Текст книги "Иерусалим: три религии - три мира"

Автор книги: Татьяна Носенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

Тем не менее, в Израиле ООП по-прежнему считалась террористической организацией. Израильское руководство не воспринимало ее как политического партнера и пыталось найти ей альтернативу среди палестинцев для ведения переговоров. В выдвинутом в 1989 г. тогдашним премьер-министром И. Шамиром плане центральное место занимало предложение о проведении выборов специальных представителей палестинцев для участия в будущих мирных переговорах. Однако эта инициатива была отвергнута ООП как полностью неприемлемая, в том числе и из-за Иерусалима. Правительство Ликуда категорически воспротивилось участию в выборах арабских жителей Восточного Иерусалима, аргументируя это прежними доводами о безраздельной принадлежности всего Иерусалима государству Израиль.

В июне 1990 г. израильское правое правительство во главе с И. Шамиром приняло новый план расширения поселенческого строительства, в соответствии с которым в Восточном Иерусалиме, в частности, предполагалось построить дополнительно 18 тыс. единиц жилья для расселения 60 тыс. евреев. Американская администрация, выделяя израильскому правительству заем для нужд значительно возросшей в начале 90-х годов еврейской эмиграции из Советского Союза, потребовала тогда от Израиля отказаться от расселения вновь прибывших на оккупированных территориях, включая Восточный Иерусалим. Несмотря на это, тысячи евреев из России и бывших союзных республик получали жилье в новых иерусалимских районах, отстроенных на бывших арабских землях.[396]396
  41 Op. cit. F.R.Hunter, p.235–236.


[Закрыть]

Мало радужных перспектив для положения иерусалимских арабов сулила и смена мэра города, происшедшая в 1993 г.: на муниципальных выборах победу над весьма либеральным Т. Коллеком одержал принадлежащий к правой партии Ликуд Э. Ольмерт, получивший поддержку религиозных ортодоксов, неуклонно укреплявших свое влияние в Иерусалиме в последние годы. Не обремененный никакими «либеральными предрассудками» в отношении арабов, Ольмерт прямо заявил: «Я буду расширять Иерусалим на восток, а не на запад. Я смогу создать здесь на месте такие условия, которые навечно обеспечат сохранение единого города под контролем Израиля»[397]397
  42 Op. cit. K.Armstrong, p.418.


[Закрыть]

Но, несмотря на жесткую позицию израильских «ястребов», несмотря на то что любое упоминание о правах палестинцев на Иерусалим встречалось в штыки израильской общественностью, с конца 80-х годов отдельные инициативные группы и эксперты в Израиле негласно уже размышляли над тем, как выбраться из «иерусалимского тупика». Активную роль в этом процессе играл Теди Коллек, бессменный мэр Иерусалима с 1965 г. по 1993 г.

Его деятельность на этом посту получила противоречивые оценки. Израильтяне считают Т. Коллека одним из самых выдающихся строителей «вечного города», ставя его в один ряд с царем Давидом, царем Соломоном, царем Иродом, султаном Сулейманом Великолепным, английским губернатором Р. Сторрсом. Действительно, он внес большой вклад в превращение Иерусалима (в основном его западной части) в благоустроенный, современный город с удобными улицами, красивой архитектурой, множеством музеев и парков.

Однако статистические данные говорят о том, что именно в период «либерального правления» Коллека вырабатывались те методы управления городом и модель его развития, которые ставили арабское население в положение дискриминируемого меньшинства, в том числе и в сфере строительства. Между 1967 г. и началом 90-х годов в Иерусалиме было построено почти 65 тыс. единиц жилья, из которых на палестинцев приходилось всего 8800. Арабы не имели возможности использовать 86 % земли в Восточном Иерусалиме, а все дома, построенные без специального разрешения правительства, безоговорочно сносились израильскими властями.[398]398
  43 Op. cit. K.Armstrong, p 418.


