Текст книги "Сопротивление бесполезно (СИ)"

Автор книги: Тиана Макуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Глава 22. Горячий воск и прочие приятности

Остаток вечера я продолжала общаться и шутить, но неуловимая лёгкость была безнадёжно утеряна. Чтоб этой Наталье пусто было!

Парни старались изо всех сил меня развлечь, были предупредительны и с тщательно спрятанной тревогой следили за мной. Не отплатить им «вкусненьким» я просто не имела права, хотя и не собиралась изначально устраивать сегодня сессию. Но что-то лёгкое, будоражащее… Меньшее, что я могу сделать.

– Дик, Ёжик, во второй спальне раздеваетесь и оба в игровую. У вас десять минут.

Приказ прозвучал, едва мы вошли в квартиру и надёжно отсекли внешний мир крепкой дверью. Сначала нижние недоумённо на меня воззрились, а потом Вадик расцвёл предвкушающей улыбкой и сорвался с места. Олег же немного помедлил, смотря с прищуром, улыбнулся понимающе и склонил голову.

– Как пожелаете, леди.

Ну сокровище же? Как она его не разглядела? Впрочем, если начистоту, не будь определённых обстоятельств, я бы тоже не разглядела. Очень уж хорошо моя драгоценность умела шифроваться. Даже от самого себя. Я придала ускорения хлопком по заднице вальяжно проходящему мимо парню и тряхнула головой: к чёрту всех истеричек вместе взятых! У меня два великолепных нижних, с которыми только и успевай придумывать, что бы такое сотворить.

Давая мальчикам время, прошла в гостиную, быстро пробежала глазами по телепрограмме и, не увидев ничего интересного, включила музыку. Для нужного фона. Тяжёлая, ритмичная и чувственная Энигма подходила для моих целей идеально. Также неспешно поднялась в свою спальню, скинула костюм и надела длинное нечто очень-очень нежно-жёлтого цвета со светло-зелёной вышивкой. Я бы сказала, что это платье, но по бокам у него разрезы были до самой талии, а спереди и сзади как раз до паха. А так длина до щиколоток. Так что скорее всё же туника. Без рукавов, свободная и с целомудренным круглым декольте. На ноги изящные туфельки на невысоком каблуке, и образ завершён.

Едва я вошла в игровую, остатки напряжения и недовольства окончательно покинули сердце: мои мальчики, полностью обнажённые, стояли на коленях в красивых позах лицом к двери. Ноги широко расставлены, спина прямая, плечи разведены, руки скрещены за спиной, головы опущены… а члены стоят. У обоих. И это выражение их безоговорочного желания смывало любые негативные мысли и чувства.

– Ммм, какие же вы у меня… вкусные, мои хорошие! Прямо руки так и чешутся поскорее вас помучить.

Я подошла ближе, вставая между парнями, вплела пальцы в слегка уже отросшие шевелюры (моё требование, с которым им пришлось смириться) и потянула назад, одновременно разворачивая лица к себе и запечатлевая страстные поцелуи на мужских губах. По очереди. И, делая шаг дальше, отпустила, слегка оттолкнув, молча веля вновь склонить головы. Этим вечером настроение было какое-то взрывное – только тронь, сделай что не так, и наказание неизбежно, не игровое, реальное, – а нижние это прекрасно чувствовали и старались не нарываться. И в то же время почти лиричное, даже какая-то мелодия то и дело норовила прорваться мурлыканьем.

Путь лежал к полкам с девайсами, разумеется. В достаточно большую коробку я откладывала всё, чем сегодня собиралась побаловать нижних. О, ничего этакого, лишь неспешное удовольствие. С сожалением отложила в сторону страпон – не сегодня. Наконец, определившись, накрыла коробку крышкой (пусть для мальчиков будет элемент неожиданности) и развернулась. Перед игрой нужно сделать кое-что ещё.

– Солнышки мои, пошли-ка в ванную.

