Текст книги "Ведьма для охотника (СИ)"
Автор книги: Татьяна Чащина
Соавторы: Мария Зайцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Аня вообще молодец, пробивная девчонка, имеет нужные связи, и в большом количестве, во всех сферах. Она мне нравится в этом плане, неунывающая такая. Я тоже почти не унывающая. Что касается Вики, то пусть она там назагорается в своих Арабских Эмиратах, а потом я с ней поговорю. Всё равно найду из-под земли, даже если сидеть буду. И спрошу, как ей живётся после такого предательства.
Черт, одни предатели кругом, надо же! Права бабка была…
Но я отметаю ненужные мысли, настраиваясь на переговоры, поправляю свою шикарнейшую юбку, еду по адресу, который указала мне секретарь Кирсанова Георгия Николаевича.
В клубный ресторан в центре. Только для избранных и по приглашениям. Ну что же, надеюсь,после этого обеда меня не пригласят «проехать в нумера».
Ресторан русской кухни, со всем , полагающимся этому месту колоритом, вроде импозантного швейцара в ливрее, открывающего двери гостям, чучела медведя недалеко от туалетных комнат, наверняка, чтоб гостям было веселее на пути в клозет, официантов в косоворотках , с хитрыми мордами типичных трактирных половых.
Гардероб я прохожу, лето на дворе. Официанты , откидывая длинные чёлки назад, бегают с круглыми подносами, в интерьере много дерева и бархата, всё стилизованно под старину: на стенах выделяется особо портрет Николая II, а на барной стойке – меню дня с твёрдыми знаками во всех словах.
Я прохожу в зал, сразу отметив, что ресторан, несмотря на свою аутентичность, вполне современно оснащен – над столиками оборудованы вытяжки, значит,я спокойно смогу покурить.
Верчу в руках сумочку, подхожу к бару. Жду. Осматриваюсь.
Столик заказан на фамилию Кирсанова, но администратор, выглядящий, как косплей парня из “Трактира на Пятницкой” уведомляет, что самого Кирсанова еще нет, а потому я не тороплюсь садиться.
Зачем?
Позиция ожидающего заранее проигрышна.
Лучше я присяду у бара.
На людей посмотрю.
Твердые знаки в меню дня посчитаю…
Попытаюсь унять рукотрясение и нервную дрожь.
Я разворачиваюсь ко входу в зал как раз в тот момент, когда там появляется еще один гость…
И нет, я, наверно, даже не удивлена.
Удивлялка сломалась еще в лесу.
В скромной хижине, в лапах одного грубого Охотника.
Сейчас он выглядит цивилизованнее.
Немного.
Только взгляд не поменялся.
Все такой же самоуверенный скот.
И именно это заводит до белых мушек перед глазами. От бешенства. И обиды.
Глава 20
Он хорош.
Лощеный такой, стильный. Та ухоженность, верней, остатки ее, что я просчитала еще в лесу, теперь обновлены и явственно заметны.
Импозантный, высокий, крепкий блондин с аккуратно подстриженной бородкой, выразительными пронзительными глазами цвета лазурного неба, спрятанными в тени широких бровей. Модная стильная причёска, только-только из салона, костюм по фигуре, тёмно-серый. Расстёгнут пиджак, на жилете – медные пуговицы. Это, я хочу сказать вам, последний писк.
Рубаха белоснежная, и Юрий как-то так приподнимает губу своеобразно, вроде бы и усмехается, вроде бы и скалится, и его зубы вторят белизне брендовой рубашки.
Идеальные брюки, кожаные дорогие туфли, золотые часы на запястье.
И все это – только обертка, она подмечается, но тут же теряется, когда понимаешь, насколько в его случае оболочка – вторична.
Стать, чёткая ровная походка, взгляд хищника, лицо хозяина, где надменности как раз меньше всего, а больше всего снисходительности. Харизмой бьет на весь ресторан, все, кто тут есть из разумных существ,оглядываются, замирают – еще бы, доминант пришёл! Гляньте на него!
Сжимаю челюсть, выпрямляюсь, спокойно стою под жестким взглядом.
Надо слушать интуицию свою, да.
Не обманывает.
И сто процентов – мой охотник – именно тот самый Кирсанов Г.Н., владелец всего на свете и еще чуть-чуть.
