355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Татьяна Чащина » Серая мышка для черного волка (СИ) » Текст книги (страница 3)
Серая мышка для черного волка (СИ)
  • Текст добавлен: 13 июля 2020, 10:30

Текст книги "Серая мышка для черного волка (СИ)"


Автор книги: Татьяна Чащина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– А мама? – пискнула я, прижимая к груди кулачки.

– Забирай, кого хочешь, – он уже звонил. – Стёпа! Собери наших, мне тут надо съездить поговорить с одним. Марту пришли немедленно на Советскую сорок три, пусть мою Наташу в дом отвезёт.

– Я не поеду, – шепнула мне мама. – Я на два дня к знакомому уйду, пусть бабка сама разгребает, что заварила. А ты, давай, собирайся.

Она гладила меня по спине, чмокнула в щёку. С такой поддержкой близкого человека, я быстро собралась. Достала старую спортивную сумку, скидала туда: пару книг, новую одежду и бельё, учебники мальчишек не забыла, документы и зубную щётку. Ни одной бабкиной вещи я не взяла.

Крис закинул себе на плечо мою сумку и поддержал за руку, когда я застёгивала на ногах сапоги. Бабка глянула на меня зло и прошипела сквозь зубы:

– Будь ты проклята, кобыла криворукая.

– Будь благословенна, доченька моя, – тут же отозвалась мама за моей спиной. – Не слушай старую дуру, она мне не родная мать, удочерила однажды, и всю жизнь испортила.

Я открыла рот, а Крис потащил меня на выход, переступая через лежащее тело у порога.

Никогда двор нашего дома не казался мне таким родным и безопасным. У подъезда стояли три машины. На одной приехал Кристофор и его друзья. Я думала, что это друзья, но они очень почтительно относились к моему защитнику, называли по имени отчеству. Подчинённые?

Больше всего мне понравилось отношение Кристофора ко мне, обнимал меня, крепко прижимая к себе за плечо, иногда отрывался от тихого разговора и целовал в висок.

Другая машина появилась почти сразу, как мы вышли из подъезда. К нам подлетел долговязый Стёпа. Русоволосый, сероглазый молодой человек имел привычку лузгать семечки и растягивать слова. Мне представили его супругу Катю. Она мне показалась очень деловой и предприимчивой девушкой. В короткой крутке, джинсах, она поправляла чёрные кудри и рассматривала меня тёмно-карими глазами. Ростком она не вышла, зато было видно, что Стёпа в неё влюблён и очень сильно. Иногда накренялся, чтобы чмокнуть или послушать, что девушка говорит. А она говорила что-то едкое в адрес Марты.

Третья машина подъехала позже всех. За рулём сидел худосочный мужчина. Из примет только тёмный хвостик на макушке. Следом выбежала на высоком каблуке Марта.

– Коза, – фыркнула Катя.

– Овца! – ответила издалека Марта и семеня подбежала к нам.

– Ты с ними, – приказал Крис, и Екатерина сморщила личико в недовольстве.

Меня отдали на попечение Марты. Мужчина с хвостиком забрал мою сумку.

Я провожала взглядом Криса. Он не оборачивался, тихо что-то говорил своим ребятам, а меня тянули в салон машины. Я в безопасности, но дрожь не утихала. Я очень беспокоилась, что всё-таки втянула Кристофора в разборки. Справится ли он, и какими методами справится.

– Наталья Викторовна, ты не беспокойся, – Марта забралась со мной на заднее сидение и взяла меня за руку. На моей коже сияли синяки после свидания с Любимом. – Кристофор Викентьевич с людьми умеет общаться.

– Это точно! – усмехнулся мужчина за рулём. – Я Фрол.

– Мой близкий друг, – улыбнулась Марта.

– Сука, – тут же буркнула недовольная Катя с переднего сидения.

– Это лучше, чем чужих мужей отбивать! Паскудница.

– Такую любой бросит, – отвечала маленькая.

– Какую такую?! – зарычала Марта.

– Тихо! – рыкнул Фрол, и в салоне воцарилась тишина.

Я оглянулась, прощаясь со своим домом. Чувствовала облегчение и в то же время не верилось мне, что мои страдания закончены.

– Да, Наталья Викторовна, – водитель настроил зеркало заднего вида и посмотрел на меня. – Девять всё решит гладко.

