Текст книги "Проклятие магии крови (СИ)"
Автор книги: Ти Шарэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– К сожалению, нет, – официантка умудрялась делать вид, словно ей действительно жаль.
– Тогда будьте добры принести средний капучино, порцию Калуа, лёд и большой бокал для коктейля. И добавьте сиропа, пожалуйста. Есть жженая карамель? Супер, тогда его.
Девушка повторила мой заказ, уточнила у Дэна не желает ли он чего и, стрельнув в него глазками, удалилась. Мой градус раздражения вырос ещё на несколько пунктов.
– Ты пристрастилась к кофе, – не спросил, а утвердительно отметил Демьян.
– Есть возражения?
– Не буду говорить, что кофеин вреден. На тебя он не действует.
– Хм. Я-то думала. И почему?
– На тебя вообще не действуют лекарства. Никакие. Даже гормональные, – последнее он добавил с каким-то многозначительным видом, но я не поняла и поэтому проигнорировала.
– Наверное, это должно радовать?
– Наверное, – согласился мужчина.
В этот момент мне принесли заказ. Я попросту смешала ингредиенты в большом бокале, покрутив длинной коктейльной ложечкой (спасибо девушке, что не забыла, учту это при выдаче чаевых), и, с предвкушающей улыбкой продегустировала. Вполне.
– Говори, Дэн, я готова слушать.
– Катя, поверь, я многое хотел бы рассказать, но не все могу.
– Ну начинай с того, что можешь, – хмыкнула я.
– Ты знаешь, что твоя бабушка была колдуньей.
– Ведьмой, – меланхолично уточнила.
– Есть разница, – не согласился Дэн, – но не в сути. Свой дар она передала дочери, а та – тебе. Но одаренные живут долго, намного больше людей, в то время как твоей матери не стало очень рано – ей едва исполнилось тридцать три. Твоя бабушка тоже ушла слишком рано по-нашему, она жила второй виток, ей не было и восьмидесяти.
– По-моему, вполне преклонный возраст, – перебила я его, но он не дал договорить:
– Не для нас. Катя, сколько мне лет?
Тут я зависла. Мы не говорили об этом. Нет, я догадывалась, что Денис старше меня, но насколько точно не знала. Он не стал дожидаться ответа:
– Мне сто тридцать два.
Я молча отхлебнула коктейль. Не почувствовав вкуса, допила и махнула официантке.
– Я родился в северной Америке в годы, когда были истреблены последние индейские племена. Моя мать была индианкой, дочерью шамана, отец англичанином. Сейчас у них все хорошо, но начало было очень непростым, я расскажу когда-нибудь, если тебе будет интересно. Я жил в Америке до пятидесятых годов, потом перебрался в Италию. В девяностых вернулся обратно, мне хотелось быть ближе к семье. Там я познакомился…
Подошла официантка и я, не отрывая глаз от бывшего мужа, попросила повторить заказ. Нет, лучше сразу два раза.
– Я познакомился с Дмитрием в Нью-Йорке. Его звали Мэтью Сноудер. Мы были дружны. Настолько, что здесь он оказался из-за меня. Не его масштаб – слишком маленькая община, но мы правда дружили, и он решил, что оно того стоит.
Дэн замолчал, и я молчала тоже, переваривая. Я, в свои тридцать три года, девчонка по сравнению с ними обоими. Впрочем, вспомнилось, что на свой возраст я никогда не выглядела – ни малейшего признака морщин, чистая, подтянутая кожа. Меня принимали за студентку. Что же получается…?
Мне принесли заказ, и я механически повторила свой «шедевр».
– Я тоже оказался здесь не просто так, – продолжил Дэн, дождавшись пока официантка отойдет подальше, – наше сообщество очень мало – на всю страну немногим более тысячи одаренных. Чтобы не было противостояний, которые сократили бы и без того небольшой наш круг, наши судьбы решаются Старшими. Судьба девочки, ещё даже не родившейся, определена заранее. Для нее подбирают наиболее подходящих кандидатов. А так как девочки рождаются значительно реже, то являются большой ценностью, практически сокровищем. Я был наиболее подходящим кандидатом. Но не единственным. Ты была обещана мне сразу после рождения, но, если бы у меня не вышло, счастья попытал бы другой.
