Текст книги "Фейерверк над озером (СИ)"
Автор книги: Татьяна Кабзистая
Соавторы: Елена Щербиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
– Саныч, я сейчас положу лекарство, а ты мне сразу дашь новокаин
– Чего?
– Новокаин.
– А это где?
– Вот там, в ампуле. – И Михей через плечо кивнул на стеклянный столик. – Только ничего не перепутай! Там написано.
Саныч глянул, увидел тонкие длинные пузырьки. Он взял один в руки. Внутри плескалась какая-то мутная жидкость.
– Вот, Эдуард Харитонович, – продолжал свой разговор Михей. – Сейчас положил лечебную маску, и от вашего ожога останутся одни воспоминания. Саныч, давай! – и, не поворачиваясь, Михей протянул руку.
Саныч быстро, не успев даже прочитать, что нацарапано на этикетке, сунул пузырек в протянутую руку. Михей стряхнул на лекарственную жижу раствор и...
– А-а-а! – завопил мужик, вспрыгнул на кресле, сбил ногой столик.
Стекло лопнуло, разбрызгивая вокруг осколки. Мужик вертелся на месте юлой, схватившись за лицо.
Михей глянул на свою руку.
– Саныч! Идиот! Ты что мне дал?
– Ампулу.
– Это не ампула, это пузырек с перекисью водорода! 6%-ной!
На крик прибежали Дарья, Натэлла, через секунду появилась Галушка.
Мужик на секунду прервал свой ор, ошалело вперившись в Ольгу. Но, решив, что у него начались галлюцинации, заорал еще громче. И толкнув Галушку, выбежал в коридор, круша, словно стадо мамонтов, все на своем пути.
Саныч заткнул уши и ретировался в туалет.
Через час все успокоились. Дарья собирала остатки некогда замечательного столика, Натэлла меняла лед на ушибленной голове Галушки, а Михей уехал в клинику своей жены вместе с воющим клиентом.
– Нат, я не нарочно. – Бубнил Саныч. – Он сказал – ампулу, а откуда я знаю, что это такое.
– Да ничего, Саныч, тебя никто не винит, – вздохнула Натэлла.
– Вот. – Дарья поставила перед Санычем металлический остов столика. – Езжай в мастерскую, пусть Михею стекла по новой вырежут. Может, реабилитируешься перед нашим косметологом.
Саныч поднял каркас, перехватил на лету ключи от машины Натэллы, и поехал в мастерскую. Проторчав в мастерской полдня, к вечеру он вернулся.
Злой, как потревоженный дикий улей, Михей сидел в кабинете Натэллы и ругался, расплевывая вокруг себя слюну от возмущения.
– Ну, ведь каждый знает, что такое ампула! – орал он. – Ну, неужели нельзя отличить пузырек от ампулы! Там же написано!
– Там написано по латыни. – Спокойно ответила Галушка. – Не чего было начинать процедуру, пока нормально не объяснил человеку.
– Мне надо было быстро лекарство положить. – Отбрыкивался Михей.
– Вот и положил. На две тысячи зеленых. – Вставила Дарья, читая длинный прейскурант цен клиники лечебной косметологии. – Спасибо, у твоей жены остались хорошие с тобой отношения. А то бы влетели в два раза больше.
– Но клиента мы стопроцентно потеряли, – хмуро брякнула Галушка.
– Да уж, это факт. – Уже более спокойно сказал Михей. – Он теперь с такой перекошенной мордой как минимум два месяца ходить будет. На старый ожог мы ему еще новый добавили.
Саныч тихонько вошел и поставил перед собой новенький столик.
– Вот, починил. Можете вычесть из моей зарплаты.
– Вот спасибо, Саныч. – вскочил Михей, рассматривая столик. – Хорошо, что этот боров каркас не погнул, а то я бы без стола остался.
– Мих, ты прости меня! – затоптался на месте Сан Саныч.
– Да ладно, Саныч, не твоя вина. – Михей хлопнул друга по плечу. – Говорил же, мне помощница с медицинским образованием просто необходима. Я бы ее всему обучил, на подхвате была бы. Иной раз просто обвал какой-то.