– В отличие от брата Марко, он не станет буянить, – кивнула Марта.

Марко. Марко Поло и Христофор Колумб. Интересный выбор имён.

Тишины в машине Фрол так и не добился. Девушки пререкались и обзывались. Бывшая и нынешняя жёны Стёпы были непримиримы.

Мы выехали из города, минут через пятнадцать добрались до посёлка у леса. Знакомый дом ночью было не узнать. По фасаду от первого до третьего этажа мерцали огоньки. На входной двери красовался сияющий рождественский венок из еловых лап и колокольчиков. И во дворе была наряжена небольшая ёлочка.

Фрол вошёл в дом. Я отказалась снимать дублёнку в прихожей, потому что под верхней одеждой было разорванное в клочья платье. Расстегнула сапоги и голыми ногами шла по гладкому паркету, по широким ступеням веерной лестницы. Наверху в холле горел один ночник, и было тихо.

– А дети спят? – спросила я. Было около одиннадцати часов. Такие, как Гоша с Егором вряд ли рано ложатся.

– В лесу, – получила я странный ответ от Марты.

– Так поздно? – удивилась я, следую за провожатыми.

– На лыжах катаются, – сказал Фрол и открыл дверь в комнату рядом с туалетом, где меня заперли мальчишки.

От детской моя спальня отделялась холлом. И то хорошо, не рядом с хулиганами. На двери и замок был неплохой, и снаружи так просто не запереть. Настороже нужно быть, когда рядом такие мальчики живут.

Загорелся яркий свет. Комната была небольшой, по сравнению с детской, и огромной, по сравнению, с той конурой, что я занимала в квартире бабушки. У стены стояла широкая кровать, на ней были накиданы шёлковые подушки, и покрывало тоже было чудным наощупь, с вышивкой райских птичек. У кровати мохнатый белоснежный коврик. Фрол оставил мою сумку у большого шкафа с зеркальными створками и ушёл.

– Тут есть душевая, – показывала мне Марта. – Если стол нужен письменный или ещё что, говори не стесняйся.

– Спасибо. А Крис когда вернётся?

– Вот этого я не знаю. Ты связь с ним держи, – она рассмеялась. – Ну, и парочка! Как вы нашли друг друга? Тихоня и молчун. Не скоро у вас детишки появятся, ой, не скоро.

Заливаясь смехом, она закрыла за собой дверь, оставив меня одну.

Я подошла к большому окну и посмотрела на высокий забор, за которым глухой стеной возвышались хвойные деревья, усыпанные снегом.

Кто разрешает детям в темноте кататься на лыжах, да ещё и по глухому лесу?

Я задёрнула плотные шторы нежно-голубого цвета и решила закрыться на замок.

Из сумки я извлекла свою пижаму. Она протёрлась в нескольких местах, зато не бабушка выбирала, а мама. Была она приятного розового цвета на байке, а в доме Кристофора всегда прохладно.

Маленькая душевая казалась мне очень комфортной и современной. Я сняла дублёнку, стараясь не смотреть на своё отражение в зеркале у сияющей белизной раковины. Стянула остатки алого платья и опять заплакала. Нескоро я покажусь Крису без одежды. Тело всё было в синяках, укусы опухли и болели. Я вступила в поддон и обнаружила вкусно пахнущий гель для душа. Аромат малины. Чуть касаясь изувеченной кожи, я отмывала чужие прикосновения, отвратный запах старика. Ещё бы воспоминания смыть, но не получалось даже отвлечься. Перед глазами опять сморщенное лицо, жуткий половой орган насильника.

Я стояла под лейкой, пока не устала. И даже, когда купание было закончено, я продолжала себя чувствовать грязной. Белое полотенце было очень мягким, впитывало влагу быстро, не пришлось вытираться и беспокоить раны на теле. Быстро одела пижаму и намотала полотенце на голову.

Так я и мечтала жить. Одна в уютной комнате. В безопасности. Отключила яркий свет, обошлась маленьким ночников в виде цветка у кровати. Взяла телефон, а там сообщение: «Всё хорошо, ложись спать. Я скоро приеду».

В дверь постучали.

В первое мгновение, я запаниковала и не сразу успокоилась. Пока не услышала голос Егора:

– Наталья Викторовна! Марта на ужин зовёт.

