Текст книги "Любовь под соснами (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лисицына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
Глава 23
Кристина проснулась в шесть утра. Посмотрев на часы, зарылась в подушку, пытаясь отсрочить наступивший день и еще поспать. Не вышло. Ее бросало то в жар, то в холод, пока она не положила под язык таблетку валидола, который иногда использовала при бессоннице. Волнение немного улеглось, и девушка, накинув халат, вышла на балкон. Ежедневный летний ритуал. День обещал быть жарким. Утонувшее в туманной дымке озеро манило к себе. Что, если пойти поплавать? Некоторое время Кристина обдумывала эту мысль и, в конце концов, вернулась в комнату и натянула купальник. Если кукольник решит, что это будет ее последний день в «Соснах», то лучше расслабиться и получить удовольствие. К тому же плавание взбодрит, зарядит энергией, и она спокойно и хладнокровно… Ну да, убьет свою врагиню. Кристина передернула плечами. Лучше сейчас не думать об этом. Насколько возможно.
Но мысли закручивались штопором вокруг предполагаемого события, сердце то сжималось, то падало вниз и замирало. Плавать она не могла, руки и ноги то ли от волнения, то ли от валидола, казались ватными. Впервые в жизни, Кристина подумала, что может утонуть. Не получив никакого удовольствия, она выбралась на берег и побрела к дому.
Звонок раздался, когда она в сотый раз проверяла, растворился ли в графине аспирин. Ноги приросли к полу, и она не могла пошевелиться. Что, если сделать вид, что никого нет дома? Мама у Корзины, можно выждать время и куда-нибудь уехать. Звонок снова издал переливчатую трель, и Кристина медленно пошла открывать.
Марина и ее «мальчики» стояли прямо перед ней. На ухоженном лице враждебницы непроницаемая маска. Светлые волосы собраны в конский хвост на макушке. Открытое черное платье без рукавов в продольную полоску. Платье немного помялось.
Уткнувшись в насупившийся взгляд одного из «мальчиков», Кристина спокойно проговорила:
– Надеюсь, ты не побоишься зайти одна? Тебе же не захочется, чтобы сделку потом признали недействительной из-за того, что она заключена под принуждением? А глядя на твоих сопровождающих, иначе не подумаешь.
Кристине – откуда только силы взялись – даже удалось изобразить ироническую улыбку.
– Может, пойти проверить, что там у нее? – спросил тот, кто был слева.
– Да ладно уж, – сморщила носик Марина. – Не думаю, что она осмелится. Оставайтесь здесь.
Марина вошла в калитку. Кристина поспешно захлопнула дверь на щеколду.
– Мне кажется, что в эпоху моего братца здесь было поухоженнее, – иронично заметила врагиня, продвигаясь к входу и оглядывая сад собственническим взглядом. – Ты все запустила. Таким, как ты, лучше жить в городе.
Кристина промолчала. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Одного взгляда на маленькую сумочку противницы достаточно, чтобы понять: бутылки воды в ней нет. Войдя за ней, Кристина тихонько закрыла дверь на хитрый замок. На всякий случай.
Все окна в гостиной, куда Марина направилась без приглашения, были закрыты. Рассчитанный шаг. Для того, чтобы захотелось пить, должно быть жарко и душно. Марина уселась на стул с высокой спинкой. Положила черную папку на стол, сумочку оставила на коленях. Выжидательно посмотрела на усевшуюся напротив Кристину.
– Давай я прочитаю договор, а потом позову маму. Она очень плохо себя чувствует, чтобы долго сидеть.
Марина еле заметно кивнула и, достав из сумки бумаги, подвинула их Кристине. Буквы прыгали перед глазами, не складываясь в слова. Нужно потянуть время. Через пять минут Кристина взяла высокий стакан и налила себе воды.
– Ну и духотища здесь, – заметила Марина.
Не поднимая головы, Кристина предложила воды, еле заметно кивнув на графин.
– Не хочу. Давай поскорее закончим. И открой окно, дышать нечем.
