Текст книги "Шикарная женщина бьет тревогу"
Автор книги: Татьяна Крузе
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
Я кивнула. Алекс замялась:
– Это… это несколько затруднительно…
Сикх наполнил бокалы. Алекс опрокинула. Еще секунда – и она выболтала бы в блаженном подпитии самое интимное. Но тут кто-то постучал в стеклянные двери.
Я могла бы поспорить, что это были двое сыновей-подростков Мамы Амританандамайи, но Мама только недовольно махнула им рукой, а сикх прошествовал к дверям и спустил шторки.
– Все, теперь давай, Алекс, говори, чем тебя шантажируют!
– Да, вы прямо говорить. Немедленно! – приказала Мама Амританандамайи.
Алекс снова сглотнула:
– Мой экс-любовник… Освальд… ты его знаешь… – кинула она затравленный взгляд в мою сторону, – так вот, он сделал с меня несколько снимков… несколько… непристойных снимков…
Чтобы успокоить подругу, я положила свою полную правую руку на ее костлявую левую:
– Эй, это, конечно, неприятно. Но «обнаженка» вовсе не повод для паники.
– Для тебя, может, и нет, – выдала, надувши губы, Алекс. – Ты ведь не директор по персоналу в интернациональном концерне. А моя репутация должна быть безупречной!
Это подразумевало, что моя репутация отнюдь не безупречна. Кнут и Матце с восхищением уставились на меня. Я обезоруживающе улыбнулась:
– Если это фотографии, соответствующие эстетическим канонам, то у тебя нет повода беспокоиться о своей репутации.
Что подразумевало, что фотографии не соответствовали эстетическим канонам. Алекс изо всех сил вмазала мне по большой берцовой кости.
– Ойййёё!
– Теперь не ругаться, – взяла слово Мама Амританандамайи. – Это еще будет больше, так?
У Алекс увлажнились глаза:
– Мой дневник… он тоже пропал. А в нем были некоторые… не вполне пристойные… то есть вполне непристойные записи…
– О твоей интимной жизни? – все еще не отойдя, поиздевалась я.
– Не совсем. О моем работодателе. Вещи, которые могут иметь далеко идущие последствия. Карательные соглашения о ценах. Парочка дурацких замечаний о нашем председателе правления, этом недоумке. Если это до кого-то дойдет, то я вылечу с работы, а то еще и загремлю в кутузку!
Алекс всхлипнула.
– Вот дерьмо! – с сочувствием выразился Кнут.
– В самом деле, дерьмо, – подтвердил сикх.
Таксик пускал слюни над бокалом ламбруско, стоявшим перед Матце.
Я поставила единственно логичный вопрос:
– А откуда преступник узнал, где ты живешь? И как он пробрался в твою квартиру?
Алекс покраснела:
– Я их всех приглашала к себе.
– Ты что-о-о? – заорала я.
– Ну, конечно, не всех сразу, а одного за другим, – пояснила Алекс.
Мама Амританандамайи покачала головой, сикх покачал тюрбаном, Кнут и Матце обменялись скептическими взглядами. Таксик срыгнул.
– Но дома много уютнее. И никто из них не казался психопатом. Кроме того, у меня в доме такая слышимость, что стоит мне крикнуть, и господин Волленшлегер[23]23
«Говорящая» фамилия от нем. wollen – хотеть и schlagen – бить.
[Закрыть] из квартиры напротив всегда придет мне на помощь. – Алекс с вызовом обвела нас взглядом. – Господин Волленшлегер – профессиональный боксер.
Я все еще не могла прийти в себя:
– Ну и кто же это сделал? Кто из «Львов» по объявлению подло воспользовался твоей глупостью?
Алекс тяжело вздохнула:
– Понятия не имею.
– Но ты же, черт дери, должна знать, после чьего визита пропали фотографии и дневник?!
– Нет, не знаю. Дневник я забросила уже пару месяцев назад, когда тетрадка кончилась. А что касается фоток, я же не проверяю каждый вечер перед сном, лежат они в ящике или нет. И не ори на меня! Хочешь знать, кто это был? – Алекс открыла свой дипломат и вытащила темно-синюю папку. – Тогда выбери сама!
Всех парней она аккуратно рассортировала в алфавитном порядке. Каждый в отдельном прозрачном файле: письмо и фото. Начало положил АЗЗО, а конец ТОРБЕН. Всего восемь штук. На желтых наклейках краткий комментарий Алекс: «говорит в нос», «ездит на светло-зеленом «поло», «под ногтями грязь», «умеет готовить».
