Текст книги "Хейтер из рода Стужевых. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

Соавторы: Крафт Зигмунд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Не повезло тебе, принцесса, я слишком горячий для тебя, – усмехнулся я и подался вперёд, чтобы ударить его лбом в нос.

Ну точно, я хорошенько зацепил его эго, на этот раз он вскипел от гнева и не собирался успокаиваться. Так что я немного отступил, освободив его руки.

Ирбис тут же кинулся на меня, часто атакуя своими ледяными кастетами. Они таяли под моими контратакующими жаром взмахами, и ни разу его кулак не достиг меня. Я же начал посмеиваться, что он услышал и злился ещё больше.

Теперь меня переполняла энергия, идущая от него, так что я смог ускориться и ударить противника в печень, а потом и в челюсть. Он тут же отступил, столкнулся со стеной и внезапно для меня оттолкнулся от неё, чтобы отбежать по влажному бетону.

Я услышал эти шаги по лужам и глянул вниз: как предчувствовал, что он попытается заморозить пол! Потому выпустил жар в области ног и остался стоять в луже. Его лёд начал отступать.

Но пока я отвлёкся на пол, Ирбис подскочил ближе и попытался ударить с ноги в голову, причём с ледяным шипом! Благо, я поймал его за голень и рванул на себя. Тот уже создал сосульки в руках и с инерцией, что я ему создал, летел на меня. На инстинктах я уклонился и ушёл в сторону. Но это было близко.

Ирбис потерял равновесие и начал заваливаться, но в то же время кинул в меня свои сосульки и подорвал их. На меня посыпалась мелкая крошка, от которой я прикрылся руками. Распространил жар от себя, так что лёд растаял в пар, не долетев до меня. По сути, я инстинктивно руками закрылся, по факту можно было этого и не делать.

Видя, что я самолично ослепил себя на несколько секунд, парень попытался зайти со спины сбоку. Но я ощущал исходящий от него гнев, так что посмотрел в нужную сторону и, когда он приблизился, сам ударил его локтём в челюсть, заставив отступить.

Он покачивался, делая шаги назад. Начал уставать?

Но, мотнув головой, будто собираясь с мыслями и силами, он создал в правой руке кинжал сантиметров в тридцать длиной и бросился на меня.

Я вновь направил жар в нужную сторону, и его оружие растаяло, падая на пол каплями воды. Без вреда для себя я поймал его за атакующее запястье и ударил коленом в живот.

Похоже, выбил воздух из него, так как раздался характерный хрип. И тогда следующее моё действие – удар снизу вверх в челюсть.

Тело парня обмякло и упало на пол. Я перестал ощущать от него гнев – нокаут, судя по всему. Но, согласно правилам, начал бить ногами в бок, не прикладывая особых сил. Я ж не тварь какая-то, калечить просто так уже проигравшего и без сознания.

Раздался сигнал, и я направился к выходу, не оборачиваясь.

Встречавшему меня Холодову отрицательно покачал головой, после чего мы вернулись на трибуны. Энергии оставалось не так много, так что я выпустил её легко. В этот раз по мне и не попали даже, осталась лишь царапина на щеке. Сказал об этом старику, и он провёл по ранке пальцем в какой-то мази. После этого я отправил его к регистратору, но пока для меня оппонента не нашлось. Пришлось ждать.

Увы, вскоре начали выступать более профессиональные бойцы. А это значило, что сегодня для меня боёв уже не будет, к моему огромному сожалению.

– Надо в следующий раз приходить раньше, – поделился я мыслью с Аркадием Петровичем.

– Не вижу в этом смысла, – тот пожал плечами, наблюдая за боем двух тяжеловесов. Оба маги земли, будто кувалдами друг друга колошматили. – В начале совсем зеленые новички выступают, там не на что смотреть.

В принципе логично.

– Давайте один раз пораньше приедем, посмотрим. Проверим, правда ли смотреть не на что.

Он перевёл на меня взгляд и хмыкнул, ничего не ответив. Полагаю, это было согласие.

Глава 3

– Ты вообще слышишь, о чём я говорю? – Татьяна щёлкнула пальцами перед моим лицом, выдергивая из раздумий.

Я машинально отстранился, задев стакан – лёд внутри позвякивал, будто смеясь над моей рассеянностью. Кондиционер в кафешке справлялся на отлично, но никакой холод не мог погасить то тепло, что исходило от сидящей напротив сестры. Не физическое, к моему облегчению, иначе пришлось бы постоянно ходить потным.

– А? – выдал я невпопад. – Прости, задумался.

