Текст книги "Требуется идеальный мужчина"

Автор книги: Терри Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 10

– Вот теперь романтично! – засмеялась Келли.

– То, что я стою здесь с подвернутыми брюками?

Он сел на тротуар, обулся, затем кивнул на неоновый указатель. Это был клуб, полуосвещенный внутри и с круглым баром из стеклянных кубиков посередине. Было слишком рано для завсегдатаев дискоклуба, поэтому они оказались почти единственными посетителями.

– Почему ты оставила пальто на вешалке? – спросил Стив. Садясь за стол, он снял с руки перчатку. – Черт! Вторая осталась в такси. Выгляжу как Майкл Джексон!

– По сравнению с тобой Майкл Джексон не более как обыкновенный налетчик! – Келли села рядом, потрогала ворот его пальто, висевшего на спинке стула. Что бы Стив ни одевал, вечерний костюм или затрапезный свитер, он выглядел как член английского клуба. – Ну, что дальше, сэр Вальтер?

У них было два варианта, один хуже другого.

– Или мы сидим, закутав мои ноги скатертью, или будем танцевать. – Стив кивнул в сторону танцевальной площадки.

Келли в ответ промолчала, глазами показав на круг танцплощадки. Она заметила, что у Стива испортилось настроение.

Как только зазвучала мелодия, Стив вывел Келли на круг. Они начали медленный танец. Келли облизала губы, когда мимо пронесли поднос с напитками.

– Прекрати, – сказал Стив низким голосом.

– Я не буду до такой степени, чтобы на меня потом глазели.

– Не будете? Сегодня вечером, дамочка, что бы вы ни сотворили, меня ничто уже не удивит.

В ее глазах зажглись веселые огоньки.

– И не думай об этом!

– О чем? – спросила Келли.

– Обо всем, чем ты задумала меня поразить. Мы здесь потому, что переживаем последствия вашей очередной выдумки.

Келли скромно опустила глаза.

– Благодаря тебе у меня набралось материала для всяких фантазий на целый год вперед. – Стив посмотрел ей в глаза. Такие голубые и такие счастливые. Ему не хотелось думать об ошибках, которые она совершала с другими мужчинами, поэтому он о них и не расспрашивает. Все это было в прошлом. Сейчас Келли наконец обрела свое счастье с ним.

Когда начался следующий танец, их руки были в классической начальной позиции, но Стив прижал Келли к себе. Они двигались медленно, ее рука лежала у него на плече. Но скоро эти вялые движения зажгли в нем такой огонь, такое желание, такую страсть…

– Я хочу тебя, Келли! – прошептал он. – Сотней способов на сто лет. На всю жизнь.

– Тогда что мы здесь делаем? – спросила она, ощущая, как неистовое желание охватывает ее. Келли была ошеломлена тем, как она его хочет.

– Мы дожидаемся, пока я обсохну, потом едем ко мне, чтобы я мог усмирить тебя, без особых потерь для нас обоих.

– Ты собираешься сохнуть таким способом?

Только тут Стив заметил, что крепко сжимает ее в объятиях.

– Давай-ка захватим столик.

Они сели. Келли поправила волосы, убрала за ухо выбившуюся прядь.

– Подожди минуту, я отвезу тебя домой, – сказал он, подзывая к себе официанта.

Келли заказала содовую. Завтра рабочий день. Ей пора возвращаться домой. Вопрос о том, чтобы провести и эту ночь у Стива, все еще не решен.

– Стив? – Она взглянула на него.

– Не волнуйся. Мне тоже завтра утром рано вставать.

То, что Стив без труда прочитал ее мысли, успокоило Келли.

– Я не настаиваю и не хочу, чтобы ты думала, будто я тебя принуждаю.

– Не беспокойся, ты же не прогоняешь меня.

– Ты можешь приходить и уходить, когда пожелаешь.

«Не уходи», – умоляла Келли.

Он протянул руку через стол положил на ее локоть.

– Я никуда не ухожу, детка.

В понедельник к вечеру Келли была совершенно выбита из колеи. Стив не позвонил с того часа, как проводил ее домой. Она особенно и не надеялась на его звонок. Он пообещал ей дать немного времени, чтобы переварить все, отдышаться. Стив знал, что ей это необходимо. Стив, который верил в любовь. И Келли, которая верила, что не бывает простых вопросов, а только трудные и еще безвозвратные потери.

