Текст книги "Проклятие магии крови (СИ)"
Автор книги: Ти Шарэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
Мэтт
Я уже шел обратно с холодной минералкой для Кит и бокалом вина для себя, когда ко мне буквально подлетела светловолосая девушка. Пару мгновений спустя узнал в ней одну из мастериц Эвелин.
– Дмитрий, правильно?! Меня Диана, та что Старшая, попросила найти вас, она сказала, что Катерине стало плохо, она в дамской комнате.
Я сразу же вручил мастерице свои бокалы и рванул в сторону уборных, но потом затормозил. И как я планирую попасть в женские комнаты?
Крутанулся в поисках знакомых лиц. Блондинка уже исчезла вместе с моими бокалами, так что на нее рассчитывать не приходилось. Взгляд упал на Ворона. Уже не раздумывая, потому что тревожное чувство основательно поселилось в груди, я кинулся к нему и его спутнице.
– Кате плохо! – практически выкрикнул магу, ещё не дойдя до него. Тот прервался на полуслове и даже успел шагнуть навстречу, когда я уже оказался рядом с ним и быстро продолжил:
– Я ушел за напитками – Кит попросила. Когда возвращался, мне сказали, что ей плохо. Она в дамской комнате, и я не могу туда попасть.
Тут я с надеждой глянул на спутницу Ворона. Тот тоже все понял и сразу спросил Валери:
– Посмотришь?
– Конечно, – спокойно отреагировала она, тоже приближаясь.
– Ты проверил место, где ее оставил? – вдруг спросил Ворон.
– Что? – не понял я, – зачем?!
– Вдруг это ловушка.
– Какая ловушка, черт побери?! Ей плохо!
– Остынь, – колдун примирительно положил мне руку на плечо, – проверь и иди к уборным. Мы пойдем сразу туда и Валери ее найдет. Просто проверь. На всякий случай.
– Хорошо, – уже не стал спорить я – все равно в дамской комнате я бесполезен, – и пошел к дивану. Тот ожидаемо был пуст, так что я с чистой совестью снова рванул к уборным. Успел как раз в тот момент, когда оттуда вышла Валери и растерянно улыбнулась Ворону:
– Ее там нет.
Следующие несколько часов превратились в агонию. Отправив Валери вместе с подъехавшим за ней мужем домой, мы прочесали зал, расспрашивая всех, кого могли. Все отлично понимали о ком идёт речь, все-таки не каждый день Сообщество принимает новых одаренных, но никто не видел малышку ни в чьем, кроме моего, обществе. В залах ее не было. Шубка висела в гардеробной, вместе с ее сумочкой, но сама Кит исчезла.
Естественно, что первым делом мы попытались найти юную подопечную Эвелин, а потом и саму Даяну, но в обоих случаях потерпели поражение – телефоны не отвечали, отправленные по их адресам сомнительные знакомые Рэйвена, вернулись ни с чем.
– Кого ещё нет, можешь вспомнить? – спросил Ворон с яростью и болью, в который раз оглядывая зал с верхних балконов.
– Да многих! Некоторые приехали отдать дань церемонии и не остались даже на танцы.
– Тут что-то другое, я чувствую, – пробормотал колдун и вдруг рванул вниз, как будто увидев кого-то. Окрылённый надеждой, я побежал за ним, но остановился, видя, что тот приближается к Рэйделлу.
– Рэй, – без церемоний начал Ворон, – где Станислав?
– Стан? – вроде бы искренне удивился Старший и огляделся, – не знаю, не следил.
– Катя пропала, Рэй, и я думаю, что Стан в этом замешен.
– Это серьезное обвинение, Воронич, – взгляд Рэйделла стал жёстким и колючим, – и на каком основании?
– Мы не обвиняем, – поспешил вмешаться я, – это только предположение. Просто помоги найти ее, это не нормально.
Ворон промолчал, а Старший, извинившись перед своими собеседниками, от которых мы его оторвали, отошёл с нами в сторону.
– С чего вы решили, что Станислав замешен? – уже спокойно спросил он у Ворона.
