Текст книги "Разлученные души (ЛП)"

Автор книги: Терри Гудкайнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 29

После нескольких часов пути показался конец ущелья, где небольшой водопад давал начало ручью. Людям еще предстояло преодолеть крутой подъем и выбраться из ущелья. И хотя это не так сложно, как карабкаться по отвесным стенам, Кэлен не очень-то любила подниматься в темноте по неизвестной местности. Но воспользоваться факелами или фонарями нельзя – это позволит любому заметить отряд за многие мили. Пока хватало и луны.

Командующий Фистер стремился на возвышенность, поскольку та давала выгодную позицию для обороны. Похожим способом они использовали ущелье, заманив Шан-так в ловушку. Ту же самую тактику можно применить и сейчас.

Считая, что Шан-так погибли, Кэлен вложила Меч Истины в ножны Ричарда, тем самым пытаясь усмирить и бушующий гнев. Больше не ощущая опьяняющую ярость клинка, она всерьез задумалась о совете командующего по поводу оборонительной позиции. Ведь она не может знать, что погибли действительно все полулюди. А если под обвалом на самом деле есть карман, где некоторые из них выжили? А если спасся хотя бы один монстр, владеющий оккультными силами, который выберется и настигнет людей?

А если лишь из-за ее нежелания подниматься в темноте на склон этот оставшийся Шан-так убьет Зедда или Никки? Или Ричарда.

Или любого другого, если уж на то пошло. Каждая жизнь драгоценна, и именно за это они сражались, поэтому нельзя допустить, чтобы ее люди погибли. Кэлен хотелось видеть их живущих в мире, а не занимающихся тем, в чем они столь хороши.

Самый худший кошмар – внезапно проснуться и попытаться в темноте выбраться из ущелья, спасаясь от кровожадных, хватающих за лодыжки и тянущих к себе Шан-так – вынудил ее сделать то, что требовалось. Они должны покинуть ущелье, а уже потом разбить лагерь до конца ночи.

Теперь, больше не сжимая меч, Кэлен почувствовала истощение, хотя больше ее беспокоили Никки с Зеддом, которым обязательно нужно поесть и выспаться. Тогда они воспользуются полностью восстановившимся даром, чтобы вернуть Ричарда.

Когда Кэлен согласилась с советом командующего поднажать и совершить трудный подъем, чтобы найти более защищенное место для лагеря, тот послал несколько человек разведать путь.

Осматривая жесткую и липкую от крови убитых Шан-так одежду, Мать-Исповедница подумала, что даже не представляет, сколько монстров сразила. Вся битва слилась в единое пятно неустанной борьбы с вкраплениями сумасшедших картин особенно отчаянных, жестоких моментов.

Жесткие и спутанные волосы тоже покрывала кровь. Кэлен с воодушевлением воспринимала отсутствие зеркал, но по взглядам окружающих представляла, как выглядит.

Во время войны некоторые мужчины, которых она вела в сражение, называли Мать-Исповедницу своей королевой-воином. И хотя фактически титул уступал ее настоящему, солдаты подразумевали другое – они оказывали честь. И Кэлен понимала и принимала титул в правильном смысле.

Звания значили для нее больше, чем для Ричарда, возможно, потому что она родилась исповедницей, и титул являлся частью ее самой. Носимую в себе силу нельзя убрать, лишив звания. Но с этим справилось прикосновение смерти Лесной девы.

Всю жизнь люди избегали и боялись Кэлен из-за ее силы. Страх выделял ее, удерживал от столь многих простых радостей жизни, которыми наслаждались остальные, даже не задумываясь о таких простых вещах, как доброжелательная улыбка и мимолетный кивок. Так получалось не из-за того, что она хотела жизни одиночки – Кэлен жаждала иного, – а из-за предпочитавших держаться подальше от исповедниц людей.

Многие боялись исповедниц, а в некоторых страх перерос в ненависть.

Никто не улыбнется и не кивнет исповеднице по пути, как обычному человеку. И даже уважавшие исповедниц боялись их. Кэлен всегда видела напряжение в лицах, смотревших на нее, и слышала дрожь в голосах большинства говоривших с ней. Часто замечала дрожащие руки, стоило ей к кому-нибудь обратиться. Она всегда старалась искусно скрыть, что видит беспокойство ради их успокоения. Это лучшее, что она могла сделать. Люди боялись того, чего боялись.

