Текст книги "Связанные судьбой (ЛП)"

Автор книги: Тэмми Блэквелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Тэмми Блэквелл

Связанные судьбой

Автор: Тэмми Блэквелл

Книга: «Связанные судьбой»

Серия: «Серые волки» #1

Оригинальное название: Destiny Binds (Timber Wolves Trilogy, #1) by Tammy Blackwell, 2011

Перевод: Ксюшка Bad

Редактирование: Алина Ямщикова

Бета-вычитка: Инна Тихонцева

Русификация обложки: Ксюшка Bad

Переведено для группы : http://vk.com/dream_real_team

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация

Скаут Донован – девушка, которая верит в правила, логику и вечную любовь к Чарли Хэйгану. Алекс Коул верит в судьбу, магию и Скаут. Когда Алекс знакомит Скаут с миром Оборотней – мужчин, умеющих превращаться в волков или койотов в полнолуние, и Провидцев – женщин, способных по одному прикосновению увидеть все самые сокровенные мысли и эмоции, – это знание меняет все, во что Скаут верила всю свою жизнь.

ГЛАВА 1

Джон Дэвис пах пластилином. В начальной школе это не было такой большой проблемой. Я имею в виду, мы все-таки были детьми, и пластилин занимал довольно высокое место в списке самых клевых вещей. Но в жизни каждого парня должен быть такой момент, когда он перестает пахнуть детскими поделками и приобретает более мужественный аромат вроде запаха костра или пола в качалке.

Я больше часа бродила вверх и вниз по людной улице, пытаясь избавиться от Джона и его назойливого запаха, но он был слишком непонятливым, чтобы это заметить. Он пошел за мной к мусорным бакам, стоял в очереди, пока я заказывала второй корн-дог¹, и даже ждал рядом с женским туалетом.

– Все еще не верится, что мы учимся последний год! Знаешь, мне кажется, будто мы ждали этого года всю нашу жизнь. – Он прервался, поправляя свою кепку с логотипом NASCAR², и провел пальцами по волосам. Я отвлеклась, когда он начал мямлить что-то о планах на будущее после выпускного. Я уже было захотела заставить его замолчать, воткнув в него острый конец палочки от корн-дога, но вокруг было слишком много свидетелей. Конечно, они все были заняты охами и вздохами, слушая речь Джэйса Донована о том, как он в одиночку побил лучшего защитника из NCAA³, поэтому они вряд ли заметили бы меня. Но крики и кровь все-таки могли привлечь их внимание.

Я очень старалась не завидовать Джэйсу, развлекавшему толпу, в то время как я оказалась в компании единственного неудачника в радиусе пяти миль. Хотя я знала, что этим все и закончится, когда он предложил посетить Стрип – длинный отрезок шоссе, ставший любимым местом летнего отдыха у жителей Западного Кентукки. Ларьки и достопримечательности были заполнены толпами туристов и местных, которые тут же окружили Джэйса, стоило нам выйти из машины. А я осталась стоять рядом с Джоном, чья неспособность осознать, что мы никогда не были друзьями, поражала воображение.

Я пыталась отвлечься, представляя, как путешествую по Европе с одним лишь рюкзаком и безлимитной кредиткой, когда Джон ткнул в меня локтем и вернул в реальность.

– Ты их знаешь? – спросил он, кивая в сторону двух парней, сидевших около солярия и салона красоты Линды. Очевидно, они были братьями – оба с волосами цвета ореха и аристократично сложенные. Тот, который выглядел помладше, полулежал, держа книжку на колене. Я наклонила голову, пытаясь разобрать название, но не смогла, так как стояла слишком далеко. Я подумывала о том, чтобы подойти поближе и спросить. Легкая улыбка на его лице показывала, что он не против, чтобы его прервали.

Напротив, второй брат мог сойти за пожирателя детей. Дело было не только в его размерах, сама его манера сидеть показывала, что он готов наброситься на любого, кто подошел бы слишком близко. Он недобро смотрел на всех вокруг в целом и на меня в частности.

Говорят, человек ко всему может привыкнуть. Может, однажды я привыкну к людям, которые на меня пялятся. Мама говорит, что это все из-за моей «уникальной красоты». Само собой, все матери говорят такие вещи.

