Текст книги "Требуется идеальный мужчина"

Автор книги: Терри Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Он тихо подошел к ней.

– И часто вы здесь бываете, в офисе психиатра?

Келли вздрогнула и выпалила:

– Стив!

– Я вижу, ты решила последовать моему совету. – Но если она здесь, то ей должно быть еще хуже, чем казалось тогда в ресторане. И голос его сразу стал мягче. – Ну, как ты?

– Я опаздываю, меня уже вызвали. Прости.

Он обхватил свои плечи руками. «Да, это он во всем виноват!»

– Прекрати обращаться со мной, как с ребенком!

– Если ты не можешь расслабиться в офисе психоаналитика, то где тогда можешь?..

– Я за этим и пришла, – она нашла в себе силы улыбнуться.

– В таком случае разреши мне вернуть то, что ты забыла в ресторане.

– Мой здравый смысл?

Он вынул два билета в театр.

– Это не мои.

– Твоя двадцатка встретилась с десяткой в моем бумажнике. И вот плод их встречи.

– Прости мой скептицизм. Какое же представление в этом городе можно посмотреть по билету за пятнадцать долларов?

– Мой приятель занят в спектакле. Это о чем-то говорит?

Келли вздохнула, из-за него. Ее сомнения по поводу мужчин были основной причиной, почему она оказалась здесь. Как она сможет это объяснить?

– Стив, какой ты милый, – это она сказала вслух, в то время как в голове у нее бились такие слова, как «великолепный», «ослепительный», «восхитительный». – Но я тебе говорила, что поклялась не иметь дело с мужчинами до скончания века. Если мы пойдем вместе, ты рискуешь выслушать всю историю моей жизни, а я не хочу терзать этим не подготовленного профессионально человека.

Келли заставила Стива рассмеяться. Только она могла исправить его настроение. Неужели он даст ей уйти?

– Тогда пригласи в театр свою подружку. Это же твоя двадцатка. – Стив отдал ей билеты, прислонился спиной к стене, заложил ногу за ногу.

И как это у него получается такой вполне приличный жест сделать таким… интимным?

– Спасибо. – Она положила билеты в сумочку.

– Второй вопрос.

– Ну?

– Можно я буду твоей подружкой?

Келли вздохнула. Сколько ей еще придется вздыхать…

– Я не предполагала, что ты такой настойчивый.

– А ты меня совсем не знаешь.

Действительно, она не знала.

– Видишь ли, есть еще одна более сумасшедшая вещь, чем знакомиться с женщинами в баре, – это знакомиться с ними в кабинете психиатра.

– Считай, что ты меня предупредила. Я ставлю тебя в известность: шоу будет очень короткое, и обещаю, что мы уйдем до конца представления.

– Теперь ты будешь терзать меня этим шоу?

Он потрепал ее за подбородок.

– Держу пари, тебя никто не называл застенчивой. – С этими словами он проводил ее до дверей в кабинет доктора. Его рука лежала на ее талии.

Она чуть замедлила шаг, давление поднималось.

Келли повернула голову. Ей все время хотелось смотреть ему в глаза. Набрав воздуха, чтобы сказать: «Спасибо, но нет», – она уловила запах его лосьона после бритья. Ненавязчивый, тонкий. Сочетание мужественности и нежности.

«Неужели все дело в лосьоне?»

– Прости, Стив, я действительно не могу.

– Если мы встретимся там, я позволю тебе заплатить за такси.

– Нет, то есть, да. Я заплачу…

– Буду ждать тебя у театра. Он называется «Орфей». Это на пересечении Второй и Восьмой улиц.

И Стив зашагал по коридору. Она могла представить, что он преодолеет любую преграду. Взять хотя бы, как он обошелся с ней.

– Это вы Келли Болдвин? – через открытую дверь спросила солидная, элегантная женщина. – Проходите, пожалуйста.