– Надеюсь, о чём-то прекрасном, иначе я обижусь, – Татьяна наклонилась вперёд и посмотрела на Анну, подмигнув той. Ведь она сидела прямо у окна, и могло казаться, что я любовался ей, а не видом на улицу.

– Однозначно о чём-то очень хорошем, – улыбнулся я, придавая себе загадочности.

Ага, о вчерашнем бое я думал. О Драконе и Ирбисе, пытался постфактум проанализировать произошедшее. Всё же я победил обоих, и этот факт грел мне душу.

– Надеюсь, не о чём-то, а о ком-то, – хихикнула Татьяна, поправляя лямки своего летнего сарафана. – Так, о чём это я? Ах да! Все розы в саду распустились, представляете? Даже те, которым еще не пришёл срок! Было так красиво! Даже Валентин удивился и похвалил меня. В своей манере, конечно, – не могла не отметить она.

Первое проявление дара… Тема интересная, но для меня скользкая. Ведь подобного у Алексея, по сути, не было. Сначала лицо отца, когда артефакт показал слабый дар чужеродной стихии, а потом и невозможность призвать её. Лишь жалкие искры, несмотря на все старания. А ведь должно было получиться само, как было у Татьяны!

– А ты какие цветы любишь?

– Пионы, – Анна удивлённо посмотрела на графиню. – Ты ведь и так…

– Слышал? – Рожинова ткнула меня в бок, отвлекая от чужих воспоминаний.

– Пионы? Слышал, – ответил я ей, не понимая, к чему она это сказала вообще.

– А я люблю белые орхидеи, – заявила Мария. – Они мне напоминают снег. А ещё они возвышенные и воздушные. Запах чем-то на ванильное мороженое похож.

– А как твой дар первый раз себя проявил? – обратилась к ней Татьяна.

Сестра встрепенулась так, будто только и ждала этого вопроса. В памяти всплыл замороженный фонтан. Лёд сломался, и вода продолжила течь. А ещё аплодисменты и похвала родителей. Это было тем ещё контрастом с Алексеем, неудивительно, что он ощущал себя обделённым.

Пока Мария рассказывала про фонтан, я гадал, как долго смогу продержаться, не выдавая стихию. Удастся ли обойтись нейтральной магией? Если мне дадут право выбора оружия, то будет здорово – в рукопашном бою этого Михаила я наверняка уделаю. Вряд ли граф с завышенным самомнением умеет драться, его наверняка учили только фехтованию, а оно – моя слабая сторона.

– Мой дар не такой сильный, – смутилась Анна, когда к ней обратились. – Отец попросил меня прорастить семечко. Это была комнатная фиалка. Но… у меня силы закончились до того, как она зацвела. Лишь бутон сформировался.

– У тебя хотя бы выросло что нужно, – язвительно ухмыльнулась Виктория. – Мои растения получаются с мутациями.

– Но это ведь тоже уникальный дар! – не согласилась с ней Теплицкая.

– К сожалению, мой контроль процессов оставляет желать лучшего, – Вика покачала головой. – Мне вообще растения не нравятся. Хорош из меня друид.

Девушка криво усмехнулась.

– Научишься ещё, – уверенно заявила Татьяна. – К тому же, тебе не обязательно становиться растениеводом. Будь боевиком!

– Я этот факультет и хочу выбрать, как основной. Осталось только отца упросить. Он считает, что не женское это дело – рисковать жизнью в бою.

– Уговорим, не переживай, – Татьяна перехватила её запястье, прежде чем Виктория успела спрятать руки, а потом перевела на меня взгляд: – И долго ты молчать будешь? Как твой дар проявился?

М-да, а я надеялся, что удастся избегать этого разговора до последнего.

– А никак, – хмыкнула Мария, заметив мою заминку. – Его дар слишком слабый.

Я поймал себя на том, что кручу в пальцах бумажную салфетку – край уже обуглился, оставляя чёрные следы на подушечках. Чёрт… Я быстро скомкал ее, сунув в карман. Потом осторожно огляделся, но вроде бы никто не заметил моего промаха. Слишком много энергии во мне скопилось от гнева Марии, стихия так и рвалась наружу. Не хватало ещё, чтобы сейчас перед подругами случился такой вот наглядный всплеск дара.

В принципе, сестра ведь никогда не видела, как я могу использовать огонь и какой у меня контроль. Даже Аркадий Петрович, по сути, этого не знал. Он мог наблюдать лишь крохи, в бою я никогда не высвобождал свою силу на полную. Но я и просил заранее не говорить о своём даре, на что Мария лишь язвительно заметила, что это правильно – нечего позориться и давать повод ненужным разговорам.

