Текст книги "Однажды в Вавилоне (СИ)"

Автор книги: Тимофей Царенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Джасвиндер под удивлённые взгляды зрителей наворачивал гарнир.

– Мы пытались стать больше. Наши женщины рожали по шесть детей, и все выживали. Мы научились врачевать. Но и Зверобоги были искусны в своих кознях, они насылали на нас страшные болезни. Болезнь за болезнью. Всё смертоноснее и смертоноснее. Наш бог всегда брал одну и ту же плату. Жизнь за жизнь. Одаривал бог щедро: тот, за кого внесли плату, больше ничем не болел два десятка зим. А были ещё и нашествия змей, были миллионы голодных насекомых, был ядовитый дождь... В нашей деревне каждый всегда знал, кто за кем, если что, умирает. Когда пришли бледнолицые, наше племя и не поняло сразу, что всё изменилось. Это была всего лишь очередная эпидемия, которая выкосила четверть племени. Но болезнь обрушивалась не только на нас. Племена Зверобогов тоже оказались беззащитны. Добрые боги не меняли жизнь на жизнь. И тогда пришёл наш час. Мы вышли к бледнолицым. Мы показали им, где прячутся ослабленные племена, показали, где хранятся их богатства. Чужаков оказалось слишком много. Они забрали всю землю… Кроме пустыни, зачем им мёртвая земля?

– И вы смогли выжить, – кивнул Волод.

– Ты слишком торопишься, беловолосый.

Усмехнулся старик, а потом упёр взгляд в собеседника. Белёсые глаза потемнели, и теперь уже в Князя упёрлись два чёрных острия, так блестят ритуальные ножи на пирамидах другого континента. Волод понял, что тонет в этой черноте, и лишь бессильно дёрнулся на месте. А в помещении ресторана ощутимо запахло свежей кровью.

– Это ещё не конец истории. Бледнолицые, как саранча, жрали леса, вгрызались в землю и отравляли реки. Они даже заявили свои права на россыпи камней и качали оттуда густую кровь земли. А мы… сломленные для всех, мы торжествовали, ведь бледнолицые так усердно жрали на земле, что совершенно не смотрели в небеса. А там наш бог вырвал глаза великому Оленю, а звёздный металл его рогов переплавил на нож. Этим ножом он вспорол брюхо великой Рыбе и вырвал оттуда жемчужину истинной печали. Не отложила великая Рыба икринку погибели, не исполнилось пророчество лесного народа о конце времён. Наш бог растворил жемчужину в уксусе и выпил с соком лайма. Зубы его стали как перламутр, и он разгрыз ими клюв великому Орлану и оставил того позорно погибать от голода. Почти тридцать лет полнилась земля его агонией. Каждый Бог племён Великого леса насытил утробу нашего бога. А наше племя больше не убивает своих стариков и детей. Вы сами кормите нашего бога. Никогда раньше на этих землях не жило столько людей. Никогда прежде жертвы не были столь обильны. И потому, gringo, нет, наши леса обильны. Чужаки не враги нам, лишь пища.

Старик улыбнулся. Его рот оказался полон здоровых белых зубов. В тишине громко звенели столовые приборы, когда стучали о миску.

Джасвиндер отвлёкся от блюда, сидел он с абсолютно счастливым лицом.

– В этой стране вырастают совершенно особые коровы. У них самое нежное мясо, – индус оторвался на миг от угощения.

У Волода дёргалось лицо. Джасвиндер продолжал есть. Шаман молча рассматривал гостей. В его белёсых глазах сверкало любопытство.

– А почему ты не произнёс имя своего народа и своего бога?

– Мышь не знает койота по имени, койоту это не мешает.

Джа сытно рыгнул. И с удивлением окинул пустую тарелку.

– Дедушка, а сколько тебе лет?

Джа тоже решил поучаствовать в разговоре. Абсолютно пустая тарелка произвела впечатление не только на Волода, но кажется, и на Шамана.

– Я помню те времена, когда на вершине пирамиды принесли в жертву Кортеса, кровь испанских королей зажгла второй рассвет над нашими землями.

– Это… я там себе ещё кусок рибая заказывал. Фунтовый. Можно мне его… Можно с собой завернуть?

– Я ждал, что этого малого вырвет от жадности. Но ты, должно быть, сильный воин, раз можешь съесть столько мяса, – в голосе Вияя звучало настоящее уважение.