– Класс! – обрадовалась я. – Вот это мужики!
– Это не мужики, а дураки, – брызнув слюной, констатировала Алекс.
– Тогда просто разыщем этих типов и потребуем назад твои вещи. А в группу поддержки возьмем моего двухметрового кузена Хеннинга. Хоть он и впадает в панику при виде маленькой мышки, но по нему этого незаметно – внешне он настоящий Кличко!
Кнут и Матце вперились в меня жадными взорами. Я украдкой сунула им одну из визиток Хеннинга, которые на такой экстренный случай всегда ношу при себе. Мой кузен, конечно, красавец, но при этом жуткий идиот, так что ничего лучшего он и не заслужил.
– Но я не знаю, где они живут! – скуксилась Алекс и неприлично рыгнула.
– Что? Как это не знаешь? Они же тебе писали.
– Посмотри сама!
Я перелистала файлы в папке. Какая-то картотека преступников! Ни одного настоящего фото, только дешевые ксерокопии. Наверное, это разумно, когда занимаешься знакомствами по объявлению как хобби. Лишь единственное письмо подписано полным именем. И ни единого адреса. Только номера мобильных.
– Но по номеру мобильника полиция легко найдет владельца, – взял слово Кнут.
– НИКАКОЙ ПОЛИЦИИ! – взвизгнула на это предложение Алекс так пронзительно, что таксик опрокинул бокал с ламбруско, и, конечно, все содержимое потоком хлынуло на мои желточно-желтые брюки для йоги.
Ну, браво!
3
Кто ложится в постель с собакой, встает с блохами. Старая мудрость хозяек собак
Как я воспитываю лучшего друга женщины
Урок 3. Проблемная собака
Не бойтесь себе признаться, что у вас проблемная собака. Проблемную собаку вы узнаете, кроме всего прочего, по тому, как она выражает страх перед разлукой: пес воет, скребется, беспорядочно мечется, портит вещи. По большей части причина здесь в том, что ваш песик скучает.
С такой собакой одними упражнениями на воспитание дисциплины не обойтись. Лучше бы всего, конечно, покидая квартиру, запереть вашего малыша в клетку с железными прутьями, но это противоречит всем правилам гуманного содержания. Так что вам остается только позаботиться о присмотре. Эту задачу могли бы взять на себя надежные друзья. Есть еще выход: на время вашего отсутствия отправьте своего любимца на волю. Как стайное животное, в обществе он будет чувствовать себя спокойнее. Правильно организованный досуг собаки под компетентным руководством даст вам уверенность, что, придя домой, вы не застанете разоренное жилище.
Если же пренебрежете этими правилами, посчитав, что вашему малышу достаточно косточек и игрушек, чтобы на время вашего отсутствия с пользой занять себя, то последствия этого лягут виной исключительно на вас.
Все всегда думают, что это случается только с другими, а уж вы-то своевременно заметите признаки и не допустите подобной ситуации. Но однажды это происходит и с вами.
Так случилось и со мной. Когда тем же пятничным вечером – День нашего месячного юбилея совместного проживания! – я вернулась после душевной исповеди Алекс домой, Урс был не один.
Я застала его в объятиях другой женщины!
Ну, ладно, в его оправдание скажу: это не была дешевая шлюшка, без разбору вешающаяся на парней, это была его мать…
БЕРЕМ НА ЗАМЕТКУ: Никогда не оставляйте проблемную собаку без присмотра!
Я ведь на самом деле твердо решила принимать наши отношения всерьез. Согласна, может это просто паника, как в Средневековье перед закрытием городских ворот, когда ты стоишь по другую сторону. А я стояла перед кругленьким сороковником и еще никогда не жила совместно с мужчиной [24]24
Не считая моего отца, но это нельзя было назвать совместным проживанием – в основном он торчал в гараже. Я видела его только на Рождество в красном колпаке с кисточкой, да в летние каникулы он выступал аниматором поездок на побережье Северного моря. Ребенком я искренне верила, что этот человек за вознаграждение устраивает наши «энтетейнмент» в праздничные и каникулярные дни, и регулярно тайком совала ему часть своих карман ных денег в качестве чаевых… – Прим. автора.
[Закрыть].
Я чувствовала себя крайне неуверенно.
