Текст книги "Сопротивление бесполезно (СИ)"
Автор книги: Тиана Макуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Как же сложно разговаривать с любимой женщиной, когда она Верхняя! Но вроде постарался фразы составить так, чтоб случайно не обидеть. Судя по насмешливому хмыканью, удалось.
– Ну надо же. Любому, говоришь? А ну-ка, раздевайся!
Пальцы чуть не порвали футболку – с такой силой он её с себя сдёрнул! А вот с ширинкой еле справились, но спустя несколько секунд Вадик уже стоял перед Госпожой полностью обнажённым. Та обошла вокруг, разглядывая (словно не видела его таким же голым два дня назад!), и скрылась за спиной. Пошуршав на полках, вернулась, и спину обжёг настолько неожиданный удар, что с трудом удалось подавить удивлённый вскрик.
– Хорошо. Умеешь терпеть. Я не люблю криков. Но я велела раздеться, а не вставать на ноги! На пол! – Вадик тут же рухнул на колени. – Упрись руками и считай. Это тебе за обман Верхних.
Удары оказались совсем не такими мягкими, какими обычно награждала Лира (если не считать порку розгами, конечно). Теперь он понял, что именно награждала. Рита била от души. А он закусывал губы в попытках не кричать, и впивался пальцами в ковёр, чтобы не дёрнуться случайно. Заслуженное наказание же.
На двадцатом казалось, что кожу со спины сняли до мяса, однако не было ощущения ручейков по бокам, значит, не до крови, значит, всё не так страшно, как ему кажется. Одно радовало: боль его никогда не возбуждала, так что стояк почти прошёл. Впрочем, стоило, следуя приказу, распрямиться и посмотреть на блестящий взгляд и учащённо вздымающуюся грудь Верхней, член снова начал потихоньку наливаться желанием.
– А вот этого нам пока не надо!
Быстро шагнув к нему, Госпожа сильно, до боли сдавила бедную плоть у основания, так, что Вадик аж зашипел, а глаза защипало от навернувшихся слёз. И, зажмурившись, он уже не видел, зато чувствовал, как на снова опавший член надевают клетку. Мокрую дорожку под правым глазом стёрли пальцем.
– Ты так красиво страдаешь, что я даже почти готова тебя простить, саб. Но только почти. Пострадай ещё. А теперь нагнись раком и разведи ягодицы.
Он не видел, что делала Госпожа, зато почувствовал, как в зад вошло что-то тонкое и длинное. Не страпон, точно. А потом новый приказ – распрямиться, и уже когда на нём крепили систему ремней, догадался. Ещё до того, как с милой улыбкой его мучительница нажала на одну из кнопок на маленьком пульте. Внутри разошлась тёплая волна от слабой, но всё нарастающей вибрации.
– Думаю, теперь мы можем ехать домой. Одевайся. А там уже продолжим наказание. Это – за измену. Нам обеим. И, пожалуй, за это я буду на тебя злиться до конца выходных.
Вадик представил предстоящую пытку и тихо застонал. Выходные предстоят мучительные и… безумно горячие.
Прикосновение ткани к выпоротой коже было, конечно, неприятным, но всё перебивала маленькая вибрирующая игрушка в заднице. Благо ехали они не на общественном транспорте, а в машине Риты. Свою он потом как-нибудь со стоянки заберёт, ничего с ней не случится.
Любимая девушка жила одна, в доставшейся от бабушки квартире, так что развлекаться им никто не мешал. Ух, как она с ним развлекалась! Так, что к концу выходных он готов был от неудовлетворённости выть и лезть на стену. И умолять, и сделать что угодно, лишь бы получить позволение кончить! Но своего добился – его всё-таки простили.
Глава 25. Только не прогоняй…
Олег метался по кухне из угла в угол, не находя себе места. Признаться, вчера, едва он, после прошедшей ночи, когда Вадька не явился ночевать, наконец связал воедино все отлучки мелкого, его таинственный вид и частое зависание в телефоне и вытряс правду, просто поначалу растерялся. И опять орал, да. А потом маленький гадёныш закрылся в своей комнате, потребовав не вмешиваться в его счастье.
