Текст книги "Серийные преступления"

Автор книги: Татьяна Ревяко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

На свалке Франц читал Вольтера, ел собак и, возможно, людей

На свалке как-то осенью откопали две трехлитровые банки мяса. Оно было хорошо засолено и припрятано неподалеку от «квартиры» бомжа по кличке Франц. Оперативники Туапсинского угро заподозрили: человечина? К Францу присмотрелись попристальнее.

Среди мусорных куч он поселился два года назад – отсидев «червонец» в тюрьме. В свои 57 выглядел гораздо моложе, обладал недюжинной физической силой и каким-то чудовищным здоровьем. По пьянке Франц хвастался, как однажды в тюрьме он и его товарищи решили «закосить» от работы. Наловили мокриц, измельчили в ступице, ввели «порошок» себе в вены – чтобы искусственно вызвать заболевание проказой. Двое товарищей Франца скончались на месте. А он неделю протемпературил, и «все прошло». После этого Франц «вызывал» свои «болезни» исключительно инъекциями подсолнечного масла.

Оперативники отметили странную закономерность – после «прописки» Франца на свалке оттуда стали пропадать бомжи. Зато в мусорных кучах то и дело всплывали страшные находки – две человеческие головы, женская нога, скелет. По этим фактам было возбуждено 5 уголовных дел. И никаких зацепов!

А Франц, попавший под «колпак», вдруг проболтался на одной из свалочных пьянок: мол, пять лет работал в морге и умею вскрывать трупы. Потом рассказал дружкам, как выпил однажды пол-литра спирта, которым хирург-патологоанатом отмывал после вскрытия инструменты. Потом бросил вслед двум пацанам бомжам вскоре пропавшим:

– Нравятся мне эти детки. Съем сначала старшего.

Франца задержали после очередной ночной разборки: в порыве злости от ударил железным прутом бомжиху и у дамы ампутировали палец. Возбудили уголовное дело, начались допросы, обыски. Тогда-то и обнаружились банки со странным засоленным мясом. С учетом предыдущих находок это очень усилило версию о каннибализме на свалке. Сам ли ел или кормил человечиной собак? У своего лежбища Франц держал целый питомник и на глазах у других бичей мастерски разделывал псов, после чего с удовольствием лакомился собачатиной (один из бомжей признался, что насчитал 58 собак, которыми Франц отобедал).

Кстати (или совсем некстати?), на свалке Франц собрал себе большую библиотеку. Да какую! Книги по философии, психологии, праву…

– Бичи стали для нас настоящим бичом, – невесело каламбурит начальник уголовного розыска Туапсинского ГОВД Владимир Панкратов. – Когда в России отменили статью за бродяжничество, бомжи ринулись на юг. Они обживают свалки, в их среде совершаются жестокие преступления. У людей, живущих в нечеловеческих условиях, происходят психические сдвиги. И каннибализм – еще не самый страшный этот сдвиг.

…Смотрим документальную видеозапись. Кучи мусора.

Кострища. Бутылки из-под водки. Камера медленно «наезжает» на топор. Голос за кадром: «Кровь!»

Этим топором на туапсинской свалке совершено очередное убийство.

(Г. Бочкарев. Версия-плюс, № 1, 1996)

Последнее преступление

Дважды ограбив летом 1995 года одну и ту же закусочную «Рой Роджерс» на столичной Джорджия-авеню, 46-летний Джимми Кеннеди, конечно, не мог знать, что войдет в историю Вашингтона, как первый преступник, к которому применен закон, известный как «третье преступление – последнее».

Совершив это деяние, Кеннеди, в нарушение воровских традиций, изменил своей «специализации». В полицейских досье он числился высококвалифицированным банковским грабителем.

Следствие неопровержимо установило, что именно он совершил налеты на «Рой Роджерс», а от полиции пытался отбиться с помощью пистолета. Понадобились усилия трех человек, чтобы скрутить его. Сидевшему за рулем в машине сообщнику удалось скрыться.

Уже в тюрьме Джимми узнал, что вступил в действие принятый конгрессом и подписанный президентом закон, согласно которому лицо, трижды совершившее тяжкое преступление, может быть приговорено в федеральном суде к пожизненному заключению. В его случае обвинение впервые в истории американской юриспруденции потребовало, чтобы к нему никогда не было применено право на досрочное помилование.

