Текст книги "Фейерверк над озером (СИ)"
Автор книги: Татьяна Кабзистая
Соавторы: Елена Щербиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
– Да мне много не надо, – продолжал мять кепку Сан Саныч.
– А с этим делом у нас как? – и Михей выразительно похлопал по шее.
– Я, парень, человек честный! – сразу вскинулся Сан Саныч. – Работе время, потехе час. Да и потом...
– Сан Саныч, ты ж не только за работой сюда пришел. – Медленно проговорила Дарья. – Верно?
– Да... А вы откуда знаете? – удивился Сан-Саныч.
– А она у нас психолог! Всех насквозь видит. – Хмыкнул Михей.
Сан Саныч вдруг весь сжался, и посерел лицом. Дарья тут же приняла стойку. А этот мужик видать психологов не привечает. Почему интересно? Профессиональное любопытство тут же вспрыгнуло в Дарье, словно кошка на горящей крыше.
– Вот что, ребята, – решительно сказала она. – Вы давайте звоните в ЖЕК слесарям, а я Сан Саныча пока оформлю.
Но работников ЖЭКа вызывать не пришлось. Как только Сан Саныч услышал о слесарях, он тут же возмутился и сказал, что если «Свахи» его на работу возьмут, он все сам сделает. « Нечего им мой хлеб отбирать», буркнул он и тут же пошел осматривать стену.
Дарья усмехнулась. Ловкий хитрец. Ну что ж, не хочешь сейчас беседовать, я тебя потом выловлю. И она присоединилась к друзьям.
А Саныч развел такую бурную деятельность, будто этим хотел доказать, что «Свахам» для полного счастья не хватало именно его.
Он куда-то сбегал, и через пятнадцать минут пришел со сварочным аппаратом. Спустя час ровный шовчик серебром горел на трубе. Михей придирчиво все осмотрел, и был вынужден признать, что работа проделана хирургическая.
Далее по плану Саныча была сама стена. Вернее ее восстановление. Для этого он составил целый список всяких строительных материалов. Натэлла пробежала глазами список и, вздохнув, полезла за кошельком. Одному богу известно, во сколько встанет «Свахам» сегодняшний потоп, включая новый бочок в туалете.
Но, похоже, шутница Фортуна сменила свой гнев на милость, и на связь неожиданно вышла Маргарита Бесеная. Узнав о несчастье свалившиеся на «Свах», ген директор строительной фирмы тут же выдала адрес склада, где «милейшие Даша и Натэлла» могут отоварить материалы и сантехнику по закупочным ценам. Саныч вызвался поехать вместе с Михеем.
Возвратившись, он сам перетаскал строительные смеси и инструменты.
– А Саныч наш не так прост. – Проговорил Михей, выдавая Дарье чеки со склада.
– Почему?
– Да татуировка у него занятная.
– И чем же она так привлекательна? – тут же ухватилась Дарья.
– Много будешь знать, скоро состаришься! – вдруг отшил ее Михей и ушел в свой кабинет.
Дарья призадумалась. Странно, Михей иногда мог часами рассказывать, что означает та или иная татуировка. Он сам был разрисован, словно фреска, и каждый сантиметр его кожи нес какой-то смысл. Отчего же Михей так рьяно скрывает перевод рисунка Саныча?
Все последующие три дня, пока Саныч трудился у Натэллы, Дарья пыталась рассмотреть его татуировку. Но как только она входила в комнату, Саныч спускал рукава. Дарья снова пыталась подкатить к Михею, но тот молчал, словно клея наглотался. Дарья уже отчаялась, но тут ей на помощь пришла Галушка.
Ольгу вместе с компьютером переселили в коридор на время ремонта. В середине второго дня ремонта, Дарья проходила мимо Галушки, и увидела на мониторе интересную программу – весь экран был заполнен разнообразными татуировками. У Дарьи тут же зарябило в глазах от бабочек, драконов и китайских иероглифов. Галушка щелкала мышью, проматывая страницы программы одну за другой.
– Решила украсить себя отметиной? – как бы невзначай поинтересовалась Дарья.
– Да вот, хочу узнать, что это за красота у Саныча на запястье нарисована, – не отрываясь от экрана, пробубнила Галушка. – Он говорит, что сам не знает. В юности с ребятами баловались.