Кристина и сама чувствовала, как прилипло платье к спине.
– Не могу. Маме вредны сквозняки. Неужели ты не можешь потерпеть?
– Тогда давай скорее, – Марина схватила листки и начала ими обмахиваться, словно веером. Кристина, откинувшись, на спинку стула делала вид, что читает договор, попивая воду маленькими глоточками.
Через некоторое время она посмотрела на Марину, на лбу которой появились капельки пота, проступив через умело подобранный тональный крем.
– Ну что ж, все в порядке. Остается только узнать, откуда ты взяла мамины паспортные данные?
Не удостоив ответом, Марина повела загорелым плечом. Якобы, таким как она, это не сложно.
Кристина поставила пустой стакан на стол.
– Пойду за мамой.
Уже поднимаясь по лестнице, заметила, что Марина потянулась к графину. Только бы она выпила достаточно воды, а не пару глотков.
Оставшись одна, Кристина села на кровать и сжалась в комочек.
Когда вернулась, Марина надсадно кашляла и держалась за горло. Сумочка валялась на полу.
– Что там? – захрипела она. – Кристина посмотрела на графин. Похоже, что оставшись в одиночестве, гостья изрядно к нему приложилась. Концентрация аспирина была гораздо выше положенной шипучей таблетки на стакан жидкости.
– Просто вода. Ты же видела, что я ее пила, – Кристина остановилась возле нее, подняла сумочку и положила подальше на диван. – Мама сейчас спустится.
Соперница зашлась в приступе кашля, ее лицо еще больше покраснело, а губы пухли на глазах, словно в них непрерывно добавляли силикона. Взгляд голубых, густо подведенных глаз, молил о помощи, но Кристина, скрестив руки на груди, заставила себя остаться на месте. Марина дернула рукой и, потеряв равновесие, свалилась со стула. Кристина поспешно встала возле нее на колени. Распухший язык соперницы вываливался изо рта. Некогда красивое лицо стало уродливой маской.
Все прежние доводы потеряли смысл. Глядя на задыхающуюся Марину, Кристина вдруг поняла, что не сможет ее убить. И неважно, что будет с ней самой потом. Она схватила валявшийся рядом мобильный телефон и несколько раз набрала «03». Связи не было. После этого подобрала сумочку Марины и вытащила ее мобильник. Та же самая история. Решив позвать на помощь, Кристина выскочила в коридор, но входная дверь не поддавалась. Девушка несколько раз засадила в нее кулаком, пока не вспомнила, что сама же ее заперла. И тут произошла странная вещь. Замок заклинило. Кристина забарабанила в дверь, понимая, что ее никто не услышит. Тогда она бросилась в гостиную и распахнула все окна. Осторожно подошла к Марине и, даже не дотрагиваясь, поняла, что та мертва.
И тут у Кристины, как у боксера, который уже не мог подняться после нокаута, открылось второе дыхание. Она схватила валяющиеся на столе договора и порвала их на мелкие кусочки, которые поспешно спустила в унитаз. Первой мыслью было вылить воду из графина, но она подумала, что вполне может оставить ее, сославшись на то, что привыкла принимать аспирин каждый день для разжижения крови. Немного поколебавшись, долила из фильтра воды, чтобы уменьшить концентрацию. Потом снова рванулась к двери, которая против ожиданий, спокойно открылась. Кристина выбежала к джипу с затемненными стеклами и забарабанила в окно.
– Что такое?
– Помогите. С ней что-то случилось. Она вдруг начала задыхаться.
Парни, ругаясь матом, выскочили из машины побежали за Кристиной. Оба наклонились над Мариной. Один из них хотел пощупать пульс, но другой схватил его за руку.
– Не трогай ее! Не видишь, она кони откинула.
– Ты убила ее! – заорал один из них, подскакивая к Кристине и хватая ее за горло. – Дрянь! Ты убила ее, чтобы не подписывать договор.
Кристина прохрипела:
– Я вызвала милицию. На вас повесят двойное убийство.
