Текст книги "Единство вопреки (СИ)"

Автор книги: Татьяна Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8 Раздумья

***

"Аудиенция окончена" разочарованно констатировала Биче, очнувшись от кратковременного ступора, в который ее ввел последний вопрос Александра. Она чувствовала себя более подавленной, чем в начале разговора, на протяжении которого они то и дело менялись ролями. Сначала Александр был предельно уверен в себе, собран и холоден. Вопросы, следовавшие один за другим, были точными. Однако, чем больше информации Биче сообщала ему, тем больше было его удивление, переходящее в растерянность. Было ясно, что реалии ее мира были непривычны или даже неприемлемы для него. Тем не менее, последний вопрос как-то разом обесценил энтузиазм Би, она будто получила удар под дых.

Совершенно чужой ей человек с необыкновенной легкостью, почти походя, вытащил на свет ее застарелую боль. Последнее время вся ее жизнь свелась к целенаправленному поиску человека, с которым можно было бы без сожаления провести отведенное ей время жизни. Но долгие искания были безрезультатными.

Ее родители развелись, когда ей исполнилось 13 лет. Многомудрый отец, который и выбрал для Беатрикс такое странное и, на первый взгляд, тяжеловесное имя, не смог ужиться с более простой и основательной мамой. Родители не договорились относительно места проживания ребенка, поэтому большую часть сложного переходного возраста она провела в престижном интернате, по паре месяцев в году гостя то у матери, то у отца. Годы, проведенные вне семьи, научили ее сопротивляться трудностям, развили дипломатичность и гибкость характера, но не смогли отнять присущее ей от рождения обостренное чувство собственного достоинства. Порядки в интернате могли сравниться по строгости с монастырским уставом, но она получила отличное образование, позволившее ей без проблем поступить на юридический факультет университета. Тогда же в интернате она решила, что для самых близких людей она будет Беатриче. Так, однажды на уроке, назвал ее любимый преподаватель словесности, усмотрев в ней неочевидное, но весьма существенное сходство с героиней Шекспира. Прозвище закрепилось за ней, неожиданно привнеся легкость в непростую жизнь обделенного родительской любовью подростка.

Зато в университете ее жизнь перевернулась с ног на голову: свобода ослабила узду, навязанную воспитателями интерната. Если бы не необходимость учиться так, чтобы можно было получать стипендию, Биче, наверное, пустилась во все тяжкие. Но, несмотря на напряженный учебный график, вокруг нее всегда крутились воздыхатели, и она меняла кавалеров, как перчатки. Уже на последних годах обучения Би поняла, что подобные кратковременные отношения, напоминающие мотыльков-однодневок, эмоционально утомляют, но не дают ничего взамен. Очередная восторженная влюбленность, которая, казалось, отвечала всем признакам пресловутой "химии", закончилась тягостным недоумением от осознания взаимного несоответствия и не менее тяжким расставанием. Тогда Биче, которая всегда отличалась умением взглянуть правде в глаза, решила коренным образом изменить свой подход к отношениям с мужчинами. Она не заводила краткосрочных романов. Прежде чем сблизиться с человеком, по нескольку месяцев она держала его на расстоянии, взвешивая все "за" и "против", будто под микроскопом разглядывая малейшие достоинства и недостатки, но даже после длительного изучения партнеров ее все равно постигали разочарования. Никто из ее университетских приятелей или мужчин, с которыми она встречалась после окончания учебы, не задели ее душу и не вызвали чувства, хоть немного напоминающего любовь.

Ближе всех Беатриче сошлась с Жаном, с которым она познакомилась на вечеринке у бывшей однокашницы. После года задушевного общения он признался ей в своей нетрадиционной ориентации, чем немало удивил и несколько огорошил её. Но и в общении с ним она скорее ощущала душевное тепло, чем страсть или глубокое чувство. Их взаимопонимание было достигнуто, скорее, за счет бесконечной болтовни ни о чем и обо всем, чем за счет желания, способности понять друг друга и довериться друг другу.