День закончился в грустном молчании. Для агентства две тысячи долларов были огромной суммой. Правда, забегая вперед, скажем, что тот толстый мужик в накладе не остался – на его пухлой щеке после пересадки куска кожи горел только большой здоровый румянец, а через полгода он повел под венец бывшую жену Михея. Так что каким-то образом «Свахи» выполнили наложенные на себя и оплаченные толстяком обязательства. Но сейчас было от чего хвататься за голову.
В свете сегодняшних трат о помощнице, равно как и об уборщице надо забыть на ближайшие полгода. – Резюмировала Дарья, уходя из агентства.
Саныч проводил всех и с тоской побрел домой. Хоть и не его вина, но было тошно. Только девчонки вышли в прибыль, покрыв все затраты на аренду и всякие налоги. Только дело пошло, и можно было не думать о хлебе насущном и нате вам, такие деньги! Санычу так хотелось помочь, но чем? Никаких заначек у него не было, привести в агентство новых клиентов не было возможности по причине отсутствия неженатых, да и женатых друзей.
Он поднялся к себе в квартиру и не ужиная, завалился смотреть телик. Задремав под звуки пуль очередного боевика, он не сразу услышал звонок.
Босой, он прошлепал по коридору и распахнул дверь. На пороге стола Вера.
– Здравствуйте. Сан Саныч. – грустно улыбнулась она.
– Привет, девочка. Проходи. – Он посторонился. – Как у тебя дела?
– Да ничего. Уволилась вот. – Садясь на стул в кухне, сказала Вера. – Целый день как ненормальная по больнице бегала. Пока обходной лист подписала, все ноги стерла. Я посижу у вас. А то к тетке идти не хочется.
– Сиди. Сейчас чаю попьем. – И он поставил чайник на газ.
– А чего вы грустный такой? – спросила Вера.
И Саныч ей рассказал о сегодняшней трагедии.
– Ты мне вот скажи, Вер. Чего этот пузатый так орал-то? – в конце рассказа спросил Саныч.
Верочка захихикала.
– Ну, Сан Саныч, вы дали! Понимаете, сама перекись водорода не очень жгучая. Но при взаимодействии с некоторыми лекарствами ее действие усиливается. И ваш клиент получил сильнейший ожог, – она покачала головой. – Да, вашему доктору медсестра необходима. Шутка ли в пузырьках разобраться. – Она встала и поставила свою чашку в раковину. – Ой, Сан Саныч, а можно я у вас раковину почищу. Это ж ужас какой, так ее запустить!
Саныч кивнул головой, крепко задумавшись. Что-то в словах этого рыжика показалось ему важным, но что?
-...Ну, в крайнем случае, возьму еще ставку уборщицы. – Продолжала говорить Верочка, надраивая эмаль раковины.
– Что ты говоришь? – переспросил Саныч.
– Я говорю, в поликлинике ставка медсестры копеечная. Хочу еще санитаркой оформиться, чтобы было, что бабуле посылать. – Повторила чуть громче Вера.
– Нет, рыжик, у меня другая идея! – вскричал Саныч.
Михей схватился за ручку двери своего кабинета. Саныча нигде не было видно. Наверно, прячется где-нибудь. Михей покачал головой. Нехорошо вышло. Разорался вчера на мужика, а он, по сути, действительно не виноват. Надо было как следует все объяснить. А еще лучше, везти этого толстуна сразу к Ритке в клинику. Так нет, захотел сам, без аппаратов старый ожог зашлифовать, вот и зашлифовал. Придется теперь пешком ходить.
Он с тоской посмотрел на свой рюкзак. Там лежал большой конверт с двумя тысячами долларов. Вчера, после всей катавасии, он прямо из агентства покатил к старому другу и продал свой Харлей. Вечером плакал, как ребенок. Мотоцикл был ему как родной.
Михей толкнул дверь и остолбенел. На подоконнике, засучив рукава, стояло «нечто» и драила с уличной стороны стекла. Открытая дверь рванула сквозняком, и желтые кудряшки на головке нечто вздыбились солнечным ореолом.
– Ой, закройте дверь, пожалуйста, а то меня сдует! – запищало нечто.
– Ты кто, солнечное создание? – прикрыв дверь, спросил Михей. – И какого черта моешь окно, когда на улице ноль?
