Текст книги "Проклятие магии крови (СИ)"
Автор книги: Ти Шарэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Глава 1
На улице давно стемнело, и пора бы уже уходить, но я все медлила. Что меня ждало дома кроме холодной постели? Не было даже кошки, о которой я бы могла заботиться, и к которой нужно было возвращаться, хотя бы для того, чтобы накормить. Наверное, все же стоило ее завести. Может и сейчас не поздно.
– Ещё один, пожалуйста, – обратилась я к знакомому бармену.
На бейдже парня было имя, я его знала, но никогда не называла. Мне всегда казалось дурным тоном обращаться по имени к малознакомым людям. При этом, как ни странно, мы были на «ты». Когда в течение пары лет стабильно приходишь в одно и то же заведение, пожалуй, да, познакомишься со всеми работниками. Мое имя, уверена, он тоже знал. Когда я только начала здесь появляться два года назад, то постоянно носила с собой документы. В мое совершеннолетие верить не хотели категорически. Потом привыкли.
– Может внесешь разнообразие? – спросил парень, но сам уже достал ликер и включил кофе-машину. Мой любимый коктейль – слоёный, с изрядной долей некрепкого алкоголя и сливок – действовал на меня умиротворяюще, и я лишь слегка улыбнулась. Мне нужно расслабиться, я так устала. Последние несколько лет я живу в бешенном ритме и иногда кажется, что ещё немного и меня выжжет изнутри. Тогда я остановлюсь. Просто упаду и не смогу подняться. Но, пока хватало еженедельных субботних вылазок в этот уютный бар, где можно просто посидеть, расслабиться и поболтать с малознакомым барменом со знакомым лицом.
Коктейль закончился как-то незаметно, и я полезла в карман за телефоном, чтобы рассчитаться и вызвать такси.
– Ещё такой же для девушки и виски мне, – прозвучал рядом голос, и я вскинулась, недовольно разглядывая подошедшего к стойке мужчину. В бар я приходила не за знакомствами, боже упаси. Даже стиль одежды выбирала такой, чтобы никому в голову не пришло, что я в поиске: мешковатый свитер, джинсы, волосы, собранные в простой хвост, никакой косметики. Видимо, мужчину это не смутило. Он вольно расположился в непосредственной близости от меня. Просто встал рядом с барным стулом, практически прислонившись к нему.
Я невольно отпрянула, максимально отодвигаясь. Я не допускала мужчин в личное пространство уже три года и менять ничего не собиралась. Этот же экземпляр создавал впечатление, что даже знай он о моих сложностях, его бы это не остановило.
Внимательно оглядела мужчину – высокий, светловолосый. Волосы довольно длинные, такие мне всегда нравились, с челкой, закрывающей половину лица. Аристократический нос с лёгкой горбинкой, красиво изогнутые губы и дымчато-серые глаза. Он напомнил мне актера из старого сериала про крушение самолёта на странном острове. Такого же блондина, с ленивой искушающей улыбкой. Только этот мужчина не улыбался, а хмурился.
Рассматривала я беззастенчиво, практически с академическим интересом и не сразу заметила, что мужчина скользит по мне таким же изучающим взглядом. Но, даже заметив, не смутилась. Мне было по-настоящему безразлично. Вот уже три года, как мое сердце умерло. Впрочем, кажется, я повторяюсь. Но мне не нравился его взгляд. Он был слишком тяжёлым и мрачным. Такое ощущение, что я крепко задолжала этому блондину, а долг все не отдаю.
– Спасибо, – произнесла я, когда бармен катнул по стойке приготовленный для меня горячий коктейль. Отказываться и ломаться не стала – не пропадать же добру. Вряд ли мужчина будет пить его сам. А к кофе, и всему с ним связанному, я испытывала ненормальную, даже для заядлого кафемана, привязанность. Но, прежде чем пригубить, оплатила по своему счету и вызвала такси.
– Мэтт, – осчастливил меня блондин, и я попыталась представить от какого имени такое незамысловатое сокращение. Пожалуй, Дмитрий. Но свои мысли оставила при себе.
Вдруг захотелось подшутить и представиться в таком же духе – Ина или Тэрри, например, но я привычно подавила ненужный порыв:
– Катерина.
На телефоне бикнула смс-ка, докладывающая о том, что такси будет через десять минут. Что ж, подожду на крыльце. Никакого смущения из-за выпитого за чужой счёт коктейля я не испытывала – не напрашивалась.