Дело в том, что по отдельности мои внешние особенности выглядят совершенно нормально. Волосы настолько светлые, что почти серебристые? Весьма неплохо. Слегка бледная мраморная кожа, сверкающая на солнце? Привлекает внимание всяких готов и любителей викторианского стиля, но в целом не такой уж и недостаток. Глаза, настолько голубые, что кажутся прозрачным льдом? На ком-то другом все это смотрелось бы нормально. Но не в моем случае, когда все эти монохромные черты слеплены вместе. Я была каким-то фриком, и мой низкий социальный статус вместе с постоянными удивленными взглядами окружающих это подтверждали.

В зависимости от настроения, я относилась к этим взглядам по-разному – либо игнорировала, либо пялилась в ответ, зная, что людей это нервирует. Благодаря Джону, я уже была достаточно раздражена, и мой взгляд вполне мог заставить любого вздрогнуть. Я посмотрела на здорового парня и стала ждать реакции.

Он даже не моргнул.

Я даже не поняла, насколько напряглась, пока кто-то не взял меня за плечо. Не задумываясь, ответила на внезапное вторжение в свое личное пространство. К счастью, Джэйс заблокировал мой хук справа. Внутри меня все сжалось от вида своего кулака в его руке. Неужели я только что попыталась врезать своему брату? Что со мной не так-то?

– Так ты хочешь мороженку или нет? – Брат говорил медленно, словно я была умственно отсталой. За его спиной раздались сдавленные смешки.

Я уже успела съесть два корн-дога и луковые кольца, но все равно согласилась на десерт, чтобы остаться рядом с Джэйсом и отойти подальше от парня со скамейки. Сначала планировала остаться с группой, но, потратив несколько минут за наблюдениями, как Элли Дэвис, слегка шлюховатая сестра Джона, вешается на моего брата, решила рискнуть и побыть в одиночестве. После того как принесли еду, я смогла тихо ускользнуть и пошла к озеру.

– Что там произошло? – спросил Джэйс, как только мы отошли достаточно далеко. Я не знала, что брат пошел со мной, но была рада, что это так. Хотя он мог бы и не нависать надо мной с таким озабоченным видом, что пытался делать с того самого момента.

– Я не собиралась тебя бить. Просто ты так подкрался...

– Я окликнул тебя раз пять. Ты точно была в каком-то трансе. – Он выскочил вперед, преградив мне путь. – Тебя что-то беспокоит?

– Просто какой-то парень, который не знает, что пялиться на людей не хорошо.

Джэйс напряженно сжал челюсти.

– Успокойся. Ничего страшного не произошло.

Я увидела отличный плоский камень в тени и направилась туда.

На озере было гораздо меньше народу, чем в близлежащих магазинах и кафе. Пара семей плескалась в воде, но большинство предпочитали общественный бассейн, так как на его поверхности не плавает зеленая тина, и, возможно, нет отходов ближайшей фабрики. Почти весь берег был в нашем распоряжении, и меня это вполне устраивало.

Хоть я и убедила Джэйса, что все нормально, инцидент с парнем, не умеющим моргать, меня потряс.

За годы я повидала много придурков, неудачников и хулиганов, но никто из них не задел меня так, как он. Он ничего мне не сделал, всего лишь смотрел чуть дольше, чем положено, но, несмотря на это, я уже боялась его до дрожи.

Я бы чокнулась, пытаясь убедить себя, что он никакой не маньяк-насильник, но, к счастью, брат был рядом, чтобы отвлечь меня.

– Я пройдусь по магазинам и куплю... – сказала я, пока Джэйс доедал мой банановый десерт. – И куплю антиматерию, банку с пастилой, виалу с цианидом, генно-модифицированную золотую рыбку, детскую плитку, еловые ветки, живописного воробья, запасную почку, иранский ковер, колесо от тележки уборщика, ленивца, и... медный топор.

– Медный топор?

Я самодовольно увернулась. Мама научила нас этой игре в алфавит, чтобы мы не скучали в долгих поездках, но с годами она превратилась в соревнование «Кто придумает самую дурацкую вещь».

