Текст книги "Ведьма для охотника (СИ)"
Автор книги: Татьяна Чащина
Соавторы: Мария Зайцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
–Здравствуй, Геннадий Петрович,присаживайся, – кивает Юрий и садится обратно в свое кресло.
Кравец шагает к его столу, устраивается на стуле, который я до этого приметила для себя.
Косится на меня, неподвижной, элегантной статуей сидящую на диване.
Интересно, Юрий снизойдет до того, чтоб представить меня гостю?
Не снисходит.
Гад.
Сидит, смотрит на Кравеца с напряжением.
А тот, кстати, наоборот, мной очень даже интересуется.
– Это она? – кивает в мою сторону Кравец.
Выглядит это странно. Обсуждение от третьего лица, словно я – неодушевленный предмет.
– Да, моя невеста, – как само собой разумеющееся, отвечает Юрий, не бросив в мою сторону даже взгляда, спокойно изучая документы.
Закрывает их и откладывает в сторону папку, откидывается свободно на спинку кресла и изучающе разглядывает гостя.
Не особенно довольного, кстати.
– Юра, о таких вещах нужно предупреждать, – резко скрипит Кравец, нервно поводя подбородком.
– Я не могу всех предупреждать о своей личной жизни, – с расстановкой, спокойно отвечает Юра.
– А чем занималась твоя невеста, ты в курсе?
– Да, теперь в курсе. Девочки – они такие девочки… – нарочито небрежно отвечает Юра и упирается на собеседника жестким взглядом…. Я такого у него не видела никогда. И лицо очень сильно меняется в этот момент.
Словно не человек сейчас передо мной, а хищник перед прыжком, полностью уверенный, что охота его будет удачной. Всё же, эти властные мужчины невероятно опасны, прямо чувствуется на расстоянии. Даже дрожь продирает по телу… Ух! Конечно, только от ощущения опасности, напряженности момента.
И ни от чего больше.
Да-да, убеждай себя в этом, Юлька, будущая Апполинария.
Я настолько захвачена наблюдениями за переговорами, что не обращаю должного внимания на не согласованные со мной изменения в моем статусе, просто отметив для себя в мозгу галочкой на будущее. Да и не принимаю их всерьез. Юрию верить – себя не уважать, как оказывается. Мало ли чего скажет для убеждения оппонента. Мне вон, как красиво врал про отсутствие связи и собственное одиночество. Гад.
Прокручиваю в голове у себя все эти мысли, а сама невольно подаюсь вперед, даже дышать стараюсь через раз, чтоб не дай бог, не выгнали из кабинета и дали досмотреть шоу.
И бедра свожу сильнее, нивелируя тяжесть внизу живота. Эти хищные переговоры, это невольное напряжение между двумя зверями, когда невольно сравниваешь и понимаешь, что твой-то – круче всех. И обязательно сегодня напьется крови врага… Это горячей любой прелюдии в сексе!
Так, будущая Апполинария, тормози пока.
Тор-мо-зи…
Кравец явно собирается что-то ответить, но вбегает Светочка с кофе. На меня не смотрит даже, видимо уже смирившись с тем, что я тут прописалась на её диване. Здесь открывают рты и раздвигают ноги секретутки.
После ухода Светочки накал чуть-чуть спадает, и переговоры продолжаются уже в более спокойном русле.
Я не мешаю, не выстраиваю из себя бог весть кого, но слушаю очень внимательно.
Раз не выгоняют, значит на то есть причины…
Напряжение все же ощущается, и чем дальше, тем больше мне не нравится происходящее.
Обсуждают меня.
Один продает, другой выкупает.
А я…
А я обтекаю сижу.
По моей гордыне проехались бронетранспортёром, размазали всю мою предприимчивость, всю мою самостоятельность. Показали, так сказать, мое место в этом мире больших денег и серьезных хищников.
А это очень больно, скажу я вам, когда ты всю жизнь сама по себе, и вдруг появляется мужчина ,который вот так с тобой жестко… Даже без предупреждения и предварительных ласк.
И конкретно сейчас этот мужчина меня выкупает в буквальном смысле этого слова. Что-то уступает Кравицу, и это немалые деньги, судя по эмоциям на крысином лице гостя.