Так что первым делом я перечитала все «советы семейным женщинам», какие только могла достать, и буквально следовала им: брала на заметку любимые блюда Урса, гладила его рубашки и на бесчисленных бананах отрабатывала технику «сосущего пылесоса».
После пяти сожженных до углей сковородок жареной картошки, двух выброшенных по причине прожжения утюгом клетчатых рубашек (горячо любимых и горько оплакиваемых Урсом), а также из-за плохой свертываемости крови на его самом драгоценном месте Урс выкинул все брошюры с советами в мусоропровод, а с меня взял слово больше никогда не заниматься домашним хозяйством и забыть все прочие «обязанности женщины».
С тех пор я упражнялась только в технике «трепетание крыл бабочки», а в остальное время валялась на диване в гостиной, в то время как Урс умелой рукой и с деловой хваткой заправлял нашим хозяйством.
Правда, заправлял он умело и хватко, только когда ему шлея под хвост попадала, а такое случалось скорее редко, чем часто. По этой причине наша совместная квартира очень походила на студенческое общежитие: объедки на журнальном столике, вонючие носки и бюстгальтеры вокруг футона, оконные стекла под толстым слоем грязи.
И в эту вот квартиру я вошла октябрьским вечером около девяти часов в залитых красным вином некогда желточно-желтых спортивных брюках, свободной футболке с надписью «Дорога к просветлению здесь» и стрелкой, направленной вниз, ненакрашенная, с всклокоченными волосами. В руке бутылка шампанского на две кварты [25]25
2 кварты – 2,25 л. – Прим. перев.
[Закрыть], которым я собиралась опоить Урса и совратить его на греховные игры в горизонтальном положении.
Сама я уже хорошо набралась ламбруско, но, как имел обыкновение повторять Дин Мартин[26]26
(1917–1995) Американский певец и киноактер, итальянец но происхождению, выдающийся исполнитель баллад и классической эстрады. В 50—60-х годах XX века был очень популярен, много записывался, снимался в кинофиль мах. – Прим. перев.
[Закрыть], человек еще не пьян, пока он может лежать на земле, ни за что не держась.
По сравнению с этим я была трезва как стеклышко. А при виде Шанталь Штурценэггер, матери Урса, я махом стала вообще «ни в одном глазу».
Шанталь обследовала меня изучающим взглядом от моих дешевых растоптанных кроссовок до несомненно самостоятельно покрашенных волос, и ее приговор был явно недвусмысленен: БОЖЕ ПРАВЫЙ, СПАСИ МОЕГО СЫНОЧКА ОТ ЭТОЙ СПИВШЕЙСЯ ВАЛЬКИРИИ!
Однако она была достаточно воспитанна, чтобы протянуть мне узкую руку:
– Enchantee[27]27
Очаровательно, восхитительно (франц.).
[Закрыть], – мрачно пробурчала она. Ее голос оказался неожиданно сильным для такой изящной пожилой дамы. Наверное, это и было ее подлинной сущностью.
– Привет! – пропела я приторно сладким тоном, притворяясь куда более радостной, чем была на самом деле. – Урс, сокровище мое, можно тебя на минутку?
Урс блаженно улыбался. Обе женщины, которых он любил больше всего на свете, сошлись вместе в его доме.
Я схватила его за клетчатую рубашку и затащила в ванную:
– Что все это значит? Что делает здесь твоя мать?
– Она приехала на выходные. Здорово, да?!
– Здорово? Ты считаешь, здорово? Вот так запросто, без звонка? Я скажу тебе, как это…
– Привет, дети! – раздалось со стороны ванны.
Я резко развернулась.
Шторка отдернулась, и передо мной оказался отец Урса в чем мать родила. Моей первой мыслью было: «Должно быть, Урс пошел в дедушку». Второй: «Или эти штуки так скукоживаются с возрастом?»
Я уже была готова сказать: «…как это беспардонно!», но от стыда чуть не провалилась под плитку ванной комнаты, успев тем не менее отметить, что Урсов папочка вытирает пену со своего тщедушного тела моим любимым розовым банным полотенцем, а Урсова мамочка ворвалась в наше тесное пространство с воплем: «Я с радостью поджарю вам картофель-фри, если найду в этом доме чистую сковородку!»
– Почему ты меня не предупредил?
Я сидела на коленях у Урса, который, в свою очередь, сидел на крышке унитаза. Его очки запотели от пара.