[Закрыть]

Арабы не забыли и категорический отказ Т. Коллека в 1967 г. сохранить муниципалитет Восточного Иерусалима, и его активную роль в разрушении квартала Мограби в Старом городе после «шестидневной войны».

Т. Коллек принадлежит к поколению, создававшему государство Израиль (в мае 2001 г. ему исполнилось 90 лет). Он был соратником Д. Бен-Гуриона и по его настоянию впервые баллотировался на пост мэра Иерусалима в 1965 г. Почти тридцать лет своей жизни Коллек отдал строительству «объединенного Иерусалима – столицы государства под израильским суверенитетом» и никогда не сомневался в справедливости сохранения именно такого статуса города. В то же время, с годами он постепенно на собственном опыте убедился в контрпродуктивности жесткого курса на вытеснение арабского населения из города, в неэффективности правительственной политики бесконечного расширения Иерусалима за счет поселенческого строительства на землях Западного берега. А главное, Т. Коллек как человек либеральных настроений, считал, что арабам в Иерусалиме должна быть обеспечена достойная жизнь, что отношения с ними необходимо строить на принципах уважения и добрососедства. В 2001 г., уже давно покинув иерусалимскую мэрию, Т. Коллек с сожалением констатировал, что с 1967 г. взаимоотношения между евреями и арабами в Иерусалиме не улучшились, а может быть, и ухудшились. «Я думаю, что «шестидневная война» была большим бедствием, потому что она изменила нас внутренне – она сделала нас такими уверенными во всем, такими высокомерными… и самое плохое в том, что мы вели себя оскорбительно по отношению к арабам».[399]399
  44 «The Jerusalem Post», 2001, July 5.


[Закрыть] Сказанные в самый разгар «интифады Аль-Аксы» эти слова популярного и уважаемого в Израиле человека, не могут не заставить задуматься о глубинных истоках палестинского возмущения.

В качестве мэра города Т. Коллек предпринимал меры для улучшения положения арабского населения в социальной, экономической, культурной областях. Несмотря на то что Иерусалим традиционно считается оплотом правых сил, леволиберальному мэру в течение многих лет удавалось побеждать своих правонационалистических соперников на выборах, в том числе и благодаря поддержке избирателей-палестинцев.

Не удивительно поэтому, что Т. Коллек одним из первых израильских политических деятелей поставил вопрос о возможности предоставления арабскому сообществу в Иерусалиме определенной автономии в экономической, культурной и даже политической жизни, которая, с его точки зрения, никак не будет ущемлять израильский суверенитет.[400]400
  45 T.Kollek. Sharing United Jerusalem. «Foreign Affairs», Winter 1988/89, v.67 N2, p.165.


[Закрыть] Его идея функционального разделения власти между центральным муниципалитетом и местными органами самоуправления в кварталах с гомогенным арабским и еврейским населением, которую он пытался будучи мэром внедрять в жизнь, использовалась в ряде схем устройства Иерусалима, предлагавшихся израильскими и зарубежными экспертами в 80—90-х годах.

Помимо этого в израильских предложениях, большинство из которых по-прежнему не допускало утраты израильского контроля над всем Иерусалимом, появились варианты выделения Старого города со святыми местами в особую, экстерриториальную единицу под контролем трех соответствующих религиозных сообществ. Лишь очень немногие израильтяне осознавали бесперспективность любых планов по Иерусалиму, не признающих законности палестинских национальных прав на его восточную часть. Они предлагали решить проблему за счет расширения иерусалимских границ в восточном направлении и передачи приращенной таким образом территории под арабский суверенитет, а весь Иерусалим (в том числе аннексированные в 1967 г. территории) оставить под суверенитетом Израиля. Таким образом, хотя официальная позиция правительства оставалась без изменений, былой незыблемый национальный консенсус относительно статуса Святого города как «единой и неделимой столицы» Израиля постепенно подвергался эрозии.