– Говоришь так, будто он даже стакан воды не может заморозить, – укоризненно заметила Рожинова.

Мария на это лишь рассмеялась:

– Ты не представляешь, насколько близка к истине!

Похоже, Татьяна поняла намёк и не стала раскручивать болезненную тему.

– Хорошо, что первый поток общий, – сказала она. – Будем сидеть все вместе, да?

– Тогда я в центре, – нагло улыбнулся я, на что Мария недовольно фыркнула.

– В центре сидит ядро компании, и это явно не ты, – заявила она. – Уверена, в центре будет Татьяна.

– Ну почему же? – Рожинова улыбнулась, посмотрев на меня как кошка на сметану, аж мурашки по спине пробежали. Так как она сидела рядом, а с другой стороны Анна, то она обняла меня за локоть. – Он один парень среди нашего цветника, так что уступлю место. Ты ведь не против, Анна?

– Да мне без разницы, – рассеянно ответила она.

– А вот я поддерживаю! – заявила Виктория, и сидящая рядом с ней Мария покосилась на девушку, как на идиотку.

Похоже, кому-то так не нравится, что я в центре внимания, что аж свербит. Мне ли не знать, когда так и накрывает теплом от гнева сестрички?

– Надеюсь, граф Огнев отделает тебя по полной программе, что месяц не сможешь ходить в академию, – сказала она тихо, но услышали ее все.

– Я уже договорилась со старыми знакомыми, – Татьяна отпустила мой локоть и отпила из кружки чай. Все взгляды устремились на неё. – Пара недель, и у меня будут записи всех дуэлей Михаила.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я.

– Будто ему это поможет, – не унималась Мария. – Если только кулаками попытается его забить.

Она засмеялась.

– Ты о чём? – удивилась Татьяна.

– Кулаками он машет чуть лучше, чем мечом, – отмахнулась сестра. – В любом случае, дохлый номер. Ему не победить.

– Помнится, последний раз я тебя уделал, причём тогда был слаб после ранения, – искривил я губы в подобии улыбки.

Вот ведь тупая, никак своё положение не поймёт.

– Да то случайность была! – Мария вспыхнула и швырнула смятую салфетку на стол. – Если бы не Аркадий Петрович, я бы тебя раскатала по площадке!

– В мечтах своих, сестрёнка.

– Не ссорьтесь, – громко и властно сказала Рожинова. Она улыбалась, акцентируя внимание на несерьёзности спора, с чем я был с ней согласен. – Вы ведь семья.

Кто бы говорил, конечно. Сама-то при мне брата своего подкалывала. Хотя, я пока не совсем понял, что у них за отношения.

– И когда вы только успели? И пары недель не прошло, как Алексея ранили! – возмутилась Рожинова. – Это ведь опасно!

Я лишь улыбнулся в ответ, так как этой ночью дрался на арене и уложил двоих. Есть чем гордиться!

– Да на нём все как на собаке заживает, – отмахнулась Мария. – Учитывая, сколько Аркадий Петрович заливает в него зелий исцеляющих. Одни растраты!

– Ты тренируешься до таких серьёзных ран? – удивилась Татьяна, посмотрев на меня.

– Не всегда, но приходится, – пожал я плечами. – Тренирую выносливость и привыкаю к боли.

Слукавил немного, но не суть. От моих слов Мария закипала.

– Просто ты настолько слаб, что не выносишь тренировок, только ранишься постоянно!

– Да? – усмехнулся я и выпустил всю накопившуюся от её гнева энергию. Она снова начала переполнять меня и давить, даря эйфорию и делая полупьяным.

Воздух дрогнул, будто над раскалённым асфальтом. Ложки на столе зазвенели сами по себе, как и чашки с напитками. Лёд в моём стакане с холодным чаем треснул.

Анна испуганно отпрянула от меня, Татьяна нахмурилась и выпрямилась. Я увидел, как по её оголённым рукам побежали мурашки. Даже Мария наконец замолчала, она прикусила нижнюю губу и опустила взгляд.

Только теперь я задумался: для них это выглядело как внезапная волна удушья или как будто кто-то выдернул пробку, выпуская в зал всю накопленную за день силу?

– Это было… показательно, – Татьяна передёрнула плечами, – но лучше так в общественных местах не делать. Обычным людям сложно переносить концентрацию маны.

Она покосилась на немногочисленных людей в кафешке, которые начали спешно собираться и уходить, избегая смотреть на нас. Работники зала тоже будто испарились. Вскоре мы остались совершенно одни в помещении. Мне даже неловко стало.

– Не подумал.