И в свете этого чудесного открытия сама ситуация кажется… Не забавной, нет. Жутковатой.
Что надо тебе от меня, Юра? Не все еще взял? Что-то осталось?
Киваю, спокойно и с достоинством.
И вижу, что моя реакция не нравится нашему магнату. Наверно, привык, что все кланяются?
А может, ждал, что я по старой памяти – сразу на колени?
В голове тут же мелькает картинка, как я совсем недавно, буквально пару недель назад стояла на коленях перед ним. И мне это нравилось. Очень!
Вспыхиваю, хмурюсь непроизвольно, пытаясь контролировать лицо, и Юра это замечает.
Улыбается,сука.
Радуется, что реагирую.
И надо же, еще поздороваться не успел, еще не дошел до меня даже, а я уже не в себе…
Злюсь, ощущая, что совершаю ошибку. Прямо сейчас.
Злость только мешает, любая эмоция мешает.
Он знает, кто я, он меня нашел…
И сознательно припер к стенке. Но мы еще поборемся…
Стараюсь угомонить лицо, сделать взгляд спокойным, даже немного томным.
Тихо здороваюсь, первая, никак не комментируя наше лесное постельное знакомство.
Он отвечает, протягивает руку, наверно, пожать хочет. Или поцеловать… Нет уж!
Разворачиваюсь и иду к столику в зоне для курящих.
Не оглядываюсь, прекрасно понимая, что он идет следом, хотя не слышу его шагов.
Но взгляд чувствую, теперь недовольный. А то, что передвижений не слышно, так он, судя по всему, везде тихо ходит, что в своей тайге, что в городе.
Столик выбираю сама.Услужливый официант в белом фартуке отодвигает стул и сразу подает меню. Предлагает аперитив, блюдо дня, что-то там с потрошками… Отказываюсь, тоже первая, полностью беря инициативу в свои руки.
Мы на переговорах, а не на свиданке.
Официант уходит.
Мы сидим и смотрим друг на друга.
Кто-то должен начать говорить, да? И в этот раз это буду не я.
Удобно располагаюсь за столиком, мне тут же ставят пепельницу и показывают, куда нажимать, чтобы работала вытяжка сверху. Она встроена в небольшой фонарик, который висит над столом. Интересное решение… Достаю сигарету, официант картинно чиркает спичками, подносит огонек. Прикуриваю и выдыхаю дым вверх , он тут же улетает.
И все это – под давящим, тяжелым взглядом Юрия. Верней, Георгия.
Наверно, кто-то другой уже смутился бы, но я -заяц стреляный, да и не в лесу мы теперь, а на моей территории. Я себя чувствую здесь спокойно, раскованно даже. Это тебе не несчастная заблудившаяся туристка, которую можно утащить в свой домик и трахать там искр из глаз.
Конечно, он меня опять пытается ставить в зависимую ситуацию… Зачем-то. Но сейчас я сильнее той несчастной девочки в лесу.
И ничего по моему лицу не прочитать. Надеюсь.Сознательно ставлю блок, успешно миновав первичную стадию растерянности и боли.
Это сделать просто, потому что тот охотник, с которым я провела время в тайге, и этот мужчина, сидящий сейчас напротив, кажутся совершенно разными людьми.
И , если того я не могла понять, просчитать, да и вообще была очень растеряна и напугана, как и любая, оказавшаяся в сложной ситуации женщина, то этого…
Тут все более-менее понятно.
Мотивы неясны, кроме самых очевидных, но в то же время – и самых невероятных.
А вот развитие встречи…
Сто процентов,сейчас будут предложения, которые мнене понравятся.
Я не знаю его, совсем не знаю человека, с которым столько времени провела.
И потому жду всего, даже самого дурацкого и мелочного.
Допустим, та машина, которую я попортила уезжая из амбара, стоит очень много денег. Приблизительно, как три моих квартиры. И та машина, на которой я уехала, и которую я нахрен разбила в самом финале путешествия, на прощание, так сказать, вымещая злобу и обиду, специально выбив окна, фары, испортив сиденье, стоит приблизительно столько же. Итого: будьте любезны миллионов двадцать с гаком можно спокойно предъявить мне.