Выступавший обвинителем федеральный прокурор Стивен Рэпп сказал: «Этот закон является составной частью усилий по избавлению общества от наиболее закоренелых преступников навсегда. Если мы сумеем сфокусировать действия на изоляции подобных субъектов на долгое время, то количество тяжких преступлений пойдет на убыль». Вашингтонский юрист Джозеф ди Дженнева, сам до недавнего времени федеральный прокурор, согласен с этим мнением: «Прокурорские работники рады иметь в своих руках такое действенное оружие. Оно, несомненно, будет очень эффективным в борьбе против уличной преступности».

В американском судопроизводстве присяжные заседатели в федеральных судах определяют только виновность или невиновность подсудимого, а меру наказания назначает судья. Присяжные уже сказали свое слово в деле Джимми Кеннеди, и нет сомнения, что судья даст ему пожизненный срок.

А всего по стране под суд по новому закону отданы 24 правонарушителя, имевших по две судимости. Случайное ли это совпадение или уже сказывается действие юридического «дамоклова меча», но, согласно только что опубликованной статистике ФБР, число тяжких преступлений на конец года по сравнению с тем же периодом прошлого года снизилось на один процент – впервые за четверть века.

(КОД, № 10, 1996)

Полный «кавалер» красного креста

Двадцатого октября 1995 года Семен Долба, осужденный ранее за изнасилование и грабеж, оказался на свободе. Случилось это серым днем, тусклым и безнадежным.

Жизнь за эти годы сильно изменилась, но в голове уголовника она отложилась только золотым мусором, блестящей дребеденью и прочим хламом. Наверное потому, что за 10 лет тюремного заключения Семен не высидел ни одной здоровой мысли, и теперь в его черепной коробке размножались звериная алчность и похоть.

Никто, впрочем, не ждал от насильника покаяния. Даже сестра, питавшая кое-какие надежды, увидев брата, больше не сомневалась. Предчувствие беды опустилось на ее голову, как пепел.

Переночевав первую ночь в Минске у сестры, Долба надолго исчез. Первое время он бродил по вокзалам и паркам, высматривая возможную жертву, вечером подглядывал в окна больниц и школ, словно спрут, выискивая одиноких женщин, карауля в темных и безлюдных местах. А когда сгущались сумерки, он прятался в телефонных будках, прислушиваясь к звуку шагов и дожидаясь своего часа. Для смелости пил водку. Пил, пока хватало денег, а как только деньги закончились, насильник решил действовать.

Осенним вечером, около восьми часов, болтаясь по Ульяновской улице, Долба приплелся к общественному туалету. Остановился, прислушался. Улица была черна, как грех. Ни души. Из женского отделения донеслись голоса. Крадучись, стараясь не шуметь, Долба отворил дверь. Перед выходом стояли и в недоумении смотрели на мужчину две девушки, готовые рассмеяться – мало ли какой олух дверь перепутал! Однако уголовник не смутился: в темноте сверкнуло лезвие ножа.

– В кабину! – велел Долба, ткнув для убедительности рукояткой в живот ту, что была поближе.

Девушка в испуге отпрянула назад. Свет упал на лицо преступника. Распухлый от алкоголя Долба был ужасен.

– В кабину! – взревел насильник и с силой оттолкнул девчат, устремившихся к выходу.

С упорством носорога уголовник затолкал Таню и Лену – так звали подруг – в среднюю кабину и захлопнул за собой дверцу.

– Деньги! Деньги! Ну…

Обшарив у девчат карманы и ничего не обнаружив, Долба снял с пальца Лены золотое кольцо, добавил для веса серьги и наручные часы. Напуганная угрозами Таня сама протянула свои часы грабителю.

Рассовав награбленное по карманам, Долба осклабился и снова угрожающе приблизил нож.

– На колени, – сдавленно процедил он, расстегивая ширинку штанов. Лена заплакала. Сквозь слезы сказала, что больна и скоро ляжет в больницу. Долба медлил.

– Ну ладно, – с досадой произнес насильник, – снимай кожу…

Когда куртка оказалась в его руках, приказал девушкам ждать ровно пять минут, а сам выбежал из туалета, прыгнул в троллейбус и уехал в сторону проспекта Скорины.

Около кинотеатра «Октябрь» алчущий грабитель познакомился с какой-то путаной, чей труд с лихвой оплатил бутылкой водки и награбленным добром.

Неделю Долба скрывался. Как гусеница, вел противную форму существования. Но деньги закончились, и червь снова выполз наружу.