Я резко вдохнула. Раздражение кануло в лету, и его место стремительно заполняла паника. Слишком много информации. Мне нужно домой, под мое шоколадное покрывало.
– Наверное, мне стоило рассказать сразу, когда мы только познакомились, но я тянул. Все было так естественно, я верил, что мы вместе сами по себе. По любви, а не по прихоти генетики, магии или возомнивших о себе невесть что стариков. Когда до твоего тридцатилетия оставалось полгода, со мной связался твой отец.
– Дэн… Мне плохо…
Дэн
– Дэн… мне плохо… – пробормотала Катя, и я вскинул глаза. До этого делал вид, что внимательно изучаю свой бокал, не решаясь взглянуть на нее.
Она откинулась на спинку, закрыв глаза. Настолько бледная, что меня захлестнуло паникой. Я подорвался с места, хватая ее за руку. Пальцы были ледяными.
К нам уже спешила администратор, и я, вытащив из портмоне несколько купюр, кинул их на стол, а сам подхватил Катю на руки.
– Там хватит и за заказ, и на чаевые, – отрывисто бросил администратору, – моей жене плохо, помогите открыть двери.
Та испуганно кивнула и бросилась впереди меня. На нас с любопытством оглядывались, поэтому я прошел через зал как можно быстрее. В гардеробе попросил накинуть шубку прямо на жену, подоткнул как мог, и понес Катю к машине. Она вроде была в сознании, но мне хотелось скорее усадить ее, чтобы точно в этом убедиться.
Кивком попросил администратора открыть пассажирскую дверь приветственно пикнувшей при моем приближении машины и, усадив и укутав Катю, тихо спросил:
– Ты как, милая?
– Не называй меня так, – глухо пробормотала она, и я выдохнул – в сознании.
Забрал куртку у девушки-администратора и сказал, что та может быть свободна. К чести сотрудника, девушка сначала убедилась – заглянув через мое плечо – что с женой все более-менее нормально и, дождавшись Катиного кивка, торопливо ушла.
Я сел за руль, благо что алкоголем я только любовался. Пристегнул жену, которая вяло запротестовала, когда я прижался к ней, потянувшись за ремнем, и вырулил со стоянки, намереваясь отвезти ее домой.
Оставив машину напротив калитки Катиного дома, подхватил все так же вяло сопротивляющуюся девушку на руки и поднялся на крыльцо.
– Ключи? – спросил, стоя у двери.
Девушка лишь слабо махнула рукой, и замок отщелкнулся. Конечно, силы к ней вернулись – ключи теперь без надобности. Помедлив буквально мгновение, вошёл. Вопреки ожиданию, охранный контур меня пропустил. Видимо, Катя дала мысленный приказ, иначе – даже с девушкой на руках – я войти бы не смог. Скинул ботинки и прямиком отправился в спальню, где бережно опустил жену на кровать. Она по-прежнему была очень бледна.
– Сделай это сейчас, мне это нужно – почти сразу попросила она.
Мне не нужно было продолжения, ведь когда-то я понимал ее с полуслова.
– Хорошо, – кивнул, наклонился к ней и прошептал ей в ушко те самые слова, которые мы оба ненавидели. Ее лицо сразу расслабилось, и Катя заснула. Я аккуратно снял с нее обувь и украшения. Помедлил, раздумывая, но одежду трогать не стал. Приоткрыл окно, укрыл ее покрывалом, а сам лег рядом, поверх него.
Позвонил в ресторан и распорядился насчёт Катиной машины. Катю разбудить я не боялся, под заклятием сна она крепко проспит до самого утра. Закончив разговор, перевернулся на бок, положив руку на талию жены. Жаль, что невозможно усыпить самого себя. Время было не сильно позднее, и сон не шел, а ходить по Катиному дому я не стал. Одно дело, когда я был уверен, что она меня не увидит и не вспомнит. Тогда я испытывал непреодолимую жажду быть причастным, трогать ее вещи, вдыхать ее запах. Сейчас же, зная, что жена этого не одобрит, воздержался. Подумал о том, что все-таки Катя мне доверяет, раз разрешила войти в дом и даже попросила усыпить. Размышляя об этом и обнимая девушку поверх покрывала, незаметно уснул.
Проснулся, когда за окном было уже светло. Катя, все также лежала под покрывалом, но уже лицом ко мне. Жена внимательно смотрела на меня, и я напрягся, ожидая реакции, но она молчала.