– Ладно, тогда я пройдусь по магазинам и куплю антиматерию, банку с пастилой, виалу с цианидом, генно-модифицированную золотую рыбку, детскую плитку, еловые ветки, живописного воробья, запасную почку, иранский ковер, колесо от тележки уборщика, ленивца, медный топор, чтобы рубить врагов, и... – Он про себя перебрал алфавит. – Н. Непристойные фотографии Бэтти Уайт⁴. – Стало очевидно, кто победил в этом раунде.

– Фу, отвратительно.

Он прижал руку к груди и закрыл глаза, словно пытаясь сдержать слезы.

– Как ты можешь говорить так о Бэтти? Она прекрасная женщина.

Брат еще долго болтал о непристойных старушках, но я не слушала.

Парень со скамейки – большой и страшный – прислонился к дереву, примерно в 25 ярдах от нас.

– Прием, прием, это Земля. Ты меня слышишь?

– А? Что?

Джэйс стоял прямо передо мной, и я была не уверена, когда он успел.

– Ты в порядке?

– Он вернулся, – сказала я, почему-то шепотом.

– Кто?

– Тот парень, который пялится. – Я кивнула в сторону деревьев.

Судя по тому, как он сказал:

– Сейчас вернусь. – Я поняла, что мне лучше стоять на месте. И очень хорошо подумала, прежде чем последовать за ним.

– Я знаю правила, – услышала я, когда подошла. – Это наша территория. Или дерись со мной, или сваливай.

Он чокнулся? Этот парень похож на зеленого добродушного великана, только гораздо менее зеленый и добродушный. Судя по всему, он мог отжать фургон от груди. Джэйса порвут на тысячу маленьких поросят.

– Я не уйду.

Джэйс поднялся на цыпочки во весь рост, и это было не настолько впечатляюще, как он хотел бы.

– Тогда потанцуем.

– Клянусь Аидом, ты с ума сошел?! – сказала я, вставая рядом с братом. – Ты что, сегодня утром с кровати упал головой вниз?

Джэйс даже не посмотрел на меня.

– Отойди, Скаут. Это тебя не касается

– Без тебя не уйду.

– Думаю, тебе лучше уйти, Скаут.

Я пожалела, что посмотрела наверх, когда он назвал мое имя. Его глаза были странного серого цвета, никаких других оттенков.

– Нет, спасибо.

Он подошел ближе ко мне, и кто-то издал робкий всхлипывающий звук. Как ни странно, мне показалось, что это Джэйс, а не я. Другой парень стоял в полуметре от меня, и мне пришлось задрать голову, чтобы заглянуть в его глаза стального цвета. При такой близости у меня от страха волосы на руках встали дыбом.

Он подошел так близко, что я ощутила его теплое дыхание на своей шее. Думала, он прошепчет мне что-то на ухо, но вместо этого глубоко дважды вдохнул через нос.

Меня раньше еще никто не нюхал.

– Что она такое?

Вопрос был адресован Джэйсу, но я решила ответить сама:

– Она очень оскорблена, и поэтому быстро становится очень злая!

– Не втягивай в это мою сестру, – сказал Джэйс, будто говорил с парнем, который отнимал его карманные деньги.

Наш новый друг с любопытством смотрел то на меня, то на брата.

– А они про нее знают?

Джэйс промолчал, но это, похоже, сошло за ответ. Парень наконец отошел от меня.

– Я остаюсь, – сказал он Джэйсу тихим командным тоном. – Посоветовал бы твоим людям не мешать мне. Я уберу любого, кто встанет у меня на пути. – Он зыркнул на меня. – Даже ее.

Когда он отошел достаточно далеко, Джэйс наехал на меня:

– Вот почему тебе надо было в это влезть? Что мне теперь прикажешь делать?

Он выкрикнул несколько ругательств и пнул дерево с такой силой, что чуть не сломал его или свой палец.

– Кто это был? Что происходит? – Мой гнев был так же силен, если не сильнее, чем его. – Ты что, серьезно собрался драться с этим парнем?! Он же раза в три больше тебя!

– Не настолько он и большой.

– Это было бы так же, как если бы Скала⁵ дрался с Сетом Грином⁶! Скажи мне, кто он!

– Я не знаю.

Лжец.