Тем не менее, только Жану она рассказала про свои чаяния, и именно во время этого разговора он осуществил свой неожиданный coming-out. Разочарование, постигшее Биче, надолго отбило у нее желание сближаться с мужчинами.

Так она и шла по жизни, вроде бы пританцовывая и улыбаясь, а на деле в одиночестве блуждая в тумане неопределенности в поисках неизвестно кого.

Из ступора ее вывела неожиданная мысль: "А ведь я давно не испытывала таких сильных эмоций, не ощущала такой ясности, как здесь, в этом вывернутом наизнанку мире!". Она сползла со стула и, слегка улыбаясь, направилась к своей комнатушке. "Кстати, о мире – в следующий раз надо хорошенечко расспросить моего "радушного" хозяина о месте, куда меня занесла нелегкая" – решила Би.

***

Тем временем потрясенный Алекс, пребывая в шоковом состоянии от свалившейся на него информации, двинулся в сторону библиотеки, чтобы в одиночестве осмыслить услышанное. Он расположился в удобном кресле у окна. Невидящим взглядом обозревая ближайший книжный стеллаж, он рисовал себе картины женского равноправия, одну красочнее другой: женщина-мэр проводит еженедельную инспекцию строящихся объектов недвижимости, женщина-бизнесмен ведет переговоры, выговаривая дополнительную скидку, женщина-спортсмен побеждает мужчину в боксерском поединке! «Стоп, стоп, стоп! Это я, наверно, хватил лишку» – вдруг улыбнулся Алекс – «Надо спросить у моей женщины, бывает ли так или нет».

Он подумал, что труднее всего будет представить то, что мужчины и женщины делают, чтобы создать семью. Но Алекс неожиданно для себя легко увидел Беатрикс, которая просто разговаривает с каким-то мужчиной, но не так, как она общается с ним, нет: она открыта, улыбается, внимательно слушает, живо отвечает, руки взлетают, как птицы. Вот она просто молчит, прикасается рукой к руке... В этот момент он испытал странное чувство сожаления и злости на ее неузнанного собеседника, смешанной с невесть откуда взявшейся завистью.

Алекс мотнул головой, отгоняя эту странную грезу. Его мысли несколько поменяли направление. Он вспомнил, что Беатрикс сказала про место и время, в котором она живет. Казалось, что она пришла из параллельной реальности, в которой царили принципиально другие законы. В их мирах совпадали некоторые архитектурные объекты, Алекс пожалел, что не расспросил о них подробнее. А ведь так можно было установить, когда ... разделились их миры. А так ли отличались законы их обществ? По сути дела, основное различие заключалось в разных отношениях между мужчинами и женщинами, все остальные детали были вторичны.

"Хм, внимание – вопрос: а что я помню о том, как мужчины и женщины общались когда-то в моем мире?" – внезапно прервал рассуждения Алекс. На его собственной памяти многочисленные женщины всегда были существами второго сорта, не допускавшимися в приличное общество. "Всегда ли было так?" – Алекс не смог сразу ответить на этот вопрос. История в школе преподавалась из рук вон плохо и сводилась к изучению периодов существования человечества, когда активно практиковались гомосексуальные взаимоотношения, и внедрению в неокрепшие умы набора пропагандистских лозунгов. Особенно в чести были история Древней Греции и Древнего Рима.