Вряд ли Кирсанов Г.Н. специально искал меня, чтоб потребовать возмещения ущерба. Юра – мог бы. Я его плохо знаю, а потому… Мог бы. А вот Кирсанову эти двадцать лямов – сумма, которую можно потратить за один день на любовницу.
И фирмешка моя ему нафиг не нужна. На один зубок.
Значит, причина в другом.
Во мне?
Отомстить все же хочет за то, что сбежала?
Так я в своем праве. И это мне, по-хоршему, надо бы мстить…
Не реагируя на его взгляд больше, закрываю меню.
Тут же подбегает официант.
– Голубчик, будьте любезны филе утки с грушей и какой напиток порекомендуете? – улыбаюсь нежно мальчику в косоворотке.
– Сбитень фирменный рекомендую-с, – не выходя из образа полового девятнадцатого века, склоняет голову с прямым пробором набок официант, – наисвежайший!
– Отлично… Вот его. – Воркую я, и добавляю, мстительно усмехаясь, – счет сразу раздельный будьте добры.
Официант кивает, вопросительно и вместе с тем осторожно смотрит на Юру. Похоже, он тут частый гость. И, наверняка, с дамами тоже захаживал. И вряд ли кто-то из них просил раздельный счет.
Сегодня день открытий тут будет.
– Эспрессо, двойной, – тихо командует Юрий и тоже закрывает меню.
ХЭ не нравится его хриплый голос. Не такой, как был в лесу. Скрипучий, жутковатый даже.
Или я сама себя накручиваю?
Официант кивает и улетает.
А мы остаемся сидеть.
Глава 21
– Шикарно выглядишь, ведьма, – нарушает молчание первым Юрий.
А я сужаю глаза невольно. От злости, естественно.
– Интересно, – несмотря на злобу, ненависть даже, стараюсь очень, чтоб голос звучал спокойно, отстраненно, – ты все это затеял, чтоб рассказать мне о том, как я выгляжу? Или, может, к делу сразу?
– А мы и так о деле, – усмехается он, а глаза остро поблескивают, – ты же не думаешь, что я буду о твоей фирмешке болтать? И о твоих дешевых мошеннических схемах?
– Докажи сначала, – автоматически огрызаюсь я, – а потом и разговаривать на эту тему будем.
– На почте у тебя доказательства , – коротко роняет он, откидывается на спинку стула, рассматривает меня, словно бабочку под стеклом.
Этот энтомологический интерес бьет по нервам.
Не припомню такого холода в нашей прошлой с ним жизни…
Там он совсем другой был…
В очередной раз убеждаюсь, насколько у меня дурной вкус на мужиков. То альфонс, то дегенерат, то психопат…
Подбегает официант, приносит напитки.
Молча отпиваю сбитень, странно напоминающий по вкусу молочный слабый киселек, кисло-сладкий и освежающий.
Телефон не трогаю, почту не проверяю.
Вообще не реагирую на провокации.
Юрий пьет кофе.
Изучает меня.
Ловлю его взгляд на своем горле, когда делаю глоток. Зрачки светлых глаз слегка расширяются, словно… Словно думает о чем-то, представляет…
Маньяк, боже мой… Не зря мне он таким показался в момент нашей первой встречи.
Первое впечатление не обманчиво у ведьм.
Пока пробуем напитки, продумываю, как себя дальше вести. Вся моя стратегия, рассчитанная на разговор с незнакомым человеком, полетела в тартарары, а новой не придумывается.
Вцепиться в глаза оппоненту и заорать: “Какого хера ты так сделал?” – это вообще не стратегия…
Хотя…
Вскидываю взгляд, словно примериваясь, ловлю опять его напряженно-расслабленный на своем лице.
Тяжелый такой. Раздевающий.
Последнее неожиданно приводит в замешательство. Неужели, тупо в постель опять хочет? Да ну не-е-ет…
Или да?
Да смешно же…
– Нравится? – спрашивает Юрий, кивая на мой напиток.
Отличный разговор, прекрасная встреча.
– Да, спасибо, —отвечаю без улыбки, – очень вкусно.
