Текст книги "Фейерверк над озером (СИ)"

Автор книги: Татьяна Кабзистая

Соавторы: Елена Щербиновская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

   Е. ЩЕРБИНОВСКАЯ

   Т. КАБЗИСТАЯ

   РОМАН

   ФЕЙРВЕРК НАД ОЗЕРОМ

   Москва

   2005

   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

   ОПРОКИНУТЫЙ МИР

   ГЛАВА ПЕРВАЯ

   «ПРЕДСТАВИТЕЛИ ИДЕАЛЬНОГО СЧАСТЬЯ»

   «Мы не знаем и сотой доли того, что могут заставить нас делать страсти»

   Франсуа Ларошфуко

   – Господи, Натка, смотри, как же красиво! – Валера повернул голову, немного притормаживая свой джип.

   Небольшое, поддернутое нежной весенней зеленью поле казалось, блестело от утренней росы. Мелкие водяные капельки горели на солнце тысячью бриллиантовых брызг, отчего создавалось впечатление гигантской алмазной броши. А в середине этой природной драгоценности – самый крупный камень – совершенно круглое, зеркальное озеро. Оно словно замерло в ожидании приближающегося лета. По ровной глади величественно плыла пара белоснежных лебедей, а серые утки, будто королевская свита, почтенно держались поодаль.

   – Еще бы! – вклинилась Иришка. – Ты же это озеро в прошлом году вырыл. Вот и красиво. Нет, чтобы маме новую машину подарить да детей в Диснейленд отправить. Ваше величество решило облагородить местный ландшафт!

   – Ты, дочура, ничего не понимаешь! – Валера остановил машину. – Вот помру, и что после меня останется? Ваши билеты в Диснейленд или старые покрышки очередной Тойоты? А озеро – это память на века! Верно, Нат?

   Он обернулся. Натэлла молча улыбалась. Потом вышла из машины и подошла к берегу озера. Пара лебедей, словно почувствовав хозяйку, тут же развернулась и быстро поплыла к Натэлле.

   – Привет, привет мои дорогие! – она протянула руку с кусочком хлеба.

   Самец осторожно выгнул грациозную шею и быстро схватил угощение. Его дама ждала чуть поодаль. Лебедь подплыл к подруге и кинул ей лакомство.

   – Какое благородство! – хмыкнула Иришка.

   – Это не благородство, это – любовь, – тихо ответила Натэлла.

   Эту пару лебедей она спасла в прошлом году, когда ездила к Дарье на дачу. Птицы погибали в заросшем пруду некогда шикарного заповедника. Хозяйство разорилось, деньги на реконструкцию куда-то испарились, работники заповедника все разбежались, забыв пристроить птиц. Еле выловив их с помощью водителя, Натэлла привезла лебедей в Бедяево, место, где Валерий только построил огромный особняк. Именно с этой чудесной пары влюбленных и родилась идея вырыть озеро на территории элитного поселка. Местный сторож, Степаныч, оказался страстным любителем живности и обещал заботиться зимой о птицах. Получив подробные инструкции ветеринара, выписанного из Москвы Натэллой, Степаныч выпустил их в озеро ровно первого мая.

   Сегодня – третье, день рождения Натэллы. По этому поводу будет большой праздник. Соберутся родные, друзья, а Натэлле отчего-то было грустно. Хотя ей, очень моложавой сорокалетней женщине, не от чего было грустить. У нее жизнь – полный шоколад, как выражается ее четырнадцатилетняя дочь Иришка.

   Натэлла вот уже восемнадцать лет замужем за прекрасным человеком. Валерий за эти годы не только не изменился, но и приобрел качества, о которых Натэлла и не подозревала. В юности Валерка был веселый, милый, бесшабашный мальчишка с огромными голубыми глазами. Когда они познакомились, он с ходу сказал, что когда-нибудь станет очень богатым человеком и бросит под ее ноги весь мир. Она смеялась. Зачем ей весь мир? Достаточно его одного. И потом деньги портят людей. «Только не меня» – серьезно ответил Валерка. И оказался прав.