В то же время шел процесс кристаллизации палестинской позиции по Иерусалиму. Один из вариантов, предложенных известным палестинским исследователем, профессором Валидом Халиди в 1988 г., предусматривал закрепление за Западным Иерусалимом статуса столицы Израиля, а за Восточным Иерусалимом – столицы Палестины. Святые места в соответствии с этим планом приобретали экстерриториальный статус под управлением большого экуменического совета в составе представителей трех монотеистических религий. Особо оговаривалось обеспечение доступа евреев к их святым местам. Вопрос о взаимном обеспечении прав передвижения и жительства в обеих частях города предлагалось решить в процессе переговоров.[401]401
  46 Op. cit. M. Benvenisti, p. 219.


[Закрыть]

В знак протеста против израильской оккупации палестинцы продолжали бойкотировать городские выборные органы власти, хотя израильское законодательство не препятствовало участию иерусалимских арабов в них. Но теперь палестинцы делали акцент на требовании возвращения им восточной части города. Характерно в этой связи разъяснение палестинской позиции, сделанное накануне муниципальных выборов 1989 г. Фейсалом Хусейни: «Я не могу смириться ни с чем, что бы отрезало Восточный Иерусалим от остальной Палестины… Если вы предлагаете мне послать шесть человек в муниципалитет, то это означает, что я являюсь частью Иерусалима, столицы Израиля, но не столицы Палестины. Возможно, мы теряем здесь много услуг (коммунальных. – Т. Н.). Но потерять услуги лучше, чем потерять столицу».[402]402
  47 R.йFriedland and R.Hecht. To Rule Jerusalem. Cambridge, 1996, p.186.


[Закрыть] Среди палестинцев таким образом утверждалось представление о том, что Восточный Иерусалим может быть единственно возможной столицей Палестинского государства при сохранении западной части города в руках израильтян.

* * *

После того как в течение более чем двадцати лет израильтяне и палестинцы предъявляли взаимоисключающие претензии на Иерусалим, наметившиеся к началу 90-х годов сдвиги в позициях обеих сторон приоткрывали дверь для первых шагов навстречу друг другу. Сама возможность обсуждения вопроса об Иерусалиме могла быть реализована только в рамках израильско-палестинского диалога по всему кругу проблем конфликта. На этих страницах уместно поэтому напомнить о зарождении израильско-палестинского мирного процесса и основных этапах переговоров по иерусалимской проблеме в общем контексте израильско-палестинских отношений.

Важнейшей вехой в этом процессе стала созванная с огромным трудом США и СССР Мадридская мирная конференция по Ближнему Востоку (октябрь 1991 г.) – первый международный форум в истории ближневосточного конфликта, на котором израильтяне и палестинцы, официально не являвшиеся членами ООП (таково было непременное условие Израиля), участвовали в качестве партнеров по переговорам. Еще до открытия конференции было очевидно, что иерусалимская проблема остается одним из самых болезненных узлов и для тех, и для других. Израильтяне требовали не упоминать город в официальных приглашениях на конференцию и исключить участие восточных иерусалимцев в иордано-палестинской делегации. В свою очередь палестинцы предложили американцам подтвердить свою позицию о непризнании аннексии Иерусалима Израилем и о необходимости поисков решения этой проблемы путем переговоров. Устроители конференции вышли из затруднительного положения, не включив упоминание об Иерусалиме в пригласительное письмо, направленное Израилю, в то время как в приглашении палестинцам их требование было частично удовлетворено.

Стартовавшие после Мадридской конференции переговоры в Вашингтоне (палестинцы не имели собственной делегации и входили в иорданскую «команду») шли с самого начала вяло и уже вскоре стало ясно, что сколько-нибудь серьезное продвижение вперед на них практически невозможно. Во многом это было связано с тем, что участвовавшие в переговорах палестинцы не могли решать кардинальные вопросы без непременных согласований даже технических вопросов с руководством ООП, а участие непосредственных представителей этой организации в мирном процессе долгое время напрочь блокировалось израильской стороной.