Оба, как по команде, вспыхнули румянцем смущения. Ну да, я же грозила, что возьму в свои руки их интимную подготовку к сессиям? Взяла. Но за прошедшие встречи они всё ещё не успели привыкнуть. Но не возмущались, бесполезно же.

Начала с Вадика, приказав тому влезть в ванную, сесть на бортик лицом ко мне и максимально раздвинуть колени. Сама открыла кран, делая воду тёплой, и взяла поданный Олегом флакон с пеной, а потом и бритву. Как обычно, опасную. Дик напряжённо следил за скольжением лезвия по коже и периодически вздрагивал. Закончив с самым лёгким, окатила гладкую теперь плоть из душа.

– Какой ты у меня умница. Вставай и разворачивайся, – а теперь самое волнительное для него и приятное – для меня. – Наклонись и разведи ягодицы. Хорошенько, не филонь!

Казалось, что у мальчика покраснела даже выставленная попа! И этот восхитительный смущённый всхлип… Настроение замерло на отметке «превосходно», и я очень надеялась – там и останется. Быстро доведя бритьё до конца, не удержалась, хлопнула по гладкой заднице. Вадик вздрогнул, а Олег, стоящий за спиной в роли «подай-принеси», фыркнул. Ничего, скоро и твоя очередь, колючка.

Вообще, для саба сочетание нежности, которую я вкладываю в каждое движение, и непередаваемого чувства унижения от самой процедуры – своеобразный детонатор для эмоций. Но если Вадим реагирует интенсивно и полностью открывается, то у Олега присутствует некоторая насмешка (над самим собой, не надо мной, разумеется; во всяком случае, очень на это надеюсь), сознательность и стремление показать, что всё это он с готовностью принимает исключительно ради меня. Вот только неоспоримая реакция тела не обманывает – ему тоже нравится.

Вытерев Дика, поменяла нижних местами. Теперь смущался Олег, хоть и пытался изо всех сил это скрыть. Не очень удачно. Для моего взгляда, во всяком случае.

На водные процедуры ушло почти полчаса, и мальчики наконец были готовы к продолжению. Но если они думали, что продолжим мы в игровой, кого-то ждал сюрприз. Свернув к полкам с девайсами, поманила Олега.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ёжик, иди сюда, – дождавшись выполнения приказа, указала на коробку пальцем. – Возьми. А теперь оба за мной.

У Вадика вспыхнули скулы. А я-то думала, что на сегодня он лимит стеснения уже выбрал. Смешной. Хоть он и самый что ни на есть сабистый саб, отсутствие опыта всё ещё играет с мальчиком шутки: если в игровой более-менее и привык ходить голышом, то в отношении всей остальной квартиры – неизменно стеснялся. Хотя теперь уже точно никто посторонний без моего ведома не появится.

Спустившись в гостиную, устроилась на диване, провокационно закинув ногу на ногу, и похлопала по обивке рядом.

– Поставь коробку сюда, Ёжик. А сами – на колени, как можно ближе к дивану, лицом ко мне. В обычной позе, но так, чтоб локтями касались друг друга.

Всё для моего удобства, чтоб не тянуться. Нижние покорно подчинились. Уже сейчас видно, что Вадик постепенно проваливается в своеобразный транс, а вот Олег внимательно следит и ждёт дальнейших действий. И при этом в нём нет и капли былого бунта, только осознанное принятие. Ну, если не обращать внимания на некоторые нюансы. Нет, Наталья точно дура.

Наклонившись вперёд, нежно повела пальцами по коже – одному мальчику одна рука. Своеобразное ощущение, но если сосредоточиться и мысленно представить, что передо мной единое тело, получалось даже действовать синхронно. Тем заметнее разница в реакциях. Пальцы выписывают круги и линии по груди – Олег дышит чуть учащённо, подглядывает из-под опущенных ресниц, а Вадик покусывает губы, постанывает. Чувствительный мальчик. Не то чтобы Олег – нет, просто он гораздо лучше себя контролирует и, чтобы добиться от него погружения, требуется совсем иной уровень воздействия.

