Текст книги "Искра Судьбы (ЛП)"

Автор книги: Тесса Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

-37-

Коби шумно втянула в себя воздух.

– Чушь собачья.

Пристальный взгляд Лукаса стал жестче на ней.

– Она исцелила себя за одну ночь и избавила меня от головной боли.

Коби покачала головой.

– Тебе все мерещится. В нашей стае веками не было настоящего целителя.

Сэм посмотрел на меня не с сомнением или насмешкой, а с любопытством.

– Просто расслабься, Коби. Какими бы талантами ни обладала Роуэн, со временем они дадут о себе знать. Но, несмотря ни на что, теперь она одна из нас.

Мейсон бросил на Коби обвиняющий взгляд.

– Он прав, и тебе не мешало бы помнить об этом.

Коби сухо кивнула.

– Я собираюсь присоединиться к патрулям.

Мейсон кивнул, что она свободна, а затем посмотрел на Сэма.

– Свяжись с силовиками и доложи через час.

Сэм опустил голову.

– Конечно.

– Давайте зайдем внутрь и поговорим, – сказал Мейсон.

Мы поднялись по лестнице и вошли в сторожку. Было на удивление тихо, но была середина дня. Мейсон провел нас в большую секцию перед камином. Ребята усадили меня посередине – Холден и Кин с одной стороны, а Энсон и Лукас с другой.

Мейсона сжал губы в тонкую линию, пока изучал нас.

– Расскажи мне подробнее об этом исцелении.

Лукас рассказал Мейсону о порезе на моем лице, умолчав, что он был от стакана, который бросила моя мать.

– А до этого мы занимались, и у меня разболелась голову. – Он взглянул на меня. – У меня могут быть плохие воспоминания, если вокруг меня слишком много эмоций.

Я подумала обо всех тех повышенных эмоциях, которым подвергла его, и поморщилась. Лукас потянулся через Энсона и сжал мою руку.

– Все в порядке. Я могу с этим справиться. Но помнишь, как ты гладила меня по голове, когда мы были у Энсона?

– Да...

– Ты забрала мою боль. Она не просто уменьшилась, а полностью исчезла.

Мейсон изучал меня.

– Было бы замечательно, если бы это было так, но мы не можем знать наверняка.

– Нет, можем. – Энсон двигался так быстро, что у меня едва был шанс увидеть, что происходит. Он вытащил перочинный нож и провел лезвием по ладони. Появилась лужица крови.

– Энсон! – Я инстинктивно накрыла его рану руками, желая унять боль, ненавидя то, что ему больно.

Он посмотрел мне в глаза.

– Все в порядке. Я доверяю тебе, и нам нужно знать.

Мое сердце бешено колотилось о ребра.

– Я... я не... у меня нет ни малейшего представления о том, что делать.

– Протяни руку, – предложил Лукас. – Закрой глаза и почувствуй его боль. В целительском даре всегда есть доля сочувствия. У тебя возникнет инстинкт залечить рану.

Я позволила глазам закрыться и попыталась сделать то, что велел Лукас. Сначала все, что я чувствовала, – мое бешено колотящееся сердце. Я сделала несколько медленных, глубоких вдохов и попробовала снова. В тишине я могла слышать четыре сердца, будто они бились бок о бок с моим. Я чувствовала, что пятое находится дальше, и мне было больно, когда я попыталась подтянуть его поближе. Вон, поняла я, и слезы защипали глаза.

Я сосредоточилась на четырех, которые казались мне ближе. Какая-то энергия текла между всеми нами. Одна нить запульсировала, и когда я сосредоточилась на ней, то почувствовал красный жар боли, зеркальное отражение пореза на моей собственной ладони. Мои руки покалывало, когда я думала о том, как плоть снова срастается воедино, о том, как в Энсона проникает золотистый свет.

Через мгновение чьи-то руки опустились мне на плечи.

– Хватит, Ро.