Парни переглянулись. Один из них заорал, что нужно сматываться. Хватка ослабла. Кристина разжала его руки и откашлялась. Она хотела еще что-то сказать, но парни, косолапо ступая и ругаясь, спешили к входной двери. Кристина бросилась за ними на озеро. Еще вчера она предусмотрительно обнулила баланс мобильника, чтобы у нее не было возможности вызвать скорую помощь. Дальнейшее происходило, как разыгрываемая мелодия – по нотам. С перекошенным лицом она бегала среди людей на пляже, спрашивая, есть ли среди них врач.
Бригада приехала через полчаса. Жара, много вызовов, пробка на Раменском шоссе. К этому времени Кристина успела немного прийти в себя и подредактировать старую версию. Несмотря на волнение, она вдруг осознала, что убийство непризнанной наследницы произошло по тому же сценарию, что и убийство Петровича. В мире действует так называемый закон парности: все, что произошло, обязательно повторяется через определенный период времени. [3]3
Немецкие ученые Зигмунд Отт и Отилия Вайман из Европейского института стратегических исследований и прогнозирования вывели закон парности случаев, который дает каждому человеку возможность прогнозировать свою жизнь так, чтобы добиваться успеха во всем. Подробнее
[Закрыть] Милая старушка, неизвестно откуда взявшаяся на пляже, отпаивающая Кристину валерьянкой, была копией соседки Петровича, которая забрала ее тогда к себе. Следователь с синяками под глазами был похож на того, который допрашивал ее десять лет назад.
Кристина рассказала придуманную версию, что Марина приехала, чтобы взять свидетельство о смерти брата, нужное ей для оформления каких-то дел по наследству. Приехала раньше времени, и Кристина отправилась искать документ. Искала достаточно долго, а когда вернулась, обнаружила, что Марина задыхается.
– Вы пытались оказать первую помощь?
– Я не умею этого делать. Я хотела вызвать скорую, но поняла, что телефон не работает при отрицательном балансе. Я пыталась с телефона Марины, но у меня не получилось.
– Неужели вы не знаете, что набор «ноль три» и «ноль два» не работают с мобильного телефона, нужно было звонить «сто двенадцать»?
– Я не знала. Мне не доводилось попадать в такие ситуации. – внезапно она вспомнила о смерти Андрея. Кто тогда вызывал скорую? Мама или кто-нибудь из соседей? Глядя на ее измученное лицо, следователь смягчился и перешел к дальнейшим расспросам об их отношениях с Мариной и обстоятельствах смерти Андрея. Выслушав историю Кристины, он заметил:
– Как-то странно, что в этом доме происходят два несчастных случая подряд… Этот дом принадлежит вам?
– Да. Муж составил завещание.
– Гражданка Кречетова не пыталась претендовать на имущество брата?
– У нее не было шансов.
– Почему? – лохматые брови следователя поползли вверх.
– Она получила бы обязательную долю, даже в случае наличия завещания, если была бы нетрудоспособна, а так ни при каких условиях.
– Вы хорошо разбираетесь в таких вопросах.
– Я риэлтор, – пожала плечами Кристина, а потом нарочно встрепенулась. – Хотя вы знаете, возможно, она и собиралась опротестовать завещание, для этого и приехала за свидетельством о смерти. Но это только мое предположение. Она небедный человек. У нее есть свой салон красоты, квартира в престижном доме, которую подарили родители.
– Но лишние деньги-то не помешают, – следователь прищурил умные серые глаза и испытывающе посмотрел на Кристину.
– Конечно, нет, – она заставила себя смотреть ему прямо в глаза.
У следователя зазвонил телефон. По его напряженному лицу Кристина поняла, что он узнал что-то новое. Сердце тревожно сжалось. После разговора на его суровом лице застыла маска, а голос стал еще более сдержанным и холодным.
– Вы знали, что гражданка Кречетова страдала отеком Квинке?
– А что это такое? – Кристина сделала удивленное лицо.
– Может тогда вы знали, что у нее аллергия на аспирин и нарочно растворили его в графине?