Выкручиваю соски, и Вадик вскрикивает-ойкает, вздрагивает, Олег же лишь шипит сквозь зубы, но я знаю, что он давит стон. Удовольствия. А вот на следующем движении не сдерживается, потому что я провожу по нежной плоти – такой восхитительно твёрдой и тёплой – ногтями, чуть надавливая. Вот это моего маза уже действительно пробивает. С Вадимом осторожничаю, провожу почти нежно, зато прихватываю мошонку и чуть оттягиваю, и тягучий стон вплетается в другой такой же.

Тело – это инструмент, и умелые руки могут извлекать из него множество разных мелодий. Наша сегодняшняя мне очень нравилась. А ещё, тело – это холст, способный стать прекраснейшим произведением искусства.

– Закройте глаза и следуйте приказам.

Встав, подхватила из коробки конструкцию из сцепленных кожаных оков и цепочек и зашла за спину Дику. Медленно, давая прочувствовать каждое своё движение, присела, застегнула на его лодыжках поножи, скреплённые так близко, что стопы прижались друг к другу. Положив руку на шею нижнего, погладила и прижала ладонь между лопаток.

– Откинься на локти, малыш. Я подстрахую.

Конечно, удержать эту гору мышц, если вдруг начнёт падать, мне не под силу. Но вселить уверенность, что ему не дадут упасть – вполне. И Вадик плавно выгибается, становясь на своеобразный мостик. Красивое зрелище. А уж какое испытание выдержки и выносливости!

– Умница. Запястья ближе к стопам.

Он выполняет, выгибаясь ещё сильней. И я снова застёгиваю замки. Мой мальчик теперь скован и беспомощен. Финальный аккорд: застёгиваю ошейник. Цепочка, соединяющая его с остальными деталями сбруи, не слишком, но коротка, так что Вадику приходится сильнее откинуться назад. Потом будет кружиться голова и ломить шею, но это проходящее. Да и не собираюсь я держать его в таком положении слишком долго.

Окинув взглядом своё «полотно», довольно улыбаюсь. Мышцы напряжены, тело натянуто, выгнуто изящным луком, губы снова закушены. Целую прямо в них, придерживая голову за волосы, скольжу языком по горлу, груди, играю с соском и резко прикусываю, вырывая сладостный стон. Играюсь со сжавшимися комочками уже пальцами, растираю их, сжимаю и покручиваю, наслаждаясь искренней реакцией мальчика. А потом неожиданно – для него, несомненно, – надеваю на прижатый к животу член эрекционное кольцо. Вот теперь можно уделить время и второму нижнему.

С Олегом всё проще, и сложнее одновременно.

На тихое шуршание рядом и жалобные стоны он реагирует учащённым дыханием, прислушивается, трепещет крыльями носа, словно обоняние может подсказать, что происходит с братом. Возвращаясь к коробке, попутно раздвигаю колени Дика ещё шире и улыбаюсь на судорожный всхлип. Для моей колючки припасено кое-что особенное. Сначала также заковываю возбуждённый член в кольцо, а потом беру в руки сюрприз, растираю сосок и резко сдавливаю его, добиваясь наконец вскрика.

Даже не помню, в каком магазине увидела это чудо. Сейчас прищепки, как правило, либо деревянные, либо пластиковые. И в тематических играх предпочтение отдаётся обычно деревянным, ну или совсем уж специализированным зажимам. Но я случайно наткнулась на настоящий раритет и выпустить его из рук уже не смогла. Металлические, не слишком крупные прищепки, с достаточно слабой пружиной, зато с разлапистыми и чудесно зубчатыми «губками»! Причём зубчики не острые, немного скруглённые. Но ощущения от них на коже просто шикарные. А уж на особо нежных местах… Самое то для моего любителя пожёстче и побольнее.

– Руки выпрями, Ёжик, откинься назад и упрись ими в пол. Только пальцами.