– Да, парню благоволит воинская удача. Он уже много раз спасал мне жизнь. Достойный человек, – решил похвалить спутника князь.

– Чем сильнее проситель, тем богаче должна быть жертва, – довольный кивнул Вияя. – Принесите мне сильного воина. Мы будем гадать на его внутренностях. Жертва должна быть живой! И добровольной! И мы найдём ответ на вопрос как снять проклятье с твоего рода.

Джасвиндер и Владимир переглянулись. Лицо русского исказила гримаса раздражения. Джасвиндер же смотрел на собеседника так, словно был готов рассмеяться, когда Вияя объявит что всех разыграл.

Стаю чаек снова запихнули в мясорубку. Тени внезапно потемнели и заплясали в углах уже зримо.

– Ладно, gringos, я вас обманул. Добровольная жертва нужна, только если вы хотите ответ изменить, – произнёс старик, когда унял свой инфернальный хохот.

– Ха. Ха. Ха, – произнёс Князь абсолютно без всякой интонации.

– Ты меня в это не впишешь, – Джа икнул.

Волод смотрел на собеседника, молча.

– Ты всегда можешь нанять крепких парней на такую работу, – поспешно добавил индус.

– Я не знаю другого такого удачливого человека как ты, Джа. Ты приносишь и мне удачу.

– Лапку кролика тоже многие держат на удачу. Только кролику вся эта удача не помогла, а лапок ведь у него было целых четыре! Одно дело, когда мы удираем от кого. Я тебя просто вожу, и во всём этом не участвую, моя совесть чиста! А теперь…

– Я могу дать тебе слово: мы найдём человека, достойного всяческих кар и мучений. Я понял, в этом городе таких разводят. Да, говорящий с солнцем?

Старик только довольно цыкнул.

– Джасвиндер, давай найдём плохого человека и убьём его к хренам собачьим, на кишочках погадаем. Это так не работает, мистер! Это ты на людей через прицел смотреть привык, а я дрался последний раз в школе!

– Зайдём с другой стороны. А может, ты знаешь того, кто, на твой взгляд, заслуживает смерти?

Джа поспешно замотал головой.

– Ладно, ещё попытка… Что ты хочешь?

– Ты же не отстанешь? – обречённо уточнил индус.

Волод кивнул с ласковой улыбкой.

– Брось вызов ресторану! Публично, они тут фотки оставляют. Я потом всем расскажу, как ты сюда ездил мясо кушать. Это твоё алиби, вот.

– То есть, если я смогу сожрать столько же мяса, сколько и ты…

– Да хрен ты пососёшь, а не победишь меня, ты кушать не любишь!

Джа понял что ляпнул, и побледнел.

– Давай уточним: если я съем мяса больше, чем ты, ты работаешь на меня до конца моих дел тут, или пока меня не убьют.

– А если нет?

– Я разрешу тут оставить памятное фото. И объявление о том, что таксист Джасвиндер может съесть больше, чем русский Князь Владимир. И что в честной битве он был повержен за пиршественным столом.

– И платишь столько, сколько такое стоит на рынке, по максимальной ставке! – вставил индус торопливо.

– Старик, пусть нам пожарят ещё мяса. Надеюсь, этот проглот не сожрал все запасы на кухне? – запальчиво бросил Владимир шаману.

Тот только весело хмыкнул и помахал кому-то в недрах ресторана.

Девушка принесла ещё один таймер с кнопкой. И камеру на штативе.

– О, выглядит так, словно эта милая девушка сейчас снимется с нами в порнухе! – Джа хохотнул, но его шутку никто не поддержал. – Волод, пожалуйста, не надо относиться к этому настолько серьёзно, мне уже страшно.

Князь молчал. На стол легло чистое блюдо. Мясо легло на решётку…

Я буду признателен за любые отзывы, потихоньку восстанавливаю себя и читать ваши впечатления – хорошая терапия.

Глава 8

Князь блевал в ведро. Джасвиндер заботливо держал белый хвост так, чтобы аристократ не запачкал волосы.

Щёлкнул затвор фотоаппарата. Русский поднялся, утёр рот салфеткой и только тяжело вздохнул при виде фотокамеры в руках шамана.

– Когда будет все готово, gringo, позвони мне по этому номеру.

Вияя был ужасно доволен и просто лучился позитивом. С поправкой на его возраст смотрелось пугающе.