Голос Холдена вывел меня из транса, и я поняла, что теперь он стоит у меня за спиной.

Я посмотрела на Энсона.

– Сработало?

Он медленно вытащил свою руку из моей, поднимая ее так, чтобы все мы могли видеть. Там ничего не было. Ни шрама, ни свидетельств того, что когда-либо там была рана.

– Не могу в это поверить, – тихо сказал Мейсон. – Такое исцеление еще до того, как она превратилась? – Он перевел взгляд на меня, в нем чувствовалась почти легкая настороженность.

Холден впился большими пальцами в мои плечи, массируя их.

– Она потрясающая.

Кин обхватил рукой мое бедро.

– Она действительно такая.

– К-как?

– Не могу ответить на этот вопрос, – задумчиво произнес Мейсон. – Но было бы полезно узнать, кто твои биологические родители.

– Такие дары передаются по наследству?

Мейсон кивнул.

– Могут. Иногда они представляют собой слияние того и другого, проявляющееся по-разному. В других случаях дары могут передаваться через поколение или вообще исчезать. У нас с Холденом общий дар – контроль.

– Мое удочерение было закрытым, так что я не знаю, как мы узнаем, кто мои родители.

– У нас есть способы, – заверил меня Мейсон.

Мое дыхание участилось. Я не была уверена, что готова к этому. Сталкиваться с людьми, которые были готовы меня просто выбросить. У меня уже была одна семья, которая отвергла меня, и я не нуждалась в напоминании о второй.

Холден продолжал сжимать мои плечи, снимая самое сильное напряжение.

– Папа, дай ей время. Этого уже много.

В глазах Мейсона появилась жесткий блеск.

– Холден...

Его имя прозвучало предупреждением, и руки Холдена упали с моих плеч.

– Я знаю, что ты – альфа. Уважаю это, но Роуэн – моя... – Он запнулся. – Она моя подруга. Я знаю, через что она прошла за последние несколько месяцев, и мы только что подарили ей совершенно другую жизнь. Тебе нужно отступить.

В последних словах Холдена послышалась легкая вибрация. Мейсон сжал челюсти, но наклонил голову в сторону сына.

– Я дам ей немного времени, но не слишком много.

У меня опустились плечи от облегчения как раз в тот момент, когда в кармане зазвонил телефон. Я вытащила его, вглядываясь в экран.

Мама: Где ты? Ты должна была быть дома несколько часов назад. Ты забыла, что наказана?

Дерьмо.

Я: Я работаю над групповым проектом для школы.

Я покусывала ноготь на большом пальце, ожидая ответа. Энсон запустил руку мне в волосы, массируя затылок.

Мама: Ты не получала на это разрешения. Немедленно возвращайся домой.

Я выдохнула, отбросив волосы с лица.

– Мне нужно вернуться домой.

Напряжение в комнате усилилось, когда взгляды четырех пар глаз впились в меня.

– Ты туда не вернешься, – прорычал Энсон.

– У меня нет выбора. Мне семнадцать. Я должна делать то, что она говорит. – Желудок скрутило, когда перед мысленным взором промелькнуло искаженное яростью лицо матери. Может быть, я могу запереться в своей комнате и забаррикадировать дверь.

– Что все это значит? – спросил Мейсон хрипло.

Холден взглянул на меня, и я послала ему умоляющий взгляд.

– Мама Роуэн не самая лучшая. Она была довольно жестока с ней с тех пор, как умерла сестра Роуэн.

Выражение лица Мейсона смягчилось.

– Мне так жаль. Горе иногда приводит людей в уныние. Если тебе нужно где-нибудь остановиться...

– Спасибо, но мне действительно пора домой. Просьба остаться здесь только ухудшит ситуацию.

Мейсон внимательно изучал меня.

– Ты скажешь мне, если все станет слишком плохо? Есть вещи, которые мы можем сделать.