Тоже напряжённая поза, но я люблю видеть игру мышц под кожей моих мужчин. Вскоре тело Олега ощетинивается своеобразным частоколом. На сосках, вокруг пупка, по бокам, даже на мошонке три штуки повесила. Когда прицепляю последние, тихие короткие стоны сопровождаются дрожью сильного тела и обрывистым дыханием – прищепки реагируют на любое резкое движение, посылая колкие лучики боли. Наслаждайся, радость моя.

Какое-то время я просто любуюсь двумя замершими и неровно дышащими телами, периодически прикасаясь к ним. То подошвой поиграю с мошонкой или членом Дика, то пошевелю прищепки на Ёжике. Мягкие мимолётные касания, сменяющиеся царапками или линиями, выводимыми носками туфель. В произвольном, непредсказуемом для мальчиков порядке – разрешения открыть глаза всё ещё не прозвучало.

Но хочется большего. И я высыпаю оставшееся содержимое коробки на диван, переворачиваю её нижнюю часть – послужит подставкой. Вскоре на обеих картонках стоит множество свечей, а по комнате ползёт своеобразный запах. Вадик со свистом втягивает воздух, а на губах Олега появляется довольная улыбка.

Мои нижние любят воск. По разным причинам, но такие игры нравятся обоим, вызывают возбуждение. Вот и сейчас члены от интереса их хозяев явственно подрагивают. Не буду разочаровывать мальчиков и томить ожиданием.

В этот раз начинаю с Ёжика. Первая горячая струйка касается груди, вызывая сдавленное шипение, а попадая на соски – и стоны. Разбегается по коже, растекается причудливым узором разноцветных извилистых линий, когда одна свечка-таблетка сменяет другую. Грудь, бока, живот… Одной рукой отгибаю член вниз, а вторую тщательно располагаю в нужном месте.

– Ёооожик… Посмотри на меня.

Ему сложно. Встряхивает головой, напрягаются мышцы шеи, и лишь потом раскрывает глаза. Во взгляде уже плавает муть наслаждения, но вот тот мечется вниз, к руке, обхватывающей напряжённую плоть, потом сразу вверх, к другой. И наконец останавливается на моём лице. В янтарных газах светится неверие, а зрачки уже расширяются… В этот момент я переворачиваю формочку. Нижнего выгибает, но почти сразу мышцы сокращаются, бросая тело назад, в прежнее положение – к жару в паху добавляется боль среагировавших на движение прищепок. Только голова остаётся откинутой.

А я с удовольствием впитываю его эмоции, разглядывая красную кляксу, лёгшую точно на лобок у основания члена. Но мне по-прежнему мало.

– Ёжик, какой цвет?

Шея снова напрягается, и он пытливо смотрит, а я неспешно беру следующую свечу, ставлю член почти вертикально, лишь слегка отклонив, заношу руку над головкой. Олег тихо стонет и прикрывает глаза, закусывает губы.

– Цвет, Ёжик.

– Зелёный…

И теперь уже синяя струйка выплёскивается через край, чтобы прикосновение к нежной коже взорвало его протяжным криком.

Когда я закончила с Олегом, напоследок резко посрывав прищепки с тела, тот тяжело дышал, со свистом, зато теперь ненадолго мог расслабиться. Вадика сотрясала явственная дрожь, сердце, судя по пульсу на шее, частило, и дышал он ничуть не легче брата. Вот только всё – лишь благодаря воображению и звуковому сопровождению. И реагировал он теперь гораздо ярче, вскрикивая и дёргаясь под каждым обжигающим поцелуем.

В итоге перед моими глазами распростёрлись две прекрасные картины. Иллюстрации нашей неправильной для многих, но такой желанной и необходимой страсти. Потом я гладила и целовала немногие чистые участки кожи, чуть погодя – под ойканье и шипение, – отдирала остывший воск, сняв с Вадика путы. А то у бедняжки наверняка всё тело затекло. И думала, что кто бы там ни был на небесах, но он послал мне просто невозможный, шикарный и необходимый подарок, которому я, дурная, поначалу сопротивлялась. Напрасно, разумеется, и кто бы знал, как теперь радуюсь, что из моего сопротивления и неприятия ничего не получилось.