Короче говоря, за время разговора я успеваю словить массу самых противоположных эмоций, от раздражения до страха, от ненависти до вожделения. И в итоге настолько выматываюсь, что даже перестаю бушевать внутри, находя во всем положительные моменты.
Я – тихое маленькое озеро в большом лесу. А никакой-нибудь цунами…
Меня только что выкупили…
То есть,я не попаду в тюрьму, я не буду терпеть все, что пережила это короткое время, в течение долгих двадцати лет.
Понятно, что за решеткой я бы не выдержала. Я бы погибла!
Бог мой, да я за пол суток превратилась в “багдадку”, а что было бы за двадцать лет? Я сто процентов бы не вышла оттуда человеком. Превратилась в зверя, и опять бы загремела туда, не успев выйти.
Будущее, настолько ясное, настолько легко прогнозируемое, что даже странным кажется, как я могла раньше этого не понимать? Не просчитывать такой простой, казалось бы, самый логичный вариант?
О чем я, блять, думала???
Меня сейчас Юрий выкупил в прямом эфире, можно сказать. Выпендрился?
Скорее всего, нет. Не тот масштаб, чтоб так мелко плавать.
Скорее всего, мне сейчас показывают наглядно, насколько я влетела.
Насколько жестокий и серьёзный человек хотел меня усадить за решётку. И что теперь мне следует молчать. И ноги раздвигать в благодарность, да?
– Юленька, встань пожалуйста, – слышу я голос Юры, и понимаю, насколько глубоко задумалась. Не заметила даже, что переговоры закончились.
Опустив глаза, я покорно встаю и оказываюсь ростом с Кравица. Он подходит ближе, нагло пялится на мою грудь.
– Поздравляю, – скрипит с неудовольствием, хватает мою ладонь и прижимается к ней мокрыми противными губами.
Стискиваю зубы.
Терплю.
Много ли у меня теперь возможностей сопротивляться?
Юрий хмурится, шагает к двери, без слов приглашая гостя следовать за собой.
Мужчины выходят в приемную, оставляя меня одну в кабинете.
Я падаю на диван и упираюсь перед собой безумным взглядом, пытаясь осмыслить произошедшее и уложить его у себя в голове.
Прихожу в себя, только когда ощущаю в кабинете присутствие хозяина. Моего теперь тоже? Да?
Поднимаю на него взгляд снизу вверх.
Юра стоит передо мной, сунув руки в карманы своих шикарных костюмных брюк, и смотрит строго и внимательно.
– Ну что, Юля, ноги раздвинешь или сначала, все-таки, рот?
Глава 30
С полсекунды я тупо моргаю, не понимая его слов…
А когда смысл доходит…
На то, чтоб вскочить перед ним на ноги, уходит мгновение. На то, чтоб посмотреть в светлые похотливые глаза, еще одно.
Ну, а остаток отведенного мне судьбой времени уходит на действия.
Шиплю злобно в ответ на хамское предложение:
– Сначала – зубы!
И коротко, без замаха, но очень жестко, бью по гадкой , надменной морде.
И вот плевать мне в этот момент, за какую сумму он меня выкупил, и на что , типа, имеет право.
Ни на что! Пошел он нахер! Сука! Лесной блядский царь! Пусть попробует только!
Удар получается сильным, голову Юрия мотает в сторону.
Эхо от удара , кажется, гуляет по кабинету, я замираю, вытаращив глаза на дело рук своих. Руки, точнее.
Все…
Это финал, Юлька, так и не ставшая Апполинарией…
Лесной медведь тебя сейчас просто в пол вколотит…
Такие мужики не любят, когда их незапланированно отоваривают по роже.
Он медленно поворачивает лицо обратно, словно не веря, прикасается к разбитой губе пальцами, слизывает кровь…
А я стою, уже понимая, что именно сделала, умирая одновременно от ужаса содеянного и своей дикой готовности отстаивать чувство собственного достоинства.
Я – не шлюха покорная! И ноги по сигналу раздвигать точно не буду!
Наверно, все это четко транслируется в моих глазах, потому что Юра щурится злобно, усмехается, вытирает кровь с губ тыльной стороной ладони.
А затем, с тихим и жутким рычанием:
– Как ты меня заебала, ведьма!
