Текст книги "Серая мышка для черного волка (СИ)"

Автор книги: Татьяна Чащина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Мама была несчастной целиком и полностью. Родиться волчонком, попасть в руки человека, а потом сторониться своей расы. Мотало бедненькую мамочку, мучило и терзало. И с папой она остаться не смогла.

Папа, которого я не знала. Мне очень жаль, что Злыдень и его убил. Очень, очень жаль.

– Ты чего плачешь? – строго спросил Крис.

– Папу жалко, – шмыгнула я.

– Мне тоже папу жалко, – вдруг сказал мой Кристофор, и я, поднявшись, перелезла неумело на переднее сидение. Крису пришлось меня поддерживать за руку. Не спортивная я девушка. Для волчицы даже нелепая. Но у меня столько времени впереди, чтобы поработать над собой!

– Мышка, а кому ты красную помаду дарить будешь? – по-доброму улыбнулся мой муж. – Если ты это себе купила, то зря, я губы красить не разрешу, тем более такой яркой краской, как флажки на волчьей охоте.

Я достала из подарочного мешочка помаду и выкрутила её. Повернулась к Крису. И пока он вёл машину, накрасила его нос красным, потом нарисовала круги на щеках.

Он рассмеялся. Мой хороший, мой миленький. Принял эту игру, готов к празднику. Пусть никто не говорит гадостей про моего любимого Кристофора Викентьевича, раз он не прочь порадовать детей, значит у него доброе сердце.

Я, улыбаясь, тоже подрисовала себе алые щёки и стала заплетать две косы, как у настоящей Снегурочки.

– У нас всё хорошо? – нахмурился Крис.

– У нас ответственное предприятие, – подмигнула ему. Впервые в жизни подмигивала. – Я засеку, сколько минут ты продержишься, пока они тебя не узнают.

– Секунд, – поправил меня Крис. – Они раскусят нас за пару секунд. Тебя узнают первой. У меня хоть борода белая есть.

Мы рассмеялись, и я достала косметичку. У меня косметики никогда не было, я не красилась. А тут вдруг захотелось просто иметь.

– Прости, миленький, но я должна продлить чудо хотя бы секунд до десяти, – сказала я и принялась густо красить синими тенями глаза.

– Только ради этого, – поддержал меня Крис.

Он долго подсматривал, как я неумело уродую лицо до неузнаваемости косметикой, а потом протянул с печалью:

– Как же я по тебе соскучился, любимая моя Мышка.

Я посмотрела в его горячие чёрные глаза и по ним прочитала все его желания.

– И я, – вздохнула томно и хотела его поцеловать, но это дурное воспоминание о Злыдне…

– Мы приехали, – Крис остановил машину возле высокого забора.

Это был посёлок. Я думала, что мы в нём проездом, оказалось, мы здесь будем жить.

Дом у леса. Участок был большой, за забором много построек. Мы вышли из машины в предновогодний вечер. Было холодно, но очень красиво, потому что забор был украшен разноцветными сияющими лампочками. Пока я стояла, всё рассматривала, Кристофор сложил подарки в свой большой красный мешок и накинул красный халат. Я поспешила ему помочь. Поправила курчавую белую бороду, надела колпак с белыми кудрями. Сама скинула дублёнку и поспешила одеть шикарное бело-синее платье. Корона поверх моих волос.

– Мышка, – шепнул мне Крис и позвонил своим пластиковым посохом в калитку. – Ты этот наряд никуда не девай, мы с тобой поиграем ночью.

– Крис, – хихикнула я.

– Зови меня Душка Мороз, я тебя на сто лет старше, – игриво улыбнулся он в искусственную бороду.

Такой стыд меня накрыл, но переплетённый с возбуждением. Как иногда сложно было принять его желания. Но я стремилась ему угодить в силу своих возможностей.

Калитка раскрылась и перед нами предстал долговязый Степан. Рядом с ним, кутаясь в куртку на меху, стояла Катюша. На их лицах отобразилось такое глубокое удивление, что мы с Крисом не выдержали и рассмеялись в голос.

Катюша отмерла первой. Завизжала от восторга и хотела кинуться нас обнимать, но Кристофор остановил её своим посохом.

– Заморожу, – грубо пробасил он. – Веди нас к детям.