Алекс нахмурился, припоминая, где могут стоять его школьные учебники, сохраненные им в порыве странной ностальгии. Не без труда он отыскал потрепанные книжки. Учебник истории не поражал объемом, но все же, пусть в общих чертах, была изложена следующая версия изменения общественного строя в месте, где жил Алекс: очередная война повлекла огромные потери населения, в основном, она выкосила мужскую его часть. На протяжении нескольких десятилетий страна не могла справиться с недостатком населения. Было мало полноценных семей, детей появлялось немного, и рождались преимущественно девочки. Мало по малу, семейная жизнь обесценивалась. Женщины, чтобы заполучить мужчин вели себя все более развязано, сознательно демонстрируя свою доступность и недалекость. Мужчины утратили чувство ответственности и не понимали необходимости привязанности и долговременных отношений. Всеобщая распущенность привела нацию на грань катастрофы: разгул инфекционных болезней, массовая интеллектуальная и моральная деградация, зашкаливающий уровень преступности. Тогда же начало набирать силу движение за права так называемых сексуальных меньшинств: люди, практикующие однополые отношения отстаивали свое право заниматься сексом с себе подобными. Правящая верхушка в неубедительно попытке опереться на традиционные семейные ценности, начала преследование гомосексуалистов. Но оказалось, что большинству населения, не особенно жаждущему семейных оков, была ближе идея гомосексуального меньшинства о защите права на неприкосновенность сексуальной жизни каждого человека. Вполне демократическим путем политическая партия, лоббирующая интересы гомосексуалистов пришла к власти. Одним из положений их программы была борьба с распущенностью и блудом, которая на практике выразилась в ущемлении прав женщин вообще. За образец построения общественной жизни была принята архаическая Греция, где однополая любовь была не просто узаконена, но одним из основополагающих обычаев было назначение лучшим юношам зрелых и опытных любовников их числа уважаемых членов общества.

Алекс, вдруг вспомнив Сандро, оторвался от книги и расправил затекшие плечи. "Да уж, все прямо как в Древней Греции! Интересно, была ли у филеторов (так во времена Античности называли старших друзей), возможность отказаться от этой синекуры!" – с горькой иронией подумал Алекс. Ход его размышлений прервал звонок в дверь. Служба доставки привезла обед. Порция паста карбонара была очень большой, поэтому Алекс отложил на отдельную тарелку дымящуюся и благоухающую сливками и мускатным орехом пасту. По сложившейся традиции он оставил поднос с тарелкой, бутылкой воды и стаканом около кладовки. "Она, наверное, внутри" – подумал Алекс, прислушиваясь – "Беатрикс!" – чуть громче позвал он женщину – "Я принес обед".

Алекс поколебался мгновение – не пригласить ли гостью разделить с ним обед, но отчего-то не решился.

***

Биче доплелась до своей комнатки и без сил рухнула на импровизированную кровать. Она даже всплакнула от острой жалости к себе: дожила почти до тридцати лет, а жить так и не начала.

Достаточно быстро успокоившись, Би некоторое время бездумно разглядывала интерьер кладовки: стены, выкрашенные в белый цвет, на стене, противоположной двери, были укреплены открытые полки. На одной в идеальном порядке стояли музыкальные диски, на другой расположился макет здания, показавшегося ей смутно знакомым. Остальные полки оставались пустыми. Освещение маленькой комнаты было простым и продуманным. Большую часть помещения занимал трехстворчатый шкаф.

Шкаф! Он искушал ее! Ей ужасно хотелось заглянуть внутрь! Казалось, если она сделает это, то сможет приподнять завесу, скрывающую мысли ее сумрачного хозяина, а может быть, прикоснуться к его истинной сущности. "Будет особенно забавно обнаружить в этом шкафу парочку старых курток и принадлежности для приборки – богатое было бы духовное содержимое у Александра!" – Би попыталась подшутить над собой и над ним. Шутка не получилась. Пока воспитание и уважение, которое испытывала женщина к своему спасителю, удерживали ее от поползновений на исследование недр таинственного шкафа, но надолго ли ее хватит?

И опять ее мысли вернулись к Александру. Каким бы банальным ни было сравнение, но ей он напоминал этот шкаф, большой, отлично спланированный и сработанный, но тщательно скрывающий содержимое от посторонних взглядов. Он был, несомненно, потрясен картиной ее мира, нарисованной Биче в течение их разговора, но всеми силами старался не показать глубины своего потрясения. Последний вопрос, ранивший ее в самое сердце, был задан нейтральным тоном, ровным голосом, как будто он спрашивал дорогу к ближайшему супермаркету. Беатрикс почувствовала, как внутри поднимался маленький злобный смерч, не единожды заставлявший ее совершать весьма неосмотрительные поступки и говорить вещи, за которые ей бывало стыдно впоследствии. Чтобы успокоиться, Би применила старый и проверенный способ – начала считать до десяти в прямом и обратном порядке на трех языках. Раздражение отступило, но осталось желание сделать что-нибудь, чтобы вывести, на первый взгляд, невозмутимого Александра из равновесия! "И надо все-таки залезть в этот треклятый шкаф!" – буркнула Би.

