Текст книги "Тайна Змея (СИ)"

Автор книги: Тереза Нимуэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Первые сорвавшиеся с её глаз капли обожгли его крыло. Словно кислота, проникающая сквозь металл. Он сжал её сильнее, усилием воли окутывая её коконом молчаливой поддержки.

– Выпусти, Вики, дай себе волю…

И она снова закричала. Словно дикий, раненый зверь, угодивший в огромные капканы, расставленные на дне ловушки. Слезы струились по её щекам, скатываясь до подбородка, падая тягучими каплями на его руку.

Зазвучали глухие голоса.

«Ты очень красивая, у тебя глаза ангела…»

«Доверься мне, это будет самый прекрасный вечер…»

«Закрой свою пасть, сука…»

«Пристегни её к решётке…»

«Мы получим за неё огромные бабки! Вода, никаких ремней!..»

«Какие у тебя пронзительно синие глаза… И необычное имя…»

Улучив момент, когда она чуть обмякла в его руках, он на секунду раскрыл крыло, развернул её к себе лицом, и тут же снова прижал к груди, не давая шанса опомниться. Два огромных крыла обвернулись вокруг неё, даря защиту и укрывая от внешнего мира.

Она больше не сдерживалась. Рыдая навзрыд, она бессознательно пыталась его оттолкнуть.

– Я не причиню тебе вреда. Я здесь чтобы защитить. Что ты видишь?

Потребовалось время, чтобы различить в её рыданиях слова…

– Я… я вспомнила… момент своей смерти…

Маленький шарик разросся до размеров небольшого облака. Он всем нутром чувствовал, что это не просто боль и воспоминания, это частица Тьмы. Могучий кедр, обволакивал её своими мохнатыми лапами, загоняя эту Тьму в сердце древесины. Вытягивая её из слабого тела Непризнанной. Давая возможность отдышаться, избавляя от тёмных щупалец паники, угнетая её страх.

Он легко скользнул по её горлу, ощущая ком невысказанных слов, непрозвучавших криков.

Он ненавидел сейчас всей душой Змея, давшего ей свой дар, не пускающий его сейчас в её сознание, не давая возможность увидеть то, что сейчас видела она. Увидеть то, что сейчас ломало её изнутри, раздирая её тело на части.

– Вики, ты слышишь меня?

Она подняла на него свои глаза, полные боли и ужаса.

– Вики, я сейчас на мгновение, слышишь? – он всматривался в её глаза – На одно мгновение разомкну руки… Держись за меня, слышишь? Не падай в эту бездну одна. Мы упадем туда вместе, слышишь? Держись, не соскальзывай…

Она едва уловимо кивнула, и обвила его шею руками.

И он взлетел. Не теряя драгоценного времени, крепко держа её на руках, мысленно желая, чтобы она продержалась эти несколько минут, отделявших их от спасительного крова.

Мгновенно вспыхнувший камин занялся ярким огнём…

Он сидел на полу, опираясь спиной о диван, притянув её к себе, прижав, не давая ей ускользнуть, накрывая её крылом. Она рыдала, уткнувшись в его плечо. Рубашка, пропитанная её слезами, отчего-то нестерпимо жгла его кожу, но он терпел, понимая, что если не сможет удержать её сейчас на границе сознания – он её потеряет.

Он шептал ей, что она не одна, что они справятся, что он не позволит ей пройти через эти воспоминания в одиночку. Бесконечное количество раз. Повторяя эти слова как молитву.

И среди глухих слёз, среди разливающегося моря безысходности он услышал её тихий шёпот, звучавший сейчас как покаяние.

– Он был не таким как все. Очень красивый. Недоступный. Обворожительный. И он выбрал меня. Я не верила, не осознавала. Я – девочка-задира, и он – идеал во всём. Когда он пригласил меня в первый раз, я не верила. Потом был второй. Мы просто гуляли по городу, и он всегда очень внимательно меня рассматривал. Словно оценивал. Но тогда я не придала этому значения…

– В тот день мне хотелось быть красивой. Я выбрала самое красивое платье, которое делало меня… Он сказал, что я была похожа на ангела…

– А потом… он пригласил меня к себе… Ужин был сервирован на двоих. Горели свечи, паста была прекрасна… Он отошёл к полкам, что-то там переставил, а потом… Повернулся, и сказал что у меня испачкан подбородок… И что он вытрет сам… Он взял с полки кусок ткани…

Вернувшиеся слёзы заставили её снова уткнуться в грудь демона.