– Когда ты вообще последний раз думал? – пробормотала хмурая Мария.

– Не знаете, как это обычные люди воспринимают? – поинтересовался я.

– Да как и маги, – пожала плечами Татьяна. – Давление ментальное, только для них это ещё болезненнее ощущение. Насколько помню, бывали случаи, когда слабое сердце не выдерживало, до инфаркта доходило.

– Верно, надо быть аккуратнее, – подала голос Виктория, внимательно смотря на меня. – Могут подать в суд, если будет нанесён тяжкий вред здоровью. И придётся платить компенсацию.

– Если выиграют дело, – хмыкнула Мария.

В зал вышел официант, словно спасительную соломинку придерживая пальцами замысловатый кулон – защита от случайных магических всплесков? Он начал быстро собирать посуду с освободившихся столов, избегая смотреть в нашу сторону. Ещё одна официантка так же поспешно вытерла столешницы.

Когда через несколько минут вошли новые посетители, они замерли на пару секунд. Словно что-то обдумав, заняли места у дальней стены, бросая на нашу компанию быстрые взгляды. Обычная реакция на одарённых аристократов: не приближаться, но и не показывать страха. Как стая шакалов вокруг львов – прекрасная аналогия.

Нужно взять на вооружение этот приём, чтобы давить зарвавшихся оппонентов. Прежде я не задумывался, как сырая мана влияет на простых людей.

– Вот, а ты говорила, что он слабый, – тем временем продолжала разговор Татьяна, не обращая внимание на новые лица.

– Показушник, – фыркнула сестра.

– А ты сама так можешь? – беззлобно засмеялась Рожинова. – Я вот не рискну, а то истощение словлю. Алексей, похоже, у тебя большой источник. Ты полон перспектив! Да, Анна?

– Одни перспективы, – та демонстративно закатила глаза.

– Это хорошо, что ты понимаешь, – улыбнулась графиня, подмигнув ей.

Пальцы Марии сжались в кулаки, которые она поспешила спрятать под стол, а по моей спине пробежала знакомая волна тепла – её гнев снова наполнял меня энергией.

– Лишь бы не обжёгся на этом, – она посмотрела на меня будто с угрозой.

И что не так с этой девушкой?

– Не злись так, сестрёнка, не ворую я твоих подруг, – сказал я, смеясь, остальных мои слова тоже рассмешили.

– Верно, ты ведь всё равно скоро уедешь, а нам учиться вместе, – заметила Татьяна. – Кстати, когда?

– Не знаю, – буркнула Мария.

Я не спешил рассказывать ей такие новости – не дурак ведь. Представляю, какой вой она поднимет, когда Аркадий Петрович соизволит поставить её в известность. Наверное, он и сам оттягивает момент истины, предчувствуя развязку.

Наши посиделки продлились ещё около часа, а потом мы направились в парк. Мне было комфортно среди девушек – вот оно, преимущество единственного парня в компании. Если бы ещё не недовольная рожа сестры, вообще было бы шикарно.

Когда мы вернулись домой, до ужина оставалось полчаса. Стоило нам миновать калитку, как Мария преградила мне дорогу и, поставив руки в боки, начала сверлить злобным взглядом.

– Что? – не понял я.

– Я хочу спарринг, немедленно! Жалкий ты показушник! Что ты вообще устроил в кафе?

– А сама? – хмыкнул я. – Это даже не смешно. Если вы подруги, это не значит, что они твоя собственность. Они живые люди и могут сами выбирать, с кем им общаться. Злиться на подобное – показатель скудоумия.

– А может, – она прищурилась и ткнула меня пальцем в грудь, – мне стоит им рассказать о твоём даре? Чтобы графиня перестала нахваливать жалкого бастарда своей подруге? А то ты, как я посмотрю, губищу уже раскатал на Анну. Да только тебе ничего не светит, усёк? Куда тебе тягаться с Валентином! Ни рожи, ни кожи.

– Тебе не кажется, что это не твоё дело? – я так же прищурился, смотря на неё. – Без тебя как-нибудь разберусь, сестрёнка.

– Неделю даю тебе. Руки чешутся уже набить твою наглую рожу и душу отвести.

– Уговор был на месяц, – хмыкнул я.

– Я передумала.

– Какая ты непостоянная, сестрёнка.

– Ещё раз назовёшь меня «сестрёнкой», ублюдок, и твой язык узнает, на что способен настоящий дар! – её шёпот обжигал своей яростью.