Кристина подобралась на стуле.
– Я каждый день пью аспирин. Помогает для разжижения крови.
– Каждый день по целому графину?
– Знаете, вчера я слишком много выпила. А сегодня хотелось быть в форме. Вечером серьезные переговоры с клиентами. Аспирин помогает.
– Боюсь, я вынужден вас задержать.
Кристина почувствовала панику, но заставила себя спокойно заметить:
– Я могу дать подписку о невыезде. Я никуда не денусь. Дело в том, что моя мама больна рассеянным склерозом, и я должна забрать ее у подруги. За ней нужен уход.
Следователь покачал головой и предложил собрать необходимые вещи.
Кристина опустила голову и не двинулась со стула. Срочно нужно было что-то делать. Надо позвонить Сергею. У него много влиятельных знакомых. Он любит ее и не даст ей пропасть в тюрьме. Нужен хороший адвокат. Она взглянула на следователя.
– Вы предъявите мне ордер на арест или как это называется?
– Гражданка Воронцова, я имею все основания задержать вас по подозрению в убийстве гражданки Кречетовой на сорок восемь часов.
– Хорошо, я имею право позвонить?
– Конечно.
– Не дадите ваш телефон? Мой отключен.
– Пожалуйста.
– Я могу выйти поговорить хотя бы на улицу или обязана это делать при вас?
Следователь скривился.
– Идите, но находитесь в поле зрения.
Схватив старенький «Самсунг» следователя и свою «Нокию Люмию», она выбежала на улицу и оглянулась. Сделав несколько шагов, следователь замер в отдалении. Руки Кристины так дрожали, что она не сразу нашла в контактах телефон Сергея. Нажимая кнопки, молилась, чтобы он взял трубку. Длинные гудки продолжались достаточно долго, чтобы запаниковать окончательно. Когда она услышала его такой родной голос, на глазах выступили слезы.
– Привет, пропащая, – весело ответил он. – Ты поменяла номер телефона?
– Как хорошо, что ты ответил. У меня неприятности и вся надежда на тебя. – надо отдать ему должное, Сергей сориентировался мгновенно. Нежный голос сменился на деловой.
– Рассказывай.
Кристина выдохнула:
– Меня подозревают в убийстве. А я этого не делала, – захлебывающимся голосом она рассказала то же самое, что и следователю.
Сергей не перебивал.
– Мне нужна фамилия, имя, отчество следователя и адрес, куда тебя повезут.
– Сейчас узнаю. Я звоню с его телефона, на моем нет денег.
– Умница, что сориентировалась. Я запомню номер.
Кристина вытерла глаза и вошла в комнату. На столе лежала визитка следователя, которую он дал ей раньше. Продиктовала его телефоны и адрес.
– Не волнуйся, я скоро вытащу тебя оттуда. В любом случае у тебя будет адвокат, а до тех пор не отвечай на вопросы, какими бы безобидными они не казались.
– Хорошо, жду тебя.
На душе у Кристины стало немного легче. Черты лица разгладились. Она отдала телефон следователю.
– Кому вы звонили?
– Я имею право молчать.
– Хорошо, собирайтесь.
Кристина переоделась в футболку и джинсы. Взяла зубную щетку, пасту, полотенце и косметичку. На всякий случай бросила в сумку комплект запасного белья и теплую кофту. Выглядело все, словно она собиралась на свидание с вероятностью остаться на ночь у молодого человека, но тянущая боль сердце и шаги в соседней комнате напоминали, что все гораздо хуже. Остается только надеяться на Сергея, иначе ее сгноят в тюрьме лет на десять. Или двадцать. Что будет с мамой? Не надо об этом думать. Все будет хорошо. Она выкрутится. Ей помогут. Проходя мимо гостиной, Кристина обратила внимание на то, что там ничего не изменилось. Труп соперницы увезли, на ковре не осталось и следа.
У входа она переодела домашние шлепанцы на кроссовки и заперла за следователем дверь.
