Текст книги "Ведьма для охотника (СИ)"

Автор книги: Татьяна Чащина

Соавторы: Мария Зайцева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Ты откуда такое имя взяла? – шепчет он, продолжая гладить меня уже по рукам, по плечам, под волосы пальцы свои длинные запускает, шею ласкает. Большим пальцем по щеке проходится. И я, словно кошка, тянусь за его руками, за его теплом и уверенностью. Мне так нужно это сейчас! Так нужно!

Он бывает таким нежным… Со мной? Только со мной!

– Можно сказать, бабушка посоветовала. А что ты так удивился?

– Деда моего так звали, – еле слышно отвечает он, приподнимая меня за подбородок и внимательно вглядываясь в мое лицо.

– Вот видишь, как хорошо, – выдыхаю я, ощущая, как жесткие пальцы ласкают затылок, венок мой падает с головы… И хочется больше его рук.

Хочется, чтоб приласкал… Поцеловал… И не злился больше никогда.

– Какая же ты загадочная, лесная фея, – хрипит он мне в губы, сладко-сладко.

И я млею.

– Уже фея? – шепчу еле слышно, играя, – только что ведьмой была…

– Ведьмочка! – улыбается он… влюблённо. – Самая прекрасная в моей жизни.

– А если прекрасная, тогда дай мне клятву! – строго заявляю я, припомнив бабкин наказ.

Юра выдыхает, берет мое лицо в обе ладони и целует. Сладко, нежно-нежно… Я таю. Умираю просто от удовольствия. Так хочется, чтоб это не прекращалось, чтоб длилось как можно дольше… Наше сладкое безвременье, как в том северном лесу…

Мой охотник отрывается от меня, лизнув напоследок нижнюю губу:

– Какую клятву ты хочешь от меня?

– Говорить мне всегда правду. Поклянись, охотник, если не сдержишь, разрушишь всё. А я не хочу рушить! Я хочу только строить! Смотри, как хорошо, просто чудесно…

– Да, сейчас будет тебе чудесно, – криво усмехается он и смотрит на лес, – мошкара сейчас как налетит.

– Не увиливай, – я сама его лицо беру в руки и направляю властно, чтобы в глаза смотреть.

– Серьёзно. Это не похоже на то место, где мы с тобой любили друг друга. Это другой лес,здесь такая мошкА, не успеем добежать до дома.

Интересно… То есть, выучил уже округу… Давно здесь, что ли?

– И ты уже и с Катей познакомился? – надуваюсь я и отхожу от него, подбирая упавший венок. Сейчас мне почему-то не хочется надевать его на голову.

Разворачиваюсь и иду по тропинке прочь от погоста.

– Естественно, – он шагает за мной, – даже твои родители нас ждут в гости.

Ого… Шустрый… Хотя, чему удивляться, это же Кирсанов…

– Какой ты быстрый,– я топаю впереди, через плечо поглядываю настороженно. – Клятву ещё не дал, а уже чего-то тут навыдумывал.

Знаю, что давлю, но мне надо. Очень надо. Бабка не будет врать.

Все наши выяснения можно потом. После клятвы.

– Хорошо, – сдается Юра, тормозя и разворачивая меня за руку. – Вот тебе моя клятва: буду говорить правду. Всегда. В любой ситуации. Но не обессудь потом, вещи не собирай, к мамочке не уезжай, а к бабушке на могилку – тем более. Поняла?

Киваю восторженно, обвиваю его крепкую шею прижимаюсь.

Я счастлива.

Все остальное… Это ерунда. Это решаемо…

…

– Обманула тебя Наташка. – Говорит задумчиво Юра, пока мы медленно идем в сторону Катькиного дома, – наврала в три короба, и она действительно психически нездоровая. Я не сразу понял, любил сильно… Знаешь, только потом понял, что созависимость… Смешно, других лечил, себя не диагностировал… Не смог я с ней совладать, ничего не смог сделать… Поэтому в профессии не собирался оставаться, в бизнес полностью ушёл.