Она улеглась на матрас, уткнувшись носом в стенку. Через некоторое время Би начала дремать – сказалось дикое утомление последних суток, которое не прошло после недолгого утреннего забытья. Поэтому женщина вскоре провалилась в короткий сон. В нем она очутилась в странном лесу, погруженном в густой туман. Поблуждав немного между огромных деревьев, как диковинные колонны, возникавших здесь и там из тумана, она услышала, как кто-то позвал ее по имени, рванулась на голос и проснулась.

Комнату наполнил дивный аромат соуса. Биче выглянула и за дверью на том же месте, где стоял поднос с завтраком, нашла поднос с пастой и бутылкой воды. Александр уже ушел. Би не успела проголодаться, поэтому она выпила пару стаканов воды, решив отложить еду на потом. Но паста выглядела настолько аппетитно, и еще более аппетитно пахла, что она не устояла. "Эге" – подумала она – "вот и еще одна опасность, если он будет кормить меня хотя бы вполовину также сытно, как сейчас, то через пару недель я просто не пролезу в дверь". Беатрикс с трудом приподнялась с матраса, и расправила руки, проверяя ширину доставшейся ей для проживания каморки. Места оказалось вполне достаточно для того, чтобы свободно размяться, не издавая лишнего шума. "Ура! Риск потерять форму, мне вероятно не грозит" – обрадовалась Би и потерла руки.

Ей было немного не по себе от мысли о том, что ей повторно придется путешествовать по лабиринтам этого странного дома с грязной посудой наперевес. Кроме того, что она боялась заблудиться, Би подумала, что в этом полупрозрачном доме ее перемещения могут привлечь внимание прохожих. Но оставить ее около комнатушки показалось ей худшим вариантом. На этот раз, однако, никаких приключений во время уборки не случилось. Волнения Биче относительно посторонних соглядатаев не оправдались: стекла, выходящие на улицу были зеркальными и скрывали все происходящее в доме от чужих.

Она надеялась продолжить разговор и расспросить Александра об обычаях его мира, но хозяина дома не оказалось. Би, ополоснувшись в хозяйственном санузле, вернулась к себе.

Глава 9 Первые неприятности

***

Алекс с очередным бокалом Пино Нуар стоял несколько в стороне от многочисленных представителей высшего общества, собравшихся вместе по случаю последнего светского мероприятия в летнем сезоне – игры в поло между сборными командами двух главных учебных заведений Города: технического и гуманитарного университетов. Матч закончился несколько часов назад. Участники и гости успели сменить игровую униформу и клубную одежду на костюмы и галстуки. Он наблюдал за гостями вечеринки. Здесь была и золотая молодежь, недавно вступившая в переходный период между годами интернатской муштры и «взрослой» жизнью. Там и тут мелькала темная лохматая макушка Сандро, который казался особенно очаровательным и ничуть не обескураженным из-за проигрыша его команды. С загадочной улыбкой он посылал Алексу томные взгляды, но за весь вечер ни разу не подошел к нему. Кроме того, присутствовали сливки здешнего общества – взрослые, состоявшиеся, очень влиятельные мужчины, большинство из которых были старшими друзьями мальчиков, принимавших участие в игре или болевших за них. Алекс ждал Роберто, чтобы начать обещанный разговор о будущем Сандро, однако, начальник полиции до сих пор не появился.

