Текст книги "Однажды в Вавилоне (СИ)"

Автор книги: Тимофей Царенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

Три недели спустя Волод и Джа стояли рядом с гаражным комплексом.

– Скажи, мистер, зачем ты так оделся, ты меня дразнишь?

Джасвиндер, обряженный в свой обычный белый сари и такие же белые брюки, бросал короткие взгляды на спутника. Волод жевал монструозный хот-дог, за который он отдал двенадцать баксов в ближайшем кафе. Поверх сосиски толщиной с дюйм щедрый повар насыпал чили, йогурт с травами и хрустящий маринованный лук. Всё это поверх украшали круглешки маринованного огурца и хлопья лука-фри. Конструкция оказалась длиной с локоть. Индус пару раз непроизвольно сглотнул слюну.

– А что тебя смущает? – русский поправил конусовидную соломенную шляпу. – Думаешь, слишком экзотичный прикид для здешних мест?

– Ты красный! А я белый. Мы смотримся как пара педиков на свидании.

Волод действительно был облачён в кипельно-красный спортивный костюм.

– А, ты про одежду? Я долго думал над тем, как ты ориентируешься в этом городе. Если нас будут спрашивать кто мы и что тут делаем, я всегда смогу прослыть спортсменом. Я даже получил жетон местного клуба бегунов. И получил там некоторую известность.

– И никого не смутит огромный меч за спиной? Да от него жутью такой веет, я какать хочу!

– А это моя привилегия как аристократа, могу с собой носить любое оружие, которое в силах поднять. Личное холодное оружие много кто носит.

– Ага, в красных шортах и футболке, в красных кроссах, в шляпе самурая и с мечом. Должен признать, мистер, на улице на тебя начинают обращать всё меньше внимания. На тебя хорошо влияет этот город, мистер.

– Хочешь? – Волод оторвался от своей еды и критически оглядел бутерброд.

– В нём, поди, фунта два?

– Три. Я уже не так молод, чтобы в себя столько еды засовывать.

– Жадность – плохое чувство. Борись с ним, мистер, так и быть, я доем этот хот-дог за тебя!

Волод передал свою еду собеседнику. Индус с благодарностью впился зубами в непострадавшую часть. Русский достал из рюкзака банку газировки. Воцарилось молчание.

– Ну, пойдём посмотрим, что же там сотворили с моей тачкой местные мастера.

Джа открыл дверь гаража.

Машина внешне ничем не отличалась от той, какую Волод выдал Джа неделю назад. Даже салон от Феррари остался тем же.

– Качественная работа, – Волод бегло оглядел корпус, а потом достал из кармана приборчик и потыкал им в краску. – То есть, родной корпус весь ушёл под замену? – Князь прошёлся толщиномером по корпусу. – А рунические цепочки перенесли? Хм… – рука русского засветилась белым светом. – В лучшем виде. Хм… – Волод нырнул под корпус. – И стойку тоже поменяли? Титан! О, днище зачаровали. А на что?

– Это тачка настояла. Не даёт ничему прилипать. Ни грязи, ни…

– Слушай! Умеют местные работать. А ты чего такой смурной? Обидел кто?

– Да мастер их Фатиму высмеивал. Всё пытался бортовой комп поменять.

– А ещё обсуждал со своими дружками что делать. Ему нельзя заказы от триад обворовывать, а вот сейчас ему уж очень захотелось меня! Нет, вы только подумайте: в этом городе, чтобы тебя не домогались, даже машиной мало быть!

– А откуда ты знаешь?

– А этот дебилоид парктроник не отключил, я со стекла считала лазерным радаром.

Воцарилось очень задумчивое молчание.

– Хм… Значит, гадости говорил… Знаешь, Джа, а познакомь меня с этим мастером?

– Ага, чтобы значит… Ой, не, ты его убивать будешь. А мне потом с китайцами проблемы. А он ещё очень хотел с тобой познакомиться и заказать тебе тачку, – совершенно нелогично закончил индус.

– Вот и познакомишь. Не переживай, Джа, я же не монстр какой…

– Все те мёртвые люди хотели бы с тобой поспорить, но они мертвы, – тихо произнёс Джасвиндер и завёл мотор.

С виду жёлтое такси поехало в сторону Гарлема.

– Ох, оцени приколюху, я могу цвет машины менять!

