Текст книги "Индульгенция 4. Без права на сомнения (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Учитель, – шиплю ему в ухо, – как тебе нравится урок?

Его лоб бьётся о землю, когда я встаю. Пыль оседает на его спине, как жалкий плащ. Пинок по ребрам сопровождается характерным хрустом. Потом нога, рука – повторить. Я ломал его нежно и аккуратно, даже не давая вздохнуть. Вот точно так же, как это делал он.

– Более я в твоих услугах не нуждаюсь, – презрительно бросил я, вытирая легкий пот полотенцем. – И да, еще раз заявишься ко мне без приглашения – и я найду у тебя еще больше костей, которые можно и нужно сломать. И так будет каждый раз, пока до тебя не дойдет.

Он не отвечает. Только его дыхание, хриплое и прерывистое, провожает меня к краю арены. Мне плевать – он уже прошлое, как и его бесполезные уроки.

А теперь надо навестить нашу гостью и посмотреть, что у нее получилось. И надо спешить – скоро уже ехать на учебу. Погнали…

Глава 7

Глава 7

Быстро принимаю душ, переодеваюсь в форму академии и спускаюсь вниз. Отец уже в трапезной, читает утренние газеты. Такой вот архаизм в век цифровых технологий. Я как-то спросил у него – зачем, так он разразился целой лекцией про бездушность и скучность информации, поданной через сеть. Мол, лишь настоящая бумага может передать реальное ощущение важности прочитанного.

– Что пишут? Против кого дружим? Сильно ругают врагов? – спросил я, намазывая масло на хлеб.

На завтрак у нас была яичница с беконом и зеленым горошком. Очень вкусно и эстетично, как по мне. Ну, и горячий чай с лимоном – пир богов.

– Да ничего особенного, все как всегда, – отложил он в сторону газету. – А ты как? Готов к учебе?

– Не готов, – скривился я. – Да кто ж меня будет спрашивать. Понимаю ее важность, но не понимаю, чему меня там могут научить.

– Воспринимай ее как возможность обзавестись новыми знакомствами и связями. Учись думать масштабно. Твои друзья – огромные бриллианты в куче мусора. Но их мало, так что твоя основная задача – найти похожих.

– Это невозможно, Танька и Гиви единственные и неповторимые. Ну, еще Настя со Снежаной практически приблизились к идеалу. Но работать над ними еще и работать.

– Что-то я не заметила, чтобы ты надо мной работал. И подо мной тоже, -заявила присоединившаяся к нам девушка. – Только духов своих окучиваешь.

– Все приходит вовремя к тому, кто умеет ждать, – наставительно ткнул я в нее пальцем и успел его отдернуть от клацнувших зубов. Реакция у меня прокачана на максималках.

– Верно, – кивнул отец. – Надо работать. Кстати, что решил по Агате? С Артемом, я так понимаю, ты уже разобрался.

– А вот пойдем и проверим. Я дал ей шанс, посмотрим, воспользовалась она им или нет. Кстати, ты Мавку и Навку не видел?

– Так они в карцере сидят. Уж не знаю, зачем их туда понесло, но выглядели они полными решимости.

– Да? Ну, Мавка-то ладно – она светлая и вроде как хорошая, а вот от Навки чего угодно можно ожидать. Идем быстрей, а то как бы она Агату не сожрала с голодухи. Нет, так-то она Артемом перекусила, но аппетит у нее зверский. Снежана, ты с нами?

– Нет. Я не люблю сырость и всякие страдания.

– Ну, ты прям как светлая. Ладно, собирайся потихоньку – вместе поедем. Все равно, думаю, уже все знают, что ты живешь у нас.

А дальше мы с отцом пошли по уже известному маршруту. Неприятному лично для меня, но необходимому.

– А я тебе говорю, проще ее убить, -услышали мы голоса, что эхом разносились по помещеньям.

– Это слишком легко для такой никчемной дуры. Отправим ее в Навь. Живьем. Пусть страдает, пока демоны будут медленно ее жрать.

– Что за шум, а драки топлес почему-то нет? – появился я в проходе.

Быстрый взгляд на Агату – ну, все как я и думал. Лежит неприятной и дурно пахнущей кучей дерьма. Камень валяется рядом. Относительно чистый – то есть, она им не воспользовалась.