– Я – Вера, ваша помощница. – Она спрыгнула с подоконника. – А мою окно, потому что оно черное от грязи. С этой стороны еще ничего, а вот со стороны улицы – просто кошмар. А вы, наверное, Михей. – И Вера улыбнулась.
И сразу на душе у Михея потеплело, и не так уже горько было думать о потере верного металлического коня.
– И кто же тебя привел, солнышко? – Михей скинул кожанку и натянул халат.
– Саныч. – сверкая зеленью глаз, объяснила Вера. – Он сказал, что вам нужна медсестра и уборщица одном флаконе. Вот. Это я.
– А где он сам-то?
– Так побежал в магазин, за моющими средствами. Мне же убираться надо, а у вас даже соды нет.
Дверь хлопнула, и в коридоре мелькнуло белое пальто Натэллы.
– Ау, кто дома?
– Мы! – крикнул Михей. – Иди сюда, начальник, ты смотри, кого к нам занесло!
Натэлла заглянула в кабинет.
– Ой, Солнышко! – воскликнула она.
– А меня так бабушка зовет – Солнышко. – Опять улыбнулась Вера. – А вы, наверное, Натэлла Давидовна?
– Верно. А вы кто?
– А я – Вера Солнцева.
– МОЯ помощница. – Сделал усилие на слове Михей.
– И уборщица. – Добавила Вера.
В этот момент в агентство валилась Дарья с Галушкой. За ними спешил Саныч, нагруженный пакетами. Все шумно и радостно приветствовали нового члена команды. Так у «Свах» появилось собственное Солнышко.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
«ВЕЛИКИЕ ЖЕРТВЫ»
Галушка одернула коротенькую курточку на меху и присела на ступеньки, расшнуровать свои ролики. Небо нависало свинцовыми тучами, готовое вот-вот прорваться обильным снегопадом.
– Ты бы Олька, лучше вместо роликов коньки нацепила. – Раздался над головой голос Михея.
Галушка задрала голову. Михей нависал над ней всей своей массой, курил и усмехался в усы. Галушка уже собралась ответить, что для роликов вполне нормальная погода – снега еще совсем мало, лишь мелкая ноябрьская снежная крошка лежала по краю тротуаров. Но тут же осеклась. Что-то было в облике Михея странное и непривычное. Она опустила голову и сдернула, наконец, ролик.
– Ты чего молчишь? – подозрительно покосился на девчонку Михей.
Наверное, в первый раз он не услышал мгновенной реакции на колкость.
– Да вот мозгую, что сегодня в тебе не так? – проворчала Галушка. – Вроде все на месте – клочкастая борода, малюсенькие глазки и поганый язык, а все одно – не ты.
Она выпрямились, и еще раз для верности окинула мощную фигуру Михея. Шлем! – мелькнуло в голове. В руках у Михея не было привычного шлема, с которым он неизменно появлялся каждое утро на пороге агентства.
Галушка выглянула из-за спины Михея, и обшарила глазами пятачок стоянки. «Харлея» на привычном месте не оказалось.
– Ба, да у тебя проблемы, Миха? – разгибаясь, усмехнулась Галушка. – Что, стальной дружок заболел?
Михей схватился за ручку и потянул на себя дверь.
– Хуже. Он умер. – И вошел внутрь.
Галушка подхватила свои ролики и поспешила за Михеем.
– Мих, ты в порядке? Ты что в аварию попал? Мотоцикл не подлежит восстановлению? Ты только скажи, у меня приятель есть, собирает машины из ничего!
Она сыпала вопросами, вертясь вокруг Михея, который медленно шел к своему кабинету. Но ее слова ударялись о широкую спину, без ответа. И в довершении, Михей захлопнул дверь перед носом подружки.
Конец света! Если Михей не желает разговаривать, значит, случилось что-то кошмарное. Галушка развернулась и бросилась в кабинет Натэллы. Но вместо начальницы в кабинете возилась Верочка.
– Хай, Веруня! – поздоровалась Галушка. – А где все?
– Привет. – Верочка разогнулась и оттерла рукой вспотевший лоб. Она делала утреннюю уборку, немного увлеклась и теперь отдраивала плинтуса. – Еще не пришли.
– Уже пришли! – веселый голос Натэллы заставил обернуться девчонок.
– Привет, Нат! У нас ЧП! – тут же огорошила ее Галушка.
– Боже, что еще! – Натэлла схватилась за сердце.