– Доброе утро, – решил все-таки прервать молчание, благоразумно опустив "милая".
– Доброе, – не очень уверенно протянула она и вдруг добавила, – хочешь кофе?
Конечно, я хотел.
Она подхватила халат и скрылась в ванной, а я лежал на спине и отчаянно ностальгировал – все почти как раньше. Люди те же, действие то же, место – иное. Мне редко выпадала возможность рассмотреть Катин новый дом при свете дня и сейчас, обведя глазами светло-кремовые тканные обои, высветленную мебель и шоколадные аксессуары, оценил ее вкус. Все было выдержанно и просто. Вот только наша с ней спальня, которую тоже обставляла жена, была совсем другая.
Пока я размышлял, вышла Катя, закутанная в длинный махровый халат и, приглашающе махнув в сторону ванной, молча ушла вниз. Я воспользовался приглашением, чтобы по-быстрому освежиться и через пятнадцать минут уже сидел за большим квадратным столом в Катиной кухне.
Она все также молча приготовила два капучино, достала из холодильника сыр, авокадо и сёмгу и быстро соорудила два сэндвича с темным хлебом. Я боялся вспугнуть это мгновение, сейчас как никогда понимая, как много я потерял. Боже, я идиот.
– Я хочу услышать, что было дальше, – Катя наконец устроилась напротив меня, – рассказывай.
– Эмм. А я вот не уверен, что стоит.
– Прекрати, – поморщилась жена, – мне нужно знать. Сейчас я готова.
– Давай отложим этот разговор. Мне очень не понравилась твоя реакция.
– Забудь! – Катя постаралась добавить в голос твердости, – вчера я неважно себя чувствовала и к твоим откровениям не была готова. Но мне нужно знать. И прямо сейчас.
В этом я таки сомневался, но постарался вспомнить на чем закончил вчера.
– Хорошо, я ведь собирался, так или иначе. Так вот, за полгода до твоего юбилея я познакомился с твоим отцом. Он прилетел специально для встречи. И, то, что он рассказал, перевернуло мою жизнь.
Я помолчал, вспоминая свое состояние – шок, неверие, принятие. Ровно, как описывают в популярных книжках по психологии. Катя тихо пила кофе, не торопя меня.
– Он рассказал о проклятии. Твоя бабушка было обещана другому мужчине, но тот погиб, а другого она не захотела. И она осталась одна в своем первом витке. Переехав в эту страну для второго витка, она встретила твоего деда. Они полюбили друг друга, но тот не был свободен. И что ещё хуже, его суженая безумно любила жениха. Боготворила и души не чаяла. У одаренных так часто бывает – если любят, то на всю жизнь. Наверное, она надеялась, что обещанный полюбит ее со временем, но случилось другое. Она была сильной колдуньей, но сила ее была стихийной, природной. Когда она узнала об измене, то не смогла себя контролировать, и выброс энергии ее убил. Но перед смертью она прокляла твою бабку и весь ее род.
– И что это за проклятие? – хрипло выдавила Катерина, видя, что я не продолжаю.
– Дословно не знаю, но смысл в том, что бабка будет жить, пока сможет, но счастлива не будет, и никто из ее потомков радостью материнства не насладится – умрет во время родов.
– Но… – жена потрясённо смотрела на меня, – мама знала?
– Твой отец сказал, что да. Он был против, готов был прожить с ней всю жизнь и без детей, но… На наших не действуют никакие контрацептивы, даже барьерные, а это значит, что брак мог быть только фиктивным.
Катерина недоверчиво потрясла головой:
– Почему мама умерла только в тридцать с лишним лет?
– Мне странно, что бабушка тебе это не рассказывала, но зачать ребенка колдунья может только когда до конца оформится магический дар. Это не происходит раньше тридцати лет.
– Если отец был против, как могла я родиться?
– Твоя мама обманула его. Сказала, что дар не сформирован, и время есть.
– Но почему? Какой смысл рожать ребенка, которого ты даже не увидишь?
– Твой отец считал, что она не верила. Думала, что все обойдется. Или что она справится. Она готовилась – нашла нужные амулеты и обереги, рожала в человеческой клинике у лучшего врача, к тому же в родовые ассистенты пригласила сильного целителя. Как понимаешь, это не помогло.
– А бабушка? И почему я знать не знаю своего деда?