Если только у него не было способности отрезвить мою маму и вывести ее из состояния, полного ненависти, или похитить меня, я не была уверена, что он смог бы помочь. Но я оценила это предложение.

– Спасибо.

Я посмотрела на Энсона.

– Можешь отвезти меня домой?

Мускул на его челюсти дернулся.

– Конечно.

Я знала, что это было последнее, что он хотел сделать, но в конце концов мне придется предстать перед расстрельной командой.

-38-

Энсон затормозил перед моим домом.

– Ты уверена, что хочешь этого?

Я положила свой рюкзак на колени.

– У меня нет другого выбора.

– Ненавижу это, – проворчал Лукас с заднего сиденья.

Кин и Холден остались на территории, чтобы помочь с патрулированием, и Мейсон сказал мне, что волки будут всю ночь обходить лес за моим домом. Но я испугалась не того волка, который напал сегодня утром. Я боялась монстра в моем собственном доме.

– Я пойду прямо в свою комнату и не буду вступать в перепалку, – заверила я их.

Энсон повернулся ко мне лицом.

– Позвони мне, как только окажешься в своей комнате. Я подожду в конце квартала, пока мы не убедимся, что с тобой все в порядке.

– Вы не обязаны...

Он смерил меня пристальным взглядом.

– Либо так, либо я иду с тобой внутрь.

Почему-то я не думала, что мама воспримет это хорошо.

Лукас наклонился вперед.

– Я смогу почувствовать, если что-нибудь случится.

Я удивилась:

– Серьезно?

Он застенчиво улыбнулся мне.

– Ты – моя пара. С первого раза, когда мы прикоснулись друг к другу, я могу почувствовать, расстроена ли ты или счастлива.

– Вот как ты узнал, что нужно прийти после того, как мама меня порезала.

Весь юмор исчез с его лица.

– Я не знал, что случилось, но чувствовал, что тебе было больно. И ты не отвечала на звонки…

Я наклонилась к Лукасу, прижавшись своим лбом к его.

– Мне жаль, Люк. Я не хотела тебя беспокоить.

– Это не твоя вина.

Неохотно я отстранилась.

– Мне пора идти. Не хочу, чтобы она злилась еще больше, чем сейчас.

Энсон быстро обнял меня, его тепло проникло в мышцы.

– Позвони нам, если почувствуешь, что что-то не так.

– Или если просто захочешь с кем-нибудь поговорить, – добавил Лукас.

– Так и сделаю. Спасибо. – Я выскользнула из внедорожника прежде, чем у меня появилась шанс пересмотреть свое решение. Когда я шла по дорожке к входной двери, у меня что-то резко сжалось в груди, и я потерла грудину, пытаясь унять острую боль. Это не помогло.

Я вытащила ключи и отперла дверь. Я тихо закрыла ее за собой, но недостаточно тихо.

– Роуэн, – рявкнула мать, ее голос донесся из кухни. – Иди сюда, сейчас же.

Я сглотнула и двинулась на звук. Она прислонилась к столешнице, рядом с ней стояла бутылка какого-то безымянного напитка и полупустой стакан.

– Кто это тебя высадил?

– Моя группа по истории.

Они прищурено посмотрела на меня.

– Два мальчика?

– На самом деле в группе трое.

Она фыркнула.

– Я должна была знать, что ты превратишься в шлюху при первом же удобном случае.

Я резко втянула воздух от ее слов.

– Они – моя учебная группа. – И многое другое. Они были всем. Но я не могла сказать об этом матери.

– Уверена, ты так много учишься. Ты трахалась с ними по очереди, когда прогуливала школу сегодня?

Мой пульс участился, пока я искала любое оправдание.

– У меня... у меня была мигрень. Холден предложил отвезти меня к себе домой, чтобы я могла отдохнуть. Его отец был там все это время. Потом мы работали над нашим проектом, когда я почувствовала себя лучше. – Я должна была надеяться, что Мейсон прикроет меня, если мама позвонит ему.

