Текст книги "Тщательно отшлепанная (ЛП)"

Автор книги: Тилли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава третья

– Мисс Паризи? – мужчина внезапно оказался у моего стола. – Я Тео, помощник мистера Синклера. Меня послали привести вас на встречу.

– Встречу?

Тео кивнул.

– Вам направили письмо ранее по электронной почте. Вы не получили его? Вас ждали на десятом этаже пятнадцать минут назад для встречи один на один.

Конечно, меня ждали. Я повернулась к Нове. Она постучала по клавишам клавиатуры и вывела на экран электронную почту. И мрачно сказала.

– Он прав. У меня будет позже. Я тоже только что увидела.

– Чудесно. – Я застонала и поднялась на ноги. Расправила свое черное платье и провела руками по волосам. – Ладно, я готова, – сказала я Тео и пошла за ним из кабинета к лифту. Тео было около сорока лет, если верить моим предположениям. Симпатичный. Как Пенфолд из мультфильма «Опасный мышонок».

– Мне нравится твоя помада, – сказал он, улыбнувшись мне через плечо.

– Спасибо, сладкий. – Я даже забыла, что она на мне. – Нова сказала, что, похоже, это мой идеальный оттенок.

– Испанка? – спросил Тео, прищурив глаза на мои черты лица.

– Итальянка. По крайней мере, мой папа. Мама – американка, но от шотландских родителей. Она бледная, белокурая красавица. Цвет кожи и характер достались мне от папы. Он родом из Пармы в Италии. От мамы я получила свой грязный рот. Да, шотландцы точно знают, как посылать подальше.

Тео рассмеялся.

– Идеальное сочетание, – сказал он, как раз когда двери лифта открылись на десятом, последнем этаже. Этаж начальства или, как я любила его называть, четвертый уровень ада Данте. Тео привел меня в кабинет, который раньше занимал Кинг. Я никогда там не была, но все мы слышали о знаменитом кабинете Синклера с черной дверью. Этот мудак правил железным кулаком и одним своим взглядом превращал многих журналистов в плачущих младенцев.

Тео открыл пресловутую черную дверь.

– Ты на месте, Фейт. – Я улыбнулась Тео, проходя мимо него. – Удачи, – зловеще прошептал он, закрывая дверь и загоняя меня внутрь.

– О, вы здесь, мисс Паризи. Хорошо, что это случилось сегодня. – Глубокий голос Гарри прорезал комнату. Я вздрогнула от его дерьмового приветствия. Заставив себя двигаться, я обогнула угол и обнаружила, что этот ублюдок сидел за своим большим письменным столом из красного дерева. Он откинулся на спинку своего мягкого кожаного кресла, которое с таким же успехом можно было назвать троном. Его темные брови расслаблены, когда он наблюдал за моим приближением. Я высоко подняла подбородок, отказываясь бояться его. Гарри не отводил своего пристального взгляда и лишь жестом указал на место напротив себя. – Если вы не возражаете, мисс Паризи. У меня сегодня целый день встречи, которые из-за вас могут сдвинуться. – Я медленно выдохнула, пытаясь успокоить свою горячую итальянскую кровь.

– Я не видела письмо. Извините. Работала над своей колонкой. – Выражение лица Гарри не изменилось. Он потянулся к листу бумаги на своем столе.

– Да. «Спросите мисс Блисс». Ваша очень… интересная колонка, верно?

– Да, – сказала я сквозь стиснутые зубы.

Гарри что-то прочитал на странице. Я опустила взгляд на его одежду. Мне захотелось закатить глаза, но я сдержалась. На нем был его обычный до смешного дорогой костюм, пиджак снят, галстук затянут. Рукава рубашки были закатаны до локтей, демонстрируя мускулистые предплечья, покрытые порослью темных волос. А еще у него был носовой платок. Этот дурацкий носовой платок, который лежал в кармане рубашки идеальным треугольником. Мне захотелось вытащить его и выбросить в окно, желательно, чтобы мистер Синклер III последовал за ним. Я не смогла сдержать крошечной ухмылки, которая растянулась на моих губах при этой радостной мысли. Гарри посмотрел поверх страницы, которую читал. Его глаза на мгновение прищурились на мне, затем он продолжил чтение.