Утро двадцатого октября выдалось пасмурным, словно небо страдало изжогой от одного вида мерзавца. Без дела шляясь возле рынка, преступник, уже в хорошем подпитии, заметил проем в ограждении городской клинической больницы. Без всякой цели Долба пролез сквозь ограду и, не думая зачем, вошел в главное здание. Прошелся по коридору, заглянул в гардероб. В этот ранний час посетителей еще не было – гардероб был пуст. Помялся еще некоторое время и направился в конец коридора. Словно в слепой кишке, здесь было темно и сыро.

В противоположном конце из лаборантской выглянула женщина, ассистент кафедры Татьяна Радионова. Не обратив никакого внимания на незнакомца в черной ветровке, она побежала по своим делам. Возвращаясь, Радионова едва не столкнулась с ним. Долба был уже у лаборантской.

«Пациент», – подумала женщина и вошла, оставив дверь открытой. Долба выдержал паузу и, когда его сомнения вместе с совестью окончательно выветрились, вошел.

Захлопнул дверь и повернулся к женщине лицом. Увидев в руке незнакомца нож, Татьяна страшно испугалась и закричала.

– Тихо, дура! – испугался сам Долба. – Будешь кричать, кишки выпущу! Где деньги?

Татьяна дрожащими руками достала из сумочки 350 000 рублей и 10 долларов.

– Все? – недоверчиво спросил грабитель.

Татьяна кивнула. Заметив обручальное кольцо, насильник схватил ее за руку.

– А это что?

Татьяна сняла с пальца кольцо и отдала Долбе. Тот ощупал карманы женщины; она не сопротивлялась. Татьяна надеялась, что весь этот ужас закончится только грабежом, но покорность женщины наоборот возбуждала уголовника. В глазах похотливого самца появился тусклый отблеск цвета марганцовки.

– Снимай штаны, – приказал насильник.

Бедная женщина упала на колени. Просила. Плакала. Умоляла. Но подлец толкнул ее в центр комнаты:

– Мне нечего терять; будешь упираться – убью!

Долба сорвал с женщины брюки, носки, колготки и бросил все рядом со стулом. Затем наваливался всем телом, стал целовать в губы. Таня закрыла лицо руками.

Мерзавец долго измывался над жертвой, пока в коридоре не послышались голоса. Испугавшись, злодей отпустил женщину, забрал со стола кольцо и деньги. Взял женскую сумочку и вытряхнул содержимое на стол. Открыл паспорт, полистал, спросил, где живет.

– Если хочешь, можем когда-нибудь встретиться, – загоготал Долба.

Затем подошел к двери, загнал кусок спички в замок и закрыл дверь с обратной стороны.

Через два дня Долба снова объявился. На этот раз в больницу он пошел не случайно: больничная обстановка содействовала замыслу подлеца. Он незаметно проник в пульмонологическое отделение, расположенное на четвертом этаже, но тут его остановила дежурная медсестра Инна Ковалева. Она просила непрошенного гостя удалиться.

Долба двинулся было к выходу, но заметил, что дежурная повернулась и зашла в кабинет с табличкой: «Пост медсестры».

Инна стояла спиной к двери, как вдруг услышала, что кто-то зашел. Почувствовав сзади сивушное дыхание, она обернулась. Долба уже вытащил нож.

– Что это значит? Я буду кричать! – возразила медсестра.

– Не будешь… Мне нужны только деньги… Быстро! Деньги! Он подошел вплотную к Ковалевой и приставил нож к животу.

Инна закричала. Долба злобно швырнул ее на пол, после приблизил колючие глаза и зашипел: сейчас сорву твои серьги с ушами.

Напуганная женщина отдала золотые серьги, золотое кольцо и цепочку. Насильник раскашлялся и, гулко отхаркнув, приспустил брюки.

– Ты же говорил! – женщина в ужасе смотрела на незнакомца.

– Дура! – рассмеялся Долба.

Одной рукой он держал нож, приставив его к горлу Инны, а другой схватил ее за волосы. Надругавшись над женщиной, насильник присел и начал срывать с жертвы платье. Инна плакала, просила не насиловать ее, но подонок угрожал ножом. Боясь угроз и желая хоть как-то оттянуть время, медсестра предложила пойти на диван. Здесь стояли две сумки девушек, которые проходили практику в больнице. Долба, не отпуская жертву, обыскал сумки, но денег не нашел. Затем вернулся к своим скотским занятиям, бросив несчастную на колени.