Между тем, с декабря 1992 г. под эгидой норвежцев в Осло проходили сверхсекретные контакты израильских и палестинских интеллектуалов (с израильской стороны – близкие к руководству Партии труда два профессора-политолога Я. Хиршфильд и Р. Пундак, с палестинской стороны – представители руководящих кругов ООП Абу Аля, Хасан Асфур, Магер Аль-Курд). Постепенно стала вырисовываться возможность выхода на конкретные договоренности, и тогда израильский министр иностранных дел Ш. Перес подключил к секретным переговорам своих ближайших соратников – И. Бейлина и У. Савира. Показательно, что оба коспонсора мирного процесса – Россия и США – долгое время практически ничего об этом не знали. Как писал в своей книге «По секретным каналам»[403]403
  48 Mahmoud Abbas (Abu Mazen). Through Secret Channels. Garnet Publishing Limited, 1995, p.189.


[Закрыть] один из выдающихся деятелей ООП Абу Мазен, израильтяне проинформировали американцев о контактах только летом 1993 г., когда появился «свет в конце туннеля», а Москва узнала о них от палестинцев лишь в августе 1993 г., т. е. буквально накануне подписания соглашений. Что ж, иногда прямые и закрытые переговоры бывают гораздо продуктивнее разрекламированных саммитов, на которых посредники навязывают «сырые», не проработанные схемы.

Решающую роль в успехе контактов в Осло сыграл И. Рабин, глава правительства, пришедшего к власти в Израиле в июле 1992 г. Боевой израильский генерал, кстати, уроженец Иерусалима, он всю свою жизнь отстаивал безопасность Израиля, в том числе и от палестинских экстремистов. Его несомненная историческая заслуга состоит в том, что он нашел в себе силы поступиться определявшими все его прежнее мировоззрение принципами, перешагнуть через перенасыщенное кровью и насилием прошлое между двумя народами и ради стабильности и безопасности своей страны и всего региона протянуть руку заклятому в недавнем прошлом врагу – Я. Арафату. История ХХ в., пожалуй, насчитает лишь единицы таких мужественных и прозорливых политиков, каким был И. Рабин.

Немало смелости проявил и Я. Арафат. Ему нужно было пойти на трудные, буквально немыслимые еще недавно компромиссы и при этом не побояться противопоставить свою принципиальную линию палестинской оппозиции, включая ее экстремистское крыло, никогда не останавливавшееся перед кровавыми расправами с теми лидерами, которые, по их мнению, предавали «национальные цели», то есть отказывались от тотальной войны на уничтожение Израиля. С подписанием соглашений в Осло в мирном процессе начался совершенно новый этап, когда израильское руководство и ООП, официально признав друг друга, уже стали вести прямые переговоры.

В Декларации принципов организации временного автономного самоуправления, разработанной в ходе контактов в Осло и торжественно подписанной в сентябре 1993 г. в Вашингтоне, израильтяне и палестинцы пошли на значительные уступки друг другу в том, что касается иерусалимской проблемы. В отношении участия иерусалимских арабов в выборах в Совет Палестинской автономии пункт 1 «Протокола о характере и условиях выборов» гласит: «Палестинцы Иерусалима, проживающие в нем, имеют право на участие в процессе выборов по согласованию между двумя сторонами».[404]404
  49 D. Makovsky. Making Peace with the PLO. Boulder,Col., 1996, p.211.


[Закрыть] Таким образом, начала размываться многолетняя жесткая израильская позиция, исключавшая любую связь Восточного Иерусалима с Западным берегом и Газой. Палестинцы, в свою очередь, сняли свое постоянное требование о незамедлительном включении иерусалимской проблемы в круг вопросов, обсуждаемых в ходе текущих переговоров. В специальном протоколе к Декларации подчеркивалось, что ряд вопросов, относящихся к окончательному урегулированию, и в том числе иерусалимский, подлежат обсуждению в ходе переговоров об окончательном статусе.[405]405
  50 Op.cit., p.217.