Вот как так-то, а? Расстаться? Когда тебя любит такая девушка, как Лира? Ну, может, и не любит, но точно брат для неё был близким и желанным. А ещё секс офигенный, и тайных демонов кормит так, что те подолгу валяются обожратыми… Метафорически. Что ему надо, этому придурку?! Да если бы Лира демонстрировала хоть половину того, что делает для Вадьки, если бы смотрела хоть немного с нежностью (да, в последнее время она к нему смягчилась, но всё равно недостаточно), Олег на крыльях бы летал! Считая себя самым счастливым человеком. А этот… Пфф!
А сегодня, стоило переступить порог двухуровневки, ещё и вспомнилось, что у её хозяйки вообще-то день рожденья. Не то чтобы Олег забыл, но на фоне разборок с мелким это как-то отодвинулось на задний фон. А ведь собирался сводить Лиру в шикарный ресторан. И вообще устроить ей самый романтический вечер, на какой только хватит фантазии. Устроил…
Вадька даже сказать ничего не дал: вцепился в их леди как клещ, мол, поговорить срочно надо. Дело жизни и смерти, угу. Правда, когда Лира вышла встречать неожиданную гостью, слишком потрясённой или расстроенной не выглядела, но Олег припомнил, что и встречала их девушка не в особо радужном настроении. Странно для собственного дня рождения, не так ли?
И вот теперь они скрылись за дверью игровой втроём с гостьей. Что, блин, вообще происходит?!
Когда раздались шаги по лестнице, Олег резко остановился, вслушиваясь и сжимая кулаки. Лира – а кто это ещё мог быть, если логически подумать? – прошла в гостиную и затихла. Вздохнув, он медленно подошёл к дверям, сомневаясь, стоит ли лезть сейчас, и замер, разглядывая свою… любимую женщину, что уж.
Понимание собственных чувств пришло не так давно, но казалось, что влюбился он с первой же их тройной сессии, а то и раньше, когда его сначала развели на подчинение в клубной комнате, а потом и играючи уложили на пол коленом по яйцам. Во всяком случае чистое, искреннее восхищение началось именно с тех пор. Хотя и бесила порой Верхняя неимоверно. Но менее желанной от этого не становилась.
И сейчас ему безумно хотелось настучать мелкому по башке за то, что сделал этой самой желанной больно, но в то же время в душе радостно трепыхалось осознание, что теперь они останутся вдвоём. В одном Вадька был прав: ему больше не придётся делить Лиру с другим мужчиной. Она теперь только его! Кхм, вернее, он её, но зато – только он. И вдруг от макушки до копчика пробил озноб: если, конечно, ему вообще позволят остаться рядом. Ведь кем он был изначально? Довеском к перспективному сабу.
Нет, возможно, как нижнего его и не прогонят – всё же в качестве маза и Топа они подходили друг другу идеально. Олег очень сомневался, что сможет найти кого-то лучше (пытался же уже – не вышло), да и Лира до них с Вадиком долго не имела постоянного нижнего, это он знал. Значит, тоже не могла найти подходящего? Другое дело, останется ли между ними что-нибудь, кроме обычных сессионных отношений? Как бы ни было горько это осознавать, но его чувства совсем не гарантируют ответных со стороны девушки.
Ладно, помучиться сомнениями можно и позже. А пока неплохо бы всё-таки прояснить, что там с Вадиком. И постараться отвлечь Лиру – её отсутствующее выражение лица Олегу совершенно не нравилось. Лучше бы плакала, в самом деле. Нет, не вообще лучше, а для неё – так женщинам ведь проще перенести всякие неприятности, особенно если это душевные переживания. Вроде бы. Или Верхние в этом плане как-то иначе реагируют? Да нет, плакала же она в его объятьях тогда, в годовщину гибели родителей.
Поняв, что размышления снова завели не в ту степь, он тряхнул головой и осторожно приблизился, считая, что опускаться на колени сейчас не к месту – тогда он будет нижним, а хотелось говорить просто как мужчина и женщина. Но и присаживаться рядом тоже как-то не оно – мало ли в каком сейчас Лира настроении, как отреагирует. Расстраивать любимую ещё больше не хотелось. Хоть и не выглядела та слишком уж огорчённой. Хорошо владеет собой или… Решив, что глупо строить предположения, тихо кашлянул, привлекая внимание.