Ловит оба запястья одной рукой, а второй жестко хватает за затылок, притягивая к себе и вжимаясь в распахнутый в протестующем вопле рот грубо и жадно.
Вся моя боевая ярость мгновенно трансформируется в не менее боевое желание показать этому гаду, что я – сама решаю, кого мне целовать и кому позволять себя лапать!
И плевать, что в данный момент это – именно он! И до этого тоже был он! И вообще…
Плевать!
Я – выбираю сама!
Я – его выбрала!
Отвечаю на жестокий поцелуй не менее жестоко, кусаю, без стеснения и каких-либо тормозов, его губы, неистово вжимаюсь всем телом в него, так сильно, что кажется сердце мое – уже в его груди! В его руках! Бьется, больно так, дышать мешает!
Да и не надо мне дышать, зачем?
Пусть он дышит. Мной.
Охотник рычит, почуяв мою накопленную ярость, которую я сейчас радостно трачу на него, и не тормозит, только огня подливает еще больше!
Сжимает меня, железные пальцы – до боли на моих предплечьях, до синяков. Это неприятно, но плевать!
Особенно, когда он отрывается от губ и начинает яростно кусать шею. Каждый его укус – сигнал моему телу, что вот он – хозяин, нашелся. Все правильно сейчас сделает. Так, как надо. Так, как мы любим, как ждем! По чему тоскуем давно уже!
Слышится треск, это я рву ворот его шикарной, стоящей, как половина моей квартиры, рубашки, потому что не ему одному хочется кусать! Не ему одному кровь нужна!
Я тоже! Тоже хочу!
Освобожденное от оков галстука горло невероятно привлекательное, и я с наслаждением впиваюсь в него зубами. И ощущаю дикий восторг при этом.
– Сучка кусачая, – рычит он, отрывая меня от себя за запястья, смотрит с полсекунды в глаза, взгляд его – невероятно жгучий, такой, что колени гнутся. И хорошо, что держит.
На шее его – четкий отпечаток моих зубов, повыше ворота рубашки, а значит, будет виден всем.
И партнерам, и этим сучкам из приемной… Осознание такое доставляет мне невыразимое наслаждение, и я, торжествующе усмехаясь, нарочито медленно и вызывающе облизываюсь.
А глаза моего охотника темнеют еще больше, становясь совершенно черными и жгучими.
– Ведьма чертова, – хрипит он, и, будь я проклята, если не сквозит в его тоне отчаяние. Не хочется ему покоряться, не хочется чувствовать то, что сейчас чувствует! А выбора нет! И это… Ох, осознание своей власти – непередаваемо! Это даже не компенсация за мои моральные страдания, за то, что он устроил мне тут, в кабинете, только что… Это – воздаяние! Сторицей! За мои мучения! Получай! Получай, гадкий медведь!
Видно, что-то такое торжествующее в моих глазах отражается, потому что охотник сжимает челюсти, а затем кладет мне руки на плечи, давит вниз во вполне однозначном властном жесте.
Я становлюсь на колени.
Прекрасно осознавая, что могу вывернуться и опять смазать его по роже. И, похоже, он этот вариант тоже не исключает, потому что нет полной уверенности в своих силах в этих черных глазах.
И, когда я встаю на колени и смотрю на него снизу вверх…
Это не поза покорности. Нет. Я сама хочу. Сама. И он, и я понимаем это.
Потому к ремню на брюках я тянусь сама. И расстегиваю тоже сама.
Он красивый.
Сука такая гадкая, надменная, он везде красивый!
И тут – тоже.
Тяжелая ладонь ложится на затылок, давит, поторапливая, не давая налюбоваться. Покоряюсь. Мне тоже этого хочется.
И, когда его выгибает от первого прикосновения моих губ, понимаю, что ему этого не доставало. Как и мне. Все это время мы словно голодали, а сейчас… Сейчас невозможно насытиться.
Я расслабляю горло, стараясь сделать так, чтоб ему было максимально хорошо, смотрю снизу на искаженное мучительным удовольствием лицо, на закушенные губы, в черных глазах утопаю, и вскоре просто подчиняюсь властным движениям широкой ладони на затылке. Это так сладко, боже мой…
Это так хорошо…
Как же я жила без этого?
Почему? Почему я думала, что смогу без этого прожить?