   За десять лет они с братом Юрием раскрутили свой маленький бизнес настолько, что сеть автосалонов «Братья Кранины» считается одной из самых успешных в столице. Если кто-то хочет приобрести автомобиль качественный, неворованный, оформленный по всей строгости закона – то это, пожалуйста, к Краниным. Когда-то они начинали с авто рынка, а потом стали ставить свои пригнанные из Финляндии машины в большой ангар. Заработав определенный капитал, выстроили красивый салон и...

   Так что в деньгах Натэлла если не купалась, то уж чем забить холодильник и что надеть на свое прекрасное тело, никогда не задумывалась.

   На четвертом году семейной жизни родилась Иришка, еще через два года – Максим, и Валера настоял, чтобы Натэлла ушла с работы. Она долго думала. Ведь копаться на раскопках в поисках старинных украшений – не было ничего более привлекательного для талантливого археолога, Натэллы Лагунской. Ее страсть и восторг могли понять только ее сотрудники – такие же фанатично преданные древней истории люди. И возможно, Натка – Агат, как ее любовно звали коллеги за черноту больших миндалевидных глаз, никогда не променяла бы грубые сапоги и большую беличью кисть, необходимую для методичного высвобождения древних находок от наслоений веков на поваренную книгу и памперсы, но...

   Однажды в Крыму, на раскопках старинного храма, зыбкий песок под ногами вдруг провалился, и Натэлла упала с трехметровой высоты в узкий колодец древнего города. Полгода провалявшись в больнице с тройным переломом ноги, Натэлла поняла, что это знак свыше. Пора завязывать. Конечно, в археологии никто полностью не застрахован от травм. Но постоянные мысли, как там справляется няня с маленькими детьми, отвлекают от работы, да и вечные, многозначительные предупреждения мамы, что де Валерочка – такой красавец, любая может подхватить и увести, вспоминаются не вовремя, притупляют осторожность. Словом, все сложилось в стройный пасьянс. Отбросив костыли, Натэлла вооружилась поваренной книгой и стала домохозяйкой, к величайшему восторгу домашних и друзей. Иногда ее вызывали для установления даты найденных украшений, но с каждым годом это было все реже и реже.

   Натэлла с головой окунулась в семью и ни разу об этом не пожалела. Валера стал еще более нежен и предупредителен. Заваливал ее подарками, строго пропорциональными его банковскому счету. Сначала – коробка духов и махровый банный халат, потом поездка в Париж, машина и так далее.

   Дети росли воспитанными и умными, друзья, окружавшие ее семью, были не из разряда «нужных людей», а именно душевными и верными товарищами. Муж – волшебный принц, которого действительно не испортили дензнаки, дом – полная чаша. Что еще можно желать? «Представители идеального счастья» – так в шутку Натэллу с Валерой называла Дашка, лучшая, самая преданная старинная подруга Натэллы. Так что все хорошо, только от чего же так тревожно на душе?

   – О чем задумалась, Княгиня? – Валера сел рядом и обнял ее за плечи.

   – Да так, о всяком, – она бросила остатки хлеба уткам. – Грустно почему-то.

   – А я вам говорил, нельзя сорокалетие отмечать! Плохая примета! – Макс размахнулся и бросил камешек в озеро.

   Натэлла проследила, как обкатыш трижды нырнул в воду и, будто подталкиваемый невидимой рукой, трижды же выныривал обратно.

   – Все это предрассудки и бабкины сказки! – твердо ответил Валера. – И тебе, современному молодому человеку, стыдно быть суеверным.

   – А я чего? Я ничего. – Обиделся сын и ушел.

   – Ты тоже так думаешь? – тревожно заглядывая в глаза жене, спросил Валера. – Может, все отменим?

   – Брось, Лер. – Натэлла обняла мужа. – Мы же – непотопляемые Кранины! Нас ни что не берет – ни хворь, ни беды! Поехали, а то мама сейчас трезвонить начнет.

   Он скользнул рукой по ее длинным черным блестящим волосам.

   – Я говорил тебе, что люблю тебя?

   – Тысячи раз! – рассмеялась она.

   – Значит, говорю тысячу первый. Я люблю тебя, моя Княгиня.