– И это то, ради чего семьдесят процентов читателей «Визаж» хотят получить журнал? – с недоверием сказал он и перелистнул пару страниц. – Ваша колонка?

Гордость захлестнула меня.

– Да. Так говорят опросы.

Гарри поднял брови.

– Что ж, вы, безусловно, владеете словом, мисс Паризи. – Он наклонился вперед и прочитал: «Я хочу, чтобы моя жена занялась анальным сексом, но она не хочет. Посоветуйте, как мне убедить ее? С уважением, мистер Смит». Я сдержала смех, подкативший к горлу от вопроса, прозвучавшего так вежливо и выразительно из уст Гарри. – Обычно вопросы такого… характера?

– Вы имеете в виду сексуальные, мистер Синклер? – невинно спросила я, внутренне замерев от того, как трудно ему было произнести что-либо, относящееся к сексу.

Он даже не вздрогнул от моего завуалированного сарказма.

– Ну?

– Да. Они все такого рода. Теперь я даю только сексуальные советы. Это был органичный переход. Вначале я давала любые советы, но быстро перешла на более плотскую тематику. Это то, чего, похоже, хотят от меня читатели. Именно такие советы я даю лучше всего.

– Вы даете советы. – В его выражении лица и тоне не было и намека на веселье. – Давайте посмотрим, что вы ответили этому мистеру Смиту. А, – сухо сказал он. – «Уважаемый мистер Смит. Если вы хотите познакомить свою жену с удивительным миром анального секса, я бы посоветовала вам показать пример. Купите самый большой страпон³, который только сможете найти, подарите его своей любимой жене и предложите ей дать себе волю и оторваться на вашем сфинктере для лучшей части вашей ночи. Если вы покажете ей все прелести таких заднепроходных развлечений, я уверена, она выполнит ваши желания. Искренне, мисс Блисс».

Я сдержала улыбку. Это был один из моих любимых ответов. Гарри положил листок бумаги на стол и посмотрел на меня проницательным и оценивающим взглядом.

– Вы, несомненно, владеете словом, не так ли, мисс Паризи? – я почувствовала, как волоски на затылке встали дыбом, поняв, на что он намекает. Очевидно, он помнил наше совместное лето так же отчетливо, как и я. – И вам, несомненно, нравится делиться своими советами, да? Свободно и без фильтра. – Его пальцы барабанили по столу. – К тому же это приносит награды, так что вы, должно быть, действительно талантливы.

«Генри Синклер Третий – высокомерный член, которому не нужно ничего, кроме хорошей порки и основательного траха». Мой совет ему пронесся у меня в голове, как надоедливая песня, которую никак не можешь выкинуть из головы.

– Спасибо, – сказала я, не желая, чтобы он видел, как я дрожала. – Похоже, люди получают от этого удовольствие.

– Некоторые, видимо, да.

– Но я хочу со временем перейти и к тематическим статьям, – сказала я, пытаясь увести нас с опасной территории. – Я люблю свою колонку и «Визаж» и хочу ее сохранить. Но я также хочу продемонстрировать свои писательские способности, не ограничиваясь ответами многочисленным «мистерам Смитам», которые мне пишут. – Гарри приложил палец к губам, слушая. – Салли это знает, – сказала я. – Мы просто ждем, когда появится подходящая история, которую я смогу осветить.

– Вы можете писать статьи? – спросил он с сомнением и покровительственным тоном в голосе. Это меня просто взбесило.

Я изобразила самую фальшивую улыбку.

– Я окончила Гарвард лучшей в своем классе, получив степень по креативному письму, и Колумбийский университет, получив степень магистра в области художественной журналистики. Уверяю вас, мистер Синклер, я более чем квалифицирована для написания статей.

– Тогда я с нетерпением жду возможности прочитать ваш первый шедевр, мисс Паризи. А до тех пор – секс-советы для широких масс. – Он сосредоточился на своем компьютере, постукивая по клавиатуре. Когда я не двинулась с места, он взглянул на меня и холодно сказал. – Мы закончили. – Гарри жестом указал на дверь.

Сохранив на лице натянутую улыбку и держа руки прижатыми, чтобы не броситься на него и не ударить по голове, я поднялась со стула. Чувствовала на себе его злобный взгляд, когда выходила из его кабинета и направлялась к лифту.