Торжество проходило в зале для приемов поло-клуба. Обширное помещение, выдержанное в черно-бело-серых цветах, было разделено на несколько зон: небольшая зона отдыха, состоявшая из причудливых сочетаний пуфов и диванов, была погружена в полумрак; другая, окаймленная сервировочными столами, была предназначена для более официального и формального общения. Однако, над залом витало ощущение расслабленности и предвкушения. Пространство было наполнено флиртом. Повсюду мелькали с непроницаемыми лицами весьма сексуальные официанты, отличительной особенностью гардероба которых было отсутствие рукавов на рубашках.

В ожидании Роберто Алекс перебирал перипетии последних суток. Он проснулся, освеженный долгим и глубоким сном. Вчера сразу после обеда он поспешил покинуть дом. Обычно вечерами Алекс совершал продолжительную пробежку по окрестностям, но вчера он решил просто пройтись и уложить в голове обрушившуюся на него информацию. Туманное утро, обещавшее погожий осенний денек, не обмануло ожиданий: деревья замерли в прозрачном осеннем воздухе, источали сладковатый запах опадающей листвы и щедро делились с Алексом разноцветными листьями. Он вернулся домой уже после наступления темноты. Заглянув в щелочку приоткрытой двери и убедившись, что Беатрикс спит у себя в комнатушке, он наскоро принял душ и упав на кровать моментально провалился в сон.

Сегодня утром Алекс приготовил яичницу и поджарил тосты, оставив завтрак на обычном месте. Он положил на поднос записку с предупреждением о приходе клининговой команды и приказом запереться в кладовке и не подавать признаков жизни, пока уборка не будет окончена, к записке он приложил ключ.

Сейчас Алекс с удивлением обнаружил, что не знает, почему он волнуется больше: из-за грядущего разговора со "старшим другом" или из-за безопасности темноволосой и язвительной загадки, спрятанной в его доме.

Алекс чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда кто-то весьма недвусмысленно прикоснулся к его ягодице. Обернувшись, он увидел Роберто, подошедшего слишком близко.

– Здравствуй, мой мальчик! – низким бархатным голосом чуть нараспев произнес высокий подтянутый темноволосый мужчина с красивыми, но несколько резкими чертами лица. Он некоторое время молча вглядывался в лицо Алекса, будто пытаясь проникнуть в мысли и завладеть чувствами, после сдержанно констатировал – И все же ты чем-то озабочен...

Алекс едва заметно поежился и чуть отстранился, однако, не рискнув вывести старшего друга из своей зоны комфорта. Попытавшись ответить своему наставнику не менее проницательным взглядом, Алекс бесстрастно произнес:

– Роберто, меня действительно серьезно беспокоит Сандро. Его легкомыслие и жажда развлечений могут сыграть с ним дурную шутку в недалеком будущем!

Роберто снисходительно усмехнулся, чуть прищурив черные, широко поставленные глаза, и одним непринужденным движением провел рукой по спине Алекса, крепко прихватив его за плечи и прижав к себе.

– Пустое, Алекс, ты преувеличиваешь. Юности свойственна легкость. Когда же, если не сейчас! – снисходительно сказал Роберто, плавно погладив шею Алекса, растрепал его волосы и слегка нагнул голову.

Алекс чуть крепче сжал бокал и с трудом справился с желанием отодвинуться от собеседника.

– Роберто, но в любое время у человека должны существовать какие-то еще интересы, кроме секса – чуть повысил голос Алекс и тут же смущенно замолчал, поймав на себе изумленные взгляды ближайших к нему гостей вечеринки.

Атмосфера действительно становилась фривольной. Старшие и младшие друзья, до этого времени находившиеся в разных частях зала, смешиваясь, объединялись в пары или большие группы, а то и в компании, становились все более раскованными. Разговоры сходили на нет. Все чаще мужчины перемещались из более освещенной части зала в полумрак зоны отдыха, откуда доносились страстные звуки разной степени громкости.

Сандро подошел к отцу и старшему другу в компании нескольких игроков из команды противника, махнул рукой Роберто: "Привет, па! Похоже, мне придется расплачиваться за сегодняшний проигрыш" – весело крикнул он и удалился в зону отдыха, демонстративно даже не взглянув на Алекса.