Большинство из находившихся рядом с ней некоторое время вскоре привыкали к ней, понимая, что исповедница не собирается внезапно потерять контроль и обрушить на них силу. Иногда они даже почти забывали о ее власти. Почти.

Врожденная сила привлекала и тех, кто жаждал ее уничтожить. Поэтому каждую исповедницу должен защищать волшебник, но и те, и другие давно мертвы, включая Джиллера, некогда предназначенного для Кэлен. Ненавистникам способности исповедниц раскрывать правду в конце концов удалось убить их. Всех, кроме нее.

Теперь Кэлен замужем за своим волшебником, Ричардом, которого, что более важно, она любила.

В некотором смысле, исповедница – титул с рождения, – а позже и Мать-Исповедница – звание, данное ей сестрами по ордену, служил броней, в которую облачалась Кэлен для борьбы за правду. В каком-то смысле она и была королевой-воином. Другие исповедницы хотели, чтобы она повела их в битву за истину. Кэлен – та самая. Рожденная простой исповедницей, она стала и навсегда останется Матерью-Исповедницей, последней этого рода.

Первым не избегающим ее из-за происхождения человеком стал Ричард. Конечно, вначале он не знал, что Кэлен исповедница, и не понимал значения этого слова. Но все узнав, он сразу дал понять, что желание находиться рядом с ней было бы в любом случае. Ничто не могло помешать.

Ричард – исключительная личность. Он – тот самый. Единственный для нее. Во многих отношениях Ричард уникален. Он – эпицентр всего.

Они чувствовали непреодолимую тягу друг к другу с первой встречи в тот роковой день в лесах Хартленда.

В пророчествах Ричарда называли камешком в пруду, рябь от которого коснулась всех. И она столь сильна, что прошла сквозь само время.

Иногда от мыслей обо всех взаимосвязанных вещах шла кругом голова, поэтому Кэлен просто любила его и старалась не думать о пророчествах.

Но Ричард думал всегда, порой даже не осознавая того. Кэлен замечала это в его серых глазах, когда он спокойно наблюдал за закатом солнца. И даже когда смотрел на нее, Кэлен понимала, что в уголках его сознания закручивались вселенские расчеты.

Ричард и все остальные стали частью ее жизни, они отнеслись к Кэлен иначе, приняли ее. Теперь и она получала улыбки и искренние кивки. Особенно от солдат, с которыми сражалась бок о бок. Они поняли, что Кэлен не просто исповедница, а нечто большее.

Благодаря Ричарду. Он изменил все.

Пока отряд дожидался разведчиков, Кэлен присоединилась к нескольким солдатам, встав под нежные струи водопада, чтобы смыть кровь с волос и одежды. Они поделили кусок мыла. После напряженной битвы Кэлен наконец-то почувствовала себя хорошо, забыв о ноющих мышцах. Конечно, это не горячая ванна, но даже подобное в Темных землях можно назвать великой роскошью, которую нужно ценить.

Когда с длинных волос Кэлен потекла чистая вода, один из мужчин признался, что впечатлен количеством смытой крови. Они словно считали ее окровавленные волосы неким знаком отличия и, казалось, с удовольствием увидели в ней ту же преданность, какая присуща им самим. Поняли, что она готова сделать все, о чем просила их, и выполняла задачу столь же трепетно, как и требовалось от них.

Кэлен понимала их чувства, но хотела поскорее смыть кровь.

А еще дождаться, когда очнется Ричард и подарит ей поцелуй. Кэлен надеялась выглядеть получше для первого после возвращения в царство жизни поцелуя.

Глава 30

Найденный разведчиками путь оказался легче, чем они ожидали. Лошадь преодолевала крутые склоны без особого труда, поэтому они решили оставить Ричарда на животном, чтобы быстрее добраться до вершины.

Хотя подъем и оказался коротким, ноги Кэлен сводило судорогой из-за долгого карабканья по ущелью – почти все время бегом. Не говоря уж о казавшейся бесконечной битве. Матери-Исповеднице пришлось собрать последние остатки сил, чтобы оставить за спиной короткий, но более крутой подъем на возвышенность.

От размахивания мечом руки стали словно чугунными, и Кэлен понимала – ближайшие несколько дней все будет ужасно болеть, но решила, что пусть уж мышцы ноют, ведь это означает жизнь, а не смерть. Она старалась не думать, сколько раз оказывалась на краю гибели, и о грозящем им с Ричардом конце.