Улыбка сошла с лица Стива, когда ассистентка проводила его в свободный кабинет. Там его ожидали стол, карандаш и вопросник. За решения Доджа Креддока расплачиваться приходилось ему.

Почему для женщины так сложно сделать выбор? Может, потому, что она носит туфли на высоких каблуках, у нее красивые ноги и острое чувство юмора? А может, потому, что она отказывается флиртовать со мной, или потому, что носится со своими переживаниями?

А может, потому, что он держит себя так вызывающе? Возможно.

Стив карандашом расчертил лист бумаги и стал заполнять кружки, что-то подчеркивать. Интересно, добавят ему дополнительные баллы за аккуратность? Неужели эти случайные знаки означают его жажду власти? А заштрихованные серые поля – не до конца изжитую леность? А может, взрывной характер? Или нерешительность? Интересно, что означает то, что он тщательно обводит фигурки? Чувственность? Или вдумчивость?

Воспоминания о брюнетке в темных очках все время присутствовали в его сознании. Это было совершенно естественно. А как доктор будет расшифровывать кружочки, нарисованные им? Может, как угасающие воспоминания о его последней возлюбленной?

Стив сделал небольшой перерыв. Встал, обследовал комнату в поисках точилки для карандашей.

Тонни возненавидела бы это повышение. После того как она ушла, он заполнил все пустые вечера работой. Его продвижение по службе стало результатом борьбы с одиночеством. В свою очередь, новое назначение принесет еще больше работы. Столько работы, что ему некогда будет думать о взаимоотношениях, ни о старых, ни о новых.

Он закончил тест, оказавшийся совсем не трудным. После каждого задания Стив мысленно возвращался к логично мыслящей фатальной женщине, поклявшейся никогда не иметь отношений с мужчинами. Если одиночество – его судьба, то он с головой уйдет в работу.

От резкой боли у него потемнело в глазах. Знакомое чувство переутомления. Он потряс головой, словно так хотел избавиться от усталости. Каким образом заурядный психологический тест заставил его задуматься о своей жизни?

Келли заложила за ухо прядь волос. Сняв темные очки, она встряхнула головой. Кусочек ткани оказался зажатым у нее в кулаке. Она понятия не имела, как он там оказался. «Мне действительно здесь нечего делать!»

Голос доктора был спокойным, располагающим к беседе.

– Вы заранее записались на прием. Видно, для этого у вас была основательная причина.

– Я знаю эти причины по именам. Их зовут Бред, Джон и Марлин. Особенно Марлин.

Доктор Куртис мягко улыбнулась.

– Мужчины иногда могут быть проблемой.

– И вы мне это говорите? – Келли глубоко вздохнула. Кресло все еще сохраняло чужое тепло. Она вспомнила о Стиве – который раз. Встреча с ним взволновала ее, привела в возбуждение. – Вы посмотрите, разве я похожа на сумасшедшую?

– Сумасшедших не так уж много.

– Что же тогда вас принуждает заниматься таким неприбыльным делом? – с сочувственным смехом спросила Келли. Она положила подбородок на руку и мило улыбнулась доктору. Похоже, доктор тоже расслабилась.

– Сюда приходят люди, озабоченные своими проблемами, чтобы разобраться с ними, привести себя в порядок. А я только сочувствующий слушатель.

– Мои слушатели уже устали от меня, и поэтому я пришла сюда. Подруга посоветовала к вам обратиться. Потом еще кто-то, уж не помню, кто, называл ваше имя.

Театральные билеты этого кто-то лежали у нее в сумочке.

– Она так сочувствует вам?

– Алисия? Вы бы тоже посочувствовали, если бы увидели тех мужчин, с которыми я встречалась. Это была шутка, может быть, не очень удачная. Одни были ужасны, другие – невыносимы. Нормальные долго не задерживались. Алисия подозревает, что в этом что-то кроется.

– А вы что об этом думаете?