– Про оплату счета забудь, не выделывайся, – продолжает он разговор, как ни в чем не бывало, тихо и размерено, словно мы с ним качаемся в полотняном гамаке между двумя пальмами, точнее ёлками, беседуем мирно, и нам действительно некуда спешить. – Раз почту не хочешь смотреть, значит, ничего нового для тебя там нет… Или просто игнорируешь… Ну ничего, я не гордый, на словах могу. Ты влетела, и достаточно серьёзно. Непонятно, как вообще столько лет дырявой схемой пользовалась и никого не заинтересовала… Теперь заинтересовала. И ты не выкрутишься, ведьма, несмотря на шикарную задницу и общий охренительный внешний вид. Тут не действуют эти законы… Но я помогу,твоя фирма должна будет войти в состав моей фирмы, и когда все проблемы перекинутся на меня…
– Это невозможно, – тут же прерываю я его, невольно ощущая мороз по коже от спокойного тона и равнодушного разъяснения ситуации. – Счёт заморожен, любое движение невозможно.
– Так-то оно так, – Юра ставит чашку на стол, усмехается, – но если у нас с тобой договор слияния двухнедельной давности, подписанный при свидетелях, то операция должна случиться вот-вот. В принципе, это веская причина того, что ты, на момент заморозки счёта, уже не являлась владелицей своей крохотной забегаловки.
– Откуда такая благотворительность? – интересуюсь я, ощущая внезапно, как начинает горчить сбитень на языке. Нет, похоже, новые блюда мне пробовать нежелательно… Даже тошнота появляется… Или это – реакция на наш глупый разговор?
А разговор реально глупый…
Юра от меня чего-то хочет, но не говорит, чего, сначала торгует. Выторговывает мое полное согласие… Ставит в безвыходную ситуацию. Сразу же. Без прелюдий.
Впрочем, он всегда так делал… С нашего первого знакомства. Там тоже прелюдии не случилось.
Сразу в избу – и в позу.
Интересно, почему я возбуждаюсь, вспоминая это?
– Вложение в перспективу, – спокойно отвечает Юрий, а затем тянет ко мне ладонь, словно за руку взять хочет.
Но я торопливо отшатываюсь, а потом нам приносят заказ. Мою утку. Я радостно начинаю ее резать, делая вид, что полностью поглощена процессом. А сама все думаю, думаю, думаю…
Вложение в перспективу у него… Какую? В меня? В наши отношения, которых нет?
В мою, как он ее назвал, “крохотную забегаловку”?
Бред. Бредовая ситуация, бредовый разговор…
Вообще, все в моей жизни в последнее время – бред.
Алиса в Стране Чудес какая-то…
Сумасшедший Шляпник… Предлагает решить все твои проблемы. А что хочет взамен?
– Чего ты хочешь от меня, Юра? – эти слова вырываются сами собой, когда уже нет сил терзать утку, игнорируя его настойчивый взгляд.
– Спасти твою шикарную жопу хочу, ведьма, – тут же отвечает он.
– Зачем?
– А почему нет? Может, ты мне нравишься…
– А отдавать чем?
– Найдем способы…
Черт… Маньяк реально…
– Юр, какие способы, о чем ты вообще? – не выдерживаю я уровня бреда и все-таки срываюсь на визгливые бабские претензии, – ты меня обманул. С самого начала обманывал, воспользовался тем, что я заблудилась, была дезориентирована, растеряна… Притащил к себе в избушку…
– Трахнул, – перебивает он мой обвинительный спич, – с обоюдным удовольствием, кстати. И не говори, ведьма, что тебе не понравилось…
– Это к делу не относится! – зверею я, повышая тон и с ужасом слыша словно со стороны в своем голосе истерические ноты, – это – другое!
– Не согласен… – опять перебивает он меня, а затем резко наклоняется и хватает за руку, тянет к себе, припечатывает ладонь к столу, чтоб не дернулась, и начинает говорить тихо и жестко, – не другое! Ты могла мне отказать. Я силой не брал. Сама обнимала, сама лапала, сама смотрела. Я тебе ничего не обещал, я был с тобой честен в этой ситуации. И даже насчет отдаленности от поселка не соврал. Да, не сказал про машину, но ты и не сильно рвалась. Тебе все нравилось. И не смей выставлять меня маньяком и насильником. Не прокатит. А потом ты, вместо того, чтоб поговорить, тупо свалила, перед этим испортив мне транспорт… Это благодарность такая, как я понимаю…
Кирсанов говорит, а я смотрю на него, словно загипнотизированная жутким темным взглядом. Даже слова не с первого раза доходят, будто сквозь толщу воды – глухо и странно.