– Я видел, как он смотрел на Катерину, с самого ритуала, – процедил тот, прищурив глаза, – он сошел с ума и, если с моей женой что-то…
– Бывшей женой, – холодно поправил его я, но уверенность колдуна передалась и мне. Не заметить внимание огневика к Кате мог только слепой.
– Этого недостаточно, чтобы обвинять почетного члена сообщества в таком злодеянии, – стоял на своем Рэй.
– Помоги нам, Андрей. Развей и свои сомнения, – наобум произнес я, но, кажется, попал в точку.
– Хорошо, я помогу, – медленно произнес Старший, и тут меня пронзило болью.
– Амулет, – прохрипел я, – Кит активировала амулет!
– Какого лешего?! – сквозь пелену боли прорвался голос Ворона.
– Да что с тобой?! – попытался меня разогнуть Рэй, но боль уже отступала, и я смог сказать:
– Машина, нам нужна машина! Я знаю где малышка. Все объясню по дороге.
Глава 14
В себя я пришла не сразу, сначала несколько раз как будто всплывала на поверхность, чтобы выхватить пару-тройку образов, затем снова тонула в беспамятстве. Голые деревья за окном машины, их много, наверное, мы в лесу. Потом остановка, какие-то голоса. Снова дорога. Остановка. Стан открывает дверь и подхватывает меня на руки. Даже не сопротивляюсь, все также находясь во власти апатии.
Потом несколько раз приходила в себя в комнате с деревянным потолком. Это единственное, что я могла видеть, с трудом разлепляя веки. Наверное, происходило это все чаще, потому что в какой-то момент я смогла удержаться и не провалиться в вызывающий тошноту сон, наполненный смутными темными образами.
– Очнулась, – констатировал викинг.
Я дернулась, пытаясь сесть. Дурнота подступила к горлу, но я справилась, откинувшись на подушки уже в полулежащем положении. Кровать в этой маленькой спальне стояла у стены, и Стан сидел у меня в ногах, прислонившись спиной к этой самой стене. На меня он даже не смотрел, словно полностью уйдя в себя, и меня накрыло дежавю – ровно также он сидел в мою первую встречу со Старшими.
Огляделась. Крохотная спальня. Бревенчатые стены. Из мебели только кровать и стол у окна. За окном ещё ночь, надеюсь, что все та же. Снова взглянула на безучастного ко всему Стана.
– Где мы? – спросила и сама испугалась насколько надтреснуто звучал мой голос.
– Это единственное, что тебя волнует, кроха? – хмыкнул викинг, даже не повернув головы, – ни почему мы здесь? Ни что я собираюсь с тобой делать?
– И что ты собираешься делать? – хрипло спросила я, намерено опустив "со мной". Просто не хотела даже озвучивать дурные предчувствия.
– Знаешь, есть такая легенда, или может быль, а может даже пророчество, про колдунью с магией крови, – вдруг начал он совсем о другом. Причем говорил Стан очень тихо. Так, что мне пришлось замереть, чтобы не пропустить ни слова. Интуиция вопила, что услышать это важно, просто жизненно необходимо.
– Магия крови очень редка, как ты могла заметить. Настолько редка, что о ней практически нет записей, – викинг говорил странным тоном, немного нараспев, и от его голоса перед глазами начали рождаться образы.
– Легенда гласит, что та ведьма была сильна, очень сильна. Настолько, что пожелай она того, и рушились бы горы, вскипали моря и гасли звёзды. Один одаренный не может и не должен обладать таким могуществом, подумали другие колдуны и решили убить ведьму. Она не сделала им ничего дурного, но угрожала их спокойствию просто фактом своего существования. Зная, что она сильнее их всех, даже объединившихся, они побоялись прийти к ней прямо. Никто не хотел рисковать собой, даже самые отчаянные. Несколько лет они искали способ справиться с ведьмой и не погибнуть при этом. Искали и нашли. Близкий к ней одаренный смог добыть ее крови. Несколько капель ее невероятной, магической крови. На этой крови колдуны создали зелье – сложное и сильное
Обманом и хитростью добились колдуны того, чтобы ведьма выпила вина с несколькими каплями этого зелья и стала беззащитна перед внушением, ведь зелье готовили именно для этого. Она убила себя сама, но перед смертью сказала, что однажды вернётся. Через много веков вернётся в одной из своих прадочерей и будет вершить суд над потомками колдунов, убивших ее. А если прервется род, то, вместе с каплей крови последней из рода, придет смерть всем одаренным. И да, у ведьмы была дочь, но она была слабой ведьмой, и одаренные оставили жизнь роду Огненной Лилии. Видимо, верили, что пророчество сбудется.