– Интересная месть, – отец обошел меня и приблизился к девушке, что так и не стала ему дочерью. – И что дальше?

– Можно банально убить, чтоб не мучилась. Можно наложить клятву подчинения, и пусть работает в поместье за еду. Можно в бордель продать или на опыты в лабораторию магии.

– А чего бы ты сам хотел?

– Да пофиг, если честно. Перегорел. Ты глава, сам и решай. Можешь ее своей рабыней сделать – тело-то ниче такое. Раз уж мачеха не смогла, может, эта сможет тебя удовлетворить.

– Нет, последнее слишком уж мерзко. Ладно, подумаю. Но насчет клятвы подчинения ты прав – с этого пожалуй и начнем. А там видно будет.

– Договорились, – кивнул я. – Тогда мы поехали, а то в пробке, наверное, час простоим. Девчонки, надеюсь, вы найдете, чем заняться без меня.

Чмокнув своих красоток в сладкие губки, я отбыл к месту назначения.

Пять машин сопровождения, набитые темниками, плюс пара бояринов – страшная сила для любого кто рискнет сунуться. Отец не поскупился на охрану, что, в принципе, было ожидаемо. Время защиты прошло – теперь мы будем только нападать, безжалостно вырезая любого, на кого падет хоть тень сомнения. И эту мысль он максимально убедительно донес до всех, кто мог его услышать. А кто остался глух – Навь им пухом. Полумер мы не приемлем, помириться не получится. Если начнем, то не остановимся, пока не вырежем всех, включая рыбок в аквариуме.

– Видар, – максимально близко подвинулась ко мне Снежана, придавив грудью.

– Да, искусительница, – отодвинуться не получилось. Я и так сидел прижатый к двери.

– Давай сходим на свидание, – она придвинулась еще ближе и прижалась еще плотней.

И несмотря на бурную ночь, организм начинает реагировать. Да и как тут оставаться спокойным, когда на тебя давят ТАКИМИ аргументами, которые плохо помещаются в академскую форму!

– Я не очень люблю гулять, – голос явно дал петуха, но я держусь, хотя до морального падения не далеко. Да что там, я уже падаю, вместе с последними бастионами.

– Ну, давай тогда полежим на свидании, – выдает она убойный аргумент.

Черт, а ведь это прекрасная идея – как я до этого сам не додумался? Зачем куда-то ходить, если можно полежать⁈

– Давай, но не сейчас. Позже, когда-нибудь.

– Гад, – отодвинувшись от меня, она надулась. – Я к нему со всей своей чистой и невинной душой, а он по ней грязными сапогами.

– Ну не все сразу, да? А то тебе станет неинтересно. И вообще, – я уже сам резко приблизился к ней и завис, едва не касаясь ее губ своими, – прекращай меня дразнить и ходить по грани!

– Может быть, я хочу, чтобы ты переступил эту грань, – облизнула она свои губки языком. Причем сделала это настолько эротично, что я едва не потерял контроль.

– Значит, все будет, если не передумаешь. Но сейчас у меня слишком много нерешенных проблем, чтобы отвлекаться. Поэтому просто немного потерпи, – чмокнув ее в щеку, я отодвинулся.

– Ладно, – кивнула она. – Чем сложней завоевать приз, тем слаще будет его забрать.

Дальнейший путь мы проделали молча. Я думал… Да ни хрена ни о чем не думал, надоело. Враги, друзья, люди вокруг меня – все слилось в какой-то круговорот событий, которые сменяют друг друга слишком часто. Но главное решение я принял: полезут – убью. Не полезут – ударю, чтоб полезли, а потом добью. Такой вот я загадочный зверек.

– Увидимся после занятий, – сказала Снежана, когда мы оказались в академии.

– Договорились. Я к себе забегу и на лекцию.

– Ага, – как-то странно посмотрела она на меня и ускакала.

Я посмотрел на время – терпит. Первая лекция – теория магии. Скукотень. Тем более, что о магии я и так все знаю, причем больше здешних преподавателей. В Вырии меня по этому предмету Мавка хорошо натаскала, в перерывах между избиением моей тушки. Интересно, а экстерном тут экзамены можно сдавать?