Сладкий сосновый запах напомнил о том, чт ов случае неудачи она может потерять. И тут совершенно некстати вспомнился Витька. Единственный кто знал, что Марина угрожала ей, и он мог об этом рассказать, если бы его вызвали как свидетеля. Будет ли он любить ее, если узнает, что она убийца?
Прямо возле ворот стояла ее Кошка. Сядет ли она еще за руль, чтобы пошалить на дороге? Она слегка, чтобы не заметил следователь, коснулась нагретого солнцем металла. Пока, Кошка. Надеюсь, что пока.
За воротами толпились любопытные. Увидев Кристину, люди начали переговариваться. Ее не любили здесь, и она это чувствовала. Она отвернулась и села в машину. Из окна полюбовалась, как сверкает на солнце озеро. Еще только сегодня она купалась. Что с ней теперь будет?
Глава 24
Дверь с лязгом затворилась, замок щелкнул, отрезая ее от мира, который еще по дороге начал обретать небывалую привлекательность. Кристина села на койку и обхватила колени. Неужели эту ночь ей суждено провести здесь? Но даже если так, то хорошо, если только эту. Нет, Сергей обязательно поможет. Он же не мог поверить, что она кого-то убила. Она вдруг поймала себя на мысли, что думает о нем с нежностью. Если ему удастся вытащить ее из тюрьмы, она выйдет за него замуж, попросит увезти ее из Двенадцати сосен и выкинет из головы свою запретную любовь. Хотя неизвестно по чему еще она будет больше тосковать: по Двенадцати соснам или по Витьке. Место и он были неотделимы друг от друга. Убери одно – пропадет очарование от другого. Она закрыла глаза, но воспоминания, от которых она не могла деться и которые мешали на свободе, в тюрьме не приходили. После всего, что произошло, она чувствовала страшную усталость. Даже страха не было. Нужно придерживаться придуманной версии и точка. Для всех. Кристина вдруг вспомнила о своем незаконченном романе. Если файл попадет в лапы к следователю, ей конец. Остается надеяться, что никто не заинтересуется ноутбуком. От постоянного круговорота мыслей, она впала в какое-то забытье и очнулась от скрипа двери.
– Воронцова, на выход.
Неужели ее освобождают?! От волнения Кристина так резко вскочила, что ногу пронзила судорога. Она прикусила язык, чтобы не застонать от боли и, прихрамывая пошла за ментом. Ей отдали сумку и мобильный телефон. Проводили к Сергею. Она бросилась к нему на шею и заплакала. Точно так же, как все бабы. Даже убийцы. Он осторожно отстранил ее от себя и обнял за плечи. Она подняла лицо, шепотом произнося фразу, ответ на который боялась услышать.
– Я что, свободна?
– Выпустили под залог.
У нее вырвался стон. Под залог, значит, на время. Значит, все кончено. После суда ее посадят.
В машине она попыталась что-то сказать, но Сергей прижал палец к губам, только спросил, куда поедем – к ней или к нему. Вернуться в Двенадцать сосен сегодня она никак не могла. Сергей назвал водителю свой адрес, обнял за плечи. Она прижалась, вдыхая запах его туалетной воды от Диора.
Несмотря на мастерски поджаренные антрекоты, Кристина не могла проглотить ни кусочка. Только пила вино большими глотками и даже не пьянела.
– Почему не ешь, телятина очень нежная? – буднично заметил Сергей.
Этого теленка тоже кто-то убил. От мысли об этом ее чуть не вырвало. Наверно, теперь она станет вегетарианкой. Она отодвинула тарелку.
– Не могу.
– Тогда ешь салат, – Сергей пододвинул ей тарелку с помидорами и огурцами, заправленную оливковым маслом. Кристина осторожно подцепила ломтик помидора и запила его вином.
Сергей улыбнулся.
– Я понимаю, что после сегодняшнего тебе просто необходимо напиться, чтобы хорошо спать. Я даже тебя трогать сегодня не буду. Только обниму, да?
– Да.