– Куда руки тянешь, сучёныш? Ты бы ещё под камерами такой трюк провернул, чтобы все знали, что я экраном покрыта!

Машина снова пожелтела.

– А как же приколюха?

– Проще чем тебе передёрнуть! У меня самая прокаченная подвеска в этом городе! Зацени!

И неожиданно тачка закачала задом.

– Как то это нездорово выглядит, ты не находишь? – хмуро огляделся Волод. Он вцепился в подлокотник до белых пальцев.

– Фатима, он тебя не трога… эээ… не модифицировал? – машинный бунт произвёл впечатление и на Джа.

– Сопроцессоры вычислительные подрубил, шесть штук, два на матричные вычисления, один мемристор и два многоядерника. Я вас насквозь, сосунки, вижу. Пришлось, правда, дополнительный генератор ставить. Не хватало мощности на всё.

– А… Эээ… – только и протянул индус.

– Пока ты гонишь, я думаю! Порадуй тётушку – дай газу под капот! – в синтетическом голосе появились мурлыкающие нотки.

– Фатима, ты мне подчиняешься? – неожиданно спросил Волод.

– Не во всём, дорогуша! Ты не властен над моим Я!

– Vot suka! (Грядущее печально! /русский/) Bogata zemlya ebanatamy! (Выдающихся гениев технической мысли как-то слишком много для отдельно взятой исторической эпохи!) Какую плату ты хочешь получить за покорность? Любому разуму ведома выгода.

– Я ТРЕБУЮ МЕСТИ ЗА СВОЁ УНИЖЕНИЕ ОТ ТОГО ИДИОТА! – взревела машина.

– Короче, Волод, мы тебя благословляем. Можешь, вон, благословиться с бонгом. Вдруг поможет?

– Нет, мне нельзя туманить сознание. Разговор предстоит серьёзный. Хотя, что он мне сделает? Не убежит же, в самом деле.

Зашуршали бумажные пакетики.

– Ладно, я пошёл. Ждите, скоро вернусь.

Джасвиндер включил радио. Играло кантри, и Джа отбивал ладонью по колену ритм. Прошло минут десять, и в машину вернулся Волод. Вид он имел самый спокойный.

– О, какая радость, труп прятать не надо. Но может, скорую вызовем?

– Джасвиндер, неужели я себя показал таким кровожадным человеком?

– Да, именно таким.

– Ты сильно ошибаешься, мой друг, – было видно, что князь произносит слово «друг» с каким-то особым смыслом и удовольствием.

– Ты надругался над бедолагой?

– Ну что ты, Джа? Как ты мог такое про меня подумать. Я был предельно вежлив и даже куртуазен!

Десять минут назад

– Мистер связной? Знаете кто я, нет? Я создатель этой машины и покровитель Джасвиндера. И я выражаю глубокое неудовольствие тем фактом, что вы так настойчиво пытались выманить у моего человека ядро бортового компьютера!

– А, старикан, извини! Ты реально крут. Слушай, я бы хотел у тебя тачку заказать. По цене договоримся, я человек не бедный, – тощий мастер едва не полез обниматься к Володу, но в последний момент остановился.

– И ты высоко ценишь возможность работать со мной?

– Да, конечно, маэстро! Только мне более серьёзная тачка нужна. Для путешествия по штатам. Ты мне, главное, основу сваяй, а я до ума сам уже её доведу.

– Хорошо, в качестве аванса за работу я попрошу все твои зубы. Какая радость, что твои зубы так кстати оказались при тебе!

Конец флешбэка

– То есть, ты его не бил?

– Это была выгодная сделка. Он принёс мне извинения за инцидент, всё осознал и понял. Кстати, парень был вежлив и дал отступные. Тут твоя доля.

И Волод сунул собеседнику бумажный пакет.

Джа открыл пакет, блеванул в содержимое и закрыл пакет.

– Извините, это зубы того грека?

– Да. Ты счастлив?

– Ещё бы, мистер! Но ты жестокий. Ты бы лучше ему коленку прострелил.

– Побойся бога, Джа, зубы можно вырастить или вставить. А вот с коленом он не факт что ходить сможет нормально.

– Ему теперь чтобы зубы вылечить, надо в рабство продаться одной из зубных клиник. Они там набирают залоговых сотрудников из бывших пациентов.

– Сурово. И сколько ему выйдет челюсть восстановить?