Мы долго смотрели друг на друга. Наконец, Джэйс отошел, чтобы позвонить. Я дождалась, пока он закончит, прежде чем снова напасть:

– Ты что, в банде?

Это было самое логичное объяснение. Из его разговора я слышала достаточно, чтобы понять, что он звонил Тоби, полицейскому. Заставить своего глупого кузена проникнуть в банду было похоже на идиотские планы, которые приходили в голову Тоби.

– Это что, по-твоему, Чикаго? – Джэйс кивнул в сторону городка. – Думаешь, тут бывают перестрелки на улицах и разборки?

– Я думаю, произошло что-то странное! Ты что-то говорил про территорию, Жан-Клод Ван Псих меня обнюхал, а ты побежал плакаться Тоби! Твой дурацкий кузен что-то придумал!

– Можешь забыть об этом?

– Вряд ли.

Джэйс застонал.

– Прошу тебя, Скаут. Хотя бы в этот раз.

– Можешь обещать, что тебе никто не навредит?

– Не волнуйся. – Он изобразил гордый и крутой вид (ну, или ему так казалось). – Я шикарен на все сто, и никто меня и пальцем тронуть не сможет!

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Тогда забыли, – сказала я, уже строя планы, как узнать всю правду.

ГЛАВА 2

До начала нового учебного года оставалось всего пять дней, когда мисс Нортингтон уволилась из школы Лэйк Каунти. Кажется, она встретила какого-то финна на борту круизного лайнера, безумно влюбилась в него и переехала на другой конец планеты. Об этом мне сообщили. Но никто не посчитал нужным уведомить меня, что дряхлый мистер Бек решил вернуться, чтобы заменить ее. Если бы я знала, то поменяла бы свое расписание. Высшая математика и так не самый легкий предмет, а уж когда его преподает престарелый помощник Сатаны...

Одним из недостатков мистера Бека было твердое убеждение в том, что даже в старшей школе ученики должны сидеть по алфавиту, поэтому я была обречена сесть прямо за ароматным Джоном Дэвисом. Я знала, что тайна этого запаха вкупе с усыпляющим голосом мистера Бека не дадут мне сосредоточиться на предмете.

– Скаут, ты понимаешь хоть что-нибудь из того, что объясняет мистер Бек? – раздался нервный шепот слева от меня.

– Сегодня только первый день. Он говорит о дисциплине в классе и все такое, – ответила я настолько тихо, насколько это возможно. Мелкая девчонка рядом со мной тревожно грызла свои уже почти не существующие ногти и качала ногой под партой со скоростью около миллиона миль в час. Джой Фитцджеральд была милой, но могла и тибетского монаха довести до белого каления.

– Зачем я вообще записалась на алгебру?! Я же не потяну!

– Ты записалась, потому что набрала 98 баллов из 100 на тесте. Все ты потянешь, успокойся!

Тень упала на мою парту.

– Харпер, ты так оживленно беседуешь, не хочешь рассказать всему классу?

– Я – Скаут! – огрызнулась я, услышав свое имя. Затем до меня дошло, на кого я огрызнулась. – Я имею в виду, это мое имя. Скаут. Зовите меня Скаут. Пожалуйста.

– Кажется, мы уже достаточно взрослые люди, чтобы обходиться без прозвищ в классе, – презрительно усмехнулся мистер Бек, и это не добавило ему очарования. И вряд ли что-то могло помочь ему в этом, кроме, возможно парика и одежды, купленной позже 1978 года.

– Т-тогда зовите меня мисс Донован.

– Очень хорошо, мисс Донован. Теперь, когда вы и мисс Фитцджеральд закончили свою беседу, мы можем вернуться к разговору о том, как я буду оценивать вас в этом году.

Мистер Бек развернулся и продолжил свою речь о строгости оценивания и крайних сроках сдачи работ.

Я посмотрела вперед, ожидая, когда пройдет мое чувство стыда и сердце перестанет биться так часто. Ну что я за неудачница? Дрожу как лист из-за одной неловкой ситуации с противным учителем.

Тогда я заметила пару знакомых серых глаз, смотрящих прямо на меня. И так испугалась, что не сразу поняла, что это не то лицо, которое я усиленно искала в интернете последние три дня. Нос и форма челюсти были точно такими же, но на этом лице не было той злобы и гнева.