Галушка втащила за руку начальницу внутрь кабинета и тихонько прихлопнула дверь. И уж только после рассказала о своих догадках.
– Нет «Харлея»? – Натэлла вылупила глаза. – То-то мне показалось, что Миха вчера какой-то не такой.
Представить своего косметолога и стилиста без мотоцикла, было, сравни видеть Михея без татуировок на всех видимых и, по ее подозрению, невидимых частях тела.
Натэлла упала на стул и чтобы сосредоточиться, решила закурить. Схватила сумку, раскрыла. Между косметичкой и документами на машину белел широкий конверт, который вчера отдал ей Михей. Натэлла сунула сигарету в рот, щелкнула зажигалкой, и выдернула из памяти вчерашний вечер...
За окном уже стихло, основная масса народа давно сидела по домам, пила вечерний чай и воспитывала отпрысков, а Натэлла все раздумывала, кого из дам познакомить с любителем Ренессанса, Петра Андреевича. Она перекладывала с места на место женские фотографии, и в сотый раз перечитывала анкету клиента.
В дверь тихонько постучали, не дожидаясь ответа, на пороге возник Михей.
– Нат, вот, тут две штуки. – Сказал он и положил конверт на стол перед Натэллой.
– Это что?
– Оплата услуг Риткиной клиники.
– Мих, я не могу это взять. – Она решительно отодвинула от себя конверт. – Мы – одна команда. Ошибки, проблемы – одни на всех. Ничего, ужмемся.
– А чем ты будешь Солнышку зарплату выплачивать? – спросил Михей. – Саныч говорит, она без копейки осталась.
Натэлла задумалась. А ведь и верно. Подкатывало пятое число. Долгожданный день получения зарплаты. У всех была фиксированная ставка. Не очень большая, но прожить можно. Натэлла знала, что это только до тех пор, пока агентство как следует, не наберет обороты. Но в ее расчеты не входило вчерашнее происшествие с толстуном и неожиданное появление Верочки.
– Ладно, Мих, ты прав. – После минутных колебаний, наконец, выдавила из себя она. – Раздам ребятам зарплату.
– Ну, и ладушки. – Качнул бородой Михей.
– Эй, Мих, ты тряханул заначкой? – уже весело спросила Натэлла, желая немного расшевелить уставшего стилиста.
– Да ты что! Я экономить не умею. – Махнул рукой Михей. – Просто вчера Ритка попросила сделать операцию на следующей неделе. Нос поправить одной звезде. Ну, я и взял вперед свой гонорар.
Натэлла уже хотела удивиться, но неожиданно на связь вышли возмущенные дети, и пока припозднившаяся мамаша, давала обещания вот-вот поехать домой, Михей исчез.
А удивляться было чему. За неполный год работы, Натэлла не раз убеждалась, – Михей не любил в чем-то клясться и давать обещания, но если паче чаяния ему приходилось это делать, он всегда сдерживал слово. Начиная работать в «Свахах», Михей уверял, что больше к операционному столу не встанет. Во всяком случае, в клинике у своей бывшей супруги. Вроде у них была такая договоренность. А тут вдруг согласился... Однако, все это более, чем странно.
Но, как бы то ни было, а эти деньги ох как не помешают. Натэлла положила конверт в сумочку, решив, что завтра же встретиться с Лидией, чтобы та положила эти деньги на счет «Свах» в банке.
Теперь же Натэлла тупо смотрела на конверт. Значит, оперировать ты собрался на следующей неделе! Как бы не так!
Она сделала глубокую затяжку, и медленно выпустила струю дыма.
– А знаешь, Олька, похоже, я догадываюсь, куда делся «Харлей». – Затушив сигарету, Натэлла решительно встала. – А ну-ка, пойдем.
Галушка, ничего не понимая, пошла за начальницей.
Натэлла так резко открыла дверь, что Михей даже вздрогнул от неожиданности.
– Нам не нужны такие жертвы. – Гаркнула Натэлла. – Ты не соглашался ни на какие операции, ты просто продал свой мотоцикл!!
– Почему продал?
Михей старался сделать удивленное лицо. Но актерскому мастерству он был явно не обучен, – получалось у него плохо. Он это понял, и только печально кивнул головой, отвернувшись к окну.
