Текст книги "Завоеванная инопланетным воином (ЛП)"
Автор книги: Тиффани Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Глава седьмая
Пронзительный звон резко разбудил Зои. Ее тело дернулось, когда руки – руки Рена – выдернулись из-под нее. Она открыла глаза от вспышки утреннего света, который быстро погас, когда ей на голову набросили одеяла.
Зои сорвала их и отбросила в сторону, чтобы обнаружить очень обнаженного Рендаша, крадучись перемещающегося по комнате. Звон продолжался.
– Звучит сигнал тревоги, – сказал Рендаш. – Мы должны немедленно уходить.
Изо всех сил стараясь не смотреть на Рендаша – ладно, она абсолютно точно пялилась, и, боже, у него был огромный утренний стояк! – Зои спустила ноги с кровати и встала.
Древние цифровые часы на прикроватной тумбочке показывали 8:23.
Рен остановился у столика возле двери и перегнулся через него. Открыв ее сумочку, он сунул руку внутрь и достал телефон, держа его между большим и указательным пальцами, как будто тот собирался либо откусить ему руку, либо взорваться.
– Оно вибрирует, – сказал он. – Что это за устройство, Зои?
В его голосе прозвучала твердость, которой она не слышала с тех пор, как он впервые дал о себе знать, и она же отразилась в его взгляде.
Он выглядел так, как будто ожидал предательства.
Несмотря на исходящую от него угрозу, Зои подошла и протянула руку ладонью вверх.
– Это мой телефон.
Его взгляд переместился с ее лица на ее руку, наконец остановившись на телефоне, но он не отдал его.
– Что такое телефон?
Телефон замолчал, и они оба уставились на черный экран. Через несколько секунд он зазвонил снова. Вероятно, это была Мелисса. Зои попросила ее позвонить утром, а Айова на два часа опережала Неваду.
Когда Рендаш встретился с ней взглядом, она вытянула руку вперед, выхватывая телефон из его ладони. Она отвернулась от него и приняла вызов.
– Мелисса? – спросила Зои.
– Зои! Я пытаюсь дозвониться до тебя со вчерашнего дня! Почему ты мне не перезвонила? Где ты, черт возьми?
Ее желудок сжался: это была не Мелисса. Это был Джош.
– Джош, это не твое дело…
– Ты с кем-то общаешься? – спросил Рендаш у нее за спиной.
– Кто это? – спросил Джош низким от подозрения голосом. – Ты с другим парнем, Зои? Кто, черт возьми, он такой? Лучше бы он тебя не трогал!
– Да, это другой парень, – сказала Зои, глядя на Рендаша. – Мы переспали.
– Какого хрена, Зо? – голос Джоша прозвучал из динамика достаточно громко, что ей пришлось отодвинуть телефон от уха. Она не могла отрицать, что почувствовала некоторое мелкое удовлетворение от его реакции.
Прежде чем она успела ответить, одна из рук Рендаша метнулась вперед, и он с легкостью выхватил телефон из ее рук. Его рука высоко поднялась. Ее глаза расширились.
– Рен, нет! – Зои вытянула руки, чтобы остановить его.
Но было слишком поздно. Его рука резко опустилась, и ее телефон упал на пол с такой силой, что разлетелся вдребезги. Как будто этого было недостаточно, он ударил по нему пяткой, каким-то образом разбив его, по меньшей мере, еще на сотню кусочков.
Зои ошеломленно уставилась на обломки. Она надрывала задницу, чтобы заплатить за этот телефон, и теперь он был непоправимо сломан и лежал на этом уродливом ковре сорокалетней давности.
– Зачем ты сделал это? – потребовала ответа Зои. Гнев вспыхнул в ее животе, когда она посмотрела на Рена.
– Если он может передавать и принимать сигнал, его можно отследить, – его тон ясно выражал недовольство, но Зои было наплевать.
Она шагнула вперед, прижала обе ладони к его животу и толкнула. Несмотря на то, чего Зои пыталась этим добиться, именно она была той, кто не устоял на месте, отшатнувшись назад и чуть не упав при этом на задницу. То, что Рен легко поймал ее одной рукой за плечо и удержал в вертикальном положении, только еще больше разожгло ее гнев.
Она хлопнула его по груди. Ее ладоням стало больно.
– Ты хоть представляешь, сколько часов мне пришлось работать, чтобы заплатить за него?
– Если у вашего народа есть такие устройства для связи, само собой разумеется, что ваши власти способны отслеживать твои сообщения, – сказал он с приводящим в бешенство спокойствием. – Они будут искать даже малейший намек на мое местонахождение.
– Мне все равно! Он был мой, и ты уничтожил его! – Зои всплеснула руками, свирепо глядя на него, но его хватка оставалась твердой. По какой-то причине ее зрение затуманилось. – Ты не имел права этого делать.
– Мне жаль, Зои, – он наклонился ближе к ней и медленно, нежно коснулся подушечкой пальца ее щеки, вытирая капельку влаги. – Что это?
Зои поняла, что плачет, только когда посмотрела на мокрое пятно на его пальце.
– Это называется слезами. Они появляются, когда люди по-настоящему счастливы, или грустны, или очень, очень злы, как я сейчас.
Да, конечно, очень зла. Это звучит намного менее пафосно, не так ли?
– Хотя это может быть нелегко сделать, но твой телефон можно заменить. Мою жизнь нельзя.
И теперь я чувствую себя просто идиоткой.
Она шмыгнула носом и отвернулась от него.
Нежно взяв ее за подбородок, он повернул ее лицо к себе.
– Ты могла предать меня. Могла уйти. Но ты этого не сделала. Это нелегко для нас обоих, это неудобно, но, чтобы обеспечить нашу безопасность, мы не можем оставлять такие вещи на волю случая.
– Я знаю, и ты прав, – сказала она, встретившись с ним взглядом. Она не была уверена, на каких сосредоточиться, поэтому выбрала центральную пару.
В глубине души она знала, что телефон не был настоящей причиной того, что она чувствовала – большая часть этого, безусловно, но не основная мотивация. Голос Джошуа подтолкнул ее к этому. Отсутствие в нем стыда и вины. То, как он говорил, как будто ничего не произошло, а потом имел наглость разозлиться на нее за то, что она была с другим парнем. По его мнению, Зои должна была быть благодарна за то, что он встречался с ней, несмотря на ее габариты. Предполагалось, что ее легко заменить в их отношениях, а не его.
Зои не сомневалась, он скорее был расстроен из-за того, что она могла потратить деньги на другого мужчину. Несмотря на то, что она была единственным источником дохода в течение последних нескольких месяцев, Джош привык рассматривать ее зарплату как свои деньги. Он называл их нашими, когда она давила на него по этому поводу.
– Ты тоже права, – сказал Рен. – Даже если человеческий метод бесконечного труда для удовлетворения основных жизненных потребностей глуп и жесток, я должен уважать твои инвестиции в эту варварскую систему.
Уголки губ Зои дрогнули.
– Она правда немного варварская?
– Да, – ответил он, и любая улыбка, которую он мог бы ей подарить, исчезла с его следующим вопросом. – Кто был тот мужчина, с которым ты разговаривала?
– Мой парень. Ну… бывший парень.
– Тебе придется объяснить. Меня научили очень многим словам на вашем языке, но это обучение не распространялось на названия многих вещей.
– Хм, парень – или девушка – это тот, с кем ты встречаешься. Друг мужского пола, но тот, с кем ты хочешь сблизиться и завести отношения. Если ты находишь подходящего, возможно, в конечном итоге ты можешь выйти замуж за этого человека.
– Ты говоришь о спаривании? – спросил он. – О сексе?
Щеки Зои вспыхнули.
– Ну, да. Обычно это часть отношений.
– И твои отношения с ним закончились? – он нахмурился еще сильнее. – Это потому, что он менял тебя?
Брови Зои нахмурились.
– Менял меня? О чем ты говоришь?
– Когда тебя остановили и допросили, ты сказала, что твой парень изменял тебя.
Ее осенило: он слышал, как она отчитывала офицера-придурка.
– О,… Нет, не менял меня, а изменял мне. Он спал… У него был секс с другими женщинами.
Глаза Рендаша потемнели, а мышцы напряглись. Она внезапно вспомнила, как близко он был, о его руках на ней, о его тепле и аромате.
– Но вы были парой, – сказал он, как будто это делало всю ситуацию слишком нелепой, чтобы быть реальной.
Глаза Зои запекло, но она беспечно пожала плечами.
– Для него это ничего не значило.
– Значит, он человек без чести, – сказал Рен, обнажая клыки. – Наше текущее направление приведет нас к нему?
Как ни странно, ее не испугал оскал его зубов. Его гнев был направлен не на нее – по крайней мере, в этот раз.
– Нет. Я бросила его. Я уезжаю от него.
Рендаш издал звук, который был наполовину ворчанием, наполовину рычанием.
– Прискорбно. Я бы с радостью потратил немного времени, чтобы показать ему, что такое честь.
Зои была отчасти благодарна, что Рендаш не встретится с Джошуа. Какой бы обиженной и злой она себя ни чувствовала, она не хотела, чтобы на ее руках была кровь Джоша, даже если Рендаш всего лишь хотел немного проучить его.
– Я не думаю, что в его теле есть хоть капля благородства. Я бы предпочла просто забыть о нем.
– Итак… – он прошелся пальцами вниз по ее руке и накрыл ее ладонь своей. Ее кожу покалывало от его прикосновения. – Тогда быть вне доступа для него – это хорошо, не так ли?
– Да, но не думай, что я закончила с тем, что ты уничтожил мой телефон, – сказала Зои, бросив на него свирепый взгляд. – Он все еще был моим. Я могла бы просто выключить его.
– Мы не можем рисковать, – сказал он, – точно так же, как мы не должны рисковать, оставаясь здесь надолго. Я чувствую, что нам предстоит долгий путь, и мы находимся слишком близко к тому месту, где они меня ищут.
Зои опустила взгляд на его руку. Она была такой большой по сравнению с ее собственной, зелень его чешуи выделялась на фоне ее бледной кожи. Она опустила взгляд еще ниже, и ее глаза расширились. Она откашлялась, но не смогла отвести взгляда от массивной эрекции у него между ног.
– Да, ну, наверное, лучше никуда не уходить, пока мы не купим тебе одежду. Подожди… – ее брови нахмурились, когда она откинула голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. – Ты обнимал меня сегодня утром? Ты притянул меня к себе прошлой ночью?
Он понимающе ухмыльнулся.
– Я не могу сказать наверняка. Я спал.
Несмотря на это, Зои рассмеялась.
– О, боже мой, ты дерзкий ублюдок! Что там было насчет чести?
– Я защищал тебя. Ты была так близко к краю кровати, я не хотел, чтобы ты упала и поранилась.
Зои фыркнула и закатила глаза, но что-то теплое вспыхнуло в ее груди.
– Верно. Защищаешь меня от большого, плохого, уродливого пола, – улыбаясь, она отступила назад, и Рендаш отпустил ее. – Пока ты сражаешься с ковром, я собираюсь одеться. После этого я сбегаю найду тебе какую-нибудь одежду.
Он наклонил голову и прищурил глаза.
– Что ты имеешь в виду, что ты сбегаешь?
Она обвела рукой комнату.
– Здесь нет одежды для тебя. Чтобы достать ее, мне нужно сходить в магазин и купить что-нибудь.
– Нам не нужно задерживаться из-за этого. Я возьму одну из этих тряпок, – он указал на скомканное полотенце на полу рядом с кроватью, – и прикроюсь, если потребуется.
– Да, но это не сработает, – она наклонилась над своим чемоданом и порылась в одежде. – Я ненадолго.
– Мне это не нравится. Ты говоришь так, как будто это будет не так, как твой поход к автомату с напитками, или что там было, куда ты ходила прошлой ночью.
– Так и есть, – она встала и прошла мимо него. Взяв пульт с тумбочки, она включила телевизор и протянула пульт Рендашу. – С тобой все будет в порядке. Никто не знает, что ты здесь, и у нас есть время до одиннадцати, чтобы выписаться из комнаты. Я вернусь задолго до этого. Я обещаю.
Она схватила его за запястье, подняла его руку и положила пульт ему на ладонь. Он тупо уставился на него.
– Не ломай его, – сказала Зои. – Он просто переключает каналы на телевизоре.
Рендаш хмуро посмотрел на нее.
– А кто защитит тебя, если меня не будет рядом?
Она выгнула бровь.
– Я сама о себе забочусь. Меня уже давно никто не защищает.
Его хмурый взгляд сменился недовольным.
– Я приму твое слово, человек. Ты не оставляешь мне другого выбора.
Зои ухмыльнулась.
– Не очень-то приятно так себя чувствовать, да? И заметь, я даже не душила тебя или что-то в этом роде.
Глава восьмая
– Эта гадость у меня на лице отвратительна, – проворчал Рен с заднего сиденья.
Зои сжала губы, чтобы сдержать смех. Он непрерывно жаловался с тех пор, как она нанесла тональный крем на его лицо. Он выглядел не так уж и хорошо, особенно забившись в крошечные промежутки между чешуйками, но, по крайней мере, люди в проезжающих машинах не увидели бы большого зеленого инопланетянина, если бы случайно посмотрели в его сторону. Капюшон и солнцезащитные очки тоже помогли скрыть его внешность.
– В моей машине нет тонированных стекол или чего-то в этом роде, так что это необходимо, – она взглянула на него в зеркало заднего вида и, наконец, проиграла борьбу, позволив себе хихикнуть.
– Как я уже сказал, я мог бы просто использовать маскировку во время путешествия.
– Как долго ты сможешь ее поддерживать? – спросила она. – Потому что что-то подсказывает мне, что если бы ты мог, ты бы держал ее в течение всей поездки на машине прошлой ночью.
Он пробормотал что-то на незнакомом языке.
– Что? Что это было? Я не совсем расслышала тебя. Ты сказал, что хочешь, чтобы я развернулась и вернулась к твоим друзьям с вертолетами?
– Нет, – отрезал Рендаш. – Но эта маскировка никого не обманет. Она кажется ненужным источником дискомфорта.
– Никто не будет пялиться на тебя достаточно долго, чтобы что-то заметить. На первый взгляд ты достаточно похож на человека. Просто… держи эти дополнительные глаза закрытыми, а свои лишние руки подальше от посторонних глаз.
– Они не лишние.
– По твоим собственным стандартам, – Зои усмехнулась. Она могла почувствовать, как его взгляд прожигает ее затылок.
– Ты наслаждаешься этим? – спросил он.
– Нет, вовсе нет, – она плотно сжала губы, чтобы не рассмеяться.
– Вчера ты сказала мне, что ты ужасная лгунья, и это было правдивое признание.
– Ладно, может быть, я получаю от этого лишь малюсенькое удовольствие, – подняв правую руку, она свела большой и указательный пальцы вместе, оставив между ними лишь крошечный зазор. Она снова посмотрела на него в зеркало и расхохоталась, увидев выражение его лица.
– Невыносимая самка, – сказал он. – Мне следовало дождаться другой машины прошлой ночью.
Зои прижала руку к груди.
– Это больно. Действительно больно.
Она действительно не должна была так сильно наслаждаться этим, но ей было так весело, как не было уже долгое время. Веселее, чем когда-либо с Джошуа.
Рен действительно слушал ее, когда она говорила, и, за исключением нескольких бесцеремонных комментариев, всегда принимал во внимание то, что она хотела сказать. И доверие, которое он оказывал ей до сих пор… Это казалось неправильным, учитывая его ситуацию, но ей нравилось чувствовать себя нужной, она не могла этого отрицать. Ее помощь была ему необходима, и это заставляло ее чувствовать себя хорошо. Он не пытался избавиться от нее. Рендаш искренне нуждался в ней.
– Я тебе нравлюсь, признай это, – сказала Зои.
Он хмыкнул, и она почувствовала, как его нога уперлась в спинку ее сиденья. Единственный способ втиснуть его в машину – это спиной к задней двери, вытянув ноги поперек сиденья. Он ссутулился, чтобы немного скрыть свои истинные размеры.
– Да, – наконец ответил он, возможно, немного слишком серьезно.
– Я думаю, это заслуживает приза, – она сунула руку в сумку, лежащую на пассажирском сиденье, и вытащила батончик Твикс. – Не думай, что я не заметила ту пустую обертку в мотеле.
Его рука метнулась вперед и выхватила шоколадку из ее рук.
– Это было в меру приятно, – сказал он, перекрывая звук шуршащей упаковки.
Зои снова положила руку на руль.
– О? Что ж, в таком случае, я больше не буду их покупать.
– Ты можешь продолжать приносить их, человек, – сказал он с набитым шоколадом ртом.
– Что? Человек, ты говоришь?
– Ты принадлежишь к какому-то другому виду? Неужели я все это время ошибался?
– Полагаю, что нет, инопланетянин.
– После твоего макияжа я определенно выгляжу как инопланетянин.
Зои хихикнула.
– Спасибо тебе, Зои, – его слова были отмечены хрустом печенья.
– Не за что, – ответила она.
Она продолжала ехать в тишине, сосредоточившись на оживленной автостраде вокруг. Они двигались в хорошем темпе, но она надеялась, что пробки поредеют и они смогут двигаться немного быстрее, как только оставят Вегас позади.
– Поблизости слишком много транспортных средств, – сказал Рен через некоторое время. – Вероятность того, что кто-нибудь заметит меня, велика. Неужели нет других маршрутов, по которым мы могли бы поехать, чтобы избежать такого количества людей?
– Если бы кто-то не разбил мой телефон, у меня был бы легкий доступ к картам, которые могли бы показать нам все варианты маршрутов. Как бы то ни было, этот самый прямой. Я не собираюсь сидеть с раскрытой дорожной картой, которую я купила, у себя на коленях, пытаясь разглядеть все мелкие линии вокруг этого города.
– Но если меня увидят…
– Для этого и нужна маскировка. Я знаю, что она не хороша, и я знаю, что тебе некомфортно, но просто расслабься и продолжай смотреть вперед. Большинство людей все равно избегают зрительного контакта друг с другом за рулем. Есть множество других вещей, на которых они сосредоточены, и если ты не подрежешь их, им будет на тебя наплевать.
– Подрежешь их? Часто ли происходят сражения при путешествиях по этой планете?
– Нет. Это значит перестроиться на другую полосу перед кем-то, не оставляя большого пространства между машинами.
– Как ваши люди понимают свои слова, когда многие из них имеют множество значений?
– Наш язык постоянно меняется, – ответила она, – но я думаю, за ним легче угнаться, когда ты постоянно говоришь на нем. Типа того. Хотя я все еще не уверена, что значит краш.
Безвкусные казино возвышались вдоль автострады по обе стороны. Единственный раз, когда она проезжала через Вегас, был ночью, когда она впервые приехала в Калифорнию, когда все было освещено и великолепно. Казалось, что днем зданиям не хватало этого волшебства, но все равно было трудно удержать свой взгляд от рассматривания.
После Лас-Вегаса они снова оказались в пустыне. Она простиралась во все стороны, и казалось, что все пути вели к далеким горам с голубоватым оттенком. Поток машин поредел, но не настолько, чтобы успокоить нервы Зои. Она неоднократно ловила себя на том, что высматривает в зеркалах клишированные черные внедорожники, ожидая, что из них выскочат правительственные агенты в черных костюмах и галстуках, накинут мешок на голову Рендаша, а ей сотрут память каким-нибудь высокотехнологичным устройством.
Они сделали свою первую остановку для отдыха после часа езды. Зои бросила взгляд на пустыню, выходя из туалета. В ней была определенная красота, хотя она не выносила что здесь большую часть года стояла жара и палило солнце. Декабрьские температуры делали климат терпимым: сегодня было прохладно и ясно, именно такую погоду она могла оценить.
На юге по небу пронеслись три летательных аппарата, из-за расстояния превратившиеся в крошечные точки. Ее тревога усилилась, сдавив грудь.
Люди постоянно летают на вертолетах. Это ерунда.
Но что, если это те же самые люди, которые искали Рена?
Зои вернулась к машине, открыла дверцу и достала свой дорожный атлас. Она листала страницы, пока не нашла их текущее местоположение. Используя маленькую масштабную линейку и свои пальцы, она измерила расстояние до того места, где нашла Рендаша, останавливаясь, чтобы подуть теплым воздухом на озябшие руки, пока переворачивала страницы от Невады до Калифорнии.
Она знала, что ее оценка была неточной, но они были где-то примерно в ста пятидесяти милях от остановки для отдыха, где он забрался в ее машину. Действительно ли зона поиска так сильно увеличилась со вчерашнего вечера? Это казалось маловероятным, но она не могла избавиться от ноющего страха, что они каким-то образом узнали, что Рен был с ней. Должна ли она была сказать полицейскому, что направляется в другое место?
Впервые она была рада, что Рен уничтожил ее телефон. В Интернете постоянно появлялись истории о том, как правительство и преступники взламывают телефоны, получают доступ к данным и отслеживают их с помощью GPS.
– Я здесь, – прошептал Рендаш у нее за спиной, заставив подпрыгнуть.
– Тьфу! Я никогда к этому не привыкну, – прошептала Зои в ответ. Она отошла от машины, проверила, нет ли посторонних, и открыла заднюю дверь. Прикосновение его невидимого тела, когда он проходил мимо нее, было в равной степени жутким и возбуждающим.
Машина закачалась, принимая на себя его вес. Выдержат ли амортизаторы его вес на протяжении всех этих неисчислимых миль?
Какого черта из всех проблем я беспокоюсь об амортизаторах?
Зои бросила карту ему на колени, захлопнула дверцу и поспешила на водительское сиденье. Она завела машину и продолжила их путешествие.
Час спустя они пересекли северо-западную часть Аризоны, где местность стала явно более каменистой, и еще через сорок минут пересекли границу Юты.
Они останавливались еще дважды – один раз заправиться и поесть, а другой раз размять ноги и пописать. Рендаш не рисковал и становился невидимым до того, как она въезжала на парковку, и она сунула свою сумочку на заднее сиденье в качестве предлога, чтобы открыть дверь и выпустить его, не выглядя при этом сумасшедшей.
Каждый раз, когда они останавливались, она ожидала, что он вернется со смытым с лица тональным кремом, но он продолжал носить его, несмотря на все жалобы.
По мере того, как они ехали по Юте, гористая местность, которая оставалась вдалеке на протяжении большей части их поездки, неуклонно приближалась к дороге, большая ее часть была засыпана снегом. Количество снега только выросло, когда они свернули на I-70 и двинулись в горы. Во второй половине дня она включила обогреватель на полную мощность. С приближением вечера небо быстро начало тускнеть.
– Там, откуда ты родом, есть снег? – спросила Зои.
– Что такое снег?
Зои протянула руку в сторону, указывая на землю, раскинувшуюся вокруг них.
– Все это белое вещество. Зимой он падает с неба.
– Да. Но только в определенных местах. Большая часть моего родного мира слишком теплая для этого.
– Там, где я жила в Калифорнии, снега тоже нет, но в моем родном городе на Среднем Западе снега было много.
– Я был на нескольких планетах, где шел сильный снег. Он… – краем глаза она увидела, как он покачал головой, и больше ничего не сказал.
– Он что, Рен?
Он вздохнул.
– Он резко контрастирует со свежепролитой кровью.
– О, – она пожалела, что спросила, но не могла оставить все на такой тревожной ноте. – Мне нравился снег, когда я была маленькой. Мы с папой часами играли в нем, кидались снежками, строили крепости и снеговиков. К тому времени, как мы шли домой, пальцы на руках и ногах были такими холодными, что мы были уверены, что они отвалятся. Потом он готовил горячее какао, чтобы согреть нас, – она улыбнулась. – Он всегда добавлял мне побольше зефира.
– Ты говоришь о нем с большой нежностью в голосе.
– Да, – тихо сказала Зои.
– Это тот, к кому ты едешь, чтобы повидаться?
– Нет, я собиралась погостить у подруги, – ее пальцы крепче сжали руль, а в груди защемило. Так было всегда, когда она думала о своем отце. – Мой отец… умер, когда мне было десять. У него был рак.
– Это какая-то болезнь? – спросил Рен нехарактерно мягким голосом.
– Да. Мы поняли это недостаточно быстро. К тому времени, когда ему поставили диагноз, было уже слишком поздно.
Те последние несколько месяцев с ее отцом были одновременно лучшим и худшим временем в ее жизни. По крайней мере, то недолгое время, которое им оставалось провести вместе, имело значение. Теперь, когда она стала старше, то осознала, как трудно ему было. Он проявил невероятную силу воли, создавая для своей дочери счастливые воспоминания, несмотря на то что умирал. Слезы защипали ей глаза, но на этот раз она не позволила им пролиться.
Рен молчал. Она почти ожидала, что он начнет рассказывать о том, какими примитивными были люди, о том, что его народ, вероятно, вылечил все болезни, которые когда-то их поражали.
– Я сожалею о твоей потере, Зои, – сказал он. На этот раз она была рада, что недооценила кого-то. – А что насчет твоей матери?
Зои пожала плечами.
– Никогда ее не знала. Она ушла от нас, когда мне было два года, и никогда не возвращалась. Хотя мой отец тяжело это воспринял. Он любил ее. Я думаю, что он в конце концов не смог смириться с тем, что она не заботилась ни о ком из нас настолько, чтобы остаться. Но мой папа был лучшим из всех, и он делал все, чтобы я знала, как сильно он любил меня, – она взглянула в зеркало заднего вида. Лицо Рена было непроницаемым в сгущающихся тенях, его глаза были скрыты темными очками. – А твои родители?
– Я родился в Хорзаре, который является классом воинов в алигарийском обществе. Солдат с рождения. Я знал родителей только как своих первых тренеров и в юном возрасте предпочел разлучиться с ними, чтобы продолжить тренировки. Они были на церемонии, когда я получал свой найрос, и очень гордились моим достижением. С тех пор я их не видел.
– Это… немного грустно.
– Что в этом грустного?
– Звучит так, будто ты никогда не проводил с ними время. Что ты сразу же был отдан в программу обучения или что-то в этом роде, и все. Я не могу представить, что в детстве рядом не было бы моего отца. Мы все делали вместе, и если бы он был сейчас жив, я бы звонила ему каждый день, чтобы поговорить, – она сморгнула новую волну слез. – Я бы отдала все, чтобы снова услышать его голос.
– У меня была сильная связь с моим Умен'раком. Мы проводили каждый день вместе, в бою или нет. Они были моей семьей. Они погибли, и это оставляет огромную пустоту внутри меня.
– Я знаю, что уже говорила это, но мне жаль, Рен. Кровь не всегда создает семью. Мне жаль, что ты потерял свою.
Большая вывеска впереди привлекла внимание Зои.
ВНИМАНИЕ
СЛЕДУЮЩИЕ 110 МИЛЬ – БЕЗ ОБСЛУЖИВАНИЯ
САЛИНА – СЛЕДУЮЩИЙ СЪЕЗД – ВСЕ СЕРВИСЫ
Зои посмотрела вниз на приборную панель. У нее было три четверти бака бензина, пакет вяленой говядины, чипсы, несколько шоколадных батончиков и термопакет, наполненный водой в бутылках и упакованными бутербродами. Было только 17:42 вечера. Они могли бы растянуть запасы и забронировать мотель в соседнем городе.
– Мне кое-что интересно, – сказала Зои, когда они проезжали мимо съезда с Салины. – Ты все время говоришь нирос. Что это?
– Найрос, – поправил он, прежде чем замолчать.
Она взглянула на него в зеркале. Черты его лица казались задумчивыми, хотя она не могла быть уверена из-за запекшегося макияжа, солнцезащитных очков и сгущающихся сумерек.
– Все алигарийцы получают его меньшую форму, называемую ульдрос, – наконец сказал он. – Это… устройства, слишком маленькие, чтобы их можно было увидеть невооруженным глазом, которые восстанавливают тело изнутри и продлевают жизнь. Они позволяют нам быстро исцеляться и бороться с болезнями без дополнительного лечения. Но Экхора, как я, по достижении совершеннолетия принимают более сильную форму, найрос. Настолько сильную, что в процессе умирают многие подающие надежды, несмотря на то, что они проводят свою молодость на тренировках. Те, кто выживают, удостаиваются чести стать Экхорой, величайшим из наших солдат. Те, кто погибают, удостаиваются чести отдать свои жизни в попытке служить алигарии с великой отдачей.
– Вау. Звучит потрясающе и совершенно пугающе одновременно. Неудивительно, что вы называете нас примитивными. У вас внутри крошечные механизмы, – проезжая мимо, встречная машина на дальней полосе моргнула фарами. Зои включила свои: казалось, что еще не должно быть так темно, но она была увлечена разговором. – Итак… на что способен твой найрос? Кроме того, что исцелить тебя, я имею в виду.
– Я не должен был рассказывать тебе ничего из этого, – мягко сказал он. – Я и так раскрыл слишком много.
– Как бы мне не было любопытно, я могу уважать это. Предать свой народ, рассказав все слабому человеку…
– Это не потому, что я не доверяю тебе, Зои. Тем более…
– Рен, я понимаю. Ты не обязан мне говорить, – она прочистила горло. – Кроме того… может быть, это и к лучшему. Что, если один из этих парней схватит меня и будет пытать, чтобы получить информацию? Я не люблю боль, и как бы мне ни хотелось сказать, что я не сломаюсь, я не могу этого обещать.
– Это единственная причина моих сомнений, Зои. Чем больше ты узнаешь обо мне, тем более ценной ты становишься для них.
– Ага. Совершенно не хочу пыток.
Несмотря на ее искренний страх, что такой сценарий осуществится, слова Рена что-то смягчили внутри нее. Он доверял ей. Хотя он выбрал ее машину в зоне отдыха случайно, хотя он знал ее меньше двадцати четырех часов, он доверял ей.
– Я дал тебе слово, поклялся честью, что буду оберегать тебя, – тон его голоса, преданность, серьезность, заставил ее снова посмотреть в зеркало. Он снял солнцезащитные очки и открыл боковые глаза, чтобы встретиться с ней взглядом. – Я не подведу в этом.
Зои улыбнулась.
– Я знаю это.
Они продолжали ехать в тишине, через заснеженные холмы, укрытые тенью теперь, когда небо потемнело к ночи. При других обстоятельствах или в другой компании она бы включила радио. Даже когда у них с Джошуа все было хорошо, их разговоры обычно затихали в течение пятнадцати-двадцати минут. С Рендашем она не чувствовала необходимости заполнять тишину. Это было странно успокаивающе.
Чем больше она думала о своих отношениях с Джошем, тем больше понимала, насколько слепой была. Конечно, он часто смешил ее и проявлял к ней доброту, пока они были вместе, но это было не более, чем то, что есть у них с Мелиссой – дружба. Зои могла по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз у них был настоящий секс за время их отношений. Все эти редкие случаи происходили в темноте, без особых предварительных ласк, по крайней мере, с его стороны, и, обычно, в какой-то момент заканчивались просмотром порно.
Она неоднократно говорила себе, что дело не в сексе. Какое значение имел секс, когда у тебя был кто-то, с кем ты мог поговорить, на кого ты мог положиться?
Но на Джошуа нельзя было положиться. Зои работала каждый день, используя любую свободную дополнительную смену, и он брал ее с трудом заработанные деньги и тратил их на себя и на других женщин.
Неужели она так отчаянно нуждалась в любви и дружеском общении, что позволила использовать себя в течение года?
Каким бы жалким это ни казалось, ответ – да. Она была одинока и жаждала хоть какой-то стабильности в своей жизни, семьи… чего-нибудь.
Переехав в Калифорнию, Зои хотела начать жизнь заново, но все пошло не так, как она себе представляла. Она работала на мелкой работе, зарабатывая едва ли достаточно, чтобы заплатить за свою первую квартиру – тесную студию – и у нее редко было время на общение. После того, как ее наняли в закусочную У Бада, она случайно познакомилась с Джошуа, обслуживая его столик. Легкая улыбка и непринужденные манеры привлекли ее, и он, должно быть, что-то увидел в ней, потому что они стали друзьями, и с этого момента отношения быстро развивались…