Мне тяжело дышать, между ног мокро до неприличия уже, хотя какие могут быть сейчас даже мыли о приличиях? Никаких.
Мне хочется, чтоб он кончил. Мне хочется его вкус на языке, и я ускоряюсь.
Он рычит сдавленно, прихватывает мои волосы, распуская аккуратную прическу, пряди падают на лицо, мешают, наверняка, это выглядит неаккуратно и страшно…
А он смотрит.
Взгляда не отрывает.
И в один момент отстраняется.
Не успеваю удивиться, Юрий поднимает меня за локти вверх, опять жмет к себе так, что голову запрокидываю.
– Ведьма, ведьма, что сделала со мной… – рычит он сдавленно, рассматривая мое лицо с распухшими мокрыми губами и прилипшими к щеками волосами, – голову, блять, потерял… Если бы не ты… Сука…
А потом он меня целует. Прямо в губы, жадно и глубоко, вылизывая рот, словно зверь, пожирающий свою долгожданную добычу.
И я покоряюсь. Не хочу больше воевать.
Иногда это так сладко – покориться тому, кто уже покорен тобой…
Диван по прямому секс-назначению Юрий не использует.
Его шикарный ковер, несмотря на общий тонкий вид, очень плотный и мягкий даже.
Мое тугое платье-футляр трещит по шву, когда Юра бесцеремонно, не пытаясь даже искать потайную молнию, рвет его на две половины.
Резко выдыхает, разглядывая белье. Верней, меня в белье. Нежном, шелковом. И пояс с подтяжками… Ни на что не надеялась, когда натягивала этот шелковый разврат перед походом сюда.
Каждый день так хожу, а вы о чем подумали?
Юра наклоняется, прижимаясь губами к низу живота прямо через нежную ткань белья.
И меня трясет от чувственности этого жеста.
Нежно, так нежно…
И такой контраст с тем, что происходило раньше…
И еще больший контраст с тем, что происходит дальше.
Потому что мой новый босс больше не нежничает.
Шелк жалобно стонет, умирая в грубых руках неотесанного охотника, в которого мгновенно превращается солидный , шикарный бизнесмен.
И мне нравится такая дикая перемена.
Послушно раздвигаю ноги, позволяя взять себя. Жестко, грубо, но мне так хорошо, мне так надо именно эту грубость сейчас.
Юра, похоже, совершенно теряет самоконтроль, потому что сразу срывается на бешеный темп, гонясь только за своим удовольствием, меня мотает по ковру вперед и назад, зацепиться совершенно не за что, волосы скользят по шелковому плетению узоров, а мой жестокий охотник только ускоряется, не отрывая жадного восхищенного взгляда от моей колышащейся в такт его движениям груди, от моего красного лица.
Я тоже уже себя не контролирую, не стремлюсь выглядеть красиво, не стремлюсь располагаться правильно… Нам не надо этого с ним! Ничего не надо!
Сейчас даже не секс у нас, нет! Сейчас у нас взаимное насыщение.
Первое, самое острое.
Когда невозможно остановиться, невозможно прекратить это все.
Когда сама мысль о промедлении – смерть!
Юра падает на меня, закрывая собой полностью, дышит хрипло, утыкается в мою ключицу, вылизывает шею жадно и лихорадочно. И я опять сладко вцепляюсь зубами в подставленную мне кожу. Ох… Как вкусно! Я его сожрать готова!
Мой укус заставляет Юру глухо выматериться, ускориться еще…
И меня покорно выгибает следом за ним, прошивает кайфом, да таким, что хочется выть в голос. Тормозит только то, что рот занят.
Сжимаю его внутри, пытаясь поймать еще, еще больше удовольствия!
И ощущаю, как он кончает, матерясь и стискивая меня в медвежьих объятиях.
Я с радостью обнимаю в ответ, желая продлить этот момент, желая сделать так, чтоб мы застыли в этом. И не расставались никогда.
– Чуть не потерял тебя, ведьма, – хрипло стонет Юра мне в ухо. – Два дня и не вытащить бы было…
Глава 31
Мой рабочий стол расположен прямо под кондиционером. Очень комфортно, можно вверх направить струю воздуха, и она мягко разбивается о потолок, не выстуживая, а лаская и освежая.
