Текст книги "Наследие Теней (ЛП)"

Автор книги: Тесса Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Тесса Хейл «Наследие Теней»

Переведено специально для группы

˜”*°•†Мир фэнтез膕°*”˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальноеназвание: Legacy of Shadows

Автор: Тесса Хейл / Tessa Hale

Серии: Сверхъестественные из Академии Крепость #1

Supernaturals of Castle Academy #1

Перевод: maryiv1205

Редактор: maryiv1205

Аннотация

Все, чего я хотела, – это держать голову над водой. Прожить достаточно долго, чтобы дожить до своего восемнадцатилетия, чтобы я могла избежать кошмара, в который превратилась моя домашняя жизнь. Но все это перевернулось с ног на голову в тот момент, когда появились они.

Лучший друг из моего прошлого. Угрюмый молчун. Добросердечный ботаник. Король кампуса. Темный.

Они говорят, что они здесь для того, чтобы дать мне возможность начать все сначала в месте, где я в безопасности, в тепле и уюте. И я не могу отрицать притяжение, которое испытываю ко всем пятерым. Жужжание, которое возникает у меня под кожей, когда они прикасаются ко мне. И впервые я чувствую, что могу принадлежать чему-то.

Но не все так, как кажется. У этих парней есть секреты. Те, которые распахнут мой мир настежь. Но когда темное зло начинает преследовать нас, всем нам предстоит битва всей нашей жизни…

Первая книга в новой паранормальной трилогии от автора «Почему выбирают гарем», входящего в топ-20 по версии Amazon, Тессы Хейл. Предначертанные судьбой пары, могущественные сверхъестественные существа и зло, которое охотится за ними всеми…

Оглавление

~ПРОЛОГ~

~1~

~2~

~3~

~4~

~5~

~6~

~7~

~8~

~9~

~10~

~11~

~12~

~13~

~14~

~15~

~16~

~17~

~18~

~19~

~20~

~21~

~22~

~23~

~24~

~25~

~26~

~27~

~28~

~29~

~30~

~31~

~32~

~33~

~34~

~35~

~36~

~37~

~38~

~39~

~40~

~41~

~42~

~43~

~44~

~45~

~46~

~47~

~48~

~49~

~50~

~51~

~52~

~53~

~54~

~55~

~56~

~57~

~58~

~59~

~60~

~ПРОЛОГ~

ВОСЕМЬЮ ГОДАМИ РАНЕЕ, В ВОЗРАСТЕ ДЕВЯТИ ЛЕТ

Черный. Так много черного, что мне показалось, будто я не могу дышать. Как будто каждый кусочек этого душил меня.

Давление нарастало у меня перед глазами, когда люди столпились вокруг могилы. Они качали головами или бормотали что-то вроде «какая утрата» или «бедная Лейтон». Единственной, кого, казалось, все это не затронуло, была женщина, стоявшая рядом со мной с непроницаемой маской на лице.

Это было неправильно. Все это было так неправильно, что мне хотелось кричать.

Папе бы все в сегодняшнем дне не понравилось. Чернота. Формальность. Фальшь.

Он должен был быть здесь. Если бы это были какие-нибудь другие похороны, он бы наклонил голову, чтобы пошутить по поводу шляпы женщины, которая выглядела так, словно у нее на голове сидела птица, готовая взлететь. Но его здесь не было. И больше никогда не будет.

У меня перехватило горло, от усилий сдержать слезы вспыхнул ожог. Я не хотела плакать перед всеми этими людьми. Не хотела терять самообладание на глазах у своей матери.

В тот единственный раз, когда рак отнял у меня отца, она набросилась на меня.

– Прекрати это прямо сейчас. Я не могу выносить твою истерику.

Я тут же заткнулась. Последние десять дней я провела, убегая в лес за нашим домом. Я искала, какое только могла, убежище среди деревьев и ручьев. Вспоминая, как отец рассказывал мне о различных растениях и о том, как развести костер всего из двух веток и небольшого количества сухой травы.