– У нас еда по расписанию. Пойдёмте с нами, – присоединился к приглашению Гоша.

Я улыбнулась и поспешила открыть дверь. Я действительно люблю детей. После встречи с Любимом, мальчики уже не казались исчадиями ада.

За дверь стояли парни, румяные, взъерошенные и очень уставшие. В широких футболках и широких шортах они выглядели спортсменами, которые выложились на тренировке. Может, к лучшему, что их заставляют бегать по лесу перед сном, ведь в них так много энергии.

– Капец, пижамка! – скривился Гоша.

– Кто тебя ударил? – строго спросил Егор, в его голосе были до боли знакомые, властные нотки Карачуна.

Я очень невнимательная, возможно, поэтому меня так легко обмануть. Дом снаружи трёхэтажный, а внутри только два этажа. Лестницы выше не было. А я сразу и не заметила.

Оказалось всё просто: Крису и его племянникам принадлежала одна небольшая часть дома с отдельным входом, другие помещения, включая третий этаж, занимал клан.

Слово «клан» у меня ассоциировался исключительно с итальянской мафией. Именно так я его и представляла. В большой столовой, в которую мы попали через двустворчатую дверь, располагающуюся рядом с кабинетом Криса, за длинным столом расселись женщины и двое мужчин. Еду приносили с кухни, расставляли тарелки и чашки. Из большой супницы разливали по тарелкам густую солянку.

Фрол и ещё один невзрачный мужчина в доме остались по приказу Кристофора. Женщины, включая Марту и Катю, были не старше тридцати, модно одетые и причёсанные. Ко мне отнеслись, как к ребёнку, старались всё рассказать и показать. А я радовалась, что на моём старом халатике есть капюшон. Я ведь спросила у мальчишек, как одеваются в этом доме. Они ответили: «итак сойдёт». Мне было так стыдно, что все женщины с макияжем при параде, а я, как замухрышка, в потёртых розовых штанах и тапочках на босу ногу.

За столом около пятнадцати мест было свободными. Мальчишки сели напротив меня. Думала, безобразничать будут, но они накинулись на еду и вели себя вполне сносно, только чавкали и хрюкали. Поставила в голове галочку, рассказать им об этикете.

Разговоры за столом были мне не понятны. Какая-то фирма застройщик отказалась закрываться по просьбе Криса, тем самым пошла на конфликт. Марта строила глазки Флору, Катя с двумя блондинками и одной рыженькой сцепилась в споре о том, на кого надо переписать фирму застройщика.

И только пронзительный взгляд голубых глаза незнакомого мужчины меня сильно беспокоил. Он смотрел пристально сбоку. Я мужчину не видела, но чувствовала всем телом его внимание. Руки пришлось держать на столешнице, чтобы унять дрожь. От пережитого кошмара остался мандраж, и этот взгляд…

Я боялась посмотреть на незнакомца, поэтому уставилась на Егора с Гошей, которые уплетали уже вторую порцию и становились совсем вялыми и неразговорчивыми. Пора спать. И мне тоже.

Когда мальчики сказали, что всё было очень вкусно, особенно хлеб, я тоже поднялась с места, украдкой кинув взгляд на незнакомца. Это был сухопарый мужчина с белой кожей и темно-русой копной волос. Он некрасиво улыбался, по-звериному как-то, и рассказывал пошлый анекдот Флору. Глаза его большие и круглые прищурились, он резко кинул взгляд на меня, и я тут же посмотрела вслед уходящим мальчикам.

– Наталья Викторовна, а винишко? – удивилась Марта.

– Простите, не пью, – тихо ответила я и прибавила шагу.

Вышли из столовой в «нашу» часть дома, Егор закрыл две створки и, широко зевая, пошлёпал к лестнице, вслед за братом. Я только отвлеклась, а они наперегонки влетели на второй этаж, оставив меня у камина и диванов одну.

Я постояла в задумчивости. Заглянула в окна, но машин во дворе не было. Не приехал мой Крис. Как он там ведёт беседу с откровенным бандитом, которого я так грубо отвергла?

Поднялась к себе в комнату. Только дошла до кровати, только и успела скинуть халатик, рухнула в мягкие пуховые подушки и уснула крепким сном.