– А что за фирмочка у тебя была, ну , когда ты с Наташей познакомился? – соображаю я, медленно двигаясь по тропинке в обнимку с любимым.

– У меня был туристический, хорошо шел, на первых позициях в Питере был, и еще свой кабинет, по профилю, – отвечает Кирсанов.

– Да ты и жнец, и швец, и на дуде игрец! – удивляюсь я. – И медицинский, и туристический бизнес!

– Да… – задумчиво кивает Юра, – знаешь… Легко все шло. Такой был веселый, казалось, все вокруг меня крутится. Я бизнес как раз начал, когда жирные годы были, дотации, и снижение налогов от государства, и всякие приятности… Ну, ты в курсе. А я еще и с первоначальным капиталом пришел. Квартиру продал родительскую в Питере… Жил у брата двоюродного тогда несколько месяцев, пока свое не взял. И так легко все получалось. Открыли же тогда как раз Турцию, ты не помнишь, конечно… Но это были бешеные бабки. Турция, Египет, Греция… Я в стране и не жил практически, мотался по партнерам. Кабинет не оставлял, потому что не мог себе представить, что без практики буду… Странный выверт сознания. И , когда Наташу встретил, то мир вообще заиграл…

Он замолкает, потом осторожно сжимает меня и утыкается носом в шею:

– Тогда я думал, что заиграл… Но это вообще не похоже на то, что сейчас происходит…

Мне щекотно и невероятно приятно от его признаний. И вообще, складывается ощущение, что своей клятвой я развязала Юре язык, и теперь меня ждет много всяких откровений…

Предвкушение заставляет кровь бурлить.

Я его обязательно раскручу на рассказ обо мне… И о том, что он ко мне чувствует! Обязательно!

– А потом? – возвращаю я его на землю, просто потому, что ощущаю слишком много всего сейчас. И это надо как-то приземлить, а то улечу же!

– А потом… – он вздыхает, кратко и вкусно целует меня в шею и идет дальше, обнимая меня за талию, – дальше я возвращаюсь из командировки, а дома… Наташка утащила все. Полностью. Весь бизнес мой порушила, стерва. Я так и не понял причины этого. Я не обижал, любил ее… Все,что хотела, везде, куда хотела… Понимаешь? Я проморгал просто все, увлеченный работой. И потому потом было так… Неприятно. Не знаю, как бы выплыл, но Кирюха помог. У нас вообще семья хорошая. Ну, ты увидишь. А потом как-то… Повезло, что ли… Кирюха приехал в ту глушь, куда я забился, с каким-то приятелем своим. А у того отец —владелец крупного бизнеса. Мы разговорились… И возникла тема с этим заповедником и охотничьими угодьями. А потом второй Кирюхин приятель свел меня со своим дядькой, а тот в аппарате президента… Случайность, понимаешь, чистая случайность. И не прошло пары лет, а у меня уже бизнес стоил больше, чем тот, который Наташка утащила. И направления новые, только у меня которые, эксклюзив. Ну и… – тут он делает паузу, словно раздумывает, говорить ли мне дальше, но затем продолжает, клятва же… – а потом нашел Наташку и ее мужика. В Испании. И ее мужик неожиданно мне решил подарить то, что у меня забрал.

При этих словах глаза его небесные щурятся по-звериному, и улыбочка становится жёсткой, даже немного хищнической.

– Понятно,– киваю я задумчиво, – рвал ты беднягу, как Тузик грелку.

– Да, а чем-то надо было заниматься, пока ты в университете своем училась.

– Ты меня не знал! – смеюсь я.

– Не знал, но догадывался, – шутит Юра, прижимая меня к себе с силой, и я просто счастливо виснуна нём.

Дорога вьется под ногами, медленно, нескончаемо. И мне не хочется останавливаться. Хочется идти и идти. Только бы рядом с ним.