– А ты у Михея спроси. – Посоветовала Дарья. – Он же в этом спец.
Галушка оторвалась от компьютера и с укоризной глянула на Дарью. Чтобы она, великая компьютерщица пошла к этому Медведю. Хоть за какой-нибудь информацией? НИКОГДА. – Явственно читалось во взгляде.
– Сама найду. – Отрезала Ольга, не вдаваясь в подробности.
Дарья усмехнулась. Эти двое вели себя как дети. Постоянно подкалывая и издеваясь друг над другом, они и сами не понимали, что данная игра просто ширма. Ширма чего-то глубокого и серьезного. Но Дарья не считала нужным, по крайне мере, сейчас, открывать Галушке истинную причину их вечных перепалок. Ее, как психолога, интересовал совсем другой случай.
– Ну-ну, – вроде равнодушно ответила она. – Ищи. Чего хоть изображено -то?
– Да ерунда какая-то, – и Галушка небрежно протянула лист из блокнота.
На белом листке простым карандашом был неловко нарисован полумесяц, перечеркнутый стрелой и две буквы С и В.
– Действительно. Ерунда. – Сказала Дарья. – Оль, ты мне выведи, пожалуйста, вот этих клиентов. – И она чиркнула несколько фамилий на блокноте Галушки.
– Легко. – Согласилась Оля, и вышла из Интернета.
Вечером Дарья поинтересовалась у Ольги, нашла ли та нужную картинку. Но Галушка отмахнулась, сказав, что Саныч вспомнил, что это обозначает.
– Представляешь! Он для этого специально другу звонил, с которым сто лет не общался.
– Ну и? – в нетерпении Дарья стучала ногтями по гладкой поверхности стола.
– Это имя и фамилия его тогдашней герлы! – торжественно выпалила Галушка.
– Это как? – удивилась Дарья.
– А вот так – С и В – это Сима Васильевна, а месяц – фамилия Месяцева. Представляешь хохма? Саныч даже не может вспомнить ее лица! Что с людьми делает старость! – и она покачала головой.
Дарья не стала говорить, что сорок пять – это далеко не старость, но и в разъяснение Саныча не поверила. Отчего тогда скрывать свои нательные рисунки от Дарьи и почему так упорно отмалчивается Михей?
Дарья внимательно наблюдала за Санычем, а про татуировку решила узнать по своим каналам.
На четвертый день стараниями Саныча стена была восстановлена.
– Ну, Сам Самыч, ты гигант! – восхищалась Галушка, проводя рукой по гладкой поверхности стены. – Надо же ни трещинки, ни пятнышка. Слушай, а есть что-то что ты не умеешь?
– Есть. – Приворачивая колокольчик к двери сказал Саныч. – Я компьютер не знаю, как починить. Научишь?
Галушка расхохоталась, но, увидев, как Саныч обиженно засопел, поклялась на своем пупке с сапфиром, что « дай строк, все будет».
– Ладно, ну ты хоть покажи, чем сейчас занимаешься. – Усмехнулся Саныч.
– Это запросто. Пойдем.
Галушка посадила Саныча рядом с собой и раскрыла базу данных.
– Вот смотри, например это наша программа. Приходит клиентка. Мы заносим ее данные и фотографию вот в эту таблицу. А мужиков – вот в эту. Дальше...
Саныч все внимательно слушал, а потом вдруг неожиданно сказал.
– Слушай, а может внесешь меня? Чем я не мужик?
Последнюю фразу он произнес, когда Дарья зашла в кабинет за документами.
– Ну, я же говорила! – хлопнула она в ладоши. – Саныч, ты же к нам не работать наниматься приходил, а хотел чтобы мы тебе даму нашли.
Саныч замкнулся. Убрал руки со стола, а потом вдруг улыбнулся.
– Ну, да был грех. Думал, может, повезет, и вы мне сосватаете какую-нибудь девушку. Может, я пить брошу.
Галушка вздрогнула. Пить? Странно, но ей в голову не приходило, что Саныч пьет. За те три дня, что он работал в «Свахах», она ни разу не заметила его за распитием спиртного, и даже с утра от него не разило.
– Саныч, а разве ты пьешь? – искренне удивилась она.
– Пьет, Олька, пьет. – Спокойно ответила Дарья. – Насколько я понимаю, вы Сан Саныч запойный?