Недалеко от вершины, в ложбине между гор, местность начала выравниваться. Маленькое озеро, куда впадали горные речки, питало водопад и текущий в ущелье ручей. Один из солдат разведал обстановку, пройдя по поросшей тростником болотистой земле, а затем через лес на дальнем берегу, пока двое других осматривали остальные стороны. Выбежав из чащи, первый разведчик подал сигнал: три искры, высеченные из кремня. Увидев вспышки, отряд спешно обошел залитое лунным светом озерцо и двинулся сквозь тростник к лесу.

Сохраняя между собой и разведчиком небольшое расстояние и преодолев мягкий ковер сосновых иголок под возвышающимися деревьями, они остановились на краю обрыва. В лунном свете ущелье напоминало черную змею, тянущуюся в обе стороны настолько далеко, насколько хватало взгляда. Сотворив мерцающее пламя, Никки отправила его вниз, в глубокую расщелину, которая оказалась гораздо глубже, чем ожидала Кэлен. Увидев, насколько далеко дно, люди отступили от края. Здесь спуститься не получится – слишком круто и глубоко.

Осмотрев местность, Кэлен поняла, что преодолеть пропасть не получится.

– Видимо, нужно выбирать, куда идти: влево или вправо, – произнес Зедд.

Кэлен взглянула на лес на противоположной стороне пропасти.

– Небогатый выбор. Мы зажаты между ущельем и этой расселиной. Будь у нас возможность перебраться на другую сторону, мы бы оказались в безопасном для отдыха, который нам столь нужен, месте.

– Я оставил крылья дома, – проворчал Зедд.

Воодушевленная, что к старику возвращается озорной нрав, Кэлен обернулась, когда услышала доносившийся из леса шум. Она узнала приближающихся солдат, которых похлопывали по спине остальные воины.

Это был сержант Ремкин с людьми, которых он взял для перекрытия пути отступления Шан-так.

– Ремкин! Как вы сюда добрались? – спросил командующий Фистер. – Я боялся, мы вас потеряли. Как удалось избежать падающих камней?

– Захлопнуть ловушку оказалось не так-то просто, – отдышавшись, ответил тот.

– О чем ты? – спросила Кэлен.

– Мы ждали, пока Шан-так войдут в ущелье, чтобы перекрыть им путь. Но монстры все продолжали прибывать, и мы уже начинали переживать, вдруг их окажется так много, что не все поместятся в ущелье, и мы не сможем захлопнуть ловушку. Мы понимали, что это разрушит план. Но тогда увидели огонь волшебника, который серьезно замедлил их продвижение, хотя и не остановил полностью. Монстры не прекращали выходить из леса.

– Они все поместились в ущелье? – спросила Кэлен.

Сержант кивнул.

– Увидев огонь волшебника и почувствовав дрожь земли, мы поняли, что нужно отстать от колонны Шан-так, если те решат вернуться. Убедившись, что они все попали в ущелье, мы немного подождали, желая в лишний раз перестраховаться, чтобы нас со спины не атаковали случайно вышедшие из леса монстры, и, тем самым, сами не угодили в ловушку. И когда стало понятно, что все Шан-так покинули чащу, пришло время захлопнуть западню. Мы видели, как они полные решимости неслись за вами, несмотря на огонь и молнии. Именно тогда мы спустились по склону, чтобы перекрыть им путь к отступлению. А потом… Некоторые Шан-так вернулись. И улыбались. – Ремкин взглянул на каждого, убеждаясь, что его понимают. – Улыбались! И затем начали что-то делать с людьми.

– Что делать? О чем ты? – спросил Фистер.

Сержант потер плечо, снова вглядываясь вдаль.

– Не знаю. Это кажется сумасшествием. – Он оглянулся. – Я видел, как человек просто… Кажется… не знаю…

– Растаял, – подсказала Кэлен.

Солдат удивленно поднял брови.

– Да, точно. Кожа начала плавиться сразу же у нескольких людей. Кости сломались, и упали кучей хлама.

– Значит, вы встретили нескольких улыбающихся Шан-так? – спросила Кэлен.

– Я точно видел двоих. Возможно, были еще, но видел я только двоих. И их было достаточно. Я понял – попытка удержать выход будет стоить нам жизней, и тогда решил, лучшее, что можно сделать – прийти сюда и рассказать о способностях, которыми они владеют. Помочь сражаться, чтобы сбежать.