– Я разозлился, да. И не стал искать даже. Только людей своих отправил выяснить, нормально ли ты добралась до города, все ли в порядке.
– А сейчас тогда что происходит? – шепчу я пересохшими губами, мгновенно растеряв весь пыл и злобу от его напора и жуткого взгляда, – зачем ты все это затеял?
– С чего ты взяла, что это я?
Глава 22
– Не ты? – удивлению моему нет предела сейчас. Даже забываю, что Юра руку мою держит, сжимает. И не сказать, что нежно. Скорее, тут намек на то, что в плен угодила. И фиг выберусь теперь. – А кто?
Вопрос получается глупым, детским каким-то. Недостойным и меня – бизнеследи, и высокого звания переговоров.
– Сама подумай, кому дорогу перешла… – хищно скалится охотник, – я только к разбору полетов успел. И то еле-еле… Еще чуть-чуть, ведьма, и твою сладкую жопку пришлось бы вытаскивать из-за решетки…
– А ты прямо рыцарь… – шиплю я, наконец-то приходя в себя от внезапной атаки и пытаясь выдернуть пальцы из его лапы. Безрезультатно, само собой.
Тяжелая, горячая,грубая ладонь цепко и жестко держит.До того крепко, что не двинешься.
Нет, конечно, можно со скандалом и визгом начать отбиваться, но это как-то… вообще уже…
Потому сохраняю лицо, пытаюсь, по крайней мере, и терплю.
В итоге, ему надоест же?
Сам отпустит.
Его пальцы сухие и властные.
А взгляд – жесткий и пронизывающий. Он ждет от меня чего-то… Прогиба моего ждет. Наверно, расспросов про моих внезапно обнаружившихся недругов.
А вот и не дождется!
Нет, про недругов было бы ужасно интересно, в самом деле, потому что я же по жизни няшка, какие там враги, да?
Но на ум сразу парочка фамилий приходит, кому могла бы помешать…
Раньше, учитывая нашу крышу, добраться до фирмы и меня лично и нагадить было сложновато.
Но теперь, с учетом смены руководства в ведомстве, которое нас курирует, а еще из-за Вики-сучки…
Черт, как все некстати-то!
– Я – вообще не рыцарь, ведьма, – тихо отвечает Юра, наклоняется через стол ко мне, а, учитывая, что я соблюдаю строгость и величавость и не отшатываюсь при его приближении, получается , что наши лица оказываются на очень близком расстоянии друг от друга. И это… Волнительно. Надеюсь, я не покраснела…
А он… У него глаза стали темные совсем… И смотрит зверем…
Поцелует сейчас?
От одного только предположения о таком развитии событий, становится не по себе.
Сердце лупит в грудь, пальцы дрожат, губы сохнут…
Черт, институтка из девятнадцатого века на тайном свидании с гусаром, ей-богу!
– Да, с рыцарем я погорячилась, – стараюсь говорить спокойно и ни в коем случае не дать понять, каким образом мое глупое тело реагирует на его близость, – ты – просто купец, деляга. И вот я не пойму, долг взыскиваешь, за обиду мстишь? Или покупаешь?
Он пару мгновений разглядывает мое решительное лицо, вполне вероятно, тоже прикидывая результат от своих действий, а потом хищно усмехается:
– Все сразу, ведьма.
– То есть, – тут же развиваю я тему наших не туда зашедших переговоров, – это такие ухаживания сейчас у олигархов? Оригинально…
– Нет у меня времени ухаживать, Юля, – отвечает Кирсанов, – и нет времени прыгать перед тобой. Слушай меня внимательно, Юлия Никитична, сейчас на вас с подружками будут вешать таких собак, о которых ты даже не слышала, которых не видела и не знала об их существовании. Депутат Катышев будет отмываться всеми силами, и те, кого он кормил, сделают всё, чтобы ты села. Я так понял, защищать тебя никто не собирается.
– У нас есть юристы, – стараюсь говорить уверенно, без дрожи. – Мы постараемся выбраться. С какой целью тебе нужны были наши документы? Твоя фирма не имеет к нам никакого отношения!
– Моя фирма имеет ко всему отношение, а я – к тебе. – Спокойно давит Юрий, – Надеюсь, ты не забыла об этом.