Саныч поднял свои точки-глазки на Дарью.
– Ох, не люблю я вас, психологов. Все-то вы знаете.
– Отнюдь. – Дарья села напротив. – Вот отчего вы пить начали – не знаю. Но догадываюсь.
– И отчего же? – с вызовом спросил Саныч.
– Вы не спите по ночам, а водкой спасаетесь. – Перебирая бумаги на столе, сказала Дарья. – Это очень распространенный симптом у бывших военных. Особенно из горячих точек.
Саныч молчал. Галушка почувствовала какое-то напряжение, но в чем дело никак не могла сообразить.
– Я очень хороший психолог, Саныч, и могу помочь. Если захочешь, я всегда готова поговорить.
И, найдя, наконец, нужные бумаги, Дарья вышла. Сан Саныч опустил голову и стиснул зубы. Желваки ходуном ходили под натянутой, гладко, до синевы, выбритой кожей. Галушка глянула на его руки. Кулаки были сжаты так сильно, что костяшки побелели.
– Забей, Саныч. – Галушка тронула его за плечо. – Дашка хочет вылечить весь мир, иногда не спрашивая разрешения. У тебя что, действительно проблемы?
– Нет. – Резко ответил он. – Нет у меня никаких проблем!
– Ну, коза психическая! – расстроилась Галушка. – Она тебя обидела! Я ей сейчас мозги вправлю! – и Ольга встала со стула.
– Да нет, что ты, не надо! – он усадил Галушку обратно. – Сиди работай, а я пойду, посмотрю, что там с вашей электропроводкой.
– Саныч, все окей? – для верности уточнила Галушка.
Он кивнул, неловко улыбнувшись, и вышел из кабинета.
Не задерживаясь около электрощитка, он придержал колокольчик, чтобы тот не издал своего мелодичного треньканья, и осторожно прикрыв дверь, покинул агентство.
Он шел так быстро, насколько позволяла давно раненная нога. Поднявшись на третий этаж старой пятиэтажки, толкнул обшарпанную дверь и не разуваясь, ринулся на кухню. В холодильнике была припрятана водка.
Саныч налил стакан, поднес было ко рту и остановился. В ушах засмеялся голос Пашки.
« Эй, Кочерга, давай за гражданку! Ведь вернемся и уже спиртягу так пить не будем»
« Это почему?»
« А потому что женишься, детей нарожаешь. И вообще, сколько мужиков эта дрянь сгубила. Давайте, братцы поклянемся на гражданке никогда не пить больше стакана в месяц»
А потом этот грохот. Жуткий, отдающий в пятки и рвущий барабанные перепонки. И волна чего-то теплого и липкого по лицу. Оттер рукой лицо, заорал. Вместо Пашки – кровавое месиво, только голова шевелит губами.
«Пашка! Я сейчас, потерпи, брат!»
« Не пей, Кочерга»
Эти слова уже десять лет набатом звучали в голове Александра Кочергина. Этот грохот будил по ночам последние три года и умолкал только когда мозг отказывал в работе из-за алкогольного дурмана.
Поговорить! Эта Дарья сказала поговорить! О чем? О том, что тогда в горах Чечни из группы в двадцать человек он вышел один? О том, что даже посмертно его друзьям не дали героев и даже не отметили, поскольку их группы просто не существовало для военных. «Смерть Верным» – строго засекреченная диверсионная группа. У него даже нет военной пенсии и свидетельства участника Чеченской войны. Оно и понятно, ведь он был просто тридцатилетним альпинистом, который приехал на войну искать своего брата.
Мать чахла с каждым днем. От Лешки не было вестей уже полгода. Потом звонок в дверь. Седой парень в двадцать лет. « Леша пропал без вести». « Сашенька, поезжай туда. Найди. Знаю, жив» – безумно шептала мать по ночам. Поехал. Нашел. В глубоком колодце заброшенного аула вместе с такими же изрешеченными трупами молодых пацанов. Потом блиц -опрос кого-то в сером: « Альпинист? Можете помочь?» " Могу. За Лешку, за маму, которая так и не узнала о смерти младшего сына.
Раскаленный армейский нож, резкая боль на правом запястье. «Никаких документов, никаких жетонов. Вы – никто.» Только отметина – мусульманский месяц, перечеркнутый стрелой и две буквы – С, В.