Келли продолжала теребить неизвестно откуда взявшийся клочок ткани. Она оглядела по-домашнему уютно обставленный кабинет в поисках корзины для ненужных бумаг. И воспользовалась этим для того, чтобы размяться. Перед тем как найти корзину, она походила по офису, затем остановилась с виноватой улыбкой.

– Возможно, в этом и заключается моя проблема.

Доктор Куртис рассмеялась.

– Тогда вы на полпути к ее разрешению. – Она открыла записную книжку. – Во-первых, Келли, я не верю в то, что ходить к психоаналитику необходимо всю жизнь и каждый день. Шести сеансов будет достаточно для того, чтобы разобраться в ваших чувствах, посмотреть, что стоит за этой проблемой. Не всегда это будет легко, иногда даже болезненно. При самоанализе всегда так бывает. Давайте начнем. Я хочу, чтобы вы описали мне вашего идеального мужчину.

– Идеального мужчину?

– Мы сейчас составим портрет идеального мужчины, как это делается в объявлениях.

– Но я не хочу искать мужчину, я только хочу перестать смотреть в их сторону.

– Это и поможет. Описывая ваш идеал мужчины, вы составляете список качеств, которые хотели бы в нем найти. Очень часто женщина отвечает согласием всякому мужчине, оказывающему ей внимание. Она надеется, что сможет изменить, перевоспитать его или что ее любовь к нему сделает его недостатки незаметными. Когда вы сравните мужчину, объект ваших неокрепших чувств, с вашим идеалом, сомнения уйдут и вы сможете посмотреть на все реально. Все несоответствия высветятся, как на экране.

– А не слишком ли это рассудочно?

– Этот вопрос и говорит о вашей рассудительности.

Келли улыбнулась ей в ответ.

– Когда мы начнем?

– В любое время, когда вы захотите. Я буду записывать.

– Хорошо. Рост шесть футов.

– М-м-м.

– Черные волосы и голубые глаза. Обожаю это сочетание.

– Продолжайте.

– Стройный. В хорошей спортивной форме.

– Одежда? Стиль?

Здесь она решила сказать то, что было совершенно не характерно для Стива Руссо.

– Джинсы, клетчатые рубашки, стиль мужественный, основательный. Доверчивый, умный, компанейский, забавный.

– Хорошо.

– Он должен уметь ладить со мной. Бывают дни, когда я могу заговорить хоть кого до смерти, бывает, целыми днями шучу. А иногда с утра на лице написано: «Не подходи ко мне слишком близко».

– И что же, он должен разбираться во всех оттенках вашего настроения?

– А как же! Идеальный любовник, выполняющий все мои желания, чувствующий мое настроение. Знаю-знаю, таких не бывает. А как насчет чувственности? Умница, который меня никогда не обидит.

И еще сотни качеств, которых нет даже у Стива Руссо. Этот список должен ее надежно охранять.

Келли собиралась встретиться со Стивом около театра. Это было первое и последнее свидание. Она помнила о контракте.

После того как они составили воображаемое объявление о поиске идеального мужчины, доктор Куртис приступила к основной части.

– Есть еще одно важное обстоятельство, и именно им я хотела бы закончить наш первый сеанс. Келли, мне нужно заключить с вами соглашение в письменной форме, в котором вы изложите свое решение не встречаться с мужчинами, пока не закончатся все сеансы.

– Никаких свиданий?!

– Помните, в телефонном разговоре вы сказали, что решили покончить с этой каруселью.

– Да, я так сказала.

– Думаю, что это очень важно. Пока мы не разберемся, в чем первопричина этих бестолковых отношений, лучше не начинать новых. Мы должны сконцентрировать внимание на вас.

Билеты лежали у нее в сумочке, как залог, как ценные бумаги.

– Кроме того, которое я уже назначила, в пятницу вечером.

– Вы хотите пойти?

Келли поморщилась.

– Я заплатила за билеты.

Доктор прикусила губу.

– В таком случае, идите. Но тем не менее вы должны быть внимательны и не совершать ошибок.