Она усмехнулась.

– Ты всегда была дерьмовой лгуньей, Роуэн. Я позвонила твоему отцу, чтобы сообщить ему, сколько неприятностей у тебя было в последнее время. Он думает, что ты так себя ведешь из-за горя. Но я знаю правду. Тебе никогда не было дела до Лейси. – Ее голос дрогнул на имени Лейси. – Тебя даже не волнует, что ты убила ее.

Слова мамы ранили сильнее, чем могло бы ранить любое стекло.

– Я этого не делала, – прошептала я.

– Что ты сказала?

– Я не убивала ее. – На этот раз мои слова прозвучали громче, голос окреп.

Мама оттолкнулась от тола, ее шаги были неуверенными.

– С таким же успехом ты могла бы вонзить ей нож в сердце.

Слезы жгли глаза, но я не позволяла им пролиться.

– Твой отец ищет программы лечения, на которые можно было бы тебя отправить. Те, что для таких же преступников, как ты. Это недостаточное наказание, но уже кое-что.

Легкие сдавило, и я не могла вдохнуть ни капли воздуха.

– Убирайся с глаз моих долой!

Она толкнула меня в плечи, и я, спотыкаясь, отступила на несколько шагов. Это было все, что было нужно. Я взбежала по лестнице, захлопнула дверь и придвинула к ней письменный стол. Это ее не остановит, но, по крайней мере, я буду предупреждена, если она попытается войти. Я дрожала, когда изо всех сил пыталась дышать.

У меня зазвонил телефон. Мне потребовалось несколько попыток, чтобы вытащить его из кармана. Пальцы дрожали, когда я провела большим пальцем по экрану, чтобы ответить, но не смогла выдавить приветствие.

На другом конце провода раздался голос Лукаса.

– Ро, что случилось? Где ты?

– В к-к-комнате. – Я едва слышала свои хриплые слова.

– Я иду.

-39-

У меня не хватило духу сказать что-нибудь еще, но Лукас уже повесил трубку. Я просто стояла там, в голове все кружилось, а легкие горели. Я едва заметила, как открылось окно, а затем Лукас оказался передо мной, обхватив руками мое лицо.

– Выпусти это, – настаивал он.

Чувства накатили волной, и Лукас издал ворчание. Боль и страх. Абсолютное отчаяние. Вместе с этим пришли слова, все те ужасные вещи, которые говорила моя мама.

Он привлек меня в свои объятия.

– Мы не позволим им забрать тебя. Обещаю.

– Ты не можешь их остановить. Мне нет восемнадцати. – Я никогда так сильно не желала, чтобы день рождения наступил раньше. Это означало бы, что я могу уехать, остаться у Энсона, где угодно, только не здесь.

– Пойдем.

– Я не могу.

Карие глаза Лукаса вспыхнули золотом.

– Ты можешь и сделаешь это. Мы вернем тебя завтра, но ты не проведешь здесь ночь без защиты.

Я не хотела оставаться здесь одна. Я хотела быть в единственном месте, где чувствовала себя в безопасности. Со своими парнями.

– Как? Мама на кухне.

– Мы вылезем в окно. Напомни мне поблагодарить предыдущих владельцев за установку решетки. Облегчает залезание.

Я судорожно вздохнула.

– Хорошо.

Лукас потянул меня к окну.

– Я пойду первым, а потом подстрахую тебя, когда ты будешь спускаться.

Я наблюдала, как он перебирался по перекладинам решетки, словно это была лестница, но когда выбралась наружу, расстояние до земли показалось невероятно большим.

– Я не позволю тебе упасть, – прошептал Лукас, и его слова подхватил легкий ветерок.

Я сглотнула и начала спускаться вниз. Я сосредоточилась только на следующем шаге, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сорокафутовый обрыв. Не успела я опомниться, как теплые руки обхватили меня за талию, снимая с решетки.