– Я и сам не знал. Они хотели сделать нам сюрприз. Разве ты не рада наконец-то познакомиться с моими родителями?
В розовый период влюбленности ложь является естественным атрибутом:
– Конечно, рада! – не моргнув глазом, соврала я. – Но хотелось бы подготовиться, чтобы первое впечатление было лучше.
Урс поцеловал меня за правым ушком:
– Ты выглядишь бесподобно!
Никто не смог бы произвести лучшее впечатление.
Он заглянул мне в глаза. Его голос звучал правдиво. И искренне. Просто Урс слииишком милый!
– Я выгляжу дерьмово. И определенно, не как подходящая сноха «ин спэ» [28]28
in spe (лат.) – будущая, в будущем.
[Закрыть]. Ты мог хотя бы позвонить мне на мобильник! А кроме того, сегодня мы собирались отметить наш месячный юбилей!
Если уж я и начала брюзжать, как старая супруга, все-таки не стоило пережимать ему ток крови. Я пересела с его правого колена на левое и запечатлела поцелуй на лбу.
– Я тоже ждал нашего юбилея. И я, конечно, позвонил бы тебе, – бессовестно врал мне в ответ Урс. – Но они только что приехали. Папочка сразу захотел смыть дорожную пыль, а мамочка распаковать чемоданы, чтобы платья не помялись.
– Распаковать чемоданы? Разве они остановились не в отеле?
– Ты хочешь выставить моих родителей в отель?!
Хорошо, что его очки все еще были запотевшими и Урс не увидел, как я покраснела.
– Разумеется, нет. Просто в отеле им было бы удобнее.
В дверь постучали.
– Вы там все? Ужин на столе.
Урс вовсе не эротично чмокнул меня в щеку:
– Мы еще отпразднуем наш юбилей. Обещаю!
Мои родители родом с крайнего севера Германии, следовательно, я получила некоторым образом чопорное воспитание. Мне было довольно трудно справиться с впечатлением, произведенным посторонним голым мужчиной в ванне. Поэтому за ужином я не могла поднять глаз на Амадео Штурценэггера – язык сломаешь! Вот уж не подходящее имечко для банковского служащего на пенсии! – я просто сгорала со стыда.
Перед ужином, в нашей спальне, я быстренько влезла в свое маленькое черное платье для коктейлей, которое со времени нашей совместной с Урсом жизни вроде бы стало еще меньше. Готовые пиццы, которые притаскивал Урс, были, по-настоящему вкусными.
И картофель-фри его матери – тоже. Шанталь Штурценэггер сидела напротив меня в бежевой двойке[29]29
Дамский комплект одежды из шерстяной кофты и жакета. – Прим. перев.
[Закрыть] со свежеокрашенными и свежезавитыми волосами, которые, словно пена сливочного ванильного мороженого, ореолом осеняли ее птичью головку. И вообще она вся была в ореоле дамы высшего света.
Я же выглядела как кусок вареной колбасы, проскочившей в дамки.
Один – ноль в пользу Шанталь.
– Наконец-то я познакомилась с маленькой подружкой моего Урса, – щебетала Шанталь с обворожительным французским акцентом. Она ведь родом из Женевы.
Мужчины гордо сияли, но я, будучи женщиной, слышала между строк: «Поживем – увидим!»
– Мои поздравления, сынок, – бросил замечание Амадео Штурценэггер, – ты на самом деле выловил поразительную бабенку! Я это говорю тебе как комплимент и только комплимент!
Мне показалось, что папа Штурценэггер при этих словах восхищенно раскатал губу в мою сторону. Правда, уверенности у меня нет, но, как говорится, это само собой бросалось в глаза.
Урс, с набитыми щеками, издал чмокающий звук. Я расценила это как подтверждение.
– А мы уже давно собирались навестить вас в Цюрихе, Шанталь, – нагло и бесподобно правдиво бросала я пыль в глаза.
Шанталь удостоила меня взглядом, который я заслужила этой недоразвитой попыткой сделать хорошую мину при плохой игре.
Но я сделала вид, что не поняла ее взгляда.
– Мои родители собираются провести свой отпуск в Тесине[30]30
Кантон в Швейцарии. – Прим. перев.
[Закрыть]. Мы, наверное, присоединимся к ним на пару дней и тогда с удовольствием заглянем к вам в Цюрихе. – Я не спускала тормозов.