Попрощалась с барменом, кивнула Мэтту, поднялась с неудобного барного стула, прошла в гардеробную, где неспешно натянула на себя короткую шубку и вышла на крыльцо. Вдохнула холодный осенний воздух и не удивилась, когда Мэтт вышел следом за мной. Он был в одной рубашке, небрежно расстёгнутой на груди, и меня пробил озноб при одном только его виде. Я поежилась. Взглядом спросив разрешения, он закурил, а я сделала шаг назад, чтобы не вдыхать табачный дым. Еще один минус в копилку блондина. Посмотрела в телефон и тот тут же пообещал, что нужная мне машина прибудет в течение трёх минут.
Мужчина не пытался со мной заговорить, и оставшиеся минуты мы молча простояли – он с сигаретой, по-прежнему сверля меня своими мрачноватыми дымчатыми глазами; я в сторонке, каждые десять секунд заглядывающая в экран.
Наконец, напротив крыльца остановилась легковушка с нужным мне номером и я, облегчённо выдохнув, сбежала по ступенькам. Перед тем как открыть дверцу, обернулась и последний раз кивнула этому странному человеку. Он также молча отсалютовал мне рукой с зажатой сигаретой, но не торопился уходить, хотя, по моим прикидкам, и должен был полностью продрогнуть.
Захлопнув за собой дверь заднего сиденья, оглянулась и успела заметить, как мужчина, выбросив сигарету, достал телефон и основательно завис – то ли искал что-то, то ли набирал чей-то номер. Какое-то странное недознакомство, подумала я, и с легкостью выкинула его из головы.
Спустя двадцать минут такси остановилось около моего дома – углового таунхауса в тихом, жилом районе города. Я любила свой дом, но не могла не признавать, что за эти два года, что живу в нем, я не попыталась сделать его уютным. Удобным, да. Так может быть удобен хороший гостиничный номер, но уютным… Нет, моему дому чего-то не хватало для этого. Наверное, души. Или кошки.
Расплатившись, я вышла из машины и неспешно поднялась по ступенькам. Открыла дверь единственным ключом на брелоке и зашла в темный холл. Меня никто не ждал здесь. Вот уже три года… Ну да, я снова повторяюсь. Хмыкнув, прошла на кухню и включила кофемашину. Разрешаю кидать камни – я предпочитаю кофе, приготовленный моей суперсовременной машинкой, собственноручно сваренному в турке. Видимо, я недостаточный ценитель. Какая уж есть.
Пока аппарат жужжал, очищаясь и нагреваясь, я побрела на второй этаж, чтобы переодеться в пижаму. Меня совершенно не смущало, что я собиралась пить кофе на ночь, после четырех кофейных напитков в баре. Для меня кофе всегда был просто вкусным напитком. Действие кофеина мой организм успешно игнорировал. Переодевшись, спустилась вниз, с удовольствием выпила порцию капучино, пока листала медиа-странички и, прихватив телефон, отправилась в спальню.
С грустью отметила, что моя спальня, как и весь дом, также очень комфортна, но, к сожалению, совершенно безлика. Оформленная в бежево-шоколадном стиле, она была лишена того особого, присущего обжитым семейным помещениям, тепла. Но я давно отвыкла обращать внимание на мелочи. Откинув тяжёлое шоколадное покрывало, я скользнула под простынь. И пусть белоснежное постельное белье только усиливало сходство с гостиничным номером, я не признавала иное. Никакой избыток кофеина не помешал мне забыться сразу же, как голова моя коснулись подушки.
Я проснулась от жаркого прерывистого дыхания. Не моего. Мужчина, к которому я прижималась спиной, был горячим и жёстким. Я дернулась, порываясь скатиться с кровати, но меня удержали, надежно впечатав в твердое тело, ухватив поперек живота. Я снова рванулась, но тут же затихла, ощутив, как от его дыхания на затылке становятся дыбом все волоски. Это было так реально – ощущать себя прижатой к мужчине, которого нет в живых. Чувствовать его каждой мышцей и при этом осознавать всю иллюзорность своих глупых мечтаний. Не дожидаясь моей следующей попытки, мужчина перебросил свою ногу через мои, выпрямляя и фиксируя в этом состоянии. Руки, одна пропущенная под шеей, а вторая поверх груди, удерживали меня на боку, губы жарко дышали в затылок. Я настойчиво пыталась развернуться лицом к герою моих сновидений, но, в ответ на это, он прошептал мне что-то в ушко, и я отключилась.