– Жаль, что виденный нами оказался не единственным, – произнесла Кэлен. – Ты поступил правильно. Выстоять против таких противников невозможно.

– Но вы смогли, – напомнил командующий Фистер. – Мы видели, как вы убили его.

Кэлен отмахнулась.

– У меня был меч Ричарда, а у сержанта с его людьми – нет. Они поступили правильно. Полагаю, владеющих такими способностями Шан-так оставили прикрывать тылы.

Ремкин кивнул.

– Я подумал о том же, потому что, когда мы отступили после потери нескольких людей, эти улыбающиеся Шан-так не бросились за нами, словно должны защищать тылы.

– Но как вы их обошли и догнали нас? – не могла понять Кэлен.

– Было нелегко, – признался сержант. – Но мы – горцы. Мы выросли здесь и привыкли путешествовать в горах, поэтому залезли на высокие склоны, где скрылись от глаз монстров с оккультными способностями. Мы знали, что горные хребты часто идут параллельно ущельям, и по более высоким можно проложить неплохие маршруты. И тогда мы нашли хребет, по которому быстро преодолели большое расстояние. – Он указал в пропасть. – Мы двигались по краю и поглядывали на ущелье, чтобы рано или поздно нагнать вас. Но мы наткнулись на эту пропасть, идущую в том же направлении, что и некоторые из хребтов, словно трещины в горах. Похоже, она пронизывает огромную территорию. Мы не стали спускаться, чтобы посмотреть, далеко ли дно, и старались держаться ближе к ущелью. Именно тогда мы заметили вас, карабкающихся наверх.

– Ну, теперь мы знаем, что пропасть простирается далеко в обе стороны, – произнесла Кэлен, пытаясь придумать, как ее обойти. – Значит, вы видели, остались ли в ущелье Шан-так? Кто-нибудь пытался выбраться оттуда, когда вы поднялись на хребет?

– До вершины мы добрались лишь когда прекратились волны огня волшебника и задержались, чтобы посмотреть, не бросятся ли они к выходу, но монстры, завывая, продолжали идти в вашу сторону. Наверное, они чувствовали безопасность благодаря этим улыбающимся ублюдкам, которые прикрывали тылы. Мы не видели, чтобы хоть кто-нибудь попробовал выбраться, но слышали взрывы. Ущелье трясло, словно оно взрывалось изнутри. Иногда земля так ходила, что мы не могли устоять на ногах и встать даже на вершине. Вокруг бушевало безумие. Скалы по всему ущелью разлетались, падали в расщелину и погребали под собой Шан-так.

– Думаешь, они все остались там? – спросила Кэлен.

Ремкин пожал плечами.

– Мы были высоко, поэтому сложно точно определить. Но скалы взрывались и рушились по всему ущелью, затронув всю колонну Шан-так, поэтому я уверен, что они оказались в ловушке, когда все началось. Вряд ли после такого обвала кто-нибудь уцелел. А когда все закончилось, завывания прекратились. Мы не слышали даже стонов или криков выживших и раненных. Мертвая тишина.

Командующий Фистер глубоко вздохнул.

– Хорошие новости.

– И все-таки, – произнесла Кэлен, указывая на темную пропасть, – нам стоит перебраться на другую сторону. Там я почувствую себя лучше.

– Значит, давайте переберемся, – поддержал сержант Ремкин, словно ущелье можно легко перепрыгнуть. К сожалению, пропасть удручающе огромна, и ни один человек ее не перепрыгнет.

– Разве это возможно? – спросила Кэлен.

Ремкин пожал плечами.

– Легко.

Она нахмурилась.

– Легко?

Зедд втиснул костлявое плечо между ними.

– Ничто и никогда не дается легко.

Сержант Ремкин вновь пожал плечами.

– Конечно. – Он показал на растущий вдоль края пропасти лес. – Завалим дерево и пройдем по нему. А когда переберемся, скинем в пропасть. Даже если Шан-так и выжили, они не смогут нас достать.

Кэлен переглянулась с командующим Фистером, думая, чувствует ли он себя столь же глупо, как она.

– Может сработать, – произнес Фистер, пытаясь не выглядеть слишком удивленным. – Хорошая мысль, Ремкин.