Урс согласно причмокнул.
Мои волнистые попугайчики оживленно засвистели.
– С твоими родителями мы будем безумно рады познакомиться, – ответила Шанталь.
Может, ей было просто любопытно, кто это мог породить такую мегеру, которая перешла дорогу ее сыночку. Дорогу к девушке из высшего общества, с безупречными манерами и вкусом, за которую ей как свекрови «ин спэ» будет не стыдно ни по ту, ни по эту сторону Альп.
Это был ужасный вечер. Я от всей души желала, чтобы мы оказались в круизе в открытом море и была бы объявлена учебная тревога: «Всем за борт!»…
Невольным жестом я поправила махровую искусственную гвоздику над своим правым ухом. Вместе с непомерно длинным ожерельем из искусственного жемчуга, свежепокрашенными черными локонами и супероблегающим черным платьем она должна была создавать образ южноамериканской жгучей красотки, готовой в любой момент пройтись на танцполе в танго.
Но в глазах моей на данный момент потенциальной свекрови я видела отражение совсем другой картинки, куда менее лестной. Точно с таким же упреком смотрела на меня моя мать – «адмиральша», как все называли ее за глаза. И, если мне не изменяет память, у моей матери был точно такой же бежевый костюм, как у Шанталь Штурценэггер. Вполне очевидно, что я как дочь и сноха не отвечала высоким идеалам.
– А мои родители будут рады познакомиться с вами.
– Эй, а у меня идея, – неожиданно взял слово Урс. Меня пронзило дурное предчувствие. Если уж у мужчины появляется идея.
– Твои же родители послезавтра приезжают в Штутгарт на премьеру «Летучего голландца» в Старой опере. Мы просто пригласим их пораньше, чтобы пойти с нами на коктейль. Папочка, мамочка, а почему бы вам у нас не остаться подольше? Тогда мы могли бы устроить импровизированную встречу семейств! Вы же не заняты на работе и спокойно можете уехать домой в понедельник утром.
Урс сиял.
Амадео тоже.
Шанталь победоносно посмотрела на меня.
Я с ожесточением разминала мою картошку-фри в пюре. Веселенькое дельце!
Но если я и полагала, что кульминация этого вечера уже достигнута, то жестоко ошибалась.
Ни один наркотик не действует с такой силой, как швейцарская домашняя кухня. А Урс был уже полностью под воздействием картошки-фри.
– Да, вот еще что! – с воодушевлением, от которого я содрогнулась, воскликнул он.
Он схватился за кармашек своей любимой клетчатой рубашки – нет, надо было мне его перед этим помыть и полностью переодеть! – и вытащил коробочку цвета вечернего бархатного неба.
Шанталь сложила нож и вилку и смертельно побледнела. Амадео принялся обмахиваться своей салфеткой. Мои волнистые попугайчики приумолкли. Тропическая рыба Урса прижалась мордой к аквариумному стеклу.
Урс обошел стол и встал передо мной на одно колено:
– Любимая, будь моей женой!
Но я не свалилась со стула в обморок. Это сделала Шанталь.
Около часу ночи Шанталь сумела так отдраить нашу спальню, что они с супругом спокойно могли лечь спать на наш футон без опасности заразиться. Определенно наведение чистоты было ее формой эмоциональной разрядки.
Я после своего невразумительного «да, ну, не знаю, посмотрим, может быть, что сказать, спасибо» больше не смогла изречь ни слова. Сами попробуйте сказать на преданный собачий взгляд решительное «нет»!
Урс и его папочка закончили этот вечер жуткой коньячной попойкой.
И, поскольку у нас не было гостевой комнаты, а наш диван в гостиной не раскладывался, я улеглась на нем под попонкой из «сааба-комби» Урса, а Урс пристроился в своем проверенном в Гималаях спальном мешке на коврике возле дивана.
Урс не храпел, и это было очень мило с его стороны. Я почти простила ему, что он навязал мне на шею своих родителей на три полных дня. И что в их присутствии он сделал мне предложение.
Почти.
4
Бабьей натуры суть воспламеняться мгновенно, в отношении этого псы им не уступят нисколько.
Вольный перевод из «Орестеи» Эсхила
Как я воспитываю лучшего друга женщины
Урок 4. Меры против перевозбудимости
Чрезмерная возбудимость может у некоторых собак служить толчком к неадекватному поведению: они истерично лают, гоняются за своим хвостом, лихорадочно чешутся или просятся на руки. Если такое происходит с вашим маленьким любимцем, вам следует своевременно обогатить свой словарный запас, а именно коротким словом «Фу!»