   «Моя Княгиня»... Он называл ее так с первого дня их знакомства, даже еще не зная семейную легенду. Мать Натэллы – Тамара Лагунская, на самом деле была из древнего грузинского рода Госишвилли. Мама с детства внушала Натэлле, что она потомок самых именитых князей. Но Натэлла, когда-то всерьез озаботившаяся своей родословной, покопалась в старинных грузинских скрижалях, благо по роду службы имела доступ к Архивам многих музеев и выяснила, что начало род Госишвилли берет от винодела, и они никогда не были благородного происхождения. Но Натэлла не стала расстраивать маму, только сказала об этом Валере. Тот рассмеялся: «Ты для меня навсегда останешься Княгиней, а я – твой верный раб!»

   – И я тебя люблю, мой верный раб! – она поцеловала его и легко поднялась, чтобы вернуться к машине.

   – Нат! Постой! – Валера задержал ее руку. – Вот, это тебе. С днем рождения.

   В ее руке оказалась черная бархатная коробочка. Натэлла откинула крышечку и ахнула. На белом атласе горел широкий ободок золотого кольца. По матовому золоту вились арабские иероглифы. Лет пятнадцать назад Натэллу пригласили поучаствовать в составлении каталога старинных египетских украшений. Она тогда особо восхищалась одним кольцом. Сочетание довольно грубой работы древних ювелиров и гармоничного изящества выдумки поразили ее воображение. И вот теперь искусная копия этого кольца горела на тонком пальце Натэллы. Она даже не спросила, кто мог так точно передать красоту украшения. Это мог сделать только один человек, великий ювелир – Давид Лагунский, ее отец.

   – Это самый лучший подарок, который ты мне сделал за все восемнадцать лет, – тихо сказал она.

   – Ну, ты же всегда огорчаешься, если я трачу очень много денег на подарки. – Отшутился он. – А этот мне стоил только пять граммов золота и хорошего отношения с тестем.

   – Да ты у меня просто волшебник! – она шутливо хлопнула его по плечу.

   Последние десять лет отец очень редко садился за свой рабочий стол. Только в особых случаях. Как правило, эти случаи имели пятизначные цифры гонорара, но дело было даже не в деньгах. Отец постарел, зрение его совсем испортилось, а старый ювелир считал да и считает до сих пор, что марка Давида Лагунского – это классно, точно выполненная работа, как говориться с ювелирной точностью. Только в данном случае, это выражение следует воспринимать в прямом смысле. Словом, отец уже не мог полностью отвечать за качество, и ничто не могло его переубедить. Поэтому тот факт, что Валерий уговорил отца, многого стоил. Давид Лагунский даже на сорокалетие свадьбы с любимой Торико преподнес ей не украшение, а старинный секретер.

   – Мама! – закричала Иришка от машины. – Бабуля рвет и мечет! – она демонстративно выставила блестящий пенал сотового аппарата.

   Конечно, Натэлла при всем желании не могла слышать, что говорила мама, но не трудно было догадаться, что она в гневе.

   – Скажи, что мы уже на подъезде! – заторопился Валера, помогая подняться жене.

   – Да я ей это уже третий раз говорю. – Проворчала Иришка. – Но вас потянуло на романтику!

   – Эх, Ирка, вот станешь такой же старушкой, как наши предки, тоже потянет на цветочки-травки! – хмыкнул Макс.

   – Это мы-то старики? – возопил Валера и, подхватив Натэллу на руки, закружил ее на месте.

   Натэлла завизжала, и они повалились на траву. Макс запрыгнул на спину к отцу и они, смеясь и дурачась, стали кататься по земле. Даже консервативная Иришка не удержалась и бросилась в игру.

   Через десять минут они въезжали в ворота своего особняка. Дети почти на ходу выскочили из машины, криками приветствуя любимую бабушку Торико – все еще красивую, немного располневшую грузинку, с черными с красивой проседью волосами. Валерий подошел к тестю – высокому, худощавому, необычайно интеллигентного вида пожилому мужчине в очках с толстыми стеклами. Они приветливо поздоровались за руку.

   Натэлла задержалась в салоне машины. Она смотрела на свою такую разную, такую родную и любимую семью и подумала: «Что мне еще желать? Нечего. Разве чтобы все были здоровы. А грусть? Ерунда. Как говорит Дашка, это кризис среднего возраста. И все. Я счастливая, молодая, удачливая, и у меня все хорошо»

   С этой радужной мыслью она спрыгнула с подножки Джипа и легко побежала к отцу.

