только представь, сколько будет шумихи, если бы это попало в руки папарацци.

У нас идеальный образ для таблоидной прессы, и я могла разрушить его одним махом.

ГЛАВА 4

ОРИАНА

Касаюсь рукой волос и машинально начинаю крутить их, когда встаю на идеально подстриженный зеленый газон и смотрю на наш большой красивый дом. Он находится на изолированной, закрытой территории, поэтому общественности было не пробраться. Вот что значит иметь деньги, и у моего мужа, Кайлера, их много. Я облизываю губы и обдумываю, что ему сказать. Как я скажу мужу о ситуации, в которой оказалась, или даже начну объяснять произошедшее, когда сама не особо много знаю?

Я вроде как оказалась в числе счастливчиков.

Но я по-прежнему находилась в шоке, и навеки останусь благодарна тому мужчине, что владеет клубом.

Дверь открывается, и появляется мой муж, одетый в обычную футболку с невероятно дорогим логотипом на ней и в пару дизайнерских джинсов. Эта одежда наверняка стоит дороже чертовой малолитражки. Уму непостижимо.

Я задаюсь вопросом, когда между нами все изменилось.

Как между нами все изменилось.

Почему между нами все изменилось.

Кайлер улыбается мне, и мое сердце не замирает, как должно. Вместо этого оно наполняется ужасом. Ужасом от того, что я знаю, что должна подойти к этой двери, держа дорогую пару обуви, которую мне подарил другой мужчина, и рассказать о произошедшем.

Сказать ему?

Он узнает так или иначе.

Может, и нет.

Мне больше нравится второй исход.

Сделав глубокий вдох, я двигаю босыми ногами по траве, пока не достигаю идеально выложенного входа в парадную. Кайлер держит дверь открытой, все еще улыбаясь мне.

Эта улыбка заставляла меня бросаться перед ним на колени, обожествляя мужчину передо мной.

Я любила его всем естеством.

Я вышла замуж юной, когда мы были школьными возлюбленными.

Он был моим… всем.

Мы с Кайлером думали, что проведем вместе вечность. Но я не представляла, что мы отдалимся друг от друга и станем двумя незнакомцами под одной крышей. Но каким-то образом это то, в кого мы превратились. Люди меняются, это жизненный факт, но по какой-то причине я думала, что такого с нами никогда не произойдет.

Кайлер оглядывает меня с головы до пят.

– Хорошо, что ты дома. Я ухожу. ― Он наклоняется и целует меня в щеку, затем смотрит на туфли в моей руке и платье. ― Новое платье? Мне нравится, ― говорит он, прежде чем выходит из дома, не спросив: «почему ты так поздно?» или «где ты была всю ночь?». Не последовало даже «как прошла ночь с девочками?»

Когда начала возрастать его слава, я слышала много «не ставь меня в неловкое положение», а затем это переросло в «тебе лучше остаться дома».

И я оставалась.

Я часто оставалась дома.

Слишком часто.

Настолько, что потеряла себя в наших отношениях и стала тем, что было необходимо ему.

Мне нужно перестать так думать.

В этом нет ничего здорового, я знаю это, но по какой-то неведомой причине я не уходила.

Как я могу бросить того, кому отдала десять лет своей жизни?

Скоро мне пойдет четвертый десяток, и мои потребности и желания уже не те, что были раньше.

Чего я вообще хочу? Ответ на этот вопрос для меня остается загадкой.

Теперь я занимаюсь лишь своим мужем. У него, конечно, есть менеджер, но я практически его ассистент и планирую все для него. Например, сейчас, когда он забирается в свой «порше», я знаю, что он едет записывать свой следующий альбом и пробудет там всю ночь. Кайлеру работается лучше по ночам.

Кайлер безумно талантлив. Он перестал играть, чтобы начать писать музыку и сочинять для других артистов. Его песни попадали в хиты по всему миру и исполнялись знаменитостями.

Он имеет значение.

В то время как я… Ну, я не более чем просто я.