– Никто не знает, что стало с твоим дедом. Ему досталась другая часть проклятия. А бабушка держалась сколько могла. В день твоего рождения она отдала почти все силы дочери, настолько выложилась, что практически потеряла силу. Поэтому быстро состарилась и умерла, прожив человеческий век.
Катя снова молчала, сначала потрясённо, явно переваривая новости, но потом ее лоб прорезала морщинка, глаза потемнели, и она выдала:
– То есть, вместо того, чтобы прийти ко мне и рассказать все как есть, ты решил, что подстроить свою гибель будет лучше? Или проще?
Собственно, так и думал. Что лучше. Для нее.
– Сначала, благодетель, меня чуть морально не убил, потом превратил в зомби и планировал держать в таком состоянии до скончания времен?!
Не особенно и думал. Все мысли тогда были о том, чтобы сохранить ей жизнь, но я молчал, давая ей высказаться.
– А если бы я вышла замуж? За того же Мэтта? – она выжидающе уставилась на меня, и я нехотя ответил:
– Исключено, он не причинил бы тебе вреда.
– Ах, так он тоже в курсе, – задохнулась она, вскочила и замерла, видимо в растерянности – то ли выгонять меня, то ли узнать больше.
– Так, ну положим, не за вас двоих – предателей. Если бы я вышла замуж за нормального человека?
Катя выделила голосом предпоследнее слово, а важно было последнее.
– Это невозможно, милая. У нас не бывает смешенных браков. Признайся сама себе – ты когда-нибудь испытывала хоть какие-то чувства к другим мужчинам?
Жена открыла рот, чтобы ответить, но снова замерла, напряжённо размышляя.
– Хорошо, – медленно выдохнула, – но ты говорил, что свободная женщина – это ценный ресурс, – я нахмурился от формулировки, но Катя неумолимо продолжила, – как меня могли оставить в покое?
– Во-первых, я отправил Старшим всю информацию о проклятии. Во-вторых, в нашем сообществе принят пятилетний траур – никто не претендовал бы на тебя раньше этого срока. И в-третьих, я всегда был рядом. И ещё была надежда на артефактное кольцо…
Катя потрясла головой, недоверчиво глядя на меня. Потом видимо решила, что с нее довольно и мрачно произнесла:
– Уходи, Денис, то есть Демьян. Я должна побыть одна.
Меня беспокоило, что она так быстро успокоилась, но повода остаться я не видел, поэтому пришлось подняться и идти к выходу.
– Где моя машина? – спросила девушка уже на пороге.
– На улице, рядом с моей. Ключи остались на столике в ресторане, так что я смог заказать доставку.
Я немного лукавил. Специально оставил ее сумочку на стуле, зная, что машина может ей понадобиться. За сохранность автомобиля я не переживал – наверняка он тоже под защитной руной, поэтому ключи попросил оставить под сиденьем. Я всегда думал наперед. И ошибся один только раз. Зато как!
Глава 7
Закрыв дверь за бывшим мужем, я прошла на кухню. Надеюсь, выглядела я невозмутимой, хотя на самом деле хотелось что-нибудь разбить или, что заманчивее, кого-нибудь прибить. Да что далеко ходить – очень конкретных кого-то – двух проклятых интриганов!!!
Я чуть не взвыла от досады. Мужчины! Неужели взрослая женщина, такая как я – без пяти минут доктор наук – недостойна доверия? Тут я осеклась. Возможно, с их точки зрения я и взрослой не была? Дэн старше меня в четыре раза, Мэтт, наверное, не меньше. Ууу! Гады! Все равно, ненавижу! Обоих!
Зазвонил телефон, но, мельком глянув на абонента, я отключила звук – не хочу ни видеть, ни слышать. Зачем, кстати, Мэтту снимать с меня заклятие? Тут меня словно окатило ледяной волной – им обоим не нужна я сама, только мое происхождение, ведь Денис сказал, а повода не верить у меня нет, что влечение можно испытывать только к представителям своего вида. А за неимением лучшего, есть только я. Сама я тоже отчётливо осознавала, что эмоции у меня вызывают только эти два конкретных мага, и теперь даже понимаю отчего так.
Но, стоп. Почему они оба знают так много, летают в столицу в какую-то супер-пупер библиотеку, заключают договоры со Старшими? Когда эти таинственные Старшие планируют выйти на связь, например, со мной? Или мне эти витки на новую жизнь не положены?