   Небо на секунду замерло и вдруг взорвалось миллиардами разноцветных звездочек фейерверка. Еще, и еще, и еще...

   – Поз-драв– ля -ем! – прокричала многоголосная толпа друзей.

   – С днем рождения, Натка!

   – Пусть твоя жизнь будет, как нескончаемый праздник! – крикнул кто-то.

   – А вот этого не надо. – Философски заметила Дарья, которая стояла рядом с Натэллой.

   – А почему, теть Даш? – удивился Макс. – Разве праздник, это плохо?

   – Как раз очень хорошо, – сказала Дарья. – Потому, что праздник. Который один раз в год. А если вся твоя жизнь – вечное торжество и фейерверк, это уже перестает быть праздником и превращается в рутину. И надоедает.

   – Мам, когда вырасту в психологи не пойду. – Твердо сказал Макс.

   – Почему? – удивилась Натэлла.

   – Потому что они все зануды, – рассмеялась Дарья.

   – Это вы сказали, теть Даш. – Максим, защищаясь, выставил руку.

   – Макс, что за слова! – строго осекла сына Натэлла. – немедленно извинись.

   – Натка, перестань. – Остановила ее Дарья. – Иди, малыш. – Макс убежал. – Во-первых, он прав, – продолжала Дарья, – я сама сказала! Во-вторых, он еще ребенок, подруга, и умные мысли взрослых воспринимает как занудство.

   – Это понятно. Но ему никто не дает право хамить, – все еще не могла успокоиться Натэлла.

   Дарья повернула голову и посмотрела на подругу. Гордый профиль четко вырисовывался на фоне вспыхивающего неба. Волосы Натэлла убрала в высокую прическу, отчего длинная, тонкая шея оказалась открыта. Голые плечи, высокая грудь, стройная фигура, обтянутая, словно вторая кожа, блестящим шелком платья – все в Натэлле было гармонично, идеально, хоть сейчас на обложку модного журнала.

   Дарья Титова сама была из красавиц. Высокая. Статная, крупная. Настоящая русская женщина. Не та, которую немного обидел великий Некрасов, де и коня на скаку, и в избу горящую, а та, которую видно сразу в толпе. На которую посмотришь и сразу утвердишься в мысли: «Да, русские женщины – самые красивые». Когда-то тандем русоволосой белокожей Дарьи и смуглой Натэллы с черной косой до поясницы сводил с ума не одну особь мужского пола. Выбрать из девушек кого-то было не просто. Они были абсолютно разные, но одинаково притягательны. Один взгляд голубых и агатовых глаз чего стоил. Попробуй, выбери из них себе подружку! Девчонки это знали, и в результате чаще всего кавалеры становились общими друзьями. А уж мужчин сердца подруги находили по одиночке.

   И все же Дарья всегда восхищалась утонченностью и грациозностью подруги. Но сейчас восхищаться было не досуг. Дарья не на шутку встревожилась.

   – Что с тобой, подруга? Откуда печаль в глазах и грусть в голосе? – Дарья протянула руку и повернула лицо подруги. – Ну, колись, что случилось?

   – Да ничего, Даш, правда. – Улыбнулась Натэлла. – Просто грустно.

   – Вот именно поэтому ненавижу дни рождения. – Дарья сделала глоток вина из тонкого бокала. – Как не хорохорься, а годы уходят.

   – Да нет, не в этом дело, – чуть раздраженно ответила Натэлла.

   – Тогда в чем? Давай поговорим об этом.

   Натэлла засмеялась. Вот так всегда! Как только на Натэллу накатывала хандра, ее верная подруга Дашка Титова тут же превращалась в профессионального психолога, и где бы они ни были, начинала свой психоанализ.

   – Даш, ну не сейчас же!

   – А чем сейчас отличается от потом? – Дарья вскинула тонкие, почти бесцветные брови. – Праздник в самом разгаре. Вы наприглашали сотню гостей, половина из которых уже забыли, по какому поводу банкет. Так что отсутствие виновницы торжества вряд ли станет заметным. Пошли.