Если бы напротив сидел Витька, она бы вряд ли сказала «да». Но заниматься размеренным сексом с Сергеем и на самом деле не было сил. Даже несмотря на всю благодарность. Молодец, что он это понимает. Сергей аккуратно промокнул губы салфеткой, положил на пустую тарелку вилку и нож. Наполнил бокалы.
– Хорошо, что ты догадалась позвонить с телефона следователя. – Кристина мотнула головой, сказала, что это произошло случайно. – Ладно, неважно. Это дало возможность поговорить с ним в, так сказать, неделовой обстановке. Назвать нужные имена. Наша задача сейчас не довести дело до суда. К сожалению, у тебя нет свидетелей. «Это к счастью, – подумала Кристина, вспоминая о „братках“ Марины. Вряд ли они сунутся. Побоятся быть замешанными». – Следак нормальный, понимающий. Единственное, что… – Сергей внимательно посмотрел на Кристину. – Это будет стоить денег.
Кристина напряглась, даже жевать перестала. Так и спросила с набитым ртом.
– Сколько?
– Пока не знаю. У тебя есть какие-то сбережения?
– Около пятисот тысяч, – хрипло сказала она. Привычка не тратить много пришла к ней из тех тяжелых времен, когда они стали беженками.
– Ты молодец, – Сергей одобрительно посмотрела на нее. – Умеешь обращаться с деньгами. Ну еще сколько-то я подкину. – он сделал паузу. – Машину, возможно, придется продать. Это еще пятьсот-шестьсот.
– Кошку?
Он добродушно улыбнулся.
– Никак не могу привыкнуть, что у тачки есть кличка.
– Это имя, – возмутилась Кристина. Кошка была для нее одушевленным существом, другом, расстаться с которым не представлялось возможным. – Я не смогу продать Кошку.
– Ты чудачка, Кристин. Тебя же посадить могут. А ты думаешь о железке.
Девушка прижала руки к груди:
– Сереж, помоги мне занять денег. Я все верну, отработаю. Я днем и ночью буду квартиры показывать. – она почувствовала, как сейчас расплачется.
– Да ладно тебе, дурочка. Придумаем что-нибудь.
Кристина обошла стол и села к нему на колени, обняв за шею.
– Спасибо тебе. Что бы я без тебя делала?
Он провел рукой по ее волосам. Потом заглянул в глаза.
– Скажи, пожалуйста, когда ты приобрела странную привычку пить аспирин?
Кристина выдержала взгляд. Уж что-то, а врать она научилась.
– Ты же знаешь, я из-за маминой болезни помешана на своем здоровье. Бегаю, плаваю, зарядку делаю. Я прочитала на каком-то сайте здоровья, что это расширяет сосуды. А у меня руки-ноги все время холодные. Ну вот я и решила последовать совету. Мне вроде и в самом деле лучше становилось.
– Следак сказал, что у Марины этой аллергия на аспирин. Однажды с ней случилось что-то похожее, но ее спасли. Ты случайно не знала об этом?
– Откуда, если мы почти не общались?
– Ну, может, брат рассказывал. – он помолчал, потом снова испытывающе посмотрел ей в глаза. – Я тебя вытащу в любом случае, но чтобы сделать это грамотно, мне нужно знать правду.
– Ты мне не веришь?
Сергей снял Кристину с колен и поставил на пол. Поднялся, походил по комнате. Остановился от нее в двух шагах.
– Ты умная девушка, и зная тебя, я понимаю, что ты могла это сделать. Уж больно велики ставки. Если уж ты Петровичу себя предложила, так что говорить о том, чтобы убрать с дороги какую-ту родственницу бывшего мужа из-за домика на берегу озера? Напомни мне, сколько стоят твои Двенадцать сосен? Полтора миллионов баксов?
Усилием воли Кристина заставила себя не паниковать.
– Сейчас цена немного упала, – попыталась она отшутиться.
– Тогда не продешевила ли ты, когда согласилась выйти замуж за гомика, больного СПИДом? Только вот силенок не рассчитала и грохнула его под конец. В двадцать-то лет неохота ходить за умирающим.