[Закрыть]

Первая часть этого пункта была выполнена. В соответствии с соглашением между Израилем и ООП от 28 сентября 1995 г. жителям Восточного Иерусалима было разрешено участвовать в выборах в Палестинскую промежуточную администрацию самоуправления, хотя и на ограниченной основе. В ходе избирательной кампании в начале 1996 г. были сняты некоторые ограничения на свободу выражения политических мнений в Восточном Иерусалиме. В то же время, как отмечали международные обозреватели, израильские власти использовали открытые и косвенные рычаги давления на иерусалимских арабов, предупреждая их, что участие в выборах может поставить под сомнение привилегированный статус, которым они пользовались в качестве израильских резидентов. Прежде всего, это касалось доступа к различным программам национальной системы социального обеспечения, а также обладания израильским удостоверением личности, обеспечивающим полную свободу передвижения, в отличие от статуса арабских жителей Западного берега и Газы. В результате в выборах приняло участие не более 30 % жителей Восточного Иерусалима, имевших право голоса.[406]406
  51 Статус Иерусалима, с.25.


[Закрыть]

Что касается окончательного статуса Иерусалима, то стороны по-прежнему откладывали включение этого вопроса в повестку дня переговоров. В конце сентября 1995 г. в Вашингтоне израильтяне и палестинцы подписали новое, существенное для мирного процесса соглашение, получившее название Осло-II. В нем устанавливались три этапа передислокации израильских войск с большей части территорий Западного берега (в дальнейшем, правда, и правительство Б. Нетаньяху, и правительство Э. Барака фактически уклонились от выполнения этих договоренностей). Вопрос об Иерусалиме в соответствии с соглашением Осло-II предполагалось обсуждать лишь на стадии окончательного урегулирования.

В то же время, договоренности, достигнутые в Осло, дали возможность и палестинцам воспользоваться таким инструментом, как политика «свершившихся фактов», ранее доступным только израильтянам. Сохранившаяся в Восточном Иерусалиме арабская социальная инфраструктура в виде культурных, образовательных, профсоюзных и других учреждений обеспечила базу для тесного взаимодействия между религиозными, гражданскими, культурными организациями и административным аппаратом Палестинской автономии, созданным после подписания норвежских соглашений в 1993 г. К концу 1995 г. в восточной части города располагалось 11 учреждений Палестинской автономии, включая министерство по делам религии, Совет по радиовещанию, Экономический совет по развитию и реконструкции и т. д. Ряд палестинских учреждений и, в первую очередь фамильный особняк Хусейни под названием Ориент Хаус, превратились в центр палестинской политической и дипломатической активности.

Не только в оппозиционных кругах, но и внутри самой Партии труда расширение политического плацдарма Палестинской автономии в Восточном Иерусалиме считалось недопустимым нарушением соглашений Осло. Однако для функционирования в городе палестинских учреждений были документально подкрепленные основания. В октябре 1993 г., когда израильтянам необходимо было добиться смягчения требования палестинского руководства о немедленном признании прав палестинцев на Иерусалим как столицу будущего государства, Ш. Перес направил норвежскому министру иностранных дел Холсту как посреднику в переговорах письмо, в котором подчеркивалась важность всех существующих в Восточном Иерусалиме палестинских учреждений и содержалось обязательство содействовать их сохранению. «Нет необходимости говорить, что мы не собираемся препятствовать их деятельности; напротив, необходимо содействовать выполнению ими их важной миссии», – указывал израильский министр иностранных дел.[407]407
  52 Op. cit. D. Makovsky, p. 71, 231.