   Дарья поставила бокал на столик, решительно взяла подругу за руку и потащила на задний двор к бассейну. Здесь было мало народу, но это не устроило Дарью – необходимо было полное уединение. Они обошли бассейн, пробежали по каменным плиткам дорожки и оказались в небольшой беседке. Она была скрыта в зелени деревьев, и кроме близких, об этом оазисе тишины и покоя, никто не знал.

   – Ну, ты опять беременна? – с ходу начала Дарья, буравя Натэллу льдинкам своих голубых глаз. Когда Дарья «работала», у нее почему-то всегда холодели глаза.

   – Господь с тобой, откуда такие мысли? – расхохоталась Натэлла.

   – Потому что когда ты была беременна Иркой, ты изводила меня своей депрессией. – Проворчала Дарья. – И начиналось все так же. «Дашуня – мне тревожно, Дашуня – мне грустно», – передразнила она подругу.

   – Это от того, что я боялась родов. – Ответила Натэлла. – Ты же мне все это и объясняла.

   – Значит, ты не беременна, – больше уточнила, чем спросила Дарья.

   – К сожалению – нет.

   – Почему – к сожалению?

   – Я бы еще родила.

   Дарья хмыкнула. Своих детей у нее не было, поэтому ей были чужды радости материнства, чему она никогда не печалилась. Ну, что ж, так вышло, чего теперь башку ломать! Что лукавить, когда-то лет в двадцать восемь, Дарья задумалась, было, что это несколько ненормально, не хотеть детей, но потом решила, что ее судьба в другом. В карьере, в любовниках, в интересной насыщенной жизни. Она искренне любила Иришку и Макса, но не понимала, как при взрослых детях можно желать еще одного. Но, будучи тактичной женщиной, да к тому же психологом, она никогда не озвучивала свои мысли вслух.

   – Ну, это только свистни. – Весело ответила Дарья. – Если дело в очередном бебике, то Валерка будет только счастлив.

   – Мне сорок, Титова! – напомнила Натэлла.

   – И что? Сейчас и в пятьдесят рожают. Со средствами Валерки – не вопрос. В этом твоя грусть?

   – Все хорошо, Даш, – сказала Натэлла и замолчала.

   Дарья ее не торопила, так как почувствовала, что эта фраза никак не относилась к их предыдущему разговору. С годами Дарья поняла, что основной капитал психолога – умение слушать и, по возможности, не спугнуть откровение.

   – Все слишком хорошо. – Наконец закончила Натэлла.

   – Так, ясно. – Выдохнула Дарья. – Синдром Голливуда.

   – Чего? – не поняла Натэлла.

   – Синдром Голливуда. Это когда человек стремиться к самым вершинам, проходя через тернии к заветной звезде, вспрыгивает на нее, твердо стоит год, два, пять. Все так хорошо, что становиться пресно,– пустилась в объяснения Дарья. – И вот тогда он начинает искать искусственные причины плохого. Из разряда – и «дворник» на моем восьмом «Мерседесе» сломался. Трагедия! На самом деле – это нормальное течение жизни. Не надо испытывать судьбу, Натка. Поверь, если тебе сейчас хорошо, не жди плохого. Оно может услышать и тут же проявиться.

   – Я не ищу плохого, Дашка. – Натэлла потерла вески. – Но мне тревожно. Не знаю, назови это интуицией.

   – Дурость это! – воскликнула Дарья. – Кризис среднего возраста. Я тебе это уже говорила. Ты капли, что я тебе купила, пьешь?

   – Я от них сплю!

   – Так и должно быть первую неделю. Потом все устаканится, тревога пройдет, и жизнь снова будет сказкой.

   – Точно? – усомнилась Натэлла.

   – Клянусь! На своем керамическом зубе! – и Дарья щелкнула по ослепительным зубам. – Не куксись подружка, – она ласково потрепала по плечу Натэллу. – Все пройдет!

   – Ладно. – Натэлла улыбнулась. – Спасибо тебе, Дашка. Ты словно аспирин, все боли снимаешь.

   – Дарья Титова, круглосуточно, без выходных и обедов. – Дарья шутливо распахнула руки и засмеялась. – Обращайтесь.

   – Вот вы где! – Валера вырос перед ними, словно черт из табакерки. – Так и знал, что спрячетесь. Будто в Москве не можете наболтаться. Натка, там торт вывезли, а тебя нет.