Вытаскивая банку томатного сока из холодильника, она заметила мигающий огонек на автоответчике. Ее сердце сжалось почти до боли, но при этом на лице появилась улыбка надежды. Келли все-таки надеялась, что он позвонит. Ее счастье не может зависеть от звонков Стива. Надежда – вот что ей нужно!

Она услышала голос матери:

– Я нашла твоего отца.

Неужели снова? Келли зажмурилась, открыла глаза, только чтобы посмотреть, с какого номера звонили, затем нажала кнопку. Почему ее мать помешана на выслеживании отца? Сколько месяцев прошло с того времени? Сколько лет? Она тяжело вздохнула. Это не ее проблема, а матери.

– Мама, это же ясно, ты не хочешь, чтобы он вернулся?

– Конечно, нет, дорогая! Но я чувствую себя лучше, когда знаю, где находится твой отец.

Ее мать всегда думала о нем, как об одном из своих цыплят, которых всегда держала.

– Ты как самая настоящая квочка.

Это у них была такая игра. Но Келли чувствовала, откуда дует ветер.

– Приближается твой день рождения, – сказала ее мать.

– Мама, мне будет тридцать, – это прозвучало более как предупреждение, чем утверждение.

– Вот как раз хороший повод, чтобы отец позвонил тебе. Я уверена, что ему будет интересно узнать, как ты живешь.

А Келли была уверена в том, что без напоминания ее матери он даже и не вспомнил бы о ней.

– Сколько ты заплатила частным детективам за эти годы?

– Не твое дело, дорогая. Кстати, о деньгах. Ты по-прежнему ходишь на консультации к этому доктору?

Теперь была очередь матери изменить тему разговора.

– Лечиться у психиатра, наверное, недешево? – продолжала она. – Тебе не помочь?

– Только не деньгами. Пожалуйста, мам, все нормально.

– Извини, Келли.

Уловив в голосе матери тревогу, Келли почувствовала себя виноватой.

– Это не обвинение тебе, как матери. Не нужно просить прощения.

– Если я что-нибудь не так сделала – сделаю, что смогу.

– Это не твоя вина, и отец ничем не поможет. Прошлое закончилось. – Кроме тех случаев, когда ты выслеживаешь его при помощи частных детективов, хотела, но не добавила Келли. – Я встречаюсь с доктором Куртис, чтобы выяснить некоторые вещи, и все. Обсудить проблемы.

– А не поможет ли тебе, если ты их обсудишь с твоим отцом? Все проблемы начинаются с детства, ты знаешь. Я позвоню ему, расскажу про тебя.

– Не нужно мои проблемы решать за меня, хорошо? Или заставь моего отца позвонить мне, или напомни ему, что я есть, или поставь заплатки на то, что нельзя чинить. Я сама должна это сделать для себя.

– Тогда хотя бы просто поговори с ним. Марк говорит…

– Марк?

– Это детектив, которого я наняла. Он одинокий человек, живет в бунгало, в Бруклине, хорошенький маленький дом.

– Ты говоришь об отце?

– Нет, о Марке. Твой отец живет рядом. Ты встретишься с ним в пятницу, в обед. Это я уже о Марке говорю.

А сейчас ее мать устраивает свидание с человеком, которого она наняла, чтобы найти бывшего мужа! Ну и семейка! По крайней мере, Келли будет что рассказать доктору Куртис.

В дверь постучали.

– Мам, мне нужно идти.

Она глянула в дверной глазок и ничего не увидела, кроме букета роз. Стив! Где ее сердце?! Где голова?! Как она счастлива видеть его!

– Я думала, мы не увидимся дня два. – Келли пыталась изобразить сдержанность, но, видит Бог, сердце не поддержало этой игры.

– Меня впустил ваш швейцар.

– У нас нет швейцара.

– Ну, тогда твоя соседка внизу. Она считает, что тебе чаще надо бывать на людях.

– Миссис Камински? И почему каждому хочется принять участие в решении моих проблем? Минуту назад я жаловалась на это. – Келли обняла его за шею. Их губы сошлись в страстном поцелуе.

– А со стеснительностью у вас есть проблемы? – Он поднял ее на руки, понес через комнату.

– Стив, надорвешься!

– Ты ведь моя любимая!

– Будь осторожен, выбирай слова. Ты знаешь, как я к этому отношусь. Я чувствительная.