Может быть вообще никто не рассчитывал, что станет известно о проклятии, и муж решит поиграть в благородство?
Телефон все звонил, и я схватила трубку:
– Мэтт, я все знаю. Хочу встретиться со Старшими.
Мэтт прилетел раньше, этим же вечером. Забрал меня с работы и привез домой, по дороге не забыв заскочить в чайна-дом и закупиться контейнерами с китайской едой. Я не возражала. Собственно, обменявшись ничего не значащими приветствиями, мы молчали до самого моего дома.
И только зайдя на кухню, Мэтт не выдержал:
– Он снова приходил к тебе? И ты пустила? Я просил не доверять ему, малышка.
Э нет, в эти игры мы больше не играем.
– Я может, и малышка, Мэтт. Что для дряхлого колдуна какие-то тридцать три года? Но не глупышка и не пустышка.
Дмитрий опешил.
– О чем это ты? – осторожно спросил он.
– Мне надоело жить в неведении. Что ещё вы от меня скрываете? Может Дэн не все успел рассказать?
– А что собственно рассказал?
– Я знаю о проклятии.
– Что именно?
– Что мне нельзя быть с мужчиной. Совсем. Никогда.
– Это неправда, – блондин нахмурился, – я найду решение.
– Моя мать тоже искала, и думаю, она была более заинтересована в этом. А бабушка отдала все свои силы. И что в итоге? – грустно усмехнулась, – в итоге есть одинокая я.
– Ты не одна. Я буду рядом и, поверь мне, я справлюсь, – упрямо повторил мужчина, но я не поверила.
– Зачем я тебе?
На миг растерянность мелькнула в глазах, но потом он твердо произнес:
– Я думаю, нет, уверен, что люблю тебя. И очень давно.
– Дим, – мне было неловко, – очнись, Дим, нас просто тянет друг к другу. Потому что рядом нет других.
– Ах, вот как ты считаешь, – процедил колдун, и в комнате стало холодать. Но я положила руку ему на предплечье и тихо произнесла:
– Ты ведь сам не уверен, Дим.
Я чувствовала, что говорю правду. Что мужчина сам не осознает, почему так рьяно борется за меня. Мне казалось, что я знаю, и от этого знания было больно – им двигал элементарный инстинкт выживания – доступная самка в неблагоприятной среде. Противно думать о себе таким образом, но ситуацию описывает, на мой взгляд, очень точно.
Мэтт взял себя в руки.
– Прости.
– Мэтт, почему я ничего не знаю о колдунах, о Библиотеке, Старших? Обо всем этом?
– Мы называем себя одаренными.
– Пусть так. Так почему?
– Что именно ты хочешь узнать?
– Ты ведь живёшь не первую жизнь, так?
– Да, не первый виток, – поправил он меня.
– Ок, Дэн тоже так сказал. Как ты узнал, что пора? Кто помог тебе?
– Я из семьи потомственных магов, Кит. Мне рассказал отец. Но ты слишком молода для витка.
– Мне почему-то кажется, что меня не просветили, потому как не верили, что когда-нибудь я буду достаточно немолода.
– Брось, Кит, этого элементарно не может быть. Нас слишком мало, важна каждая жизнь…
– Я ведьма, Дим, – уверенно перебила, – и я такое чувствую. Но хочу узнать точно. Кто конкретно такие Старшие и как с ними связаться?
– Я помогу тебе, – Мэтт запустил обе кисти в волосы, растрепав их. Все-таки мои слова его зацепили, и прежней уверенности в нем не чувствовалось. Но, помолчав, он твердо произнес:
– Мы полетим в столицу вместе. Завтра. С Андрей Владимировичем я договорюсь.
Я кивнула и подумала, что скоро ректор меня уволит за непосещение – из-за докторской, работы над рунами и свалившимся проектом, я сократила количество часов и появлялась на работе не каждый день.
– Мне что-то нужно с собой? Как они поймут, кто я?
– Поймут, Кит, – Дмитрий невесело усмехнулся, – уже поняли.
Дмитрий действительно все организовал. Договорился с ректором, купил билеты и забронировал отель.
Конечно, я волновалась. Моя жизнь в последнее время настолько изменилась, что удивляться я была не способна, а вот волноваться – вполне.