– Так, все. С меня хватит. Руки убрал, Георгий Николаевич!И не смей ко мне прикасаться!Если у тебя нет конструктивных предложений, я считаю наши переговоры завершенными.
– У меня есть прекрасное предложение, – отвечает Юра, и не думая убирать руку, наоборот, сжимая ее сильнее и жарче. Большой палец ведет по внутренней стороне ладони, и это заставляет ладонь мелко и неконтролируемо подрагивать, – я вытаскиваю тебя с подругами. Не скажу, что полностью, но , по крайней мере, срок будет условным. В лучшем случае, пойдёте как свидетели. Твоя фирма вливается в мою. Я тебе прощаю твое поведение, и мы начинаем с тобой всё заново, так же, как в лесу,на любовной ноте.
– Боже, Кирсанов, все-таки, ты делаешь мне предложение? – наигранно удивляюсь я. – То есть, сразу с места в карьер?
Он молчит, сверлит меня своими жадными глазами.
Так остро от этого внутри, горячо, что невольно хочется ерзнуть на стуле. Но терплю.
И уже не давлю в себе ярость.
Понятно же, чем закончатся наши переговоры.
Для него, правда, это явно непонятно.
Он ожидает, что я поеду с ним?
А, может, прямо тут, под столом отсосу?
За свободу-то?
– Ну что же, – подвожу итог разговора я, – думаю ты, Юра, уже понял, насколько твое предложение мне не интересно. Теми документами, которые к тебе в руки попали, по прямому назначению воспользуйся,у тебя как раз в Лесном домике туалетная бумага заканчивается, а до автобуса ещё месяц, и МЧС не заглядывает.
– Ты его еще толком не видела, ведьма, моего предложения. Уверен, оно не оставит тебя равнодушным.
Он отпускает мою руку, откидывается на спинку стула, щурит глаза весело…
И становится до того похож на самого себя времен лесной избушки, что мне делается больно.
Очень больно в районе груди. И жаль невозможно ту себя, глупую и наивную, и эмоций своих тогдашних жаль, и сказки, самой себе придуманной. И ночей наших горячих. И леса. И водопада. И голубики на накрытом скатертью столе…
Это все было в моей жизни. Обманом было. Так глупо…
На глаза внезапно наворачиваются слезы, еще чуть-чуть – и позорно разревусь прямо на переговорах, которые вообще не переговоры…
Он пришел сюда просто для того, чтоб показать свою крутость, загнать меня в ловушку. Лицом к лицу.
И все.
А лес, озеро, водопад, голубика и тот хищный, веселый, загадочный охотник – это все сон мой.
Нет его и не было никогда.
Был вот этот ленивый зверь, довольный тем, что поймал добычу. Расчетливый и холодный…
Я не хочу с ним находиться в одном помещении, желание уйти настолько сильно, что едва сдерживаю себя, чтоб не прекратить просто все, встать и сбежать.
Но я, конечно, хоть и дурочка, позволившая увлечь себя, позволившая себе влюбиться в очередного неподходящего мужика, но, кроме этого – еще и женщина, сама себя всегда вытаскивающая из всех передряг, привыкшая к тому, что никто не помогает, никто не поддерживает…
Ну, подумаешь, очередное разочарование…
Отряхнемся и пойдем дальше!
– Ваше предложение мне по почте вышлите, господин Кирсанов, – холодно завершаю я беседу, и глаза Юрия остро блестят. Он недоволен. По его логике, я , наверно, должна быть более благосклонна.
Интересно, ему с нормальными женщинами вообще не везло?
Только с теми, кого можно купить? Заставить? Продавить?
Грустно, наверно, если так.
Понятно теперь, почему он в лесу прятался ото всех…
Никаких игр, никакой лжи.
Он ведь со мной по-прежнему не играет. Как и тогда, в лесу.
Просто показывает себя, такого, какой есть. Во всей красе. Без психологии и всего прочего.
Наверно, это должно льстить?
Когда так грубо и прямо показывают, что хотят…
Но не льстит.
– Я обдумаю и дам ответ.
Он медлит с реакцией, потом усмехается и кивает:
– Не тормози, ведьма, а то поздно будет…
Встаю, показывая, что наш разговор завершен, беру сумочку и выхожу из помещения.