Вот моя калитка, вот мой дом родной. Приоткрытая дверь – что за херня⁈ Грабители, убийцы или, не к ночи будут помянуты, Свидетели последнего пришествия продавца бытовых артефактов⁈

Свист ветра, и возле моего лица застыла рука… Светы. Явно собиралась мне врезать – вон как напряглась и глаза пучит. Но не может коснуться. Интересно. А если так? Мой лещ очень даже прошел. А так как я не сдерживался, ее подкинуло, перевернуло и впечатало в стену. Ага, она не может, а я, значит, очень даже могу. Совсем про нее забыл.

– Считай, что познакомились. А теперь встала раком, спустила трусы и нарисовала на морде довольную улыбку, с которой и положено встречать хозяина.

– Ты мне не хозяин!!! – прошипела она, – И я не бу… – и тут ее так скрутило, что я подумал, вывернет. – А-а-а-а-а! – заорала она. Ее тело напряглось, подскочило, встало в нужную позу и руки потянулись к трусам.

– Команда отбой, отмена и все такое. Просто хотел проверить, как это работает.

И ее тут же отпустило. Она рухнула на пол, размазывая злые слезы.

– Так, а теперь давай поговорим спокойно – какие ко мне претензии?

– Из-за тебя погиб мой брат…

– Вранье, и ты об этом прекрасно знаешь. Твой лживый папаша состряпал видос, в котором правды и на ноготок, который ты сломала, не было. За это и расплатился жизнью сына. Причем, у него условия были лучше моих, но он их благополучно просрал, с чем его труп и поздравляю.

– Меня выгнали из рода…

– А тебе не похер? Вот честно? Был один хозяин – твой отец, который рано или поздно все равно бы тебя выгодно продал, стал другой. Но я намного лучше. По крайней мере, ни унижать, ни заставлять тебя что-то делать против твоего желания я не собираюсь. Это было так – проверка возможностей, не более. Живи сама и не мешай жить мне, и будет у нас все сладко да гладко. На твою свободу я не покушаюсь, делай что хочешь. Ты поступила в академию – так учись дальше. Даже зарплату тебе буду платить, чтобы уж совсем себя плохо не чувствовала. К тому же, от того, что тебя выгнали, в тебе не перестала течь древняя императорская кровь Рюриковичей. Похер на бумажку – главное, что внутри.

– Светлая принцесса – и рабыня у темного мага! Какой позор!!!

– Звучит как низкосортный хентай, если честно. Повторюсь – ты свободна. Ну, относительно, конечно – все же ты моя, и я несу за тебя ответственность. А так – делай что хочешь. Поживешь, посмотришь и глядишь, я перестану казаться тебе монстром. Что же насчет темного, ты не угадала. Я иной, и скоро ты сама все увидишь. И да, если тебе кто-то что-то плохое скажет, посмеет оскорбить или унизить, сразу зови меня – за своих я глотку перегрызу. А ты, хоть и не по своей воле, но стала своей. Репутация у меня та еще, так что не думаю, что кто-то полезет. А может, и наоборот. В общем, не маленькая – сама разберешься.

И да, составь мне список того, что тебе нужно купить. Может, нижнее белье нужно или еще какие женские штучки. Держать тебя в темном теле я не собираюсь. Так что живи, как жила, и забей.

– Я тебя все равно ненавижу!!!

– Это твое право. Но надеюсь, со временем это изменится. А теперь извини – мне пора на учебу, да и тебе тоже. Не знаю, в одной мы группе или нет, но скоро увидим. Переодевайся и пошли, времени мало до лекции осталось.

Она угрюмо посмотрела на меня и ушла вглубь дома, а мне пришлось ее ждать. Ну да, мы ж в ответе за тех, кого захватили.

А так-то она очень ничего – и грудь, и попка. Прям огонь девка. А когда раком встала, думал, не сдержусь. Но нет, ни фига. Я подожду, пока она сама не придет и не захочет. Мне торопиться некуда.

Ну, и то, что она не может нанести мне вред, тоже радовало, как и тот факт, что если подохну я, то сдохнет и она. Что? Не надо тут в меня кидать камни – жизни темных важны!!! А серых еще важней. Тем более, что я ее понимаю – потерять брата очень паршиво. Поэтому для себя решил, что постараюсь наладить с ней общение. Пусть не сразу, но капля камень точит. И да, я все еще видел ее своей именно женой. Но пойти она на это должна добровольно и желательно сама должна захотеть этого. Будет сложно, но думаю, я справлюсь.