Они чуть ли не прыгали от восторга вокруг нас. Мы вошли на очищенный двор, где была наряжена высокая ель, чинно прошагали мимо гаражей.

Этот дом принадлежал Дрёме. Где-то в этом доме спальня, где мой Крис…

– Мышка, ты меня пугаешь, – позвал меня Кристофор. – У Снегурочки должна быть улыбка на лице, а не полное погружение в себя.

Он открыл передо мной дверь. Мы вошли в небольшую прихожую. Не снимая обуви, прошли прямо в маленький зал, где пахло елью, что стояла посередине гостиной и упиралась в потолок макушкой. Красиво украшенная гирляндами и сияющими, новогодними игрушками. В камине горел костёр, на диванах сидели оборотни.

Два лохматых и чумазых от шоколада мальчишки вылетели к нам. Мои мальчики! Мои волчатки! Волосы в разные стороны, глаза горят, рубахи шиворот-навыворот, брюки грязные. Такие сироточки, такие неухоженные, я чуть не завыла. Хотела кинуться к ним навстречу, но вдруг на всю гостиную раздался голос Кристофора:

– А вот и я! Кто деда ждал?!

Повисла пауза. Видимо у Криса голос был, как у отца, а дедушку Викентия мальчики всё время вспоминали. Не надо было так с ними. Они же дети, реально поверили, что дед Викентий вернулся. Хотя ждали именно нас. Обиделись. Егор обозлился не на шутку, подскочил ко мне и сорвал с головы корону.

– Наталья Викторовна, нафиг вы нас так пугаете?!

Мне стало очень стыдно.

– Герыч подарков не получит, – рыкнул Кристофор.

Гоша постоял немного и кинулся к дядьке на шею. И я сделав шаг вперёд, обняла Егора, который от злобы перешёл к плачу.

Маленькие они ещё. Злятся, огрызаются, безобразничают, а сами, дети детьми.

– Получишь подарок, – гладила его по непослушным густым волосам, – Мальчик мой любимый, я не разрешу тебя без подарка оставить.

Почувствовала, как Егор плотнее прижался ко мне. Мой старший сынок.

Крис подхватил Егора подмышку и понёс к дивану. Он, как настоящий морозный дед стал говорить стихами, раздавая всем подарки. Я подошла к его большому мешку, извлекла розовый подарочный пакет с весёлым мишкой.

У камина на скамейке сидела Марта. В руках её был бокал с её любимым винишком. Она была, как всегда, с иголочки одета. Ножки вместе сложены и обуты в синие туфли на высоком каблуке. Марта плакала.

– Мы так рады, – жалобно прошептала она. – Мы так переживали за вас.

– И мы за вас боялись, – я вручила ей пакетик, – с Наступающим новым годом. Пусть в новом году, истинный выкрадет тебя из нашего дома, и ты станешь самой счастливой женщиной в этом мире.

Она горько рассмеялась и стала извлекать подарки. Я купила ей статуэтку белой волчицы, пару заколок в виде ромашек.

Руки Марты дрожали, она всё отложила в сторону, медленно поднялась и обняла меня.

– А теперь, все за стол!!! – кричал на весь зал Стёпа. – Будем есть пироги моей мачехи!

Кристофор, как с цепи сорвался. Он так неистово меня зацеловывал, что я задыхалась. Удушливые объятия ненасытного волка с ума сводили. Я толком комнату не успевала рассмотреть. Хотя, какая мне была разница, здесь Дрёма с Алёной жили, здесь мой Крис с ней спал…

Не отпускало. Я ведь старалась, как Нил Ильич говорил. Рассуждала, думала. А всё равно не могла. Настраивала себя на секс, а в голове только измена.

Не мне он изменял! Не было меня тогда! Маришки восемь лет, значит, мне было тринадцать-четырнадцать, когда Крис и не думал, что я существую. Нельзя было так ревновать. Ведь Нил как-то это всё переваривал, значит, и я смогу.

– Мышка, – скулил Карачун, – что опять не так?

«В этой комнате ты с ней спал?» – подумала и выпучила глаза на растерявшегося Кристофора, у которого слетела белая искусственная борода и осталась своя-чёрная.

Так обычно девушки и уничтожают своё счастье.

Карачун смотрел мне в глаза, пытаясь прочитать меня. Он чутко чувствовал моё настроение, как и я его.