Место пониже спины знакомо ощутимо жжет от настойчивого, внимательного взгляда, но я этот момент стойко игнорирую.
Спину только еще ровнее держу и стараюсь этим самым местом не вилять излишне.
А то проходы тут узкие… Снесу бедром какую-нибудь раритетную балалайку, не дай Бог…
Подъезжаю к дому, так и не сумев по дороге разобраться со своими мыслями. Место парковочное не находится, встаю далековато от подъезда.
Ощущаю, как сильно устала, ноги еле двигаются…
Юра, словно заправский энергетический маньяк, высосал из меня всю энергию. Всю жизнь мою.
Мне бы в ванну, а потом спать. Провалиться и ни о чем не думать.
Отпустить ситуацию.
А утро – оно вечера мудренее…
Иду медленно к своему дому, никого не замечаю, погружённая вся в свои мысли.
В свои сложные эмоции.
Где-то внутри меня маленькая девочка Юля безумно радуется, что вот он наш дорогой замечательный охотник нашёлся. И нас нашел…
Идиотка, когда же она вырастет, эта маленькая девочка Юля?
Наверное, когда я её переименую в Аполлинарию.
Надо не забыть сходить в паспортный стол. И тогда вся белиберда в жизни закончится, я в это свято верю.
Нужно же человеку во что-то верить.
Так хочется,чтобы всё было хорошо, всё бы наладилось и шло своим чередом…
—Здравствуйте, – слышу совсем рядом мужской мягкий голос.
Я поворачиваюсь и вижу перед собой двух мужчин обыкновенной, неброской наружности, сразу указывающей, откуда они. Из какой конторы.
– Еблонская Юлия Никитична?
– Да, —готовая уже ко всему, отвечаю я.
Они показывают мне удостоверение.
– Пройдёмте с нами.
– На основании чего? – тихо спрашиваю я, и менятут же мгновенно прихватывают за локти с двух сторон и ведут, куда им надо. Не сопротивляюсь, всё понимаю.
– Так на основании чего? – опять спрашиваю я, а в ответ тишина.
Глава 23
Плачущих женщин обычно мужчины не переносят, но это – явно не мой вариант.
Смотрю на своего мучителя красными кроличьими глазами, уже не заботясь о внешней красоте.
Не до нее, знаете ли…
В допросной комнате неуютно, и это явно не просто так. Специально все сделано для того, чтоб максимально сделать нахождение здесь жутким, лишенным комфорта. Чтоб продавить человека.
И меня сейчас давят.
Тупо давят, заставляя отвечать на одни и те же вопросы, не давая попить даже!
Твари!
Давлю в себе непрошенную злобу, понимая, что выхожу из образа несчастной жертвы.
Конечно, он, этот образ, себя не оправдал, как выяснилось уже, но все равно, терять лицо… Не вариант.
Следователь, неприметной наружности мужчина с тихим, пропитым лицом, занудно опять начинает спрашивать про мою фирму. И про депутата. И про Вику.
А я, не теряя накала, все так же завываю на одной ноте:
– Я так верила во всё хорошее! Я такая наивная дурочка! Почему же я так вляпалась! За что? Ведь ничего плохого не делала!
Ну, и так далее, и тому подобное…
Прорваться через мое нытье следователю не удается вот уже четвертый час. Но он мужественно старается.
Ну так и я не торможу.
После первых наводящих вопросов, когда становится понятно, что мою фирму и меня лично подозревают как раз в той самой мошеннической схеме, я несу сплошным потоком слезливый бред, рассчитывая на то, что меня не примут всерьез. Лучше, чтоб посчитали зиц-председателем, а владельцем, негласным и по документам не проходящим – проклятого депутата и проклятую Вику.
Ей все равно, в Эмиратах, и депутатику тоже все равно, пусть что угодно говорит, а мне главное выкрутиться.
Из моего бредового спича мало что можно понять, я строго за этим слежу.
Да, мы оформляли туры виртуально… Ну так никто в современном мире не приходит в фирму, это уже прошлый век! Да, и личность не приходится сравнивать с фотографией в паспорте. Это процедура такая, законодательством одобренная, между прочим!