Я даже не уверена, когда позволила этому случиться, может, я отдала ему все, что у меня было, и потерялась по пути, потому что мы поженились так рано. И в процессе я потеряла себя.

Для кого я имею значение? Я надеялась, что для моего мужа, но я в этом уже не так уверена. Все между нами казалось чисто деловым.

Больше года назад он в последний раз целовал меня так, словно скучал по мне. И даже тогда это было сделано для камер.

Это его правило номер один. Не ставить его в неловкое положение, особенно перед камерами.

Вот я этого и не делаю.

Меня почти не бывает видно, и я провожу большую часть времени запертой в доме, пока делаю работу для него.

Я опускаю взгляд на белый мраморный пол. Я выбрала его. Вообще-то, я выбрала серый, но Кайлер настоял на белом, а камень и форма были на мне. Стены здесь совершенно белые и мебель почти такого же оттенка со случайными серыми акцентами. Здесь на вид почти как в больнице. Присутствие жизни можно заметить только в моем кабинете.

Кайлер нанял домработницу, которая приходит дважды в неделю, поскольку ему нужно, чтобы все было безукоризненно.

Беспорядок меня не волнует, никогда не волновал.

Я прохожу и намеренно скидываю подушку с дивана, чтобы придать пространству хоть немного жилой вид. Затем я поднимаюсь по лестнице, держась за стеклянный поручень, и иду прямо в свою спальню. Это наша спальня, но ничего связанного с сексом здесь больше не происходит. Мне не вспомнить, когда он в последний раз трахал меня. И иногда жене просто хочется быть трахнутой. Прижатой к стене и удовлетворенной ее мужем.

Когда у нас в последний раз был секс, это ощущалось как обязательство.

Самое грустное? Я все еще люблю его и думаю, что он привлекателен. Он значится третьим в списке лучшей внешности выпуска «самый сексуальный мужчина» журнала People. Все говорят, как мне повезло, что у меня есть он, пока я бормочу себе, как ему повезло, что у него есть я. Я подписалась на эту жизнь, знаю, но от знания, что я сделала этот выбор, легче не становится.

Сняв платье, я смотрю, как оно падает на пол. Я планирую сжечь его, чтобы больше никогда его не видеть.

Затем я вспоминаю кряхтение, и мое тело сжимается, замирая на месте.

Что сделал с другим мужчиной тот мужчина, что спас меня? Мне стоило спросить. Может, я вернусь и спрошу.

Я качаю головой. Нет, нет, я не хочу знать.

Но что, если есть фото? Я чувствую досаду от мысли, что свидетельство случившегося может распространиться.

И затем я говорю себе не быть глупой и что это не моя вина.

Я оглядываю себя в зеркале, запотевшем из-за горячей воды из душа. Мои рыжие волосы представляют собой путаницу из кудрявых локонов, которым требуется хороший уход, а мои зеленые глаза сонные и испуганные.

Как мог Кайлер пройти мимо меня и не заметить, что что-то было не так?

Я отворачиваюсь от своего нечеткого отражения, затем захожу в душ и мочу голову. Когда я делаю это, отшатываюсь и закрываю рот рукой, когда из меня рвется такой громкий крик, что я пугаю саму себя. Мое тело дрожит из-за сдерживаемого истощения и последствий наркотика, который этот ублюдок дал мне.

Затем я вспоминаю о швах.

Решаю не мыть волосы, затем мою остальное тело, прежде чем выйти, взять мягкое белое полотенце и закутаться в него.

На сегодня у меня были планы. Нужно разобраться со множеством рабочих обязательств.

Но когда я смотрю на постель, я знаю, что не смогу функционировать, поэтому забираюсь в нее, зная, что я абсолютно ничего не сделаю.

Я беру телефон и пытаюсь найти мужчину, что помог мне, но понятия не имею, как называется место или даже как его найти. Я помню локацию, на этом все.

Может, я вернусь.

Или, может, я должна позволить всему улечься и никогда не возвращаться в то место.

Последний вариант определенно безопаснее всего.