– Мих, есть вещи, которые нельзя продавать, неужели ты этого не понимаешь? – Натэлла развернула друга к себе лицом. – Ты же затоскуешь, жизнь будет не в радость и работа не пойдет. Мы что-нибудь придумали бы с Лидией.
– Да перестань, Нат. – махнул он рукой. – Железо и есть железо. Заработаем денег и через годик куплю себе новую «Ямаху». Я о ней уже давно мечтал.
– Мих...
– Все Лагунская, хватит. – Повысил голос Михей, и деловито начал копаться в своих баночках.
Когда он вот так говорил, дальше вести беседу было бессмысленно. Только нарвешься на тупое молчание. Галушка, получше зная эту черту Громилы, потянула за рукав Натэллу. Они вышли, прикрыв за собой дверь, предоставив Михею переживать потерю друга в одиночестве.
Натэлла все утро присматривалась к Михею, но уже к обеду он развеселился. К нему пришел клиент и вместе с Верочкой, они провели небольшую операцию. Михей остался доволен, клиент – просто в восторге.
– Нат, а где Дарья? Уж отобедали, а лекаря все нет. – Посматривая на часы, спросил Саныч.
– Да вон она бежит. – Натэлла ткнула пальцем в окно.
Дарья, огибая лужи, прикрытые тонким льдом, приближалась к дорожке ведущей к крыльцу агентства. Она уже почти дошла, как вдруг справа заскрипели тормоза. Темно-синяя блестящая «Мазиратти», обдав Дарью с головы до ног ледяными брызгами, скрылась в проулке между домами. Дарья сначала на миг окаменела. Она понимала кое-что в автомобилях, благо Валерка Кранин, в бытность свою в мужьях Натэллы, все уши прожужжал про дорогущие автомобили. Таких машин в Москве не больше десятка, так как позволить себе такую тачку не мог даже владелец небольшой корпорации. Купить, может и смог бы, но в обслуге...!!!
Но цена данного транспорта никак не оправдывала бескультурья водителя, поэтому Дарья, набрав побольше воздуху в грудь, заорала:
– Ах, ты гаденыш! Да чтоб тебе вечно тормозные колодки менять!! Вот негодяй, новый костюм изгадил!
Но, поняв, что орать бессмысленно, так как прекрасное авто проехало, даже не заметив ее, она продолжала уже бубнить свои проклятия под нос. При этом тщетно пыталась стряхнуть грязные капли с шерстяных брюк.
Из-за угла дома, где скрылась «Мазиратти», поправляя свою заношенную куртку, вышел Семен Батанов.
– Носятся, как придурошные, честным людям вещи портят. – Проворчал он, приблизившись. – Чего это вы, Дарья Сергеевна, не на работе?
Дарье очень хотелось ответить, что это, собственно, не его дело, но срывать свое раздражение по поводу испорченного костюма, пусть даже на мало приятном мужике, не считала правильным.
– Так обеденный перерыв.
– Прошел ровно месяц. Почти, но сути не меняет. – Игнорируя ее ответ, отчеканил Семен. – Почему не звоните?
– Так не вернулась еще Мария. – Вспомнив договоренность с Машей, ответила она.
– Немедленно дайте ее телефон. – Потребовал Батанов. – Я вам деньги плачу не за то, чтобы вы меня обманывали! Или за телефон вашей клиентки надо доплатить?
– Давайте пройдем в агентство. – Вздохнула Дарья.
Батанов устремился к крыльцу и поднялся по ступенькам, забыв о том, что Дарья все-таки не только сотрудник этого заведения, но и женщина. Можно было и пропустить даму вперед. Дарья вздохнула. За прошедший месяц воспитанности и культуры у господина Батанова не прибавилось, как ни прискорбно это признавать. Но в данном случае, ей это было на руку. Она вытащила телефон и набрала номер Маши.
Тем временем Батанов ворвался в кабинет Натэллы.
– Натэлла Давидовна. Прошел ровно месяц... – начал он свою волынку.
– Но Маши еще нет в Москве! – тут же отбилась Натэлла.
– Я вам не верю! Мне нужен ее телефон! Я заплачу!
– Но так нельзя! – возмутилась Натэлла. – Она должна сначала увидеть ваше фото, прочесть анкету!