Гладя её по голове, он вновь скользнул рукой по её горлу, ощущая как стоявший там ком уменьшился в размерах.

Он выпустил свою энергию, заставляя её обернуть Непризнанную в свой кокон. И нежная хвоя потихоньку уцепилась за страх, запирая его остатки, убирая отголоски паники, даря ей ощущение безопасности и защиты.

– Покажи мне…

Она вскинула на него свои глаза, полные слёз, потухшие, почти безжизненные.

– Покажи мне…

Она поднялась, села ровнее, отерла руками слёзы. Говорить было выше её сил. Она выдохнула, сосредоточилась, и усилием воли послала ему так неожиданно развернувшиеся воспоминания.

Она поняла, что ей не повезло. Едва придя в себя после удушливого обморока. И голова нещадно болела от той гадости, которой был пропитан кусок ткани, оказавшейся вдруг у её лица. А потом постоянно тёмный подвал. Низкорослый человек, с режущим слух высоким голосом. И острое желание чтобы быстрее всё закончилось. Чтобы не было неизвестности и темноты. Чтобы время не тянулось так долго и безнадёжно.

Она не запомнила тот момент, когда что-то соскочило в её мозгу. Может быть, когда она заново переживала собственное бессилие? Снова чувствуя хлёсткие удары ледяной воды на спине? Чувствуя, как боль опять обжигала её кожу. Может быть, когда в её ушах звучали тихие всхлипывания девчонки-подростка? Свернувшейся на полу, в разорванном платье. И некогда светлые волосы этой девчонки, теперь превратившиеся в бесформенную спутанную массу.

А, может быть, чувство жажды? Которое преследовало её всё время.

Её ломали – классически.

Не давали пить и есть.

И за каждую попытку сопротивления – обливали ледяной водой.

За каждую несдержанную фразу – приковывали наручниками к решетке.

Разделяющей её и ту девчонку. Наверное, надо было быть умнее. Молчать. Не поднимать взгляда от бетонного пола. Но к этому приходят потом. После пары голодных обмороков. И горящей спины от обжигающей ледяной воды. После содранной наручниками кожи на запястьях. И после постоянного унижения. Самый простой способ подчинить себе человека. Превратить его в сходящее с ума от голода и боли животное. Простой и быстрый способ добиться повиновения. И она почти сломалась, переступив одной ногой ту черту, за которой уже ничего её не ждало. Достаточно было ещё одного ледяного душа, ещё одного голодного обморока, и она перестала бы существовать.

Тогда – ей нереально повезло.

Словно судьба решила отыграть все предыдущие провалы.

Сразу.

Одним махом.

Дав шанс.

Бросив его к её ногам.

Тогда – её словно что-то накрыло. Волной одержимости. Вытеснив нерешительность и страх. Вытеснив из тела слабость и боль. Оставив только отчаянные удары сердца в ушах.

Он появился внезапно, её тюремщик с противно-высоким голосом. Снял с неё наручники и потащил по каменной лестнице куда-то наверх. Втолкнул в узкую дверь, за которой была ненавистная душевая кабина.

– У тебя пять минут.

Ей не надо было повторять дважды. И, стоя под струями горячей воды, она даже не чувствовала боль в спине. Любое событие всегда лучше неизвестности. Любое действие всегда лучше неподвижности и застоя.

А потом большая комната с наглухо закрытыми жалюзи. И высокий темноволосый человек с выцветшим взглядом. С неожиданным интересом, остановившимся на её лице. Она старалась не смотреть на него, боясь выдать свои эмоции. Он был главным здесь в этом отвратительном мирке, в который её угораздило попасть. Это было понятно по его манерам. И по тому подобострастию, с которым держался тюремщик в его присутствии. Он почти бесшумно приблизился к ней и его рука быстро приподняла её подбородок. Вынуждая встретиться с ним глазами. И боковое зрение машинально отпечатало в памяти татуировку на его запястье. Маленькую двуглавую змею. Рядом с металлическим браслетом дорогих часов.