Стан помолчал, а потом наконец взглянул на меня и продолжил:
– Ты первая за несколько веков в ком проснулась магия крови, кроха, но мы ждали тебя. Намеки на время твоего появления были в легенде. Плюс-минус лет сто, конечно. Думаешь, проклятие твоей бабки случайность? Нет. Мы все продумали. Пришлось пожертвовать несколькими одаренными, но это было ценой за спасение остальных. Ваш род обречён. Вы будете умирать, одна за другой, каждая при рождении следующей. Род не прервется и пророчество не сбудется никогда. Ты уже была бы мертва, если бы не твой идиот муж. Кстати, хочешь открою ещё один секрет? Знаешь, почему твой ледяной маг сходит по тебе с ума? Все просто, он чувствует, но не знает. Твоя дочь станет суженой Дмитрия Снегова, но и он не сможет насладиться сполна радостями брака. Вернее, сможет, но недолго.
– Он знает о проклятии, – прохрипела я, потому что голос пропал окончательно. Все сказанное навалилось на меня снежной лавиной, давя на грудь и отнимая дыхание. Я больше не могла сдерживаться. Нащупала в складках платья амулет, который Мэтт подарил мне на Новый год, и который я предусмотрительно спрятала в складках платья еще в гардеробной. Сжала его и изо всех сил позвала дарителя.
– О, ну это не проблема. К тому времени мы успеем промыть мозги и ему и Ворону.
– Зачем ты все это мне рассказываешь?
– Затем, что это все не важно. После внушения ты все равно ничего не вспомнишь. Но ты умрёшь сегодня, кроха. Закопают тебя только через девять месяцев, но, по сути, казнят тебя сегодня. И это сделает твой любимый муж. Какая ирония… Он так хотел тебя сберечь, а станет причиной смерти.
Викинг говорил страшные вещи, причем все тем же странным певучим тоном. Лишь на мгновение в его помертвевших глазах вспыхнул былой голод, когда он произнес:
– Хотел бы я быть на его месте сегодня, кроха! И каждый миг до самой твоей смерти, но отцом твоей дочери должен стать чертов полукровка.
– Почему? – смогла выдохнуть я.
– Программы отбора, кроха, я в этом не понимаю ничего, но вмешаться права не имею, – Стан скривился, – по мне, так это все чушь собачья!
Тут у него в руках бикнул телефон. Он прочитал сообщение и с интересом взглянул на меня:
– Рэй говорит, что твои спасители уже едут. Как они узнали?
Я промолчала. Значит, все трое Старших замешены и в этом похищении, и в спланированном убийстве.
– Кстати, кроха. Если вдруг какие-то остатки моих слов всплывут в твоем сознании, думаю, тебе не стоит об этом болтать. Снегова пока трогать не желательно, а вот Ворон после сегодняшней ночи станет отработанным материалом. Да и вообще, дёргаться не рекомендую. Выбирай или ты, или они. Вернее, не так. Или только ты или все вместе. Даже Снегову сможем найти замену. Рисковать мы не будем. Не имеем права. Ничего личного. Мне ты даже нравишься. Очень.
Внезапно, он, приподнявшись, навалился на меня, обездвижив, и, сдавив щеки, вынудил открыть рот. Не знаю, где он это держал, но спустя мгновение мне в горло пролилась безвкусная жидкость. Немного, но все равно заставив задохнуться и закашляться.
– Перестраховка, кроха. Зелье твоей пра-сколько-то-там-бабки. Отлично действует и на тебя, как видишь.
Я пока не видела, но понимала, что он прав. Беспричинная эйфория и сменившая ее бездейственная апатия наверняка были следствием внушения под действием зелья. Я даже могла представить, что меня планируют заставить делать сейчас.