Освежиться мне сейчас очень даже не повредит, учитывая чрезвычайно активные вчерашний день и вечер.
Мой охотник, как сорвался с самого утра с цепи в своем кабинете, так и не затормозил до ужина.
Хорошо, хоть продолжили мы не на рабочем месте…
Чуть-чуть насытившись и отдышавшись, Юра молча накинул на меня свой пиджак и за руку вывел из кабинета.
Надо было видеть глаза его подчиненных стервоз!
Блин, слухи теперь пойдут жуткие, конечно, про то, каким именно местом движется Еблонская по карьерной лестнице…
Но в тот момент я категорически плевала на все и всех.
И была полностью увлечена маршрутом, который проложил мой охотник. Особенно, конечной целью этого маршрута.
Как уже можно понять, мой несчастный организм слетел-таки с катушек и радостно потащил меня навстречу плотским удовольствиям.
Из рабочего кабинета – в машину, из машины – к моему новому боссу в дом… Ну, а там понеслось: комнат много, джакузи, опять же, и бассейн во дворе… Как-то не до разговоров было.
Прижмуриваюсь довольно, припоминая все чудесные детали нашего времяпрепровождения…
Ох, словно обратно в лес вернулась, в тот домик, с полевыми цветами и голубикой на столе.
Даже иногда казалось, что, стоит выйти за дверь, как козу-предательницу встречу.
– Слушай, – вспомнила я во время одного из немногочисленных перерывов между сексом “на подышать”, – а когда ты собирался мне все рассказать? Ну, про то, что мы не в лесной глуши, а в цивилизации? И про то, что ты – подлец и рабовладелец?
– А мы не в цивилизации были, – Юра виртуозно не заметил половины вопросы, просто переключив на плотское: мягко огладил мою грудь, щипнул сосок, – туда чтоб добраться, особый транспорт нужен. Так что, я и не врал тебе…
– Ну конечно, – легко двинула я его локтем, без особой, впрочем, злости. Поостыла уже… Да и секс животворящий с женщиной странные вещи делает. Вроде, и есть, за что убивать гада, а уже не хочется… Если он еще планирует так же хорошо делать, как и до этого, то… пусть живет. Желательно, где-нибудь неподалеку от меня. В шаговой доступности, так сказать…
– Это так, – Юрий словил мой локоть, прижал к своему горячему, словно печка, животу, распрямил руку и настойчиво повел ладонь ниже. – Просто тебе же ничего не угрожало, и я чувствовал, что тебе нужен отдых…
– Чувствовал он… – все так же, без прежней обиды, проворчала я, с интересом следя за собственной ладонью, которой бесстыдно управлял сейчас мой горячий охотник. – Я же человек… А ты со мной, как с кошкой…
– С котенком… – он потерся носом о мою шею, ласкаясь. И это настолько остро диссонировало с тем, что его пальцы заставляли меня делать внизу, что прямо мурашки по коже понеслись. – Несмышленым… Потерянным… Глупеньким… Ты такая испуганная была там, в лесу. Соблазнительная… Я не планировал, честно. Но ты так смотрела, так терлась… А у меня секса уже месяц не было… И тут ты… С такими титьками и такой задницей… И глазами… И губами… Да тут и святой не устоял бы. А я – вообще не святой…
– Это точно… – я уже мало слушала его признания, полностью поглощенная тем, что вытворяли его губы с моей шеей и его пальцы с моим клитором.
Похоже, наш небольшой перерыв заканчивался.
Я решила, что спрошу его в следующий раз поподробней о мотивах такого скотского поведения. И уточню, что со мной можно было просто поговорить словами. А не вести себя подобно дикарю лесному… Хотя, в тех условиях я его таким и считала и никаких признаний не ждала.
А вот вчера – ждала.
Как и более подробной информации о том, в насколько глубокую жопу я сама себя засадила, сколько он заплатил, чтоб помочь мне, и почему, сука такая, не вытащил меня из тюряги раньше, если уж так сильно планировал заботиться и невестой называть?
Очень хотелось конкретики, но ее не случилось по объективным причинам.
Сначала мы не могли оторваться друг от друга.
Ну помните, да?