Глава 2
Я не люблю воскресенья. Мне элементарно скучно. Лекции я готовлю вечерами во все будние дни, иногда на несколько недель вперёд. Еду не готовлю совсем, предпочитая питаться на работе или в кафе. Убираюсь в доме не я. С подругами не общаюсь. То есть, как у Стругацких – рада бы начать понедельник в субботу, да только работать в любимом Универе в воскресенье не с кем.
Провалялась с телефоном сколько смогла, а когда стало невмоготу – с сожалением побрела на кухню – включать аппарат жизнеобеспечения. Пока тот мирно жужжал и молол утреннюю дозу, я уселась за стол, по старушечьи подперев щеку рукой, и уставилась в окно.
А там было удивительно красиво. Выпал первый снег. Ноябрь был, конечно, практически зимним месяцем у нас, но снег выпадал поздно – иногда только в конце января, так что видеть белую порошу во дворе было по-детски радостно.
Я подошла к окну, которое выходило во двор к калитке, и тут мне стало страшно. Я глупо потрясла головой и потерла глаза, но цепочка следов от моего крыльца к калитке никуда не делась. И вела она только в одну сторону. Кто-то подходил к моим дверям, пока ещё не было снега, и стоял там до тех пор, пока тот не выпал, а потом ушел? Глупость какая…
Конечно, я помнила свой сон, как и череду таких же перед ним, но, если я поверю в его реальность, мне придется обращаться к очень специфическому врачу, потом пить очень сложные по химическому составу пилюли и хорошо если продолжить жить не в очень мягкой комнате. А с работой-то, конечно, придется попрощаться навсегда. Кто ж допустит психопатку к детям?
Дело в том, что я на абсолютное большинство процентов была уверена, что снится мне муж, а вот он оставить следы не мог никак. Я лично похоронила его 37 месяцев назад, тоже осенью, но ещё в октябре, так что даже горсть земли, которую я бросила на закрытую крышку синего, обитого бархатом и внутри и снаружи гроба, не была холодной. А за несколько минут до этого поцеловала его в последний раз и молча следила как закрывали, заколачивали гвоздями и опускали в яму его последнее пристанище.
Тогда я уже не плакала, было просто нечем. Мне казалось, что я мысленно легла с ним и это меня засыпали землёй, а потом пошли провожать в арендованное кафе. Было много людей, все-таки муж был не последним человеком в городе, но этого в памяти практически не осталось. Диафильм, в котором я помню один кадр из ста.
Осторожно приоткрыв дверь и спустившись с крыльца, я присела, вглядываясь в следы. Совершенно точно мужские, с четким глубоким рисунком на подошве. И, не знаю, когда они здесь появились, но снег к тому времени уже точно закончился, следы были четкие и чистые. "Я подумаю об этом завтра", – вяло решила я, но зачем-то взяла телефон и сфотографировала след.
Слабая головная боль зародилась где-то в висках, находиться дома стало совершенно невыносимо, и я вдруг вспомнила, что чуть больше чем через месяц новый год и можно потратить день на покупку подарков. Выпив кофе, переодевшись, и даже не вспомнив про следы, я спустилась в гараж и через несколько минут выруливала в направление крупного торгового центра.
Когда я вернусь, про следы в тот вечер я даже и не вспомню.
Никакие грустные мысли не омрачили и следующее утро. Я встала как обычно около семи, а на парковке Университета была примерно за час до занятий. Я всегда приезжаю пораньше, наверное, потому что мне нечего делать дома, а здесь всегда шумно и многолюдно. Всё-таки, я очень социальное существо, а после случившегося со мной я долго вела добровольно-вынужденное одинокое существование.
Я была одним из самых молодых преподавателей в нашем учреждении, а выглядела вообще несовершеннолетней, но материал давала толково, тщательно и скрупулёзно готовясь к лекциям, и, к первому зачёту, меня все воспринимали всерьез.
Моя отрешённая деловитость тоже играла на руку, так что сложностей ни со студентами, ни с коллегами у меня по большому счету, не было. Только вот ректор меня недолюбливал. Скрипя зубами взял обратно после увольнения и до сих пор посматривал с недоверием. Случись признаться, что я вижу то, чего не должно быть, и он первый поволочёт меня в психушку.
С такими мыслями я прошла проходную, кивнув дежурным и вахтеру, сняла шубку, пригладила волосы и уже поднималась к себе в аудиторию, как встретила Татьяну – коллегу по исторической кафедре.
– Катюш, – сразу проговорила она, дружелюбно улыбнувшись, – тебя Андрей Владимирович вызывает.