– Я сам разберусь! – не сбавляя темпа, гнал он дальше. – Что у вас за порядки такие! В других агентствах мне сразу выдавали все координаты понравившихся дам, а вы тянете резину.
– То-то я смотрю, вы к нам пришли! – не выдержала Верочка, с порога слушая эту перепалку. – Потрудитесь сбавить тон! – и вмиг покраснела, испугавшись своей реакции.
Ну, что поделать, Верочка, иногда была вспыльчива! Она могла одновременно молча и бесконечно долго сносить оскорбления и занудсва тетки Сони, и неожиданно возмутиться на чье-то прямое хамство.
Натэлла быстро вышла из-за стола, боясь, что от подобного с ним обращения, у Батанова случиться нервный срыв. Он покраснел, как вареный рак, осекся, и неожиданно спокойно сказал, повернувшись к Верочке:
– Извините. Просто неприятности на работе. Ну, так как Натэлла Давидовна, мы можем договориться?
Натэлла растерялась, но тут за спиной Семена замаячила светлая голова Дарьи, которая интенсивно кивала. Натэлла пододвинула к Батанову блокнот с ручкой.
– Пишите. – Сухо ответила Натэлла и продиктовала домашний телефон Маши.
Батанов послушно записал номер, сунул руку в карман, и неожиданно резко выдернул пальцы.
– У меня нет сотового, – резко сообщил он. – Разрешите? – и он ткнул тонким пальцем в радиотелефон.
– Звоните.
Батанов набрал номер, но, как и предполагалось, ему никто не ответил.
– Да, действительно никого нет. – Он опустил трубку. – Если только это не подстроено. Но я проверю!
– Семен Григорьевич! – Дарья мягко взяла его за локоть. – Я вас спросить хотела. А как вы проводите свой досуг?
– Что? – опешил он.
– Ну, по ресторанам вы явно не ходите, клубы не посещаете, может, вы любите лесные прогулки или...
– Зачем это вам? – подозрительно покосился он. – Никак я не провожу свой досуг. – Не дожидаясь ответа, рубанул он. – Дома сижу, выполняю чертежи.
– Тогда у меня к вам большая просьба. Видите ли... – и она его увела к себе в кабинет.
Галушка посмотрела на удаляющуюся пару.
– Как думаешь, получиться?
– Ох, не знаю. – Натэлла упала на стул. – Если не согласиться, надо придумывать что-то еще. Здесь важна неожиданность.
Через час Батанов ушел, громко хлопнув дверью.
Дарья вошла в кабинет Натэллы с широкой улыбкой.
– В масть! – захлопала в ладоши Галушка.
– Точно. – Дарья села в кресле. – Ну, Семен Григорьевич, отольются тебе все наши слезы.
– А не очень мы с мужиком жестоко поступим? – засомневалась Натэлла.
– Нет. – Решительно заявила Дарья. – Таких хамов надо обламывать. Не найдем мы ту святую женщину, которая такого негодяя выдержит. А Маша его обломит. Зря мы что ли из нее роковую красотку сделали?
Но все получилось совсем не так, как задумали «Свахи».
Маша еще раз оглядела себя в зеркале. Строгий серый костюм Натэллы Давидовны сидел идеально с не очень короткой юбкой, выгодно оттенял стальные глаза. Легкий макияж, гладко зачесанные волосы. Вполне можно очаровать инженера.
Она присела к зеркалу и стала подводить губы помадой, вспоминая разговор с Натэллой. Та в мельчайших подробностях рассказала о Семене Батанове. Получился, прям монстр какой-то. Но чем-то он напомнил Маше ее собственного отца. Хоть ее покойный батюшка и отличался редким скупердяйством и капризничал не в меру, но был добрейший души человек. Иногда такие противоположные качества прекрасно уживаются в людях. При этом папа всегда сидел дома, перед теликом, читал газеты и обожал обсуждать с дочерью политические интриги. Маше так не хватало тех тихих вечеров!
Она порывисто вздохнула. Папы нет уже более пяти лет, а ей все так же больно вспоминать свою утрату. Она взглянула на результат своих трудов и стерла помаду. Нет, надо другой тон.