– Надеюсь, все прошло хорошо, Фейт! – сказал Тео из-за своего стола, пока я изо всех сил старалась держать себя в руках.

– Замечательно! – ответила я и вошла в лифт, мои руки тряслись от злости. Как раз когда двери уже закрывались, и я крикнула. – Что за гребаный член! – чьи-то руки поймали двери, и они начали открываться. Я затаила дыхание. Этого не может быть. Никто не может быть таким невезучим. Я вздохнула с облегчением, когда вошел мужчина в костюме, вероятно, лет пятидесяти, и уставился на меня, как на сумасшедшую. – Болезнь Туретта, – сказала я, смеясь и показывая на свой рот. – Это не в ваш адрес, даю слово.

Мужчина неловко кивнул и встал лицом к дверям, держась от меня как можно дальше. Вытащив мобильник, я отправила сообщение своей соседке Амелии и нашему соседу Сейджу.

Код 5! Сегодня вечером мы идем гулять. Мне нужно выпить и потанцевать. Никаких отговорок.

Через несколько секунд я получила подтверждение, что они оба в деле. Вернувшись за свой стол, я получила согласие и от Новы. Зная, что у меня будет вечер, чтобы успокоиться, я расслабилась в кресле и открыла последнее письмо:

«Мой муж вернулся домой поздно вечером в прошлую пятницу, и когда он разделся и лег в постель, я увидела следы губной помады вокруг его пениса. Что вы можете посоветовать?

Я размяла руки, положила пальцы на клавиатуру и быстро набрала свой ответ для колонки этой недели: «Напоите его вином, накормите и затащите в постель. Намажьте его член Нутеллой и укусите у самого лобка так, будто срываете початок кукурузы. А затем смотрите, как он кричит, Лорену Боббит⁴ на его задницу! Бадда бинг, бадда бум – больше никакой помады на его неверном члене!»

К черту Гарри Синклера и его холодные голубые глаза. Я была чертовски хороша в своей работе.

Глава четвертая

– Черт, Фейт, это он? – спросил Сейдж, пока я усаживалась рядом с Амелией на наш зеленый велюровый диван. Я схватила большой бокал красного вина, который она мне налила. Сейдж сел напротив нас на край журнального столика.

– Вот урод, – сказала я, покачав головой от того, как идеально могло выглядеть на фотографиях такое чудовище.

Нова села по другую сторону от меня.

– Да, это он, Генри «Зови меня Гарри» Синклер. Холостяк века и заклятый враг Фейт. – Нова подтолкнула меня и рассмеялась, когда я зашипела на нее, как разъяренная кошка.

Сейдж вернулся к исследованию своего телефона.

– Так-так-так, – сказал он и снова протянул свой телефон. – Что это за конфетка рядом с ним? – я прищурилась, пытаясь пробиться сквозь винную дымку, опустившуюся на мои глаза. И увидела высокую блондинку с зелеными глазами, которая крепко держала Гарри за руку. Он был в черном костюме, фраке и шляпе, а у нее на голове красовалось какое-то чудовище, похожее на двух дерущихся петухов⁵ – в прямом, а не переносном смысле. Хотя увидеть два настоящих члена на шляпе было бы гораздо лучше, чем это пернатое дерьмо, которому не место в качестве украшения головы.

– Что это за чертовщина у нее на голове? – Амелия наклонила голову в сторону, пытаясь разобраться в ситуации.

– Молодой герцог и его подруга на Челтенхемских скачках, дорогуша, – усмехнулся Сейдж. – Это место, куда съезжаются все известные люди Англии, чтобы продемонстрировать, как богатство и мода доказывают, что не обязательно иметь вкус. И где они спускают на скачки немыслимые суммы денег, чтобы скрыть, насколько малы их крошечные члены.

Я рассмеялась, когда Сейдж подмигнул, а Амелия вырвала у него из рук мобильник. Она прочитала вслух надпись к фотографии.

– Предполагаемая пара леди Луиза Самсон и виконт Суррей, Генри Синклер III, посещают Челтенхемские скачки. Амелия посмотрела на меня. – Виконт?

– Должно быть, это его титул, – сказала я. Виконт. Боже правый. Это звучало еще более тщеславно, чем герцог.