Но этого убежища было недостаточно. Я чувствовала, как нарастают эмоции. Это бурлящее чувство глубоко внутри меня, давление усиливалось с каждым походом.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не закричать. Я хотела выпустить на волю все это уродство, разъедающее мои внутренности.

Священник, одетый в черное, шагнул к гробу.

Я старалась не смотреть на него с тех пор, как мы приехали. Папа не хотел гроб. Он хотел, чтобы его кремировали и развеяли на природе. Но, конечно, мама его не послушала. Вместо этого там было темное деревянное сверкающее чудовище, в котором должен был быть похоронен мой отец.

Когда священник подошел ближе, у меня не было другого выбора, кроме как посмотреть на тюремную камеру, в которую мой отец будет заключен навечно. В тот момент, когда мои глаза остановились на нем, меня охватила паника, захлестывая и проникая глубоко внутрь.

Мое дыхание участилось, короткое и тяжелое, едва удерживающееся в легких. Каждый вздох причинял боль, будто воздух был сделан из крошечных колючек, которые разрывали мои внутренности. Я не могла этого сделать. Не могла смотреть, как они опускают моего отца в землю.

Чья-то рука обхватила мою, сжимая, и я вздрогнула от знакомого жужжания, вспыхнувшего в моей ладони. Этот шум когда-либо исходил только от одного человека. Мой взгляд метнулся в сторону.

Тогда у меня чуть не навернулись слезы.

Колт. Мальчик, с которым я проводила каждое лето с тех пор, как научилась ходить. Сын лучшего друга моего отца. Он был моим истинным убежищем. Он всегда таким был. Даже когда мы были в разлуке весь учебный год, воспоминания о нашем бурном лете не отпускали меня.

– Что ты здесь делаешь? – рявкнула моя мать.

Отец Колта, Эндрю Кэррингтон, сурово посмотрел на мою мать.

– Я здесь, чтобы попрощаться со своим лучшим другом. Было бы неплохо, если бы нас проинформировали о приготовлениях.

Я дернула головой в сторону матери. Она сказала мне, что они были слишком заняты и не хотели приезжать.

Щеки мамы вспыхнули.

– Я сказала тебе, как ты можешь помочь. Тебе это было неинтересно.

Мускул на щеке Эндрю дернулся.

– Не здесь, Мэриенн.

– Конечно, нет, – фыркнула она.

– Дамы и господа, – начал пастор. – Мы собрались здесь сегодня, чтобы почтить память удивительной жизни Дугласа Кармайкла.

Паника вспыхнула с новой силой, и я вообще не могла набрать в легкие воздуха. Моя грудь горела, когда черные точки заплясали перед моим взором.

– Ли-Ли? – прошептал Колт с беспокойством в голосе.

– Я... я не могу, – пискнула я.

Он крепче сжал мою руку.

– Пойдем.

Потом он повел меня через толпу, люди вокруг нас перешептывались. Но он не остановился. Он потащил меня через кладбище в лес за ним. Он замедлился только тогда, когда мы полностью скрылись за деревьями.

Колт подвел меня к бревну, усадил на него и присел передо мной на корточки. Его руки легли на мои щеки.

– Дыши, Ли-Ли. Точно так же, как дышу я.

Я попыталась проследить за преувеличенным подъемом и опусканием его груди, но из этого ничего не вышло. Я не могла заставить свои легкие повиноваться. Затем полились слезы, горячие и злобные, каждая обжигала мою кожу.

Колт сказал нехорошее слово, а затем обнял меня, прижимая к себе. Он сжал, когда я зарыдала.

– Ли-Ли. Я прямо здесь. Ты со мной.

Это только превратило мои всхлипы в настоящие рыдания. Я держала все это в себе последние десять дней. Так сильно, что это чуть ли не убивало меня. Теперь, когда я сломала эту печать, я не была уверена, что мои слезы когда-нибудь прекратятся.