Он остался жить. Невероятно, немыслимо, но он вернулся. С в клочья разбитым коленом, но вернулся. Госпиталь. Операция. Кто-то в сером: « Забудьте все, ничего не было. Возвращайтесь домой». И все. Только грохот и смех друга Пашки в ушах.
Он старался забыть. Даже женился, нашел приличную работу, но с каждым годом все чаще и чаще звучал по ночам этот грохот. Он перестал спать. Жена таскала по психологам, врачам. Он злился, немного стал пить. Она ушла. Потом на работе конфликт, чуть не стоивший ему свободы. Увольнение. Это было слишком. И он стал пить по черному. Уже никто не останавливал, уже не было ни для кого риска.
Но неделю назад вдруг приснился Пашка! Так отчетливо, так ясно. «Брось пить, Кочерга! Женись, тебе сорока пяти нет! Найди теплую бабу и грохот уйдет. Верь мне»
Проснулся в холодном поту. Пошел к холодильнику, похмелиться. Бутылка в руках дрожит. Поставил на место. « Я попробую, Пашка, я попробую»
Вышел на улицу и переулками, в сквер. Быстро, пока не передумал. Очнулся. Перед лицом вывеска: " Брачное агентство « Свахи».
Саныч сложил руки на столе. Рукав потертой толстовки задрался, оголив клеймо. Синие, полустертые от времени буквы, месяц и стрела. Это и татуировкой-то не назовешь. Скорее печать, которая никогда не давала забыть о пережитой трагедии. Ни о Лешке, ни о матери, ни о Пашке.
Саныч уткнулся в руку головой и зарыдал.
– Александр Александрович. – Дарья тихо вошла в кухню. – Простите меня. Я просто хотела помочь.
Она стояла перед ним, как нашкодившая девчонка.
Галушка прибежала через минуту, как ушел Саныч. Орала, что Дарья его чем-то обидела. И та пошла к нему домой, благо Михей знал, где живет Сан Саныч. По дороге, ругая себя, на чем свет стоит.
Ну, какого черта она решила, что ей позволено влезать грязными ботинками в души людей? Ну, пришел мужик, захотел таким странным способом, через найм на работу найти себе жену. Ну, чего она вдруг решила его вылечить от пьянства без его ведома и желания? Дура набитая! Лавры психотерапевта покоя не дают. Все ее тянет раскопать в поведении человека истинную причину болезни, ухватить за хвост и распутать плотный клубок проблем, приведший к краю. Зачем? Зачем ей это было надо? Ведь старый полковник ФСБ, к которому она обратилась за расшифровкой татуировки, не спроста побледнел даже бровями. Дрожащим голосом спросил, откуда она знает об этой татуировке, и где могла видеть. Дарья запудрила ему мозги, ввела в поверхностный гипноз и все узнала о секретной команде СВ, которая вся погибла в 93-ем в горах Чечни, выполнив задание.
Она же сразу поняла, что Саныч – единственный из выживших, единственный, кто видел и знал, что же там произошло. Так нет, даже тогда ее дурацкое любопытство, идиотские амбиции не остановились, не заставили подумать, а надо ли вытрясать из мужика душу.
– Помочь? – он повернул к ней голову и уставился покрасневшими глазами. – А разве уже придумали способ стирать память?
– Нет. – Тихо ответила Дарья. – Но разобраться, понять, кого-то простить, что-то оставить в прошлом – это вполне возможно. Но, еще раз, простите, я не должна была проявлять инициативу.
– Ты врач?
– Нет, я психоаналитик.
– Есть разница?
– Вобщем-то есть, но небольшая. Саныч, я тебе обещаю, что больше никогда...
Он горько хмыкнул, снова отвернувшись от нее и уставился на бутылку, словно раздумывая, стоит ли выпить сейчас, или подождать когда эта назойливая психотерапевт, наконец, уйдет.
И она ушла. До самого последнего момента Дарья все-таки ждала, что он окликнет ее, что поговорит... Но нет. Не срослось.