Амелия передала мне телефон. Я изучила фотографию и статную блондинку, приклеенную к руке Гарри. Ее волосы были уложены в прическу «боб», она обладала истинно английским розовым цветом лица и покровительственной ухмылкой на бледно-розовых губах, которую мне инстинктивно хотелось смахнуть прямо с ее лица. Как можно даже с фотографии излучать отношение «я лучше тебя»?

– Она выглядит так же напыщенно, как и он, – сказала я и расплылась в улыбке. – Они просто идеальная пара! И заслуживают друг друга. А теперь… – я вернула Сейджу его телефон и поднялась на ноги. – Мы идем в клуб или нет? Во мне опасно мало алкоголя, а в этом лифчике моя грудь так высоко поднята, что почти касается подбородка. Если мы не доберемся до клуба в ближайшее время, боюсь, что он будет опасно близок к тому, чтобы перекрыть мне возможность дышать. Я не собираюсь тратить ни секунды на Герцога Тупицу, его блондинку и их многочисленных знакомых с ужасными зубами.

Я подняла свой бокал с вином, как военачальник, произносящий речь перед важным сражением.

– Сегодня вечером я хочу трястись, как моя задница, работающая на чаевые, и, желательно, затащить красавчика в ванную, чтобы увлажнить суровую пустыню, в которую превратилось мое бедное маленькое влагалище. И я хочу принять столько неверных решений, чтобы мой священник в воскресенье выкатился из своей исповедальни от греховного изнеможения. – Я поднесла свой бокал к губам. – За вас, шлюхи! Давайте нажремся!

Когда мы вышли из жилого дома, я глубоко вдохнула. В Нью-Йорке царила весна; зимний холод остался в прошлом. Я улыбнулась, почувствовав, как теплый ветерок овевал мое лицо. Сейдж обнял меня за плечи и потянул за собой в сторону клуба. Когда мы шли по улицам Бруклина, я спросила.

– Ну что, Сэйджи-малыш, есть новости о твоей личной жизни?

Сейдж вздохнул.

– Я перебрал все члены на «Гриндер», но мой прекрасный принц так и не нашелся, так что в новостях о любовной жизни – огромный жирный ноль. – Я похлопала Сейджа по руке и положила голову ему на плечо. Когда два года назад мы с Амелией переехали в нашу бруклинскую квартиру, Сейдж быстро стал нашим почетным соседом. Он жил в квартире напротив нас. Однажды вечером он пришел к нам выпить и с тех пор стал нашим третьим мушкетером.

– Он там. Я знаю, – сказала я и поцеловала его в щеку. Сейдж всегда надеялся, что его суженый где-то рядом и ждет встречи с ним.

Через десять минут мы уже были в клубе и проходили в главный зал. Мне нравилось это место. Мы ходили в клубы двух типов: в стиле «down and Brooklyn dirty»⁶, как мы это называли, или в стиле «bougie and boogie»⁷. Сегодняшний клуб был из последних. Музыка была потрясающей, как и цены на напитки.

Но мы умели решать эту проблему.

Когда я постучала по барной стойке, бармен повернул подбородок в мою сторону.

– Привет, красавица, – сказал он, облизав губы и осмотрев меня с ног до головы. Это была милая попытка. На вид ему лет двенадцать, а детские лица меня не привлекали.

– Бармен! – сказала я. – Нам четыре вашей лучшей диетической колы.

– Диетической колы? – бармен нахмурился. – И это все?

Я решительно кивнула головой.

– И убедись, что они настоящие. Бэбифейс ушел, а я обвела взглядом клуб. Дым клубился в воздухе, как туман над Лондоном, зеленые лазерные лучи рассекали танцпол, как перидотовые⁸ лезвия, а дорогостоящий диджей крутил свои пластинки, и посетители клуба окружали его, как крысы крысолова. Я подняла голову и увидела, что затемненный VIP-балкон начинает заполняться людьми. Мы, конечно, никогда там не были. Он предназначался для богатых манхэттенцев, которые несколько ночей в месяц отдыхали в Бруклине.

– Четыре диетические колы, – сказал бармен за моей спиной. Я протянула ему деньги. – Сдачу оставьте себе. – Я подмигнула, почувствовав себя крутой, и вернулась к своим друзьям, которые заказали нам столик в задней части зала. Это было стратегически важно. Это было не первое наше родео, где мы изображали из себя высший класс.

– Напитки! – сказала я и поставила их на стол.