Лукас взял меня за руку и потащил через лужайку вниз по улице. Мы побежали трусцой к внедорожнику Энсона. Я поспешила забраться внутрь, Лукас последовал за мной.

– Вперед, – приказал Лукас.

Тот отъехал от обочины.

– Что, черт возьми, произошло?

Лукас притянул меня к себе на колени, и я уткнулась ему в грудь.

– Сучья мамаша Ро пытается отослать ее прочь.

Низкое рычание, наполнившее внедорожник, заставило меня подпрыгнуть, но Лукас только крепче прижал меня к себе.

– Этого никогда не случится, – процедил Энсон сквозь зубы.

– Нет, этого не произойдет, – согласился Лукас.

Я слишком устала, чтобы спорить, указывать на то, как мало у меня было сил во всем этом. У меня не было доказательств того, что мать превратилась в жестокую сволочь, и у меня, как у несовершеннолетней, не было никаких прав. Я прижалась к Лукасу, впитывая его комфорт и тот прилив энергии, который принадлежал только ему.

Энсон остановился перед своим домом, не потрудившись заехать в гараж. Я сползла с колен Лукаса и выбралась из внедорожника. Как только ногами коснулась гравия, меня охватила пронизывающая до костей усталость.

Передо мной возник Энсон.

– Ро?

– Это уже слишком.

Выражение его лица смягчилось.

– Знаю, детка. – Не говоря больше ни слова, он подхватил меня на руки и направился внутрь.

Я не протестовала, когда он отнес меня наверх и положил на стойку в своей ванной.

– Дать тебе спортивные штаны или мои боксеры для сна? – спросил он так, будто мы делали это миллион раз раньше.

Я подумала о том, как мне было жарко, когда я проснулась вчера.

– Боксеры, пожалуйста.

Он исчез на мгновение, а затем появился снова с футболкой и черных боксерах.

– Я буду снаружи, если понадоблюсь.

– Спасибо, – прохрипела я.

Он закрыл дверь, и я соскользнула со стойки. Мои движения были роботизированными, когда я снимала с себя одежду и надевала боксеры и футболку. Все это время слова матери эхом звучали у меня в голове. Они гремели вокруг, будто мяч, сделанный из лезвий бритвы, разрывая все, к чему прикасались.

– Ро, ты в порядке? – Из-за двери ванной донесся голос Лукаса.

Конечно, он тоже мог чувствовать эту боль.

– Выйду через секунду.

Я включила воду настолько холодную, насколько смогла, и плеснула себе в лицо, пытаясь избавиться от насмешливого тона мамы. Я насухо вытерла лицо и уставилась на свое отражение. Я не могла не заметить, что незнакомка смотрит на меня в ответ. Слишком многое изменилось за последние несколько дней. Но не все к худшему. У меня был шанс на прекрасную жизнь с людьми, которые действительно заботились обо мне. Я не позволю своим родителям отнять это у меня.

Я открыла дверь ванной и обнаружила ожидающих меня Лукаса и Энсона. Губы Лукаса едва заметно изогнулись.

– Ты нашла своего безумца.

– Во всяком случае, немного. Они не могут забрать это у меня. Они не смогут забрать вас у меня.

– Чертовски верно, – сказал Энсон, притягивая меня в свои объятия и прижимаясь губами к моему виску.

– Но сначала мне нужно поспать.

Он усмехнулась.

– Спи, мы справимся. – Он опустил меня на землю. – Ты не против, если мы с Лукасом поспим с тобой?

Я покраснела, но кивнула.

– Я никогда не чувствую себя в большей безопасности, чем когда я с кем-то из вас.

Лукас коснулся губами моих волос.

– Так и должно быть. – Он сжал мою талию. – Ложись в постель.