В дверь постучали. Долба остановился и поволок женщину к двери. Стучала старшая сестра, но, не дождавшись ответа, ушла. В это мгновение рука Инны легла на замок, ей удалось открыть дверь и вырваться в коридор.

– Стоять! – заорал Долба, но было уже поздно: в коридор на крики о помощи выбежали больные.

Он бросился к запасному выходу, размахивая ножом и расталкивая людей.

Насильнику удалось скрыться. Он сел в трамвай и уехал в сторону велозавода, где, продав золото, напился.

Тем временем в прокуратурах города Минска лежало несколько заявлений от пострадавших, а в больницах распространился слух о маньяке, насилующем работниц красного креста. Вскоре слух превратился в миф, и, наконец, на комаровском рынке появился герой мифа. По иронии судьбы Долба оказался в одной очереди со своей жертвой. На этот раз уйти ему не удалось.

(Дм. Тленный, А. Брецкий. КОД, №11, 1996)

В дураках по своей воле

Сколько при благоприятном стечении обстоятельств может взять в долг человек? Миллион рублей? Десять? А может и все сто? Мы расскажем вам историю о том, как одна дама, Людмила Александровна Лавринович, она же Валенда, за несколько месяцев 1993 года «насшибала» с доверчивых клиентов около… 122 тысяч долларов США.

С прямой дорожки свернула Людмила давно. Еще в далеких 70-х, когда мошеннице было всего 20 лет, появилась у нее первая судимость за хищение. Правда, тогда симпатичной девушке наказание было вынесено чисто символическое – в виде исправительных работ. Увы, они своего предназначения не выполнили, и совсем скоро Людмилу вновь привлекли к ответственности за целый ворох краж и мошенничеств. Теперь предприимчивая дама три года просидела за решеткой. Другая бы на ее месте, выйдя на свободу, завязала бы с незаконной деятельностью, но Людмила Александровна была не из таких. Бойкий характер вновь и вновь подталкивал ее к преступлениям.

Возмужав и поднабравшись криминального опыта, наша героиня решила не возиться с банальными, кражами и случайными надувательствами. Время, отпущенное на раздумье в тюрьме, способствовало новым идеям. Одной из них был поиск надежной «крыши», под которой, не боясь, можно проворачивать крупные аферы, поставив дело на солидную основу.

Вот и устроилась молодая и небезынтересная собой дама на минский тонкосуконный комбинат в качестве секретаря генерального директора. Через некоторое время ей удалось завоевать доверие шефа, а через него и работников бухгалтерии. Так в ее сумочке появились фальшивые поручительства на получение крупных сумм с оттиском настоящей гербовой печати предприятия. Кроме того, с учетом выгодного служебного положения Людмила получила возможность брать ссуды в фирме «МБЦ-Сервис» под поручительство такого солидного гаранта, как тонкосуконный комбинат. Пользуясь наивностью должностных лиц комбината, шлепавших гербовую печать предприятия с легкостью почтового штемпеля и доверчиво ставивших свои подписи даже на незаполненные бланки, Людмила Александровна за четыре месяца 1993 года более десятка раз получала ссуды в указанной фирме. При этом, дабы не утруждать лишний раз начальство, в некоторых случаях мошенница подписывала договоры сама, скрепляя подпись всего лишь печатью канцелярии. Но никто не обращал внимания на подобные мелочи. Деньги сыпались на аферистку как из рога изобилия. По последней такой бумажке она получила сразу 11 миллионов 770 тысяч «зайцев», которые на сегодняшний день оцениваются в 48 миллионов с учетом инфляции и процентов за пользование.

Впрочем, это всего лишь штрих к портрету талантливой мошенницы. Основным способом добывания денег на хлеб насущный служила не подделка бумаг, а… прекрасные глаза Людмилы. Нет, нет. Не подумайте чего-нибудь предосудительного – личное обаяние использовалось весьма пристойно. Зарекомендовав себя как женщину в высшей степени порядочную и обязательную, наша героиня завела самый широкий круг знакомых и, заметим от себя, весьма состоятельных людей. Очаровывая целые семейства, Людмила невзначай сообщала, что дама она серьезная, а потому и бизнес ее весьма непрост, а именно – крупные поставки и реализация импортной радиоаппаратуры, одежды и обуви. Вот и сейчас стоит на польской границе огромная партия товара, прибыль ожидается колоссальная. Жаль только, налички чуть-чуть не хватает. Придется искать, пусть и за очень большие проценты…

Стоит ли говорить, что после таких монологов знакомые в надежде обогатиться сами просили принять от них деньги на блюдечке с голубой каемочкой.