– Я с тобой хочу быть, Юра, – признание вырывается неожиданно, но я не хочу больше сдерживаться. Это все последствия его клятвы, наверно. – Хочу чтобы у нас сын родился. Только ты мне поможешь тепло в семье сохранить.Поможешь?

– Это уже вторая клятва? – прищурив шельмовски один глаз, смотрит он на меня сверху вниз.

Я улыбалась ему, своему мужчине. Это так сладко осознавать. Так приятно.

А он брови сводит в переносице, хмурый такой становится, суровый:

– А ты что это у меня, исхудать собралась? Посмотри, совсем с лица сошла.

– А это я, Георгий Николаевич, на тюремной баланде слегка похудела, – шучу, чувствуя, как он легонько шлёпает меня по попе.

– Ладно, с лицом делаешь, что хочешь, а стратегически важные места будь любезна держать в объёме, – увесисто прилетает мне опять по заднице.

Я взвизгиваю и отбегаю от него.

– Слушаюсь и повинуюсь, Георгий Николаевич.

Мы смеемся, так легко и хорошо! Невероятно, словно сон это. И мне страшно проснуться, потому что неописуемое блаженство – идти с ним по одной дорожке, в одном направлении, рядом.

В бабушкином доме нам на чердаке будет выдано семейное ложе. И сегодня у меня будет зажигательный секс! Главное, чтоб на Катю труха с деревянного потолка не сыпалась.

– Я хочу исполнить твоё желание, – как гром среди ясного неба. – Что бы ты хотела?

– Реально? – не верю я. – На Новый год в Таиланд поедем. Тепла хочу, там можно клёво отдохнуть! Как тебе моё предложение? – я пританцовываю рядом с ним, выхожу вперёд, чтобы посмотреть в глаза. – Купаться будем…

– А мы сейчас с тобой накупаемся, я здесь речку приметил.

– Нет, но это же не то, – расстроенно выпячиваю губу. – Поехали, ты же хочешь исполнить моё желание.

– Вообще-то, я рассчитывал на свадебное платье и какие-нибудь украшения.

– Ты же мне не откажешь, – я кошкой мартовской льну к его сильному телу. Руки на плечи закидываю. – Не откажешь!

– Почти ни в чём не откажу, – обречённо вздыхает Юра, попавшийся на мой крючок. Крупный фиш! Теперь не соскочит. Ох, какой мужик у меня! И старше, и ребёнок у меня, и любовь у нас взаимная. Кто самый счастливый? Я – самая счастливая! – Так мы поедем в Таиланд?

– Я уже поклялся или ещё нет? – усмехается Юра.

– Да, уже поклялся.

– Тогда, – он наклоняется и вжимается в рот жадным поцелуем. – Хочу тебя,ведьма…

Эпилог

– Ну что, ведьма, доигралась? – голос охотника , низкий, с рычащими нотами, которые так сладко и волнующе царапают все внутри, звучит в темноте комнаты жутковато.

Сразу хочется бежать.

К нему.

Но я обижаюсь, а потому никаких лишних телодвижений. К тому же, в моем состоянии лишние телодвижения – немного лишнее.

– Какого хера я вижу у тебя на странице мужиков и их лайки? Что за бред? Почему я должен терпеть это? Мне уже перед парнями из СБ неловко.

Он идет в мою сторону, как всегда, безошибочно определяя мое месторасположение в полной темноте.

Я отвечать не собираюсь, отворачиваюсь обиженно.

Тоже мне, мавр белобрысый… А вот нечего мою страничку в соцсетях пасти! И вообще… Пусть радуется, что его глубоко беременную жену находят привлекательной… Пусть и всякие извращенцы, но все же, все же!

– Чего молчишь? – рычит он, по пути расстегивая пиджак и бросая его на кровать. Его строгая рубашка белеет в темноте, и это… м-м-м… инфернально волнующе. – Переписывалась с кем-то из них?

– Ты же знаешь, что нет, – фыркаю я.