Я забралась на большую кровать, которая, должно быть, была калифорнийского размера king-size, и забралась под одеяло. Я удивленно смотрела, когда Энсон стянул с себя рубашку, выставив напоказ акры золотистой кожи. У меня перехватило дыхание, когда его пальцы потянулись к джинсам, расстегивая их.

Кровать позади меня прогнулась, и тело Лукаса изогнулось вокруг моего. Я чувствовала твердые бугры мышц спиной, его кожу, мягкую и теплую, с вкраплениями волос. Он обвил рукой мою талию, притягивая меня ближе к себе.

– Я держу тебя, – прошептал он.

Эти слова было такими простыми, но от них у меня защипало в носу и в глазах.

– Знаю. – Я доверял ему. Доверяла им всем так, как никогда не думала, что смогу доверять снова.

Энсон откинул одеяло и лег рядом с нами. Он убрал волосы с моего лица, пальцами скользнув вниз к моей шее. Мои нервные окончания ожили, когда я почувствовала, как энергия Энсона и Лукаса течет через меня.

Энсон придвинулся ближе, его губы замерли совсем рядом с моими, спрашивая молчаливого разрешения. Я сократила дистанцию. Его губы были мягче, чем я когда-либо могла себе представить. Его язык дразнил мой, вызывая боль внизу живота.

Лукас чертил круги на моем животе, и я чувствовала, как он твердеет у меня за спиной. Я выгнулась навстречу ему, когда Энсон завладел моим ртом.

Лукас издал низкий стон.

– Боже, Роуэн. Все в тебе кажется идеальным.

Энсон отстранился, прикрыв глаза.

– Я хотел сделать это с тех пор, как впервые увидел тебя.

Губы Лукаса скользнули вниз по моей шее, его рука двинулась ниже.

– Чего ты хочешь, Ро?

Я позволила глазам закрыться, погружаясь в ощущение его пальцев.

– Я хочу чувствовать.

– Мы можем заставить тебя чувствовать, – сказал Энсон хрипло.

Он потянул за подол моей рубашки, снимая ее через голову. Прохладный воздух коснулся моей обнаженной груди, соски напряглись. Энсон большим пальцем провел по пику, описывая круги.

– Такая чертовски красивая.

Мое нутро напряглось.

– Лукас, – пробормотала я.

Он прошелся губами по мочке моего уха.

– Нужны мои пальцы?

– Да.

Он нырнул рукой в мои боксеры, пока Энсон продолжал исследовать мою грудь. Он покрутил мой сосок между пальцами, и я застонала.

Пальцы Лукаса скользнули вниз по моему центру, два пальца скользнули внутрь меня.

– Черт возьми, ты чувствуешься потрясающе.

Глаза Энсона вспыхнули, зеленый цвет блеснул в слабом освещении комнаты.

– Скажи мне.

Пальцы Лукаса начали двигаться, входя и выходя, ленивыми поглаживаниями.

– Такая тугая и влажная. Не могу себе представить, каково это – быть внутри тебя.

Я издала стон, еще сильнее выгибаясь навстречу ему.

– Еще? – спросил Лукас.

– Еще, – выпалила я на одном дыхании.

Третий палец вошел в меня, когда Лукас большим пальцем обвел мой клитор.

Я резко втянула воздух, когда Энсон губами прижался к моему соску. Острое ощущение передалось прямо в тот комок нервов, когда Лукас гладил его. Его пальцы внутри меня сжались, коснувшись места, о существовании которого я и не подозревала.

Я проникла глубже внутрь себя, потянув за ту нить, которую Лукас и Энсон сплетали своими заботами. Лукас надавил на мой клитор, когда зубы Энсона задели мой сосок. Я сломалась, казалось, все внутри меня разлетелось вдребезги. И я знала, что когда мы снова будем вместе, я уже никогда не буду прежней.

-40-

Я снова проснулась от жара. Я прижималась грудью к спине Лукаса, а Энсон обнимал меня сзади. Я только хотела поглубже погрузиться в это ощущение.