Младший брат «Жан-Клода».

Лэйк Каунти – не самая большая школа. Выпускные классы насчитывают «каких-то» сто сорок три человека. Когда появляется кто-то новый, все замечают. Я слышала разговоры о новеньком с самого утра. Эшли Джонсон что-то несла про «вкусненького новенького», приехавшего из Монтаны. Она провела первую половину урока, планируя их свадьбу. А теперь будущий мистер Эшли Джонсон развернулся, облокотившись на парту Джона Дэвиса, и смотрел на меня.

Я быстро решила, что мне совсем не нужен еще один конфликт, и позволила смущению завладеть мной. Я опустила глаза, и мое лицо окрасилось в цвет свежих помидоров.

До конца урока я просидела, уткнувшись глазами в стол. Пыталась записать что-то из лекции мистера Бека, но все сводилось к тому, что он был козлом, а предмет – невероятно трудным. Уверена, что запомню это и без записей.

Когда звонок наконец прозвенел, я резко собралась, планируя быстрый побег, но вместо этого врезалась прямо в грудь новенького.

– Прости, – промямлила я, пытаясь его обойти, но новенький не поступил как нормальный человек и продолжил стоять прямо передо мной. – Прошу прощения, – прошипела я сквозь сжатые зубы.

Он, наконец, отошел, открыв мне путь к двери, и школьный коридор предоставил блаженную анонимность.

***

Я облегченно выдохнула, погрузившись в кресло в обветшалом школьном театре рядом со своей лучшей подругой Талли Мэттьюс. Сидения были старыми и грязными, плотный красный бархат выцвел и стал ржаво-оранжевым, в зале не хватало половины лампочек, и в воздухе висела густая пыль. Несмотря на разруху в театре, я с нетерпением ждала занятий, посвященных Шекспиру, которые собирались здесь проводить.

– Как прошел твой последний первый день в школе? – спросила Талли без капли иронии в голосе.

– Это был жуткий отстой. Джэйс занимал ванну все утро. Затем он настоял на том, чтобы мы подвезли Никки Андерсон, и мы ждали пятнадцать минут, пока она наштукатурит себе лицо. И, конечно, Джэйс выгнал меня на заднее сидение, чтобы всю дорогу пялиться на ее неестественно упругие сиськи. Эшли Джонсон в моем классе по английскому, а мистер Бек – полный урод и не хочет называть меня Скаут. И помнишь, я рассказывала тебе о том высоком, мрачном и чокнутом парне со Стрипа? Новенький – его брат.

– У нас новенький? – Талли никогда не интересовалась школьными сплетнями. – Как его зовут?

– Его фамилия – Коул. Имя не помню. Что-то банальное на букву А. Алан, Адам?

– Алекс, – раздался у меня за спиной незнакомый мужской голос. Я обернулась и увидела новенького, которого, походу, звали Алекс, сидящего на заднем ряду. Блин. Как долго он там сидит?

– Мне называть тебя Скаут или мисс Донован? – спросил он с усмешкой.

Я рассердилась.

– Скаут вполне сойдет.

– Я – Талли, – влезла моя лучшая подружка, протягивая Алексу руку. Что она делает? Хочет заключить с ним банковский договор или еще какую-то подобную взрослую глупость?

К счастью, Алекс не посчитал, что Талли нарушает некое неписаное школьное правило, и тоже протянул ей руку.

– Рад познакомиться, Талли. Клевое имя. Не банальное.

Взгляд его серых глаз периодически перескакивал на меня. Широкая улыбка обнажила идеально ровные зубы и пару самых настоящих ямочек на щеках.

– Спасибо, – ответила Талли, стараясь улыбаться так же широко. – У моей мамы начались схватки в ресторане О’Талли. Это все, что она смогла придумать, когда отходила от наркоза.

– Класс. А как ты стала Скаут? Продала больше всех печенья?

Очевидно, он был очень доволен своей попыткой сумничать. Я не могла не заметить, что его взгляд все еще был прикован к моему лицу.

– Это потому, что меня зовут Харпер Ли, – процедила я настолько противным голосом, насколько смогла.

– И поэтому люди называют тебя Скаут?