– И я знаю, где. – Стив положил Келли на кровать, смеясь и лаская. – Здесь. – У нее перехватило дыхание. – И здесь. – Она замурлыкала, блаженная улыбка разлилась по ее лицу.

– Стив, а что ты здесь делаешь?

– Люблю тебя.

И этим все сказано.

– Вы сегодня выглядите такой счастливой, Келли.

– Да, доктор Куртис. Столько всего произошло с тех пор, как мы с вами разговаривали последний раз. Я рассказывала вам о Стиве.

– Это ваш идеальный мужчина из рекламного объявления и случайный провожатый?

– Он стал… несколько больше, чем это.

Доктор Куртис улыбнулась.

– У вас отношения?

– Мы – любовники. И… он сказал, что любит меня. – И доказывает ей это каждый раз, когда бывает рядом.

– А как вы к этому относитесь?

– Хорошо! – с большим чувством уверенно сказала Келли. – Отлично! – это даже лучше звучало. Она потеряла привязанность к лоскутку и обрела улыбку.

– Я рада за вас, Келли. – Но в голосе доктора энтузиазма было меньше.

– Я думаю отказаться от остальных наших встреч, – добавила Келли, хотя эта мысль только что пришла ей в голову.

– Так тоже бывает, – сказала доктор.

– Люди выздоравливают, вы это имеете в виду?

– Иногда пациенты перестают приходить, потому что считают, что уже выздоровели. А что испытываете вы, отменив курс?

– Облегчение, – первое слово, которое ей пришло в голову. Прозвучало грубо, к тому же это не было правдой.

– Мы затронули несколько больных точек. Понятно, что вы хотите избежать этого. Или вы считаете, что мы достаточно их проработали?

Келли осторожно отступила.

– При Стиве я чувствую себя по-разному. Почти всегда держу себя под контролем. – Так было, пока она не полюбила. Но чувство страха не ушло автоматически.

– У вас появились какие-то сомнения? – спросила доктор.

– Я перестала верить в любовь с девяти лет. – Келли засмеялась. – Понадобилось много времени, чтобы я избавилась от этого.

– Вам было девять лет, когда вас оставил отец?

– Я просто так назвала число. Это была шутка.

– Прошлое имеет обыкновение проникать в настоящее.

Келли сидела на краешке кресла. Она села поглубже, положила ногу на ногу, а руки – на ручки кресла.

– Давайте приступим прямо к проблеме, хорошо? Стив не похож на моего отца. Он предан работе и мне. У отца все было пущено на волю волн. У него всегда была новая работа, новый адрес.

И новая отговорка. Почему он не позвонил. Почему не купил ей подарка. На будущий год, детка, на будущий год.

– Я полюбила Стива с открытыми глазами. Я больше не ребенок. Никто не сможет меня бросить на автобусной остановке. Я найду свою дорогу домой.

Они сидели. Часы тикали. У доктора был негромкий голос.

– И это все, что произошло?

По какой-то странной причине Келли вдруг как прорвало.

«Твоя мать потом заберет тебя», – сказал отец. Она как сейчас слышит его голос, видит щетину на его лице, ощущает запах крема для бритья. У него были тяжелые черные брови, черные глаза. От отца всегда пахло сигарами и кофе. «Ты оставайся здесь, как хорошая девочка. А мне нужно идти».

Она просидела там долго, боясь взглянуть на большие, круглые часы. С тех пор Келли люто возненавидела их, напоминающих о прошлом.

Она была так напутана, боялась, что он оставил ее здесь навсегда. Одну.

Запинаясь, Келли рассказывала эту историю.

– Мама все время поддерживала с ним связь, принуждая звонить мне. Не можем ли мы отложить эту тему разговора? Нет смысла разбираться в двадцатилетнем отсутствии внимания. Лучше я сконцентрируюсь на Стиве, будем это обсуждать.

– К сожалению, нет никаких гарантий, что и он вас не оставит тоже.

Келли почувствовала, как холод пробежал у нее по спине. Она выпрямилась.

– Я знаю, что нет никаких гарантий. Но Стив не похож на отца. Он звонит, потому что хочет. Проводит со мной много времени, несмотря на то, что занят на работе. У него нет отговорок. Если мы будем честны, то у нас все получится.

Стив позвонил, чтобы предупредить, что не сможет прийти. Нет причины для беспокойства, и Келли пыталась быть рассудительной. Любовь не предполагает только цветы и горячие встречи.