Губы Энсона скользнули по моему плечу.

– Доброе утро.

– Ммммммм, – проворчала я.

Он усмехнулся.

– Ты не очень-то жаворонок, да?

– Сначала мне нужно как минимум две диетические колы.

– Ш-ш-ш, – пробормотал Лукас. – Мне снился действительно хороший сон.

Энсон губами скользнул вверх по моей шее.

– Почти уверен, что этот сон был реальностью, чувак.

Лукас повернулся к нам, ухмыляясь.

– Думаю, так оно и было.

Мой телефон, лежащий на прикроватной тумбочке, издал серию звуковых сигналов. Желудок сжался. Я надеялась, что мама все еще отсыпается с похмелья, но она, должно быть, поняла, что я ушла.

– Можешь передать?

Энсон поджал губы, но кивнул, протянул руку и схватил мой телефон. Я взяла его, просматривая сообщения.

Папа: Где ты?

Папа: У тебя есть тридцать минут, чтобы добраться домой, или тебе не понравятся последствия.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

– Мне нужно идти. – Я подползла к краю кровати, едва вспомнив, что на мне нет рубашки. Я взяла свою одежду из ванной Энсона.

– Можешь одолжить мне рубашку?

Я не хотела надевать бордовую блузку третий день подряд и оставила себе боксерские трусы. Я застегнула лифчик и натянула джинсы.

Появился Энсон, протягивая мне футболку с надписью «Кловердейл Лакросс».

– Это была твоя мама?

Я покачала головой.

– Папа.

Лукас присоединился к нам, натянув рубашку и джинсы.

– Это хорошо или плохо?

Я прикусила нижнюю губу.

– Честно говоря, не знаю время от времени. Думаю, хорошо. Он будет держать маму в узде. Я просто не знаю, серьезно ли он пытался отослать меня прочь.

– Этого не произойдет, – процедил Энсон.

Лукас обнял меня и положил подбородок мне на макушку.

– Мы будем держаться поблизости, пока ты не позвонишь нам и не дашь знать, что происходит.

Я вцепилась руками в его рубашку.

– Спасибо.

Я слышала, как Энсон на заднем плане ходил вокруг, пока готовился, но я просто оставалась на месте, позволяя успокаивающей энергии Лукаса течь через меня.

Я откинула голову назад так, что мой подбородок уперся ему в грудину.

– Тебя истощает, когда ты это делаешь?

Он провел рукой вверх и вниз по моей спине.

– Не такие маленькие струйки энергии, как эта. Но если кто-то действительно расстроен или зол, это может дорого обойтись.

Я запечатлела поцелуй на его груди.

– Мне жаль.

– А мне нет. Иметь возможность помочь тем, кто мне небезразличен, стоит того.

Я притянула его ближе к себе.

– У тебя доброе сердце.

Он слегка покраснел.

Энсон прочистил горло.

– Идем. Последнее, чего мы хотим, чтобы отец Ро разозлился еще больше.

В его словах был смысл. Мы поспешили вниз по лестнице и направились к «Роверу». Энсон добрался в два раза быстрее обычного, в то время как Лукас позвонил Холдену, чтобы проинформировать его о ситуации.

Энсон затормозил перед моим домом.

– Хочешь, я пойду с тобой? Помогу тебе объяснить?

– Не думаю, что это хорошая идея. – Напоминать отцу, что я только что провела ночь с двумя парнями, когда он уже был зол? Плохой ход.

Лукас наклонился вперед и запечатлел поцелуй на моих губах.

– Постарайся не забывать оставлять себя открытой для меня. Я смогу лучше тебя читать, если ты не будешь возводить стены.

– Хорошо.

Энсон поцеловал меня в лоб.

– Позвони нам, как только закончишь с ними разговаривать.