– Роберто, если дело так пойдет дальше, мне не останется ничего иного, кроме как отказаться от обязанностей старшего друга – твердо произнес Алекс, повернувшись к пожилому мужчине и глядя ему прямо в глаза.

– Мой дорогой! Вспомни себя в его годы – в спокойном голосе Роберто послышался металл – И, кстати, я бы предпочел, чтобы ты рассказал мне о позавчерашнем эпизоде. Мои подчиненные описали весьма диковинную ситуацию, твоя роль в ней не вполне мне понятна.

Бокал с тихим звоном лопнул в руке Алекса. На безупречный костюм и белоснежную рубашку брызнула кровь, смешанная с вином. Несколько находившихся неподалеку старших друзей с недоумением смотрели на последствия происшествия. Через мгновение рядом с Алексом засуетился проходивший мимо официант. Он вынул из руки самые крупные осколки и забинтовал руку чистым полотенцем. Роберто взглядом отстранил обслугу, взял Алекса за плечо и повел к выходу из зала.

В погруженном в почти полную темноту коридоре, Роберто одним резким движением развернул Алекса, впечатал его спину в стену узкого коридора, и с силой нажав на травмированную ладонь, приблизил лицо к лицу Алекса и прошептал:

– Хорошо, разговор о блудной девице мы оставим на потом, сейчас тебе надо расслабиться, ты ОЧЕНЬ напряжен!

Он впился тонкими сухими губами в губы Алекса. Не отпуская горевшую от вонзившихся осколков руку, Роберто рывком потянул Алекса в ближайшее помещение.

– Я просто должен напомнить тебе твои годы после инициации, чтобы ты мог лучше понять моего мальчика, Алекс – процедил начальник полиции, заломив ему руку – Чего же ты ждешь? Расстегивай ремень и молнию.

Алекс молча подчинился, сморщившись от усиливающейся боли в руке.

– Ты видимо забыл, как у мальчиков вырабатывается послушание. Забыл? Два волшебных слова? – распаляясь от безмолвия Алекса, прорычал Роберто. Он применил болевой прием и заставил Алекса согнуться – Воля и сила! ТВОЯ воля и ТВОЯ сила! Запомни это, наконец-то!

Возбужденный Роберто не смог сразу попасть в анус. Кроме того, несмотря на возбуждение эрекция была недостаточной. Он тихо выругался, несколькими привычными движениями подготовил отверстие для входа, и все же вошел...

– Не слышу ответной реакции – по истечении некоторого времени, немного утомившись от методичных и резких движение вперед и назад, бросил начальник полиции с характерной интонацией. Эта нотка внезапно напомнила Алексу дознавателя, у которого он вырвал Беатри.... "Беатриче!" мысленно крикнул Алекс, вслух не произнеся ни звука. Все оставшееся время, в течение которого продолжалась экзекуция, он, до крови прикусив губу, повторял, как мантру или как заклинание, это имя, больше подходящее девушке, чем ее холодное и официальное настоящее имя.

– Точь в точь, как твой отец... – излившись в Алекса, равнодушно произнес Роберто, привел в порядок одежду и вышел из комнаты.

***

Беатриче проснулась, когда утро уже было на исходе. Обнаружив завтрак, она не торопясь с удовольствием съела его и поначалу не заметила бумажки, лежавшей рядом с тарелкой. Зато, когда она заглянула в послание Александра, утро сразу перестало быть томным. По подсчетам Биче у нее осталось всего полчаса до прихода уборщиц. Уже вполне уверенно Би метнулась на кухню, вымыв и насухо вытерев использованную ею посуду и тем уничтожив следы своего присутствия. После она побежала в санузел, наскоро помылась и, едва успела юркнуть в кладовку и запереть за собой дверь, когда в дом вошла группа женщины, находившаяся под присмотром одного мужчины. Здесь и там звучали голоса женской прислуги. Один из них показался Беатриче смутно знакомым, она даже хотела посмотреть на его владелицу сквозь ближайшее вентиляционное отверстие, но не решилась, боясь быть замеченной. Женщины работали споро, поэтому вскоре уборка была завершена, и под глухое ворчание на надзирателя они покинули дом.