– Мне так жаль. – Колт продолжал шептать мне на ухо, обнимая. Заверения и бессмысленное бормотание, но они успокаивали. Помогло простое осознание того, что я была не одна.

Постепенно мои рыдания утихли, и я в изнеможении прислонилась к нему.

– Мне страшно, – прошептала я.

Колт отстранился, взяв меня за руки и изучая мое лицо.

– Твоя мама?

Он так хорошо меня знал.

– Я не хочу оставаться с ней наедине. – Мы никогда не были близки, но ей становилось все хуже по мере того, как здоровье моего отца ухудшалось. Чем больше ей приходилось иметь дело со мной, тем жестче она становилась.

Лицо Колта стало суровым.

– Тебе нужно переехать жить ко мне и папе.

В моей груди вспыхнула маленькая искорка надежды.

– Как ты думаешь, она мне разрешит?

– Может быть. Мы можем, по крайней мере, спросить. Знаю, папа был бы рад тебе.

Колт оглянулся через плечо в сторону кладбища.

– Нам следует вернуться, пока мы не попали в еще большую беду.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки. Мама будет недовольна моим трюком.

Он помог мне подняться на ноги, продолжая держать меня за руку, и мы вышли из леса.

Сначала мое внимание привлекли громкие голоса на опушке леса.

– Тебе на нас насрать. Ты думаешь, я этого не знаю? Лейтон не такая, как ты думаешь, и в тот момент, когда ты это поймешь, ты бросишь ее, потому что она бесполезна для тебя, – огрызалась мама.

Я хмуро посмотрела на Колта. Но он выглядел разъяренным.

– Она нуждается в защите, – возразил Эндрю.

Мама усмехнулась.

– И как ты собираешься это сделать? Я не позволю ей запутаться в твоем мире.

– Мэриенн...

Мы с Колтом выбрались из-за деревьев, и их взгляды устремились на нас.

Мама бросилась ко мне, схватила за руку и сильно дернула.

– Мы уходим.

Я в панике взглянула на Колта.

Он продолжал держать меня за другую руку.

– Папа, а она не может переехать жить к нам? Она этого хочет.

Мама рассмеялась, но это был уродливый и искаженный звук.

– Думаешь, я бы позволила ей пойти с тобой? Она моя дочь. Ты будешь держаться от нее подальше.

Эта паника проникла глубоко, снова разрывая мои внутренности.

– Мэриенн, пожалуйста, – тихо сказал Эндрю. – Не надо.

– Держись от нас подальше, или ты знаешь, что я сделаю...

Она потянула меня сильнее, увлекая к парковке.

Мои слезы хлынули новой волной, и мое зрение затуманилось.

Колт позвал меня, но отец удержал его.

Я пыталась вырваться из маминой хватки, но она была слишком сильной.

– Колт! – проплакала я.

– Заткнись, – рявкнула она, тряся меня за руку. – Я не позволю тебе и дальше ставить меня в неловкое положение. Ты будешь вести себя прилично или заплатишь за это.

Я захлопнула рот, но не смогла сдержать слез.

Мама затолкала меня на заднее сиденье машины, и я прижалась лицом к заднему стеклу, пытаясь не сводить взгляда с Колта. Если бы я все еще могла видеть его, все было бы хорошо. Но это был всего лишь вопрос секунд, пока он не исчез совсем…

~1~

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ, СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ

– Заказ готов, – крикнул Сэл.

Я оттолкнулась от стола и тут же пожалела о своем быстром движении. Ушибленные мышцы на боку и спине отозвались болью, и я резко втянула воздух.

Бетси подняла взгляд от того места, где она переворачивала столовое серебро, и ее глаза сузились.

– Все в порядке?

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы сохранить нейтральное выражение лица, и кивнула.