Ладонь, толкнувшая меня в грудь, на секунду вспыхнула синевой – ровно настолько, чтобы я почувствовал, как промёрзла насквозь рубашка. Вот ведь сука…

Я ощутил этот неприятный холодок, который перехватил дыхание. Даже не хотелось думать, что было бы, не находись я сейчас под влиянием усиления от своего дара.

Она не стала любоваться моей реакцией, вместо этого развернулась и направилась к поместью. Вот ведь дурная девка. Я даже начал злорадствовать, предвкушая момент, когда она всё узнает.

Марфа поджидала меня у лестницы, переминаясь с ноги на ногу. Её передник был испачкан мукой – значит, старик искал меня уже после того, как отправил служанку помогать на кухню. Неспроста, что-то срочное, видимо.

– Алексей Платонович, – обратилась она ко мне. – Аркадий Петрович просил вас по возвращению зайти в кабинет.

– Хорошо, – кивнул я и сразу же направился к нему.

Постучался и тут же заглянул:

– Звали?

Старик сидел, сгорбившись и облокотившись на стол. Одной рукой поддерживал голову за висок, а во второй находился трясущийся листок. Холодов тут же положил бумагу и выпрямился, словно радуясь моему приходу.

– Проходи! – махнул он рукой. – Присаживайся.

– Что-то случилось? – разместился я напротив него и посмотрел с недоумением.

– Не то, чтобы что-то новое, – он недовольно поморщился. – Мне нужно съездить в Тулу на неделю. Забрать документы Марии, заодно решить ещё кое-какие личные вопросы. Всё откладывал, но тянуть уже некуда. Платон Борисович опять звонил и отчитал меня. Ты до этого лежал в больнице, потом тебе требовался уход…

– Уход? – не понял я.

– Я так говорил, – улыбнулся он. – Не суть. Ты вроде парень надёжный, уже восстановился после ранения. Недавно прекрасно показал себя на боях, удивил так удивил. Я ведь могу положиться на тебя?

Он смолк, выжидающе смотря на меня.

– Разумеется, – тут же выпрямился я. – Вы можете рассчитывать на меня.

– Это хорошо, – закивал он. – Тебе нужно позаботиться о Марии, чтобы она ненароком глупостей не наделала. Мало ли, вдруг опять этот негодяй Виктор объявится. Я уже не знаю, чего ожидать от графского выкормыша, будь он неладен.

Холодов опять поморщился, махнув рукой, после чего задумался на пару секунд. Затем выдвинул нижний ящик стола и достал визитную карточку с золотым тиснением. Потрогал уголок с такой улыбкой, будто это величайшая ценность, и только тогда протянул мне.

– Держи. Это контакт моего старого боевого товарища, барона Плетнёва, Антона Александровича. Он начальник полиции города Козлова. Если Мария пропадёт, он поможет найти её по маячку в телефоне. Не переживай, я его о тебе предупредил. Но это на крайний случай, – он поднял указательный палец. – Антон человек занятой, лучше его лишний раз не дёргать. А ещё, он не любит, когда его называют бароном. Обращайся к нему «товарищ полковник», это сразу расположит его к тебе.

– Хорошо, – улыбнулся я.

Иногда Холодов рассказывал об армии, что все они там братья и товарищи, без титулов. Да и ранги лишь в прямом бою, а не в мирной жизни. В любом случае, мне было приятно получить такой крутой контакт. Кроме того, меня радовало, как вовремя старик решил покинуть Козлов.

– Я знаю, что тебя не удержать, так что вот деньги на взнос за участие в боях. Машина подъедет за тобой как обычно, к одиннадцати, не пропусти. А вот здесь, – он встал с кресла и открыл одну из дверок книжного шкафа, и рядом с бутылками алкоголя я заметил знакомые склянки, – зелья. Пользуйся. Ключ наверху.

Вот так подготовка!

Но и это оказалось еще не всё. Старик так же дал мне ещё инструкции на кое-какие возможные непредвиденные ситуации. Мы пообщались минут десять, прежде чем я задал немаловажный вопрос:

– А когда вы уезжаете?

– Завтра после ужина. В ночь. Марии лучше об этом не знать. Утром слуги расскажут, если она спросит, – добавил он. – Акулину и остальных я предупредил.

– Не переживайте так, Аркадий Петрович, – улыбнулся я. – Всё будет хорошо, вот увидите! Вы можете на меня рассчитывать.

– Очень на это надеюсь, юноша.

Довольный, я направился к себе. Оставалось переодеться и спуститься к ужину. Вечерняя боевая подготовка сегодня перенесена на более позднее время, так что я ещё успею помедитировать после еды. А потом хотелось бы показать Марии, кто чей дар прочувствует на самом деле во время совместной тренировки.