Я невольно скривилась. Ничего хорошего от ректора мне ждать не приходилось.
– Не знаешь, что ему от меня нужно?
– У него посетитель, вроде из какого-то фонда, наверное, по этому вопросу.
– Ок, разберусь, спасибо, – я улыбнулась коллеге и пошла в деканат.
Меня действительно ждали, даже не удалось перебросился парой слов с секретарем. Интересно, а что бы было, если бы изменила своим привычкам и приехала непосредственно к лекциям?
В кабинете, справа от Андрея Владимировича, сидел мужчина. Я вздрогнула, едва увидев эти длинные, очень светлые волосы, на этот раз собранные на затылке. Мой странный знакомый из бара – Мэтт. В строгом светлом костюме, темной рубашке и без галстука.
На автомате пожелала обоим мужчинам доброго утра и вошла. Мэтт внимательно и как-то сурово наблюдал за мной от самой двери, пока я шла и садилась напротив него, и лицо оставалось абсолютно непроницаемым. Наверное, не узнал, решила я, и почему-то стало обидно.
– Катерина Сергеевна, позвольте познакомить вас с Дмитрием Игоревичем, – официальным тоном произнес ректор, и я хмыкнула про себя, поняв, что догадка про имя была верна. Мы кивнули друг другу, но оба промолчали, ожидая дальнейших слов.
– Дмитрий Игоревич – представитель фонда "Наука и юность" и сейчас он здесь, чтобы обсудить набор студентов на программы грантов.
Это не было чем-то неординарным, Университет сотрудничал с несколькими фондами, но причем здесь я?
– Было решено, что именно вы поможете Дмитрию Игоревичу в этом вопросе в нашем учреждении, – продолжил ректор, поскольку я промолчала. Даже не стала озвучивать возникший в голове очевидный вопрос – с чего это рядовому преподавателю заниматься организационными вопросами. Лучше спрошу у Мэтта, то есть Дмитрия Игоревича лично.
– Ну, если вопросов нет, – протянул Андрей Владимирович, так и не дождавшись от меня реакции, – не буду вас задерживать. У вас ещё есть время до лекции обсудить пару моментов.
Попрощавшись, мы вышли. Дмитрий Игоревич даже соизволил придержать для меня дверь.
Но только она за нами захлопнулась, как Мэтт ухватил меня за предплечье, и, когда я от неожиданности запнулась, поддержал и увлек к окну.
– Что это было? – холодно спросила я, демонстративно глядя на его руку, продолжавшую удерживать меня жёсткой, почти болезненной хваткой.
– А здесь ты другая, Катерина – процедил он, снова оглядывая с головы до ног, – не прячешься за одеждой, накрашена, причесана.
И снова мне почудилась претензия в его тоне, а в глазах какая-то пугающая жадность.
– Отпусти, – тоже переходя на "ты" от шока, потребовала я, но мужчина не торопился. Он стоял слишком близко ко мне, вновь, как и в баре, вторгаясь в зону комфорта и мне было неуютно. От него вкусно пахло – парфюмом, немного дымом и морозной свежестью, вот именно морозом, если бы он имел запах, но я отвыкла от такого явного мужского внимания, тем более граничащего с грубостью.
– Хороша, – вдруг произнес Мэтт, и свободной рукой провел линию от виска до шеи. Тут я дернулась, отступая от него и прижимаясь к подоконнику.
– И что не так с моим видом? – резко, чтобы скрыть смятение, произнесла я. Одета я была, на собственный взгляд, очень нейтрально – тёмно-синий брючный комбинезон, с длинными рукавами, скрывающий все, что можно скрыть, бежево-голубой шейный платок. Никаких украшений, не считая простого витого кольца, который муж подарил мне незадолго до смерти – его я не снимала даже в душе. На губах блеск, на ресницах – тушь.
– С ним все так, – с видимым удовольствием подтвердил мужчина, – даже слишком, – и не меняя тона продолжил, – у меня сейчас дела, но после лекций я тебя заберу, и мы обсудим все наши вопросы.
Прозвучало как-то слишком интимно. Какие интересно вопросы могли стать нашими настолько, чтобы обсуждать их вне этих стен? А ещё это было так буднично, будто говорилось каждый день, и мужчина был абсолютно уверен в своем праве мне указывать. Но я в своей твердости уверена не была, все происходило как будто не со мной, а потому я молча кивнула и, постаравшись обойти мужчину как можно по большей дуге, пошла к своей аудитории, надеясь, что походка моя была ни вызывающей, ни неуверенной. Наверное, я ошибалась в чем-то, потому что из-за спины донёсся очень явный и очень весёлый смешок.