Не талдычьте эту команду бесконечно, как заезженная пластинка, а рявкните ее по-военному четко один– единственный раз и резко дерните за поводок.
Как только ваш песик усвоит слово «Фу!», вы можете чудесно развить этот приказ дальше – рявкайте его громовым голосом уже тогда, когда ваш любимец еще только подумает сделать что-то запрещенное (читайте: нежелательное для вас). И стрелки будут переведены в направление успешного перевоспитания.
На следующее утро я проснулась от того, что почувствовала на себе чей-то взгляд. Моя первая мысль была о свекре и свекрови, но те еще сладко спали. Из спальни доносился их храп дуэтом.
Нет, это оказались Зевс и Аполлон, а с ними еще какая-то дворняга. Через большое окно, открывавшее панораму на весь Штутгарт, они могли видеть мою левую грудь, вывалившуюся во время неспокойного сна из чудной шоколадного цвета ночной рубашки. Я урегулировала положение своей мягкой части тела, натянула повыше попонку из «сааба» и бросила на шавок злой взгляд.
И только тут заметила, что третьей дворняжкой был вовсе не пес, а Джерри, безработный братец нашего домовладельца, с которым мы делили этот секционный дом.
Одними губами я изобразила ему «драный козел» и вытянула в его сторону средний палец. Он осклабился и свалил со своей стаей со смотровой площадки.
Бросив взгляд на часы, я сообразила, что до того часа, когда мы обычно встаем по субботам, еще палкой не докинешь. И вообще, чтобы покинуть постель до обеда, в выходные нам требовалась особо важная причина, а под «особо важной» я понимаю нечто более убедительное, чем угроза заработать пролежни. Но раз уж я проснулась…
Я спустила свою шевелюру – которая в последний год отрадно быстро росла, после того как я, не без небольшого разногласия с парикмахершей, утратила мою прежнюю буйную гриву, – с дивана и кончиками волос пощекотала Урсу нос.
А потом еще высунула упругую левую ножку из-под попонки и соблазнительно проскользила пальчиками по спальному мешку.
Урс продолжал ровно дышать, но в мешке определенно нечто шевельнулось.
Я заурчала, как дикая кошка.
И – вжик! – из мешка выстрелила твердая мужская рука и прижала меня к запеленатому телу.
– Доброе утро, сокровище мое, – проворковала я нежно в ушко.
Урс открыл глаза, все еще заспанные, но уже с огнем желания. Он крепче прижал меня к себе:
– Моя будущая женушка!
Урс сиял. А маленький Урс в стремительном утреннем привете встал мне навстречу.
Целую секунду – а секунда может быть бесконечно долгой – я наслаждалась методом своей дрессуры. А потом резко отодвинулась:
– Не надо, милый, оставь это, твои родители могут увидеть.
Я поднялась и направилась в ванную комнату. Последнее, что я уловила краем глаза, было разочарованное лицо Урса, который в смешанных чувствах досады и неудовлетворенности таращился в сторону спальни. Надеюсь, он выучил этот урок.
БЕРЕМ НА ЗАМЕТКУ: Для смышленого двуногого команду «Фу!» можно вполне творчески варьировать – и словесно, и выражаясь языком тела.
Дверь в ванную я основательно заперла – никогда не знаешь… А прежде чем выскользнуть из греховно роскошной ночной сорочки, для перестраховки заглянула еще и за шторку в ванну. Но все было чисто.
Поскольку наш холодильник зиял пулотой – что перед лицом неминуемо скорой голодной смерти ее мальчика обеспечило мне еще один полный укора взгляд Шанталь, – Урс и его родители решили отправиться в «Гранд Кафе Плант» и там почревоугодничать. Я отговорилась от совместного похода тем, что должна позаботиться о подруге. Я дала понять, что опасаюсь самого страшного, изобразила Алекс как склонную к суициду натуру, но благодаря этому получила благословение моего будущего свекра.
– Друзьям всегда надо помогать в беде, – изрек Амадео. – Какое у тебя доброе сердце, моя дорогая дочка!
Я скромно отмахнулась.
Урс, тронутый до слез, поцеловал меня в обе щечки:
– Поддержи ее. А если понадобится помощь, позови меня.