– И кто у нас тут талантливый гипнотизёр, – вяло спросила я, хотя мне и не было интересно.
Но Станислав ответил:
– Ты скоро всё увидишь сама, кроха. Шоу только начинается. Осталось дождаться главных героев. Впрочем, думаю, ты уже догадалась.
Конечно, я догадалась. Это не сложно. Насколько я помню, магия огня, которым владеет Стан, не может сочетаться с ментальной. Значит, остаются либо Рэй, либо Даяна. Ставлю на последнюю, к тому же именно ее я видела в темном коридоре, открывающей дверь похитителю.
Я прикрыла глаза, казалось только на миг, но, когда снова открыла, Стана в комнате не было. Надо мной склонилась Даяна, а меня сковала знакомая апатия. Даже торжествующая улыбка на ее лице меня не раздражала. Ну улыбается человек, радостно ей, я-то при чем? Даяна что-то говорила. Наверное, мне. Глядела же она, не отрываясь, в мои глаза. Но я не разбирала ни слова, только почувствовала снова, что очень-очень устала и ещё, что единственный человек, которого хочу сейчас видеть – это мой муж.
– Дэмь, – прошептала я, проваливаясь в темноту, – забери меня. Пожалуйста.
Дэн
Если бы у меня была такая возможность, то я сам сел бы за руль, но дорогу знал только Мэтью, и, хотя я понимал, что он едет максимально быстро, мне казалось, что я ехал бы быстрее. Мысли я от себя гнал. Любые. Я и так потерял контроль на балу, что совершенно дико для меня и всегда связано с Катей. Стан ответит за это. Даже если с ее головы не упало ни волоса, все равно ответит. За страх, который она испытала. За ужас, который испытал я.
Мы ехали по лесу. Я и не знал, что так недалеко от столицы могут быть такие чащобы, но лес был и никак не заканчивался. А потом мы упёрлись в ворота. Добротные, деревянные ворота больше двух метров высотой. Разумеется, закрытые, но, не экономя силы, я запустил в них чистой магией. Даже из машины выходить не стал. Ворота снесло и мы, не снижая скорости, въехали на огороженную территорию.
Дом – большой деревянный сруб – взирал на нас погасшими окнами, но Мэтью, не раздумывая ни секунды, выскочил из машины и рванул к дверям. Рейделл и я незамедлительно последовали за ним. Дверь была только прикрыта, так что не задержала нас и на пару секунд, но ворвавшись в дом, мы притормозили – в лунном свете, пробивающимся из окон прихожей, было видно три входа. Как в сказке – направо, налево и вверх по лестнице.
Я выбрал лестницу, а остальные, после паузы, разошлись в разные стороны по коридору.
Едва поднявшись до второго этажа, понял, что не ошибся. Из ближайшей к лестничному пролёту комнаты доносился Катин голос. Она звала меня. Именно в этот момент я понял, что больше не подпущу никого к своей женщине. Поиграли в свободу и хватит. Стоило выпустить ее из вида и вот мы имеем то, что имеем. Мэтью придется отступить, и он это сделает, нравится это блондину или нет. Все эти мысли пронеслись в те мгновения, что понадобились мне, чтобы двумя прыжками преодолеть пространство до двери и ворваться в комнату, готовя молнию для атаки.
Однако воевать было не с кем. Катя металась по узкой кровати, в полубеспамятстве. К счастью, она была цела и, насколько я мог видеть, невредима. По-прежнему одетая в бальное платье, с растрёпанными волосами и прикрытыми глазами. Такая юная и такая беззащитная.
– Забери меня, Дэмь, – прошептала она, и я очнулся от созерцания любимой. Подхватил ее на руки и начал осторожно спускаться. Кричать о своей находке пока не стал – не был уверен, что в доме больше никого нет, и моя жена в безопасности.
Не успел я спуститься, как навстречу мне выдвинулись две фигуры. Мэтью протянул руки, желая забрать Катю, но она буквально впилась пальцами мне в плечи и, находясь все в том же полубессознательном состоянии, пробормотала:
– Отвези меня домой, Дэнь. Не бросай меня.