У меня всегда был чуткий слух. Я думала, что это из-за плохого зрения. Обострились другие чувства. Сквозь глубокий сон, услышала, как скрипнула дверь. Побоялась, что бабка пришла. Очнулась, щуря глаза, нащупала ночник, и вспомнила, что сплю не дома.

В комнату вошёл Крис. Он немного помялся на пороге и, опустив голову, подошёл к кровати.

Как же я хотела кинуться ему на шею, прижаться крепко к его сильному телу, расцеловать. Я ждала, переживала. Столько мыслей в голове. Нужно было переступить через себя, сделать первый шаг навстречу. Я уже собралась, дать волю чувствам, признаться, как сильно люблю его, как нуждаюсь в нём. И тут услышала низкий голос.

– Раздевайся, я залижу раны, – он поднял глаза, и свет от ночника страшно отразился в его глазах приглушенным жёлтым светом. Сел на край кровати и протянул ко мне свои руки.

Я сжала предплечья на груди, не давая расстегнуть пижаму.

– Ты не заикаешься, – выдохнула я, со страхом.

– И что? Это повод меня не слушаться? – ровным строгим голосом спросил он. – Как ты вообще попала к Любимчику?

– Я, – я постаралась сохранить хоть каплю независимости. Но передумала оправдываться, глядя в непроницаемое отчасти злое лицо.

– Ты, – рыкнул он. – Я не правильно за тобой ухаживал? Не понравилось, что не трахнул?

Чуть не задохнулась от возмущения.

– Спасибо, что приютил. Но мне надо ехать, – нервно перебирая пальцами по ткани пижамы, сообразила я. Создалось такое ощущение, что Крис сейчас начнёт, то что Любим не закончил. И я бы не против, будь это мой Кристофор…

Я так и знала, что он больной!

– Сейчас, размечталась, – обозлился мужчина и, резко ухватив меня руками, повалил на кровать.

Я вскрикнула, но широкая ладонь заткнула мне рот.

– Не кричи, дети спят, – он нагнулся, отвернул моё лицо в сторону.

И если со стариком, я чувствовала, что могу сопротивляться, в молодом крепком мужчине было столько сил и энергии, пошевельнуться не дал.

Замерла, закрыв глаза. Его запах казался родным. Мягкие губы касались моей шеи, влажный язык проезжался по укусам. Крис чуть слышно рычал, зацеловывая мою израненную кожу. Меня опять бросило в дрожь, но это было совершено другое волнение, не то что я испытывала закрытая с насильником. В этот момент, я была уверена, что мне не навредят. Наоборот боль отступала, и появлялось возбуждение. И я расслабилась, отдав себя на волю мужчине, который мне нравился. Опустила руки вдоль тела и не препятствовала его движениям. Он был вправе требовать от меня ответа. И я побаивалась вопроса. Как я допустила такое, что совершенно незнакомый старик чуть не взял меня силой? Я не отвечу, сама не знаю, как так получилось. Безволие очень часто посещает меня, как маленькую серую мышку, которая предпочитает сидеть в своей норке, боясь этого огромного мира.

А нежные поцелуи перетекли от шеи ниже, коснулись ключицы, опустились к груди. Пальцы мужчины расстегнули пуговки, и я простонала, когда горячий язык прошёлся по одному холмику к соску, облизнул его, потом втянул, заставив меня простонать от навалившихся чувств. Почувствовала горячие ладони на своём лице и тяжёлое дыхание мужчины. И сама я дышала быстро и напряжённо.

От ласк возгорелось всё ниже живота, между ног стало влажно и горело огнём, зудело от желания. Крис целовал вторую грудь, а я металась от неведанного возбуждения. Трогала его волосы, а потом зажимала их пальцами, отметив, что они густые, похожие на мех. Запах мужчины усиливался, и я простонала.

Крис подался выше, приложил свой лоб к моему. Медленно, не делая резких движений подмял под себя.

– Он в-взял т-тебя? – выдавил он.

– Нет, – смело ответила я. – Ты возьми.

Я коснулась пальцами, его густых бровей, прошлась по векам опущенных глаз и длинным ресницам. Очертила прямой нос и контур манящих губ.