– Можете выпрямиться, мои хорошие.

С довольным видом откинувшись на спинку дивана, наблюдала за нижними, внутренне посмеиваясь: на лице у обоих нега и ожидание удовольствия постепенно сменялись недоумением. Ну да, вот такая я жестокая – наигралась, а доводить дело до логического завершения не собиралась. Не одной же мне страдать от невозможности получить разрядку?

– Ледииии, ааа…

И вопросительный взгляд на член. Подрагивающий, покрасневший и набухший, красноречиво прижатый к животу. Ради разнообразия, в этот раз смелостью отличился Вадим.

– Ах да, забыла, – потрепала мальчика по макушке и потянулась к девайсу. – Ограничители я с вас сниму, но кончать запрещаю. До однозначного приказа.

Я смотрела ему прямо в глаза, потому прекрасно видела, как в тех разливается шок и неверие. А когда стянула-таки кольцо, Дик прикрыл глаза и тихо застонал, прикусив губу. Обернулась на Ёжика – тот смотрел напряжённо, внимательно, ещё во власти возбуждения, но стремительно эту власть стряхивающий. Вот что значит – зрелый мужчина!

– А этот приказ… Он будет хотя бы сегодня?

Умный мальчик. И догадливый – понял всё по моей улыбке ещё до прозвучавшего ответа.

– Нет.

Шумный выдох и нижний трясёт головой – ну чисто пёс после купания. А от Вадика доносится очередной разочарованный стон.

– Ну а как вы хотели? Вы, значит, тут удовольствие по полной программе получите, а я должна мучиться неутолённым возбуждением? Как эгоистично с вашей стороны, мальчики…

Хорошо, что ни один не кинулся убеждать в своей способности помочь проблеме. Секс во время месячных был одним из моих табу, о чём нижние прекрасно знали. Один из очень немногих комплексов, оставшихся со времён юности.

– А можно мы просто посидим… рядом?

Говорил Олег спокойно, даже почти ровно, но взгляд додумался сделать просительным. А я, предвкушая ночь их мучений, была очень великодушна сейчас.

– Посидите. Рядом.

И указала на пол. Ответом стал оскорблённый взгляд: мол, ни-ни, мы даже ничего другого и не имели в виду! И оба парня придвинулись ко мне ближе, привалились к ногам каждый со своей стороны, а потом Олег и вовсе прижался щекой к бедру, а Вадик обхватил моё колено. Первый глубоко и размеренно дышал, пытаясь унять возбуждение, второй немного подрагивал, но тоже брал пример со старшего.

Упоительное зрелище. И непередаваемое чувство власти – над самым сокровенным, потому что я так пожелала. Запустив пальцы в тёмные макушки, нежно погладила и решила, что мальчики слишком быстро успокоились. Надо поддать жару.

– Завтра я решила провести игру, солнышки. Вадик будет играть роль новенького… раба у жестокой хозяйки. Обученного, но безмерно боящегося чем-нибудь разозлить новую владелицу. А ещё, боящегося боли, готового на всё, лишь бы её избежать. У тебя вся ночь, чтобы настроиться на нужный лад. И, радость моя, – я потянула за волосы, запрокидывая лицо нижнего и всматриваясь в синие глаза, – подготовь своё тело к любому повороту событий. Особенно внутри.

С удовлетворением увидела в растерянном взгляде отголоски понимания, смущение и вспыхнувшее предвкушение. Мальчик прикрыл глаза и коротко всхлипнул.

– Ледиии, вы жестоки! Как я теперь усну, если буду думать постоянно об игре? А ещё и кончать запретили…

Я чмокнула капризно искривлённые губы.