– Потянула спину, когда поднимала рюкзак сегодня утром.

Сначала она ничего не сказала, просто смотрела на меня. Но ее глаза сказали мне, что она знала, что я лгу.

– Тебе нужен выходной?

– Нет. – Единственное слово вырвалось слишком быстро, но с этим ничего нельзя было поделать. Эта паника поселилась в моих костях. Мне нужна была каждая смена, которую я могла получить, если я молилась о свободе, как только мне исполнится восемнадцать.

Я на мгновение зажмурилась, представляя себе эту свободу. Образы, которые я вызывала в воображении, помогли мне пережить самые мрачные времена. Это и мои воспоминания о Колте. Даже простое произнесение его имени в моих мыслях вызывало вспышку боли в груди.

Сейчас его отсутствие ощущалось так же остро, как и восемь лет назад. Нет, все было еще хуже. Как будто время усилило этот ожог от его потери.

Я проглотила все это и открыла глаза на реальность. Закусочная, в которой пахло жирной едой. Пот, который собирался у меня на затылке из-за того, что последние несколько часов я почти не останавливалась. Боль, которая пронзала мое тело.

Я заставила свои ноги двинуться к окну выдачи. Сэл встретился со мной взглядом через отверстие.

– Налево, девочка.

Он называл меня «девочка» с самого моего первого дня здесь, больше трех лет назад. Как будто, если он не звал меня по имени, ему было не нужно тратить силы на заботу обо мне.

– Спасибо, Сэл. – Я всегда называла его по имени. Как будто я сопротивлялась каждой отдельной буквой.

Он хмыкнул, пододвигая тарелки поближе ко мне.

Я взяла бургер и расплавленный пирожок (прим.пер. Patty melt (англ.) – Расплавленный пирожок – Сэндвич, состоящий из котлеты из говяжьего фарша с плавленым сыром и карамелизованным луком между двумя ломтиками хлеба, обжаренными на сковороде.), чувствуя, как мышцы на спине протестуют от их веса, и направилась к третьему столику.

Две девочки из моего класса болтали между собой, ожидая еду. Направляясь к ним, я уловила обрывки разговора. Они анализировали действия мальчика. Что на самом деле перемалывали его сообщения и каким тоном он сказал «привет» в школе в тот день.

От непринужденного разговора у меня в груди стало пусто. Как будто во мне была пустота, которую никогда не заполнить. Я не могла себе представить, на что это было бы похоже, если бы меня больше всего беспокоило, нравлюсь ли я парню.

Я поставила две тарелки на стол, опустив глаза.

– Чизбургер и расплавленный пирожок. Могу я предложить вам что-нибудь еще?

Одна девушка, не отрываясь от своего телефона, пробормотала:

– Спасибо.

Другая подняла взгляд, но это было так, будто она смотрела сквозь меня, по-настоящему не видя.

Я привыкла к этому. Вот что происходило, когда ты – невидимка. Но это было задумано специально. Если меня никто не видел, они не задавали вопросов.

– Можно мне еще диет-колу?

Я кивнула, взяла ее стакан и повернулась обратно к стойке и кухне. Но как только я это сделала, мельком увидев, что кто-то проходит мимо, я замедлила шаг. Мое сердце с силой ударилось о ребра, и я быстро заморгала.

Это была та самая характерная смесь каштанового, светлого и рыжего в волосах парня, таких похожих на волосы Колта. Давление нарастало у меня перед глазами. Я так сильно скучала по нему, что мне казалось, будто я вызываю его в воображении, куда бы я ни посмотрела.

Я заставила себя продолжать двигаться, отвернуться от окна. Я зашла за стойку и наполнила стакан девушки диетической колой. Мне показалось, что ее зовут Коринн, но я не была уверена. Я старалась не знать подробностей о своих одноклассниках. Если бы я знала их, мне было намного тяжелее из-за того, что я была так обособлена.