Надо. Я хотела. Но ещё больше хотела разобраться в этом потрясающем мужчине, поэтому на своё страх и риск позвала:

– Карачун…

Его пальцы крепко держали меня за шею, мешая сделать полноценный вдох. Я задыхалась, начала биться и стонать.

– Зачем призываешь? Мало тебе, что человек заикается в твоём присутствии.

Его голос, как лютый холод продирал до костей. Глаза-бездна продолжали блестеть, отражая свет. И я бы сознание потеряла от ужаса, что накрывал до истерики, но это тот, в кого я влюбилась. Это мой Крис!

– Не будет заикаться, – он отпустил моё горло и стал спешно расстёгивать штаны.

– Кристофор, – заныла я, – ты только не спеши.

– А что так? – зло усмехнулся он.

– Ты первый будешь.

Поговаривают, люди с множественной личностью, даже разными руками писать умеют, изменяются до неузнаваемости в один миг. Но этот вопрос стоит изучить.

– Т-тебе ж д-двадцать два, – ошарашенно выдавил мужчина.

Я села, оказавшись лицом к лицу с Критофором Карачуном. Покраснела сильно, грудь прикрыла.

– Тебя ждала, – со слезами жалобно отозвалась я.

Вот такого вот странного с раздвоением личности. Такого красивого и сильного. Я ждала именно его, своего рыцаря, который однажды придёт в башню и освободит меня. И пусть бабка-дракон не была убита его мечом, наказал он её славно. Маму она сожрать не сможет, а я уехала во дворец жить.

Потянулась к его губам и стала несмело целовать, прикрывая глаза от удовольствия. Мои руки проехались по его плечам, опустились ниже, зацепив край футболки. Хотела увидеть его тело, и Крис исполнил желание, оголился по пояс. У него были сильные руки, широкие плечи и торс стальной в рельефных мышцах. Он точно боец, и занимался спортом. А ещё кожа смуглая, и мои белые руки очень контрастно смотрелись на ней.

С правой руки на плечо темнел узор татуировки и выливался в раскрытую пасть хищного чёрного волка. Это была яркая ассоциация, Кристофер-чёрный волк. Осталось мне на плече выбить серую мышку, и будет у нас настоящая расписная семья.

Его губы слились с моими. Теперь всё было по-взрослому, его язык вошёл в мой рот, и это было невероятно приятно. Языки сплетались, и я робко стала повторять движения Криса, он поддавался, засосав часть меня. Я исследовала его рот, пыталась прикоснуться к зубам, но Крис не дал. В поцелуе не должно быть никаких зубов, только сладкие лобзания. Как старательная ученица, я повторяла и повторяла урок. А мужчина уже был весь в напряжении, взял мою руку и приложил к своему горячему твёрдому органу. Я на мгновение смутилась. Очень сложно расслабиться, когда столько лет тебе внушали, что ты криворукая кобыла и серая мышь, недостойная счастья. Но рядом Крис, и он, словно, чувствовал меня. Как только я начинала сомневаться, брал инициативу в свои руки. Он взрослый мужчина, он всему меня научит. И пусть он немногословен, его движения говорили о многом. Он целовал меня, поверх моей руки на члене положил свою. Показывал, как двигать, как ему будет лучше, как ему нравилось. Я способная, в следующий раз сама так сделаю.

Крис вернулся к моей груди и стал ласкать её ртом, нежно, трепетно всасывая соски. Губы его спустились ниже к животику, а руки поддерживали талию. Он отвлёкся на минуту, скинув с себя джинсы, и забрался на кровать совершенно голым, стащил с меня штаны пижамы. Я не сопротивлялась, мой внутренний протест выражался в жаркой краске на лице. Податливая и мягкая, я делала всё, что он хотел. Легла на кровать, раздвинула ноги, не препятствуя…

Конечно же, я знала, что мужчины так делают своим женщинам. Но в моих сексуальных мечтах такого не было. А зря.

Он раздвинул мои половые губки, раскрыв лоно. Я зажмурилась и закрыла руками лицо. Ждала, когда будет продолжение, но Крис медлил. Нежная кожа всегда закрытая, охладилась, и таким обжигающим показался его огненный язык, который лизнул лепестки и остановился на клиторе. Посасывания и круговые движения искромётными разрядами разлетелись по всему телу, и я, опустив руки, ухватилась за одеяло.