Я позволила самодовольной улыбке расползтись по своему лицу. Мне нравились такие моменты с тех самых пор, как нас заставили прочесть «Убить пересмешника» в младших классах.

– А почему не Страшилой? – спросил Алекс, сбив с меня всю спесь.

Мерзавец.

Я совсем пала духом, когда увидела последнюю группу учеников, продвигавшихся к сцене. Эшли Джонсон, практически прыгая, добралась до сидения рядом с Алексом.

– Привет, а ты, наверное, новенький? – протараторила Эшли, делая вид, что совсем не знает, кто он такой. Зная о ее наклонностях преследователя, можно было бы предположить, что ей уже известно, какого размера обручальное кольцо ему нужно. – Меня зовут Эшли.

Алекс наконец-то перестал смотреть на меня и сосредоточился на блондинистой кукле Барби рядом с собой. Я заметила, как он оценивает ее взглядом, начиная с копны крашеных волос и заканчивая дизайнерскими десятисантиметровыми каблуками. И, похоже, то, что он видел, ему нравилось.

– Ну, Эшли, приятно познакомиться. Меня зовут Алекс Коул.

Я отвернулась, чтобы не видеть, как груди Эшли пытаются выскочить из узенького топа, в который она их запихнула, пока она, наклонившись, разговаривает с Алексом. К несчастью, я все еще слышала ее голос.

– Ух ты, у тебя, типа, такой прикольный акцент, Алекс! Ты откуда приехал?

Эшли всегда отличалась южным говором, но в этом раз она совсем не пыталась этого скрыть.

– Я только что переехал из Монтаны, – ответил Алекс, тоже налегая на акцент так, что его голос звучал как у солиста «The Barenaked Ladies»⁷.

– Как вообще кто-то из Монтаны может оказаться здесь, в Тимбере, Кентукки?

На самом деле, мне это тоже было интересно. Тимбер – совсем не процветающий мегаполис. Большую часть графства занимает Страна Озер – национальный парк, в котором хоть и можно хорошо провести время, но отсутствуют такие блага цивилизации, как супермаркеты и кинотеатры.

Иногда кто-то устает от городской жизни и переезжает сюда из Нашвилла⁸, но в целом большинство семей живут здесь с самого начала времен. Я вообще никогда не встречала никого из Монтаны, пока три дня назад не произошел тот инцидент.

Я не знала, говорил ли он серьезно или снова пытался острить, но в тишине, повисшей после того, как он ответил «Где машина сломалась, там и осел», поняла, что Эшли явно ожидала услышать не это.

Мисс Райдер не позволила Эшли вытянуть больше информации из своего будущего жениха, выскочив на сцену, и тем самым спасла мои уши от кровотечения. Вид еще сверкающих электрическим синим светом ног, одетых в красные ковбойские сапоги, поразил нас едва ли не больше, чем ее художественное чтение «Ричарда Третьего»⁹.

Следующий час пролетел как во сне, пока мисс Райдер с энтузиазмом рассказывала о содержании будущих занятий.

Группа была маленькой, всего около дюжины человек, и местная актерская гильдия даже собиралась оплатить несколько внеклассных поездок на различные выступления. Мне было так интересно, что к концу урока я почти забыла про Алекса.

– А новенький-то симпатяжка? – сказала Талли, сидя в одной из ярко раскрашенных кабинок в столовой.

Она грызла морковку – это была ее очередная попытка сесть на диету, но про себя я подумала, что подруга примется за картошку фри еще до того, как вернется домой после занятий.

– С каких пор ты используешь такие слова как «симпатяжка»»?

– Не меняй тему.

– Какую тему?

– Про саму привлекательность, имя которой Алекс Коул. Только не говори, что не заметила.

Конечно, я заметила. У меня оба глаза на месте, и естественная тяга к противоположному полу тоже никуда не делась.

– Он один из красавчиков. Боже помоги нам всем.

Талли посмотрела на меня, как мне показалось, взглядом, который как бы говорил «Во имя Аида, почему я вообще с тобой разговариваю?»

– Не смотри на меня так. Знаешь ведь, что ты тут единственная симпатичная девушка, которая при этом не пустышка.