Хм, а форма ей идет. И попку так юбочка обтягивает. Хороша, что сказать. Проходит мимо, даже не оглянувшись. Да и ладно, мы не гордые.

Приходит сообщение от Таньки – они все вместе уже меня ждут у входа в главный корпус.

– Держись рядом и забей на всех, -бросаю я Свете.

– Уж не переживайте, Ваше Темнейшество, – от ее сарказма меня сейчас стошнит. – Как-то же обходилась без вас все эти дни.

– Это без нас, а вот со мной не обойдешься. Или трахнут, или грохнут – просто для того, чтобы насолить мне. Не твои светлые братья, так мои темные друзья. Ну, те, что бегают на четырех конечностях и писают, задрав лапу.

– С «Воем» сцепился?

– Ага. И не только с ними. Не люблю блохастых. А еще они болеют всякими нехорошими болезнями и линяют. Фу такими быть.

– Ты зоофооб, что ли?

– В моем доме попрошу не выражаться!!! И вообще, я люблю всяких разных, но маленьких. А вот больших нет. Но не боюсь, а просто не люблю. Хотя иногда боюсь. Вот, помню, у меня в детстве был щенок – мелкий кабысдох породы Русский Пфец. Так когда он скалился, даже боевые волкодавы от него убегали. Всех мог построить. Страшный был, как твоя жизнь.

– И что с ним стало?

– Один волкодав не испугался. М-да. Сожрал его – то ли с голодухи, то в знак протеста – не помню уже. Поэтому с тех пор у меня домашних питомцев не было. А теперь вот появилась ты – если что, я пузико хорошо умею чесать. Только попроси. И по голове могу погладить. И в других местах тоже. Мы ж в ответе за тех, кого приручили.

– ТЫ. МЕНЯ. НЕ. ПРИРУЧИЛ!!! – она аж остановилась, чтобы высказать эту нелепость.

– Лиха беда начало, – пожал я плечами. – Но предложение о пузике остается открытым.

– Ты мерзок.

– Да и похер. Зато не бью в спину.

И я пошел вперед, чувствуя на спине ее ненавидящий взгляд. Что ж, я и не думал, что будет легко.

Своих я увидел, стоило мне только вывернуть из-за корпуса Инженерной магии. И увиденное меня… Ну, скажем так, озадачило.

Толпа человек в двадцать стояла стеной, буквально сканируя любого, кто посмел бы приблизиться к моим друзьям. Причем тут были не только первокурсники, парочка старших тоже присутствовала.

– Вот он, наш герой, – выдал глупость Гиви, за что получил подзатыльник от Таньки.

– Привет, Видар, – Настя порывисто обняла меня. – Как себя чувствуешь?

– Бодр, свеж и готов на подвиги. А это вообще кто? – обвожу я взглядом толпу. И замечаю у них на рукавах шевроны Мранных.

– Пополнение, – с гордостью заявляет Гиви. – Самые сильные отморозки академии, кто не захотел ни под кого прогибаться. Среди них даже светлые есть.

– Да ну?

– Ага. И это благодаря твоей… Кхм, благодаря Свете вот. Она их, кстати, и позвала.

– Вы меня удивили, Ваше Высочество, -обернулся я к ней и тут же заметил и у нее наш шеврон. Да что за на хер тут происходит⁈

– Я уже не Высочество, благодаря тебе. И меня не было выбора, -грустно усмехнулась она. – Или с вами, или… Академия не терпит одиночек, а от меня все отвернулись.

– Все-таки пузико, да? Ладно, об этом вечером поговорим. Что там у нас по плану?

– Жаркий секс? – с энтузиазмом предположила Настя.

– Присоединяюсь!!! – это уже Гиви.

– Теория магии, бестолочи. Хватит болтать, десять минут до начала лекции осталось, – Танька была настроена воинственно. С чего бы?

– То есть, от секса ты отказываешься? – уточнил Гиви.

– Ты сейчас от своих яиц откажешься. Причем добровольно!!! – тут же взбесилась она.

– Точно ПМС, – шепнул мне друг.

– А ты так и не нашел за эти дни, кому присунуть? – усмехнулся я.

– Так, я опять тебя ненавижу. И да – обломись. У меня есть девушка, и даже не одна. Вот.