Машина, дом с десятью комнатами, джакузи, бассейн… И так далее…
Перерывы “ на подышать” были кратковременными, и если вы думаете, что у меня в такие моменты врубался мозг и критичность мышления, то значит, слишком хорошего мнения о Юльке Еблонской.
Я только реально дышать могла. И губами шлепать.
А потом вовсе уснула.
Ночью Юра пару раз будил меня, чтоб заняться сексом, и меня хватало только на вялое молчаливое удивление его ненасытностью. Вроде, в лесу он был спокойнее… Или нет?
В любом случае, утром его рядом не оказалось, и я как-то даже с облегчением выдохнула.
У кровати стоял сервированный столик с завтраком, а сообщение в телефоне информировало, что их ненасытное боссовское величество отбыло на работу, у него какие-то совещания срочные, а потому мы сможем встретиться сегодня за обедом.
Была еще краткая приписка о секс-характере нашей встречи, да настолько пошлая, что я покраснела даже. Словно не имел он меня совсем недавно во все доступные места.
Позавтракав и нацепив на себя найденную в гардеробе рубашку, я отправилась на такси к себе домой.
Переодеться, привести в порядок лицо и волосы.
И явиться на свое рабочее место.
Потому что, несмотря на личный характер наших с боссом взаимоотношений и мою внезапно наладившуюся интимную жизнь, работа никуда не делась.
А я – не тот человек, чтоб реально нижней чакрой себе место под солнцем пробивать.
В офисе, стойко выдержав змеиные взгляды местного серпентария и даже не уточнив, на месте ли господин Кирсанов, чтоб не провоцировать лишний раз, я получила свой скромный угол в маленьком, тесном, словно стенной шкаф, кабинетике, где кроме меня, слава богу, никого не было.
А кондиционер, тоже слава богу, был.
И вот теперь сижу, полностью погрузившись в работу и делая только очень короткие паузы на сладкие потягивания ноющего во всех нужных местах тела и горячие воспоминания, от которых все внизу начинает даже не ныть, а пульсировать требовательно.
Ох, Юра, разбудил ты во мне ведьму… Теперь неизвестно, кто кого заездит.
Вот только вопросы тебе все же задам намеченные.
Я копаюсь в документах уже несколько часов и, в итоге, ощущаю усталость.
Хотя меня пощадили в буквальном смысле этого слова,потому что все документы – мои. Так как фирма влилась в более крупную, можно сказать, монополиста, я , получается, навожу порядок у самой себя. Но теперь уже под крылом большого друга, надежно спрятанная за пазухой от всех невзгод. Приятно…
Устало откидываюсь на спинку стула, помахиваю на себя учредительными документами, в голове словно лёгкий хмель, упоительное спокойствие и умиротворенность. Давно со мной такого не случалось… Очень момент интересный, я даже задумываюсь о том, как жила раньше и чего же я на самом деле сейчас хочу. А я хочу стабильности. Впервые в жизни, наверное, не будоражит экстрим. Получается, я устала от того, что всё время бегу куда-то, за кем-то, чаще всего от себя. Это утомительно. Нет, в своё время я зажигала звёзды и щекотала нервишки, и было всё здорово. Но, видимо, ближе к тридцати годам, а может ближе к паспортному столу…
О! Кстати!
Глава 32
В пару кликов открываю сайт госуслуг и подаю заявку на смену паспорта. Хорошо, что всё теперь можно делать онлайн. Мама до сих пор по всякой всячине в сберкассу и на почту таскается, не верит, что можно по-другому. Не доверяет…
На мгновение с удивлением думаю, что буквально в ста километрах отсюда – совершенно другая жизнь…
Да что там говорить!
Я сама недавно была частью этой другой жизни!
И это я не про маму совсем, а про свое существование в деревенском домике, где из всех развлечений – сбор ягод и секс.
И надо же, вполне этого хватало…
Прикрываю глаза, улыбаюсь. Говорят, с милым рай в шалаше… Но не каждая стремится проверять свои силы в этом направлении.
А я вот – уже проверила.
И реально – рай.
Ничего мне не надо было там, в нашем деревенском раю без телевизора и интернета…
Получается… Он, господин Кирсанов, бешеный охотник, невозможный, наглый тип, шовинист и гад, мой? Милый?