– Позвоню. – Я открыла дверцу и выскользнула наружу прежде, чем успела попросить Энсона отвезти меня подальше. Я плелась по дорожке перед домом, мне казалось, что мои ноги весят тонну.

Входная дверь открылась прежде, чем моя нога коснулась первой ступеньки. Отец свирепо посмотрел на меня.

– Ты правда думаешь, что мне это нужно вдобавок ко всему остальному, с чем я имею дело? Твоя мать ужасно волновалась за тебя всю ночь.

Она появилась позади него, вне поля его зрения, но я заметила, как дернулись ее губы. Она не волновалась. Она была вне себя от радости, что нашлись доказательства, подтверждающие ее рассказ.

– В мои намерения не входило заставлять кого-либо волноваться, но мама была пьяна прошлой ночью, и я боялась, что она швырнет мне в голову еще один стакан.

Краска отхлынула от лица мамы.

– Ты видишь, через что она заставляет меня проходить, Брюс? Эта оскорбительная ложь.

На лице отца промелькнуло сомнение, но затем оно снова стало жестким.

– Иди внутрь. Где ты была прошлой ночью?

– Я осталась у друга. – Это не совсем было ложью. Но я не думала, что отец был готов к правде. Что у меня было пять парней и, по-видимому, я превращусь в волка где-то в следующем году. Мне пришлось бороться со смешком, чтобы не засмеяться. Волк. Пятеро парней. Это все еще не укладывалось у меня в голове. И все же это казалось правильным.

– Она оставалась с мальчиками, – процедила сквозь зубы моя мать. – Роуэн спит с кем попало. Она, вероятно, забеременеет, и тогда нам придется растить другого ребенка, который не будет нашим.

Ее слова ранили не так глубоко, как обычно. Может быть, потому, что теперь у меня была система поддержки, команда. Мои ребята прикроют спину, несмотря ни на что, и ее жестокость не произвела на меня почти такого же впечатления, когда я держалась за это знание.

– Синтия, – отрезал отец. – Это неуместно.

Мама поплотнее запахнула халат.

– Тебя здесь не было. Ты не представляешь, через что она заставила меня пройти.

Мой папа ущипнул себя за переносицу.

– Ты оставалась с мальчиками прошлой ночью, Роуэн? Не поставив в известность свою мать или меня?

Я встретила его пристальный взгляд в упор.

– Ты не отвечаешь на мои звонки или сообщения, так как, по-твоему, я должна была сообщить тебе об этом?

– Не смей мне перечить. Я здесь родитель.

– Тогда веди себя соответственно! Или оставь меня, черт возьми, в покое. – Меня тошнило от этого дурацкого оправдания. – Тебя никогда здесь не бывает. Мама разваливается на части и превращается в кого-то, кого я даже не узнаю. Ты даже не потрудился позвонить мне на день рождения Лейси. Ты не можешь одну секунду играть роль отца, а потом исчезать на несколько недель подряд.

По горлу отца поползла краснота.

– Ты права. Тебе явно нужна более строгая дисциплина. Дай мне свой телефон.

– Что?

Он протянул мне руку.

– Я сказал, дай мне свой телефон.

– Мне он нужен. – Это был мой спасательный круг. Если я не позвоню Лукасу и Энсону, они запаникуют.

– Тебе следовало подумать об этом до того, как ты улизнула. Здесь все скоро изменится. На данный момент ты наказана. Иди в свою комнату. Либо так, либо мы отправим тебя в ту программу, которую твоя мать нашла в Монтане.

У меня перехватило горло, но я вытащила телефон из кармана и вложила его в руку отца. Глаза горели.

– Может быть, тебе стоит подумать о том, что я говорю правду.

Его глаза вспыхнули.

– Твоя мать никогда бы никоим образом не причинила тебе вреда. Она любит тебя.

Мама поплотнее запахнула халат, отвращение наполнило ее глаза.

Я не сводила взгляда с отца.

– Ей следовало бы.