– Надеюсь, ее зовут не Правая Рука?

– Вдвойне ненавижу и презираю, -гордо отвернулся он.

– Я тебя тоже люблю, дружище.

– Ага, и люблю тоже. Но и презираю. И ненавижу. И жутко завидую. Таня, пожалей меня!!!

– Пусть тебя твоя правая рука жалеет.

– Не ревнуй, я ж только тебя люблю, -рванул он за ней следом.

– Отвали от меня, Труп, я девушка гордая и со всякими в постель не ложусь…

– Пошли, что ль? – обратился я к стоящим. – А то реально опоздаем. Всем спасибо, все свободны. Общее собрание назначаю на завтра – будем знакомиться и делиться планами, жаря зефирки! – заорал я и пошел в царство боли и страданий.

Это я про лекционный зал, если что. Потому как теорию магии вела у нас Гамаюновна, и ничего хорошего от нее мне не светило. Впрочем, на каждую пернатую найдется свой кипяток. И облегчать ей жизнь я не собирался. Скорей наоборот. Уверен, я найду, чем ее удивить. А то кажется, расслабилась она за время моего отсутствия. Непорядок, который я собирался еще больше усугубить, дабы жизнь вкусной ватрушкой не казалась. Так что уверен, будет интересно…

Глава 8

Глава 8

Лекционный зал был уже основательно забит людьми, причем реально не соврали – светлые и темные сидели вместе. Первый курс во всей красе – смешение людей, магии и потенциальных фракций. Тут уже начинал завариваться клубок будущих отношений между ними. Ну, и несмотря на то, что сидели-то мы вместе, но каждый занимал, можно сказать, свой собственный сектор.

На этом фоне отчетливо выделялись Мранные, занявшие самые удобные места в центре и злобно смотрящие на любого, кто к нам приближался.

Зашли, сели. С одной стороны от меня была Танька, с другой Настя. Гиви сразу начал болтать с какой-то миловидной девушкой, отчаянно строя ей глазки. Та воспринимала это вполне себе с удовольствием и одобрительно кивала. Света расположилась чуть в стороне, но не слишком далеко.

Всего в лекционный зал набилось морд сто пятьдесят где-то, и все прям горели желанием учиться и внимать мудрости преподавателей.

Я ждал, когда же заявится Гамаюновна, но увы… Сегодня нам лекцию читал другой мужик, хотя тоже светлый. Зайдя быстрым шагом, он огляделся, слегка поморщился, и стены чуть изменились, подернувшись рябью – появился потрескивающий камин, окна, чуть прихваченные инеем, даже запах сосны пробился в аудиторию. Подходящая атмосфера как раз для того, чтобы слушать сказки.

– Этот препод – легенда ранга боярин, – шепнул Гиви, не сводя с преподавателя восторженного взгляда.

А тот, одобрительно кивнув сделанному, повернулся к нам, настроившись на каждого из сидящих.

Камин в углу аудитории вспыхнул синим пламенем, осветив лица студентов, замерших в ожидании. Профессор Велеслав, чья борода была словно сплетена из нитей тумана, провел рукой над хрустальным шаром. Внутри заклубились образы лесов, рек и древних капищ.

– Представьте, – голос его звучал как шелест листьев в ночи, – мир, где каждое дерево – живое существо, каждое озеро – глаз бога, а ветер поет гимны тем, кто помнит. Сегодня мы вернемся в эпоху, когда магия не была наукой… Она была дыханием мира.

Согласно преданиям, вначале было Море-Окиян, бескрайнее и пустое. Но Род, праотец всех богов, пробудился в его глубинах. Из семени его мысли возникла Земля-Мать, а из дыхания – Небо-Отец. Их объятие породило первую магию – Живу – Эфир, силу, что связывает все сущее.

Представьте энергию, – профессор сжал ладонь, и между его пальцами вспыхнули искры, – не разделенную на стихии. Огонь танцевал с водой, камень шептался с ветром… И посреди этого хаоса явились боги-творцы.

Сварог, кузнец мироздания, выковал Солнце на своей наковальне. Каждая искра, упавшая с молота, стала звездой. Макошь, пряха судеб, сплела из нитей Живы полотно бытия. А Велес, змеевидный владыка подземелий, наполнил мир тайнами – теми, что прячутся в корнях дубов и шепотах мертвых.