– Какие у тебя пронзительно синие глаза… И необычное имя…

А потом он резко повернулся к её тюремщику.

– Ты правильно сделал, что показал её мне. Фотографии – совершенно не то.

Её тюремщик быстро вытолкал её в узкий коридор без окон. И она не удержалась, осторожно подходя к неплотно закрытой двери. И ловя фразы короткого разговора.

– Викторию я забираю. Себе.

– Она – ненормальная! Мне пришлось держать её в наручниках всё это время. И такого мата я от женщины никогда в жизни не слышал…

Кажется, он тихо засмеялся, высокий человек с полинявшим цветом глаз.

– Что ж, мне всегда нравились такие… темпераментные. Отведи её ко мне в машину – там охранник дежурит… И отремонтируй, наконец, ворота! Который раз приходится оставлять джип снаружи. Хоть местность тут и глухая, но нам не нужно привлекать лишнего внимания…

Он всё сделал, как ему приказали. Он всё сделал правильно. Она очутилась на заднем сиденье черного внедорожника. И бритая голова водителя, повернувшись к ней, окинув её презрительным взглядом выплюнула:

– Новое мясо подоспело…

Она оглядела себя – «мясо». Торчащие колени в складках грязного платья. Её тюремщик всё сделал правильно. Кроме одного. Он оставил её в одежде, в которой она была похищена. В лёгком летнем платье, с безобидной, на первый взгляд, шнуровкой на боках.

Бритая голова водителя оказалась на расстоянии её вытянутой руки. Конечно, он не ожидал этого от «мяса». Конечно, она помнила фильмы, в которых душили. Проволокой или веревкой – сзади, в машине… Он даже почти не сопротивлялся, от неожиданности. Она вряд ли убила его…

Когда он потерял сознание, она быстро разблокировала двери. И вытащила обмякшее тело из машины. Она действовала тогда не думая. Вообще не думая, ощущая в себе нечеловеческую силу и мощь. И последний, кого она увидела, запрыгивая за руль, был её тюремщик.

В проеме открытой калитки.

В тусклом свете единственного фонаря снаружи у забора, она не рассмотрела выражение его лица. Она предпочла бы вообще никогда его не видеть.

А потом была сумасшедшая гонка.

Наобум.

В никуда.

И покосившийся старый указатель с названием города.

Её города – её дома.

Самый нужный указатель в её короткой жизни.

И ночная трасса в огнях – как надежда.

Надежда, переходящая в уверенность.

Что она, кажется, спасена. Она выжимала из автомобиля всё. Потому что знала – второго шанса не будет. Возможно, её преследовали. Но у неё не было сил смотреть в зеркало заднего вида. Не было сил и не было желания. Важным сейчас было то, что впереди! А впереди уже маячил разноцветными лампочками огромный мегаполис. Её подвело лопнувшее колесо. Тогда она уже знала – за мгновенье – что произойдет. Резкий поворот руля вправо и центр тяжести внедорожника опасно смещается. И перед её глазами вдруг – полосатый шлагбаум. И визг тормозов. И резкая боль в виске.

И темнота…

Он судорожно вдохнул. Понимая, что делал это последний раз давно. Вероятнее всего в момент, когда увидел то, что видела она. Её глаза наблюдали за ним. Внимательно. Напряженно.

– Помоги мне…

Так явно читающееся в глубине её безжизненных глаз. Так явно разлетающееся по комнате в её немом крике. Так явно зазвучавшее в горьком миндале, утратившем своё серебро.

– Я с тобой. Ты не одна.

Он резко притянул её к себе, мгновенно погружая её в колыбель своей исцеляющей энергии, скрывая её за своими огромными крыльями от всего этого мира. Она судорожно всхлипнула и вжалась в него, стараясь раствориться в его тепле, пытаясь отогреть осколки самой себя.

Она уснула. Прерывая дыхание рваными всхлипами. Судорожно вцепляясь в его рубашку. Ни на секунду не ослабляя хватки. Даже во сне. Подождав немного, позволяя ей провалиться в сон чуть глубже, он вскинул руки, зажигая на них огонь. Медленно поднося его к Непризнанной и сбрасывая его на её хрупкое тело.