Мэтью побледнел, и мне даже стало жаль его на мгновение, но я молча прошел мимо, все также прижимая к себе драгоценную ношу. В машине сел вместе с ней на заднее сиденье, убаюкивая, поглаживая по голове, шепча в ушко всякие глупости.
Мэтью молча сел за руль и больше в тот день я не услышал от него ни слова. Как рассказал Рейделл, дом был пуст. Никаких следов других одаренных они не нашли. Одна надежда была на Катю, но пока она была не в том состоянии, чтобы задавать ей вопросы.
Все также не сказав ни слова, Мэтью привез нас к моему отелю, дождался, пока я вынесу любимую из машины, перегнулся, чтобы захлопнуть заднюю дверь и нажал на газ так резко, что машина буквально взвыла. Он признавал свое поражение, я же знал, что не было даже борьбы. Я давал возможность Кате привыкнуть к новым реалиям и, пока она не подвергалась опасности, предоставил практически полную свободу действий.
Но Мэтью зря надеялся на нечто большее, чем поцелуи. Хоть и выяснилось, что я тот ещё моральный мазохист, но всему есть предел. И сегодня мы его достигли. Я заявил свои права на свою же жену, теперь она вновь под моей явной защитой. В том смысле, что раньше защита была скрытой.
Мое появление в отеле, под утро, с бессознательной девушкой на руках, фурора не произвело только ввиду отсутствия на месте администратора. Тем лучше – не придется тратить драгоценное время на объяснения.
Проявив чудеса акробатики, открыл дверь, не выпуская жену из рук. Вспомнилось, что я не первый раз заношу ее в дом в таком состоянии за последнее время. Это вызвало во мне волну недовольства. Собой, разумеется.
Отнес любимую в спальню. Катя спала и это радовало. Меня откровенно напугало ее полубредовое состояние, в котором я обнаружил ее в лесу.
Придерживая Катерину одной рукой, откинул одеяло. Уложил жену на кровать. Аккуратно снял туфли, ослабил шнуровку на платье, раздумывая, стоит ли снимать его или не смущать Катю. Потом глянул на плотную, пышную ткань, и решил, что на правах мужа, имею полное право раздеть жену. Собственно, так и поступил, задержав дыхание при виде кружевных трусиков. Выдохнул, только когда укрыл милую до самой шеи. Приоткрыл окно, и, раздевшись до рубашки и брюк, лег поверх одеяла, прижимая Катю к себе. Наверное, я сразу же заснул, потому что мне показалось, что я услышал:
– Поцелуй меня, Дэнь. Я так соскучилась.
Глава 15
Не могу сказать, что я не осознавала, что со мной происходит, когда Дэмьян нашел меня. Осознавала, но как будто во сне, из которого запомнились только самые яркие моменты. И каждый из этих моментов был связан с моим бывшим мужем.
Я помню, что сначала накатившимся теплом ощутила его присутствие, и только потом он сам ворвался в комнату. Помню, как он нес меня до машины, а я млела в его сильных руках, и, казалось, что случится что-то невообразимо ужасное, если только он меня отпустит. Не отпустил.
Помню, как в машине дышала его запахом, слушала его шепот и была самой счастливой на свете. Наверное, я уснула, потому что проснулась в темноте от ощущения полного горького одиночества и не сразу поняла, что муж оставил меня только на то недолгое время, что понадобилось ему для снятия верхней одежды.
Когда он вытянулся рядом со мной, положив руку на талию поверх одеяла, то единственный протест во мне вызвало именно одеяло. Мне просто жизненно необходимо оказалось ощутить его рядом, чтобы согреться от его горячего тела, и я планировала этого добиться любыми способами, поэтому прошептала:
– Поцелуй меня, Дэнь. Я так соскучилась.
Он отреагировал не сразу, вызвав этим мой недовольный стон. А вот последний помог. Дэн тут же склонился надо мной, встревоженно шепча:
– Милая, как ты? Тебе больно?
– Пожалуйста, поцелуй меня, – повторила свою просьбу, и сама потянулась к нему.