Боги-учителя и первые волхвы

не желали править в одиночестве. Даждьбог, сияющий, как летнее солнце, спустился к людям, чтобы научить их добывать огонь. Но не трением палок, а желанием.

Он взял руку ребенка, – профессор коснулся ладони студентки в первом ряду, и та вздрогнула, ощутив жар, – и сказал: запомни – пламя живет в тебе. Оно – твой гнев, твоя страсть, твоя жизнь.

Люди стали чародеями, но их магия была дикой, как гроза. Тогда Перун-громовержец заключил с ними договор.

Берите силу у стихий, – прогремел голос Велеслава, имитируя бога, – но платите за нее. Кровью. Памятью. Слезами.

Первые волхвы приносили в жертву не быков, а свою кровь. Они вырезали руны на коре священных деревьев и пели гой-песни, от которых земля плодоносила.

Магия требовала порядка. Капища, где небо соединялось с землей через Мировое Древо, стали алтарями. На Купалу жрецы прыгали через костры, превращаясь в волков и сов, чтобы говорить с духами.

А вы знаете, откуда пошло слово «оберег»? – профессор поднял амулет в виде солнца. – Берегини, духи-покровительницы, плели их из лунного света. Носить такой значило носить частицу божественной сути.

Но величайшим ритуалом был Диалог с Бездной. Волхвы входили в воды священных озер, зовя Чернобога, повелителя тьмы.

Тьма – не зло, – прошептал Велеслав, и пламя камина погасло, окутав зал мраком. – Это другая сторона Живы – Эфира. Там, где кончается свет, начинается… понимание.

С приходом чужих верований боги стали снами. Но уходили они не навсегда. Мара, богиня зимы и смерти, превратилась в иней на окнах. Леший – в шелест листвы. А их магия осталась – в травах, которые мы собираем в полнолуние, в заговорах, что лечат от тоски.

Вы спросите: зачем помнить об этом? – Профессор взмахнул посохом, и хрустальный шар показал современный город, где в бетоне пробиваются цветы. – Потому что изначальная магия не имеющая цвета не умерла. Она ждет, когда вы захотите ее увидеть. Потому что и во тьме есть свет, и на свету жить без ночи нельзя.

Профессор Велеслав стоял у окна, за которым метались тени, словно пытаясь прорваться сквозь стекло. Его посох, вырезанный из корня древнего дуба, уперся в пол с глухим стуком.

– Вы не задумывались, как магия, рожденная единством, разделилась на свет и тьму? – он повернулся, и студенты замерли, увидев, что его глаза стали разными: один сиял, как полуденное солнце, другой поглощал свет, как черная дыра. – Это история не о добре и зле. Это история о страхе.

Хрустальный шар на кафедре ожил, показав два солнца на небе – золотое и багровое. Они медленно отдалялись друг от друга, оставляя между собой кровавый след.

– В эпоху, когда боги делили мир, Белобог и Чернобог были братьями-близнецами, двумя сторонами одного щита. Белобог, воплощение света, создавал дни, Чернобог – ночи. Их магия была гармонией: без тьмы не ценился бы свет, без смерти – жизнь.

Но однажды, – голос профессора стал жестким, – Белобог взглянул в воды священного Ирия и увидел свое отражение, искаженное гордыней. «Почему я должен делить славу? – подумал он. – Разве не я дарю людям урожаи и тепло?»

Он собрал первых светлых волхвов и повелел им строить капища только для дневных богов.

Чернобог, обиженный, ушел в Навь, мир мертвых, и стал учить своих жрецов говорить с тьмой.

Так появилась «черная» магия, – Велеслав провел рукой по воздуху, и в аудитории зазвучали голоса из подземелья: шепоты усопших, стон ветра в пещерах. – Но тогда ее не называли «тьмой». Ее звали Иной.

Поначалу оба культа сосуществовали. На Коляду жрецы Белобога зажигали костры, а жрецы Чернобога гасили их пеплом, напоминая о цикле жизни. Но люди начали бояться смерти.

Страх – лучшая почва для ненависти, – профессор метнул в шар горсть песка, и в нем возник образ битвы. Две группы волхвов, в белых и черных плащах, сталкивались молниями и тенями у подножия Мирового Древа.