– А как же лошадь? – спросил Зедд. – Как вы собираетесь заставить несущее Ричарда животное идти по бревну через пропасть? Лошади вообще не умеют ходить по бревнам. Уже не так легко, верно?

Сержант Ремкин вновь пожал плечами.

– Завалим второе дерево рядом с первым, затем срубим еще одно, разделим на доски и положим их между двумя стволами, чтобы сделать своего рода дорогу. Закроем лошади глаза и переведем ее. – Он снова пожал плечами. – Легко. После всего случившегося – это пустяк. У нас достаточно мужчин, есть несколько веревок. Соорудим мост и положим его через ущелье. У Шан-так ведь есть только простые ножи, поэтому они вряд ли завалят дерево и переберутся тем же путем. Им придется обходить пропасть, и, судя по всему, путешествие выйдет долгим.

Кэлен вновь обменялась с командующим Фистером взглядами.

– Если они не умеют летать, – добавил сержант с улыбкой.

– Все равно нелегко, – вставил Зедд. – Работы намного больше, чем кажется. – Он сложил руки. – Но немного волшебства ускорит задачу.

Ремкин склонил голову.

– Все так, господин волшебник.

– Думаю, ты справишься, – сказал командующий. – Почему бы тебе не собрать нужных людей и не закончить работу максимально быстро. Зедд поможет, а мы пока разобьем лагерь в безопасном месте. Уже глубокая ночь, и нужно отдохнуть до утра.

Сержант приложил кулак к сердцу.

– Тотчас, командир.

Когда он поспешил прочь, чтобы собрать людей, Зедд приблизился.

– Я радовался бы плану сержанта много больше, не выгляди он столь юным.

Мать-Исповедница вновь забеспокоилась, когда положила руку на спину мужа.

– Скоро мы ему поможем, – произнесла Никки.

Кэлен кивнула. Она уже бывала в том темном месте, где сейчас находился Ричард, и знала, что старания одаренных вернут его.

Зедд опустил руку ей на плечо.

– Никки права, Кэлен. Мы вернем его. Обещаю.

Мать-Исповедница заставила себя улыбнуться.

– Волшебники всегда выполняют обещания.

Старик серьезно кивнул.

– Совершенно верно, мы такие.

Глава 31

Кэлен нашла укромное место с краю лагеря, прямо у небольшого каменного выступа около леса. Скала защищала ее от случайного ночного ветра, а на небе светила луна, поэтому хотя бы о сооружении укрытия от дождя беспокоиться не стоило. Настала столь редкая передышка от непогоды, когда нет нужды строить навесы, и отряд наконец-то мог предаться короткому драгоценному сну. К тому же, была глубокая ночь

Быстро расправившись с едой, многие солдаты уже заснули, а часовые заступили в дозор, хотя Кэлен и так чувствовала себя непривычно безопасно в том месте, где они остановились лагерем. Преодолев ущелье, они отправили мост в темную пропасть. Благодаря столь внушительному препятствию между людьми и теми Шан-так, которые могли уцелеть, Мать-Исповедница чувствовала себя гораздо спокойнее.

Она лежала прямо на краю обрыва у того места, где обрушившиеся каменные стены ущелья чуть не погребли ее под собой. О кровавой расправе над монстрами она знала гораздо лучше остальных.

Кэлен с трудом представляла, что под рухнувшими скалами есть выжившие. Но даже если так, из-под груды камней они не выберутся. Монстры похоронены под половиной горы, и любой еще живой Шан-так умрет медленной смертью от голода. Наверняка и щебень перекрыл ручей, из-за чего вода поднимется и утопит всех оказавшихся в ловушке.

Несомненно, император Сулакан с Ханнисом Арком в итоге отправят за душами Ричарда и Кэлен еще полулюдей. И возможно, это сулит куда большие неприятности, чем любая из прошлых.

Чувствовавшая себя в лагере защищенной Мать-Исповедница не стала настаивать, когда командующий запретил ей дежурить. Фистер заявил, что она сражается за десятерых, поэтому должна немного поспать, чтобы в следующий раз, если он случится, встретить врага отдохнувшей. И добавил, что она, в отличие от лежащего без сознания Ричарда, чересчур важна в битве, поэтому должна хорошо отдохнуть.

Из вежливости она немного поспорила и, уходя, поймала улыбку Фистера. Командующий прекрасно понимал, что ее возражения показные.