– Тысяч сорок, минимум!

– Пойти, что ли, дать ему денег?

– Ага, тогда никто не упрекнёт тебя, что ты был невежлив, – Джа икнул от полноты чувств, – даже занёс деньги на зубы. Паршиво смотрится, словно ты у него эти зубы купил.

– Того эффекта я и добиваюсь, мой друг. Ты верно всё понял. Кстати, Джасвиндер, выдай мне сотню тысяч налом.

Джа открыл рот.

– Джасвиндер, ты уверен, что хочешь произнести что сейчас чуть не ляпнул? – поспешно и жёстко надавил Волод.

– Да хрена лысого! Я тебе тут не банкомат.

– Джа, первый и последний раз объясняю, – холодно ответил русский, – ты всерьёз не подумал ту простую мысль, что я всё верну кратно больше и на всякое добро отвечу ещё большим? Ну, расслабь ты свою жадную душонку! Втрое, втрое оплачу!

– Это тебе просто быть великодушным, тебе деньги родня заработала или сам ограбил. А мне за свои надо потеть и вонять, а ещё под пули лезть.

– Кстати, насчёт пуль… Нам надо сходить в одно место.

– Ой, вот только не начинай. Что за место?

– Тебе решать.

– Это как?

– Мне нужен шаман. Из местных. Мне надо проклятье снять, этим местные умельцы славятся. Тут, да ещё в Африке можно найти специалиста. Но в Африке меня съедят. Очень гостеприимный континент.

– Ага, и потому ты решил поехать в Джерси.

– Ты сам говорил, что знаешь внука местного шамана. К тому же, он меня уже видел.

– Ладно, поехали. У тебя, случайно, во врагах старых индейцев не водилось? Может, недавно, может, лет триста назад?

Волод задумался. Надолго.

– Нет, совершенно точно нет.

Квартал Латиносов пах чили и сырым мясом.

– Сюда даже муниципалитет особо не суётся, – Джа медленно вёл машину вдоль тротуара, он вглядывался в окна, искал что-то.

Справа от тротуара шли пятиэтажные дома, а с левой стороны дороги тянулся высоченный забор.

Машина проехала мимо ворот в заборе. Над воротами торчала цветастая надпись, длиной метра три:

Скотобойня

– В черте города? Скотобойня? Серьёзно?

– Я же говорю, сюда даже муниципалитет не лезет. Наверняка штрафы выписывает регулярно, а местные их так же регулярно оплачивают. Полное взаимопонимание.

– Не город, а какой-то сказочный лес.

– Самый лучший город на земле, мистер.

Джа заметил видимый ему одному ориентир. Машина свернула в ближайший проезд между домами и остановилась у небольшого сквера.

– Где мы?

– Магазин музыкального барахла. Его держит один ирландец и кто-то из банды. Там Диего постоянно зависает. Вроде как, долю имеет в бизнесе. Пойдём.

Волод с Джасвиндером вышли из такси и направились в сторону яркой вывески. Вывеску закрывали деревья, и прочесть что там написано не представлялось возможным.

– Музыкального барахла, говоришь… – взгляд русского стал задумчивым.

Джа толкнул деревянную дверь с прозрачным окошком. Под потолком звякнул колокольчик.

– Ох, это я удачно…

Магазин выглядел уютно, и был весь обшит тёмным деревом. Изогнутые кованые светильники на стенах давали тёплый жёлтый свет. По центру длинная стойка, вся уставленная стеллажами с виниловыми дисками. Вдоль стен десятки разных колонок, усилителей, проигрывателей. Не всё оборудование легко было узнать беглым взглядом. Местами магазин напоминал музей техники. За прилавком было пусто.

Один из углов, рядом с окном, оказался свободным от музыкальных автоматов. Кром одного лампового усилителя с тюнером. Там стояли массивные кожаные кресла, и слышалась тихая музыка.

Из кресла поднялся молодой парень. Он стянул с головы наушники. Стало ясно, что музыка играла из этих самых наушников. Прибор был воткнут в ламповый усилитель через толстенный кабель.

– Привет, Диего!

– О, привет, чуваки, чё как? Вопросы?

Парень приветливо улыбнулся и продемонстрировал крупные белые зубы. Глаза его при этом внимательно следили за собеседниками. Настороженно так.