Дарья медленно брела по дороге, загребая ногами желтые листья. Вот и заканчивается осень. Скоро вступит в свои права зима, завьюжит закружит снежная метель, так же как закружило в жизненном вихре вот таких Санычей. Сколько их, бедолаг, по земле русской ходит, сколько ушло из жизни уже здесь, на гражданке. От непонимания от горечи, от незнания, как жить после той, страшной, чудовищной, но такой понятной жизни. Там – все по приказу, там за тебя отвечает старший и указывает что и как делать. А здесь эти ребята были предоставлены сами себе. И большинство спиваются, теряют жен, друзей, потому что не понимают, за что рвали себе жилы, хоронили верных товарищей.
– Все это – политика. – Печально резюмировала Натэлла, выслушав Дарью. – Нам не разобраться, да и не стоит.
– Да, сваляла ты дурака, Дашка. – Покачал головой Михей. – Хороший мужик, этот Саныч. Может отогрелся бы душой у нас. А ты...
– Мих, замолчи, и так тошно. – Дарья отвернулась.
Михей вышел из кабинета, за ним потянулась Галушка. Было грустно ни непривычно смотреть на несгибаемую оптимистку Дарью с заплаканными глазами. И новенькая чистая стена напоминала о Саныче.
– Он не вернется? – до слез расстроилась Галушка, присев на рабочее кресло Михея.
Михей автоматически протирал стерильную поверхность своего стола, в тяжком раздумье покусывая кончики усов.
– Вряд ли.
– Значит, эта татуировка – не пьяная выходка его друга? – уточнила Галушка.
– Нет, девочка. – Вздохнул Михей. – Это вообще не татуировка.
Галушка побоялась спросить, а что это такое. Уж больно суровый вид был у Михея.
Колокольчик над входной дверью тренькнул, и Галушка, обрадовавшись, что тягостная тема прервется, вылетела в коридор.
– Добро пожаловать в Свахи. – Залепетала она и рабочий день продолжался.
Дарья медленно подошла к крыльцу агентства. Неприятный осадок, оставшийся после вчерашнего разговора с Сан Санычем, горчил во рту и зудел душевной занозой.
– Ладно, Титова, хватит себя гнобить. – прошептала она. – У каждого врача есть свои неудачи. – Надо работать.
Она вытащила ключи и вставила в замок. Но дверь неожиданно поддалась. О, Господи, не хватало до кучи всех неприятностей, чтобы нас ограбили. Хотя брать у Свах особо было нечего, но все же один компьютер Галушки тянул на тысячу баксов.
Она в нерешительности стояла на пороге. Что же делать? До прихода остальных еще минут пятнадцать, наверное, надо дождаться друзей и вызывать милицию. Или сейчас же позвонить Роману Павловичу? Вот повеселится старый мент – и недели не прошло, как на агентство напала сумасшедшая – нате вам, ограбление.
Пока раздумывала, внутри послышалось какое-то шевеление. И не успела Дарья испугаться, как на порог, щурясь от утреннего солнца вышел...Саныч!
– Привет, Дарья Сергеевна! – широко улыбнулся он. – Вы чего на пороге топчетесь?
– Да я... Вот... – мямлила Дарья, и, наконец, радостно воскликнула. – Ты пришел, Саныч!
– Так вы же меня сторожем оформили! – изумился Саныч. – А работа есть работа. – Потом он улыбнулся и добавил. – Да и не куда мне больше идти, Дарья. Дома сидеть – совсем сопьюсь. Устал я от этого, милый доктор.
– Саныч, какой же ты молодец! – выдохнула она, не в силах больше ничего сказать. Хотя так хотелось оправдаться, все объяснить! И не найдя ничего лучшего она кинулась к нему на шею.
– Ну, ладно тебе. – Засмущался Саныч. – Вон, наши идут.
С трех сторон к подъезду подходили остальные члены команды. И все, как один радостно восклицали, лишь завидев розовую от удовольствия рожу Саныча. Больше всех радовалась Галушка, а Натэлла нарочито бодро хвалила Саныча за ретивое стремление к работе.
Только Михей молча по-дружески хлопнул Саныча по плечу и кивнул бородатой головой. Неприятный инцидент был исчерпан, причем ни один из друзей не обмолвился о нем ни словом.
Только поздно вечером, когда Дарья отпустила последнего клиента, тихую запутавшуюся в своих комплексах женщину, дверь Дарьиного кабинета негромко скрипнула.