– Кто-то сел за пятый столик, – сказала Бетси, снова наполняя бутылки кетчупом.

– Спасибо. – Я обогнула стойку и поставила газировку на столик девушек. На этот раз они даже не посмотрели на меня, моя невидимость работала в полном объеме.

Я продолжала двигаться мимо четвертого столика со счастливой семьей, проверяя, осталось ли у них в бокалах еще выпить, и остановилась перед пятым столиком. Я вытащила блокнот для заказов из заднего кармана и сосредоточилась на разлинованном листе. Было легче, если я не смотрела заказывающему в глаза.

– Добро пожаловать в кафе «По-домашнему». Что я могу вам сегодня предложить?

– Что здесь хорошего?

Мужской голос пригвоздил меня к месту, посылая легкую дрожь по моей коже своим тембром. Это заставило меня поднять глаза в направлении звука. Как будто у моих глаз не было выбора в этом вопросе.

Это было ошибкой – посмотреть по него.

Обладатель этого голоса был не похож ни на кого из тех, кого я когда-либо видела раньше. Он был молод, вероятно, примерно моего возраста, он был крупным парнем. Даже сидя, я знала, что он выше меня. Футболка, которую он носил, обтягивала рельефные мышцы. Его мускулы говорили мне, что он не из тех, с кем хотелось бы связываться. Темные волосы были зачесаны назад, а правую бровь пересекал шрам. Но именно его глаза держали меня в плену.

Эти глаза обладали неземной красотой. Золотистый янтарь настолько гипнотизировал, что перехватывало дыхание. Но в там был и холод, который заставил меня вздрогнуть, так контрастирующий с золотистой теплотой цвета.

Я почувствовала внезапное желание убежать. Как будто он был хищником, а я – добычей.

Я с трудом сглотнула.

– Я... мне нравится сэндвич с индейкой.

Парень протянул мне меню.

– Я возьму один. Картофель фри. Колу.

Я взяла меню, но он не отпустил. Я старалась не дрожать.

– Что-то еще?

Он отпустил меню.

– Нет.

Как только я освободилась, то чуть ли не бегом вернулась на кухню.

Со временем я научилась доверять интуиции, когда дело касалось людей. У меня были хорошие инстинкты, выработанные годами боли. И теперь мои инстинкты подсказывали мне, что парень, сидящий в этой кабинке, каким бы красивым он ни был, может свернуть мне шею одним движением запястья.

~2~

Я прикусила губу, ожидая, когда подадут еду для таинственного парня. Каждые несколько секунд я украдкой бросала на него взгляд. Иногда мельком видела эти золотисто-янтарные глаза. В других случаях – острую линию подбородка. Но больше всего меня очаровал шрам.

У меня был миллион и один вопрос по этому поводу. Как он его получил? Упал с велосипеда, когда был маленьким? Или по какой-то более извращенной причине? Что-то, что соответствовало темноте, исходившей от него.

Однако это было нечто большее, чем просто темнота. Это была жестокость. И это знание заставило меня с трудом сглотнуть.

Чья-то рука опустилась мне на плечо, и я подпрыгнула, резко развернувшись.

Бетси нахмурилась, глядя на меня.

– Что на тебя нашло в последнее время?

Я выдавила из себя смешок, который прозвучал как угодно, только не искренне.

– Просто снова погрузилась в свои мысли.

Ее глаза сузились, говоря мне «чушь собачья».

– Не забудь попросить Сэла приготовить тебе ужин перед уходом.

При этих словах по мне разлилось тепло. Какой бы грубой ни была Бетси, ей было не все равно. Она, наверное, была единственным человеком в моей жизни, которому было не все равно. Она следила за тем, чтобы в те дни, когда я работала, у меня всегда был хотя бы один хороший обед. Она оправдывалась тем, что купила слишком много того или иного, и давала мне «излишки». И каждое Рождество и день рождения я всегда получала что-нибудь от нее, единственное, что я разворачивала в те дни.