Амелия проверила, все ли чисто.

– Сейчас, – поспешно сказала она, и я потянулась к верхней части своего платья.

Мои друзья наблюдали за тем, как я ощупываю свою грудь, боковые швы бюстгальтера, пока…

– Есть! – широко улыбнувшись, я открутила потайную крышечку в лифчике, отодвинула одну грудь и начала наливать.

– Может быть, это и дорого, Фейт. Но бюстгальтер окупает себя! – Нова сделала большой глоток своей диетической колы, теперь смешанной с водкой, которую я тайком пронесла в клуб.

– Ты мне говоришь. Но, блин, я сочувствую таким женщинам, как ты, Нова. Эти штуки весят целую тонну. Я чувствую, как мой позвоночник непоправимо искривляется, пока мы разговариваем.

– Я знаю. Ты можешь думать, что я хорошо выгляжу сейчас, но приходи, когда мне будет пятьдесят, и я буду открывать дверь, как Квазимодо, волоча соски по полу. Но вместо того, чтобы повторять «колокола, колокола», это будут «мои сиськи, мои сиськи»!

Смеясь, я нацелилась на свою рюмку, сжав в лифчике потайной пакет для водки, которая собралась внизу. Кто-то постучал меня по плечу, напугав до смерти. Я крутанулась, продолжая сжимать грудь, и выплеснула струю водки прямо в глаз какому-то бедолаге.

– Что за хрень! – воскликнул он, вытерев жидкость с лица. Я быстро нащупала верхнюю часть лифчика и натянула его обратно. – Что это, черт возьми, было? – спросил он, покраснев от отвращения.

– Она кормит грудью, придурок, – сказала Амелия. – Как ты думаешь, что это было? – когда я встретилась с ней взглядом, она скорчила гримасу и пожала плечами, пробормотав – я не знала, что еще сказать!

– Тогда почему, черт возьми, у этого вкус водки? О, Боже! – сказал он, побледнев. – Оно у меня во рту!

Когда он сплюнул на пол, Нова наклонилась вперед над столом, негодуя.

– Послушай, приятель, попробуй вырастить ребенка без алкоголя. Не смей осуждать мать за то, что она делает все, что может!

– К черту все это, – сказал парень, уходя. – Кучка уродов.

– О, Боже! – сказал Сейдж и разразился хохотом.

– Лактация?! – сказала я Амелии.

– Я запаниковала! – сказала она. – Я не такая находчивая, как ты. Мне пришлось придумывать на ходу! Я не хотела, чтобы нас выгнали!

Я так смеялась, что слезы наполнили мои глаза.

– И, Нова. Не осуждай мать за то, что она делает все, что может! Что за…?

– Он свалил, да? Ничто так не отпугивает парней, как запах обязательств!

Я поправила гениальный бюстгальтер, не пропускающий водку, мы чокнулись и опустошили половину бокалов.

– Может, потанцуем? – спросила я своих лучших подруг. Мы перешли на танцпол, и я потерялась в грохочущей музыке. Музыка пульсировала в такт биению моего сердца, моя кожа нагревалась от тел, кружащихся вокруг нас, касаясь моих конечностей, и я чувствовала, как ужасные события дня уходили из моей жизни.

Ко мне подошел высокий светловолосый парень. Он был хорош собой, и я ободряюще улыбнулась. Он должен быть неплох. Давно я не теряла себя, танцуя с мужчиной, и еще дольше у меня не было ночи между простынями. Я обхватила его за шею, и наши бедра задвигались в такт. Повернувшись спиной к его груди, я почувствовала, как его твердость прижалась к моей заднице.

Песня за песней, ночь становилась все более многообещающей. Я подняла руки вверх и положила их на шею партнера, и тут почувствовала, что волосы на моей шее встали дыбом. Мне показалось, что за мной кто-то наблюдал. Я подняла голову, глаза сразу же устремились на VIP-балкон… и мой взгляд наткнулся на знакомый голубой взгляд.

Жар, охвативший мои мышцы, мгновенно остыл. Мое тело замерло. Парень, с которым я танцевала, пытался заставить меня двигаться, положив руки мне на бедра, но, когда я не двинулась с места, он отошел.

– Фейт? – спросила Амелия, потянув меня за руку. – Ты в порядке?