Нужно ли говорить, что к концу последней лекции меня подтряхивало. Я злилась на себя за такую реакцию, на Мэтта, который все это затеял, на ректора за дополнительные и очень обременительные обязанности. В конце концов меня начали доставать даже студенты, а это край. К счастью и облегчению для всех, пара подошла к концу, и я первая рванула к выходу, намереваясь быстренько одеться и слинять домой до того, как тут появятся некие нахальные блондины.
Но стоило выйти за пределы аудитории, как стало очевидно, что план не удался. Стоявший у стенки вышеупомянутый блондин встрепенулся и целенаправленно двинулся ко мне. Привычным уже жестом ухватил под руку и потащил к гардеробной. Мне оставалось только тихо шипеть и пытаться незаметно избавиться от такой опеки. Устраивать шоу перед студентами я не собиралась, и мужчина это понимал.
– Ну что ты, Катерина, я же только помогаю. Ты же на своих каблуках только по подиуму ходить можешь, а мы торопимся, стол заказан, – терпеливо, как капризной девчонке, втолковывал он мне по дороге, уверенно ведя в сторону гардеробных. Там он наконец меня выпустил и помог одеться. Отодвинувшись, я нашла в себе силы возмутиться:
– Я никуда с тобой не поеду! У меня машина на парковке, я еду домой.
– Я заеду за тобой утром и привезу на работу, – Мэтт отмахнулся от моих возражений, дождался пока я застегну шубку и переобуюсь в теплые ботинки, а затем вновь вцепился в руку, как будто боялся, что сбегу. Тут мне стало совсем нехорошо. Все-таки вижу я его третий раз в жизни, ничего кроме имени-отчества не знаю, да и те могут быть не настоящими. Позволив вывести меня наружу, я рванулась в полную силу и вырвалась, спасибо эффекту неожиданности. Не дожидаясь реакции, рванула в сторону парковки. Не станет же он за мной бегать. Стал. Все, что я успела – это добежать до ближайшего угла, как меня достаточно грубо дёрнули за многострадальный рукав и притянули к себе, впечатав в сильное тело.
Эмоции, которые меня в это момент переполняли, грозили затопить. Я не испытывала страха как такового, хоть и пыталась накрутить себя перед этим, но все же ситуация была стрессовой и меня начал бить озноб.
– Ты дрожишь, малышка, замёрзла? – хрипло прошептал мужчина мне в макушку, продолжая прижимать к себе. Без каблуков я была ниже его почти на голову, – Почему ты убежала?
– Я тебя совсем не знаю!
– Разве? Думаешь, я тебя обижу?
Слегка мотнула головой. Нет, пожалуй, не думала. Я вообще не могла понять о чем думаю. Внезапно захотелось вот просто стоять с ним рядом с полупустой парковкой и греться об его горячее тело. Тут я поняла, что он без куртки, в одном расстёгнутом пиджаке и мне стало стыдно.
– Тебе нужно одеться.
– Зачем? – он даже отодвинулся, с искренним недоумением глядя в глаза.
– Тут холодно, – пробормотала я очевидное, но Мэтт только улыбнулся. Впервые за все время. И что-то в его улыбке было такое, что я дрогнула. Безропотно позволила отвести к своей машине, посадить на переднее сиденье и даже пристегнуть. Куртку он так и не надел.
По дороге мы молчали. Я глядела на улицы уже украшенные к празднику и пыталась понять куда мы едем. По всему выходило, что в центр. Ну, значит, за город убивать меня не везут и слава богу.
Когда мы остановились перед моим баром, я не удивилась. Наверное, мне действительно, будет комфортно именно здесь. К тому же, это я не продвигалась дальше барной стойки, а вообще здесь был очень уютный зал, оформленный в тематике близкого Рождества. Добротная деревянная мебель, красно-зеленые клетчатые скатерти, посреди каждого столика инсталляция из веток, шишек и сушенных цитрусов с зажжённой свечой посредине. Мы сели за стол с двумя диванчиками с обеих сторон.
– Здесь уютно, – не могла не признать я.