Талли давно перестала спорить со мной на предмет собственной красоты. Я упрямо стояла на своем. Ее глаза глубокого синего цвета очень подходят к ее сверкающим густым черным волосам, которые прекрасно выглядят, даже когда она нечесаная. Ее кожа такая же бледная, как у меня, но она гораздо лучше переносит солнце. Так как стояла середина августа, по ее носу были разбросаны самые очаровательные веснушки, которые только могут быть у человека. Все это, плюс то, что она была самой доброй и веселой из всех, кого я знала, делали ее очень привлекательной девушкой. Печально, что люди больше думали о том, что она весит больше ста кило, чтобы это замечать.

– Что насчет Джэйса? – спросила Талли, смотря мне через плечо.

– Что насчет него?

– Ты не считаешь меня симпатичным? – спросил мой брат, усаживаясь рядом со мной.

– Конечно, считаю. – Ну, как бы это ни звучало, в целом это так. – Но ты точно пустышка.

Что правда лишь отчасти.

– Ты так говоришь только потому, что знаешь: я понятия не имею, что это значит.

– Это значит: хватит жрать мои чипсы!

Я вырвала полупустой пакет из его рук.

– Что ты здесь делаешь, Джэйс? Разве ты не должен быть на уроке?

– Неа, у меня обед.

Талли замерла с морковкой во рту.

– Быть не может! Как такое случилось?!

– А разве не очевидно? Я и Скаут теперь взрослые ответственные люди. Само собой, администрация школы обратила на это внимание.

После одного случая в третьем классе в школе нас старались держать подальше друг от друга. Мы всегда занимались в разных классах и не могли вступать в одни и те же клубы. Это не было проблемой в старшей школе. Джэйс больше интересовался спортом, а меня притягивали гуманитарные науки. Но я знала: завуч, который по странному стечению обстоятельств приходится нам отцом, все еще пытался разделить нас. Видимо, кто-то стал невнимательным.

– Ты? Я? Обедаем вместе? Как-то это странно.

– Странно? – Джэйс посмотрел на меня непонимающим взглядом. – Да, это будет здорово.

Все знают, как работает школьная иерархия. Крутой, но добродушный звезда спортивных клубов должен встречаться с самыми красивыми девчонками. Ходить на вечеринки и обедать вместе с остальной элитой, а не со своей неуклюжей сестрой.

– Разве тебе не нужно проводить время с Тупым, Еще Тупее и Совсем Кретином? – спросила я, кивая на стол в центре столовой, где сидели партнеры Джэйса по команде – Тайлер Буркин, Сэт Робертс и Джордан Дэниэлс, окруженные стайками чирлидерш и периодически бросающиеся картошкой в голову Джеймса Киплингера.

– Да, но я этих ребят постоянно вижу.

– Ты живешь со мной в одном доме. Наши спальни в метре друг от друга.

– Ты пытаешься сказать, что не хочешь обедать со мной, Скаут?

– Конечно она хочет обедать с тобой, – сказала Талли. – Она просто боится, что ей придется разговаривать с кем-то, кроме нас двоих.

Это было не совсем справедливо. Не моя вина, что я не так общительна, как они.

– Знаешь, они не так уж и плохи, если узнать их получше, – сказал Джэйс, наблюдая за Джорданом, сумевшим прилепить измазанную кетчупом картошку к рубашке Джеймса.

– Джордан Дэниэлс – не только полный урод, он еще и туп, как мешок с кирпичами.

– Он же больше не называет тебя Эл Альбино?

– Нет. – Не после того, как Джэйс прижал его к стене раздевалки и предложил прекратить так делать. – Но это не значит, что он внезапно поумнел. Я слышала, как он спрашивал секретаршу, куда нужно клеить марку на конверт.

– Ладно, Джордан дебил, но Тайлер и Сэт вполне нормальные, и, думаю, ты могла бы подружиться с некоторыми девочками, если бы дала им шанс.

Ага, мы стали бы лучшими друзьями. Устраивали бы девичники, заплетали друг другу косы и обсуждали, какой Джордан симпатичный и накаченный.

Тьфу ты блин.

Я уже собиралась развернуться обратно, но пара серых глаз захватила мое внимание. Алекс Коул сидел через два стола от нас и снова пялился. Только уже не на меня. Вместо этого он смотрел на Джэйса, и выражение его лица можно было назвать убийственным. Его глаза были холодны, и было заметно, как двигается челюсть, когда он сжимает зубы.