В столицу мы прилетели заранее, переночевали в гостинице и, позавтракав в ресторанчике при ней, отправились к Старшим на арендованной в аэропорту машине.
И вот я стою перед совершенно обыкновенным, я бы даже сказала безликим, зданием. Вспомнилось, что бабушка называла такие сооружения "казёнными домами". Невнятного цвета штукатурка, массивные двери и табличка справа от них. На ней что-то напечатано, но настолько мелко, что практически нечитаемо. Мэтт потянул меня за руку, и я послушно зашла вслед за ним в распахнувшиеся двери.
Нас встречали. Весьма привлекательная девушка со светлыми, аккуратно собранными волосами благосклонно кивнула Мэтту и улыбнулась мне:
– Я вас провожу. Вашему спутнику придется подождать здесь, – она махнула рукой в сторону роскошных диванов, стоящих у стены вперемешку с маленькими круглыми столиками.
Ещё только шагнув в помещение, я отметила, что холл оформлен богато, даже помпезно – такие интерьеры, наверное, сейчас можно встретить только в музеях. Полное несоответствие оболочки и содержания.
Мэтт запротестовал, но я взяла его ладонь в руку и тихо попросила:
– Так будет лучше. Я справлюсь.
На самом деле проблема встретиться со Старшими без Мэтта встала передо мной ещё дома, и я была рада, что мне не пришлось самой просить его не присутствовать при встрече.
Девушка дождалась неохотного кивка мужчины и двинулась в сторону широкой лестницы, устланной бордовой ковровой дорожкой.
Нам пришлось пройти три этажа пешком, прежде чем девушка отворила ничем не отличающиеся от остальных двери, и вошла в них первой, поманив за собой. Я шагнула следом и оказалась в довольно большой, вытянутой комнате. Когда представляла себе место этой встречи, то мысли были разные – от пыточных подвалов до тронного зала, но то, что я увидела было настолько неаутентично, что я моргнула. Потом подумала, что, если бы Андрей Владимирович имел такую возможность, он оформил бы свой кабинет именно так – тяжёлая дорогая мебель, тёмно-синие стены, великолепный паркет.
Во главе длинного прямоугольного стола, на противоположном от меня конце, сидел темноволосый мужчина с короткой стрижкой и пронзительно-голубыми глазами. Справа от него, не глядя на меня, сидел еще один мужчина с русыми волнистыми волосами ниже плеч и короткой бородкой. От его массивной фигуры прямо фонило силой. Викинг, блин.
Девушка, меня сопровождавшая, подошла и села слева от главного.
Что, она тоже Старшая? Сколько же ей лет? Впрочем, мужчины тоже были молоды. Ни одному, ни другому невозможно дать больше тридцати пяти лет. Я напомнила себе, что колдуны живут долго, но получается, они совсем не стареют? И ещё – все они были красивы. Или я так считала из-за того, что за всю жизнь близко знала только двух представителей своего народа? Поэтому любой новый колдун кажется мне привлекательным? Или дело в том, что наша раса в целом красива? Как сказочные эльфы, например. Они же все как на подбор модельной внешности.
Так, что-то меня не туда несёт. Это все волнение.
– Доброе утро, – поздоровалась я первой, слегка склонив голову.
Старшие, надеюсь, что это они, а не глупый розыгрыш, поприветствовали меня в ответ, и главный кивком позволил мне сесть.
Он же первым начал разговор:
– Вы хотели встретиться, Катерина?
– Хотела. Как мне к вам обращаться?
Брюнет помедлил, но ответил:
– Можете называть меня Рейделл. Хотя в этой стране мое имя Андрей, а это Стан, здесь Станислав, – он кивком указал на Викинга и переключился на девушку, – Даяна. Всегда Даяна.
Он улыбнулся, как будто это была шутка. Но больше никто не отреагировал. Стан продолжал смотреть на свои скрещенные на столе пальцы, Даяна все так же благосклонно улыбалась. В какой-то момент захотелось, чтобы перестала. И вообще во мне начало нарастать раздражение. Неужели все происходит так, как должно?
– Очень приятно, Андрей. Я здесь за ответами.
– Это смотря какие вопросы, – протянул он.
– Правильные вопросы, – не повелась я, – жизненно важные. Я хочу знать, почему я не была представлена сообществу по достижении совершеннолетия, это раз. Второе: почему Старшие, то есть вы, не вышли со мной на связь после смерти магического опекуна, позволив ребенку нашего мира воспитываться в семье людей и третье: почему вы допустили мою свадьбу, зная о проклятии.