Странно так это осознавать…
И не верится, что выбор-то уже сделало за тебя твое подсознание, твое тело, наконец!
Душа-то в раздрае!
И, главное, подсказать некому! Мама – смешно и нелепо. Анька – тоже не вариант, она меня за бабки для своих сирот продаст хоть султану турецкому в рабство, не только богатому российскому мужику.
Даже бабка не снится, как будто миссию свою выполнила, путь верный указала, а дальше барахтайся, Юлька, как хочешь…
Хоть бы намеком каким дала понять…
А то мне сегодня ночью, в те пару часов, когда Юрий оставлял в покое, снилась какая-то темноволосая девушка. Красивая, просто до невозможности. И какая-то… Неуверенная, что ли, в своей красоте… Это не виделось, просто ощущалось.
Девушка откидывала назад длинные темные волосы, прикусывала яркие губы, улыбалась мне…
Вот что это значит?
Кто эта девушка и какого, собственно, черта она мне снится? Чего хочет от меня?
Сон был смутный, прерывался постоянно из-за близкого присутствия моего секс-террориста, но осталось ощущение, что, встреть я ее наяву, то, наверное, подружилась бы даже. Родственная душа прямо.
Бред бредовый…
Никакая я не ведьма, а фиг знает, что.
Возвращаюсь к госуслугам и финалю операцию, выбрасывая из головы непонятный сон и свои по нему ощущения.
Улыбаюсь, глядя в экран ноута.
Всё! Это отправка в новую жизнь. «Enter», и теперь я – почти Аполлинария. В паспортный стол всё равно придётся зайти, но потом.
И надо же, я прямо тут же чувствую, что всё начинает меняться, вот буквально в этот момент, когда я чётко решаю сменить имя. Мысли чистые…
Неожиданно думается о семье, муже и детях, так забавно и позитивно все.
Смотрю в экран, а там – всплывающая реклама сайта со свадебными платьями для больших девочек.
Ох, прямо слезы на глаза наворачиваются.
Вот он, знак!
Спасибо тебе , бабуля!
Теперь я точно знаю, чего хочу!
Хочу замуж!
Чтобы не упустить это странное ощущение лёгкости и покоя, а ещё сентиментальности, захожу на сайт товаров для на маленьких деток.
Как только открываю страницу сайта, где на главной фотография младенца в конверте, напрягается незнакомо грудь.
И тут до меня доходит. Как до утки на пятые сутки… Видимо, я утка варёная. Потому что нифига не на пятые сутки даже.
Никаких месячных у меня не было уже больше месяца!
Все мысли о работе вылетают из головы со скоростью звука.
Хватаю свою сумку, кидаю документы в сейф, удаляю историю посещения сайтов на компьютере… Бля! А здесь же сетка! И Юра запросто, с подачи этого дохлого игромана, который на личных делах сидит у него в фирме, может смотреть онлайн всё то же, что и я…
Да и хрен с ним! Пусть думает, что замуж выхожу и ребёнка рожаю. За кого, от кого, пусть догадывается.
Вот я идиотка!
Точно надо Аполлинарией становиться, у Юльки Еблонской слишком много косяков в жизни.
Выбегаю из офиса, забыв обо всём на свете. Собственно, работа у меня по сути своей– только одно название… Потом уже, когда доки в порядок приведу учредительные, Анька все остальное согласует с местным серпентарием…
Прощаюсь с охранником и выбегаю в горячий томный день, наполненный запахом моря, выхлопных газов и дешёвой забегаловки по соседству.
Женщина, которая мечтает о ребёнке, или хотя бы понимает, что с ней может всякое такое в любой момент приключиться, в запасах имеет десяток тестов на беременность. Дома. У меня есть такой тайник, где хранятся эти важные для будущей матери вещи. Но хочется прямо сейчас узнать, в это мгновение, немедленно. Грудь продолжает быть напряжённой, нервы – тоже, и, когда начинает звенеть телефон, у меня отчего-то сердце в пятки улетает.
Но, с другой стороны, это к лучшему,звонок выводит меня из странного состояния, можно сказать, прострации.
– Ты куда убежала? – строго спрашивает Юра. – У меня сегодня встреча с двоюродным братом , я хотел взять тебя с собой. Ты же понимаешь, что нам лучше ходить вместе.Юля, ты где?