Также я видела Эшли Джонсон, которая кудахтала, как курица, рядом с ним. На секунду я задумалась, не обсуждала ли она места, куда они поедут в медовый месяц.

– Земля вызывает Скаут, прием. – Джэйс отвлек мое внимание от столика Алекса.

– Куда это ты смотришь? – улыбнулась Талли и повернула голову. – Ага. Новенький. Стоило догадаться.

Мне показалось, что стоило упомянуть Алекса до этого.

– Что за новенький? – Джэйс посмотрел на Алекса, и с его лица пропали все эмоции. Я вспомнила тот момент, когда наша маленькая сестра решила украсить его фигурки героев из «Звездных войн» красным фломастером. Он смотрел на них с таким же пустым выражением на лице, а затем закатил самую грандиозную истерику в мире. Энджел потом плакала весь день.

– Его зовут Алекс Коул, и он только что переехал сюда из Монтаны, – сказала Талли. – Он умный, красивый, смешной и по уши влюблен в твою сестру.

– Что?! – прозвучали одновременно два голоса – мой удивленный и яростный Джэйса.

Талли вздрогнула, но не поддалась на давление.

– Да ладно, Скаут, ты сама сказала, он смотрел на тебя еще на алгебре, вы флиртовали в театре. Я прямо вижу искры между вами.

Какого Аида она несет? Я люблю Талли. Правда. Но иногда мир, в котором она живет, не имеет ничего общего с реальностью. Джэйс так сильно сжал губы, что их стало почти не видно.

– Держись от него подальше. Я не хочу, чтобы ты с ним разговаривала. Ты поняла?

– Ты что, только что указал мне, что делать?

Джэйс сдвинул брови.

– Ты ведь понимаешь, кто он? Помнишь, что тот, другой, сказал?

– Я помню. – Забудешь о таком. – Но Алекс не настолько суров... он какой-то... безобидный.

– Мне плевать, какой он. Я обещал защитить тебя, и не смогу этого сделать, если ты будешь тереться вокруг одного из них.

Я могла бы поспорить, что и сама могу за себя постоять, но не стала. Мне и так не сильно хотелось общаться с новеньким.

– Без проблем. Он меня раздражает. Могу с ним вообще не разговаривать.

– Хорошо. Пусть так и будет. – Джэйс встал, еще раз зыркнув в направлении Алекса.– Увидимся в машине после школы, – сказал он, схватив половину моего сэндвича с индейкой.

– Это что сейчас было? – пробормотала Талли, наблюдая, как Джэйс покидает столовую.

– Я не уверена, – призналась я. – Похоже, дело в чокнутом брате Алекса. Думаю, Джэйс влип в нечто опасное. Я пыталась его расспросить, но он отмахнулся от меня.

– Что ты будешь делать?

– Подожду. Рано или поздно Джэйс мне все расскажет.

– Я про Алекса. Ты будешь держаться от него подальше?

– Не думаю, что это такая уж проблема.

Талли посмотрела на столик Алекса, где он о чем-то разговаривал с Эшли. Скорее всего, они обсуждали имена детей. Я вздрогнула, представив себе толпу маленьких Эшли.

– Мне кажется, это будет сложнее, чем ты думаешь.

– Глупостей не говори, это будет легкотня.

И это была легкотня. Я смогла избегать любых контактов с Алексом Коулом целых два часа.

***

– А вот и ты, Скаут. – Миссис Соул встретила меня в дверях класса журналистики. – Редакторский состав вон там, в уголке.

Я вернулась к столу, где меня ждали Джой Фитцджеральд и Мэг Джеймсон. Потом глубоко вздохнула, увидев, что единственное свободное место находится рядом с Алексом.

Блин.

– Мы все время где-то сталкиваемся, – сказал он, пока я размышляла, не начать ли мне писать спортивную колонку.

– Ага. Похоже, карма сталкивает нас вместе. Наверное, я заслужила это за страшные грехи в прошлой жизни.

– А может, это награда за добрые дела.

Обычно серые глаза выглядят глубокими и темными, но его будто светились.