– Дарья! Время уже к одиннадцати! – Саныч смотрел куда-то поверх ее головы. – Все уж дома сидят чай пьют, а ты все работаешь.
– Ну, что же делать, Саныч, – Дарья устало потерла виски. – Если клиентка страстно желает выйти замуж. И при этом боится верхнюю пуговицу при мужике расстегнуть. Вот даю установку, работаю.
Саныч подергал отвалившуюся ручку двери, вытащил блокнотик, что-то записал в него. Дарья стала кидать свои вещи в сумочку, и от возникшего напряжения у нее взмокла спина. Она кожей чувствовала, что сейчас произойдет какое-то объяснение. Но Саныч деловито осматривал кабинет, на предмет всяких мелких работ и молчал, лишь насвистывая какой-то мотивчик под нос.
– Ты это...– наконец выдавил он из себя. – Полечишь меня от пьянки? Таблетки там какие-нибудь, или уколы? Меня правда, ничего не берет, еще жена пыталась...
– Конечно! – обрадовалась Дарья. – Сейчас совсем другие препараты!
– Только, Даш, – он вдруг прямо посмотрел ей в глаза. – Никаких душещипательных разговоров. – Он автоматически схватился за левое запястье, где под рубашкой пряталось клеймо. – Я могу просто не выдержать.
– Заметано. – Тут же согласилась Дарья, отметив про себя движение Саныча. – Никаких сеансов психотерапии. Только дружеское участие и ни к чему не обязывающие советы.
На том и порешили.
С тех пор Саныч каждое утро встречал сотрудников Свах, и к их приходу друзей ждал раскаленный чайник и стопка свежих газет.
Дней через пять после вторичного появления Саныча в Свахах, Дарья о чем-то долго шепталась с Михеем. Потом мужчины исчезли на целый день и, вернувшись, у Саныча на правом запястье неделю белела бинтовая повязка. Михей раз в день делал перевязки и однажды утром Саныч встретил ребят в бирюзовой рубашке с короткими рукавами. На правой кисти ровной, еле заметной лентой розовел шов. И больше ничего.
«Стереть память хирургическим путем» – только и ответила Дарья на немой вопрос Натэллы. Больше ни у кого никак вопросов не возникало.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
«ВОЗВРАЩЕНИЕ МАШИ»
Михей отошел на шаг и критически оценил свою работу.
– Ну, Мариша, теперь ты готова встретиться со своим кавалером.
Не очень молодая и не очень красивая женщина осторожно заглянула в зеркало. Долго смотрела на свое отражение, а потом неожиданно, как-то сразу разревелась, сведя все часовые старания Михея на нет.
– Боже, Мариша, что с вами?! Если не понравилось, так мы все переделаем! – испугался Михей.
Он бегал вокруг кресла, смахивая полами белого халата свои баночки и кисточки, подавал то салфетку, то стакан воды, но клиентка, размазывая по лицу тушь и румяна, никак не могла успокоиться.
– Дашка! – он распахнул кабинет подруги. – Ой, простите, пожалуйста. – Осекся Михей, увидев, что она занята.
Напротив Дарьи, на самом краешке кресла сидел средних лет мужчина с абсолютно прямой спиной, будто только что проглотил стальной штырь
– Дарья Сергеевна, у нас ноль-один. – прошептал Михей, вертя круглыми от испуга глазами.
– Хорошо Михей, – лучезарно улыбнулась Дарья. – Ну, так вот, Петр Андреевич... – продолжала она, незаметно махнув рукой Михею.
Михей облегченно вздохнул – Дарья появиться на пороге своего кабинета ровно через секунду. Ноль – один – это был их пароль, что означало нестандартную ситуацию, в которой требовался психотерапевт.
– В чем дело? – Дарья уже стояла перед Михеем, и взгляд ее холодных глаз уже в который раз обдал Михея своим ледяным дыханием.
Михей непроизвольно поежился. Ох, как он не любил смотреть Дашке в глаза, когда она работала! Но сейчас было не до эмоций!
– Да у меня там Маринка, ну та, у которой сегодня первое свидание. – Он быстро вводил в курс дела подругу. – Рыдает, не может остановиться.
– А как ты с ней работал?
– Да постриг маленько, укладочка, макияжик. Полтора часа возился, а она в зеркало глянула – и брык, с копыт.