– Лира… Как ты?
Девушка даже не повернулась в его сторону.
– Ты знал?
Ох, сколько же всего в этом неприятном вопросе… Не хотелось бы, чтоб его обвинили в отсутствии доверия. Ведь знал же. Но врать, или хоть немного исказить правду он не имел права. Не из каких-то там сабьих соображений, просто из страха потерять.
– Только вчера узнал. Вадька… он очень хорошо скрывался, а я был слишком занят собственными мыслями и переживаниями, чтобы обращать внимание на мелкие нестыковки и странности его поведения, – прозрение настигло неожиданно. – А ты? Знала?
Она действительно была слишком спокойна для женщины, только что узнавшей, что её предали. Олег не знал, насколько глубокие чувства Лира питала к Вадику, но нежность там, безусловно, имелась. И эта гостья… Которая теперь осталась с мелким в игровой, наедине.
– Не поверишь, и я только вчера.
Лира как-то невесело рассмеялась и рассказала ему историю о форуме и фотке на нём. Да уж… Так узнать об измене, наверное, ещё больнее. Потому что от посторонних. Зато теперь понятно, почему она так спокойна – за вчерашний день наверняка успела и позлиться, и поплакать. Может быть. В любом случае, самая острая фаза миновала. Зато Вадька теперь попал. Это ж надо, двух Верхних морочил. Наравне со злорадством, Олег всё же и немного сочувствовал мелкому.
Наверху раздались шаги.
Вскоре новая братова Верхняя спустилась вместе с ним, а Лира, как образцово-гостеприимная хозяйка вышла им навстречу, в холл. Ну и Олег тихонько пристроился сзади. Стоило парочке сойти с лестницы, Вадька тут же бухнулся на колени и пополз к двери. Олег лишь успел заметить расфокусированный взгляд и лёгкую, какую-то счастливую улыбку брата. Ну раз ему хорошо, то и пусть. А для него куда важнее эмоциональный настрой Лиры, особенно когда она леди. С этого, собственно, и началось осознание своих чувств.
– Лира, спасибо, что сделала мне такой подарок, дорогая. И можешь не волноваться, я позабочусь о Дике. Как следует.
Олег мог лишь недоумённо переводить взгляд с Вадьки на эту миниатюрную девушку. И этого желал братец? На такое отношение променял умопомрачительную, но при этом нежную власть Лиры? Нет, таким сабом он становиться не желал. И не станет никогда. Слишком это… слишком. А Вадька… Что ж, у всех свои тараканы. У кого-то обычные домашние, а у кого-то настоящие мадагаскарские.
– Даже и не думала волноваться, Марготта. Сделай его счастливым, – тут Лира хмыкнула. – После того как мозги на место вставишь.
– Не сомневайся – сделаю. И вставлю, – тут эта Марготта перевела взгляд на него (вот правда, Олег чуть не поёжился от жадного внимания) и подмигнула. – А твой второй – горячая штучка. Не буду вам мешать, развлекайтесь.
Лира ничего не ответила, лишь сделала несколько шагов к гостье, и девушки обнялись. Потом Марготта подошла к по-прежнему стоящему на коленях Вадику и отвесила лёгкий подзатыльник.
– Что надо сказать, саб?
Тот только влюблённо посмотрел вверх, прошептав: «Простите, госпожа», и тут же перевёл взгляд на Лиру.
– До свидания, леди Лира. Простите, что доставил вам столько хлопот. И… – быстрый взгляд на свою Верхнюю, а потом скороговоркой: – спасибо вам огромное. За всё.
Плечи девушки едва заметно дрогнули – он увидел только потому, что стоял очень близко, – но голос оставался спокойным:
– Не за что, Вадик. Идите уже.
И гостья ушла, уводя за руку вставшего с колен и совершенно бессовестно счастливого Вадьку. А из Лиры, стоило захлопнуться двери, словно выдернули что-то, позволявшее до сих пор держать спину прямо. Плечи поникли, а рука метнулась к виску и ожесточённо потёрла.