[Закрыть]

До весны 1996 г. израильтяне поддерживали с палестинцами закрытый диалог по проблемам урегулирования, в ходе которого рассматривался и ряд возможных вариантов решения иерусалимской проблемы. Во время этих закулисных контактов, в которых с израильской стороны участвовали уже упоминавшийся доктор Я. Хиршфельд из университета Хайфы и бывший заместитель министра иностранных дел И. Бейлин, а со стороны палестинцев – заместитель главы Палестинской автономии Абу Мазен, обсуждалась идея включения арабского пригородного поселка Абу-Дис на восточном склоне Масличной горы в муниципальные границы Иерусалима для последующего размещения в нем столицы Палестинского государства. В период иорданского правления 1948–1967 гг. он входил в состав муниципалитета Аль-Кудс, но затем оказался за пределами городских границ. Предлагалось выделить в Восточном Иерусалиме «еврейские округа» под управлением израильского муниципалитета и «арабские округа» в ведении палестинского муниципалитета. Вопрос о суверенитете над Восточным Иерусалимом оставался открытым. Исходя из этого, израильтяне полагали, что палестинцы будто бы готовы смириться с утратой Восточного Иерусалима (Аль-Кудс), что наряду с другими вынужденными территориальными потерями, на которые пришлось пойти палестинцам в ходе переговоров, являлось бы важной уступкой по сравнению с прежним требованием безоговорочного возвращения к границам до 1967 г. В действительности палестинцы не отказывались от своей стратегической задачи возвращения под свой контроль всего Восточного Иерусалима, но пока использовали на переговорах тактику маневрирования.

Однако это были не более чем наметки подступов к решению сложнейшего иерусалимского вопроса, и дальнейший переговорный процесс показал, что ни одна из сторон не готова к каким-либо кардинальным компромиссам. Суть проблемы состояла не только в том, хотели или нет сами переговорщики добиться результатов, обладали они или нет достаточной политической волей для продвижения по пути переговоров. Силы торможения мирного процесса произрастали из глубин как израильского, так и палестинского обществ.

Израильские лидеры, вступив в переговоры с палестинцами, исходили из сложившейся формулы урегулирования конфликта «безопасность в обмен на мир». Широкий спектр израильского общества в начале 90-х годов поддержал норвежские соглашения, дававшие надежду на «отъединение» от арабов и получение взамен столь желанных мира и безопасности. Однако этого не произошло. Прежде всего, потому, что администрация созданной в 1994 г. Палестинской автономии во главе с Я. Арафатом оказалась не в состоянии эффективно сдерживать палестинских экстремистов.

Серьезным испытанием в противостоянии терроризму явилась трагическая история израильского солдата Накшона Ваксмана. В октябре 1994 г. он был похищен и впоследствии убит экстремистами из исламского движения ХАМАС в селении на Западном берегу, недалеко от Иерусалима. Израильтяне были крайне разочарованы слабостью мер, предпринимавшихся в автономии для пресечения деятельности экстремистских группировок за ее пределами, на собственно израильской территории. Ш. Перес, выражая не только точку зрения правительства, но и, пожалуй, всего израильского общества, говорил тогда, что Израиль не ожидает от ПНА (Палестинская национальная администрация) немедленного стопроцентного успеха в этой области, но хотел бы видеть стопроцентные усилия.[408]408
  53 Op.cit. D.Makovsky, p.150.


[Закрыть]

Мирный процесс не избавил израильтян от вечной угрозы столкнуться с террористом-смертником в своей повседневной жизни. Иерусалим вновь оказался на переднем фронте террора, развернутого исламскими экстремистами – противниками мирного процесса. Взрывы в автобусах, террористические акты на иерусалимском рынке, на торговой улице Бен-Йегуда в самом центре Иерусалима, происшедшие с момента вступления в силу израильско-палестинских соглашений, умножали трагическое число жертв, убивая надежду на избавление от страха перед непредсказуемой случайностью. Расчеты израильского руководства на то, что соглашения с палестинцами станут для жителей автономии своеобразной прививкой против терроризма, не оправдались. В рядах сторонников мирного процесса в Израиле нарастали сомнения в правильности выбранного курса.