Дарья кивнула головой. Все ясно. Несчастная женщина по имени Марина, всю жизнь ходившая серой мышью, в первый раз оказалась в кресле настоящего мастера– стилиста, который за полтора часа вытащил из скромной внешности все достоинства, сделал акценты, раскрыл их. И от полученного эффекта женщина просто не выдержала. Сдали нервы.
– Значит так, – быстро сказала она. – Там у меня Петр Андреевич, большой любитель эпохи Ренессанса. Иди к нему и пообсуждай Монну Лизу, а я пока разрулю твою Марину.
– Да ты что, Даш! – испугался Михей. – Я не могу.
– Идите, я подменю, – раздался голос Натэллы, и она скрылась в кабинете Дарьи.
Михей заспешил за психотерапевтом в свой кабинет. Марина все так же сидела скрюченная на кресле, вздрагивала плечами и тихонько постанывала.
– Э-э-э, мать так не пойдет! – дружески обнимая ее за плечи, Дарья присела к женщине на кресло. – Что ты натворила? Михей старался, а ты...
– Я просто как увидела себя... – шмыгая носом, пролепетала Марина. – Столько лет... Столько лет слышать, какая я уродина, какая нескладная и непривлекательная... И тут, на меня... из зеркала...
– Марина! – чуть жестче сказала Дарья. – Посмотри на меня!
От холодка в голосе Дарьи женщина перестала шмыгать носом и подняла распухшие глаза.
– Твои родители давно умерли. – Твердо чеканя каждое слово, говорила Дарья. – Не кому больше делать из тебя серую забитую мышь. Ты – свободная, красивая, утонченная пантера. У тебя сегодня свидание с самым прекрасным мужчиной на свете. Ты сейчас снова превратишься в принцессу и понесешь себя, как королева. Ясно?!
Марина замерла. И по мере того, как смотрела в аквамарин Дарьиных глаз, у нее расправлялись плечи, выпрямлялась спина. Изгиб губ стал упрямей, глаза заблестели.
– Верно, Дарья Сергеевна. – Марина вскинула голову. – Я пойду и собью с ног этого парня.
– Точно! – подхватил Михей. – Я сам решил влюбиться в свою Галатею. Но не успел.
– У вас, Михей, еще будет возможность. Простите меня, и давайте начнем сначала. – Решительно сказала Марина.
Дарья ободряюще улыбнулась и вышла из кабинета Михея. Еще одна победа личности над собой! Еще одна победа ее, Дарьи! Вот именно за такие моменты Дарья любила свою профессию!
Она вошла в свой кабинет, и присоединилась к Натэлле и Петру Андреевичу. Они поговорили еще с полчаса и отпустили довольного клиента домой.
– Ну, чего сей господин изволит? – спросила Галушка, рассматривая фото клиента.
– Случай тяжелый, – устало прикрыв глаза, Дарья откинулась на кресле. – Он – богатый, обеспеченный интеллектуал, без вредных привычек.
– Ну, так выгодный кадр! – воскликнула Галушка.
– Ага, – хмыкнула Дарья. – Только при этом стопроцентный импотент.
– Фигово. – констатировала Галушка.
– Вот я о том же, – качнулась на стуле Дарья. – Ну, ничего. Будем работать. Для начала мне надо встретиться с его матушкой.
– Зачем? – опешил Саныч, который прикручивал над столом Дарьи новое кашпо для очередного цветка.
– Сдается мне, что вся проблема его импотенции – в мамаше. Запрограммировала мужика, что все бабы – ходячие рассадники инфекции. Вот, грубо говоря, и не стоит у мужика в сорок лет.
Саныч усмехнулся про себя. В любом другом агентстве из мужика вытянули бы массу денег, а результат был бы нулевой. Ну, кто будет связываться с таким полу мужиком?