Натэлла с Дарьей после столь не лестных отзывов о своем клиенте попросили Машу просто встретиться с ним и по возможности резко отказать ему в обществе столь прекрасной девушки. Галушка более жестко конкретизировала: «Это просто чудо-юдо какое-то, но запал он на тебя конкретно! Попробуй помотать ему нервы и рви когти!» Маша поклялась, что сделает все, как учили. Вести себя подобно Снежной королеве, высокомерно и отчужденно, поставить хама на место. Возможно тогда, Батанов поймет, что надо что-то менять в своем характере и в отношении к миру вообще.
Но, выйдя от «Свах», Маша вдруг подумала: «Пообещать можно все, что угодно, и даже с ролью Снежной королевы я вполне справлюсь, но возможно, он хороший человек, да просто жизнь его таким сделала. Инженер... Папа тоже был инженером».
И вот сегодня днем ей позвонила Дарья и сказала, что вечером они с Семеном Григорьевичем встречаются в театре. Чего стоило уговорить его на этот поход, Дарья не уточнила, но Михей, который привез Маше билет и костюм Натэллы (у Маши не было вечернего наряда), буркнул, что таких зануд надо давить в младенчестве.
Маша глянула на часы. Еще есть двадцать минут. Можно закончить вышивку.
Она взяла пыльца и воткнула иголку. Ах, если бы хоть какой-нибудь мужчина оценил бы ее увлечение! Маша так любила домашний уют, тихое шуршание телевизора. Она мечтала, что когда-нибудь рядом окажется уютный мужик, который будет сидеть в кресле, рассуждать о политике и трескать пирожки. И никаких ресторанов, клубов и командировок. Дети, родной дом, тихая размеренная жизнь. Конечно, ей было интересно побывать с Галушкой в ночном клубе – ведь с тем уродством, что было у нее до встречи со «Свахами» такого шанса не было. И вот она красавица, а ее отчего-то все по-прежнему тянет в уютное кресло перед телевизором, к большой плетенной корзинке с рукоделием.
Именно поэтому Маша много ждала от сегодняшней встречи. Призваться Натэлле и Дарье о прежних своих желаниях у нее не хватило духу. Они так радовались ее чудесному превращению, Галушка уже оборвала после из вылазки телефон, составила список, в какие дискотеки и ночные клубы они будут ходить и каких красавцев парней « закадрят». Маша согласно кивала головой, но в душе...
Она сделала последний стежок. Закрепила нитку и отложила пяльцы. Как странно. Раньше ей мешало уродство, а теперь ей кажется, что мешать будет красота. Судя по тому, с каким вожделением на нее смотрели работодатели, сомневаться в их намерениях не приходится. Ладно, пора на встречу.
Она вышла из дома, и спустилась в метро. Доехав до Маяковской, через минуту Маша уже стояла перед ярко освещенным театром Сатиры. Она набрала побольше воздуха в грудь, нацепила одну из самых потрясающих улыбок на лицо (как учила Дарья) и вошла вовнутрь, будто бросилась в прорубь.
Скинув пальто в гардеробе, она прошлась вдоль стен, увешенными фотопортретами актеров, и вновь взглянув на часы, медленно прошла в зал.
Она заметила Дарью сразу. Та сидела в середине партера, рядом с худощавым мужчиной. Его чуть посеребренный затылок так наполнил макушку папы! Маша на секунду закрыла глаза. Не буду смотреть, лучше сразу. И она решительно подошла к креслам.
– Простите, это пятый ряд?
Семен Григорьевич сердито развернулся и буркнул.
– Вы что, не видите? Здесь номер прибит! – и взглянул на Машу.
Мгновенно глубокая складка между широкими бровями Семена Григорьевича разгладилась, внимательные глаза сощурились, а тонкие губы открылись в изумлении.
– Маша? – охнул он.
– Мы разве знакомы?
Она изо всех сил пыталась быть искренней. Наверно ей это удалось, а может быть, возглас Дарьи был дополнением к убедительной игре.
– Машенька, дорогая! Ты когда приехала? – она вскочила, бесцеремонно перегнулась через колени Батанова, и они стали шумно целоваться.
Маша быстро говорила заготовленный текст. Стараясь не смотреть на Батанова, который отчего-то не встревал в беседу, лишь пристально разглядывая девушку. Маша закончила свою фразу о неожиданно поменявшихся планах, и уже стала нервничать. Больше заготовленных слов не было. Но Дарья точно знала свою партию!