И огонь затрещал, вызывая клубы дыма, уничтожая свежесть её воспоминаний, оставляя лишь глухие отголоски того, что было, когда-то давно. Настолько давно, что стирались все эмоции, затягивались все шрамы. Сейчас это было единственное, чем он мог ей помочь. Снять острую боль от странно всплывших воспоминаний, нейтрализовать их, не заглушая её сущности. Позволить ей жить той жизнью, которой она жила.

Не разрешая снова скатиться в бездну.

Больше никогда.

И уж точно не одной.

Она – больше не одна.

Комментарий к 21. Горечь прошлого Очень надеюсь, что некоторые звучавшие ранее вопросы, теперь станут более понятны.

Ну и если совсем уж хочется почувствовать, что происходило с Вики, небольшой трэк

https://youtu.be/M0N7iE4wFn4

====== 22. Новые горизонты ======

Он неторопливо наслаждался чашкой свежесваренного кофе, наблюдая как она морщилась во сне, понимая, что до её пробуждения остались считанные секунды. Так и произошло. Она раскрыла глаза и резко села. Он скрыл улыбку за глотком, внимательно наблюдая, оценивая, пытаясь понять.

Она быстро потянулась, и в какую-то долю секунды оказалась рядом с ним, нахально забирая кофе из его руки.

– Мммм, очень вкусно! Что за зёрна? И как ты его сварил? – она оглянулась в поисках того, в чём можно было сварить этот шедевр.

– Ничего, что это моя чашка? – сдерживая улыбку, спросил демон.

– Да нет, всё нормально, я – не против, – ответила она, и заметила стоящую на столе вторую чашку с восхитительным ароматом. Он проследил за её взглядом, наблюдая за её реакцией.

– Можешь взять вторую, – она отвела взгляд.

Он усмехнулся, молча взял чашку со стола, продолжая наблюдать за её реакциями. Она нахмурилась. Сделала глоток. Опять нахмурилась. Он выжидал.

– Если мы окажемся тут в третий раз, я всерьёз начну задумываться о совместном личном тайном месте.

Он расхохотался.

– Уокер, ты потрясающее существо. Значит как роман, так это смешно. А совместный дом – это в порядке вещей, в твоей голове?

– Ну, во-первых, тайное место это не дом. Во-вторых, очень неудобно, что мы пользуемся тем, что нам не принадлежит, уничтожая чужие запасы. А в-третьих, совместное времяпрепровождение не обязательно подразумевает под собой роман, так что расслабься, Геральд, тебе ничего не угрожает.

Она улыбнулась и вернулась к кофе, продолжая сосредоточенно хмуриться. Помогать ей он не собирался. Он выжидал. Наконец, её чашка опустела, и прятаться ей уже было не за чем. Он ждал, когда последует вопрос. Она поставила чашку на стол, ещё раз окинула взглядом комнату, неосознанно вскинула руку, проводя указательным пальцем у себя за ушком, и наконец-таки посмотрела на демона.

– Геральд, что вчера произошло?

Видимо огонь несколько перестарался с притуплением свежих эмоций.

– Что последнее ты помнишь?

– Ну, водопад, в который ты пытался меня засунуть, перепалку на поляне, и твое крыло…

– И всё?

– Ну да… Как-то странно, я помню твою энергию, потрясающий сильный кедр, помню тепло внутри крыла… А потом… Вроде ты меня нёс или мне кажется… Как мы тут оказались? – она с подозрением посмотрела на демона.

– Желание, Уокер.

– Ппффф, ты серьёзно? Ты потратил свое желание на вечер с глифтом? Я начинаю сомневаться, что ты древний демон.

– Желание моё, как хочу, так и трачу. Заимеешь своё – распорядишься более осознано.

– Я как-то смутно всё помню… Я рыдала на твоем плече? – её глаза расширились от мелькнувшего воспоминания.

– Было дело. Я – не против. Седьмой бокал твоего «Северного сияния» дал неожиданный эффект.

– Я не плачу.

– Нет, не плачешь. Ты – рыдаешь, определённо.