– Знаю.

– Теперь мы припишем к соглашению пониже черты: кроме свидания, назначенного завтра вечером, никаких мужчин.

– Никаких отношений. Никаких взглядов. Где мне подписать?

Такси подкатило к стоянке около театра.

– Похоже, я как раз вовремя, – пробормотала Келли.

Стив стоял в тени на ступенях театра, возле кассы. Он заулыбался, увидев ее.

Воротник клетчатой рубашки выглядывал из-под его кожаного пиджака. Отличные джинсы обтягивали его стройные ноги.

Идеальный мужчина из объявления шел ей навстречу и приветственно махал рукой.

Глава 3

– В вестибюле полно народа, – сказал Стив, пробираясь через толпу, чтобы принести Келли что-нибудь попить.

– Странно, – пробормотала Келли. – Принимая во внимание, сколько людей ушло из зала, не дожидаясь конца первого акта…

Стив поморщился.

– Я знаю, это не самое великое…

– Сколько оно шло?

– Три недели.

– А сегодня последнее представление?

– Да, поэтому я хотел посмотреть.

– Понимаю. Наверняка это имеет отношение к билетам.

Стив снова поморщился.

– Ты хочешь, чтобы я вернул тебе деньги?

Она рассмеялась. Он доверчив сверх всякой меры, как ее идеал мужчины.

Вода попала в дыхательные пути, и Келли закашлялась. Стив похлопал ее по спине, чтобы унять кашель. Его похлопывание перешло в поглаживание. Эти движения передавались тканью свитера к ее шелковой кофточке, а та, в свою очередь, переносила их к телу. Колебание шелка создавало в сознании Келли полную иллюзию того, что Стив своей рукой гладит ее обнаженную кожу.

– Стив! – Она резко отступила, хотя это было невероятно трудно сделать в плотной толпе возле бара. – Я чувствую себя, как лошадь, которую гладят перед забегом.

Но ее сердце билось так, как будто принимало участие в гонках.

– Прости. Мне показалось, что здесь твои мышцы напряжены, – и он положил свою большую руку сзади на ее шею. Под волосами кожа была теплой и нежной.

«Чье же это упущение?» – удивилась Келли. Она плотно сомкнула губы, боясь даже вздохнуть, ощущая прикосновение его руки. И непроизвольно застонала.

– Если ты и дальше будешь держать руку там, то я засну, не дожидаясь конца первого акта.

– И ты, и вся публика тоже.

Она хохотнула.

– Это и впрямь ужасно.

– Нет ничего хуже несмешной комедии.

– Или немузыкального мюзикла.

– Или актеров, которые плохо играют.

– Или писателя, который не умеет писать.

– А декорации выбросить на помойку.

– Выбросить, выбросить. И освещение тоже.

– Что же у них получилось удачно? – задумался Стив. – Цепь от пилы великолепно освещена.

– Да, весь вечер с нее не сводили прожектора. Кажется, еще Чехов сказал: «Если пила появляется в первом акте, то она должна быть использована и в последнем».

Оба содрогнулись от возможной перспективы.

– Я подозреваю, что мюзикл был задуман о каких-то дровосеках или лесорубах.

Свет стал постепенно гаснуть.

– Мы вернемся в зал? – спросила Келли. Она стояла рядом со Стивом. Его рука была по-прежнему на ее шее, которую он легонько массировал. Келли как будто парила над землей. Они могли бы простоять так еще час, она и не подумала бы сдвинуться с места. Ах, сколько оттенков в этих голубых глазах: серый, золотой, – они так пленительно обрамлялись загнутыми черными ресницами. Ей хотелось получше рассмотреть его. А эти морщинки – они от солнца, или от смеха?