На этот раз тихий, почти неслышимый стон принадлежал ему и, после короткой паузы, Дэн прикоснулся к моим губам лёгким, теплым поцелуем, который, однако, совсем не соответствовал моим желаниям. Я высунула кончик языка и лизнула его губу. И тут же выгнулась, как будто пронзенная током. Казалось давно забытые ощущения вернулись, наполнив мое тело жизнью, заставив почувствовать отзывчивой каждую клетку тела.
В отличии от меня, колдун будто окаменел. Я чувствовала его напряжённые плечи под своими ладонями. Сама не помню, когда успела ухватиться за них. Немного помедлив, он отодвинулся, глядя на меня с таким потрясением, что я предпочла покрепче вцепиться в него и снова прикоснуться к губам, легонько прикусывая. Все что угодно, лишь бы не отвечать на этот вопрос в его глазах. Который, если бы был облачён в слова, звучал бы примерно как "Зачем ты меня так мучаешь?!" Впрочем, в тот момент мне казалось, что это он бессовестно мучает меня, так и не отвечая на поцелуй.
Ладно, на войне все средства хороши, решила я и скользнула языком между сомкнутых мужских губ. Новый судорожный вздох его, облегченный мой, и колдун, наконец, включается в процесс, опуская меня обратно на подушку и начиная целовать так неистово и жадно, что та первая реакция показалась просто невинным откликом. Сейчас же меня просто затопила волна ощущений и, в первую очередь, дикого, пьянящего восторга.
Если с Мэттом я испытывала искреннее желание прикоснуться, прижаться, прильнуть, то сейчас мне казалось самое малое, что может меня удовлетворить – это проникнуть в мысли Демьяна, в его сердце, стать кислородом в его крови.
Его же поцелуи запускали лаву по моим венам. Мне стало невыносимо жарко под одеялом, и он сорвал его с меня, накрывая собой. Жаль только сам он был слишком одетым.
Поцелуи Дэмьяна спустились ниже на шею, ключицы, плечи. Я горела. Если бы он остановился, то вместе с этим остановилось бы мое сердце. Где-то на краю сознания вдруг вспыхнула мысль, что что-то идёт не так, но именно вспыхнула, тут же сгорев и потухнув. Все было так!
Тут мое сердце все-таки замерло, потому что колдун оторвался от меня, а потом с мучительным стоном перекатился на спину, оставляя меня. В смысле?!
– Не надо, милая, пожалуйста, не надо.
Но мое тело и сознание просто вопило – надо! Поэтому я тоже перекатилась. На него. Несколько мгновений вглядывалась в его глаза, видя в них борьбу страсти и разума. И, когда в моем сдержанном и умном мужчине стал, проясняя взгляд, побеждать последний, я сама начала целовать его. Высокие скулы, на которых, спасибо его индейским предкам, никогда не было щетины, волевой подбородок, твердые, снова крепко сжатые губы. Верю, родной, что, если бы ты боролся только с собой, у меня не было бы шансов, но победить меня тебе просто не суждено.
Пока оставила неприступные губы в покое, чтобы тут же услышать хриплое и напряжённое:
– Милая, прекрати. Прошу тебя.
Ха! Трижды ха! Я совершенно не хотела, да и не могла остановиться. Поэтому я прошлась по его шее, растягивая рубашку, оставляя губами слегка влажный след. Прикусила кожу у основания шеи, лизнула между ключицами и только двинулась ниже, как меня довольно грубо схватили под мышки и вытянули перед собой:
– Милая! Мне нельзя к тебе прикасаться! Что с тобой?!
Со мной всё было просто шикарно, поэтому я, не став вырываться, просто подтянула ноги, оседлав его. А свободными руками стянула с себя обе лямки верхней части комплекта, сразу же увидев реакцию. Правда, немного неожиданную – этот великолепный образец мужественности подо мной просто зажмурился!
Нда, случай тяжёлый, но излечимый. И вообще, любят не глазами. Поэтому, все также подвешенная на его вытянутых руках, я начала ёрзать шелковым бельем по его, правда все также скрытому одеждой, возбуждённому телу. Глаза он тут же распахнул, но в них было столько боли и муки, что мне на мгновение, правда очень краткое, стало стыдно.