– Светлые объявили, что магия Нави – это «скверна», ибо она работает с болью и памятью предков. Темные же говорили, что свет разрушает человека, выжигая в немстремление двигаться вперед.

Послушайте спор тех времен, – Велеслав щелкнул пальцами, и из ниоткуда донеслись голоса:

«Вы прячете голову в землю, как страусы! – кричал темный волхв с лицом, покрытым рунами. – Смерть – часть Жизни!»

«А вы копаетесь в гнили, как черви! – отвечал светлый, с посохом в виде солнца. – Ваши обряды сеют ужас!»

– Волхвы раскололи Зеркало Сварога – артефакт, отражавший единство мира. Его осколки стали первыми артефактами света и тьмы.

Светлые волхвы начали истреблять всё, что связывали с Чернобогом. Они сжигали ночные травы – беладонну, мандрагору, объявили вне закона заговоры на упокой, а общение с духами предков назвали «нечистым».

Но тьма не сдавалась, – в руках профессора возник древний фолиант, переплетенный в кожу дракона. На страницах зашипели черные чернила, складываясь в слова: «Кровь луны сильнее крови солнца».

– Темные волхвы ушли в подземные Дремогоры, города под курганами, где практиковали то, что светлые назвали ересью.

Навьи чары – воскрешение мертвых для получения знаний, не тел, а теней памяти.

Заклятие Морены – контроль над холодом и болезнями, чтобы понять природу страданий.

Договоры с Чурами – духами разрушения, которые требовали платы не жертвами, а… частью души.

Самый страшный ритуал, – профессор наклонился к студентам, и его тень на стене превратилась в фигуру с рогами, – Путь Гостя. Волхв позволял духу Нави вселиться в свое тело, чтобы получить силу. Но многие сходили с ума, ибо тьма… любопытна.

Раскол достиг богов. Перун, покровитель светлых, наслал громы на капища Чернобога. Мара, связанная с Навью, ответила вечными зимами. Люди гибли в борьбе между стихиями.

А потом случилось Падение Велеса, – в голосе профессора дрогнула ярость. Хрустальный шар показал бога-трикстера, разрываемого орлом Перуна и змеем Чернобога. – Велес, хранитель равновесия, пытался остановить войну. Но его растерзали обе стороны…

С тех пор магия договора с богами стала невозможна. Боги отвернулись, оставив людям лишь осколки своей силы.

Именно тогда, – Велеслав ударил посохом, и в аудитории грохнул гром, – появились первые маги-одиночки, отвергающие деление на свет и тьму. Их называли «Ведуны Срединного Пути». Они черпали силу в дисбалансе, как вихрь между мирами.

Один из них, Волхв Всесвет, создал Руну Алатырь – символ единства, которая позже стала гербом нашей Академии. Но его сожгли и светлые, и темные…

Профессор открыл ларец, откуда повалил сизый дым.

– Это Слеза Лады – кристалл, способный примирить любую вражду, но он плавится, если в сердце мага есть хоть капля ненависти.

А вот это – Коготь Чернобога – кинжал, убивающий не тело, а память о человеке.

Свиток Велеса – пустой, ибо настоящая мудрость не записывается.

Вы думаете, война закончилась? – усмехнулся Велеслав. – Вспомните Великий Раздел 1712 года, когда темные маги Годуновых пытались пробудить древних чудищ из Дремогоров, а светлые волхвы Рюриковичей обратили их силу против самих захватчиков…

Даже сейчас Темный Собор в подземельях Урала и Светлая Лига в казахских храмах ведут тихую войну. Они охотятся за артефактами, вербуют людей, сеют страх.

Но запомните, – профессор сжал в кулаке светящуюся руну, и она взорвалась радужными искрами, – магия не имеет морали. Ее окрашивает ваш выбор. Светлый заклинатель может сжечь деревню «во имя добра», а темный – спасти ребенка, заплатив за это чужой жизнью.

Свет окрасил окна в кроваво-золотой цвет. Профессор, вдруг выглядевший на тысячу лет старше, прошептал:

– Ваше задание: до следующего полнолуния найти следы обеих магий в одном предмете. Например, в этом…

Он бросил в толпу яблоко. Плод разделился в воздухе: половина стала гнить, из второй половины из семечка пробился зеленый росток.