Это было феерически, невыносимое блаженство на пороге исступления. Я открыла глаза, и увидела потолок в мельчайших деталях, услышала, как дует ветер за окном, почувствовала бархатный запах мужчины и свой собственный, переплетённый с гелем для душа. Мир был так ярок, а тело так напряжено, что я не выдержала и тонко стала стонать в такт движениям языка на моём возбуждённом бугорочке.

В этот момент мне захотелось сказать, как мне хорошо, как мне восхитительно. Но я пока не знала, что можно говорить в присутствии этого мужчины, чтобы не вызвать его тёмную сторону. Поэтому продолжила стонать уже в голос, и услышала довольное урчание и даже рычание любовника, который вошёл в раж и усилил хватку на моих бёдрах, и поцелуи лона стали жёстче, настырнее, доводя меня до оргазма.

Это мгновение я ощутила всем своим сердцем. Скрытое, интимное желание отдать себя всю, вручить себя, как подарок. Уступить мужчине, пожертвовать собой, поддаться его воле и разрешить править его желанию. В момент дикого, животного возбуждения, я была не в силах сопротивляться тайным намерениям, позволила неистовой страсти завладеть разумом. Уже на грани исступления, я вырвалась из сладкого плена. Села и полезла целоваться к мужчине. Движения наши стали резкими, поцелуй пропитанный моим соком, походил на безумие. Я вливалась грудью в его стальной торс и стонала, стонала сквозь поцелуй.

Не отрываясь от моих губ, Крис лёг между широко раскинутых ног. Я почувствовала, как он скользит внутрь меня, как рвётся кожа, как раздвигаются стенки влагалища. Его член казался таким огромным, я чувствовала его вторжение всем телом. И было больно, желание уходило, но только телесное. Душа пела, сердце трепетало от удовольствия. Руки любимого и любящего мужчины, кольцом обхватили меня. Сладкая пытка, неистовое желание.

Стоны мои перешли в рыдание. Движения внутрь стали быстрыми и резкими, продолжая резать всё внутри. И вдруг боль притупилась. А потом и вовсе исчезла, позволив мне двигаться навстречу любовнику. Я стала вилять бёдрами, уронила свои пятки на его упругие ягодицы, а руками ласкала спину.

Крис рычал, как зверь, вцепившись в меня, слившись со мной в единое целое, активно работал бёдрами, и рос внутри, и это я чувствовала каждой клеточкой своего тела. А потом жарко внутри до изнеможения, ещё глубже вошёл, ещё больнее сделал. И боль сплелась с удовольствием. Я начала извиваться, натираясь промежностью об любовника, и довела себя до феерического удовольствия. Тело дёрнулось в сладостном напряжении. Невмоготу стало, я не смогла даже дышать, вцепилась в спину мужчины пальцами, а потом закричала.

Посмеиваясь, Крис пытался заглушить крик поцелуем. И я стала вспоминать, что происходит в реальности. А в реальности, дети спали в соседней комнате.

– Прости, – я тяжело дышала.

– Моя страстная мышка, – улыбнулся Крис по-доброму, разглядывая моё лицо. – Моя любимая девочка. Моя навсегда.

– Навсегда, – это звучало, как обещание вечного рая.

– Мы пара, и мы неразлучны, – он поцеловал меня.

– Ты больше не будешь заикаться? – не хотелось портить это прекрасное раннее утро, но много тайн между нами.

– Думаю, уже никогда.

– Я больше тебя не волную? – чуть разочарованно.

– Теперь возбуждаешь, – тихо рыкнул и чуть прикусил плечо.

Я от нехороших воспоминаний дёрнулась, но Крис тут же стал зацеловывать это место.

– Не кусайся больше, – попросила я.

– Не буду, – пообещал он, усмехнулся и вышел из меня.

Образовалась пустота внутри. Проделанный мужчиной путь потягивало. Наступила блаженная истома. Крис свалился с меня, и я тут же поползла изучать его спину.

На плече был нарисован бегущий чёрный волк, с загривком, стоящим дыбом. И морда его была в крови.

– Крис прости, – с сожалением выдохнула я и потянулась к царапине, что осталась от моей страсти. Глянула украдкой на ногти, а они короткострижены. Меня бы в доме кормить перестали, если бы я позволила себе маникюр. Как я умудрилась до крови поранить мужчину, не понятно.