– Не договорили, – решил он. – Хочешь узнать подробности?

– Нет, нет, – да, именно этого я и хотела. Но так надеялась, что Крис… он же умён и старше, он же должен был меня хоть как-то успокоить.

– В этом доме я никогда никого не трогал. У Дрёмы везде камеры. Одно дело, ему сказали, что Алёна меня с ним спутала. Другое дело, если бы он это увидел. Меня бы уже не было в живых. Я оступился, Алёнку обманул. Мог бы ей признаться, но не захотел. Она не знала, нас с братом не различала. Да, я подлая скотина, и нет мне прощения, за это я наказан. Отсутствием собственного ребёнка.

Кристофор прижал меня к стене, надавив на плечи. Смотрел прямо и строго.

– Не помню ничего, как это происходило, – продолжил он. – Вся моя жизнь до встречи с тобой похожа на скомканный лист бумаги, который поэт выкинул в урну или вообще сжёг. Стихи не получились, всё раздражало, нужно было уничтожить эту попытку. А потом взял новый лист, чистый, – Крис провёл пальцами по моему лицу, остановился на губах и смотрел теперь на них, – белый лист бумаги, где слово к слову, фраза к фразе, потекла рифма, и сложился настоящий шедевр, то, что останется на века. Между мной и тобой.

– Крис, – выдохнула я, – как же красиво!

Сама потянулась за поцелуем. Наши губы слились, и я с неистовой страстью стала целовать его, насильно вталкивая свой язык ему в рот, исследуя всё там. Трахала моего дорогого ртом, делала так, как он однажды, выпускала половину оборота, и язык становился волчьим, и мой бедный муж, понял, каково это иметь что-то в горле.

Он был в восторге, оторвался от меня:

– Игривая, это я так сейчас сделаю.

Он намотал мои волосы на свой кулак и насильно опустил на колени. У меня в глазах помутнело от возбуждения. Торопливо, я стала откидывать подолы его халата, щёлкнула пряжкой на кожаном ремне и, облизываясь, извлекла его орган. Как голодная, накинулась на член, всасывая и впуская в рот. Застонала и Кристофор тоже застонал.

Я улетала от этого вкуса, от этого запаха, прикрывала глаза от удовольствия. Кто бы мне сказал, что можно так хотеть мужчину, что без его прикосновений решиться на минет. Но долго перевозбуждённый Крис не выдержал, поднял меня обратно на ноги и, подхватив руками за ягодицы, подкинул вверх, усадив на себя. Он нёс меня гордо и довольно, уронил на мягкую кровать. И стал быстро раздевать, но не полностью, а вытаскивал грудь, стаскивал колготки, оставляя часть одежды на мне.

Его жаркие губы на моих сосках заставили вскрикнуть. Борода колола кожу, как наждачная бумага, проезжалась по грудям. Руки его прохладные блуждали по телу, лаская талию и переходя на спину. Я переполнялась страстью. Уже бесстыже текла, чувствуя свой сок, что стекал по складочкам на внутреннюю часть бёдер. Хотела его внутрь, хотела секса.

– Крис, – остановила я мужа, когда тот уже направил свой член мне в лоно. – У нас всегда одна поза.

– Я хочу видеть твоё лицо, – выдохнул он с рыком. – Хотя.

Он грубо перевернул меня, так неожиданно, что я вскрикнула. Поставил меня на четвереньки. Необычно и так неприлично открылось сзади моё лоно, обожгло мои щёки стыдом. Звериная поза, а мне стыдно. Так я раскрыта полностью. Крис закинул мне голову вверх, прогнув в пояснице. Целовал задом наперёд, и я сильнее стала выгибаться, виляя бёдрами. Он вошёл. Входил, входил и не было конца этому концу. Я почувствовала боль, так глубоко он оказался. Стала хватать воздух ртом, а мой мучитель с улыбкой наполненной хищным удовольствием наблюдал за моими эмоциями на лице.

– Чщ-щ-щ, – зашипел Кристофор, наслаждаясь мной.