– Ох, простите ради Бога. Маш, разреши представить тебе моего спутника – Семен Григорьевич Батанов. Семен Григорьевич, это Мария Суркова. Моя хорошая приятельница.
Семен встал, и... Широко улыбаясь, он галантно поцеловал руку девушке! Дарья потеряла дар речи! Вот это номер! Да он умеет улыбаться и знаком с правилами этикета! Хотя, если суммировать все виденное и слышимое за время знакомства с инженером, ничего нет удивительного. ДЛЯ ДАРЬИ – ничего удивительного!
– Я восхищен. – Проговорил Семен, почему-то обращаясь к Дарье.
– Э-э... – не нашлась сразу Дарья.
– Я восхищен вашей выдумкой, Дарья Сергеевна. Хороший ход для знакомства.
– Стараемся. – Буркнула Дарья, немного расстроившись.
До сих пор никто не просекал их четко разработанной схемы.
– Насколько я понимаю, теперь вы нас, Дарья Сергеевна, покинете? – договорил он, смотря только на Машу.
– Еще чего! – усмехнулась Дарья. – Знаете, сколько месяцев я мечтала попасть на этот спектакль?
– Уже гаснет свет. – Мягко встряла в разговор Маша.
– Ах, садитесь, пожалуйста. – Засуетился Семен.
Но, досмотреть спектакль Дарье не удалось. В антракте позвонила ее давняя клиентка, из мед центра, и грозилась вновь наглотаться таблеток, ежели ее доктор сейчас же не поговорит с ней с глазу на глаз. Дарья имела с женщины неплохие дивиденды, да и просто долг психотерапевта требовал этой жертвы.
– Вы будете смеяться, господа, но я должна идти. – Расстроено сказала Дарья. – И это не подстроено! – она кинула взгляд на Семена.
– Что вы, и в мыслях не держу. – Серьезно сказал Семен, но весь его вид говорил об обратном. – Да, Дарья Сергеевна. Сколько я должен за билеты? Учтите, это не входило в наш контракт, а я, вы же знаете, не Рокфеллер.
– Разберемся. – Прошипела Дарья.
Она мысленно чертыхнулась! Нет, все ее такие радужные догадки разбиваются о несносный характер Батанова! Ну, хоть при девушке бы не вытаскивал на свет свое скупердяйство! Бедная Маша! Сейчас достанет ее своими рассказами, про утреннюю кашу, и ночной кефир.
Дарья подмигнула девушке, чмокнула ее в щеку.
– Позвони. – Шепнула напоследок, и сухо распрощавшись с Семеном Григорьевичем, ушла из театра.
Но ни вечером, ни утром следующего дня в агентство Маша не позвонила. Ее городской телефон молчал. Дарья удивилась, даже стала немного нервничать, но за круговертью дел, вспомнила о Марии только тогда, когда та появилась вечером на пороге ее кабинета. Девушка тихо вошла и ждала, когда Дарья обсудит свои дела с Галушкой и Натэллой.
– Машка! Наконец-то! – воскликнула Галушка. – Ну, он валялся у тебя в ногах и молил о возможности исправиться?
Маша молча покачала головой, продолжая идиотски улыбаться.
– А чего это ты, Мария, такая помятая? – подозрительно покосилась Дарья.
Под ясными глазами Маши залегли легкие тени, волосы в беспорядке лежали на плечах.
– Да так. – Загадочно улыбнулась Маша. – Весь день отсыпалась.
Дарья переглянулись с Натэллой, понимая друг друга без слов. Ну, ничего себе! Похоже, Маша сделала все с точностью до наоборот! Но ни Маша, ни тем паче Батанов, не производили впечатления людей, которые после пары часов знакомства заваливаются в койку. С другой стороны – чем черт не шутит?!
У девчонки отродясь мужика не было – с ее-то бородавкой, а Батанов... Будь он трижды зануда, но мужчина же в конце концов.
Галушка уже открыла рот, но Дарья ткнула ее носком туфли под столом. Она стопроцентно знала, какие фразы вылетят сейчас изо рта бедовой девчонки. Галушке ничего не стоило запросто спросить свою сверстницу, каков в постели этот «пережиток времени» и сколько она перед этим выпила алкоголя? Или что-то в этом роде.