Она сощурилась, и подняла руку сжимая пальцы так, словно держала там горошинку, что явно означало одно: вместо воображаемой горошинки, там должна была оказаться шея демона. Он намеренно её провоцировал. Отвлекая от сосредоточенных попыток вспомнить, что было вчера.

Так давно сокрытое прошлое должно остаться таким же давним, пусть и открытым.

– Знаешь что… – она встала, и, подхватив обувь, всё так же заботливо снятую демоном, направилась к двери.

– Занятие в три часа дня, – крикнул он ей вдогонку, не оборачиваясь, и спокойно допивая свой кофе.

– Без меня, – она хлопнула дверью.

– Ну, конечно, – усмехнулся он.

Ангел Фенцио внимательно оглядывал класс, который сосредоточенно писал проверочную работу по иерархии Небес. Его взгляд задержался на склоненной к листу голове Уокер. Так невзрачно начав, заканчивала она в высшей степени неплохо. Даже он, при всей его предвзятости, был вынужден это признать. Она как-то взялась за себя, показав им все совсем другую Уокер. И если бы не ультиматум Геральда, Фенцио, возможно, попробовал бы перетащить её на сторону Небес.

Но стоило ему задуматься об этом хотя бы на минуту, он тут же выбрасывал эти мысли из головы. Он очень хотел бы увидеть лично лицо Серафима, в тот момент, когда она осознает, что её дочери не будет на Небесах. И это ожидание, это предвкушение, примеряло его с тёмной стороной Уокер.

И потом, ведь до конца ещё совсем не ясно, вдруг она всё же вторая мать? И тогда Ад познает все муки Небес. Заимев у себя одну из Уокер. Но что-то в глубине души Фенцио подсказывало ему, что дочь разительно отличается от матери.

Она вскинула взгляд, и натолкнулась на изучающий взгляд Ангела. Удивленно склонила голову набок, словно пытаясь понять в чём дело. Фенцио легко качнул головой из стороны в сторону, и мимолетно улыбнулся. Уокер слегка округлила глаза, быстро обернувшись, словно проверяя, ей ли адресована улыбка, и опустила голову к работе.

Фариа отнял руку от прозрачного чайника, видя как по поверхности воды пошли легкие пузырьки. Достал из пакета чайный шар. Немного задумался, и бросил листья в горячую воду. Первые лепестки начали открываться спустя минуту. Демон не отрывал взгляда от чайника. Потом медленно протянул к нему руку, и слегка закрутил воду, создавая в небольшом пространстве импровизированный водоворот. Заставляющий крутиться чайные листья, заставляющий неотрывно следить за движением, заставляя заметить как оживает прекрасный цветок.

Секрет оказался прост.

Чтобы увидеть – нужно было просто смотреть. Не ускользать вглубь себя, удерживая внимание на листьях. Не отворачиваться, наблюдая за движением. И через медленную призму времени, вашей наградой становилось маленькое таинство. Раскрытый, оживший, прекрасный цветок, рождённый подарить великолепный вкус, манящий тонким эстетическим удовольствием.

Огромные окна коридоров школы давали прекрасную возможность увидеть многое, оставаясь сокрытым в тени. Несколько минут он наблюдал за поляной, на которой, ставшие уже такими привычными, серебристые крылья дурачились в окружении своей разнокрылой компании. Напоминая ему разыгравшихся детёнышей морских драконов, которые в порыве попыток доминирования, разрушают собственное гнездо и ещё половину острова в пределах своего доступа. Мотнув головой, он пошёл дальше, скрываясь в тени и прохладе своей комнаты, окунаясь в свои собственные мысли.

Он внимательно наблюдал за Уокер несколько дней. Пытаясь осознать, повлияла ли на неё каким-то образом открывшаяся правда. Пытаясь понять, не стерло ли очищающее пламя больше, чем ему было позволено. Она упомянула о прошлом лишь один раз, как-то буднично, вскользь, отвечая на какой-то его вопрос. Пожала плечами, словно говоря, да это было, да пережила, да больше не волнуюсь. И он выдохнул с облегчением.

Но ненадолго.

Потому что его захватили новые мысли.