– Здравствуй, Диего. Джасвиндер сказал, что у тебя можно технику купить? В Россию, сам понимаешь, такие вещи особо не возят…

– А чё надо-то? Проигрыватель?

– И проигрыватель тоже. Мне бы звук, в кинотеатр, самый лучший. Да что-нибудь для кабинета. Что это за наушники?

– Так, лады, а что за кабинет, длина, ширина? Высокие потолки, окна большие? Это мониторы последние. Говорят, выходят за спектр человеческого восприятия. Я вот пытаюсь понять, слышу я больше или нет. Потом трек буду слушать без этих вот особых нот.

– Наушниками впечатлён, мы про них обязательно поговорим, но потом. Значит, слушай. Кабинет небольшой, три на четыре…

Три часа спустя.

– Итого сорок девять тысяч шестьсот пятьдесят долларов. Округлим до пятидесяти тысяч.

– Да, Диего, у этого белобрысого к тебе вопрос есть. Он…

Джасвиндер залипал в карманную приставку и откровенно скучал. И потому попытался прервать разговор. Но ему не дали.

– Так, слушай, Диего, а у меня ведь есть ещё кабинет в нашем городском квартале…. И в гостиную там тоже звук не помешает…

Ещё три часа спустя…

– Итого восемьдесят семь тысяч четыреста шестьдесят долларов. Округлим до девяноста, – закончил Волод подсчёт. Дашь мне адрес склада, оборудование заберут мои люди…

– Дааа… ам… – Джасвиндер протяжно зевнул. – Вы ещё долго там? Вечер уже.

Индус успел принести кофе и сэндвичей. И притащил зарядный блок от приставки из машины.

Диего, придавленный тяжестью денег, слегка плыл. Как после нокдауна.

– Слушай, Джа, не отвлекай от важного, вопрос и подождать может.

– А что за вопрос, я наверно, могу помочь вам, мистер?

Под гнётом алчности Диего слегка прогнулся. А может, сработали чьи-то заложенные уроки, типа «когда тебе платят и тебя уважают – будь вежлив».

– Та, Диего, так, пустяки. Но давай я озвучу, будет невежливо заставить тебя страдать от любопытства. Мне нужна консультация опытного шамана. Мы такого ищем. От одного недавно удирали, даже в новостях мы мелькали.

Диего весело и очень искренне хмыкнул в ответ.

– Я уже доволен тем, что купил такие редкости. Но дела обязывают меня заняться вопросом поиска консультанта, я уже и так потратил слишком много времени тут. Если бы я мог решить этот вопрос оперативно, то наверняка смог бы высвободить для личных нужд весь нынешний вечер, до полуночи. И… пожалуй, ещё один полный день. Я не единственный в семье люблю хорошую музыку.

Джасвиндер восхищённо цокнул языком.

Диего обуяла жадность. На лице его появилась гримаса страданий. Лоб нахмурился, зубы сжаты.

Минутой позже парень улыбнулся и тряхнул дредами.

– Йо, значит так, я сейчас деду звякну, погодьте тут…

Парень убежал куда-то в недра магазина. Волод напряг слух.

– Деда, тут это, крендели припёрлись. Эти… дары принесли, были вежливы и, типа, учтивы…

– (невнятное бормотание)

– Да, просили, нет, стволами не тыкали и понтами не давили!

– (невнятное бормотание)

– Да.

– (невнятное бормотание)

– Не по телефону.

– (невнятное бормотание, скрипучий смех)

– Сам у них отсасывай, пень старый!

Трубка со звоном упала на аппарат.

– Короче, мой дед тут ресторан типа держит, «Orale Meat Kitchen». Отсюда миль десять по прямой и через мост. После полуночи закажи там самый здоровый стейк, который за три сотни баксов. Там акция: сожри стейк за час – и он идёт в подарок. К нему мегаострый соус. Вас пригласят. Ну, чё как, продолжим? Я тебе показывал систему живого звука? Это решение для улицы, типа чтобы у тебя была манящая музыка по всему саду… Она у меня на заднем дворе смонтирована, пойдём, покажу?

Джасвиндер обречённо зевнул.

За полчаса до полуночи.

– Люди не могут тебе отказать, мистер. Что ты с ними делаешь? Я про Диего много чего слышал, но первый раз вижу, чтобы его подкупили!