И только Шанталь скосила на меня подозрительный взгляд.
Да, с этой женщиной надо держать ухо востро…
Алекс поначалу вообще не хотела пускать меня в квартиру. Была половина десятого субботнего утра, а, судя по внешнему виду и исходящим запахам, вчера после ламбруско она продолжила возлияния.
– Чего тебе надо?
– Приюта. Давай-ка пропусти меня! – Я отодвинула ее в сторону, что стоило мне примерно такого же усилия, с каким Посейдон убирает с дороги утлое каноэ.
Алекс жила на седьмом этаже дома в стиле модерн, позади кинотеатра «Больверк»[31]31
От нем. bollwerk – бастион, оплот.
[Закрыть]. Лифта, естественно, не было, а все комнаты производили впечатление каких-то отсыревших и промозглых. Но зато был пленительный вид на городские крыши, и она могла в любой момент без проблем проплыть в своих «лодочках» от Феррагамо [32]32
Сальваторе Феррагамо (salvatore ferragaino) – гениальный итальянский дизайнер обуви, родившийся более ста лет назад. – Прим. перев.
[Закрыть] в престижный «Феллини», чтобы сидеть там, игнорируемой породистыми итальянскими официантами.
Раньше я завидовала ей из-за квартиры, но теперь сама жила со своим женихом – ох, к этому еще придется привыкать! – на Киллесберг, а против этого убогая квартирка на правах собственности в центре города не тянула.
– Я смертельно устала! – пожаловалась Алекс.
– Сейчас сделаю тебе кофе. Он поможет.
– Мне бы больше помогло, если бы ты сейчас убралась и дала мне поспать дальше.
Милые бранятся – только тешатся. Алекс явно любила меня. Очень.
А вот ее котяра Микеш меня, напротив, не любил. Он с наслаждением вонзил когти в мою левую икроножную мышцу. Был он животным диким и вел себя прилично только в тех случаях, когда у него под носом появлялась миска, полная молока. Но как верная мамочка своих пичужек, я никогда не подала бы еды заклятому врагу моих сладких пернатиков. И за эту твердую позицию регулярно расплачивалась моя икра.
– Послушай-ка, я здесь, чтобы выяснить, кто из твоих вороватых «Львов по объявлению» спер неприличные фотки и порочащие дневниковые записи и теперь шантажирует тебя. Так что не нервируй меня, а лучше скажи, где у тебя фильтровальная бумага.
– Кто сегодня еще пользуется таким старьем? Просто нажми на кнопку моей супер-дупер-люкс-кофеварки.
Я нажала.
– Он снова написал.
– Что-что?
– Это лежало в моем почтовом ящике, когда я вчера вернулась домой.
С этими словами она сунула мне в руки пахнущую «Угу»[33]33
Очевидно, название туалетной воды; Uhu (нем.) – филин.
[Закрыть] бумажонку и на ватных ногах поплелась назад в спальню.
ЕСЛИ НЕ ЗАПЛАТИШЬ, Я ВЫСТАВЛЮ ЭТО В ИНТЕРНЕТЕ. МОЖЕШЬ БЫТЬ УВЕРЕНА. СКОРО СНОВА ДАМ О СЕБЕ ЗНАТЬ.
Он даже не взял на себя труд вырезать буковки по отдельности, а просто выискал фразы целиком. Но больше меня потрясла копия одной фотографии, которая красовалась прямо под наклеенными словами – фото женщины в каучуковой маске на голове, прикованной плюшевыми наручниками к одной из труб в душе. С краю картинки мелькало что-то похожее на кошку с девятью хвостами. Я в жизни не узнала бы, кто эта особа, но предположила, что в данном случае речь шла об Алекс.
Боже мой!
Причем поразили меня не садомазохистские игры и не грушевидное родимое пятнышко на левой ягодице, а тот факт, что с момента этого снимка груди Алекс значительно подросли по объему. Но в ее возрасте это биологически просто невозможно! Да и по собственному опыту я знаю, что с годами груди скорее сжимаются и обвисают, так что пришлось примириться с мыслью, что она сделала пластическую операцию.
Я вошла в спальню. Вот она лежит: беззащитная, потерянная, на краю краха карьеры из-за каких-то нескромных фотографий и писулек… Но все мои мысли были направлены только в одну сторону.
Я подошла и пощупала ее правую грудь.