   Они побежали к парадному входу. Огромный торт на столике горел свечами по белому сливочному краю. Натэлла нагнулась и с помощью Максима и Иришки задула свои прошедшие сорок лет. Или тридцать девять? Какая разница! Дашка права, все это дурость. Завтра будет новый день, с новыми заботами и радостями, и неприятный холодок где-то в груди рассосется и исчезнет навсегда.

   К ним подошли Галина и Юрий.

   – Позвольте вам вручить, в сей торжественный момент...– Юра протянул Натэлле, Валере и Дарье красивые приглашения на плотной бумаге с золотым тиснением.

   – Нам с Натэллой достаточно и одного, – усмехнулся Валера.

   – Мы решили не экономить на бумаге, – с улыбкой ответила Галя.

   Дарья взяла свое приглашение.

   – Боже мой! Серебряная свадьба! С ума сойти! – она посмотрела на дату и воскликнула с искренним огорчением. – Какая жалость! Я пропущу это великое событие! Решила, наконец, вырваться в отпуск! Подвернулась выгодная путевка! Улетаю в Индию! Как же я не рассчитала!

   – Даша, ты же не обязана помнить все даты родственников своей подруги, – мягко сказала Галя. – И все же возьми, мало ли что, вдруг вернешься раньше.

   – Спасибо! – Дарья убрала приглашение в сумочку! – Огромное спасибо. Я постараюсь вернуться...

   Но Натэлла знала, что Дашка раньше не вернется. Потому что летит в Индию не одна. Она вывозит туда своего Кирюшу.

   Кирюша появился года три назад. Юный компьютерный гений, белокурый красавец обладал, как и бывает у большинства гениев, неустойчивой психикой и слабой нервной системой. Жил он с доброй, но совсем простой и не очень образованной бабушкой. Родители погибли, когда сын был еще маленьким. И, конечно, эта трагедия тоже наложила на юношу свой отпечаток. Замкнутый, отрешенный, он почти не интересовался внешним миром, жил в виртуальном пространстве и в какой-то своей, вымышленной реальности.

   Знакомый психиатр привел его к Дарье, опасаясь, что у юноши развивается аутизм. Если не принять срочные меры, то несчастный Кирюша может окончательно замкнуться и оказаться потерянным для окружающего мира. Дарья, сначала без особого энтузиазма, начала с ним работать. Но с каждым днем все больше привязывалась к своему пациенту, и в какой-то момент с ужасом поняла, что этот странноватый мальчик занял главное место в ее опустошенной душе и жестковатом сердце.

   Кирюша выздоравливал на глазах, и однажды, прервав очередной сеанс психотерапии, сам признался в любви своей прекрасной и доброй фее – Дарье. Как уж и в какой момент между ними возникла близость, не знал никто, но с тех пор они стали почти неразлучны. Надо отдать должное щепетильности Дарьи – она нигде не появлялась вместе с Кирюшей, это была ее тайна, которую она бережно хранила от посторонних глаз. Но все свое свободное время она, почти безраздельно, посвящала Кирюше, и все заработанные деньги тоже вкладывала в свое сокровище.

   Галина и Юра постояли немного у праздничного торта, потом, даже не попробовав этот экзотический торт, неторопливо удалились в сад. Натэлла смотрела им в след и думала – как удивительно! Неужели уже двадцать пять! Галина и Юра, с самого начала их знакомства, вызывали у Натэллы какое-то особое уважение, и почти благоговейный трепет. Сдержанные, спокойные, они всегда держались с достоинством, и производили впечатление гармоничной, успешной и благополучной пары. Невысокая, плотненькая Галя с довольно заурядной внешностью обладала при этом каким-то необычайным обаянием и шармом, свойственным только очень мудрым и проницательным женщинам. Она была немного старше Юры, но с самого начала определила для него роль главы семьи. Юра же, благодарный своей жене за понимание, ум и такт, очень высоко ценил ее человеческие и профессиональные достоинства, и при каждом удобном случае говорил, что без такого великолепного, опытного, талантливого финансиста, как Галина, компания братьев Краниных, вне всякого сомнения, никогда не достигла бы такого процветания.