– Что они с тобой сделали? – прошептал он сквозь стиснутые зубы. Я даже слегка обиделась его недоверию, поэтому решила успокоить:
– Со мной ничего не сделали, Дэнь. Правда. Просто после бала, когда я увидела тебя с Валери…
– Она жена моего кузена!
– Это неважно, Дэнь. Как ты не понимаешь? Не важно кто она, и даже что ты чувствуешь к ней. Молчи! Важно то, что я поняла свои чувства. Вернее, то, что они никуда не делись. Ты по-прежнему единственный в моем сердце.
– Милая, я очень счастлив, но…
– А потом это похищение, Дэнь, – я всхлипнула, – я ждала только тебя, – и после этого моя откровенная, самой мне не понятная ложь:
– Бабушка подтвердила, что моя сила не сформирована.
Новый, полный потрясения взгляд, но сомнения не оставили его:
– Милая, этого не может быть.
– Может! – снова эта уверенная ложь. Настолько уверенная, что я сама не чувствую фальши, – я знаю это точно, Дэнь. Как и то, что хочу быть с тобой и только с тобой. Не оставляй меня, прошу…
Он тут же прижал меня к себе, обняв горячими сильными руками так крепко, что теперь его сердце билось гораздо громче и ближе, чем мое собственное.
Но это все не то! Кожа по-прежнему горела, как будто мелкие разряды тока постоянно окатывали меня с головы до ног. Я повернула голову и стала прикусывать, а затем зализывать укусы, на том кусочке голой кожи у горла, что оказалась в распахнутом вороте рубашки передо мной. Вздох сквозь стиснутые зубы. Мучительная борьба с самим собой и … Он поверил. Когда очень хочешь, порой веришь даже в невозможное.
Обхватив мое лицо руками, он начал снова целовать меня. На этот раз страстно, но неторопливо. Теперь он верил, что у нас есть и эта ночь и, возможно, ещё много таких впереди, а потому собирался оторваться по полной. И я его не торопила. Радостно приняла капитуляцию и отвечала со всей накопившийся за три с половиной года страстью и нежностью. Нам всегда было хорошо вместе. Нет, неправильно. Нам было фантастически, невероятно, шикарно вместе, и сейчас я замирала от одного только предвкушения.
Не давая мужу оторваться от моих губ, я расстегнула до конца давно мешавшую мне рубашку, стянула ее поочередно с плеч, и, когда он рывком сел вместе со мной, с рук.
Избавлять меня от кружев не торопился, но я не роптала, потому что поцелуи, все более горячие и требовательные, спустились ниже, даря невообразимые ощущения даже через одежду. Откинулась назад – счастливая, неимоверно довольная и абсолютно глухая к зову разума. Я добилась того, чего хотела и не буду об этом жалеть.
Горячие ладони на моей спине и, наконец, одним элементом одежды на мне стало меньше. Дэн целует меня везде до куда достает, а там, где он не дотягивается, меня гладят и ласкают его умелые руки. Мне настолько крышесносно, что, кажется я взорвусь даже без логического продолжения. В полной эйфории, превратившись в один оголенный нерв, скрученный внизу живота, я с трудом отдаю себе отчёт где я. Знаю только с кем. И это знание дарит почти такие же пьянящие ощущения, как и его тело.
Рывок и я лежу уже на простынях, абсолютно обнаженная, горячая, как лава в моей крови и настолько же неуправляемая. Ещё один рывок, и я, наконец, чувствую его в себе. Демьян что-то шепчет мне, покрывая поцелуями, оставляющими ожоги на моей распаленной коже. Буквально несколько его размашистых сильных движений и, наконец, лава выплескивается из моего бьющегося под мужчиной тела. Из каждой поры, из каждого болезненно оголенного нерва. Я кричу. Протяжно и громко кричу его имя и он, дождавшись, когда мой огонь начнет утихать, следует за мной.
Потом мы некоторое время, обнявшись, лежим в тишине. Не знаю, о чем думает он, я лично не думаю ни о чем. Просто ощущаю себя именно там, куда давно и неосознанно стремилась – в его объятиях.
– Милая, – начал он осторожно, но дальше я не слышала. Я спала. Спокойно и крепко, ощущая себя дома в совершенно незнакомом номере отеля.