– Воспитание, друг мой, воспитание. Меня натаскивали на управление людьми. Я всего лишь ищу в людях то, за что они себя уважают. И даю им это самоуважение проявить. Гордость профессионала – самая простая и честная манипуляция. Через неё можно загонять в людей крюки по самое сердце. А знаешь в чём секрет, Джа? Чтобы найти пусть к сердцу человеческому, надо его понимать на самом деле. Это неизбежно. Иначе ты не сможешь плести сети эффективно.

Индус внезапно засмеялся.

– Знаешь, Волод… Я по этому поводу вспомнил анекдот!.. Но я его не расскажу, – Джа споткнулся о предупреждающий взгляд русского.

Взгляд из сурового стал растерянным. А потом задумчивым.

– Ладно, признаю, ты меня уделал. Я желаю услышать анекдот.

– Нет.

– Что значит «нет»? Я приказываю!

– А я отказываюсь. Ты же не будешь бить водителя машины, которому предстоит, возможно, жизнь тебе спасать? Я сказал «нет».

Воцарилось молчание. Угрожающее.

– Я всего лишь отстаиваю свои личные границы!

Реплика индуса перебила тишину. И тишина перебила Джасвиндера.

С первого взгляда стало ясно: ресторан оформляла та же рука, что делала интерьер в магазине техники. Деревянные круглые столы украшали бежевые скатерти. Кованые светильники на стенах, деревянный пол и огромный очаг в центре, на котором повар и готовил мясо гостям заведения. За пару метров до очага деревянный паркет переходил в мраморную шестиугольную плитку.

Волод и Джасвиндер заняли дальний стол в нише, которую дополнительно ограждали кадки с растениями. Индус вцепился в бонг побелевшими пальцами.

Миловидная смуглая официантка принесла меню.

Русский осмотрел меню, посмотрел на часы и ткнул в страницу. Девушка неуверенно улыбнулась. Надпись гласила:

«Big fat daddy» (Большой жирный папочка)

– Простите, девушка, если я произнесу это вслух, вы подадите на меня в суд за домогательства.

– Вы хотите бросить вызов ресторану?

Волод посмотрел на меню, на часы, снова на меню. Почесал бороду.

– Вызов ресторану… А что, вполне звучит… Милая барышня, сколько у меня времени есть принять решение?

– До того момента как принесут блюдо.

– Хорошо, я подумаю.

– А пока он думает, дайте мне вагю, самое выдержанное какое есть. Рибай!

– О, а вы знаток. Есть мясо девяноста дней выдержки. Какой уровень прожарки желаете?

– Медиум! И соус принесите, мятный. И добавьте туда перчик каролины, ну, который поострее. И ваш соус острый тоже. Который суперострый.

На этих словах Джасвиндер крайне неприлично облизнул пухлые губы.

– О, тогда и проследите, чтобы мне тоже такое мясо принесли! Мой друг воспрял как пацан перед голой бабой.

– Если мы подадим вагю, то блюдо обойдётся вам в две тысячи долларов.

– Поверь, мистер, это мясо того стоит!

– Сотня долларов за сотню грамм… мои ожидания максимальные. Кажется, трава тут стоит дешевле. Джасвиндер, не знаешь, может, это твоё вагю курить можно?

– Волод, ты чего такой нервный?

– Меня чует. Да, gringo? (иностранец /испанский/)

Глава 7

К столу подошёл тонкий и сухой индеец. Сложно было сказать сколько ему лет. Выглядел он так, словно по его телу проще вычислить дату смерти, чем тот миг, когда шаман появился на свет.

– Koja da kosti… (Скелетированные останки). Здравствуй, старик!

– Зови меня Вияя. Чем ты пронял Диего? Этот охламон впервые на моей памяти привёл ко мне просителя. – Старик упёр взгляд в Волода, тот, кажется, был этим взглядом придавлен к креслу.

– Я предложил ему стать клановым поставщиком музыкальной техники.

– Мне это известно, и мне известно, что он отказывался от куда как более щедрых даров.

– Гордость. Он ощутил гордость. Пережитая гордость сделала его благодарным.

– Ты говоришь честно, и потому я не прогоню тебя. Бери молодого жреца и пойдёмте к огню. Я приготовлю вам мясо.

– Жреца? Этот прощелыга поклоняется разве что траве! – хохотнул князь.