Говоря по правде, она до смерти устала и вряд ли выдержала бы дежурство, заснув даже стоя.

И еще Кэлен жутко проголодалась. Начавшийся в лагере и продолжавшийся в ущелье бой отнял у нее последние силы, поэтому перед сном ей нужно было поесть. Для полноценной готовки было уже поздно, так что каждый довольствовался собственными запасами. Зедд что-то жевал, наслаждаясь привалом и безопасностью, и казался полностью довольным провизией.

Мост построили на удивление быстро. Мужчины махали сильными руками, рубя и валя деревья в мгновение ока, и уложили два основных ствола через пропасть плотно друг к другу. Зедд помогал. По крайней мере, сказал, что помогал. Кэлен считала, что солдаты знали свое дело.

Пока часть воинов отправилась разведать путь, другие зачищали топорами сучки, встречающиеся на стволах. Еще два дерева срубили у края пропасти и напилили из них доски, которые послужили дорогой для лошади. Она оказалась удобнее и для людей, поэтому отряд быстро перешел по доскам, а не пытался устоять на бревнах в темноте, чтобы не свалиться в пропасть.

Лошадь отказывалась ступать на мост, поэтому ей завязали глаза, а Зедд напустил волшебные успокаивающие чары и повел животное, бормоча на ухо ободряющие слова. Переход прошел быстро и без осложнений.

Впервые за долгое время Кэлен почувствовала себя в безопасности.

Ричарда аккуратно уложили, и Мать-Исповедница собралась уже лечь рядом, но Зедд с Никки решили вздремнуть по обе стороны от него, пока не наберутся сил для его возвращения. И Кэлен не намеревалась мешать им делать все необходимое.

В лунном свете она любовалась Ричардом издалека, а Зедд сидел около внука, жуя кусок колбасы. Никки уже крепко спала вблизи от Ричарда, положив руку ему на грудь и успокоенная его медленным дыханием, которое означало, что он еще жив.

Недалеко от них около матери сном мертвеца спала Саманта. Сама же подтянувшая и обнявшая колени Ирэна смотрела на лагерь, иногда принимаясь посасывать кусочки сушеной булки. Было уже поздно, поэтому Кэлен не успела рассказать колдунье об удивительных вещах, которые сделала ее дочь. А Ирэна же казалась странно безразличной. Возможно, она боялась знать правду. Некоторые не любят перемены и хотят, чтобы дети вечно оставались детьми.

Кэлен думала, что именно поэтому Саманту толком не обучали колдовству. Ричард рассказывал, что девушка знала о своих способностях меньше, чем нормальная колдунья.

Некоторых – например, Ричарда – никогда не учили владеть даром. Хотя ему не рассказывали о способностях, чтобы защитить и спрятать от желавших его смерти. А Кэлен, наоборот, наставляли, обучали и тренировали во всем, что касается ее власти, с ранних лет для того, чтобы она могла постоять за себя. Парадокс, но два противоположных решения оказались правильными. Зедд руководствовался своими причинами скрывать и защищать Ричарда от знаний о его способностях, а мать Кэлен – своими, настаивая на строгом образовании.

Казалось, Саманта столь же мало знает о задаче своего народа, одаренных деревушки Стройза, расположенной в глуши. Возможно, за тысячелетия селяне позабыли о миссии и предназначении барьера.

Очнувшись, Ричард захочет выяснить, знает ли Ирэна о таком, что может им помочь. Тысячелетиями скрытое за барьером зло теперь вновь свободно, и они знали невероятно мало о том, как остановить его, пока не стало слишком поздно.

Кэлен оглядела лагерь: устроившись, люди затихли. Она была так рада видеть всех в целости и безопасности, что хотелось плакать от счастья. Но сдержалась.

Вместо этого она развернула замасленную ткань с вяленым мясом, куском твердой колбасы и соленой рыбой. Кэлен жадно глотнула воды из бурдюка, запивая первый кусок рыбы. Ей не особо нравилось такое мясо или соленая рыба, но сейчас и это казалось пиром, которым она наслаждалась. Аппетитную копченую колбасу она оставила на потом.

И тут ей послышалось мягкое бормотание, мурлыканье. Подняв голову, она увидела глаза присевшего на лапы существа прямо на том камне, к которому прислонилась. Оно молча уставилось на Кэлен.