От ужаса Кристина не могла вымолвить ни слова. Не может быть, чтобы Сергей все знал и продолжал с ней встречаться?! Его красивое лицо показалось ей вдруг враждебным. Совершенно бессознательно она огляделась вокруг.
– Ты ищешь, чем бы меня пристукнуть? Тогда кто же тебя будет спасать? – засмеялся Сергей и вдруг, подойдя к Кристине схватил ее на руки и закружил. – Не бойся, моя маленькая убийца, я не выдам твою тайну, и я вовсе не осуждаю тебя.
Фарс какой-то, подумала Кристина, пытаясь вырваться.
– Отпусти меня сейчас же.
Сергей послушно поставил ее на пол и галантно, взяв под руку, словно они были в шикарном ресторане, проводил к столу.
– Давай выпьем, и я все объясню. – Кристина, опрокинув от страха полбокала, сцепив дрожащие пальцы, уставилась на своего защитника. Его суровое лицо разгладилось, теперь он смотрел на нее с нежностью. Так смотрят на расшалившегося ребенка. – Я немного рад, что представился случай поговорить об этом. Мы ведь с тобой одного поля ягода. Ты не знаешь, чем мне приходилось заниматься, но на моем личном счету тоже есть трупы. Я не шутил, когда говорил, что собираюсь жениться на тебе. Уже тогда я знал о тебе все. Даже город, из которого вы сбежали. И я понимаю мотив, который заставляет тебя мстить за поруганное детство. Когда я узнал, что Петрович спит с тобой, я сам чуть его не пристрелил.
Кристина вдруг почувствовала невероятное облегчение. Страшнейшие вещи, таящиеся внутри нее и отравляющие существование, были запечатаны молчанием долгие годы. И вот теперь можно поговорить об этом. Он сказал, что тоже убивал. Ее галантный любовник тоже убийца. Такой же уродец, как она.
– Откуда ты узнал?
– Мерзавец как-то нажрался и начал хвастаться. Я не мог поверить. Петрович много чего привирал. Но однажды он привел тебя на пикник, и я перехватил твой взгляд, когда ты смотрела на него. И я сразу поверил. В нем было столько ненависти. Наверное, тогда я в тебя влюбился.
– И, конечно, женился на другой, – саркастически заметила Кристина.
– Тебе было только пятнадцать. Но я понял, что придет время, и ты отомстишь.
– Это был несчастный случай. Он поскользнулся. Был пьяный.
Кристина заставила себя слегка улыбнуться. Она не собиралась признаваться.
– Поскользнулся или ты толкнула его? – Сергей тоже улыбался.
– Поскользнулся.
– Ты любишь Булгакова?
– Причем здесь это?
– Обожаю эпизод, как Аннушка разлила подсолнечное масло. И отдаю должное твоей начитанности и находчивости. – Кристина похолодела. Как же это могло прокатить, если все было известно?
Оба молчали.
– Выпей еще вина, Крис. Сегодня ты дала маху с этим аспирином, но я улажу это, как и дельце с Петровичем. Его смерть была выгодна многим. В том числе и мне. И я решил тебя отблагодарить. Заплатил я следаку, чтобы он забыл, что поскользнулся сам и в тот момент понял, что директора Черкизона убила школьница. – Кристина взяла бокал. Рука дрожала. Что бы он ни говорил, она не будет признаваться. Ни в чем. Надо было что-то опровергнуть, но слова застряли в горле. Неужели Сергей тоже что-то хочет от нее? Может, чтобы она помогла ему в чем-нибудь? – Ты не хочешь меня поблагодарить?
Кристина наклонила голову вниз.
– Не за что, Сереж. У тебя богатая фантазия. Скажи лучше, что тебе нужно?
– А ты прекрасно держишься. Мне ничего не нужно. Хотя нет, нужно. Ты сама. Такая, какая ты есть. Когда бы ты хотела назначить день свадьбы?