– Пойдём, Джасвиндер. Мне прям надо срочно кому-то raskolotit’ ebalo (привести внешний вид собеседника в соответствии со своими представлениями о прекрасном /русский/).

– Чего?

– Говорю, погода замечательная. В такую погоду только на охоту и ходить.

На улице действительно шёл сильный дождь. По окну ресторана ползли струйки воды.

– Ты прав, охотник. Дождь скрадывает шаги. Самое время брать зверя в его логове.

– Погнали!

Волод хлопнул Джасвиндера по плечу и устремился к выходу. В сторону ведра русский старался не смотреть. В сторону шамана тоже.

На пороге Джасвиндер остановился.

– Волод, а как мы поедем, такси закажем?

– Ты о чём?

– Ну, я накуренный. За руль не сяду.

– Фатима поведёт. У неё с реакцией всё в порядке.

– А с мозгами не очень…

– Она нас точно не угробит, – не слишком уверено закончил Волод.

Русский с индусом загрузили себя в такси. Владимир вытащил из кармана телефон, с которого не сняли упаковочную плёнку, и позвонил по единственному номеру в памяти.

– Privet, Igorek. Mojesh mne informaciu dat po tem urodam, zakaz kotorie na menz vzali? (Мне нужна информация по тем бандам, что принимали участие в охоте на меня/рус)

– (невнятное бормотание по-русски)

– Da vot, skuchno mne stalo… (Хочу сделать что-нибудь страшное/рус)

– (невнятное бормотание по-русски с воплями ужаса)

– Shutki v storonu. Mne nujna odna jizn. Mne ejo zadoljali. (Непереводимое объяснение почему Волод имеет полное право убивать кого захочет/рус) Хочу обналичить чек. У тебя есть десять минут. Igor, eto vajno. (Непереводимое выражение, оказывает давление на совесть собеседника/рус)

Абонент повесил трубку. Воцарилось молчание.

– Джасвиндер. Кто ты такой?

Фразу Волод произнёс почти без вопросительной интонации.

– Я? Я таксист Джа из Нью-Йорка, и жил обычной жизнью, пока ты на меня не свалился, как ангел в небесах обосрался. Ты сам сел ко мне в тачку и сам тянешь постоянно в какой-то блуд.

Джасвиндер быстро напомнил, откуда он тут вообще взялся.

– Я попросил тебя найти мне шамана. Ты меня к нему просто отвёз. Три сотни лет моя семья ищет того, кто способен снять проклятье. Три сотни лет поисков, экспедиций и взяток, которые мы вручали даже королям! А ответ мне приносит таксист, который мне траву толкает.

– У кого-то в небесах есть чувство юмора, да, – Джа хмыкнул.

Пиликнул телефон. Волод углубился в документы.

– Так… так… так… Эти прячутся так, что фиг найдёшь. Эти… У этих была ЭМИ-пушка… Эти нам робота отправили и кому-то теперь очень много денег должны… О… Рэкетиры, вымогатели, наёмники… Погляди, Джасвиндер, какой крупный самец.

– Чё, бургерами откормили? Тут жердяев… хера се мускулатура. Это чего такого он жрёт? – индус разглядел фото на экране телефона.

– Круче, мой друг – его лечат целители! Как считаешь, тянет на сильного воина? И эта банда как раз тусуется в одном клубе… К слову, это те перцы, чей одарённый себя сетью разрезал. Удивительно невезучий парень был тот кретин.

– Согласен.

– Фатима! Вези нас по адресу 1 Jefferson Place, Moonachie.

– Что, смертники, вы серьёзно? Вы же обосрётесь.

– А можно сделать так, чтобы никто не засёк нарушений правил дорожного движения? Нам не нужны штрафы.

Волод общался с машиной очень вкрадчивым голосом. Как с большой собакой.

– Говно-вопрос! Ни единого штрафа по месту регистрации!

– Не это я хотел услышать…

– Пристегните ремни, пассажиры! Надеюсь, вы не поели слишком плотно, туалетов в салоне не предусмотрено. Кто испачкает салон – сожгу к чёртовой матери. Все вняли?

– Выживем – надо внимательно изучить что там сотворил этот инженер талантливый, – Волод поспешно задёрнул ремень.

– А может, лучше такси закажем?

Стекла в машине перестали быть прозрачными.

Если бы кто-то спросил Джасвиндера, что он думает по подводу поездки, он бы сказал что машина летела, стартовала вертикально вверх.