Стив первым отвел глаза. Он забрал у нее полупустой стакан и поставил его на стойку бара. Глухим низким голосом, поспешно, как будто ему не хватало воздуха, он произнес:

– Мы должны где-нибудь пообедать. Придется сразиться с толпой, – и бросил на нее такой многозначительный взгляд, как если бы от ее ответа очень многое зависело. Келли вздрогнула от мысли, что это именно так. Если она когда-нибудь опустится на грешную землю, то всем скажет: «нет» и «никогда». Пусть даже это будет сам Стив Руссо.

Келли посмотрела на входные двери. В основном, люди выходили из театра и почти никто не входил.

«Стремительное отступление началось». Келли смело убрала его руку. Она хотела выглядеть безразличной, если ей только удастся обмануть себя.

– Тебе не интересно, что, в конце концов, будет с этой пилой?

– Мне интересна только ты.

– Знаю. – Находясь рядом со Стивом, она не смела поднять глаз. Инстинкт самосохранения подсказывал ей держать взгляд на уровне кресел. – Стив, я сегодня заключила соглашение с доктором Куртис. Больше никаких мужчин.

– Ты мне уже говорила об этом, когда мы встретились в первый раз. Помню общество «Новое безбрачие».

– Тише! – Она покраснела и быстро огляделась вокруг. Они сели на свои места.

Келли намеревалась прямо сейчас установить рекорд по откровению.

– Не правда ли, было удивительным совпадением, что мы встретились у кабинета Марты?

– Ты что, уже зовешь ее Мартой?

– Я чувствовала себя у нее на приеме, как дома. Она думает, что я не должна встречаться с людьми, пока не приведу в порядок свою жизнь.

– «Людей», ты имеешь в виду мужчин?

– Некоторые из них считают себя таковыми.

– Хорошо сказано. – На лице у него возникло что-то напоминающее улыбку.

– Ты не согласен с этим? – Сердце ее опустилось или настроение поднялось. Келли была так напряжена, что не могла точно определить эмоции, которые испытывала.

– Позволь узнать твое мнение, – спросил он низким голосом. Выражение лица Стива невозможно было определить в темноте. Рампа еще не зажглась.

– Мы подписали контракт.

– Что?!

– Мы договорились, в письменной форме, чтобы никаких мужчин, пока мои проблемы не будут решены.

– Сколько же лет потребуется тебе, чтобы решить их? – То ли он рассердился, то ли был спокоен. Голос его звучал так низко, что ей даже трудно было это передать.

– Шесть сеансов. Самое большое – месяца два.

– И ты хочешь, чтобы я исчез до той поры?

– Да, – сказала она с глубоким вздохом.

Стив был рассержен. Келли панически чувствовала, что совершает самую грандиозную ошибку в своей жизни, но так было всегда, как только дело касалось мужчин.

Занавес раздвинулся. Свет рампы осветил лицо Стива. Он повернулся к ней.

– Могу я хотя бы сказать «до свидания»?

Она положила руку на его запястье.

– Ты не мог бы с этим подождать до конца акта? – Действие на сцене отвлекло их, но ненадолго.

– Не беспокойся, – сказал он, кожа у него на подбородке напряглась. – Я никогда не уйду и не оставлю даму в неловком положении.

– Твоя мама узнает об этом и будет сердиться? – Она слабо улыбнулась.

– Вот именно, – натянуто сказал он.

Представление было бесконечным. Келли мечтала о том, чтобы оно продолжалось и продолжалось. Тогда она смогла бы запомнить профиль Стива, букет его лосьона, теплый запах кожи, который исходил от его пиджака.

Но уже скоро они оказались на улице. Стив остановил такси. Она хотела пожать ему руку, сказать спасибо, хотя по всему было видно, что он собирался не только посадить ее в машину.

– Стив, я хочу попросить прощение на будущее, а сейчас…

– Нет проблем.

И он сел рядом с ней на заднее сиденье, закрыв дверь за собой.

– Ну, ты собираешься назвать шоферу свой адрес? А то я ему дам свой.