– Так и сделаю. Спасибо, Би.

Она просто покачала головой и направилась в сторону подсобного помещения, не из тех, кто ждет какой-либо благодарности. Ей стало не по себе.

Звякнул колокольчик в окне выдачи.

– Заказ готов, – крикнул Сэл, как будто меня здесь и не было.

Вот оно, сэндвич с индейкой. Я мгновение изучала его, пытаясь решить, понравится ли это задумчивому парню за пятым столиком. Если нет, он перережет мне горло прямо там?

Я выбросила эту нелепую мысль из головы и схватила тарелку. Я направилась к его столику, стараясь не попадаться на глаза слоняющимся вокруг посетителям. Поставив тарелку на место, я старалась не смотреть в эти янтарные глаза.

– Хотите что-нибудь еще? – тихо спросила я.

Ответа не последовало.

У меня внутри все перевернулось, и я заставила себя поднять взгляд.

– Как тебя зовут?

У меня пересохло в горле. Если бы он был каким-то серийным убийцей, мне действительно не следовало бы предоставлять ему какую-либо личную информацию, но я чувствовала, что у меня не было выбора.

– Лейтон. – Слово было едва слышно, но оно было произнесено.

Мускул в его челюсти дернулся. Как будто одно мое имя выводило его из себя.

– Как долго ты здесь работаешь? – спросил он хриплым голосом.

Это был странный вопрос. Кого волновало, как долго я здесь проработала? Был ли это его странный способ флирта? Допрашивать подозреваемого перед тем, как он отправит его в ад?

– Три года.

При этих словах его брови слегка приподнялись. Если бы я не была таким знатоком человеческой природы, я бы упустила это. От его едва заметного движения шрам стал еще заметнее.

– Тебе было сколько? Четырнадцать?

– Да.

Почему я продолжала ему отвечать? Это было так, будто я больше не контролировала свой собственный рот.

Он нахмурился, его радужки потемнели, и я, спотыкаясь, отступила на несколько шагов.

Кто-то врезался в меня, и я тихо вскрикнула, когда широкая фигура соприкоснулась с синяками на моем боку.

Парень за пятым столиком в мгновение ока вскочил на ноги, отпихнув парня, который врезался в меня.

– Смотри, куда идешь.

Этого мальчика я знала по школе. Он был тем, кого я избегала как чумы, потому что он был жесток. Брайан. Он зарычал, собираясь что-то сказать в ответ, но потом заметил моего защитника и побледнел.

– Я ее не видел, чувак.

Парень за пятым столиком уставился на Брайана.

– Тогда тебе следует быть повнимательнее.

В каждом слове слышалась едва сдерживаемая ярость.

– Д-да, конечно. Извини. – Брайан поспешил прочь, к своей группе друзей.

Парень за пятым столиком повернулся ко мне. Он протянул руку, как будто хотел дотронуться до меня, но затем отдернул ее.

– Ты в порядке?

Я быстро кивнула.

– Конечно. Мне нужно пойти кое-что проверить.

Я бросилась в коридор и проскользнула в комнату отдыха, тяжело дыша. Паника начала овладевать мной, края моего зрения потемнели, пока я боролась с ней. Воспоминания нахлынули на меня. Удары. Пощечины. Ожог.

Я впилась ногтями в ладони, боль прогоняла воспоминания.

– Я в безопасности, – шептала я снова и снова, пока не смогла взять себя в руки.

Постепенно темнота в моем поле зрения рассеялась, и я смогла нормально дышать. Я съежилась от того, какой странной я была. Мне нужно было извиниться.

Я поспешила из комнаты отдыха к пятому столику. Но там было пусто.

Бутерброд лежал на столе нетронутый. А рядом с ним лежали две стодолларовые купюры.

Я быстро оглядела улицу, но мой таинственный незнакомец просто... исчез.