Генераторы двигателя лили энергию в системы питания бортового компьютера, и он, с сигналами от сотен датчиков, вычислял траекторию до миллиметра.

Пассажиры болтались при этом как куски льда в шейкере.

Раздался визг тормозов, и перед лобби дома клуба возникло из воздуха оранжевое такси. Завоняло жжёной резиной.

Дверь водителя распахнулась, и молодой индус вывалился на асфальт, с трудом встал на ноги и заблевал кровавой жижей бумбокс. Музыка резко закончилась и воцарилась тишина. Три молодых парня в уличном прикиде натурально онемели. Один из них, самый большой, покраснел мордой лица.

– ЧУВАК, ЕСЛИ ТЕБЕ НЕ НРАВИЛАСЬ МУЗЫКА, ТЫ БЫ МОГ СКАЗАТЬ, Я БЫ ВЫКЛЮЧИЛ! – вопль толстяка отразился эхом от соседних зданий.

– Хоть кто-то вас, уродов, угомонил! В следующий раз я вам пищалку вашу разнесу картечью! Спасибо тебе, добрый человек, в край эти уроды охренели, – чей-то голос прозвучал сверху.

– Да, совсем офонарели! Так их! Если что, мы ничего не видели. А камеры у нас не работают! – один из зрителей решил немного разрядить обстановку.

– Эй, мужики, да вы чего! Мы вас знать не знаем!

Торчоусы явно хорошо чуяли опасность и сразу явили миру пустые руки.

– Значит, и дальше продолжаете нас не знать, не замечать, а техника… Заплати им. И почему ты плачешь, друг мой?

– Это слезы жадности, мистер. Да эта рвота стоит дороже сраного бумбокса в десять раз!

– Хрена се заявы! – это простонал, видимо, владелец бумбокса.

– Я тебя умоляю, не залей тут всё кровью, ты и прошлого бедолагу переварить не смог. Я скоро.

Торчоусы в ужасе смотрели на кровавую жижу на бумбоксе.

– Мальчики, не желаете ли прокатиться? У меня есть конфетки! На палочке! – добила пустая машина.

Шпана растворилась в ночи.

Волод вернулся полчаса спустя, завёрнутый в длинный плащ. Машина под ним ощутимо просела.

– О, и что там у тебя сейчас, мистер? Много-много пушек?

– О, поверь, Джа, этим можно завалить пару сотен человек. Особенно если в закрытом помещении! – Волод как-то очень нехорошо улыбался.

– О, да, мистер, думаю, этим придуркам не поздоровится. Ударим по бандитам этого города! Ощущаю себя сраным помощником сраного бэтмена с витилиго.

– Определённо!

В этот раз, по молчаливому согласию, за руль сел Волод. Он запросил точку на карте и довольно аккуратно вёл машину в сторону нужного адреса.

– Слушай, а ты чего такой довольный? Вмазался чем?

– Боевой коктейль. Помогает мне быстрее реагировать, быстрее думать. У меня на родине такие вещи эликсирами называют.

Джа обречённо вздохнул.

– Так, подожди меня здесь.

Джасвиндер ещё раз проверил ремень безопасности.

Русский прошёл через дверь бара под яркой вывеской, сквозь дождь, который успел промочить его до нитки. Возможно, именно по этой причине у входа не стояла охрана.

Волод вернулся несколько минут спустя, в компании огромного, прям не совсем по-человечески огромного чернокожего в бриджах и кожаном жилете на голое тело.

Тот, скрючившись, пролез на заднее сидение. Волод сел рядом.

– Фатима, поехали. Пожалуйста, аккуратно. Мне надо снять мины со взрывателей, и не хотелось бы нас всех случайно убить.

Машина плавно двинулась с места.

– Волод, скажи мне что происходит.

– Ну как «что»? Сильный воин, добровольная жертва. Едем обратно в ресторан. Кстати, его зовут Жак Коротышка. Главарь местной банды, название которой я не запомнил.

– А, да, привет, чувак, про тебя на улице рассказывают жуткие вещи, это правда, что ты один раз своему должнику башку раздавил, одной рукой?

Гигант уставился на Джасвиндера не мигая, а потом клацнул челюстью.

– Чума, и такой крутой перец теперь с нами работает! Чувак, и чем тебя купили?

– Джасвиндер, не гневи богов, что с тобой не так? Ты можешь помолчать? Человек сделал трудный выбор, прояви к нему уважение.