– Не знаю! – он подходит близко совсем, становится передо мной, берет за подбородок, вынуждая задирать голову, чтоб посмотреть в его глаза. Черные в черноте комнаты. Ух…

Пальцы на ногах поджимаются от возбуждения.

Вообще, беременность много чего нового рассказала мне о моем же собственном организме. Например, что оргазм бывает мульти. Открытие прямо… Юре очень понравилось.

А еще, что мне ужасно нравится, когда он такой… властный. И когда он связывает меня, чтоб не могла его обнимать…

Ох… Зачем я про это сейчас? Я же обижаюсь!

– Не знаю… – хрипит он, – ты же ведьма чертова… С тебя глаз сводить нельзя… Ни на минуту…

Да, легкая паранойя, что его иногда посещает, доставляет отдельно. Хоть Анька и говорит, что это чересчур, но мне нравится. Потому что я знаю, во что именно она выльется. Вот в это…

– Нечего за моей страницей следить, – грублю я, провоцируя, и Юра тут же реагирует на провокацию.

Прихватывает меня за волосы на затылке, а второй рукой дергает молнию на брюках.

Я с удовольствием рассматриваю его уже очень даже готовый к бою член. Скорее всего, уже шел сюда заведенный…

– Давай, ведьма, – подталкивает он меня к себе.

И я бы еще поиграла, наверно, в обижульку, но сил нет. Очень уж хочется.

И потому я наклоняюсь с готовностью и лижу сладко и длинно чувствительную головку.

– Ох, черт… – Юра вздрагивает крупно, всем телом, словно у нас этот минет первый. Его чистая, такая острая реакция заставляет учащенно биться сердце. Мне нравится, когда мой холодный, властный охотник показывает, насколько он беззащитен передо мной, насколько нуждается в моей ласке… Это – отдельный вид удовольствия.

И я не спешу, аккуратно облизывая вкусный член и постепенно углубляясь, ускоряясь, умирая от его мгновенного отклика на каждое движение языка, пока Юра не выдерживает и не прижимает меня к паху жестко, перекрывая доступ кислорода и глухо рыча.

Потом я пытаюсь отдышаться, но не успеваю, потому что муж разворачивает меня и ставит в коленно-локтевую. Задирает платье, рвет трусики, и врывается в мокрое, готовое тело длинно и жестко. И Боже мой… Я вся дрожу от удовольствия, пытаюсь стонать, но тяжелая пятерня перекрывает мне эту возможность.

– Тш-ш-ш… – шепчет на ухо Юра, ускоряясь и все жестче и тяжелее толкаясь в меня, – там Кирюха с Мартой приехали… Услышат…

– Ах… Ты… Гад… – выдыхаю я в ответ на каждый сильный удар в себя, – не… сказал… сразу…

– Конечно, – шепчет он, перехватывая меня очень бережно под живот и вгрызаясь совсем не бережно в шею, – сразу бы туда поскакала… А я наказать тебя должен… Кончай, ведьма ты наглая…

Он ускоряется, и я не могу сдержаться. Мне плевать на то, что там, внизу, гости, что они сто процентов услышат нас, поймут, чем мы тут занимаемся. Я кричу, неистово сокращаясь на члене своего охотника, и ощущаю, как он глухо рычит за моей спиной, кончая.

Потом он нежно и чрезвычайно аккуратно кладет меня на бок на кровати и сладко целует в судорожно хватающие воздух губы.

– Давай, ведьма, приходи в себя. Завтра Новый Год.

– Гад ты… – шепчу я обессиленно.

– Но ты меня любишь. Да?

– Без шансов…

– Вот-вот… А летать тебе в таком состоянии все равно нельзя.

– Гад…

– Все, жду внизу.

Он целует меня в нос и, быстро поправив одежду, уходит.

А я остаюсь лежать, размякшая, как промокашка в старинных тетрадках школьников. Шевелиться вообще не хочется. И злиться тоже, хотя совсем недавно я я буквально из себя выходила, осознав, что проклятый Кирсанов все-таки обыграл меня и Тай накрылся большим медным тазом.