– А кто обещал, что будет легко? – сосредоточив внимание на втором, отметила, с каким любопытством блестят его глаза. Не буду разочаровывать своего колючку. – У тебя же, Ёжик, другая роль. Доверенный раб, давно служащий госпоже, знающий её желания, характер, и… тоже боящийся. Что однажды разочарует, что его заменят кем-то новым, более услужливым, молодым.

– Я не старый!

– Не перебивай! – ласкающей руке превратиться в карающую – дело секунды. Подзатыльник получился качественный, с оттяжкой. – Даже опытные и вроде бы достаточно молодые рабы могут надоесть, а желание нового – одна из особенностей людей. Когда власть и выбор безграничны, на многое смотришь иначе. Так вот, о чём я? Ты очень старательный. Порой чрезмерно даже. Потом, отдельно от Вадика, мы с тобой обсудим некоторые нюансы.

Вадик тут же скорчил обиженную мордашку, но промолчал. И правильно. Какая же это будет игра, если все досконально будут знать не только свои роли, но и чужие? Как по мне – недостоверная. Так что пусть мучаются, оба: с Диком же я тоже переговорю.

– По времени… Думаю, встанем и позавтракаем, потом пару часов на настройку и придание антуража игровой, и можно будет начинать. Так что брысь спать! Детали обсудим завтра.

И мои мальчики с унылыми вздохами поднялись, пожелали спокойной ночи и потопали в свои комнаты. Надеюсь, сны у них будут красочными, всё же воображение у нижних живое.

* * *

Вадик с утра встал разбитым и в тоже время взбудораженным. Первое, потому что почти не спал, гадая, что же будет с ними делать Лира, второе – как следствие этих самых гаданий. В одном он был уверен: сегодня мечта, чтобы Верхняя поимела его страпоном, станет реальностью. Волнительно и страшно одновременно.

В коридоре столкнулся с таким же взъерошенным и помятым Олегом, выползшим из игровой. Да уж, ему в окружении девайсов наверняка спалось и того круче. Они переглянулись, одинаково хмыкнули друг другу и криво улыбнулись. Олег зевнул во всю пасть и почесал затылок.

– Пошли, что ли, кофе выпьем. Мозги прочистит. И будем дожидаться, когда наша спящая красавица проснётся и обрисует детали.

Вопрос был глупым, предсказуемым и банальным, но Вадик не смог удержаться.

– Как думаешь, что нам предстоит?

Олег оскалил зубы в типа улыбке.

– Забыл? Русским языком же было сказано: тебе бояться и подчиняться, чтобы не сделали бо-бо, а мне следить, чтобы ты всё это делал с максимальным почтением к госпоже. Правда, её слова про подготовку изнутри… Ммм… – придурочный братец поиграл бровями, но в тоне слышалась скорее озабоченность. – Вдруг таки прикажет тебя поиметь в воспитательных целях, малыш?

Вадик фыркнул и показал язык.

– Обломись, придурок! Мой зад она тебе точно не отдаст, для себя приберегла.

В конце концов, есть же их список. А в том, что леди будет строго соблюдать договорённости, он не сомневался.

– Ой, какие мы нежные! Ладно, пошли завтракать, цветуёк-ромашка.

Олег коварно зажал его шею локтевым захватом и растрепал волосы свободной рукой. Вадик вывернулся, ткнув невозможного старшего куда-то под рёбра, от чего тот охнул и тут же отпустил, поднимая одну руку, а второй потирая ушибленное место. В общем, нормальное такое утро.

Кофе пришёлся как нельзя кстати, потом Олег священнодействовал с завтраком, а Вадик тихонько сбегал на второй этаж, коварно приоткрыв дверь в спальню Лиры – будить, конечно, нельзя, но ведь никто не будет виноват, если Верхняя сама проснётся? От божественных запахов. Да и времени уже почти пол-одиннадцатого.