– УВАЖЕНИЕ? – Джа взвизгнул. – Уважение? Мистер, я… я… я… я хорошо знаю что такое осколочная противопехотная мина направленного воздействия. Обвешивать ими себя и садиться со мной в тачку – это уважение? У тебя их там сколько? Десять? Скажи, мистер, а ты этот свой боевой коктейль, ты его принял до того, как оружие выбирать начал или после?

– Ты будешь спорить об эффективности моих методов?

– ЧТО ТЫ ТАМ СДЕЛАЛ? – индус почти орал.

– Значит, слушай, заходит как-то русский князь в гаитянский бар и говорит…

(пять минут назад)

– Привет, уроды, мы знакомы, но не представлены!

Волод прошёл к самому центру зала, туда, где на огромном диване расположились Коротышка Жак и подельники. Там, у дивана, ему наконец-то задали вопрос а кто он такой и что, собственно, делает. Русский скинул с себя плащ, под которым, на специальной сбруе, висел десяток зелёных брусков, на каждой выпуклой грани русским языком через трафарет нанесли надпись «К ПРОТИВНИКУ». Всего двенадцать штук – четыре на спине, четыре на груди и по две на бёдрах.

Волод ткнул пальцем в ростовую колонку, и её разорвало. Внутри пророс кусок льда. Воцарилась тишина.

– Кто ты такой, и что тебе надо?

Русский обозрел бар грустным и понимающим взглядом. У стойки торчало пять хорошо накаченных мужиков, а за столиками вдоль стен сидел ещё десяток посетителей. Сейчас все пристально смотрели на гостя.

Незваный гость чуть сощурился. Стакан на столе громилы разлетелся осколками, внутри его вырос кристалл льда.

– Следующий возникнет в чьей-то заднице. Смерть от ишемии кишечника – самая паршивая, поверьте на слово. Возвращаю вопрос: итак, «Кто я такой?»

Волод ласково улыбался.

– Bumboclaat! (Вонючая прокладка! /гаитянский/) Ты русский! Благородный! Мы брали на тебя заказ, открытая охота.

– Хуясе, Жак! Нахуя мы выебнулись на Саб-Зиро? – истеричную реплику подавили ударом в челюсть.

– И это… правильный ответ, поздравляю, все участники переходят в следующий тур. На всякий случай поясняю: я мальчик одарённый, на мне висит такая штука – доспех духа. На моём уровне я могу поймать фугасный снаряд самоходной артиллерии. Весом пятьдесят кэ гэ.

– В какой валюте ты бы хотел получить извинения, бро? – подал голос главарь.

– Хорошая попытка. Но нет. Я не то чтобы нуждаюсь в деньгах. Вопрос неправильный, но хороший. Вы получаете бонусный вопрос!

– Что ты желаешь?

– И это самый важный и своевременный вопрос: «А чего хочу я сам?» Очень важный вопрос для каждого взрослого человека. Люди обычные ограничивают себя в своих желаниях, на нас давит общество, мы играем определённую роль. Но желания от этого ведь никуда не деваются. Я вот, например, люблю охотиться на людей. Занятие, обществом, как вы понимаете, не самое одобряемое. Но тут в моей жизни появляетесь вы, господа. И я получаю законное право на то, чтобы убить вас и ваших близких. Вас – как душе угодно, а близких – быстро и милосердно. Мы ведь все помним, в каком мире мы живём? Станут ли ваши правители препятствовать в том, что они считают своим законным правом? Или, может, я лишь оплачу за вас штраф? Небольшой. А теперь обращаю ваше внимание на тот факт, что вы все ещё живы. А это значит, что мне ещё кое-что от всех вас нужно.

– Ну, типа, мы внемлем, бро…

– Короче, нужна мне для одного ритуала жертва. В идеале – добровольная. Сильный воин. Короче, если среди вас есть доброволец, я забуду про наш маленький конфликт и не буду мстить, сам или чужими руками, вам и вашим близким за этот эпизод.

– И слово дашь, силой поклянёшься?

– И слово дам, силой поклянусь.

Снова повисла тишина.

– Клянись, и я пойду, бро. Это хорошая сделка. Это я принимал решение.

Громила поднялся с кресла и подошёл к тощему мужику в чёрных очках.

– Теперь ты главный, Дьюк, не проеби всё. А вы все слушайте его, понятно?!