Заставляющие его опять пристально следить за серебристыми крыльями. Анализируя, перебирая, выискивая хоть малейшую зацепку. Он намеренно не форсировал её обучение. Давая ей время прийти в себя. Давая время самому себе найти ответ на заданный вопрос.

За эти две недели он сделал два вывода.

Её язык хуже, чем он думал, но именно он делает его живым.

– Я сказал завернуть крыло полностью…

– Говорите вы, а крыло заворачивается мое. Поменяемся?

– Тебе надо увернуться влево, чтобы избежать повреждений…

– Это вам надо влево, а я собираюсь вниз…

– Я сколько раз предупреждал в эти гроты не лазить?

– Так я и не лезла, я аккуратно спустилась…

– Перестань так избивать Монику на тренировках…

– Да кто её бьет-то? Я – нежно глажу…

– С каких это пор я разрешил игнорировать мои занятия?

– С тех пор, как после седьмого бокала глифта у вас стали проскальзывать фразы, примерно означающие одно: «Глаза бы мои тебя не видели»…

– Уокер, почему Фенцио сейчас пишет страшную докладную на моё имя?

– Потому что свои «травяные полянки» подписывать надо. Мы с Мими тренировались призывать огонь…

– И как, получилось?

– По мнению Мими, я – Богиня огня… Но Фенцио с ней не согласен.

– Давай, аккуратно, да, вот так… Наращивай силу огня, удерживай его в руке…

– Держи, заставь его чуть вырасти…

– Это много, ты не потушишь, сбрось его…

– Да не в меня, Уокер!

– Нет, пока не отработаешь то, что я сказал, никаких прогулок по разрушенным городам.

– Я пожалуюсь на вас своему Змею.

– Мне начинать бояться?

– Нет, начинать бронировать апартаменты в Небытие.

– Похвальное рвение. Ты решила посетить-таки мою лекцию в Аду?

– Нет, я решила-таки посетить своего любимого демона.

– Неожиданное признание, польщён.

– Не льстите… Фариа! Геральд не пускает меня к вам на свидания.

Каким-то странным образом она стала частью его жизни. Она вошла, огляделась, нагло уселась на его диване, и решила остаться. Готовый убить её на месте, за её несдержанный язык, он начинал нервничать, если в течении дня это желание не возникало хотя бы раз. Говоря самому себе, что свой выходной день он проведет в тишине и спокойствии, без никого, к вечеру он обнаруживал себя сидящим на её стене, и поедающим какие-то странные круглые штуки из коробки, что она притащила с Земли. Обещая ей на тренировке, что он больше пером не пошевелит, чтобы научить её чему-то, он через два дня уже показывал ей на примере своего крыла как рассечь противника от шеи до пояса.

Он всё чаще ловил себя на мысли, что нехотя отпускает её вечерами в объятия её разнокрылой компании. Всё чаще глядя на огонь собственного камина он видел отблески огня на её серебристых крыльях. Всё чаще он старался удивить её так, чтобы вспыхнувший восторг в её глазах целительным бальзамом проливался на его душу.

Он уже не сопротивлялся внутреннему демону, который первым делом пытался учуять сладковатый миндаль. Он обреченно разрешал себе следить за всеми её движениями в радиусе его взгляда. Он готов был часами выслушивать её теории о разрушенном городе, совершенно не слыша её слов, но мысленно наслаждаясь шелком её волос и растворяясь в звуках её голоса.

Для него не стало открытием, странное, жгучее желание убить Энди, который так откровенно пялился на Уокер, источая вокруг себя склизкий запах вожделения. Он просто один раз обрисовал картинку его светлого будущего, в случае хоть одного необдуманного шага.

И в тот же вечер, он дал обещание самому себе, что как только он вытащит эту скрытую способность, он приложит все усилия, чтобы эта несносная, невыносимая, наглая, дерзкая Непризнанная кардинально пересмотрела свое мнение относительно романа, совместного места, и его самого. И заключив сделку со своим внутренним «я», он полностью погрузился в воспоминания, прокручивая их. Заставляя напрямую заинтересованного внутреннего демона найти то, что им обоим было так нужно.