Мэтт помог мне усесться и практически сразу принес мой любимый коктейль и, пока я пила, оглядывая антураж, сел напротив и выбрал еду для обоих. Наверное, меня должно было это возмутить, но неожиданно для себя, я стала погружаться в знакомую апатию, закутываясь в нее, как в старый теплый привычный плед. Мужчина это заметил, и по острому блеску в глазах я поняла, что ему не понравилось. Он резко встал и пересел ко мне на диван, приобняв. Я тут же встрепенулась, выпрямляясь и отстраняясь.
– Так-то лучше, – хмыкнул он, но назад не пересел, продолжая удерживать руку на плече.
– Мне так некомфортно, – сказала я, поведя плечами, в попытке стряхнуть нахальную конечность.
– А так? – и наглец переместил руку на талию.
Я развернулась к нему лицом, согнув ногу в колене и втиснув лёжа между нами.
– Мэтт, скажи мне, для чего все это? – я обвела рукой стол, – все вопросы мы можем обсудить в университете, совершенно незачем тащить первую попавшуюся девушку в кафе, мы ведь даже не знакомы.
Тут мне пришла в голову мысль, и я ее озвучила:
– Ты когда ко мне в субботу подходил, меня же не знал?
– Знал.
– Ммм… Знал, что я работаю в универе?
– Не только, – не стал отнекивается мужчина, – я знаю где ты живёшь, как зовут твоих приемных родителей, знаю сколько детей у партнёров твоего бывшего мужа, и… В общем, знаю много.
Я в изумлении уставилась на него.
– Зачем? Зачем тебе вся эта информация? Почему я не знаю тебя?
– Вообще-то знаешь. Ты знала меня, ещё когда была со своим бывшим.
Меня кольнуло, что он второй раз называет мужа бывшим, как будто он со мной развелся, а не умер.
– Что за бред, – я тряхнула головой, – неужели ты думаешь, что я бы не запомнила такого…
– Какого? – прервал он меня и мне показалось, что даже задержал дыхание в ожидании ответа. Я смутилась и нехотя проговорила:
– Ты красивый и сильный, однозначно запоминающийся, но первый раз я тебя увидела здесь позавчера.
– Нет, малышка, – Мэтт грустно улыбался, – мы познакомились девять лет назад, но ты всё забыла. Скажи, что ты помнишь про то время?
– Я…, – начала говорить и тут же почувствовала, что в висках начинает пульсировать.
– Тшшш, не стоит сейчас от этом думать, – Дмитрий по-прежнему невесело улыбался, – Посмотри старые фото дома, а может и свежие заодно, а сейчас давай просто хорошо проведем время.
Он вдруг поднял обе руки и приложил к моим вискам. От пальцев как будто шла волна прохлады и она смела начинающееся недомогание. Я с облегчением вздохнула, а Мэтт, скользнув по лицу пальцами, поднялся и пересел на прежнее место.
Оказывается, в любимом Манхеттене подавали очень вкусные стейки, я ела и жмурилась от удовольствия. Забывшись, даже начала облизывать пальцы, но, наткнувшись на голодный взгляд сидящего напротив мужчины, смутилась и схватила салфетку.
– Спасибо, – выдохнула почти счастливо, – я давно не ела так вкусно.
– На здоровье, – Мэтт покровительственно улыбался, откинувшись на спинку дивана и я уверилась, что странное голодное выражение его глаз мне просто привиделось. Видимо, вопреки, мне вдруг захотелось привлечь внимание этого красивого и интересного мужчины. В конце концов, я молодая, симпатичная и скромная девушка без обязательств и очень давно одна…
Я скопировала его позу, откинувшись на сиденье, сняла с шеи платок и расстегнула пару пуговок, сделав вид, что мне стало жарко. Впрочем, сразу и стало, как только подняла глаза. Я не ошиблась: серые глаза Мэтта потемнели, черты лица заострились и смотрел он на меня с такой пугающей жадностью, что я тут же пожалела о своей провокации.
– Пожалуй мне пора, – пробормотала, – я вызову такси.
– Я отвезу, как обещал, – Дмитрий быстро взял себя в руки и уже выглядел как обычно, ироничный и немного отстраненный.
Я подождала, когда он рассчитается, поможет мне одеться и, поддерживая под руку, проводит к машине. Всю дорогу я искоса поглядывала на него и думала о том, что совсем его не понимаю – видно же, что я ему интересна, но ведёт себя подчёркнуто вежливо, выдерживая дистанцию.
Адрес он действительно знал. Предупредительно открыл дверцу машины, подвёл к входной двери и, пообещав быть в восемь, развернулся и практически сбежал. Пожав плечами, я двинулась в кухню, варить вечернюю дозу.