– Да, босс…

– Спасибо, босс…

– Мы позаботимся о твоей маме, босс!

– Ты был самым лучшим боссом на земле!

Раздались рыдания. Бандиты кинулись обнимать Коротышку. Он возвышался минимум на две головы над каждым.

– Я сейчас блевану, – Волод с усилием почесал бровь.

Прощание набирало обороты, ревели все.

Конец интерлюдии.

– А чего ты такой недовольный?

– Да как-то неловко, честное слово, лучше бы они сопротивлялись.

– На тебя не угодишь, – буркнул громила с заднего сидения.

Раздался сигнал сирены, такси обогнала сине-белая машина и стала прижимать тачку к обочине.

Из машины вышла уже встреченная ранее офицер полиции.

– Господа, приветствую. Опустите, пожалуйста, стёкла в машине, и выйдите сами. И предъявите багажник к осмотру.

– И что же ты ищешь, хотел уточнить? – вежливо поинтересовался Волод, когда вышел из машины.

За его спиной под удивлённые взгляды офицера вылезал, с кряхтением, Жак.

– Следы крови. Открытые раны. Тела в салоне и багажнике. Поступила оперативка: ты, князь, собираешься устроить кровавое побоище. Коротышка, они взяли тебя в заложники?

Вопрос не самый уместный, но его подкрепляли четыре автоматические пушки. Они вылезли из багажника полицейской машины и сейчас упирались стволами во всех, кто вылез из такси.

– Нет, мэм, мы едем по делам…

– Джентльмены, Коротышка взял вас в заложники?

В синхронном жесте русский, индус и гаитянец покрутили головами.

– Дайте мне разумное объяснение того, что русский князь забыл в компании местного дуболома?

– Мы в ресторане были, «Orale Meat Kitchen». Так вот, это малый съел пятифунтовый стейк меньше, чем за полчаса. Я ему проиграл. Но мы решили выяснить, самый ли он крутой в Гарлеме поедатель мяса. И тут я, каюсь, использовал возможности клана. Мне нашли самого здорового парня на районе, и мы теперь везём его испытывать. Он как раз не ужинал.

– Я не верю ни единому вашему слову.

– И что вы хотите мне доказать? Что мы везём Коротышку, чтобы умертвить в ходе жуткого ритуала? А потом разорвём его тело в ходе кровавой оргии? Ну ей-богу, в том ресторане отличное мясо.

Волод, который буквально пять минут назад избавился от мин и поместил их в специальную нишу под сидением, просто изучал радушие. Полицейская улыбнулась. Но настороженного взгляда с компании не отводила.

– Леди, а давайте вот что: я вас приглашаю в этот ресторан? Джерси – не самый безопасный район, но такой говядины вы на этой стороне земного шара точно не испробуете.

– Заманчиво, – женщина написала свой телефон на листке блокнота, и вырвала его, а потом скатала в шарик. – Если я завтра узнаю, что вы все трое живы и ничего страшного в городе по вашей вине не случилось, я готова сходить на пару стейков. Уговор?

Бумажный шарик полетел во Владимира, и тот его поймал. Офицер, не дожидаясь ответа, села в машину и умчалась по оживлённой улице.

– ЧТО? – рявкнул Волод в ответ на вопросительные взгляды.

Машина тронулась с места в гробовой тишине.

В такой же гробовой тишине машина остановилась у ресторана.

– Вияя, мы привели добровольца. Когда можем начинать ритуал?

Шаман был озадачен.

– Вы же уехали четыре часа назад. Даже я не решаю дела в этом городе так быстро.

– Удачное стечение обстоятельств. Очень вовремя подвернулись люди, каких не жалко.

– А можно мне мяса, напоследок, а, бро? Я себя тут баловал только по большим праздникам.

– Я ему вагю оплачу, вот! – растрогался Джасвиндер.

– К тому же, мы и так решили дела раньше срока. Сколько у нас ещё есть времени?

– Два часа. Первые лучи солнца пронзают миры, прошлое, настоящее и будущее. Всё едино в рассвете. Для каждого мира будет новый день.

Жертву неторопливо фаршировали мясом. Волод пребывал в крайней стадии раздражения. Джасвиндер рекомендовал всё больше и больше соусов.

В итоге громилу напоили до пьяна и хорошенько так раскурили. На выход из ресторана он отправлялся практически в хорошем настроении.