Алекс взвилась как снаряд и с размаху огрела меня подушкой:
– У тебя все дома?! Что ты себе позволяешь?
– Я просто хотела попробовать, как это на ощупь.
– Ну? Теперь довольна?
Я кивнула:
– Скажи, а морщинки со лба ты, наверное, убрала ботокс-инъекцией?
– Глупая корова! – Алекс натянула одеяло на голову.
– Ну, ладно, тогда перейдем к тому, чтобы изобличить этого парня, пока он не натворил чего похлеще.
Алекс высунула голову из-под подушки.
– Честно? Ты хочешь мне помочь?
– Ясное дело, а ты как думала?
– И ты не потребуешь с меня никакой жертвы в качестве вознаграждения? Я не должна буду отдать тебе своего первенца?
Я дала ей тычка:
– Ты что, дурашка! Я с радостью помогу тебе. В конце концов мы ведь подруги.
Алекс просияла.
И тут ее со всей силой вырвало на белый «Флокати»[34]34
Ковровые изделия особой выделки. Традиция Флокати зародилась много столетий назад в горах Греции. После переплетения Флокати опускался в чистую горную весеннюю воду, чтобы выявить шикарную мягкость шерсти. – Прим. перев.
[Закрыть] у подножия кровати.
Папку с материалами на подозреваемых я нашла на кухонном столе. Возле стояла целая батарея пустых бутылок – от абсента, в отношении которого к этому времени уже были вынесены предупреждения о небезопасности приема, до старой испытанной водочки. Я только понадеялась, что не всю стеклотару Алекс опустошила в эту ночь. Такое похмелье не возьмет и мой фирменный рецепт!
Предостерегаю вас от предположения, будто я как одинокая дева частенько прикладывалась к бутылочке! Просто самостоятельная женщина должна выработать в себе сопротивляемость к коктейлям. Иначе безнадежно пропадешь. Мой лимит на тот момент составляли два «Секс он бич»[35]35
От англ. sex on the beach – секс на пляже.
[Закрыть] плюс стакан «Просекко». Одним коктейлем больше – и я уже срываю с себя одежды и исполняю танец живота на столе. Ну, это просто такое образное выражение. Поэтому, например, в коктейль-бар «Фонтана» мне вход воспрещен.
Итак, под неодобрительный взгляд кота Микеша я смешала лечебный антипохмельный коктейль, в который входят томатный сок, сырые яйца, секретная смесь из перца, оливкового масла и соуса карри, и влила его в жутко сопротивлявшуюся Алекс.
Полчаса, которые она провела после этого над унитазом, моля о скорейшем смертном часе, я сидела на кухне и последовательно тыкала во все кнопки на ее супершикарной кофеварке, а результаты этого действия щедро закладывала за воротник, что повергло меня в кофеиновый дурман.
Одновременно с этим я изучала «картотеку».
Восемь прозрачных файлов, восемь голов. Вроде бы все субчики выглядели нормально. Ни на одной морде не было написано, что он мошенник. Согласно личным сведениям все они имели достойную работу, любили животных, кино и концерты, а на досуге делали добрые дела для голодающих детей Африки или больных СПИДом.
Ну и как можно определить, кто из них был пройдохой?
Точнее сказать: как мне это определить?
Даст ли на самом деле какой-нибудь результат, если позвонить каждому на мобильник и вежливо спросить: «Эй ты, скажи-ка, случайно не ты стибрил у Алекс парочку фоток с обнаженкой да дневничок, а теперь угрожаешь ей шантажом?»
Я размышляла и потягивала кофе.
Алекс, еле передвигая ноги, притащилась в кухню и без слов плюхнулась на табурет.
– Прошлой ночью я перезвонила всем этим козлам на мобильный и спросила каждого, не он ли обокрал меня, а теперь шантажирует, – наконец разжала она стиснутые зубы. – И они все врали, эти свиньи!
Ну, я же знала!
И в этот самый момент меня осенила своим поцелуем муза Просветления.
Это ведь просто, как на ладони! Я дам похожее объявление и буду ждать, чтобы на него клюнули те же самые парни. Всем ведь известно, что поиск по объявлениям со временем становится манией. Нет, точно должно выгореть!
А потом я вытрясу из них правду. Из каждого по очереди!
– Чего ты скалишь зубы? – вяло поинтересовалась Алекс.
– У меня есть решение всех твоих проблем! Передай-ка мне «С-Трип».