И чем больше он думал, чем больше вытаскивал, чем больше замечал, тем увереннее становился в своем выводе. Он не будет распаляться на выискивание управляющих стихий. Он не будет узнавать способна ли она слышать мысли, или перемещаться в пространстве, или сворачивать время. То, что крохотным черным шариком жило в самом сердце его кедра, вытащенное из неё в тот день у водопада, давало ему уверенность, что он на верном пути. И оттого тяжелее становилось принятое решение. Которое требовало окунуть её в её же личный Ад, своими руками вызвать страшные воспоминания, которые он же притупил своим исцеляющим огнём.

Это был как раз тот случай, когда цель оправдывала средства.

Но выбранное им средство, должно было принести боль единственному существу, которое он хотел от этой боли избавить.

И он не торопился, оттягивая этот момент. Давая ей насытиться хорошими воспоминаниями, заставляя её пропитаться душевной нежностью и теплотой дружеской поддержки.

Когда она в десятый раз за последние полчаса упомянула в разговоре Геральда, старый демон вынырнул из своих мыслей и внимательно прислушался к её повествованию.

– А потом он показал мне, как правильно наносить удар ребром крыла, чтобы чётким движением сбить противника. И я этим воспользовалась и отправила Монику с Небес прямо на землю стадиона.

– Это звучит как-то по-демонически радостно, Пташка.

– О, Фариа, вы же, я надеюсь, никогда не считали меня ангелом?

– Ну, поначалу сомнения были.

– А потом?

– А потом тебе приснился Змей.

– Геральд сказал, что я всегда была особенной. И что Змей меня не просто так выбрал…

– Ты рассказала?

– Да.

И Фариа обречённо вздохнул. Интересно, сколько времени ей понадобится, чтобы увидеть очевидное? Сколько времени ей понадобится, чтобы осознать, что происходящее неизбежно? И только ли с её стороны всё происходит так стремительно? И стоит ли ему самому пытаться остановить эту лавину, или дать ей накрыть её с головой?

– Так ты говоришь, он занимается с тобой каждый день?

– Да, у меня в графике занятий одни его дисциплины, время от времени перемешанные с Фенцио. Однако, после того, как я спалила его травяной Рай, ангел пока не готов адекватно проводить со мной занятия. Я даю ему возможность немного прийти в себя, попросив Геральда повернуть всё так, словно у нас с ним куча дел и нам не до Фенцио.

«Нам»

Это было всё, что он хотел услышать.

Судя по всему, ему нужно нанести визит тому, кто скрывался за второй половиной слова «мы»

Комментарий к 22. Новые горизонты Ну что, окунемся немного в приятные нежности)) 🥰♥️🥂

====== 23. Пепел страхов ======

Он закрыл дверь бесшумно, настолько тихо, что сидящий за столом демон, даже не обратил внимания на то, что в кабинет кто-то вошёл. Он медленно шёл вдоль шкафа. Остановился, рассматривая скрытые за стеклом корешки книг. С удивлением подмечая, что одна из книг явно не из этого шкафа.

– А вот руководство по работе с магическими клинками нужно вернуть на место.

Геральд вздрогнул, и с удивлением уставился на Фариа, который внимательно рассматривал содержимое его полок.

– Всё собирался, но всё никак, – демон отбросил свиток, и устало потер переносицу.

– Упрощу тебе твое «никак», – Фариа открыл шкаф и вытащил фолиант. – Сам верну.

– Теряюсь в предположениях, что последует за такой внезапной услугой.

– Ничего, – Фариа подошел ближе, зажав фолиант подмышкой, и сцепляя руки перед собой в замок. – Разве что, пара ответов на вопросы.

– Интересное «ничего» выходит, – усмехнулся Геральд.

– Над чем работаешь? – Фариа слегка кивнул на гору раскрученных свитков.

– Ищу способ достать то, что мне нужно.

– Тебе или? – оранжевый взгляд цепко захватил холодную синеву.

– Или… – синева внимательно следила за горящим огнём оранжевых глаз.

Фариа кивнул.

– Ты знаешь, что тебе надо искать?

– Почти уверен. Но впервые в жизни я хочу допустить ошибку…

Фариа никогда ничего не делал просто так. И Геральду не нужно было иметь сверхспособности, чтобы понять, что сейчас демон здесь не ради него самого. Только одно, на данный момент, могло заставить это древнее существо покинуть свою нишу в библиотеке, которую тот вообще редко покидал. Геральд не был даже уверен существует ли где-нибудь в Аду дом, принадлежащий этому существу. И если Фариа сейчас здесь, то разговор пойдет только об одном.