– Лира…
Она резко обернулась, словно забыла, что он рядом, за спиной. Оглядела задумчиво, но в этом взгляде, в противовес спокойному лицу, сквозила боль и растерянность.
– Олег… Ты тоже иди, я хочу побыть одна.
То, чего он боялся. Прогоняет. Сделав шаг навстречу, ещё ближе, упал на колени и поймал расслабленную ладонь. Прижал к щеке и вложил в ответный взгляд всю мольбу, на какую был способен. Зашептал сбивчиво:
– Лира, Лирочка… только не прогоняй! Я… я же сделаю, что угодно, стану всем, чем пожелаешь, даже самым лучшим сабом.
И станет. Он же знает, что леди понимает под этим словом, и их понимание друг с другом вполне согласуется. Лира улыбнулась, а в глазах зажглись первые искорки смеха. Пусть. Лишь бы не эта отрешённая печаль и боль.
– Ты и так саб, Олежка. От того, что отрицаешь, ничего не изменится.
– И я тот саб, который тебе нужен? Не прогонишь? Не откажешься?
Тонкие пальцы взъерошили волосы, потом сжались и потянули, отклоняя назад и так запрокинутую голову. Всего неделя, а он уже соскучился по этому ощущению. Наверное, она права – саб, самый что ни на есть настоящий. Но он по-прежнему был уверен – только для неё.
– Господи, Олеж, колючка моя глупая, с чего ты решил, что откажусь? Просто, открою тебе страшный секрет, сейчас у меня нет настроения быть сильной.
– А можно… можно я побуду сильным за тебя? Разреши, пожалуйста.
Лира ничего не сказала. Просто смотрела всё так же задумчиво, а потом расслабила хватку и нежно погладила ладонью по щеке. Его гордая, независимая девочка, которой так сложно быть слабой. И ещё сложнее сказать об этом. Но ему и не нужно было больше, чем это молчаливое согласие. Рывком поднявшись с пола, Олег осторожно подхватил Лиру на руки и вернулся в гостиную, где удобно устроился на диване, нежно обняв и прижав к себе любимую. И она не возражала, просто затихла в объятиях, выводя неведомые узоры на его груди. Снова он стал свидетелем её слабости, и, возможно, завтра получит за это сполна. Но оно того стоит.
– Так почему ты решил, что я тебя захочу прогнать?
Прозвучавший, спустя какое-то время в тишине, вопрос застал Олега врасплох. Неужели у него есть шансы на взаимность, раз Лира, выходит, даже не думала от него отказываться?
– Так ты же вообще не хотела брать меня нижним. Только ради Вадика и согласилась, чтобы его не травмировать излишне.
Смешок в шею пустил по коже табун мурашек.
– И? Во-первых, так было только в самом начале, пока я как следует тебя не разглядела. А во-вторых, с чего бы это мне, садистке, отказываться от такого отзывчивого маза? Который ещё и саб ко всему прочему.
– Для тебя. Только для тебя, Лира.
– Угу, Вадик тоже говорил, что он только для меня…
– Я не Вадик! Чёрт… как же сказать, чтоб ты поняла? – страшновато признаваться в своих чувствах, когда не знаешь, ответят ли тебе взаимностью. Но ведь от него не собираются избавляться. Значит, впереди ещё есть время. И кто знает, может, любовь тоже постепенно придёт? Он ещё сильнее прижал к груди девушку и выпалил: – Я тебя люблю, Лира! Нет, только ничего не говори! – она вывернулась из объятий и отстранилась, неверяще всматриваясь в его глаза. – Ты не думай, я ничего не жду! Достаточно, что мы останемся вместе как нижний и Верхняя. Я, конечно, надеюсь, что со временем ты сможешь испытать ко мне хоть часть тех чувств, что были к Вадьке, но…
Тёплая ладошка легла на губы, заставляя прекратить поток бессвязных уверений, а он не сдержался, поцеловал.
– Олеж, не стоит путать тематический голод и желание, да даже и влюблённость – с любовью.
Он возмущённо мотнул головой, освобождаясь от печати пальцев.