– Почему ты не сказала мне, что у тебя скоро день рождения? – спросил он.

Она чертыхнулась про себя. Как быстро Стив все о ней узнал!

– Я не хотела, чтобы ты тратил время на поиски подарка. – Из телевизора неслись сладкие голоса Керри Гранта и Деборы Керр, обсуждавшие свой роман на борту корабля. Они наводили смертельную тоску. – Я не хотела быть тебе обязанной.

Любимое ругательство Стива донеслось из трубки, как доказательство того, что он об этом думает.

– К тому же я знаю, что ты хочешь подарить мне возмутительно дорогой подарок. – Она заворковала в трубку, пытаясь обратить напряженный разговор в не очень умелую шутку.

Келли все еще продолжала свой лепет, но Стив прервал ее вопросом:

– А какого числа?

– Первого апреля, в День Дураков, не вздумай смеяться.

Так хотелось трогать его волосы, скользить пальцем по его груди, ласкать, быть рядом с ним. А еще ей хотелось победить страстное желание попросить его прийти. Он будет занят на работе всю неделю.

– Я пришлю тебе подарок, – сказал Стив. – Обещаю.

Вот это слово Келли терпеть не могла. Слишком часто его можно срифмовать со словом «не возвращаюсь».

– Ты занесешь его? – Она искала повод для встречи с ним.

Пауза тянулась томительно долго. Келли неизвестно почему вдруг почувствовала комок в горле. Стив заговорил:

– Меня не будет в городе. Безотлагательная поездка, я даже не знаю, когда вернусь.

Келли боролась со слишком знакомыми чувствами. Обыкновенная деловая поездка. Это не значит, что он навсегда уходит из ее жизни. Почему же тогда она так встревожена?

– Почему ты сразу не сказал об этом, не дожидаясь того, что я выведаю у тебя?

Она его очень любит. Стив тихо вздохнул. Почему так всегда бывает? Независимо от того, как ты относишься к женщине, она сходит с ума, когда узнает, что ты уезжаешь.

– Келли, ты знаешь о моем повышении. Вылет в Европу в последнюю минуту – это большее доказательство преданности делу, чем дурацкие консультации у психотерапевта.

«Вот, черт, – подумал Стив. – Он позволяет себе сцены раздражения! Если они ему так отвратительны, то можно представить, как Келли это переживает». Но Стиву было также неприятно, что он должен доказывать свое отношение к работе.

– Прости меня, детка. Я и сам бы сказал тебе об этом, но не знал, когда именно вылетаем. Внезапно мы получили задание, сверх основного, конкретно поработать с датчанами по поводу обмена валюты. Поэтому поездка затянется на несколько недель. Мы отметим твой день рождения, когда я вернусь.

Келли закрыла глаза, до боли сжала трубку. Все большие планы да великие дела, которые не могут ждать.

– Я люблю тебя. Я вернусь. – Не зная почему, но ему не понравилось то, что он без конца доказывает это. – Келли. – Его дыхание было слышно в трубке. – Ну скажи мне что-нибудь. Пожалуйста.

Объяснения. Доказательства. Обещания. Теперь Келли вспомнила, почему она не любила обещания.

– Я тебе привезу что-то.

– Я не ребенок, Стив.

– Ты не о том думаешь. Просто я хочу сделать тебе подарок. Черт возьми. – Стив наморщил лоб. В конце концов, ее холодный тон может утомить кого угодно. Если бы он был рядом с ней, то узнал бы, в чем дело.

– Ты знаешь, что я лучше бы остался с тобой. Ну, что случилось?

Келли не могла ни слова сказать, ни заплакать. Совсем простое объяснение: для него работа значит больше, чем все остальное. Стив не виноват, что и до него она слышала это слишком часто.

– Я переживаю, мне кажется, что я теряю тебя, вот и все.

– Не знаю, как часто я смогу тебе звонить. Во-первых, разница во времени, во-вторых, Марти – большой поклонник плотных завтраков. Боюсь, что домой я вернусь толстяком.

Вернется домой? Келли сдержала смех, но злая недоверчивая улыбка осталась. В голове звучали знакомые с детства обещания. Она поверит, что он вернулся, только тогда, когда увидит его.

– И мы поговорим обо всем при встрече. Извини, но сейчас мне нужно идти. Я люблю тебя.

Одна ее половина знала, что это правда, другая сомневалась.

– До свидания, Стив.