– Я так понимаю, что путей отступления у меня нет. Откажусь – сдашь ментам?
– Эх, Кристина-Кристина, почему ты не можешь поверить, что я люблю тебя и хочу, чтобы ты родила мне таких же боевых детей, как ты и я.
– Если ты считаешь, что я убивала и только что признался, что убивал сам, ты хочешь, чтобы мы подарили миру будущих убийц? Я читала, что страсть убивать передается с генами.
Сергей смутился.
– Мы убивали, потому что не хотели сдаваться и позволять другим взять верх. Не так ли?
Кристина задумалась. Сергей, как опытный следователь, так и вынуждал ее признаться. Да, был у нее выход. Можно было спать с Петровичем до тех пор, пока она не стала бы сама зарабатывать. Можно было, если бы не грызло изнутри желание мести. За себя и за маму. Причем за маму больше, чем за себя. Дело было в этом. И Марину можно было оставить в живых. Согласиться на квартиру в пятиэтажке и утереться. Но она хотела возвращения статуса. Своеобразного возмещения убытков за утраченное детство и юность. Сергей понял все правильно. Надо быть осторожнее.
Кристина нарочито зевнула.
– Сереж, ты извини, я так устала, что мне даже проще согласиться с тобой, чем спорить. Но пока еще у меня есть силы, и я повторяю, что ты ошибаешься.
В его глазах мелькнуло разочарование. Он явно рассчитывал на признание.
– Я понял. – некоторое время они пили вино в молчании. Кристина чувствовала, что расстояние, которое всегда было между ними, начало расти. Сейчас даже казалось немыслимым, что они лягут в постель и займутся сексом. Но парадокс для самой Кристины заключался в том, что желания в ее теле жили своей жизнью, не подчиняясь логике. И когда она уже лежала в постели, а Сергей, обмотав вокруг талии полотенце, вышел из душа, ей вдруг захотелось его обнять, словно все предыдущие разговоры растворились в воздухе и остались только мужчина и женщина, голые и жаждущие удовлетворения. Где-то в уголке мозга промелькнула мысль о Витьке. Но он далеко, а ее могут посадить за решетку, и жить надо сейчас. Она приподнялась и озорно дернула за край полотенца.
– Ты что, меня стесняешься?
Он лег рядом. Его губы нежно прикоснулись к ее губам. Это было слишком нежно и не хватало жесткости Витькиных усов, но все же это было лучше, чем остаться без ласки в такой день.
– Я думал, ты устала.
– Не настолько, чтобы не захотеть парочку оргазмов.
– Никогда не встречал женщину, которая могла бы столько раз кончать.
– И никогда не встретишь, – засмеялась Кристина. – Это, наверно, патология.
– Твоя патология дает ощущение, что я настоящий мужик. Хотя ты, наверное, со всеми такая. Да? – на его красивом лице вдруг промелькнуло чувство ревности, которую она раньше не замечала.
– Сейчас есть двое: ты и я. И я хочу быть с тобой, – тихо проговорила Кристина, крепче прижимаясь к нему.
Она почувствовала, как напряглась его плоть, как сжались на талии сильные руки, и, отдаваясь нахлынувшему желанию, сама поверила в то, что сказала. И то ли от сложности дня, то ли от того, что мысль материальна, и стоит ее родить, как действительность откликнется на нее, никакие картинки не мешали процессу единения мужского и женского начал. Сегодня и сейчас она была действительно с ним, отдавая и принимая, растворяясь и снова желая. Утром, когда они завтракали, Сергей был необычно нежен и, смущаясь, заметил, что это была лучшая ночь у них, какую он только помнит.
Кристина, улыбаясь уголками губ, подняла на него глаза. Да, лучшая ночь у них, но не лучшая в ее жизни.
Как ты там, Витька? Скучаешь ли без меня? Удивительно, но я хочу тебя сразу после удовлетворения с другим, словно есть разница в удовлетворении с тобой и без тебя. Без тебя – это как предательство, как лишний повод убедиться, что так волшебно может быть лишь только с тобой.