Какие-то люди высылали на мою фирму свои паспортные данные, оформляли туры. Я просто предлагала хорошие варианты, разве это преступление? Я хотела, чтоб клиенты стали постоянными, делала скидки, пользовалась программой , где отдых , особенно лечебный, восстановительный, например, оплачивается государством… А что такого? И людям хорошо, и мне тоже… Вся сделка проходит виртуально, это так удобно… Откуда я могла знать, что люди не едут? Или что едут не те люди? Или еще что-то? Я, между прочим, являюсь ответственным предпринимателем, обеспечиваю работой нескольких человек, исправно плачу налоги… За что меня в тюрьму? Не виноватая я!!! А еще у меня сотрудница занимается благотворительностью, и я регулярно перечисляю суммы на счет благотворительных организаций… Анонимно. Но все равно…
Короче говоря, я так расписываю все, что сама невольно проникаюсь, и в конце уже прямо верю в свою невиновность.
Бедолага-следователь, судя по всему, получивший прямые указания никуда меня не выпускать, уже не знает, что еще спросить…
Курить мне не дают, воды – тоже…
Да и ладно! И пофиг!
Главное, подольше тут задержаться, чтоб не в камере…
В камере мне потому что не понравилось от слова “абсолютно”.
Меня же, по всем правилам этапов морального давления на человека, сначала тупо в кпз сунули.
В городскую, главную.
То есть, я там была не одна.
Всю ночь.
И вот знаете что, я уж лучше тут, с этим грустным пьяницей посижу, чем там, в компании десятерых баб, две из которых – явно не первый раз, еще парочка – вонючие бомжички, а остальные… Лучше не вспоминать.
Для того, чтоб понять, каково мне было этой ночью, достаточно сказать, что в час ночи я дралась за право лежать на нижней полке.
Я.
Дралась.
За полку.
И победила, мать ее!
Когда, отдуваясь, легла на отвоеванную полку, пытаясь наощупь проверить комплектность пуговиц на своей шикарной блузе, достойно перенесшей все невзгоды, соседка по полке, пожилая спокойная женщина, до этого с философским равнодушием наблюдавшая весь процесс наезда, перегавкивания, драки и моей победы, обронила, что у меня задатки есть. При везении, могу и “багдадкой” стать…
Я , естественно, не имея ни малейшего понятия, о чем она говорила, только кивнула и прикрыла глаза, не пытаясь спать, конечно же, не дура ведь – после драки засыпать, а просто надеясь хотя бы выдохнуть. Расслабиться на мгновение.
Ночь прошла спокойно, я даже поприкидывала, как себя буду вести на допросе.
Должен же быть допрос?
Раньше я именно эту стратегию не прорабатывала, просто потому, что даже в голове не укладывалось, что такое может быть…
Не может! Не со мной!
Это довольно странная уверенность, учитывая, чем я занималась, но человек – такая скотина… Себя всегда оправдает.
И вот теперь, когда жареный петух даже уже и не клюнул, он уже на голову влез и там нагадил, я методично всю ночь прорабатывала разные пути вытаскивания себя, любимой, из дерьмовой ситуации.
Как всегда, сама…
На Юру я не надеялась, просто потому, что не привыкла надеяться на мужиков, а уж на тех, кто запросто тебя, как секс-игрушку использовал, тем более.
Он, конечно, на встрече красиво пел, на редкость приятно… Для кого-то. Если прикинуть…
Властный мужик… Подставляется, чтоб тебя, красавицу, из болота вытащить… И предлагает… Ах…
После этого у меня начиналась тошнота, и мысли сворачивали не в ту степь. Например, что у Юры, при его возможностях, таких, как я, должен быть вагон с прицепом, и даже если предположить, что его по какой-то непонятной причине заклинило на мне, то где гарантия, что меня не ждет уютная избушка в жопе мира? Привяжет меня там к кровати и будет трахать в свое удовольствие… Маньячила…
И, к тому же, если так сильно жаждет спасти мой аппетитный зад, то где он сейчас?
Почему не явился комарик за своей мухой-цокотухой?
Вот то-то и оно…
На словах все они – герои. А на деле… Ох… Сама себя за волосы из болота, короче.
По-другому никак.
Глава 24
В камере новые лица.
Прищуриваюсь с порога, оглядываю всех внимательно и, усмехнувшись, решительно топаю в сторону своей полки.
Настороженное молчание, сопровождающее меня всю дорогу, давит и заставляет рефлекторно сжиматься. Голову пригибать.