С облегчением выдохнув и выждав для верности еще час, Биче решилась открыть дверь и выглянуть наружу. Методично обойдя приведенный в безупречное состояние дом, Би не обнаружила хозяина. Она еще раз поймала себя на том, что не смогла бы жить в таком эклектичном и запутанном жилище, больше напоминавшем Лабиринт. "Интересно, где же сердце этого Лабиринта?" – с печальной усмешкой произнесла Би и возвратилась в свою маленькую крепость. Пока Александр отсутствовал, Би устроила маленькую постирушку. Она с долей тревоги думала о том, как же будет строиться ее быт. Ведь в случае, если что-то случиться с ее одеждой, ей придется переодеться в рухлядь, выданную ей в полицейском участке, а это было просто непереносимо. "Боже! А у меня же скоро начнутся критические дни!" – с отчаянием произнесла Би, и плотно прикрыла рот рукой, словно пытаясь запереть случайной вырвавшиеся крамольные слова. Но лишь представив, как она будет объяснять Александру подробности своей физиологии, Биче залилась нервным смехом и задвинула эту идею в дальний ящик.

Прошла еще пара часов. Александр не возвращался. Беатриче ощутила странное беспокойство. Попытавшись отвлечься, Биче начала делать упражнения, являвшиеся частью разминки перед уроком танцев. Нечаянно, как она потом убеждала себя, Би задела створку таинственного шкафа, которая неожиданно легко и бесшумно откатилась в сторону, открыв одну из его секций.

Полки были заполнены стопками бумаги разного формата вперемешку с потрепанными книгами, одну из полок занимал старенький, но еще работающий музыкальный центр с огромными наушниками. Бумаги оказались записями с лекций и семинаров, черновиками к ученическим работам по разным предметам, собранием набросков сказок, сценок. Книжки были в большинстве своем неизвестными Беатриче произведениями незнакомых авторов. Хотя среди изданных типографским способом томов, она обнаружила несколько напечатанных на машинке и вручную сшитых текстов, являвшихся весьма своеобразными переложениями известных произведений всемирно известных авторов. Особенно, ее заинтересовало переосмысление ее любимой комедии Шекспира "Много шума из ничего". Все женские персонажи были заменены мужскими эквивалентами, а Кизил и Булава неожиданно превратились в женщин. Текст хранил следы карандашных пометок, сделанных мальчишеским почерком.

Пока Биче возилась с содержимым открывшейся ей секции шкафа, день подошел к концу. Спустились сумерки. Чтобы не привлекать внимание прохожих, Би решила закончить изыскания, аккуратно сложила свои находки обратно в шкаф, выключила свет и, открыв дверь кладовки, приготовилась ждать Александра. Однако ожидание затянулось, и к тому моменту, когда физически и морально измученный хозяин вошел в дом, Беатриче опять крепко спала.

***

Алекс с трудом пришел в себя, выбравшись из здания. Несколько минут он судорожно вдыхал до остроты свежий ночной воздух. Его тело ныло от остаточных ощущений после близости с Роберто, раненная рука немного опухла и вся горела, но голова была ясная. До спазма в гортани хотелось закурить. Алекс запахнул пальто, знаком показал швейцару, что покидает клуб. После короткого свистка, подъехал зарезервированный для него лимузин. Алекс не торопясь, сжав зубы, чтобы не застонать, опустился на заднее сидение. Он немного помедлил, чтобы определиться с местом назначения. Сделав короткий звонок, Алекс назвал водителю адрес частной клиники. Там в качестве хирурга подвизался Поль, его однокашник по интернату, с которым Алекс поддерживал приятельские отношения.

Когда машина подъехала к полуосвещенному зданию клиники была уже ночь. Алекс приказал водителю дождаться его и побрел к крыльцу.