У Келли от удивления открылся рот. Она поспешно пыталась оценить ситуацию. Вытолкнуть его она уже не могла. Хорошо, она сразу же попрощается с ним, как только они доедут до ее дома. Такси тронулось. Келли назвала шоферу свой адрес. Автомобиль двигался быстро и неровно. Келли бросало на Стива то одной частью тела, то другой. Он обнял ее за плечи, чтобы удержать. Стив улыбался. Келли – нет.

– У меня есть результаты вашего теста, Стив.

– Все в порядке, док?

– Можно сказать, как у всех.

Ему было неинтересно. Он, не задумываясь, отвечал на все вопросы доктора.

– Похоже, сегодня вы витаете в облаках, Стив.

От нее не ускользнула ни одна деталь. Он оказался в окружении одних умных женщин.

– Что-то не могу собраться.

– Много работаете?

– Сегодня не больше, чем обычно. Но это не от работы.

Доктор Куртис ждала. Стив знал этот прием. Много раз он был свидетелем острых моментов на заседаниях правления компании, когда люди бодро начинали объяснять, потом начинали тщетно выкручиваться, затем обычно сходили на лепет, пытаясь заполнить напряженную паузу.

Но сегодня Стив сам хотел рассказать.

– Я встретил женщину.

– Да?! – Ее улыбка благословляла. – Вперед, Стив, рассказывай!

– Она заключила… – чуть не сказал «контракт». Не собирается же он рассказать доктору, что встречается с одной из ее клиенток. – Но она не хочет встречаться со мной.

– А вы хотите быть с ней?

– У меня серьезные намерения.

– Вы не находите, что этим бросаете вызов?

– У вас там все про меня написано.

Доктор подняла глаза от своего журнала и признательно улыбнулась.

– Ну и…

– Мне нравится бросать вызов! – улыбка из разряда «Ну, берегись!» осветила его лицо. Немногие женщины отважно выдерживают такой взгляд, но доктор Куртис не отвела глаза. – Это просто меняет мой подход.

– Есть ли у нее причины не хотеть вас видеть?

«Да. Это все из-за вас», – чуть не сказал вслух Стив, едва поймав себя на полуслове. В замешательстве, он пододвинул стул.

– Я согласен примириться с ее желаниями. Более или менее.

Другого пути не было. Стив отказался от своих намерений после первого свидания. Как ни тяжело ему было, но он нашел номер телефона редакции журнала «Вестник политических итогов в политической науке». Устоял и не позвонил ей, подумав, что идет напролом. Прошло три дня, а Стив все еще не принял никакого решения.

– Хотя это трудно. Она хочет, чтобы мы были друзьями.

У Стива был небольшой выбор слов, чтобы заменить слово «друзья».

– У нее печальный опыт в прошлом.

– Тогда мне понятны ее опасения.

– Отлично, а я теперь должен рассчитываться за этих придурков из ее прошлого?

– Ну, что вы так возмущаетесь?

– Конечно, обидно. У кого-то рыльце в пушку, а меня подозревают.

Он непроизвольно пожал плечами. Келли была его единственной заботой.

– Кто-то ее обидел, зачем же меня сравнивать с ним?

– Но?

– А что, если я тот самый человек, в котором она нуждается?

Стив посмотрел в окно на стеклянные коробки небоскребов напротив. Всю неделю он чувствовал себя как влюбленный Ромео. Ну и что? Один обед да одно свидание в театре. И опять он один. Никогда и никому не позволял он так быстро овладеть своим сердцем.

Может, это и был вызов?

Когда Стив погружался в воспоминания, одна и та же картина всплывала в его памяти – Келли на заднем сиденье такси. Блики уличных огней скользят по ее лицу.

Снова и снова возвращался он в мыслях к Келли, думая о том, как ей доверяет. Опять вспомнил ту поездку в такси. Пока они ехали до дома Келли, она все время очень живо, с юмором, обсуждала пьесу. Как это она смогла столько увидеть во втором акте? Он ничего не запомнил.