– Ну я же не зелёный юнец, Лира! Я никогда не любил, сравнить не с чем, но знаю одно: без тебя мой мир рухнет. Только не подумай, что это эмоциональный шантаж… Но я не знаю, как тебе ещё объяснить, что полностью осознаю свою чувства. И готов подождать, только не отбирай у меня эту надежду. Понимаю, что забыть Вадика не так просто и быстро… Хотя мне и сложно понять, как ты смогла отдать его другой.
Лира скривилась и отвернулась.
– Ой, хватит про Вадика, а? Кстати, Марго задала почти такой же вопрос. Но понимаешь… я не умею делиться. И не умею прощать, особенно предательство. Да и чувства к Вадиму, как оказалось, не были настолько крепкими и глубокими, как я думала. Но это не значит, что мне приятно сейчас говорить о нём. Я вообще не хочу говорить…
Значит, у него ещё больше шансов, чем думал? Но как отвлечь всё равно явно расстроенную девушку, если не разговорами? Блин, он дебил, точно. Осторожно, словно спрашивая разрешения, провёл по изящной спине, останавливаясь на упругой попе. А второй рукой мягко повернул к себе лицо Лиры.
– Ты позволишь мне доставить тебе удовольствие? Просто расслабься, Лира, побудь сегодня обычной девушкой? Моей любимой девушкой…
Долгое мгновение на него смотрели эти невероятные грозовые глаза, а потом Лира подалась вперёд, целуя в губы. Просто, нежно, без уже привычного утверждения своей власти. Да! Руки зажили своей жизнью, беспорядочно лаская желанное тело, губы пили сладость её рта, а потом пустились в путешествие по оголённой коже, которой внезапно оказалось слишком много. Когда они успели раздеться?
Мелькнула мысль, что неплохо бы добраться до спальни, но Лира уже перекинула ногу и уселась ему на колени, прижимаясь к пульсирующей от желания плоти, потираясь грудью с остро торчащими сосками, часто и мелко дыша, вонзая ногти в плечи… И любые мысли растворились, отошли в глубины сознания, когда любимая приподнялась на коленях, одной рукой направляя болезненно напряжённый член в себя. Он поддержал её под аппетитные половинки и шумно выдохнул, когда погрузился во влажное тепло полностью.
Потом была бешеная скачка и тихие страстные стоны, оргазм со звёздами перед глазами, короткий отдых, за время которого они успели перебраться в спальню, и ночь, полная любви и нежности…
Утро принесло тревогу: как Лира отреагирует на произошедшее? Он вчера совсем отпустил себя, брал и отдавал так, словно в последний раз. А сейчас, при свете нового дня и успокоившись, что решит его переменчивая леди? Лучше всего отвлечься от дум помогало какое-нибудь дело, и Олег тихо спустился на кухню – готовить завтрак. И так увлёкся, что совершенно пропустил появление девушки. Вот никого не было, а вот он обернулся и увидел её. В длинной свободной футболке, привалившуюся к косяку и задумчиво его, Олега, рассматривающую. Но, что бы ни думал, прозвучавшего вопроса точно не ожидал.
– Я знаю, что так не принято… но не хочу ждать, пока сам сообразишь. Так что… ты наденешь мой ошейник, Олег?
На мгновение перед глазами помутилось. Ошейник… Это же… высшая форма доверия. Та же любовь, но на тематический лад. В своё время Вадька ему все уши прожужжал про значимость такого решения – сам-то он особо не интересовался, считая, что это не для него. И вот, Лира предлагает ему фактически брак. Сама! Но ведь так не поступают с тем, к кому равнодушны? Тогда, значит, она хоть немного, но… любит? Он замер, как дурак, жадно всматриваясь в лицо возлюбленной, ища там намёки… А увидел беспокойство и печаль.
– Чёрт, так и знала, что рано, что не стоит торопиться…
Дебил тормознутый! Его задумчивость не так поняли. Олег быстро отложил лопатку, погасил газ, сдёрнул с себя фартук и в три широких шага оказался возле Лиры. Обхватил её ладони, одновременно опускаясь на колени, и прижался поцелуем к прохладным пальцам. Горло перехватило, но леди ждала, и он заставил себя успокоиться, подняв взгляд вверх. Казалось, счастье распирает, и если его не выплеснуть, хотя бы словами, этот накал эмоций просто разорвёт его на маленькие, но по-прежнему счастливые кусочки. Он нужен. Это искупало всё, абсолютно. Ради этого он сможет стать всем, что она захочет.