Келли долго не вешала трубку телефона после того, как они простились, пытаясь в памяти заново восстановить весь разговор.

Она даже не знала, кому доказывала, пыталась найти нужные, оправдывающие Стива слова, поливая цветы. «Он не похож на отца, ты помнишь. Просто Стив помешался на своей конторе…»

Конторе? Да это мультибиллиондолларовый международный конгломерат.

«К тому же он любит меня», – продолжала Келли успокаивать себя.

Но Стив уезжает.

«А он вернется».

Они все так говорят.

«Понимаешь, если мне трудно пережить коротенькую поездку, то готова ли я вообще к серьезным отношениям?»

Ее доверчивая половина говорила, что он не такой, что она любит его. Тем не менее внутренний голос неутомимо повторял: «Стив не со мной в день рождения».

Закончилось всеобщее помешательство, которое обычно сопровождает последние дни перед запуском в печать очередного номера «Вестника политических итогов в политической науке».

Апрельский номер был уже в почте. В редакции все затихло на несколько недель, пока сотрудники готовили статьи к следующему номеру. Усталая и замученная Келли брела домой по улице, вымытой теплым апрельским дождем.

Прошлой ночью ее разбудил телефонный звонок в гостиной. Она посмотрела на квадратный будильник с цифровой индикацией, который показывал четыре часа сорок минут. Чтобы записать сообщение на автоответчик, она нажала кнопку. И через несколько минут зазвучал обожаемый мягкий голос. Келли подскочила с кровати.

– Который у вас там час, Кэл? Я все время забываю. Не хочешь сэкономить время и побыть среди ясного дня?

Стив. Сердце сжалось. Как давно они в разлуке. Его голос звучал устало. Неясный утренний свет только пробивался в ее окне.

– У нас позднее утро. У вас, наверное, около пяти. Не хочу будить тебя. Сюда звонить мне нет больше смысла, так как сегодня мы улетаем в Бельгию. Поэтому решил сам оставить тебе сообщение. Я люблю тебя. Нет, я не забыл о твоем дне рождения. Здесь купил тебе подарок, но подумал, что лучше не посылать его по почте. Если ты хочешь написать мне, то пиши или в мой офис, или в отель «Шератон» в Брюсселе. Люблю тебя. – Он повесил трубку.

Келли знала, что сегодня больше не заснет. Она нажала клавишу автоответчика, чтобы снова услышать голос Стива.

Она побродила по квартире, включила свет на кухне, послушала жужжание лампы дневного света, хрипение и всхлипывание водопроводного крана, выпускающего первую за этот день струю воды. Стала варить кофе. Вода медленно проходила через фильтр. Капли падали по одной, словно кофеварка их сортировала. Первые капли кофе медленно, неуверенно, с глухим шумом ударились о дно кофейника, затем пошла полная струя, как будто после сомнений машина приняла какое-то решение.

Стив звонил уже второй раз. Он был очень занят. Просил прощения, что не имел возможности отвечать на ее сообщения. Келли была удивлена его уверенностью в том, что она их делает. Потому что даже и не пыталась напоминать о себе. Столько было всего, что она хотела бы ему сказать, что не хватило бы времени никакого автоответчика. Келли хотела доказать, что может жить без него. Она не будет ему навязываться. Стив никогда не узнает, что она снова и снова слушает его послания и что верит в него так же, как и сомневается в нем.

Он не должен узнать, что в последнее время все-таки сомнения одерживают верх, но она расскажет ему скоро.

Келли сидела за столом, один конец которого упирался в стену кухни. Она не отрываясь смотрела на кирпичную стену дома напротив. За этим столом она иногда работала дома. Здесь стояла пишущая машинка. Несколько книг дожидались своей очереди подвергнуться анализу Келли. Но ни одна из них не давала ответа, что ей делать.

Келли вложила лист в машинку. Ей почему-то всегда было легче думать на бумаге.

Она уставилась на чистый лист, ощущая действие первой порции кофеина, и начала печатать.

Все сводилось к одному. Келли ему не верила. Нет, не так. Она вообще не верила. Вот что. Никому и ни во что. Она не верила, что любовь может быть долго. Может, Стив и думал, что говорил. Может, он – человек, который выполняет свои обещания. Может, он и не уйдет, когда любовь подойдет так близко, что слово «обязательство» должно быть произнесено. Келли этому не верила. Наступит день, все разрушится. Он уйдет и не вернется. Однажды.