Набирали силу израильские правые и религиозно-националистическая оппозиция, которые так и не приняли идеи поисков политических компромиссов с палестинцами, заложенной в основу процесса Осло. Первым страшным сигналом глубокого раскола в израильском обществе стал расстрел Б. Гольдштейном, врачом из еврейского поселения близ Хеврона, арабов, молившихся у могил библейских праотцев, которые являются священным местом и для иудеев, и для мусульман. Тогда, в феврале 1994 г. в мечети аль-Ибрагими в Хевроне погибло 48 человек.

В октябре 1995 г. во время огромной демонстрации сторонников правительственного курса в Тель-Авиве несколькими выстрелами в упор был смертельно ранен премьер-министр И. Рабин. Его убийца И. Амир, студент религиозного университета Бар-Илан, был признан судом единолично виновным в совершенном преступлении. Однако, несомненно, оно вызревало в атмосфере небывалой по своей разнузданности и оскорбительности кампании, развязанной крайне правыми националистами (как светскими, так и религиозными) против предпринимавшихся правительством И. Рабина усилий по установлению мира и против самого премьера. Израильское общество переживало тяжелый шок от убийства премьера-миротворца, которое разрушило один из самых любовно оберегаемых национальных мифов об исключительной монолитности еврейского народа.

В смерти И. Рабина, как сказал на его похоронах президент Б. Клинтон, содержалось предупреждение израильтянам о том, что «народ, неспособный преодолеть ненависть к своим врагам, рискует посеять семена ненависти в своей собственной среде».[409]409
  54 R.Slater. Rabin of Israel. NY, 1996, p.608.


[Закрыть] С гибелью И. Рабина мирный процесс потерял своего главного поборника. Началось замедление темпов переговоров, все чаще стали возникать кризисные ситуации, которые, в конечном счете, завели переговоры в глухой тупик, что и спровоцировало новое палестинское восстание. Трудно не согласиться с точкой зрения внучки И. Рабина Ноа Бен-Арци, которая в самый разгар второй интифады в 2001 г. заявила, что происходящие в Израиле драматические события начались не год назад, а стали созревать гораздо раньше, еще с 1995 г., т. е. со времени убийства тогдашнего премьер-министра.[410]410
  55 «The Jerusalem Post», 2001, August 7.


[Закрыть]

Действительно, несмотря на трудности мирного диалога на его начальном этапе, у Я. Арафата и И. Рабина постепенно складывались отношения взаимопонимания и доверия, что, конечно, не исключало горячих споров, когда той или иной стороне приходилось отстаивать свои позиции. Такого доверия Я. Арафат уже не испытывал ни к одному из последующих израильских премьер-министров, тем более что в 1996 г. к власти пришло правое правительство партии Ликуд, лидер которого Б. Нетаньяху открыто взял курс на торможение мирного процесса.

Правительство Б. Нетаньяху не только резко снизило темпы продвижения по уже намеченному пути заключения промежуточных соглашений с палестинцами. В качестве своих приоритетных политических целей оно выделило укрепление статуса Иерусалима как вечной столицы еврейского народа и активизацию, расширение и развитие поселений. В нарушение данных Ш. Пересом в 1993 г. обещаний правительство Б. Нетаньяху предприняло меры по вытеснению из Восточного Иерусалима учреждений, связанных с ПНА, а также блокировало деятельность Ориент Хаус, считая, что он превращается «в палестинское министерство иностранных дел на территории единого и неделимого израильского Иерусалима».

В то же время, правительство спешно приступило к реализации планов дальнейшего освоения восточной части города. Решение о строительстве 6500 единиц жилья для евреев в квартале Хар-Хома, 130 – в квартале Рас эль-Амуд и в ряде других кварталов Восточного Иерусалима, продиктованное задачей ликвидации компактного арабского жилого массива между горой Скопус на севере и районом Тальпиот на юге, являлось открытым вызовом всему мирному процессу.