Я потянулась к рисунку чёрного волка и облизала его морду, ощутив приятный вкус крови на языке.

И в этот момент весь мир перевернулся с ног на голову. В глазах потемнело, в ушах шум. Я шарахнулась в сторону, почувствовав яркий взрыв энергии внутри, столько сил в мгновение появилось, что захотелось бежать. И я побежала, ровно до края кровати, где оступилась и упала носом вниз на коврик.

– Наташа! – звал меня Крис. – Наташенька, слышишь меня?

Из тумана появилось его лицо с большими удивлёнными глазами.

– Да, я немного…

– Такое раньше было?

Не в состоянии ответить, я отрицательно покачала головой.

– Тебе надо отдохнуть.

Он с лёгкостью поднял меня с пола и на руках донёс до подушек. Уложил аккуратно в кровать.

– Не уходи, – ухватила я его за руку. – Ты всегда уходишь.

– Но всегда возвращаюсь, – усмехнулся он и лёг рядом.

Крис укрыл нас одеялом, и я нашла чудесное место на его плече, где очень уютно устроилась моя голова. Пальчиками поглаживая мохнатые дорожки на его сильном теле, я почувствовала себя самой счастливой в мире. И больше ни о чём не хотела думать, даже о том, что в Крисе живёт Карачун.

Было позднее утро. Сквозь штору просачивался яркий солнечный свет. Но вставать совсем не хотелось, я нежилась в объятиях мужчины, обтираясь об его щетину и прижимаясь сильнее своим голым телом. Рука скользнула к члену. Это утро должно быть добрым и сладким.

Крис уже ждал меня, был напряжён, а сам улыбался, дотягиваясь до моих губ. Я делала так, как он учил, повторяла пройдённый урок. Столько лет я об этом мечтала, мне десятилетия не хватит, чтобы этим насладиться. Годы ожидания того стоили, Крис был великолепен. Его движения, даже его дыхание, всё доставляло удовольствие. И я стонала, когда он вновь вошёл в меня. Это было не совсем приятно, всё внутри успело затянуться, и мужчина опять казался огромным. Но то, что он меня сильно хотел, зацеловывал, ласкал, всё отодвигало на второй план.

Утомлённая «утренней зарядкой» я чуть опять не уснула, блаженно потягиваясь в истоме. Крис сгрёб меня к себе на руки, и я засмеялась.

– Ты такая лёгкая, – улыбался он, унося меня в душевую.

– Это ты такой сильный.

Я влюбилась. Это было не то чувство, когда я выдумала себе принца на белом коне, это было что-то более глубокое, способное преодолевать преграды.

Стоя под мягким потоком воды, запрокинув голову вверх, я наслаждалась этим утром. А когда Крис встал за моей спиной, я закинула руки вверх и обхватила его голову. Его губы посасывали мочки моих ушей, и по телу пробегала дрожь. Руки его скользили с гелем по груди, мыли меня.

Я растаяла, растворилась в этой эйфории полностью. Я не могла представить даже в самых смелых мечтах, что такое бывает. Вместе просыпаться, вместе принимать душ, Вместе зубы чистить.

Крис нашёл новую щётку в тумбочке под раковиной. И мы стояли у зеркала вдвоём, продолжая своё сладкое пробуждение. Я смотрела на себя в зеркало и не могла поверить. Никаких следов на белой коже не осталось. Ни от укусов, ни от побоев. Всё зажило за ночь. Это поразило настолько, что я замерла, сильным, острым зрением рассматривая себя в отражении.

– Следов не осталось, – сказала я, трогая свою шею.

– Это хорошо, – умывался Крис.

С научной точки зрения я не могла объяснить свою регенерацию. Не любовь же так лечит? Такого не бывает.

Я, натянуто улыбнулась, вышла в комнату. Немного стесняясь своей наготы, поспешила одеться. Не только кожа очистилась, я потеряла девственность, а неприятных ощущений не было. Это фантастика. В его присутствии я хорошо себя чувствовала, и зрение возвращалось. Почему я вот такая? Всё же хорошо, но мне нужно объяснение.

– Что тебя так смущает? – спросил мой мужчина, влезая в свои джинсы.