– Лира… Леди моя, восхитительно жестокая… Я хочу носить твой ошейник. Если наденешь его мне, сделаешь самым счастливым нижним на свете! – и снова поцеловав тонкие пальцы – каждый в отдельности, – прошептал: – Люблю…Как же я тебя люблю.
А в ответ получил самый невозможный, но желанный ответ:
– И я тебя люблю, Ёжик… Но даже не надейся на хоть какие-нибудь послабления!
Он лишь счастливо рассмеялся и подхватил любимую девушку, которая, кажется, отвечала ему взаимностью (вот так сразу в это сложно было поверить, но Олег собирался приложить все усилия, чтобы сказанные слова действительно стали правдой), закружив по кухне. Лира взвизгнула, потом потребовала поставить её, где взял, пригрозив наказанием за самоуправство. Но он-то видел, что в серых глазах горит веселье и нежность. Впрочем, доводить до серьёзного раздражения не стал – ему теперь во многом надо чётко чувствовать меру. Любовь к такой девушке требует немало сил и умения лавировать. Ничего, справится.
Аккуратно опустив Лиру на пол, снова упал на колени и обнял, вжимаясь лицом в живот. А в волосы зарылись пальцы, несмотря на угрозы – нежные.
– Подлиза. Даже не думай, что это поможет тебе избежать наказания!.. Попозже. Сначала мы обсудим изменившуюся ситуацию, ещё раз оговорим рамки отношений. Олежка, ты же понимаешь, что сейчас многое изменится? Тебе придётся переехать ко мне, следовать определённым правилам, – он согласно «угукнул» в мягкий живот и получил лёгкий подзатыльник. – Вот же балбес! И только потом поедем к мастеру, выберем тебе ошейник. Вот тогда уж я тебя накажуууу… Тебе понравится, Ёжик.
В этом он ни мгновения не сомневался. Господи, как же здорово, что Вадик так вовремя исчез из их теперь уже пары! Нет, пусть ему будет хорошо с его Марготтой, но вот сейчас Олег уже не был уверен, что смог бы делить Лиру с кем бы то ни было. Правда, ей об этом лучше никогда не узнавать. Ничего, он просто приложит все усилия, чтобы его леди даже не захотела смотреть больше ни на какого другого нижнего!
И всё у них будет хорошо, Олег был в этом абсолютно уверен.
* * *
Зал тонул во мраке, не позволяя определить размеры помещения. В темноте чувствовалось большое скопление разгорячённых человеческих тел, периодически слышалось шумное дыхание, но ни единый иной посторонний звук не нарушал своеобразную тишину. Кроме размеренных щелчков.
Почти после каждого из них раздавался тихий протяжный стон, наполненный мукой, и зрители невольно замирали, задерживая дыхание и впитывая волны чужого наслаждения, самым мистическим образом пробивающегося сквозь явную боль. Эти сухие щелчки и следующие за ними стоны привлекали внимание к единственному ярко освещённому пятну в зале – небольшой круглой сцене.
Сцена возвышалась над полом на добрые пару десятков сантиметров, чтобы зрители ещё лучше видели действо. А посмотреть было на что. По крайней мере, этой публике, которую объединял разноплановый, но в главном похожий интерес – желания и потребности, отличающиеся от большинства таковых у людей, гордо называющих себя «нормальными». Однако для собравшихся здесь происходящее и было самым что ни на есть нормальным и желанным зрелищем.
Сегодня на закрытой клубной вечеринке в «Ночном Портье» показывали класс лучшие Топы и Доминанты обоих полов. Хотя, признаться, среди прекрасного пола таковых было прискорбно мало. Хм, в этом клубе, гордившемся некоторой своей элитарностью и высокими требованиями к гостям.
Выступающая пара появилась тут недавно, но Верхняя дама ни в коей мере не производила впечатления новичка, а проведя несколько публичных сессий на менее значимых встречах, снискала к себе заметное уважение.