А утром я все вспомнила. Вернее, тот голос разума, что не мог пробиться в мое сознание, наконец в него проник. Вспомнила злые глаза Стана и его полный бешенства голос, которым он вещал о моей неизбежной смерти. Нет, он сказал казни. Скотина. Он ещё ответит. Они все ответят. Уверенные в своей неуязвимости, они просто заигрались в богов. По крайней мере, у меня есть девять месяцев, чтобы отомстить, и я отомщу. Уверена, что сумею, хоть никогда и не пробовала. Но эти подлецы используют грязные средства и, тем самым, развязывают мне руки.
Несколько минут лежала замерев, осмысливая произошедшее. Но внезапно поняла, что не жалею. Вот совершенно не жалею! Такое ощущение, что я только сейчас начинаю жить и, даже если мне осталось меньше года, я проживу их полной, счастливой жизнью с любимым человеком. Да и умирать я собственно не планировала. Моя магия, по признанию самого Стана, когда-то могла двигать горы. Может и родовое проклятие для нее окажется посильным. В общем, наши люди не сдаются, а я, как бы то ни было, больше ощущала себя человеком, нежели космополитной одаренной.
Единственное, что я планировала продолжить – это держать мужа в неведении. По крайней мере до тех пор, пока моя беременность не станет настолько заметной, что скрывать ее перестанет быть возможным. Если я признаюсь сейчас, то это отравит наши счастливые месяцы вместе. Груз вины просто раздавит его и, уверена, я никак не смогу переубедить этого чертовски правильного мужчину, что в случившимся нет его вины. Да и мстить мне тоже будет некому. Даже сейчас я не уверена в сохранности жертв моей мести, а ведь Демьян пока совсем ничего не знает.
Приняв эти решения и свою новую жизнь, я с предвкушением распахнула глаза, одновременно поворачиваясь лицом к мужу. Тот ожидаемо не спал, внимательно разглядывая меня:
– Ты проснулась не сейчас, милая. О чём думала?
Голос его звучал напряжённо, а убедительно соврать могло и не получиться, поэтому решила отшутиться:
– О том, что теперь тебе, как порядочному мужчине, придется на мне жениться.
Он хмыкнул с видимым облегчением:
– Я боялся, что ты жалеешь или…
Вот не надо этих или… Тем более, что они как раз и являются правдой. Поэтому:
– Не увиливайте от ответа, мистер Воронич.
– Дорогая мисс Воронцова, предлагаю вам мою руку и сердце, – подыграл мне Демьян.
– Согласна, – похлопала я ресницами, и потянулась к будущему мужу, – а теперь поцелуй меня, Дэнь.
В общем, на завтрак в отеле мы опоздали, поэтому отправились гулять и выпили кофе с десертом в ближайшем кафе. Я чувствовала себя невероятно счастливой. Даже призрак смерти не отправлял моего настроения. Мы шли, держась за руки и через его ладонь мне передавалось ощущение тепла и благополучия. Я знала, что вечером мне придется отвечать на все вопросы и очень подробно, но в данный момент я получала удовольствие от этого весеннего дня, шумного города, теплой руки и сладких поцелуев, которыми мы постоянно обменивались.
Единственное, что портило мне настроение – это мысли о Мэтте. Ещё вчера мы были вместе, а сегодня я просыпаюсь в постели с другим мужчиной. И пусть для меня это выглядит так будто все, что было без Дэна – это сон и помутнение рассудка, боюсь, для Димы все происходило всерьез. И мне было страшно думать, что он сейчас испытывает. Но, я знала, что сказать ему. О моей беременности он узнает раньше мужа, но сначала найду в Библиотеке клятву крови. Наверняка что-то подобное существует. Скрывая от меня правду про смерть Дэна, он тоже ссылался на нечто подобное. Если же таких клятв нет – придумаю сама. Что-то подсказывает мне, что я смогу. И месть. Моя сладкая месть. Старшие уверены, что я ничего не помню, поэтому спешить мне некуда. Я все продумаю. Я быстро учусь. Они даже не представляют насколько быстро.
– Мне нужно учиться, Дэнь, – обратилась я к мужу, когда мы сидели в очередном кафе, на этот раз в ожидании ланча.