Точнее, об одной.

– Ты переживаешь или боишься, что не справишься?

– Я переживаю, что для неё это слишком…

– Значит, всё-таки переживаешь, – Фариа кивнул, словно отвечал сам себе на незаданный вопрос.

– Есть что-то, что мне стоит знать? – Геральд внимательно смотрел на Фариа.

– Возможно. Но на данный момент я не могу тебе помочь.

Геральд кивнул.

– Ты поэтому забиваешь ей голову всякой дребеденью в виде боя в воздухе?

Геральд не сомневался, что Фариа осведомлён обо всём, что происходит в жизни Уокер. Его это не удивляло, но он до сих пор так и не решил как к этому относиться. Воспринимать ли эту осведомлённость как угрозу, либо радоваться, что за этой несносной Непризнанной следит ещё одна пара глаз.

– Я должен быть уверен.

– То есть, ты не приступишь, пока не поймешь как?

– Как – я знаю. Мне нужно чтобы она была готова.

– Для неё это будет опасно?

– Для неё это будет равносильно смерти.

– Всё так серьезно?

– Да.

– Ты сможешь её защитить?

– Рядом со мной ей ничего не угрожает.

Фариа внимательно посмотрел на Геральда. Он всё ещё сомневался.

– Кто она для тебя?

Геральд молчал. Вопрос был задан с конкретной целью.

– Влага для выжженной пустоши.

Фариа кивнул. На мгновение, его оранжевые глаза вспыхнули яркой вспышкой.

– Не подведи её, Геральд.

И пресекая дальнейшие разговоры, Фариа развернулся и вышел.

Геральд улыбнулся. Не важно, как это выглядело со стороны. Они оба знали, только что два демона заключили молчаливый пакт о ненападении. Доверив друг другу, единственное, что представляло для них обоих огромную ценность в их бесконечной вечности.

В это было сложно поверить, это было сложно предположить. Однако – это происходило. Здесь и сейчас. На глазах демона, который наблюдал, как рождались и гибли империи. Сейчас на тех же самых глазах разворачивалась одна из самых невероятных историй.

Непризнанная, заставившая ожить пустошь.

Демон, позволивший ей ступить на эту самую пустошь.

Фариа качал головой, словно отвечая на свои же незаданные вопросы.

В водовороте оживали листья, освобождая скрытый внутри белый цветок лилии.

Движение перьев, манипуляция рук. Бумага и перо. И птица, уносящая несколько строк, свернутых в маленький свиток, внутри её тьмы.

Соревнование прошло как обычно незаметно, теряясь в болтовне двух существ, обсуждающих далеко не витающих в облаках Разнокрылых.

– В следующий раз, на задании нам надо встретиться, и посетить пару мест.

– Зачем это?

– Вики! Да брось! Впереди выпуск. Ты собираешься идти туда в чём?

– Да как обычно, выпуск и выпуск…

– Вики, что творится в твоей голове?

– Мими, можно мне не ходить, выбери сама!

– Вики!

– Мими! Ты меня знаешь как никто другой, ты всё-всё-всё про меня знаешь. Я тебе доверяю.

– Даже короткое?

– О нет, всё что хочешь, но только длиной не выше пола.

Мими закатила глаза.

– Ладно. Скажи хотя бы цвет… Белый, да? – Мими печально заглянула в глаза подруге.

Вики слегка улыбнулась, чуть помолчала, выжидая. И когда на лице Мими уже разлилась полная безнадёжность и сожаление, тихо произнесла:

– Нет, чёрное.

Мими заверещала так, что половина стадиона уставились на них. Вики закрыла подруге рот рукой, делая другой рукой короткие взмахи, означающие, что концерт окончен и можно отвернуться.

– Мими! Не ори!

– Вики, я так рада!

– Только тихо! Это пока секрет. Я пока не готова всем об этом рассказывать.

– Секрет? – Мими хохотнула. – По-моему, половина стадиона уже в курсе.