– Черт! – сказала я, не отрывая взгляда от балкона. – Это Гарри Синклер.

– Что? – спросила Амелия, сбитая с толку.

– Он здесь.

Тут же все мои друзья подняли глаза на то, что привлекло мое внимание. Гарри стоял, опираясь на балкон. Он не сводил с меня глаз, но, не сказав ни слова приветствия, отвернулся и исчез в глубине VIP-зоны.

– Черт! – сказал Сейдж. – Этот парень… – я бросила взгляд на своего друга, предупредив его своим злобным взглядом, чтобы он не рассыпался в комплиментах. Сейдж пожал плечами. – Извини, малышка, но этот парень просто охренительно горяч!

– Фу! – сказала я. – Одна ночь. Мне нужна была одна ночь, чтобы потанцевать и выбросить проблемы из головы. – Чувствуя себя раздраженной сверх меры, я провела пальцами по волосам. – Я пойду в туалет.

– Я тоже пойду, – предложила Нова.

– Нет, все в порядке. Я ненадолго. А вы продолжайте танцевать. – Я пробиралась через заполненный танцпол, направляясь к туалетам. Свернула в дальний коридор, повернула направо и врезалась прямо в чью-то грудь. – Черт возьми! – закричала я, попятилась назад и, как всегда, неуклюже приземлилась на задницу.

Поэтому уставилась на землю и молилась, чтобы в плитке образовалась дыра и поглотила меня. В пьяном состоянии я шлепнула ладонью по полу.

– Давай, кракен! Я жду! У тебя есть добровольная жертва! Я сочная. Особенно моя задница!

Вдруг перед моим лицом появилась рука. Поняв, что меня никто не собирается есть и тем самым спасать, я ухватилась за нее и была поднята на ноги. Другая рука поддержала меня, подхватив под локоть. Водка, которую я выпила, попала в кровь. Комната раскачивалась из стороны в сторону.

– Я уверен, что кракен – это мифологическое морское существо. Если тебе нужно что-то земное, ты могла бы попробовать вызвать балрога⁹ или что-то в этом роде.

Комната быстро выровнялась, и я закрыла глаза. Мне не хотелось поднимать взгляд. Я знала этот голос. И этот акцент.

В конце концов, я открыла глаза и встретилась взглядом с ошеломляющим лицом Гарри Синклера.

– Мисс Паризи. – Его губы были плотно сжаты, а глаза проницательны. На лице не было и намека на улыбку. Неужели у него всегда злой взгляд?

– Виконт Синклер, – пробормотала я в ответ, и в моей крови вспыхнула победа, когда я увидела, как сузились его глаза при упоминании этого титула. Я попала в точку. Это было приятно. Мой взгляд упал на его одежду. Он был одет в темные джинсы, отглаженную белую рубашку с расстегнутым воротником и темно-синий блейзер. И, о чудо, из кармана пиджака обиженно выглядывал серебряный шелковый платок. Он выглядел хорошо. Черт возьми, чертовски хорошо. Почему его неуложенные темные волнистые волосы должны были падать так идеально? Почему?

– ПОЧЕМУ? – я задохнулась, когда поняла, что выкрикнула последнее слово вслух, и мой пронзительный голос прорезал эхо музыки с главного танцпола. Гарри нахмурился, глядя на мою вспышку, как будто я только что сбежала из психушки. Я бросила ему вызов, задрав подбородок, чтобы он что-нибудь сказал. Он промолчал.

Взгляд Гарри упал на мою одежду. Я стояла гордая, зная, что это платье мне очень идет. Я могла быть самой неуклюжей и подверженной несчастным случаям женщиной во всем Нью-Йорке, но знала, как одеться, чтобы подчеркнуть свои изгибы. И ждала, что Гарри сделает мне скупой комплимент. Я наслаждалась этим, зная, что это не причинит ему ничего, кроме дискомфорта, и уязвит его гордость. Но когда он наконец открыл рот, то сказал.

– Мисс Паризи, похоже, ваша грудь протекает.

Мои глаза расширились, и я опустила взгляд на свое платье. Внушительный бюст, которым я обладала, лопнул и сдулся, оставив меня с моими обычными чашечками третьего размера и двумя мокрыми кругами, капающими водкой на пол.

– Отлично, – сказала я и натянуто улыбнулась. – У тебя есть бокал? – я похлопала по своей мокрой груди. – Выпивка за мой счет.

– Пожалуй, я откажусь, – сказал он, буравя меня взглядом. Затем засунул руки в карманы и скривил рот. Он выглядел так, будто хотел быть где угодно, только не здесь. – У тебя это вошло в привычку? – спросил он, глядя на меня свысока, как, похоже, умели делать только представители высшего класса. Я была уверена, что этому учат в тех шикарных школах, куда они все ходят. «Как стать претенциозным ублюдком 101». – Я уже второй раз сталкиваюсь с тобой в состоянии алкогольного опьянения. – Он покачал головой, как бы в знак порицания. – К счастью, в первый раз твой напиток был в руке, а не капал с нижнего белья.

Гарри опустил взгляд на свой пиджак, сжав челюсть. Он с царственной легкостью достал из кармана носовой платок. Мне пришлось сдержать смех, когда он начал прижимать его к дорогой ткани, и я поняла, что водка из моего лифчика также намочила и его одежду.

Злой взгляд, который он бросил на меня, только усилил мое веселье.

– Пришли мне счет за химчистку, – сказала я и зажала рот рукой. Я понятия не имела, почему вид обычно безупречного Гарри Синклера, тщетно пытающегося оттереть водку со своего пиджака, вызвал у меня такое веселье.

– Не нужно. У меня есть еще достаточное количество, – сказал он, начав складывать платок в идеальный квадратик. Он аккуратно положил его обратно в карман.

– Сколько у тебя таких платков? – я указала на него. – Похоже, у тебя неплохая коллекция.

– Понятия не имею. – Его щека дернулась, как я полагаю, от досады на мой вопрос. Он посмотрел на меня с подозрением. – Вы смеетесь надо мной, мисс Паризи?

– Я? – ответила, положив руку на свою мокрую грудь. – Никогда! По-моему, они просто… шикарные! – балансируя, или пытаясь балансировать на каблуках, я сказала. – Увы, я вынуждена с вами нежно попрощаться, мой виконт, туалетная комната заждалась свою даму. – Я проскочила мимо Гарри и, спотыкаясь, направилась в уборную, несомненно, похожая на Бэмби на льду. Как только дверь закрылась, я выдохнула и закрыла глаза. «Почему я? Почему это всегда происходит со мной?»

Открыв их, я подошла к раковине и уставилась на себя в зеркало. Меня встретили два больших круглых мокрых пятна. Я подошла к сушилке для рук и стала сушить платье. Мои мысли сразу же устремились к Гарри Синклеру. Он не был похож на того, кто ходит в клуб. Я задалась вопросом, с кем он был. И тут же укорила себя за то, что меня это вообще волновало.

Дверь распахнулась, и в помещение ворвались две женщины.

– Он, безусловно, самый сексуальный парень, которого я когда-либо видела в своей жизни.

– И у него акцент. Обе женщины были блондинками и симпатичными. – Если я не буду сегодня под ним, то могу вернуться домой в Оклахому и выйти замуж за Джимми Бернса. В поисках такого парня я и приехала в Нью-Йорк. Держу пари, в постели он великолепен. Тихие всегда такие.

Гарри. Конечно, они говорили о Гарри.

Я фыркнула от смеха. Та, что говорила, бросила на меня косой взгляд, увидев, как я зависла в непонятной позе под сушилкой для рук, дующей на мою грудь. Она скривила губы. Я закатила глаза, откинулась назад, насколько это было возможно, и широко улыбнулась. Покачав головами, они ушли, и я надеялась, что она его сняла. Господь знал, что виконту нужен хороший трах. Может быть, тогда он хоть раз в жизни научится улыбаться и, возможно, раскрепостится на работе. Да что там, в жизни!

Когда платье достаточно высохло и стало выглядеть не совсем испорченным, я снова вышла в коридор и с облегчением вздохнула, когда он оказался пуст. Вместо того, чтобы вернуться к друзьям, я направилась прямо в бар. Хотела купить нам бутылку просекко – все, что я могла себе позволить. У меня была с собой кредитная карта, и я решила воспользоваться ею.

Бармен вздохнул, увидев меня.

– Еще газировки?