Ну что, папаша, запаниковал? Точно, сто процентов смотрел, на какие сайты я выхожу.
– Юля, почему ты молчишь? – нетерпеливо спрашивает он.
– Георгий Николаевич, – мягко и дразняще мурчу я в трубку, уже придя в себя и быстренько оглядываясь в поисках аптеки поблизости, —мне срочно нужно было отойти, я здесь,рядом, буду где-то через полчаса.
И отключаюсь, мстительно улыбаясь.
Давай, Юрик! Штанины подобрал и кинулся догонять.
Аптека обнаруживается в соседнем здании.Пританцовывая на каблуках, занимаю очередь за покрасневшим до кончиков волос студентом, покупающим презервативы и смазку.
Блин, еще десять лет назад первого вполне хватало, а теперь хрен знает, что за молодёжь пошла… Когда он в очередной раз воровато оглядывается на меня, улыбаюсь, повожу бровью и похотливо подмигиваю. Пацан ещё больше краснеет, быстро берет свой товар и сматывается. Задумчиво смотрю ему вслед… Да, какие-то хилые мальчики пошли. Стеснительные.
Потом поворачиваюсь к фармацевту.
– Пять тестов на беременность, пожалуйста.
– Вам какие?
Я – профессионал в покупке тестов на беременность. Точно описываю, какие мне нужны. Беру пакетик, запихиваю в сумку и бегу в ближайшее кафе, чтобы сходить в туалет.
Потом сажусь за столик и покупаю себе пирожное.
От расстройства, конечно же.
Потому что нифига я оказываюсь не беременная.
Три теста использовала, последний даже не выкинула, а с собой забрала. Вдруг полоска не сразу проявляется?
С одной стороны испытываю досаду, а с другой – облегчение. Наверно, рано еще. Не надо…
Но все равно, как было бы славно…
Ну все, вот оно, началось – фанатичное ожидание чуда. Торможу свои фантазии, понимая, что так окончательно вытреплю себе нервы.
Ну, нет, так нет…
Блин… Но как бы было хорошо, если б да…
Глава 33
Георгий Николаевич каким-то образом следит за мной.
Выхожу из кафе, наевшись от нервов и расстройства эклеров, и тут же натыкаюсь на него.
Задумчиво разглядываю шикарный мерседес представительского класса. Черного зверя, породистого такого, явно нового.
Это определенно не та машина, которую я видела влесном амбаре… Та, в принципе, тоже хорошего уровня, но все же внедорожник, а тут словно с дип миссии снял.
У него свой автопарк?
И чего тогда, справшивается, из-за каких-то двух единиц техники, слегка покореженных, мне пенять? Хотя, он и не пенял, но ощущения не обманешь…
Кирсанов разговаривает по телефону возле своего породистого мерса, видит, что я вышла, и открывает переднюю дверь пассажира, кивком приглашая сесть в шикарный кожаный салон.
Я скрываю улыбку, гордо задираю нос и, сделав немного утомленное лицо, слово меня достала эта машина , этот мужчина и, вообще, сытая жизнь приелась, со всей возможной грацией сажусь в машину.
Юра закрывает за мной дверь, обходит спереди свой шикарный автомобиль, завершая по пути разговор, и садится за руль.
– Куда ты ходила? – спрашивает он на голубом глазу, словно совсем в курсе, куда и зачем я среди рабочего дня выбежала.
Видно, от меня требуется отчетность в своих действиях.
Правила игры такие.
Офигенный мужик, то есть, я даже трусики теперь без его ведома не куплю.
Тут надо подумать, оно мне надо?
Одно надо точно, посмотреть, как он реагирует на возможность родить ребёнка.
– В аптеку. Мы с тобой не предохранялись.
И прямо сходу атмосфера в машине густеет, Юра напрягается, сжимаются пальцы на руле…
Мгновение…
И все!
Все прекращается!
Юра поворачивается ко мне, смотрит внимательно и тепло.
– Купила тест? – интересуется он совершенно иным голосом, спокойным и даже, наверно, нежным…
Хотя, это глупость и обман слуха.
Где Кирсанов и где нежность?
Я отворачиваюсь от него, осознавая со всей ясностью, что сейчас, в данный момент, формируется мой очередной комплекс.