Лира, разумеется, проснулась. Вадим успел спуститься и начать помогать брату, когда их сонно моргающая и удивительно при этом хорошенькая леди зашла в кухню, принюхиваясь и улыбаясь. В непрозрачном, но достаточно завлекательном своими вырезами и кружевами пеньюаре. Член моментально напомнил, что вчера он так и не получил разрядки, и Вадик порывисто вздохнул. Радовало, что не один он такой озабоченный – шорты Олега весьма показательно встопорщились.

Леди поцеловала их по очереди – его первым! – и с королевским видом уселась во главе стола. Ни дать, ни взять: правительница, перед которой хотелось преклонить колени. Но им с Олегом указали на места за столом. Правда, потом, с лукавым видом, приказали спрятать руки за спины. И начали кормить собственноручно. Когда с вилки, а когда и пальцами, позволяя слизывать остатки еды с кожи. Даже если и слизывать-то, собственно, было нечего, но сам факт! От впечатлений немного кружилась голова, а от мыслей, что же последует дальше, в паху всё больше ломило.

Когда завтрак закончился, Лира поманила Вадика пальцем и пошла в игровую. Волнение поднялось в душе против воли, хотя, казалось бы, ну что такого-то? В горле пересохло, а когда Лира села на кровать, он подошёл и встал перед ней на колени. Первейшая заповедь саба, как по нему: если не знаешь, как себя вести и чего ждать – принимай позу покорности, не ошибёшься. Вот и леди улыбнулась и погладила его по щеке.

– Какой ты у меня умница с утра. Что, ночка выдалась весёлая?

Ещё и издевается! Вадик молча кивнул, отводя взгляд. Вот как так можно чувствовать? Вроде и бесишься от происходящего, от того, что твоим телом играют, как куклой, а с другой стороны то же самое безумно заводит.

– Ничего, солнышко, зато потом вас обоих ждёт награда. Итак, – леди подцепила пальцами его подбородок, заставляя поднять лицо и посмотреть в глаза, – как уже говорила, твоя задача: отыграть очень напуганного и очень послушного раба-новичка. С Ёжиком можешь даже поначалу попытаться поспорить или побороться – он же такой же раб, как ты. Но не слишком активно, всё же должно быть понимание, что он у меня старожил и его слово весит больше твоего. Ну и будь готов, что действовать он в этом случае будет соответственно, жёстко. Заметь, у него будет карт-бланш на любые меры.

Вадик вздрогнул и взволнованно всмотрелся в глаза Верхней. Любые? Та показательно нахмурилась и построжела.

– Дик, радость моя, разве я когда-нибудь давала вам повод усомниться в соблюдении табу? Любые не запрещённые списком меры, разумеется. После игры получишь за свои необоснованные сомнения. Дальше… А собственно и всё. Остальное узнаешь по ходу. О, вот ещё! – Лира сорвалась с места в сторону полок и, немного покопавшись там, вернулась с кожаным ошейником. Не чисто номинальная полоска, но и не воротник от челюсти до ключиц. Такой себе, средний ошейник. – Как же раб, и без ошейника?

Посмеиваясь, леди застегнула на его шее девайс. И не сказать, что туго, но дышать почему-то стало тяжелее, а вот член, зараза, в очередной раз заинтересованно дёрнулся. Однако всё это меркло перед расфокусированным, каким-то зачарованным взглядом, которым леди провожала свой палец, скользящий по кромке грубой неживой кожи и слегка задевающий при этом кожу живую. Аж мурашки по хребту.

А потом она продела этот палец в кольцо и резко притянула к себе, впиваясь в его губы жадным поцелуем. Требовательным, крышесносным.

– Вот теперь подготовка с моей стороны закончена. Иди к себе в комнату, настраивайся на нужный эмоциональный лад и жди. Часа через полтора Ёжик за тобой придёт. Да, кстати, крикни его сюда.

О господи… Полтора часа? Да он же от любопытства и предвкушения весь изведётся! Главное – не кончить от собственных фантазий. Леди наверняка не оценит. А разочаровывать и ломать ей игру Вадик точно не хотел.