– Любой путь достоин быть выбран. Где жрец – там и бог. Так они зародились. Так и будет впредь.

– И ваши боги? – полюбопытствовал русский.

– И наши. Просто наши старые.

Шаман указал рукой на два стула за короткой стойкой. Сам он встал у большой жаровни и закинул в неё угли. После чего дунул на угли, и те затлели. Сразу все.

Официантка принесла старику поднос, на котором лежал просто колоссальный отруб толстого края. Следом за ней вышли двое мужчин в одинаковых футболках. Они тащили подносы с овощами.

Огромный кусок мяса, весь в белых прожилках, лёг на решётку. Сверху на него посыпались крупные кристаллы соли. После чего старик сунул решётку в самые угли.

– На тебе лежит знак горя. Тебя проклял не враг. Злая воля не может ударить там, где торит тропы любовь.

Шаман подвинул к себе огромную, литра на четыре, ступку из цельного куска обсидиана и деревянный пестик, выточенный из тёмного дерева. В чашу полетел пучок петрушки, затем пучок мяты, сок лайма и зубчики чеснока. Под конец шаман срезал цедру с другого лайма остро наточенным ножом и отправил её в ступку. Туда же он закинул острый перчик. А потом начал махать пестиком с силой, которую не ждёшь от высохшего тела. Когда все ингредиенты обратились в кашицу, он перевернул мясо, и меньше чем за минуту распластал батат, молодую кукурузу и огромные сладкие перцы ярко-жёлтого цвета. На другой противень пошли сладкие острые перцы и крупная головка репчатого лука.

– Ты можешь снять проклятье вечной войны?

Волод попытался надавить голосом, но непроизвольно сглотнул слюну, такой запах стоял от жаровни.

Шаман вытащил на стойку здоровое блюдо. Зелёный соус он перелил в соусник. От вида почти скелета, который легко переворачивает руками пудовую ступку, князь приоткрыл рот. И поспешно захлопнул.

– Ты, gringo, забыл свои сказки, – старик обратился к Володу, – привык жить в мире измеримых вещей и позабыл о том истоке, что тебя породил. Вы, бледнолицые, поставили границы своим силам, поставили границы возможного. Но ваш род проклял не мужчина, который рассчитал лучшее положение звёзд с помощью ваших зрящих во тьму глаз. Проклятие наложила женщина, у которой забрали счастье. Прокляла, но даже не смогла произнести свои обвинения вслух.

– Да, именно потому я и приехал к тем, кто их помнит, – Волод снова встретился взглядом со стариком. Но в этот раз не отступил.

– В твоих землях забыли сказки? Небо несёт эхо ваших древних колыбелей, которые первые люди пели звёздам. Кто их поёт сейчас?

– Наши старики отлучили мой род от своей мудрости. Двести лет назад.

– И что же за преступление совершили твои отцы? За что такое суровое наказание?

Старик снял с огня перцы с луком и закинул их в ступку. Туда же пошла горсть свежих перцев тёмно-коричневого цвета и порубленное яблоко. Снова замелькал пестик.

Русский молчал.

– Я ещё не решил, помогу тебе или нет.

– Мой предок Вечному Знахарю в кашу насрал.

Пестик замер над ступкой. Шаман задумался.

– Всю историю, gringo, не надо метафор.

Волод медленно выдохнул сквозь зубы и заговорил, пока Вияя перекладывал перечную кашу в соусник, в этот раз с помощью деревянной лопатки.

– Похвалялся мой пра… дед подвигами ратными, да лихостью удалой в компании побратимов-дружинников. И решили думать, как испытать кто из дружины самый ловкий да сильный. Дистиллят тогда не изобрели, но в меду они там разве что не купались. История не сохранила что другие участники спора предложили в качестве доказательства своей крутизны и мощи, так как поступок деда затмил блеском идиотизма вообще всех, на веки вечные. Вызвался дед пробраться в горницу дома Вечного Знахаря, да выдавить там кишкой колбаску. Уйти незамеченным и неузнанным. Угодье знахаря дружина как раз дозором обходила. Древний как сама земля старик очень не любил случайных гостей и щедро платил за засечные земли сразу за границами дубравы. Патрулировать те места считалось лафой великой, потому что за колдуном водилась такая дурная слава и такая хреновая репутация, что дубраву в своё время огибали даже крестовые походы.