– И если кто-то из вас, – его взгляд упал на темноволосого юношу в углу, чьи пальцы нервно перебирали черный амулет, – почувствует зов тьмы… Не бегите. Сядьте и поговорите с ней. Страх рождает чудовищ. А понимание – новую магию.

Благодарю за внимание.

Коротко поклонившись, тот вышел, и все вернулось, как было.

– Нет, ну ты это видел? – Гиви был прям воодушевлен и очень активен.

– Ага. Интересно рассказал.

– Да чтоб ты знал!!! Это же сам Велеслав – маг и ученый, что не раз в одиночку в Пустоши заходил! Да его труды, когда он их публикует, разлетаются как горячие пирожки!!! Не знаю, как его заманили в академию, но его лекции будут у меня самыми любимыми. И похер, что он светлый – и у врага позволено учиться.

– Гиви, слюну-то вытри. А то я ненароком подумаю, что тебя возбудил этот старик, – улыбнулась Танька.

– Вы ни фига не понимаете. Ай… Да что там с вами, неучами, говорить! Хоть бы он всегда Гамаюновну замещал. Интересно, у него есть дополнительные занятия? Я бы сходил.

– Ваш озабоченный друг прав, Велеслав – легенда, – подошла к нам Светлана.

Уже начинающий становиться привычным ненавидящий взгляд в мою сторону и вполне себе спокойный в отношении других. Прям обидно стало. Я, значит, пострадал больше всех, и меня же считают виноватым. И это при том, что я ни фига не сделал!!! Впрочем, девочки всегда делают вид, что понравившийся им мальчик им вообще неинтересен. А когда он начинает гулять с другой – бесятся.

– Он один из очень немногих, кто всю свою жизнь посвятил изучению магии, и послушать его очень полезно.

– Так, а что у нас дальше? А то сидим на месте, а может, надо куда-то бежать?

– Нет, вторая лекция будет проходить тут же – монстроведение. Будут рассказывать о тварях, водящихся в Пустошах, и как с ними бороться. У нас практика через полгода, после сдачи экзаменов.

– Бред! – откинулся я на спинку сиденья. – На какой хер отправлять в пустоши первачей, которые ни хрена не умеют? Сдохнуть там шанс очень высок.

– Ты так говоришь, будто там был, – Светлана смотрела на меня уже не с ненавистью, а с презрением. Прогресс на лицо!!!

– А где, ты думаешь, моя неодаренная интеллектом подруга, я был, когда прятался от магов, которых на меня натравил твой папаша идиот?

– Поосторожней со словами, Видар…

– А то что? Могу вот сейчас встать и крикнуть во все горло – император светлых мужеложец! И ни черта мне за это не будет, потому что все знают, что это правда. И как он вообще тебя заделать смог, если больше предпочитает мужские жопы? Ну да не суть – что там происходит у него под одеялом, мне все равно.

Так вот – я тогда был в Дикой пустоши. Надо вам объяснять, что это такое? И причем долго так был – время там текло иначе. И вышел обратно, сохранив все части тела. Так что поверь мне, деточка, я знаю, о чем говорю. И если ты перестанешь так сверкать в мою сторону глазами, может, и постараюсь сохранить там твою жопку целой и никем не надкусанной.

– И что там было? – Танька аж глазками засверкала от любопытства.

– Да много чего. Но не расскажу, даже не просите. Тайна рода, и все такое.

– Причем тут тайна рода и Дикая пустошь? – Светке очень уж хотелось поставить меня на место.

– Потому что эта Дикая Пустошь теперь наша пустошь. Точней, рода Раздоровых. Мы ее полноценные хозяева.

– Врешь! Так не бывает!!!

– Бывает. Точнее, уже есть. Наши люди начали потихоньку ее осваивать. Так что я знаю, о чем говорю. А врать друзьям, извините, не приучен – я ж не Кривдин.

– Хочу все знать! – Танька пустила в ход женские чары, чуть прижавшись ко мне, и я понял, что, конечно же, все ей расскажу. Ну как тут устоять перед такой красотой? Но всё-таки расскажу не сразу, надо ж цену себе набить.

Впрочем, секрета-то никакого там не было, просто я поднимал свой авторитет, ну, и издевался чуть-чуть. Сразу пасть к ногам победительницы гордость не позволяла.