Суммы сперва были небольшие. Так, долларов 30 – 40. Но видя, с какой скоростью накручиваются проценты, которые Людмила на первых порах выплачивала, люди с радостью стали отдавать суммы куда большие.

Некто Ромашин, работник облапошенной Валендой фирмы «МБЦ-Сервис», в марте 1993 года сделал первый взнос в 200 «баксов». Через месяц выдал уже 2800. Постоянно названивая «клиенту», Людмила сообщала, сколько «зеленых» привалило ему «на халяву», и бедняга совсем размяк. К августу он продал свою автомашину и все вырученные за нее 3500 долларов, не дожидаясь возврата прежнего долга, отдал мошеннице. К октябрю млеющему от счастья Ромашину было сообщено, что сумма долга возросла до 18 тысяч «баксов». Было от чего закружиться голове. И кредитор на радостях дает объявление в газету о покупке квартиры, да не где-нибудь, а в самом центре Минска, на проспекте Скорины. А заодно передает пройдохе новую тысячу «зеленых». Мечты, мечты…

Параллельно с Ромашиным Людмила «раскалывала» на доллары-марочки и других состоятельных простаков. При этом она не уставала сообщать о все новых и новых фурах, трюмах, контейнерах, только что поступивших из США, Канады или Италии.

Головы теряли все. И это при том, что оснований сомневаться в успехе дела было более чем достаточно. Но даже после нескольких нечестных поступков со стороны Людмилы богатенькая клиентура продолжала исправно нести свои денежки.

Так, потерпевший Л. Малеев передал в сентябре сразу 5 тысяч долларов. Правда, всего на один месяц. Когда срок подошел к концу, «клиент» заволновался – Людмила кормила его одними обещаниями. Настойчивый кредитор, не один день надоедая «благодетельнице» и буквально взяв ее в осаду, вырвал половину суммы… Для того, чтобы в октябре вручить уже 1600 «баксов» под во-о-от такие проценты!

И он был не один. За заведомо сомнительный для любого здравомыслящего человека процент потерпевшая Т. Венцковская передала в долг аферистке 10 600 «зеленых», Н. Потапович – 17 000, Л. Сандлер – 18 300, Н. Румянцев – 32 000, М. Колосовский – 20 000…

С последним «клиентом» случился небольшой конфуз. Если остальным «друзьям» Людмила кое-что все-таки выплачивала, то Колосовского она просто вульгарно надула. Сообщив, что все деньги хранятся в сейфе какой-то фирмы рядом со стадионом «Динамо», заставила его несколько часов просидеть в ожидании долга. Когда же, потеряв терпение, кредитор заглянул на фирму сам, он с удивлением узнал, что имя Людмилы там слышали впервые. Можно представить себе разочарование Колосовского – ведь в свое время этот бизнесмен нежно назвал свою фирму «Валлюд». Разумеется, в честь мошенницы, Валенды Людмилы…

Но не один он был обманут в лучших чувствах: многие «клиенты» Людмилы считались ее лучшими друзьями. Тем большим было их недоумение, когда та внезапно исчезла из поля зрения вместе с деньгами.

На дно Людмила «ложилась» со знанием дела: скоропалительно выйдя замуж, она сменила фамилию и переехала к мужу. Однако долгая совместная жизнь не входила в планы мошенницы: через несколько месяцев она разводится и… вновь выходит замуж, снова со сменой фамилии. Новая супружеская пара обосновалась в городе Ачинске, Красноярского края, где, по утверждению Людмилы, и собиралась отрабатывать долги.

Как бы ни ругали нашу милицию, а Людмилу она «вычислила» даже за кордоном, благополучно доставив на суд в родной Минск, где мошенницу уже ждали кредиторы.

А потом состоялся судебный процесс. Видавшие виды судьи только диву давались, как потерпевшие и подсудимая уточняли между собой сумму долга, деловито уступая друг другу тысячу-другую и препираясь по мелочам, словно не понимая, что денег не видать, как своих ушей. Вот уж действительно: у одних суп редок, а у других – жемчуг.

Финал этой истории таков. По приговору суда Центрального района города Минска Людмила Лавринович осуждена к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

(В. Шихмарев. КОД, № 6, 1996)