   Детей им Бог не дал, но эта тема никогда, нигде и ни при каких обстоятельств не обсуждалась. Кранины старшие с головой погрузились в работу. Они поддерживали с Натэллой теплые родственные отношения, но встречались в основном на семейных праздниках, и никогда не шли на слишком тесное сближение, сохраняя едва уловимую дистанцию. Возможно, это объяснялось не только их занятостью, но и характером Юры. Как удивительно – думала Натэлла, родные братья, очень похожи внешне, Юра только пошире в плечах, и черты лица чуть погрубее. И разница в возрасте всего-то в пять лет! Но какие разные! Ее Лерка – сплошной фейерверк эмоций – нежный, стремительный, импульсивный, страстный! А Юра – скрытный, немногословный, практичный, немного тяжеловесный, медлительный. Что ж, наверное, это хорошо и правильно, они удачно дополняют и уравновешивают друга в руководстве компанией, поэтому и дела идут хорошо...

   ...– Милая, я уехал! – крикнул Валера из холла. – Буду поздно вечером. Вы не задерживайтесь.

   – Посуду вымою, и тоже отправимся! – крикнула в ответ Натэлла.

   – Куда это он в такую рань? – Дарья сидела за столом в просторной столовой и держалась за голову. – И как ему удается пить два дня подряд, а в понедельник ехать на работу, как будто выходные провел в тренажерном зале?

   – Он говорит, что пить надо только водку, – рассмеялась Натэлла. – От нее голова не болит.

   – Ага, плавали, знаем, – хмыкнула Дарья. – Нет уж, лучше коктейли. Вкусно и легко.

   – Особенно с утра. – Добавила Натэлла и поставила перед подругой стакан с водой, на дне которого шипели растворимые таблетки аспирина. – Или по старинке – рассолу? – она с улыбкой уставилась на подругу.

   – Какой рассол, у меня после двух прием в кабинете. – Дарья большими глотками выпила аспирин. – А дети где?

   – Так они еще вчера с мамой в Москву уехали. Им же в школу.

   Натэлла сняла кольца с рук и включила воду. Гора посуды грозилась выпасть из мойки.

   Дарья, наблюдая за подругой, простонала.

   – Вот не понимаю я тебя, Натка. Техники – полный дом, а ты по старинке сама посуду моешь. Тебе зачем посудомоечная машина?

   – Да ну, Даш, у нее программа на два с половиной часа! – намыливая тарелку, отмахнулась Натэлла. – Я на час к массажисту записана. Так что могу не успеть. А я эту гору за двадцать минут вымою. И потом, меня сам процесс увлекает.

   – Так, а где мой сотовый? – Дарья встала из-за стола. – Ладно, Золушка, мой посуду, я пойду, приведу себя в порядок, соберусь, и поедем в асфальтовые джунгли.

   Через полчаса подруги друг за другом выехали из ворот особняка. Еще через двадцать минут, подъехав к МКАДу, Дарья дала прощальный гудок, и укатила в сторону Гольяново. Натэлла свернула на Восток.

   Домой уже не успевала, так как застряла в пробке, поэтому поехала сразу в массажный салон. И на пороге своей квартиры оказалась лишь к пяти вечера. Звонок сотового застал ее около двери.

   – Княгиня! Где гуляешь? – спросил Валера шутливо-строго. – Звоню, а тебя нет.

   – Да в пробке простояла, потом к массажисту, потом по магазинам. В общем, бытовуха. А ты как?

   – Да, тут наклевывается большая сделка, – заговорщически прошептал Валера. – Так что к ужину не жди, поем в ресторане. Где отпрыски?

   – В школе. Ладно, супружник, я пошла обед готовить. Пока.

   Но не успела Натэлла запустить мясорубку, как затрезвонил уже городской телефон.

   – Да?

   – Кстати, – без перехода сказал Дарья. – Я тебе забыла сказать, что кольцо великолепно. Тебе очень идет, особенно к тому ожерелью, что тебе отец на четвертной подарил.

   Натэлла автоматически вскинула руку. Кольца на пальце не было, как и остальных украшений.

   – Черт! – воскликнула Натэлла.

   – Что опять?

   – Я кольца на мойке оставила!