Поэтому она решила написать письмо.

«Прости, Стив. Ничего у нас не получится. Все у меня сейчас перемешалось. Прошлое. Настоящее. Доктор Куртис кругом права. Я должна отказаться от всех отношений с мужчинами, пока не решу своих собственных проблем. Я и раньше чувствовала, что она права, но не хотелось верить в это. Хорошо, что мы на время расстались. Я рада тому, что было между нами. Но мне нужно разобраться с собой. Я тебя тоже люблю. Пожалуйста, не звони мне, не пытайся изменить мое решение. Это невозможно. Если у меня хватит смелости, то я позвоню тебе».

Через три дня после того, как Келли отнесла письмо в офис Стива в Нью-Йорке, у нее раздался телефонный звонок.

– Стив.

– Что там за шум?

Это мое сердце.

– Водопровод.

– Отличное место у тебя.

Пустое место.

– Ты откуда?

– В Париже. Пересадка. Ждем Евроэкспресс.

– А! – Получил ли он ее письмо? Почему не говорит об этом? Она ждала. Сердце замерло и уперлось в легкие, как термометр.

– Я скучаю по тебе.

Слова было трудно расслышать из-за грохота поезда, прибывающего на станцию. Но их нельзя было не услышать.

– И я по тебе тоже. – Келли закрыла глаза и попыталась собраться. – Прости, мы разругались из-за твоего внезапного отъезда.

– Так это была ругань? – Он засмеялся. – Я бы отнес это к категории легких размолвок.

Категория. Бесчувственный, безжалостный, обалдевший от любви дурак. Короче, не было часа, чтобы он ее не вспоминал.

– Ты получила мои послания по телефону?

– Да, а ты получил мое письмо?

Она написала ему. Его сердце распирало от радости. Стив был озабочен тем, что Келли ему не звонила. Любовь может свести с ума и здорового человека.

– Ты послала его сюда или через мой офис? Письмо дойдет быстрее, если отправить через офис.

– Ты мне говорил об этом. Я так и сделала.

– Надеюсь, ты не покрыла его поцелуями? А то я никогда не найду его в секретарской папке.

– Нет.

– А духами?

– Прости. – Улыбка у нее была горько-сладкая. Она-то уже покончила с их отношениями, для того чтобы в одиночестве разобраться с собой, но Стив об этом еще не знал. Ничего плохого не будет, если она еще раз поговорит с ним, услышит его голос, представит его улыбку.

– Ты знаешь, – он старался перекричать гул и шум вокзала, – ты не могла бы послать его факсом?

Ее сердце сжалось.

– Нет, не надо.

– Было бы замечательно, а?

Как приятно слышать его голос. Если бы он только остался, если бы у них было больше времени, то, может, вдвоем они смогли бы решить мучившие ее вопросы. Это прощальный разговор. Почему его голос звучит так радостно, только оттого, что он просто разговаривает с ней?

– Неплохая слышимость для телефонного разговора через океан. – Келли закашлялась, во рту у нее пересохло, каждое слово давалось с трудом.

– Ты спишь на диване?

– Да, я перешла сюда. – Для нее это было легче, чем видеть кровать, на которой он спал, подушку, которая хранила его запах.

Звук гудка поезда прозвучал как крик.

– Мне нужно идти, – сказал Стив. – Келли, прости меня за начало этой поездки. Я вернусь, как только смогу. Я напишу.

– Конечно, иди.

– Я люблю тебя.

Келли прикусила губу. Но это последний раз и навсегда. Она сказала:

– Я люблю тебя тоже.

– Ничего, что я звоню тебе на работу?

– Ничего! – Она встала, закрыла дверь кабинета.

– Я скучаю без тебя. Раньше со мной такого никогда не было.

Келли закрыла глаза, откинулась на спинку своего скрипучего стула. Еще один день, еще один звонок. Интересно, как долго идет почта через океан? Сегодня она дает отсрочку приговору. Ей нужно обязательно откровенно с кем-нибудь поговорить. Келли решила со Стивом.

– Как дела?

– Я ходила на свидание с отцом, – сказала она.

На том конце провода молчали.

– Зачем?

– Позавтракать. Он свободен только в это время.

– Тебе тяжело было это сделать? Хочешь мне рассказать об этом?

– За доллар в минуту? – Келли попыталась засмеяться. Чтобы не заплакать.

– Расскажи мне, Келли!