В Старом городе осенью 1996 г. вспыхнули серьезные столкновения с арабами после того как израильские власти предприняли попытку открыть новый вход в археологическом туннеле Хасмонеев (см. подробнее об этом памятнике в главе I). Предполагалось ввести в эксплуатацию ту часть подземного музея у основания Храмовой горы, которая проходит в непосредственной близости от мечети Куббат ас-Сахра, а новый вход должен был располагаться в Мусульманском квартале. Это решение было воспринято мусульманами как очередное посягательство евреев на их святыни. К тому же, в нем явно выражалось намерение израильтян демонстративно заявить о своих преимущественных правах на всей территории Старого города. Инцидент, повлекший за собой жертвы с обеих сторон, нанес еще один тяжелый удар по всей хрупкой конструкции Палестино-израильских договоренностей.

Новый всплеск палестинских волнений в связи с туннелем Хасмонеев в Старом городе, охвативший весь Западный берег и Газу, еще раз продемонстрировал, что мирный процесс не обеспечил уменьшения взрывоопасного потенциала среди арабского населения. В проходящих мирных переговорах палестинцы видели только разочаровывающие результаты. Карта вырисовывавшегося будущего государства больше походила на ряд лоскутных палестинских анклавов, разбросанных по территории, принадлежащей Израилю. Итогом окончательного урегулирования явилась бы потеря палестинцами 30 % территории, отведенной им по решению ООН 1947 г. Будущее Палестинское государство должно было занимать чуть более 20 % территории Палестины, находившейся под управлением британского мандата в 20—40-е годы. Израильская поселенческая политика не снижала своих наступательных темпов, создавая новые очаги напряженности в отношениях между арабами и евреями. Даже после реализации ряда промежуточных соглашений, предусматривавших вывод израильских войск с отдельных территорий, большая часть Западного берега и Газы (около 80 %) все равно сохранялась под контролем Израиля.

Весьма туманной оставалась перспектива решения вопроса о беженцах. Проблема Иерусалима сохраняла свой отложенный статус. Как справедливо заметил Д. Росс, являвшийся специальным представителем США на палестино-израильских переговорах в 1993–2001 гг., «…(мирный) процесс вместо того чтобы положить конец израильскому контролю над жизнью палестинцев, казалось, цементировал его».[411]411
  56 Беседа Д.Росса с американскими журналистами в электронном формате, организованная Вашингтонским институтом по ближневосточной политике, 15.08.2001


[Закрыть]

К обострению ситуации в Палестинской автономии приводила и неэффективность экономической деятельности новой администрации во главе с Я. Арафатом. После ее образования в соответствии с соглашениями Осло началось, вопреки всем ожиданиям, неуклонное снижение уровня жизни палестинского населения: ежегодный доход палестинцев на душу населения сократился на 20 % на Западном берегу и на 25 % в секторе Газа.[412]412
  57 «Current History», 2001,Jan., p.5.


[Закрыть] Недовольство созданной системой управления было в значительной степени связано с несообразно высокими расходами на военизированные и полицейские подразделения, обеспечивавшие поддержку режима часто неоправданно жестокими методами. Высокий уровень коррумпированности чиновничьего аппарата и авторитарный характер правления самого Я. Арафата отталкивали от сотрудничества с ПНА многих трезвомыслящих палестинцев, в том числе и из Иерусалима.

Возраставшее недовольство масс палестинские власти стремились направить в русло антиизраильских настроений, списывая свои собственные ошибки и недостатки на счет неурегулированности отношений с Израилем. На волне общественного разочарования деятельностью администрации автономии свое влияние среди палестинцев укрепляли оппозиционные Арафату экстремистские исламские группировки, прежде всего ХАМАС, а также радикальные лидеры организаций, входивших в ООП. Они продолжали наращивать масштабы антиеврейской, антиизраильской пропаганды, нередко перераставшей в призывы к продолжению тотальной, вооруженной борьбы против Израиля.