В такси Стив держал Келли за плечи. От толчков машины она еще крепче прижималась к нему, не обращая внимания на двусмысленность их прикосновений. Однако было похоже, что щеки ее порозовели не только от мороза.

Они остановились напротив кирпичного дома. Через стеклянную дверь он увидел в холле на стене штук шесть почтовых ящиков. Но она не сказала, в какой квартире живет.

– Еще раз, спасибо за вечер, Стив. Было очень мило. Забавно. По-своему.

И Келли снова принялась шутить по поводу пьесы. Тот факт, что она попросила его убраться из своей жизни, похоже, не трогал ее. Но трогал его – и очень. Особенно после тех нескольких случаев, когда он перехватывал ее взгляд, устремленный на него. Она смотрела с таким чувством, с таким выражением, как перед долгой разлукой.

Возможно, доктор Куртис убедила ее в том, что поступать нужно именно так.

Но и он тоже хорош!

Когда они вышли из такси, Стив догнал Келли между двух припаркованных машин. Обнял ее за плечи, притянул к себе и целовал до тех пор, пока его сердце бешено не заколотилось. Возможно, ему не надо было так поступать. Но и на смертном одре он будет вспоминать это мгновение.

Все начиналось как невинный поцелуй на прощание. Ее губы были такие теплые, они удивленно приоткрылись. Она была, как натянутая стрела. Стив ласково, не принуждая, чтобы не отпугнуть, прижал ее к себе, крепко обнял. Языком он приоткрыл ее губы, как нежный цветок. И почти потерял самообладание.

От нее так хорошо пахло. Запах ее духов потом преследовал его весь вечер. Он помнил шелест волос. Ему так хотелось поцеловать ее в шею, туда, где почти весь вечер покоилась его рука, но он не отважился.

Она была готова убежать. А он так не хотел ее отпускать.

Наконец они поднялись на тротуар. Еще одна незабываемая картина. Ярко-красные губы, бледные щеки, оживленные румянцем от легкого мороза зимней ночи. Келли была как Белоснежка, а он как Принц. Только в этой сказке страдает он – Принц, а не бедная девушка.

Как будто случайно ее руки оказались у него под пиджаком. Он чувствовал их холод даже через рубашку. Они жгли его кожу.

Она поцеловала…

Стив вдруг пришел в себя. От его дыхания запотело стекло в окне кабинета доктора Куртис. Кулаки были сжаты. Он откашлялся, прочистил горло и память.

Но полностью избавиться от воспоминаний ему так и не удалось. На память приходили даже какие-то незначительные детали того вечера: сигнал такси, поспешное «Спокойной ночи!», которое Келли бросила на ходу, взбегая по ступенькам и звеня ключами. Позже Стив заплатил шоферу такси пять долларов и остался ждать. Он хотел посмотреть, в каком окне зажжется свет, чтобы потом вычислить квартиру Келли.

– Я хочу встречаться с ней, док.

– Тогда перед вами дилемма.

– Подскажите, что мне делать, как вести себя. Ваши предложения?!

– Вам самому нужно найти ответы на все вопросы.

Да, она абсолютно права.

– К сожалению, единственное решение для женщины, которая не хочет иметь отношений, – это не иметь их. Подождите. – Стив присел на краешек стула. Одной рукой он теребил складку на своих слаксах, другой – узел галстука.

– Да, я слушаю! – Марта Куртис незаметно взглянула на часы. Час заканчивался, а они говорили только об этом. Но, с другой стороны, то, как мистер Руссо принимает решения в личной жизни, поможет ей найти ключ к его карьере менеджера.

– Если она не хочет таких взаимоотношений, почему бы не предложить ей то, что она хочет?

– Перестать встречаться с ней?

– Как раз наоборот, док, как раз наоборот!

Пришла очередь Стива посмотреть на часы.

Через стол он пожал доктору руку.

– А вы знаете, доктор, эта терапия – не такая уж плохая штука.