– Такого не бывает, – честно ответила я.

– Я хорошо на тебя влияю, – на его красивых губах была улыбка.

Он был прав. Но это не объяснение моему исцелению. Крис знал, что я хочу выяснить, но начал увиливать, значит, ответа я не получу. Лучше сменить тему, оставить моё здоровье на потом. А лучше вообще не возвращаться. Ведь меня угнетали бабушка с мамой, а это нервы. Когда человек от постоянного стресса переходит к спокойствию, многие болезни уходят.

Решила не нагнетать. Потупив взгляд, набралась смелости, и спросила:

– Ты любил кого-то?

Спрашивать, были у него женщины, было глупо. Он старше меня на десять лет. Однозначно, у такого видного мужчины были поклонницы и любовницы. Потому что он опытный.

– Тебя интересует, была у меня любимая женщина?

– Да, – кивнула я, оказавшись в его объятиях.

– Нравилась одна, но она была замужем, поэтому я особо не надеялся ни на что. Теперь у меня настоящая истинная пара. И это ты.

– Ты очень… привлекательный, – призналась я.

– И очень занятой, – он взял меня за плечи и заглянул в глазах. – У меня всегда есть дела, и я не смогу много времени уделять тебе.

– Ничего страшного, – я чмокнула его в щёку. – У меня тоже работа есть. Это главное.

В дверь постучали. Вовремя. Меня вполне успокоили слова Криса, и говорить об этом не было смысла. Я поспешила натянуть свитер с горлом. На ходу застегнула свою короткую юбку, и, глянув, готов ли Крис приоткрыла дверь

А за ней стояли мальчики с довольными рожицами.

– Доброе утро, – поздоровался Егор.

Я покраснела. Дети всё знают, а ещё я кричала ночью, мало ли что в их головах могло зародиться.

– Доброе, – кивнула я.

– Ты такая читая, Наталья Викторовна, – усмехнулся Гоша.

Они дружно показали мне свои ладони. Руки детей были полностью чёрными, и это была сажа, которую просто так не смоешь. В камине, наверно, нашли. Мальчишки угрожающе выставили руки вперёд, собираясь меня испачкать.

Дверь за моей спиной раскрылась. Крис звучно выдохнул. Мальчишки втянули головы в плечи, сделали шаг назад.

– Крис, они шутят, – тут же испугалась я и, повернувшись, положила ладони на грудь мужчины.

– Мыть руки и завтракать, – очень тихо сказал он племянникам.

Мальчишек, как ветром сдуло. Хлопая голыми ногами, унеслись в свободный санузел. Возможно, Марта права, детям нужна твёрдая мужская рука.

Довольные с улыбками на лицах, мы с Крисом спустились вниз. Мальчишки нас догнали, но соблюдали дистанцию, если и дрались по дороге, старались это делать молча.

Из тихой отделённой части дома, мы проследовали в ту часть, где жили остальные представители… непросто к этому привыкнуть, представители клана. В столовой собрались все. Это было видно по стульям. Четырнадцать мужчин, которые отсутствовали днём ранее, оказались в доме. Кроме Стёпы и Флора, я никого пока не знала.

Люди чинно встали с мест, когда увидели Кристофора. Мужчины все были высокими и широкоплечими. Телосложения разные, но все как на подбор. Белые рубашки, чёрные брюки, у кого пиджак, у кого безрукавка или кардиган. Даже мальчишки, хоть имели взъерошенный вид, пришли в рубахах и чёрных джинсах.

Их женщины красивы. Все разные, даже была одна азиатка со славянскими кровями, сероглазая и рыжеволосая. Смуглые брюнетки и платиновые блондинки.

И я, серая мышь…

– Моя пара, – объявил всем Крис. – Жена, пока смерть не разлучит нас. Наташенька, свадьбу хочешь?

Я залилась краской, и так пылали мои щёки под пристальными взглядами, что хотелось сбежать от смущения. И смотрел, не стесняясь на меня тот мужчина, что поразил в первый раз. Голубые глаза были прищурены, изучали меня.

– На новый год, хлопнула в ладоши Марта. – Как предложение?

Тихая столовая оживилась. Начались громкие разговоры и пересуды. Народ рассаживался по местам, и Крис предложил мне стул рядом с собой во главе стола.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю