Текст книги "Детка, это не я (ЛП)"
Автор книги: Тилли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
Глава 3
Стикс
– С-с-скажи мне с-с-свое им-иммя.
Тишина.
– Ч-ч-что э-эт-это з-з-за м-м-м-место?
Тишина.
—Стикс… СТИКС!
– Им-имя! Я п-п-прошу т-тебя!
– Меня зовут Грех. Мы все грешны…
Я начал просыпаться. Кто-то тряс меня за плечо. Я оглянулся. Лоис.
Она придвинула ко мне стул, пока я сосредотачивал взгляд на янтарной жидкости в почти пустом стакан. Дерьмо. Как много я выпил?
– Что случилось с той девчонкой?
Я даже не потрудился ей ответить.
– Ты в порядке? – она тихо спросила, кладя руку мне на плечо. Сучка пыталась быть ещё той лапочкой. Она не должна была получать всё это дерьмо в своей жизни.
Заглатывая остатки своего Бима, я встал и направился через бар в свою комнату в клубе. На полпути к выходу, я обернулся через плечо, и увидел, что Лоис не спускает с меня взгляда, её глаза заискрились, бл*дь. Подозвав её кивком, я продолжил идти.
Когда я открыл дверь в свою комнату, чувствовал, что она стояла прямо сзади меня. Поворачиваясь, я схватил её за руки и сорвал с Лоис платье.
– Стикс... – прошептала она, задыхаясь. – Я люблю тебя, Стикс. Я здесь для тебя, малыш…
Затем я сорвал бретельки её чёрного лифчика, её губы целовали мою шею. Снимая свой жилет, я стянул с себя чёрную футболку и распахнул молнию на джинсах. Под ними на мне ничего не было.
Поворачивая Лоис лицом к стене, я повел нас к расстеленной кровати – кровати, которую я использовал для траха, испачканной спермой и потом. Толкнул Лоис в шею, придавил головой к матрасу, тем самым её задница задиралась вверх – она без белья, киска выбрита, всё как мне нравится. Лёгкий доступ.
Порывшись в заднем кармане своих джинсов, я достал Троян[6]6
Троян – марка презервативов.
[Закрыть] и натянул его на член.
– Возьми меня, Стикс. Возьми меня… жёстко.
Схватив её за костлявые бёдра, я врезался в её мокрую киску, откинул голову назад и тихо застонал. Бл*дь. Вот, почему я держал её рядом только для своего пользования.
Лоис постанывала подо мной, и я начал вколачиваться в неё членом раз за разом. Я знал, что, трахая в этот момент Лоис, её загорелая кожа представлялась мне бледной, средней длины коричневые волосы стали длиннее, а по цвету чёрными, как смоль, а когда она повернулась и посмотрела на меня через плечо своими карими глазами, я мог видеть только пару ледяных синих глаз, смотрящих прямо на меня, и я блаженно закатил глаза.
С закрытыми глазами, я представлял себе, что подо мной была Джейн Доу, такая дикая, изнывающая от удовольствия и готовая кончать снова и снова, до тех пор, пока мне не будет достаточно. От этой мысли мой член дёрнулся, а шея напряглась, я кончил так сильно, что мне пришлось использовать кулаки, чтобы не рухнуть.
– Малыш… Это было… невероятно.
Мои глаза распахнулись, а Лоис лежала подо мной, по её спине стекал пот, а на лице появилась огромная улыбка, посвящённая мне.
Дерьмо.
Поднявшись, я снял резинку и застегнул джинсы, и в этот момент в мои двери кто-то с силой постучал. Натягивая свою футболку с логотипом Black Sabbath,[7]7
Black Sabbath – британская рок-группа, образованная в Бирмингеме, Англия, в 1968 году и оказавшая заметное влияние на развитие рок-музыки, прежде всего, хэви метал.
[Закрыть] я провел рукой по своим волосам и проверил, что Лоис делает то же самое. Так и есть. Она знала, когда ей пора уходить.
Дверь распахнулась, Кай и Райдер подошли ко мне, мой ВП покачал головой.
– Вот ты где, мужик. Я зову тебя последние несколько минут.
Я посмотрел на Райдера и спрятал свою тревогу за слоями привычной хмурости.
Новости?
Жестами спросил я.
Райдер вздохнул, а я повёл братьев в бар. Я видел, как Лоис закрывала дверь в мою комнату. Бросив мне слабую улыбку, она направилась в сторону остальных клубных шлюх.
Райдер, Кай и я сели у моего обычного места, и я приготовился услышать вердикт.
– Сейчас она весит на волоске. Мы ввели ей три пакетика крови и четыре разных, сильных антибиотика. Температура начала понижаться, жизненно важные органы стабильны. Она сильная, здоровая. Думаю, чуть больше двадцати лет, но бл*дь, для своих лет она сильно недоедает. Посмотрим, как пройдёт ночь. Если она не умрёт следующие двадцать четыре часа, то, скорее всего, выкарабкается.
Скорее всего. Это не лучший вариант, даже близко, но если другого выбора нет, то я и на это согласен.
Я постучал по барной стойке, и Пит подтянулся своей ленивой задницей к нам.
– Чего хотите, ребята? Пива? – спросил он, с обычной, мать её, счастливой улыбкой на лице. Наш брат был самым счастливым новобранцем из всех, которые у нас только были. Парнишка казался слишком чистым, чтобы иметь дело с МК по жизни.
Кивнув, я показал, что хочу два стакана, вручив по стакану пива моим братьям, я кивнул Райдеру в знак благодарности, хлопнул Кая по спине и пошёл к своему дому.
Проходя через прихожую и подымаясь по лестнице, я мгновенно застыл в дверях своей комнаты. Если такое возможно, Джейн Доу выглядела ещё горячее, чем некоторое время назад, даже несмотря на капельницы в её руках, и то, что ей нужно было умыться.
Красотка. Мне нужно сходить к Красотке.
Войдя в зал нашего клуба, на меня сразу посмотрели братья, они развалились со своими шлюхами на красных кожаных диванах, кто-то даже не убрал пальца с кисок, обратили на меня внимание и те, которые охлаждались или просто веселились в бассейне. Я, очевидно, вызвал много разговоров, потому что, когда они меня увидели, то смотрели слегка странно.
Махнув Тэнку, чтобы он подошёл к дальнему бару, подальше от любопытных ушей, я сел там. Два бурбона уже стояли, ожидая, и всё благодаря Питу. Первый стакан пошёл без запинки.
– Что там, През? – Тэнк упал на стул, захватывая при этом стакан, и всё это за одно быстрое движение.
Есть работёнка для Красотки.
Жестами сказал я. Тэнк был одним из тех братьев, которые пробыли здесь достаточно долго, чтобы понимать меня. Он и его старуха. Многие потенциальные клиенты считали важным выучить язык жестов, в знак их уважения. И это точно облегчало мне жизнь.
– Что тебе нужно? – спросил он.
Я взял ещё стакан.
«Мне нужно, чтобы она пришла и привела в порядок Джейн Доу в моём доме. Никакой мудак ни тронет её больше. Красотка единственная старуха, которой я доверяю… и, на которую могу положиться».
Тэнк слабо, но гордо улыбнулся.
– Я ей передам. Что-то ещё?
Он мог улыбаться. Брат знал, что ему повезло с женщиной – она была старше на несколько лет, блондинка, грудастая, ещё та краля. Бывший неофашист справлялся на отлично. Он всё ещё был похож на одного из ККК,[8]8
ККК, Ку-клукс-клан, (англ. Ku Klux Klan, KKK) – ультраправая организация в США, отстаивавшая такие идеи, как превосходство белых, белый национализм. В середине XX в. ку-клукс-клан выступал также против коммунизма.
[Закрыть] но переменился и стал нормальным. Так долго ни с кем из них не водился, что они перестали лезть к клубу – его семье – даже заменил свою нацистскую татуировку на эмблему Аида.
«Ещё нужна одежда. Скажи ей стащить что-то для клуба из её магазина. Пускай запишет всё на мой счёт. И сначала она должна посмотреть на неё, чтобы узнать нужный размер. Когда я нашёл её, она была одета в какую-то белую странную тряпку».
Тэнк провёл пальцем по горлышку своего пустого стакана и странно на меня посмотрел.
– К чему такой особый подход, През? Нам подбрасывали покалеченных и раньше. Они нормально себе исчезали до этого, не ночуя в твоей кровати. В чём разница? Братья не могут перестать талдычить об этом.
Только Кай знал про ту ночь, много лет назад. Я не делился этим с другими. Это не их, бл*дь, дело.
Я повернул голову в его сторону и просто испепелил ублюдка взглядом.
– Считай, сообщение доставлено, – Тэнк достал свой телефон и сделал звонок Красотке. Брат знал, когда говорить, а когда лучше захлопнуться. Года расставили всё на место, сражаясь с разными соперниками по жизни, он вынес из этого много полезных уроков.
Я слушал, как он давал свей старухе указания, затем повесил трубку.
– Она будет здесь в десять.
«Отправляй её сразу ко мне. Через задний вход. Никто другой пускай меня до десяти не беспокоит. Понял?»
– Понял, Стикс. Я передам братьям.
Через несколько минут я зашёл к себе в комнату, снял свой кожаный жилет и повесил его на дверь. Сучка неподвижно лежала посреди моей кровати. Воспользовавшись временем наедине, я проверил, вернулся Райдер или нет, затем подошёл к кровати.
Ничего нового.
Войдя в ванную, я посмотрел на себя в зеркало. Мои тёмные волосы торчали в разные стороны, лицо небритое, а глаза уставшие. Я посмотрел на покрытые татуировками руки. На правой нарисован Аид сидящий на троне, с Цербером[9]9
Цербер – в греческой мифологии порождение Тифона и Ехидны (Тартара и Геи), трёхголовый пёс, у которого из пастей течёт ядовитая смесь. Цербер охранял выход из царства мёртвых Аида, не позволяя умершим возвращаться в мир живых.
[Закрыть] – трёхголовой собакой – около себя. На левой – карта Загробного Мира: Тартар, Елисейские поля, Три Судьи, Пять Рек и сверху всего этого – Персефона, непорочная богиня, жена Аида, гордая быть поддержкой своему мужу. У моей версии Персефоны были длинные, черные волосы и кристальные, голубые глаза.
Охренительно просто.
Я был доволен своим телом. Стикс, мужик, ты, бл*дь, походу свихнулся!
Скинув свою чёрную футболку, я посмотрел на свою грудь, без каких-либо татуировок, но зато тату Палачей Аида покрывало всю мою спину. Я работал на износ, чтобы снимать стресс и зарабатывать себе имя – боксировал большую часть времени, занимался кулачными боями, начиная с восьми лет. Мой старик бросал меня в драки. Знал, что моя речь доставит мне проблем в мире МК, поэтому решил предоставить мне другой способ пробиться наверх. Сделать так, чтобы меня боялись. Быть Презом у такого клуба, как Палачи Аида, несет за собой кучу дерьма. Я хорошо постарался, чтобы меня уважали. А ещё тот факт, что я ростом 193 см и весом 104 кг тоже не будет лишним.
Джейн Доу беспокойно спала, пока я изучающе наблюдал за ней через зеркало. Мне вот интересно, что, нахрен, она про меня подумает. Большой, со шрамами, не может говорить и подписал договор с самой Смертью. Она будет впечатлена, несомненно.
Включая душ, я разделся и встал под поток воды, красный ручеек крови Джейн Доу стекал в канализацию.
Глава 4
Стикс
– Стикс?
Когда я открыл глаза, Красотка стояла передо мной, сжимая две сумки с логотипом «Райд» – её байкерского магазина. Тэнк прислонился к дверному косяку, тихо наблюдая за сценой перед его глазами.
После душа, я надел черные джинсы и такую же футболку, а затем упал в кресло. Я повернулся к Джейн Доу.
Без изменений.
– Ты в порядке, Стикс? – голос Красотки вывел меня из ступора, её брови были слегка приподняты.
Я кивнул и жестами сказал.
«Сможешь помыть её? Тэнк всё объяснил?»
Красотка подошла ближе, поправляя светлы волосы, она была в узких чёрных джинсах и чёрном жилете «Палачей Аида», на спине её кожанки было написано «Собственность Тэнка».
Она остановилась возле кровати и погладила сучку по голове. Моё тело застыло, а живот скрутило от собственнических порывов. Мне не нравилось, что её кто-то трогает. Внезапно я понял, что готов схватить Красотку за руку и выбить ей сустав.
Сжав руками переносицу, я постарался остановить себя и не делать этого с Красоткой.
«Какого хера, мужик? Соберись, мать твою!» – сказал я себе.
Красотка взглянула своими голубыми глазами на меня. Она видела противоречия в моей хреновой психике. Я был в этом уверен.
– Она красивая, – она нахмурила лоб. – Она просто раненая взялась из ниоткуда?
Кивнув головой, я попросил Тэнка свалить. Он кивнул, захлопнул дверь, и я встал у стены, начиная рассказывать:
«Я нашёл её истекающей кровью, грязной и умирающей. Её нужно умыть. Никто другой этого делать не будет. Тебе я доверяю. Вот, почему ты здесь. Сейчас она не может отсюда убраться. Слишком много федералов к нам приставлены. Нужно узнать кто, бл*дь, она такая, и почему здесь оказалась».
Я видел застывший вопрос в голубых глазах, но она знала, что лучше ничего не спрашивать. Красотка – лучшая из всех старух. Знала, когда закрыть свой поганый рот, в отличие от большинства шлюх, которые сейчас тусовались в баре.
– Я её умою, сменю простыни и сниму мерки для одежды. Я позвоню тебе, когда закончу, если хочешь.
Кивнув в знак согласия, я оставил Красотку с Джейн Доу, её взгляд сверлил дыры в моей спине. Я прошел в бар и махнул Каю, чтобы присоединился.
Кай оторвался от своих Тифф и Джулс, пока те сосали друг другу сиськи, подарив мужикам то ещё порно-шоу, и пошёл вслед за мной, ко мне в офис.
– Что там, Стикс? Сучке уже лучше? – спросил Кай, закрывая за собой дверь.
Пожимая плечами, я сел за свой стол.
– Ещ-ще не ув-верен. К-к-рас-сотка её ум-моет.
Он, не говоря ни слова, хлопнул меня по плечу и сел.
– Хочешь поговорить?
– Т-т-тольлько м-м-между н-н-нами, т-так?
– Ага.
Я сделал паузу, обдумывая слова.
– У н-н-нас з-з-завелась к-к-крыса.
Кай замер и сказал сквозь стиснутые зубы.
– Ты уверен?
Я кивнул ему.
– Э-это или ш-ш-п-ии-он, м-м-может?
– Дерьмо, – брат ненавидел крыс, больше чем всё остальное. – Ты всегда прав насчёт такого рода дерьма, как и твой старик всегда был. Хренова, бл*дь интуиция. Предположения кто, есть?
– Ещ-щё нет. К-к-какой-то уб-б-людок с-с-слил т-т-тайну п-п-поставщику, э-э-то т-то-чно.
Я сделал глубокий вдох, облегчая давление в горле, но чем больше я пытался расслабиться, тем сильнее сжимались тиски. Сдаваясь, я решил объясниться жестами.
«Просто поработаем над тем, кто и зачем, а после отправим к лодочнику».
– А план?
«Еще нет. Подумаем, как все выяснить. Но я лично буду следить».
Кай встал и начал ходить по кругу.
– Кто мог это сделать? Я доверяю каждому из братьев, каждому бл*дь, из них. Это может быть или фанат, или кочевник. Дерьмо!
Я посмотрел в небольшое окно и пожал плечами. Он может быть прав. Но что-то было не так. Что-то серьезное надвигалось.
Кай повернул стул к себе и сел на него, облокачиваясь руками на спинку.
– Ты и я крысами никогда бы не стали. Тэнк, Викинг, Ак и Райдер – да ни в жизнь, тут без вопросов.
«Райдер? Ты уверен?» – спросил я.
Кай покачал головой.
– Он не крыса. У него нет семьи, кроме нас. Лучший всадник из всех наших. Кого не спроси, всегда зашивает нас после разборок, работает со мной над сделками, не пропускает ни одного выезда, не задаёт дерьмовых вопросов. Он не заслуживает наших подозрений только потому, что он молодой или потому, что ведёт себя тихо. Тебе только двадцать шесть, брат, тебе двадцать пять было, когда ты Презом стал. Никто не спрашивает, сколько тебе лет или, почему ты не разговариваешь. Брату только двадцать четыре, но его завербовали ещё и двадцати не было, и он всё равно стал одним из очень ценных для нас.
Я кивнул.
Гол засчитан.
Кай продолжил:
– Смайлер – на пожизненном. Бык – верный гад. Остаётся только Флейм, и то мы все знаем, что он чёртов псих. Единственное, что сдерживает его от убийства, так это пачка печенек по субботам и его любовь к клубу. Из новых есть только Пит. К нему вообще придирок нет. Нечего даже добавить. Братья отлично контактируют с Питом, хотят даже пришить его к нам. – Он покачал головой и начал биться о спинку стула. – БЛ*ДЬ! Да, кто это может быть? Может, замешаны федералы и какая-то киска – передавала, что услышала или использовали скрытые устройства.
Впервые, мне вообще похрен было о чём речь. Мои мысли остались в моей комнате вместе с Джейн Доу.
Рука с силой хлопнула по столу.
– Стикс! Да твою ж мать, мужик. Соберись ты, бл*дь! – Кай разозлено смотрел на меня.
Мои глаза сузились, а он постарался не вздрогнуть.
«Не надо. Первое и единственное гребаное предупреждение».
Знаками показал я.
Он оттолкнулся ладонями и отошёл от греха подальше.
– Окей. Смотри, твои мысли вертятся сейчас вокруг сучки. Тогда дай мне прощупать почву, проверить территорию. Оставим это между нами.
Я вздохнул.
Да. Нужно узнать, что нового происходит в Техасе.
Вставая, я вышел за дверь и повернулся, обращаясь жестами.
«Я пошёл к себе. Красотка уже должна закончить. Не буду ждать всё грёбаную ночь».
Проходя через гостиную, через заднюю пристройку, я поднялся по лестнице и постучал в свою дверь. Открывая ее, я увидел, что Красотка была в ванной, мыла руки. Она обернулась, когда я вошёл.
«Закончила?» – спросил я.
– Теперь она чистая. Я занесу одежду завтра, после моей смены в магазине, а на сейчас у неё есть халат, – подходя к кровати, она посмотрела на меня и покачала головой. – Она худая, Стикс. Почти тощая, если на то пошло. Судя по ней, девчонка совсем не ест.
Я наконец-то позволил себе осмотреть сучку на кровати. Чёрт. Она вздохнула. Красивый цвет лица, вымытые и высушенные черные волосы без крови и грязи.
Ад. Это должна оказаться она…
Красотка собрала свои вещи. Со слабой улыбкой она остановилась, чтобы сказать:
– Она выглядит как Белоснежка, Стикс. Темные волосы, бледная кожа, красные губы. Она чертовски красива, ей даже макияж не нужен. Дерьмо. Это нечестно! Не удивительно, что клубные шлюхи только и трещат о том, что ты забрал её себе. Они, бл*дь, зеленеют от зависти.
Я вздохнул, не сдержавшись.
Бело. Мать. Её. Снежка.
Я чувствовал, как Красотка сморит на меня с усмешкой, сложив руки вместе, пока я, как в долбанном трансе, не отрывал глаз от кровати. Её взгляд опустился, от неё шёл поток нервозности.
Застыв, я спросил:
«Что?»
Красотка быстро закрыла глаза и на выдохе открыла.
– У неё множество шрамов по всему телу, Стикс.
Я оцепенел, сердце загудело, ярость начала разгораться, и я спросил:
«Где?»
Но глаза Красотки были сосредоточены на кровати. Дёрнув её за руку, я повторил:
«Где?»
– Почти все на спине. Расположены, как веером. Они ложатся один на другой, как будто её кто-то с силой отхлестал. Но… кто, к чертям, станет делать такое? Кто практикует такое в наши-то дни?
Я приподнял бровь, когда взгляд Красотки потух.
– Ещё немного есть на внутренней стороне бёдер. Похожие на царапины, следы от порезов… или... чего похуже.
Она не стала продолжать, позволяя собственным выводам зависнуть в воздухе.
Бл*дь.
Красотка прошла к двери и, дотронувшись до меня рукой, сказала:
– Я надеюсь, она справится с этим, Стикс. Похоже, она заслуживает жизни получше чем та, которая у неё была.
Я не мог ответить. Не мог думать нормально. Шрамы, бл*дь, на внутренней стороне бёдер…
Я сел на стул около кровати и смотрел, как грудь сучки подымается и опадает. Я склонился над ней, сделал глубокой вздох, из кожи вон лез, чтобы заработали связки и прошептал:
– Есл-ли т-ты м-м-меня с-с-слышишь, то в-в-выби-р-райся. П-п-проснись. Я-я ж-ждал т-тебя ц-ц-целых п-п-пятнадцать г-г-грёбаных лет. Н-не у-уми-рай с-с-сейчас, с-с-слышишь м-м-меня?
Глава 5
Саломея
Длинное белое платье без рукавов пялилось на меня, пока я сидела на холодном полу своей комнаты и, облокотившись на стену, прижала коленки к своей груди.
Свадебное платье. Белое свадебное платье издевалось надо мной, мучало меня, говорило мне о том, что сегодня ещё до захода солнца я выйду замуж. Седьмая жена пророка Давида. Жена, данная ему Господом. Я буду той самой, которая сможет дать вечное благословение каждому из членов Ордена – их избранная. Я буду помогать в искуплении статуса Окаянных, освобождать нас от наших грехов.
Откинув голову на серую кирпичную стену около моего матраса, я закрыла глаза и представила: что это значит – быть свободной. Какова жизнь снаружи, за забором? На самом ли деле люди там были воплощением зла? Правда, что каждый человек на земле хотел навлечь на нас беду? Неужели мужчины желают только владеть и разрушать женщин?
Я не знала. Иногда я не верила учениям пророка Давида, но никогда бы не осмелилась высказаться вслух. Никто не оспаривал учения, по крайней мере, те, кто не хотел получить наказание. Я не знаю ничего о жизни за пределами этих стен, и после того, что случится сегодня, мой долг будет быть прилежной женой. У меня никогда не появится шанса уйти.
Пока я терла дрожащими руками своё лицо, мой желудок не мог успокоиться. Я не могу это сделать. И что ещё хуже, я не имела никакого представления, где находилась моя старшая сестра. Моя кровная сестра, Белла, пропала неделю назад – никаких знаков или признаков, просто пропала. Никто не мог сказать мне, куда она делась. После длительного промежутка тишины, я начала бояться самого страшного. Брат Гавриил что-то знал. То, как он на неё смотрел, со злобной ухмылкой, не отрываясь. Он был одержим Беллой на протяжении многих лет, но она не отвечала взаимностью. В его глазах можно было увидеть, как сильно он хотел, чтобы она поплатилась за своё безразличие к нему.
Резкий стук вырвал меня из моих непокорных мыслей. Сестра Ева вошла ко мне в комнату, держа в руках гирлянду из свежих белых цветов в морщинистых руках. Она увидела, что я сижу на полу, и остановилась около меня.
– Вставай, ты, нахальное дитя. Почему ты не в глубокой молитве? Ты хоть осознаешь значение этой ночи, твоего брака, значения этого для всех нас?
Я дернулась, когда она схватила меня за руку и поставила на ноги. Сестра Ева, одна из двенадцати Истинных и женщина, которую я одновременно опасалась и не любила больше всех, пришла ко мне, чтобы помочь собраться. Отвращение было взаимным. Зависть, сочившаяся из её крупного, старого тела была настолько ощутимой, что между нами уплотнился воздух.
Я была одной из четырёх Окаянных. Одна из четырёх женщин, которых классифицировали, как слишком соблазнительных для мужчин. Одной из тех, кто был отделён от общей коммуны, потому что по верованиям сам дьявол приложил руку к нашему созданию.
Четверо – это мои кровные сестры Белла и Мэдди, наша подруга Лила и я.
– Сестра Саломея! Тебе лучше взять себя в руки и начать собираться, – Сестра Ева подтянула меня к себе и прошептала мне в ухо: – По моему мнению, ты не заслуживаешь, стать женой пророка Давида, но Господь выбрал именно тебя седьмой женой, и я не могу сомневаться в этом Откровении.
Я опустила голову. Сестра Ева была выше меня, и я не хотела получить наказание за непослушание. Удары хлыстом, много-много ударов.
– Да, Сестра, я понимаю. Прямо сейчас начну собираться.
Она подошла к столу и положила на него цветочное украшение для головы, ароматное ванильное масло и белые нарядные сандалии. Она несколько секунд крепко держалась за край стола, потом повернулась ко мне лицом, сжала плотно губы, поглощённая сомнениями.
– Тебе надо особенно хорошо подготовиться к сегодняшнему бракосочетанию.
Я сглотнула, желчь появилась у меня в горле. Пророк Давид был болен. Из огромных, зияющих ран на коже его физиономии что-то сочилось, и мне объяснили, как позаботиться о нём, но от одной только мысли об этой обязанности меня мутило.
– Пророку Давиду именно из-за своей болезни, трудно… пробуждать в себе желание. Тебе нужно будет очень постараться, чтобы подготовить его к сегодняшней ночи. Ваш союз изменит судьбу каждого из нас и должен быть скреплён на небесах. Ты обязана забеременеть, чтобы завершить предсказание.
Мои ноги задрожали, стоило мне только подумать, что мне придётся делать. Пророку Давиду было около семидесяти лет, с лишним весом и очень специфическим запахом… плохим запахом. Когда мне было тринадцать, он объявил, что я стану его женой, как только мне будет двадцать три года от роду – Господь предрёк ему это, пока он сам находился в ссылке из Ордена. Моя судьба была предопределена с тех самых пор.
Сестра Ева взяла меня за подбородок.
– Ты поняла меня, Саломея?
Я склонилась перед ней.
– Да, Сестра.
Она кратко кивнула.
– Мне пора идти к алтарю. Я вернусь через час и сопровожу тебя на свадебную церемонию. Будь готова.
С этими словами она покинула мою комнату.
Снова опускаясь на пол, я опять уставилась на длинное белое подвенечное платье. Меня начинало трясти от мысли, что мне придётся вытерпеть. Я не имела ни малейшего понятия, почему именно мне досталась эта участь, но в то же время я бы не пожелала такого никому другому.
После того, как я намазала свою обнажённую кожу ванильным маслом, я надела подвенечное платье. Распуская свои длинные тёмные волосы, я надела на голову цветочное украшение и вышла за дверь, выискивая взглядом стражников. Коридор был пуст, так что я, не волнуясь, побежала к выходу во двор. Весь дом был пуст и тих, а мне нужен был глоток свежего воздуха.
– Саломея! – громкий зов послышался с западной стороны здания. Повернув свою голову, я заметила Далилу. Ухватившись за края своего платья, я побежала вперёд, вдоль высокой каменной стены, чтобы не попасться никому на глаза.
– Что ты здесь делаешь? Если тебя найдут, то накажут!
Обернувшись через плечо, я поняла, что не сразу заметила, что у Лилы воспалились глаза, и покраснела кожа.
– Мэй… – прошептала Лила, в этот раз мягче, её тон заставил мурашки пробежать по моей спине.
– Что? Что случилось?
Потянувшись ко мне, Лила ухватилась за мою руку и сжала её. Я уже точно знала, что что-то не так.
Белла.
– Что с ней случилось? – нервно спросила я.
– Она… она… Мэдди и я только что узнали, где её держали всё это время…
Встряхнув свою лучшую подругу, я подтолкнула ее:
– Где? Где они её держат?
Испустив плачевный вздох, Лила сказала:
– Она в темнице… но…
– Но что?
– Мэй, она очень плохо выглядела. Она увидела меня, но реакция была неправильной. Я боюсь… я боюсь, она исчезает для нас. Мне кажется, она там уже очень долго. Нам приказали отнести обед охранникам на их новое место… и мы… мы увидели её, Мэй. О Господи…
Она не смогла закончить предложение, закрыв бледной ладошкой свой рот.
Чувствуя, как моё сердце только что разорвалось надвое, я побежала.
– Мэй!
Я обернулась и увидела, что Лила не отстаёт от меня. Вытянув руку назад и схватив её, я спросила:
– Где она? Покажи мне!
Затянулось молчание прежде, чем она ответила:
– Я покажу тебе.
Мы пробежали по тропинке, усаженной деревьями, и через два сада. Мое сердце бешено стучало, пульс скакал, желудок скрутило, и пот осел на моём лбу.
Поворачивая в сторону алтаря, мы решили пройти через лес и не рисковать, пробираясь через место проведения церемонии и ожидавших там людей. Когда мы подошли к опушке леса, я заметила каменное здание с небольшими черными воротами. И сквозь железные прутья этих ворот было видно тело, маленькая тень молодой женщины, лежащей лицом вниз на твёрдом полу, без единой попытки двинутся.
Я болезненно вскрикнула, мои ноги сами поспешили туда.
Моя сестра.
Подходя к зданию с задней стороны, я была уже готова выскочить из-за деревьев, когда меня сбили с ног и потащили обратно под покров деревьев. Я начала дёргаться, чтобы освободиться, царапая кожу того человека, который тянул меня назад.
– Саломея, это Далила. Прекрати! – прошептала она мягко, но уверенно.
Я онемела, слезы начали течь по моим щёкам.
– Что они с ней сделали? Она не шевелится!
Далила закрыла свой рот рукой, её губы дрожали, она покачала головой.
– Я не знаю. Я не знаю, что они сделали.
Я осмотрела участок и не увидела стражей. Я побежала к решётке от ворот. Сжимая толстые стальные стрежни, я прошептала:
– Белла?
Моя сестра лежала на полу, грязная и вся в крови, её тело совсем исхудало, и чёрные волосы сбились в комки. Подёргивание её пальцев дало мне понять, что она меня слышит. Болезненно и медленно двигаясь, с помощью невероятных усилий Белле удалось оторвать свою голову от каменного пола на несколько дюймов, и затем я увидела писание, занимающие весь потолок этой клетки.
– Откровение 2:20, – прошептала я вслух.
– Но имею немного против тебя, потому что ты попускаешь жене Иезавели, называющей себя пророчицею, учить и вводить в заблуждение рабов Моих, прелюбодействовать и есть идоложертвенное, – зачитала по памяти Лила, и мне свело живот.
Моя рука автоматически потянулась ко рту. Что они с ней сделали? Она была такой худой.
– М..Мэ… – Белла пыталась произнести моё имя, но её голос практически пропал. Она пыталась открыть свои глаза, но они были слишком опухшими и покрытыми синяками, её ресницы были покрыты засохшей кровью.
– Я здесь, Белла. Господи! Я здесь! – сказала я, потянувшись вперёд через железные прутья, пытаясь дотянуться, насколько это было возможно, чтобы ухватиться за её костлявый палец своей рукой.
Белла вздохнула, и её губы изогнулись в маленькой, потерянной улыбке.
– Я рада, что ты здесь, – она закашлялась и застонала от боли, пытаясь пододвинуться хоть немного. – Я так рада, что ты нашла меня, пока не стало слишком поздно.
– Что они с тобой сделали? – почти зашипела я, смотря на её изувеченное тело. Огромные лужи засохшей крови покрывали каменный пол, её платье было разорвано на спине, а кожа изувечена глубокими порезами от кожаной плётки. Но края её платья… столько крови… Ох нет… они…я… никогда не посмела бы даже думать, не говоря о том, чтобы спросить взял ли её кто-то против её воли. Синяки в форме следов от рук покрывали каждый дюйм её кожи на бёдрах. Около стены валялись кнуты.
– Не повиновалась… – прошептала она. Белла пыталась подползти ближе ко мне, моя рука теперь полностью сжала её ладонь, пока я пыталась как-то поддержать её за эти усилия.
– Не повиновалась чему… кому? – спросила я, когда она подползла прямо к воротам, она вздохнула, втягивая в себя свежий воздух позднего вечера, солнце осветило её щёки.
– Гавриил… не подчинилась своему долгу… быть с ним… сопротивлялась… он сказал я была эгоисткой… – её брови растерянно нахмурились. – Я не могу… вспомнить остального… Всё так размыто…
Резко выдохнув, я прошептала:
– Нет, сестра!
Тихий всхлип вырвался из её горла, но слезы не могли выскользнуть из её искалеченных глаз.
– Я не могу вспомнить… ничего… я думаю... меня накачали... я…
– Белла, мне так жаль…
– Ш-ш-ш… это не твоя вин…
Вздрогнув, ели сдерживая боль, Белле удалось подтянуться чуть ближе, затем наклониться, чтобы сказать только одно:
– Гавриил забирал каждую мою частичку с тех самых пор, как я была ребёнком: мою невинность, моё тело, но сердце – никогда. Он не заслуживает моей любви, Мэй. Последователи никогда не давали мне шанса найти одного мужчину на всей земле, который бы это заслужил. Гавриил – жестокий и извращённый монстр.
Прижимаясь животом к грязной земле, не заботясь о подвенечном платье, я опустила своё лицо к лицу сестры, чтобы разглядеть опухшие голубые глаза, в точности такие, как мои.
– Белла, у тебя чистое сердце. Ты прекрасный человек, и не имеет значения, что он с тобой сделал.
– Ты права, сестра моя, и я встречу нашего Господа с чистой совестью, – прохрипела она, едва слышным, резким голосом.
Мои мышцы сжались, и дыхание превратилось во всхлипывания. Встретит нашего Господа?
Отпустив её руки, я обернула свои вокруг ворот, и с отчаяньем дёрнула. Лила присоединилась ко мне. Даже делая это вместе, забор не сместился ни на дюйм.
– Белла, я вытащу тебя... – заверяла я её, пока мы начали толкать ворота сильнее, но все ещё безуспешно.
– Перестань… остановись… Мэй, я умираю…
– Нет! – отчаянно закричала я, вновь падая на землю, Лила в этот раз поступила также.
Хватаясь за костлявую руку Беллы, я сжала пальцы своей сестры опять и поцеловала исцарапанную кожу её ладони.
– Я хочу уйти, Мэй. Мне хочется отправиться к нашему Господу. Я не могу продолжать так жить, – изрекла она.