Но, проработав в Свахах уже пару недель, Саныч знал, что для Дарьи и Натэллы нет ничего невозможного. Если и не найдут для Петра Андреевича женщину, которая схавает мужика и таким, Дарья убедит клиента, что ему это вовсе не надо. Или предложит спутницу для походов в музеи и театр, или вообще возьмется его лечить. А, судя по ее размышлениям о мамаше, этот вариант скорее всего и сработает. Был тут одни такой кадр. Прилетел, потребовал найти ему друга для сексуальных утех. Дашка поработала с ним часа два и нате – оказалось, что никакой парень не голубой, а просто с детства не умел найти подход к бабам. Не прошло и недели, как Натэлла сосватала ему девчонку. Судя по тому, что больше не прибегает, у парнишки все в порядке. Так что, у Петра Андреевича есть шанс не только найти подругу жизни, но и излечиться от недуга. Так сказать, все услуги в одном флаконе. Правда, влетит это ему в копейку, но Дарья знает, с кого сколько денег брать. Кстати с того горе – голубого парнишки, который только второй курс института закончил, Дарья за сеансы психотерапии вообще ничего не взяла.
– Приветствую вас, мои дорогие! – раздался мелодичный голос, и дверь распахнулась.
– Дарья, Галушка и Саныч обернулись. На пороге стояла Маша. Но, Боже мой, это уже была не та страшная девчонка, с бесцветными волосами и большими очками на уродливом носу. Сейчас Маша была точь-в-точь похожа на фотографию, которую с помощью компьютера составили Михей и Галушка.
– Машенька, девочка моя! – Дарья встала и распахнула объятия. – Какая ты красавица.
– А я не с пустыми руками. Где Михей? Давайте чай пить! – и она помахала большим тортом.
– Он еще работает, – усаживая Машу, ответила Дарья. – Пока чайник вскипит, ты нам расскажи, как твои дела.
– Да, кстати...
Натэлла представила Ольгу Маше, ведь когда Мария появилась на пороге агентства, Галушки не было даже в проектах «Свах». Девчонки быстро нашли общий язык.
Галушка подскочила к Маше, и они стали обсуждать новую кофточку, которая выгодно подчеркивала высокую небольшую грудь Маши. Галушка охала и ахала, спрашивала, где Маша «такое чудо воспитала».
В это время на пороге возник Михей.
– Мария, что я вижу? Ты ли это?
– Мастер Пигмалион, ваша Галатея вернулась, – засмеялась Маша и бросилась бородачу на шею. – Ой, Мих ты не представляешь! Я такую работу хорошую нашла. С неплохим окладом и полным социальным пакетом. Вот что внешность с людьми творит.
Дарья усмехнулась. Милая глупышка! Это не внешность, а твоя появившаяся в себе уверенность. Но говорить этого она не стала. Пусть девчонка так думает. Главное – результат!
– Кстати о Галатее! – прервала восторги Маши Дарья. – Как Марина?
– Сей момент. – Михей исчез и вернулся через секунду, ведя за собой Марину. – Разрешите представить тем, кто еще не знает – Марина Покрова, педагог французского языка в детской гимназии.
Марина, качнув яркой головой с короткой, почти мальчишеской прической, кокетливо поворачивалась в разные стороны.
– Ну, Маришка, клиент потеряет дар речи! – зачарованно протянула Галушка. – Кстати! – она глянула на часы. – Нам пора в клуб. Ты все с собой взяла?
– Как учила. – И Марина указала на большую сумку, из которой торчала рукоятка теннисной ракетки.
– Ну, братцы, присядем на дорожку, и в путь! – сказала Натэлла.
Все присели и пару секунд помолчали.
– Давай Марин, после обаятельно отзвонись.
– Хорошо.
И Галушка, подхватив под руку Марину, убежала. Михей пошел их проводить и дать последние указания.
Саныч в который раз удивился про себя. Хороший метод придумали девчонки. Вся фишка работ «Свах» заключалась в следующем. Лишь один клиент знал о предполагаемой встрече. Вот например эта Марина. Она – прекрасно владеет не только французским языком, но и теннисной ракеткой. А парень, которого подобрала на компе Галушка – фанатик сетки и мячика. Дарья и Натэлла решили, что лучшего знакомства с дамой не придумать, и сейчас Галушка с Мариной вроде совершенно случайно встретятся с клиентом в спортклубе. Ну, вроде как девчонки после работы пришли в клуб, мячик погонять. Ну, а там в ход пойдет четко разработанная Дарьей схема знакомства. На каком-то этапе Галушка сваливает, и пара остается одна. Дальше все зависит от них самих и немного от судьбы. Если все сладится, парень, конечно, узнает о розыгрыше. Влюбленные счастливы, Свахи – с гонораром от обоих клиентов и полным удовлетворением проведенной работой.