   – Вот говорила тебе, пользуйся посудомойкой, так нет, тебе прошлое, вековые архаизмы покоя не дают. – Проворчала Дарья. – Ладно, на следующих выходных заберешь.

   – Нет, я сейчас вернусь на дачу и заберу его. – Твердо сказала Натэлла. – Ты что, Лерка так старался, отца полгода уламывал, а я его подарок на даче оставила. Пропадет еще!

   – Придурочная. – констатировала Дарья. – Как оно пропадет из дома, который стоит на сигнализации, да еще при круглосуточной охране поселка! Ничего с твоими цацками не случиться.

   – Ладно, все Дашка, я пошла готовить обед, потом на дачу смотаюсь.

   – Придурочная. – вяло повторила Дашка и отключилась.

   Натэлла закрутилась на кухне, но как ни старалась, освободилась только к приходу детей.

   – Мам, есть хочу! – с порога заявил Максим.

   – А я нет. – Буркнула Иришка.

   – Ха-ха, – хмыкнул брат. – Ты опять на диете?

   – Отвянь! – бросила сестра.

   – Мам, у нас радость! – завопил Максим. – Ирка опять влюбилась.

   – Ах ты! – в Макса полетел учебник.

   – Все, хватит. – Натэлла подняла учебник и отдала Максу. – Мойте руки, садитесь за стол. Мне надо по срочному делу отъехать. Буду через полтора часа.

   – А папа когда придет? – Иришка села за стол.

   – Он будет поздно. – Накидывая куртку, ответила Натэлла. – У него деловая встреча.

   – Никогда мой муж не будет иметь свой бизнес, – запихивая котлету в рот, пробубнила Иришка.

   – Это почему? – удивился Макс.

   – Потому что деловые люди всегда на деловых встречах. За последний год я не помню дня, чтобы папа ужинал с нами, – объяснила Иришка.

   Но этих слов Натэлла уже не слышала, поскольку захлопнула дверь. Она села в свою «Тойоту», похвалив себя, что не отогнала машину на стоянку. А то пришлось бы еще пятнадцать минут тащиться за авто. Осторожно развернувшись, она помчалась к МКАДу.

   К воротам поселка Натэлла подъехала, когда уже спустились густые сумерки. Посигналив охраннику, она в нетерпении стучала пальцами по рулю. За полтора часа никак не обернуться. На шоссе опять была пробка. Да, к счастью или к сожалению, но благосостояние москвичей растет с каждым годом. Как ни старается градоначальник с постройкой новых дорог, он никак не успевает разгрузить столицу от огромного количества машин, которое увеличивается и увеличивается.

   Наконец вышел охранник. Присмотревшись, кто за рулем, он отчего-то сильно удивился.

   – Натэлла Давидовна? Здравствуйте.

   – Привет еще раз, Андрей. Пропусти, пожалуйста.

   – Ради бога. – Все еще не понятно чему удивляясь, пробормотал он.

   Как только задние фары серебристой «Тойоты» скрылись за поворотом, Андрей рванул в сторожку, к телефону.

   Но он не успел.

   Натэлла, подъехав к дому, увидела свет в спальне. Странно, вроде она выключила все электричество в доме, когда уезжала. Но еще более странным оказалось то, что дом был снят с сигнализации.

   Она осторожно подошла к двери дома и вздрогнула. На парковке около гаража стоял «Джип» Валеры.

   – Муж и жена – одна сатана, – улыбнулась она. – По всей видимости, Лерка тоже что-то забыл.

   Она уже смелее толкнула дверь и звонко прокричала.

   – Лерка, ты где?

   На втором этаже послышалось какое-то шевеление. Натэлла легко вбежала по ступеням, распахнула дверь спальни.

   Валера стоял перед ней абсолютно голый.

   – Лерка? Ты чего? – поразилась Натэлла. – Поспать решил?

   – Что ты здесь делаешь? – не глядя на нее, запинаясь, спросил он.

   – Да так, представляешь, я забы...

   – Милый, я взяла чей-то халат, ничего? – раздался незнакомый голосок.

   В комнату из ванной влетела молоденькая, симпатичная девочка.

   Длинные каштановые волосы мокрыми прядями спускались на плечи, узкие синие глаза уставились на Натэллу.