Я говорила с абсолютной уверенностью в своей правоте, которой, однако, и близко не испытывала. Но что-то мне подсказывало, что так надо. Только так и надо.
– Сколько вопросов и столько напора, – усмехнулся Рейделл.
– Может я не с того начала, – внезапно для себя перебила его, – давайте зайдём с другого конца – я являюсь полноценным членом сообщества?
– Да, – помолчав, неохотно ответил мужчина.
– Имею все права, возможности и поддержку?
– К чему вы клоните?
– Пожалуйста, ответьте.
– Имеете, Катерина, – в его голосе появились рычащие нотки, он начинал заводиться. И меня это, как ни странно, успокоило. Если злится, скорее всего не врёт.
– Следовательно, я имею право заявить о несоблюдении Закона по отношению ко мне, не так ли?
Стратегию разговора подсказал Мэтт, и сейчас я была благодарна ему. А вот Старшие довольны не были. Они предполагали, что встретят неискушенную молодую провинциалку, поэтому были совершенно расслаблены. Вон, Викинг кажется вообще бесился, что время тратит. Теперь же соизволил взглянуть на меня. И рассматривал с большим интересом, как некую диковину, типа говорящей обезьянки.
– И что говорит насчет этого закон? – вдруг проговорил он. Мне понравился его голос – глубокий, хрипловатый, а вот взгляд… Слегка презрительный, заранее разочарованный. Так смотрят на ученика, которому ставят тройки из жалости. Но тебя ждет сюрприз, мальчик. Вчера, сразу по прилете мы приехали сюда, но не к Старшим, а в Библиотеку, о которой я была так наслышана. А уж на память я не жаловалась – могла запоминать страницы целиком после пары прочтений.
– Закон говорит, что любой колдун или колдунья до совершеннолетия должны оставаться в магической среде, а после быть представлены Старшими сообществу. Также говорится, что в возрасте стабилизации магии вы должны были провести ритуал, позволяющий оценить силу и направленность моего дара, чего опять-таки сделано не было. Так я все ещё не в своем праве?
Я не цитировала Закон, хотя могла – просидела над ним три часа, прочитав от корки до корки – не такой уж и толстый томик. Повисло молчание.
– Что ж, кхм, – наконец подал голос Андрей, – пожалуй да, есть небольшое упущение. Ох, не смотрите так гневно, вы же не пострадали…
– Не вам судить, – холодно прервала его снова.
– Допустим, мы были неправы, но что вы хотите, – наконец сказал он то, что должен. Не ожидала, что это произойдет так быстро, но была готова:
– Первое. Я хочу быть официально представлена нашему сообществу. Как можно быстрее. Например, на празднике весеннего равноденствия. Второе. До этого момента нужно сделать оценку магического потенциала. Заметьте, я исправляю Ваши ошибки, – тут они дружно скривились, – единственное, что я прошу как компенсацию, – вот она главная причина, по которой здесь нет Мэтта, – после всего я хочу переехать. В столицу. У меня есть приглашение от местного университета, и я планирую его принять.
Посмотрела на всех троих по очереди. В глазах Викинга теперь плескалось веселье, знать бы повод для него. Брюнет смотрел отстраненно, что-то для себя решая, а вот на лице девушки улыбки больше не было – только откровенная неприкрытая неприязнь. Ещё одна загадка. В этот раз пауза не затянулась. И ответил Стан:
– О времени ритуала вы будете извещены заранее за неделю, вам выдадут инструкции. Тянуть не будем, до конца февраля проведем. Представим тоже как положено, не сомневайтесь, – он усмехнулся, и мне это не понравилось, – насчёт переезда решим сразу после. На этом все?
– Я планирую остаться на неделю. Хочу с пользой провести время в Библиотеке.
– Не возражаем, – также ответил Стан, и остальные кивнули, – видим ваш исследовательский интерес.
И снова эта снисходительная усмешка в бороду. Бесит.
Он встал первым, остальные Старшие мгновением позже, и потом я, замешкавшись. Все-таки, видимо, я неправильно поняла роли. Или это игра с расчетом на меня. Видя, что они продолжают стоять, глядя на меня, я попрощалась и, более не медля, вышла.