– Напротив! – самодовольно сказала я. – Бутылку просекко. – Я протянула ему свою карточку. Он подмигнул, взяв ее. Я быстро схватила его за руку, остановив. – Но пусть это будет самое дешевое, что у вас есть. – Он в отчаянии покачал головой.

– Пусть это будет бутылка «Кристал». За мой счет. – Надо мной протянулась рука, и бармен кивнул. Он протянул незнакомцу мою карточку. Когда я повернулась, мне улыбался блондин с серыми глазами. Он прочитал имя на моей кредитной карте. – Фейт Паризи. Полагаю, это ваше.

Он был красивым ублюдком, и когда улыбнулся, у меня перехватило дыхание.

– А вы? – спросила я.

Бармен вернулся с «Кристал» и четырьмя бокалами.

– За мой счет, – сказал загадочный парень. Я ждала, что он назовет свое имя, но вместо этого он достал из кармана черную визитку и протянул мне. – Если вам захочется приключений, – сказал он, указав на карточку, – не потеряйте это. «Это твой золотой билет на шоколадную фабрику, Чарли».

Затем, поцеловав тыльную сторону моей руки, он, словно призрак, двинулся прочь сквозь толпу. Я потеряла его из виду, когда он исчез в массе тел и дыма. Я взглянула на карточку и растерялась. На обратной стороне был указан номер телефона и какой-то код. Когда я перевернула карточку, на ней было написано одно слово, выполненное серебром с богатым тиснением: «НОКС».

Дыхание покинуло мои легкие, а рот раскрылся. Я повернулась и схватила свое шампанское, а затем быстро, на дрожащих ногах, направилась к нашему столику. Когда я вернулась, мои друзья уже были там.

– Вот ты где! Я как раз собирала поисковую группу! – Амелия удивленно подняла брови, увидев «Крисиал». – Что все это значит? Ты выиграла в лотерею и не сказала нам об этом, или что-то в этом роде?

– Долго рассказывать. Но мне дали вот это. – Я протянула карточку Нове.

Через несколько секунд она посмотрела на меня и прошептала.

– Везучая сучка.

– Что это? – сказал Сейдж и взял ее у Новы. Его глаза расширились. – Фейт. Забудь о лотерее. Ты только что сорвала джекпот.

– Что это? – спросила Амелия. Она прочитала то, что было написано на карточке. – Что, черт возьми, такое «НОКС?»

– Это секс-клуб, – сказала я, все еще ошеломленная и не верящая в свою удачу.

– Что? – Амелия поперхнулась.

– Секс-клуб. Секс-клуб, она говорит! – резко сказала Нова. – Это не просто секс-клуб, это СЕКС-КЛУБ! Секс-клуб элиты. Богатых и знаменитых. Туда ходят всякие высокопоставленные люди. Это чертова крепость. Люди платят целые состояния, чтобы получить членство в нем, или…

– Тебя приглашают, – сказал Сейдж, глядя на меня так, словно я была мифическим существом, только что прилетевшим в этот мир на спине розового единорога. – Получить приглашение – большая редкость. Но если тебя пригласили, ты получишь бесплатное членство.

Нова начала прыгать вверх-вниз.

– Черт, Фейт, тебя только что пригласили в «НОКС»! – Нова схватила шампанское. – Подожди, кто тебя пригласил? Это тоже он тебе купил? Что, черт возьми, произошло, когда ты пошла в туалет?

– В баре ко мне подошел какой-то горячий блондин.

– Подожди, подожди, подожди! – сказала Амелия, резко покачав головой. Она стояла передо мной. – Фейт. Во-первых, какого черта? А во-вторых, ты же не думаешь идти? В секс-клуб, Фейт? В секс-клуб?

– Я люблю секс, – сказала я и пожала плечами. Это была правда. Я любила. И не была застенчивой дурочкой. У меня был здоровый сексуальный аппетит, и я нисколько не стеснялась этого. Я была одинокой женщиной в Нью-Йорке; много работала и играла жестко. Но тут я перевела взгляд на Нову. – Моя возможность. – У меня перехватило дыхание от внезапно охватившего меня возбуждения. – Салли сказала, чтобы я пришла к ней с материалом, который захотят прочитать мои читатели. А что может быть лучше для колумниста, дающего советы по сексу, чем статья о самом распутном и загадочном секс-клубе во всем Нью-Йорке, если не во всем мире?