В дверях его уже ждал Поль, невысокий, немного щуплый, простоватый, на вид, свой парень. Но под этой маской скрывался саркастичный философ, не чуждый доброте и состраданию, однако не желавший делиться своими лучшими качествами с остальным миром, предпочитая открываться немногим проверенным людям. Алекс был в их числе. Они неплохо ладили в школе, умудрившись сохранить взаимопонимание на протяжении весьма нелегких для обоих последующих лет. Вот поэтому сейчас после звонка Алекса, Поль немедленно подъехал в клинику, чтобы помочь другу.

– Хэй, майский столб! По какому поводу ты столь элегантен, прямо, как ... рояль? – едко осведомился Поль.

– Закрытие сезона поло. И тебе привет, коротышка! – криво усмехнулся Алекс.

– Закрытие явно задалось, коли ты заканчиваешь вечер в клинике на приеме у хирурга! От всей души надеюсь, что это то, о чем я думаю – продолжал в том же стиле Поль.

– Вот и не угадал – ответил Алекс, протянув ему кое-как замотанную правую руку.

– Мда, это был такой конкурс на вечеринке: кто раздавит бокал и причинит себе побольше неприятностей? Ты, полагаю, выиграл... – нахмурившись, пробормотал Поль.

– Что-то в этом роде – отозвался Алекс – Неприятностей было более чем достаточно.

– Так, сейчас сиди и не дергайся – я буду заниматься ловлей "блох" – скомандовал Поль. Он продезинфицировал руку и наклонился над ней с тонким пинцетом. Через полчаса он с наслаждением разогнулся, обработал раны антисептиком и забинтовал руку.

– Чего употреблял на празднике жизни? – поинтересовался Поль – Я к тому спрашиваю, что надо бы еще болеутоляющее принять, но не все монтируется с алкоголем.

– Обойдусь – буркнул Алекс.

– Ну тогда, вот тебе на посошок: анальгин, витамин С и глюкоза – Поль протянул стакан с жидкостью, в которой плавала полурастворившаяся лекарственная взвесь.

– Благодарю – со слабой улыбкой сказал Алекс.

– Спасибо, как ты знаешь, в карман ... ну ничего с ним, короче, не сделаешь, но с тебя, чего еще взять – Поль хлопнул Алекса по плечу.

– Поль, послушай... – начал было Алекс. Поль остановился и внимательно посмотрел на друга.

– А-а-а-а, в другой раз – оборвал себя Алекс, и с искренней улыбкой продолжил – Кстати, так ли уж нечего с меня взять?

– Ну, уже удиви меня! – в притворном нетерпении воскликнул Поль.

– Есть у меня для тебя один сюрприз, не сравнимый, конечно, с твоими профессиональными подвигами, но все-таки ...– заинтриговал друга Алекс.

– Я так не играю – "насупился" Поль – профессиональные подвиги, понимаешь, сейчас, а сюрприз когда?! Ага, знаю! Завтра прошу пожаловать не перевязку.

– Договорились – ответил Алекс – Во сколько?

– Давай, во второй половине дня, часа в три – сориентировал его Поль, полистав ежедневник.

– До завтра – угасающим от усталости и боли голосом сказал Алекс – и СПАСИБО!

– Бывай – улыбнулся ему Поль – до завтра.

Через час машина доставила Алекса к его дому. Он с трудом поднялся на крыльцо, скользнул внутрь. Не включая свет, хозяин дома снял верхнюю одежду, добрел до ванной и с наслаждением стащил с себя испачканный костюм и рубашку. Он хотел освежиться под душем, но вспомнил, что Поль строго-настрого запретил ему сегодня мочить раненую руку. Натянув футболку и джинсы, Алекс побрел к кухонной зоне и от души напился воды. Здесь же он, из последних сил, отправил сообщение своему помощнику с просьбой отменить или перенести встречи, запланированные на понедельник. Потом, направившись к спальне, он почти неосознанно повернул к комнатушке, где должна была находиться Беатриче – он не мог больше называть ее иначе.