Два крепких индейца в полицейской броне встретили шамана с гостями у выхода из ресторана. Их посадили в фургон с затонированными стёклами. Машина завела двигатель и поехала вдоль забора, аккурат до ворот с вывеской «Скотобойня».

Стоило машине пересечь ворота, как Волод восхищённо присвистнул. По центру промышленного комплекса возвышалась натуральная пирамида, метров десять высотой. Но её совершенно точно не было видно с улицы. Везде возвышались ледниковые глыбы. И такие глыбы густо покрывал узор. Чёрная птица, что вырывает сердце солнцу. Чёрный обсидиан рассекает огненный диск, и пламя сердца солнца исчезает в горле Бога-птицы.

Сюжет повторялся раз за разом.

Пирамиду окружали джунгли. Где-то в ветвях щебетали птицы и прыгали обезьяны. Было влажно и душно. Джасвиндер поёжился. Ночная темень гудела и неохотно расступалась под свинцовыми небесами рассвета. Вияя снял с Жака жилетку и привязал к алтарю грубой конопляной верёвкой. Растянул ноги и руки в разные стороны. Жак молчал, лишь со всхлипами лил крупные слезы.

– Можно я в машине посижу?

Джа подал голос. Он вцепился в бонг так, что побелели пальцы.

– Ты уже стал частью этой сказки. Ты сам бросил мне вызов и победил. Его кровь и на твоих руках.

Шаман подошёл к Джа и вцепился рукой ему в лицо, повернул к себе и заглянул в глаза.

– Я…

– Ты будешь смотреть.

Джа уже не мог отвести взгляд от алтаря. Его плиту вытесали из цельного куска гранита. Камень оказался идеально чистым, словно его мыли.

Вияя подошёл к Володу. В его руках возник чёрный клинок из обсидиана. Он взял Волода за руку и вложил оружие ему в ладони.

– Один удар, gringo. Вскрой ему брюхо. С первыми лучами.

– Не надо меня мучать, пожалуйста, бро… – простонал громила, ему было страшно.

– Волод, пожалуйста, может, ещё что-то придумаем, может, другого поймаем врага твоего?

Владимир перевёл взгляд на шамана, тот улыбался.

– Жертва добровольна. Произнеси своё желание, охотник на людей.

– Хочу испытание по силам. И пусть всё закончится тут. В этом городе.

– Да будет так. Пора!

Над бетонными джунглями всходило солнце. Первый луч его коснулся пирамиды. Волод вскрыл Коротышке брюхо. На камень алтаря полилась кровь, и тут же впиталась, как в губку.

Шаман оттолкнул русского в сторону, запустил ладонь во внутренности жертвы и вывалил кишки на стол. Они засветились тёмно-алым. Вияя раскрыл рот и закричал что-то, протяжно, по-звериному. На крики пленник отвечал воплями боли. Шаман перебирал руками ещё живые органы, словно что-то силился прочесть в них.

Это продолжалось минут десять, в полном молчании. Крики громилы становились всё тише.

– Твои отцы оплатили обманом за любовь! Любовь стоит дороже. Заплати… Заплати… Заплати!

Шаман взвыл на одной ноте, он разглядывал свои ладони, покрытые тёмной кровью. А потом лизнул пальцы.

– Она любила. Любила. ЛЮБИЛА! Десять, нет, сто, нет, тысяча… Десять тысяч! Они все заплатят за тебя. Заплати! Заплати за них долг мести! И проклятье спадёт.

Свечение угасло. А в руках шамана снова возник чёрный клинок, он поднял его, чтобы вскрыть жертве грудь, но на сухое запястье легла ладонь князя. И сжалась.

– Его жизнь принадлежит мне.

– И тебе её обрывать…

Шаман уступил место у алтаря. Но Волод сделал нечто странное: он отложил нож и вытащил из небольшой сумки на поясе одноразовый шприц в блистере. Одним движением русский ввёл его содержимое во вздутую артерию на шее Коротышки. За первым шприцом последовал ещё один инъектор…

– Если ты это сделаешь, то больше никогда не сможешь задать вопрос.

Теперь в голосе шамана звучала угроза. На то князь лишь усмехнулся.

– Мой дед однажды сказал такую фразу: «Своего ума нет – чужим и не проживёшь».

Волод бережно перекладывал кишки обратно в брюшину.