Дверь закрылась за ним с легким стуком. Доктор Куртис покачала головой. Если бы только она знала, что за решение он принял, то сейчас же записала бы его.

Келли опустила голову. Она то собирала волосы в пучок, то рвала лоскуток ткани в руках.

– Мне опять назначили свидание, – мрачно пробормотала она. – Но это абсолютно деловое свидание. У него намечается что-то вроде приема для чиновников компании, и ему нужно, чтобы рядом с ним была красивая женщина.

– Это он так объяснил?

Да, именно так сказал ей Стив.

– Я подозреваю целый ряд неудобств.

– Мне казалось, что вы рассердитесь. Из-за нашего контракта.

– Это все зависит от вас, Келли. Вы сами должны сделать свой выбор.

Стив звонил ей три раза, пытаясь окончательно убедить Келли в том, что свидание это совершенно безопасное. Вопрос о поцелуе больше никогда не возникал. Оки хохотали, вспоминая тот ужасный мюзикл, обсуждали их повседневную работу, даже говорили о докторе Куртис, но запретную тему личных взаимоотношений тактично обходили.

Что же касается классических отговорок, то в этом Келли считалась мастером. Она сама себя быстро убедила в том, что был всего лишь один поцелуй, только очень долгий. Не обнимала она его и не пряталась от холода у него на груди.

А вот такси сигналило.

И это еще не высохли чернила под ее соглашением с Мартой Куртис.

– Это все из-за этих психоанализов, – объяснил ей Стив по телефону. – Я сейчас в компании под «колпаком». Вообще-то, мне все равно, что на этих официальных приемах я бываю один, но…

– Но что?

– Я просто устал от всяких дурацких намеков. И уже на грани того, что двину всякого, кто еще раз с глупой улыбкой будет комментировать мое холостяцкое явление. Они сразу успокоятся, как только увидят меня с такой красавицей.

Келли приняла его намеренно неромантическое предложение. У нее засосало под ложечкой.

– И бесплатный буфет, – добавил Стив.

У нее снова засосало под ложечкой, но не от чувства голода.

– Думай об этом, как о поводе выйти в свет красиво одетой, без страха, что кто-нибудь будет к тебе навязываться. Я буду защищать тебя, как будто ты моя младшая сестра, только что закончившая монастырскую школу.

«От кого это он собирается ее защищать? От него или от нее самой?»

– Я обещала доктору Куртис – больше никаких мужчин, – сказала Келли.

– А ты не думай обо мне, как о мужчине, думай обо мне, как о билете в Линкольн-Центр.

Стив заставил ее рассмеяться, а затем сказать «да». Но никогда он не заставит ее перестать думать о нем, как о мужчине.

Доктор постучала ручкой по столу.

– Келли? Не хотите ли вы поговорить об этом? Вы что, собираетесь на это свидание?

– Да, собираюсь. – Она вытянулась в кресле. – Но на моих условиях. Он знает все о нашем контракте и относится к нему с уважением.

«Лучше бы он меньше его уважал», – прошептал ей внутренний голос.

– Он считает, что женщина, отказавшаяся от мужчин, абсолютно ему подходит. Мне не жалко времени на его карьеру, и я не ожидаю от него постоянного внимания. У меня своя жизнь.

– Это правда. Но я чувствую, что вас что-то беспокоит?

Келли вздохнула. Дура она, юная и безнадежная. Ведь могла заполучить Стива Руссо. Дошла уже до того, что даже целовалась с ним. А у него теперь и в мыслях нет, чтобы повторить это.

Она посмотрела во всепонимающие глаза Марты Куртис.

– Смешно, но он очень похож на мужчину из моего объявления.

– Как вы мне диктовали, так я писала.

– Я имею в виду другое. Он абсолютно мне подходит, потому что не требует и не ожидает от меня большего, чем я могу дать. Такая тоска. Нет, он мне совершенно не интересен.

Чего еще может пожелать женщина?!

Она снова вздохнула.