Я зажала мышцы внутри, стараясь глубже его не пустить, и тут же ахнула от резкой судороги по всему телу. Болезненный оргазм укрыл меня с головой, я закрыла глаза, из них брызнули слёзы. На время перестала дышать, дёргаясь на члене самостоятельно пробиваясь вглубь себя, до самого сердца, что горело от любви и вожделения. А потом закричала во всё горло от немыслимого, неведомого удовольствие, которое было таким тяжёлым, таким упругим, и чувство наполненности меня с ума сводило. Я летала где-то очень далеко, не чувствовала этого мира, потом замкнулась на внутренних ощущениях, а сознание в отдельной вселенной сосредоточилось на происходящем. Я хотела уловить каждый миг своего состояния.

Всё, я обречена любить секс всю оставшуюся жизнь.

Мягкие губы целовали мои горящие щёки, язык проехался по уху и поиграл мочкой.

– Как я же ты страстная, – при этих словах Крис вбивался в меня со всей силы, и я, охнув, упала лицом в одеяло.

Он стал вбиваться в моё многострадальное лоно, так глубоко, что я орала в постель, пытаясь заглушить крик, цеплялась за одеяла. А потом член внутри ещё и расти начал, и я чувствовала это каждой клеточкой стеночек внутри. И горячий поток, и неуёмную пульсацию. Рык зверя надо мной, мой чёрный волк тоже себя сильно не сдерживал.

Член внутри начал покидать меня, оставляя пустоту, и я недовольная зашипела, перевернулась. Стала снимать свои одежды, откидывая их в сторону.

– Не покидай меня, – обнажившись полностью, принялась раздевать Криса. Как волчица, кидалась на его мощное тело, вылизывая и покусывая. Страсть накатывала по новой, желание сжигало всё внутри. Ещё минуту я чувствовала боль от глубокого проникновения, а потом уже не могла себя остановить. Диким зверем опрокинула под себя счастливого Кристофора. Водила по его бесподобному торсу ладонями, рассматривая наколки.

– Я хочу знать историю каждой твоей татуировки, – прошептала я, потрогала его член и ввела в себя, самостоятельно насаживаясь. – Я хочу знать о тебе всё.

Наконец-то он во мне. Как-будто не было у нас только что секса. Его руки легли на мои груди. Он зажал соски пальцами и тянул к себе, а я вырывалась, делая себе больно. Но эта боль была такой сладостно-мучительной, что я принялась скакать сверху мужа, закрывая глаза от наслаждения. Испытывала жажду по своему волку и не могла утолить её. Крис перестал терзать мою грудь, зажал ягодицы и снизу вверх стал входить в меня резкими толчками. Это было невыносимо приятно, это было неописуемо. Я кончила ещё раз, оргазмом не похожим на предыдущий. Потная и липкая рухнула лицом на его плечо. Прикусила от чувств его кожу.

– Как ты меня сегодня безжалостно, – усмехнулся Крис, поглаживая по спине. – Так я сутки просплю.

– Уже собрался спать? – жалобно проскулила я, и услышала приглушённый смех.

Мы лежали и отдыхали. Кристофор закрыл глаза и вроде задремал, а я пальчиком выводила узоры по его ключицам, сильной шее, потом по рисункам на теле и груди.

– Я буду получать высшее образование. А лучше два.

– Угу, сейчас, – сонно буркнул Кристофор.

– Не сейчас, а в следующем учебном году. Хочу высшее педагогическое и на медицинский попробую, – я потянулась к его умиротворённому лицу и чмокнула в губы. – Ты ведь не против.

– Против.

Я проехалась рукой по его члену, но его рука остановила мою.

– Крис! – возмутилась я, возвысившись над ним. – Если наша жизнь такая долгая, почему я должна тратить время в пустую.

– Мы детей рожать будем, – он пока был спокоен, но я почувствовала его недовольство.

– У твоей любимой Алёны было два высших образова…, – осеклась, когда он открыл злые глаза и прожёг меня волчьим взглядом.

– Прости, – прошептала я, осознав, что нарвалась на неприятности. – Я ляпнула…

– Не подумав, – рыкнул он. – Эта тема закрыта навсегда, а то будут плохо.

– Но, – я растерялась, – оборотни могут десятилетиями ждать потомства. Неужели все это время я буду изводить семейный бюджет на тесты для беременных?

– Будешь, – он с силой прижал меня обратно к своему плечу.

– Не буду, – зарычала я и укусила его.

Кристофор откинул меня в сторону и поднялся. Он потёр лицо руками, размазав алую помаду по щекам.