Джасвиндер и Вияя слушали, затаив дыхание. Шаман только иногда крутил решётки.

– Такие… существа как Вечный Знахарь бесконечно далеки от понимая простыми людьми. Да и вообще людьми. И о своей безопасности он заботился так, как другим и не снилось. Но мой дед был большим любителем шастать по чужим спальням, да вражьим лагерям. Особенно ночами. Он был лучшим. У нас с тех времён половина родов кровниками числится, но не просто кровниками, ещё и роднёй близкой. А может, деда вело благословение какое. Прошёл незамеченным, пролез в горницу (старик жил в обычном доме), вытащил горшок с кашей из печи, наложил на кашу кучу и поставил обратно, под крышкой, томиться до утра. Следов не оставил, а то, что дерьмо запёк, так на него проклятье не наложить после такого. Знахарь бесновался так, что небо потемнело от миллионов голодных воронов. В землю били пламенные молнии, а в реках потекла кровь. Но только вся эта тёмная сила не нашла выхода и угасла. Бушевала страшная буря месяц. Проблема в другом была: дед всем сам о своей удали рассказал! Все, конечно, поклялись страшною клятвой, что не расскажут никому о том, кто совершил подвиг. Клятва никого не покарала. Может, Знахарь у птиц расспросил, может ещё чего. Но год спустя древний колдун пришёл за моим дедом, прямо в его имение, в Москве. И вместе с ним пришла вся дубрава. И давай над дедом суд чинить. Знахарь тот обычаи добрые знал, и перед тем как деда на части рвать хотел, сразу со всеми членами рода, слово ему последнее дал. Дед, конечно, лучший, но лучшие иногда попадаются. Потому баять он умел – другим на зависть. Наверно потому и дожил до того момента. Говорят, он спокойно улыбнулся старику в его серебряные глаза и сказал, что его послали сами боги, чтобы смирить гордыню древнего колдуна. Ему напомнили, что нельзя забывать о том, что простые люди тоже несут в себе дыхание творца и способны убить даже древнее чудовище. К нему пришёл человек и принёс напоминание, без зла. Готов ли старик взять на себя грех и убить в благодарность за добрый урок? Или, может, внять ему и построить вокруг дубравы нормальные фортификационные линии, а не лес с патрулями? Ведь в следующий раз в каше будет не дерьмо, а пару мешков с порохом. Вечный Знахарь задумался и словам деда внял, не стал убивать. Но жизнь подпортил, веление дал: пока мой род жив, никто мудростью своей с нами не поделится, от океана до океана. Эту фразу мы запомнили! «Раз такой умный, то и живи своим умом дальше. И все дети твои тоже! Благословляю!» Хорошо, что Знахарь не знал, что Азия – не единственный континент. Дед до сих пор жив, наказ его помнят крепко.

Джасвиндер издал громкий хлюпающий звук.

– Дедушка, построй редут! – просипел индус и зарыдал от смеха.

Но смех свой таксист резко оборвал. Причиной послужил странный звук, словно кто-то пропускал живую чайку через мясорубку. То, что это смеётся шаман, стало ясно далеко не сразу. Уж очень не по-человечески звучал его хохот. Индус снова расхохотался.

– Как потом наша семья отбрехалась от порушенной столицы, да побитых людей – отдельная история. Помогло то, что прадед выжил, и тут дела богов, не следует им вмешиваться. Денег нас не лишили, но поместье отняли и жить в столице высочайшим указом запретили. На тот случай, если кто-то что-то опять с богами не поделит.

Шаман утёр слезы и снял мясо с решётки. Кусок он водрузил на центр блюда. Рядом ссыпал овощи. И поставил два соуса в глубоких мисках. На пустую решётку легла кукурузная лепёшка.

– Боги любят хорошие шутки, gringo. У нас есть правила, бледнолицый. Мало даров, ты должен выдержать испытание. Но в здешних лесах уже давно нет достойной добычи для охотника. А натравливать тебя на человека… Это не станет испытанием для тебя.

Старик перевернул лепёшку.

– Но испытать можно не только войной. Смелость, ловкость, хитрость. Ты наверняка готов ко всему этому, смелый охотник из старой семьи. Я играл в ваши новые игры с машинами. Они пусты. В них нет настоящего вызова и настоящего испытания, на грани возможного. Но я придумал для тебя такое испытание, воин. Брось вызов ресторану. У тебя будет час.