– Надо мной нет власти! Только присяга перед землёй, на которой я живу. Я склоняю голову лишь перед самыми достойными. А служить болотному духу, который разожрался жертвенного мяса так, что стал Богом, я брезгую, извините уж покорно.

Чёрные глаза Вияя, сейчас словно выточенные из вулканического стекла, налились небесной лазурью.

– Ты послужишь мне, хочешь ты этого или нет. Ты получишь от меня награду, хочешь ты того или нет. Я меняю наказание. Ты не отлучён от мудрости, нет. Ты получишь право задавать любые вопросы. И всегда получишь ответы на них. Это без всякой платы. А ещё ты можешь отдать мне грех. Любой грех. Прямо сейчас.

– Цена? – голос Волода перехватило.

Шаман кивнул на распростёртое на алтаре тело. Жак улыбался, на него подействовало противошоковое.

– Как хорошо, что твой бог – это живое мыслящее существо, – лицо русского исказилось в гримасе то ли страдания, то ли бешенства. – Я отказываюсь от щедрого дара.

– И карта, скидочная, на пятьдесят процентов. В ресторан. Обслужим в любое время дня и ночи.

– Да хрена лысого, как любит говорить Джа, я туда ещё раз сунусь, – скривился князь.

Лазурь ушла из глаз шамана. За ней ушла и темнота. Глаза снова стали обычными, человеческими. Выцветшие за сотни лет до полной прозрачности, в них не отражалось ничего.

– Оставайся тут жить, чужак. Время сказок близко, одну из них могут рассказать про тебя.

Волод залил зияющие внутренности содержимым очередного пузырька.

– Старик. Я знаю наши сказки. Там Кощей был, и был он бессмертным. А потом всё закончилось печально: яйцами и иглами, – Волод срезал верёвки и подхватил громилу за плечи. – Джа, помогай, я этого кабана один не дотащу!

– Та в нём тыщща фунтов, у меня пупок развяжется! Эй, вы, не видите – человеку к доктору надо, помогайте!

Безмолвная охрана так же безмолвно стала помогать. С огромным трудом бандита стащили с пирамиды, потом так же с трудом погружали в недра такси, которое невесть как оказалось аккурат перед выездом со скотобойни.

– Ладно, теперь вопрос: есть ли тут клиники, где этого бедолагу заштопают без лишних вопросов? Эй, Коротышка, ты там соображаешь?

– Да, бро, я слушаю тебя, бро… ты самый крутой бро…

– Произошёл несчастный случай. Ты переел мяса, тебя спасли от заворота кишок. Запомнил?

– Да, заворот кишков. Переел мяса… скажу…

– Сейчас китайцам позвоню… Блин… какой там был номер… Ага…

Пошли гудки.

– (невнятное бормотание)

– Опять ты, дура психованная? Сама такая, а хули я тебе звоню? Я тебе звоню! Зачем?!

– (невнятное бормотание, гудки)

– Извините, номером ошибся, переживаю очень… Сейчас… А… Да… Здрасьте, это опять я…

– (бормотание, гудки)

– Сейчас перезвонят…

– Да, что нужно?

– Нашему другу вспороли брюхо, ему надо помочь…

– (бормотание)

– Да, живой, нет, тело утилизировать не надо…

– (очень короткое бормотание)

Джа прижал динамик ладонью и прошипел.

– От тела избавиться втрое дешевле, не хотим денег сэкономить? Нет? Я так и подумал. … Извините, мы можем себе это позволить! Что? … Нам надо чтобы он пропал? А надо чтобы говорить не мог, ну, овощ из него сделать? – Джа уточнил у Волода, тот помотал головой.

– Не, не надо.

– (невнятное бормотание в трубку)

– А может, держать в подвале и медленно сводить с ума? Тоже нет? … Не, допы брать не будем, просто вылечить, да. Официально, как он сам в больничку пришёл. С чем? Его какой-то маньячила на улице тесаком вспорол как повар тунца!

– (невнятное бормотание)

– Ну, тогда скажите что мяса переел, кишки закрутились. Ага… И леденящих душу деталей, побольше, чтобы, скажем, кишки лопнули… нет? Тогда что вы прям его спасали, пришлось всего распотрошить, да…

– (невнятное бормотание)

– Да, всё так плохо. (дальше шёпотом) Что мы ему вкололи?

– Антибиотик, противошоковое, полость брюшины залил антисептиком.

Джа повторил.

– (невнятное долгое бормотание, гудки)