Черт! Его умению уходить от клятвы, не нарушая ее, можно позавидовать!

Сначала у нас была свадьба. На три месяца, да. Со всеми положенными приготовлениями, знакомством с родителями и прочим.

Потом я немножко полежала на сохранении в больничке, а Юра по этому поводу словил дополнительную паранойю, потому что согнал ко мне всех врачей, каких смог найти в Питере, Москве и Израиле. А потом таскал меня на руках еще месяц, сдувая пылинки и не позволяя даже заговаривать про перелет.

И вот теперь, перед Новым Годом, когда я уже себя отлично чувствую, и вообще настроилась…

Он сегодня с утра тупо прислал водителя с машиной,и меня привезли в этот лесной домик. Не тот, в котором мы были с ним в самом начале наших отношений, а в шикарный современный коттедж со всеми возможными удобствами.

По телефону мне было сказано, что врач категорически запретил мне полеты до родов, а потому Новый Год мы проведем тут, в его обожаемом лесу. Нет, Наташка в чем-то все же была права… Он меня таки посадил в лесной избушке!

Хорошо, хоть не одни праздновать будем, Кирсанов с Мартой и их маленькой девочкой приедут. Старший сын Кирилла, веселый, невероятно привлекательный Ник, уехал на все праздники с друзьями кататься на бордах. Счастливчик.

Я рвала и метала, но, к сожалению, спустить злобу было не на кого. Виновник торжества благоразумно на работе задержался.

И вот… Приехал.

И сходу грамотно себя повел: сначала нападение, претензия, потом зализывание обиды. Верней… э-э-э… затрахивание.

И вот вам результат – мне не хочется уже ничего. И обижаться в том числе.

Обидно, конечно, что не поеду в Тай на Новый Год, но, с другой стороны…

Я встаю, привожу себя в порядок, переодеваю белье, меняю платье и чулки.

И спускаюсь вниз.

Елка, огромная, красивая до безумия, украшенная винтажными игрушками, горит огнями.

Кирилл Кирсанов держит на руках свою маленькую дочь и показывает ей розовый стеклянный шарик.

Так похожая на его жену, темноволосая, темноглазая Марточка, таращит глазки и радостно пускает слюни.

Кирилл ощутимо счастлив, это видно.

А я думаю, как же будет выглядеть мой охотник, когда возьмет сына на руки?

Мысли об этом добавляют тепла в еще плавящееся послеоргазменной истомой тело, и я улыбаюсь своему мужу, спокойно открывающему бутылку коньяка для них с братом.

Он ставит коньяк на стол и идет ко мне.

– Как там наш Маркелл? Не сильно его разболтало? – шепотом спрашивает он, положив ладони на мой живот.

– Ему не привыкать, – фыркаю я.

– Ну хватит уже миловаться, – смеется Кирилл, поворачиваясь к нам, – иди сюда, Полинка, смотри, какой мы шарик вам привезли. Им еще бабка наша елку украшала.

– Ну Кирилл, нельзя так грубо, – укоризненно говорит красотка Марта, которую роды и кормление вообще никак не испортили.

С завистью смотрю на ее точеную фигурку и ощущаю себя дирижаблем просто. Удивительно, что мой муж еще хочет заниматься со мной сексом…

Юра, как всегда , филигранно считывает мое настроение, потому что тут же разворачивается и тянется к губам:

– Ты – самая красивая, ведьма, – шепчет он, – я сразу влюбился. Еще там, в лесу… Потерянная, нежная, ранимая… Как было не забрать? Вот и забрал. Забрал же? Да?

И столько опять вопроса в его словах, что я невольно улыбаюсь своему торжеству.

И киваю.

Забрал, охотник, полностью.

И не важно, что я тебя в снах своих видела задолго до этого…

Собственно, ничего необычного… На то я и ведьма, права все-таки бабка.