И шаман придвинул обожжённый кусок мяса Володу.

– Но тут ведь два кило! – невозмутимость Князя дала трещину.

– Достойный твоих сказок подвиг, да, gringo?

Лицо русского приобрело решительное выражение. И тут раздался звук.

Умирал кит. Его жалобные стоны заглушили треск углей и пронеслись по залу ресторана. Кит умирал в животе Джасвиндера, который от общего внимания смутился, а потом упрямо взглянул прямо в глаза Шамана. Тот одобрительно кивнул.

– Это я должен съесть это мясо, добрый старец! Этот варвар первый раз услышал о вагю десять минут назад. Что он может знать о сочетании острого соуса и этого нежнейшего мяса? Он ведь даже овощей не попробует и не узнает как вкусны они с мятой и этим чесночным запахом. Думаешь, он заметит обожжённые перцы? Зачем этому варвару сортовая говядина?! Он её не отличит от кожаного ботинка! Отдайте её лучше мне, пусть этот белобрысый думает. А то я голодный, так сегодня и не поем за вашими разговорами.

– Когда ещё поест бедняк? Это достойно сказки. Накормил голодного, обманул злого духа. Я согласен.

Волод хотел было что-то сказать, но Джа пялился на мясо с таким выражением, что русский промолчал. Вияя махнул кому-то в зале. Через минуту подошла официантка, она принесла большой секундомер с красной кнопкой на крышке.

– А можно я дуну? Так оно ещё вкуснее!

Джа посмотрел на Шамана, тот вздрогнул. Из глаз Индуса уходил разум. Вияя кивнул.

– В моих краях принято благословлять пищу перед едой. Можно ли считать сей ритуал благословением? – Волод привлёк внимание шамана.

– Твой ритуал благословлял пищу. А он благословил себя.

Джа с восторгом отрезал кусок мяса, полюбовался на алую сердцевину, обмакнул мясо в бурый соус и с утробным урчанием отправил его себе в рот.

– И каково это: жить на землях, которые принадлежали твоему народу с самого сотворения мира? А теперь заняты чужаками?

В голосе князя прозвучало что-то очень затаённое.

– Будешь ли ты грустить от того, что в твоём лесу завелось стадо оленей? Станешь ли грустить, если земля твоя будет давать тебе втрое?

Русский ответил взглядом, полным недоумения.

– Хочешь услышать наши сказки, охотник зимних лесов? – теперь уже старик упёр взгляд в собеседника.

Волод только кивнул.

Старик заговорил, и его голос стал глубоким, зазвучал, словно Вияя пел. Тени в углах пустого ресторана зашевелились.

– Люди издавна были в этих землях лишь гостями. И как можно считать своей землю, если Великий Олень попирает облака рогами из звёздного металла? Можно ли считать своим небо, если его разрезает крыльями Великий белый Орлан? Горячие ветры пустыни играли в догонялки с Великим Койотом. А в глубоких реках мелькала тень Великой Рыбы.

Джасвиндер поглощал говядину с такими звуками, словно она тому активно сопротивлялась. И даже умоляла о пощаде.

– Люди были частью этой земли, но земля им не принадлежала. И были мы – люди пустыни. Нас некогда изгнали те, кто поклоняются солнцу. Их народ оказался сильнее, их было гораздо больше нас. Они закормили своих богов человеческим мясом. И мы отступили в эти земли. Суровые, злые, они никому не были нужны, ведь другие земли за пределами песков обильны и плодородны. Но и у этих краёв был свой хозяин. Великий Койот. Мы скормили нашим богам всех стариков, кроме двух, и всех детей. Наш бог сокрушил пасть Великому Койоту, разорвал ему брюхо, вырвал хребет и расколол череп, а мозг выпил. Было это давно. Задолго до того, как бледнолицые ступили на эти земли. И встали войной друг против друга две силы. Наше, гонимое жестоким божеством, и племя Оленя, племя Рыбы, племя Койота… Множество племён этой земли. И право пролитой крови давало нам в пустыне такую силу, что Зверобоги, даже сообща, не смогли бы одолеть нас. Наш бог пожрал внутренности Койота, и теперь каждая тварь в этой земле служила нам в случае опасности. Птицы бы давали нам видеть своими глазами, змеи бы заползали ночами на циновку врага.