Сейчас стройная блондинка медленно прохаживалась по сцене, периодически лаская своего нижнего хлёсткими жгучими ударами кнута, под которыми мужчина с великолепным, скульптурным телом выгибался, вздрагивал и так волнительно стонал.
Девушка была одета просто и удобно, но весьма узнаваемый, даже шаблонный типаж ни в коей мере не смотрелся вульгарно. Плотные чёрные леггинсы (что вы, что вы, не кожаные!) соблазнительно подчёркивали длинные стройные ноги, обутые в чёрные же бархатные туфли на устойчивом каблуке. По контрасту – белая рубашка навыпуск, что казалась бы широкой, если не бесформенной, не обнимай она тонкую талию с помощью тканевого же чёрного корсета под грудь. Узкая ладонь уверенно сжимала рукоять кнута, а руки от запястий до локтей защищали удобные кожаные наручи, любовно застёгнутые на своей Госпоже стоявшим на коленях сабом.
Сам нижний сейчас беспомощно изгибался под жестокими ударами, распятый на чуть наклонённом вперёд кресте и прочно притянутый к безразличному его страданиям дереву. И если Верхняя была полностью одета, сам он мог похвастаться лишь мужской версией стрингов. И ошейником. Серебряная цепочка из крупных звеньев двойного плетения чуть свободно охватывала шею, и если кто-то имел возможность взглянуть на своеобразное украшение поближе, быстро замечал, что замочек на том совсем не простой, а который можно открыть лишь с помощью специального миниатюрного ключика. Постоянная пара, сумевшая найти друг друга в их мире, полном «неправильных» людей. Домина и Топ со своим сабом-мазом. Идеальная пара, о таком многие могут лишь мечтать.
Изящная кисть легонько шевельнулась, заставляя «змею» кнута извиваться по полу, а потом пошла вверх. Замах, досыл, щелчок… И расцвеченную яркими красными полосами спину украшает ещё одна такая же. Длинная, от плеча к боку, наискось. Красивое мужское тело снова дёргается, и долгий хриплый стон поднимает дыбом волосы на загривке и руках у всех без исключения свидетелей экзекуции. Вот только «наказываемый» почему-то не вырывается и не молит о пощаде. Наоборот, с каждым разом его стоны становятся всё глуше, протяжней…
Девушка на сцене останавливается чуть сбоку от нижнего (чтобы зрителям было лучше видно), придирчиво рассматривает свой «холст» и несколькими достаточно резкими и быстрыми ударами довершает картину: ягодицы крест-накрест пересекает несколько полос, а последняя ложится точно поперёк, вырывая наконец хриплый крик-вой. Нижний выгибается, насколько позволяет фиксация, а потом обмякает, бессильно свесив голову между брусьев креста. И позволяя полюбоваться мастерством его Верхней – ни единой просечки, ни кровавой дорожки. Только красные полосы, что вскоре нальются приятным фиолетово-синим. Филигранная работа.
А Верхняя уже отбрасывает кнут куда-то в сторону, где его ловят сноровистые руки персонала клуба, и делает несколько шагов к кресту. Прижимается плотно к исполосованной спине и ягодицам. Мужчина под ней расслаблен, и пальцы мягкой лаской гуляют по чуть поблёскивающему каплями влаги боку. Девушка почти лежит на нём, что-то шепчет на самое ухо, неслышно для окружающих, гладит вздымающиеся от тяжёлого дыхания бока… И такой щемящей нежностью веет от этой пары, что не один зритель тихо вздыхает от зависти.
Нижний постепенно успокаивается и берёт себя в руки. Дыхание выравнивается, ноги твёрдо упираются в пол, тело больше не растекается безвольно по опоре, а держит вес своей Госпожи. И лишь тогда его освобождают от фиксаторов. Мягко растирают руки, а с ногами он справляется сам. Но не спешит подниматься, а красиво перетекает на колени, смотря на Верхнюю с безмолвным восхищением и обожанием. Ловит ладонь, только что ворошившую его волосы, прижимается поцелуем и беззвучно шепчет что-то. Залу не надо слышать, чтобы понять, что нижний выражает благодарность.
Экшн закончен, пара покидает сцену, и можно выдохнуть. До следующего представления. Сегодня организаторы явно в ударе, разжигая огонь желаний. А через несколько часов в клубе будет другой аншлаг – вряд ли к ночи останется хоть одна свободная комната.
* * *
Я с облегчением покинула зал с уже начавшимся следующим представлением. Руки приятно гудели, в животе свернулся и пока замер тёплый ком возбуждения, а Ёжик опустился на колени рядом с моим креслом. Прям образцовый саб! Глазки в пол, голова склонена, колени расставлены, руки в замке за спиной. И такой тихий, послушный. Всё ещё переживающий остаточные волны сабспейса. Но ширинка уже немного топорщится – я же садистка, так что заставила одеть штаны. Пусть тонкие и лёгкие, но настёганной попе наверняка некомфортно от соприкосновения с тканью. Не хочу, чтоб на моего мальчика жадно глазели дольше необходимого.
Снова поворошила уже прилично отросшие волосы – нравится мне это делать, мой Ёжик всегда в таких ситуациях немножко теряется и восхитительно тянется за рукой.
– Как ты, мой хороший? Понравилось?
– Дааа… спасибо, леди, мне очень хорошо.
А в голосе едва уловимый вопрос. Не буду тебя разочаровывать, сладкий.
– Тогда сядь на пол, да ко мне ещё поближе подвинься.
Прерывистый вздох, но приказ выполнен. Пусть кайфует. Сейчас боль другая, и удовольствие от неё – тоже. Я же снова запускаю пальцы в волосы, приводя и так разворошённую причёску в полнейший беспорядок.
С тех пор как Олег надел мой ошейник, прошло три месяца. Не скажу, что всё у нас складывалось ровно и гладко. Были и вспышки, и попытки настоять на своём в нашей с ним совместной жизни. По пятницам я наказывала своего любимого, но колючего мальчика особенно сурово – за выдающиеся косяки. Боль мазу не шибко страшна, но когда после серьёзной порки приходится ещё и задания выполнять, а то и переживать новое, теперь уже моральное наказание – это не хухры-мухры. И постепенно колючки моего Ёжика становились всё более мягкими.
Нет, он не стал слабее морально или в чём-то сломался. Скорее, нижний наконец осознал свою роль и принял правила, подчиняясь с удовольствием, но и словно говоря: «Смотри, я такой только для тебя, но внутри – стальной прут». Мне нравилось гнуть Олега и видеть, что он идёт на уступки сознательно. Я это ценила.
И сегодняшний экшн – мой ему подарок на день рождения. Давно уже просил опробовать на нём кнут, хоть и опасался внутренне. Наравне с предвкушением.
– Боже мой, Лира, вы просто порвали зал! Такая открытость, такое мастерство, чувственность! Я тааак завелась, хоть и не очень люблю всякую жесть…
Марготта. Меня в клуб позвал один знакомый Дом, а я притянула за собой Марго. За прошедшее время мы стали ещё теснее общаться, можно даже сказать сдружились. Смотря на её сияющее лицо и счастливо растекающегося у ног своей Верхней Вадика, я радовалась, что всё так обернулось. Неприятно, что мальчик не рискнул настолько довериться мне, чтобы рассказать полную правду о своих желаниях, но и в какой-то мере я его понимала. Сама же подчеркнула, что есть вещи, которые не приемлю категорически, а он просто подстроился, чтобы остаться рядом с желанной на тот момент женщиной.
При такой постановке, будущего у нас не было в любом случае. Но за одно я всегда буду благодарна этому мальчишке – что предоставил шанс разглядеть моё сокровище колючее.
– Выпей лимонадику, охладись, дорогая.
А Марго облизнулась и хитро подмигнула.
– Ну нет. Такой жар лимонадом не залить. Ммм… Может, поиграем? Двое на двое? Мне Дик как-то рассказывал, про ваш список, и графу с принуждением к однополому сексу в табу никто не поставил. Проверим?
Не поставили. И мы даже с Вадиком как-то затронули эту тему. Но мальчик тогда застеснялся, покраснел, засопел… и сказал, что подчинится моему желанию. К сведению-то я приняла, но до дела как-то так и не дошло. Да и помнила же его реакции, так просто, для себя окончательно понять хотела. Так-то я не из любителей нижних спаривать – самой мало.