Мне надоело всё время чувствовать себя виноватой. Меня столько лет пытались забить, и вот, казалось бы, свобода, а опять навязывают своё мнение. Это было обидно.

Я встала с кровати и принялась натягивать своё нижнее бельё. Кристофор завалил меня обратно на одеяла, и я полезла с ним драться. Лупасила его кулаками, вызывая усмешки.

– Зачем тебе высшее образование?

– Как зачем?! – возмутилась я. – Крис, я буду заниматься детьми клана, а если ещё и медицинское получу, – краем глаза заметила какой-то медицинский прибор, что стоял в углу спальни. Указала на него пальцем. – Я вот узнаю, что это за штука и лечить деток смогу. Я тоже талантлива, как и другие волчицы, просто мой талант ещё не раскрылся. Надо подготовиться.

– И когда поступать надумала?

– Осенью учёба начинается, – ответила я.

– Я и не помню, – безразлично, даже с оттенком отвращения ответил он, и отпустил меня.

– Мы поссорились? – тихо спросила я.

– Да, – устало ответил Кристофор.

– Крис, – позвала я, гладя его руку.

– Ну?

– Это наша первая ссора, давай отметим.

Он хитро покосился на меня и улыбнулся во весь рот.

Крис спал. Его крепкий сон, после утомительных приключений и сладкого секса, я тревожить не стала. Проснулась в светлой комнате на первом этаже. Было прохладно, но одеваться не хотелось. Тихо, как мышка, прошла посмотреть, что за двери в стенах. Первые оказались встроенным шкафом, а другая вела в отдельный санузел. Я приняла душ, с удовольствием вспоминая прошедшую ночь.

Нужно было изучить дом. Влезла в одежду и, расчёсывая красивой массажной расчёской свои волосы, вышла из спальни.

В доме было грязно. Никто не убирал здесь. Кричала на мальчишек Марта, где-то наверху. Я поднялась по лестнице, просматривая детские комнаты. Раздался громкий гул, и я поспешила на звук.

Марта пыталась отобрать у Егора электрогитару. Гоша тихо обвязывал ноги блондинки шнуром от усилителя, и несчастная Марта, сделав шаг назад, упала на пол. Я юркнула к ней и поймала, осев с ней вниз.

– Это гитара Ильи, моего старшего брата, а не твоя, – гордо заявил Егор, и когда его брат подключил шнур к колонке, ударил по струнам. Гулко и громко.

– Кристофор спит, – тихо сказала я. – Сейчас приведите себя в порядок, умойтесь, почистите зубы и спускайтесь, будем завтракать.

Я постаралась копировать голос Алёны. Она разговаривала с детьми тихо, но при этом очень твёрдо.

– После вчерашних пирогов, я неделю есть не буду, – наморщился Гоша.

Егор отложил гитару в сторону и выполнил мою просьбу.

Когда мальчики ушли, Марта поднялась, поправляя юбку.

– В доме очень грязно, – сказала я.

– Не справляюсь, – фыркнула она. – Стёпка с Катькой не живут здесь, я не тяну всю эту халупу.

Халупа была отличным коттеджем, не знаю, почему Марта так о доме отозвалась.

Завтракать я и сама не хотела. Выдав парням по венику и тряпке, отправила их наводить лоск на второй этаж, а сама с недовольной Мартой стала вычищать первый. Для праздничного настроения, я включила все гирлянды на ёлке и включила музыку. Так заработалась, что не заметила, как проснулся Кристофор. Обнаружила его в обществе Стёпы в небольшом кабинете рядом с нашей спальней. Он побрился, умылся, и только копна густых волос цвета вороньего крыла, всё время падала ему на глаза. Кристофор был хмур, изучал какие-то документы.

Я подошла ближе, кивнув Степану, и обняла своего мужа. Он положил мне руку на талию, поцеловал в щёку и вернулся к изучению бумаг. Это были документы на дом: право собственности, технический паспорт и договор купли-продажи.

– Ты хочешь дом продать? – мне почему-то стало тоскливо.

– Да, – кивнул Кристофор и посмотрел на старого друга. – Мне ещё нужны будут документы об образовании и новый паспорт. Мы с Мышкой поступать будем на медицинский.

Стёпа ничего не заподозрил, а я замерла, открыв рот.

– Крис, – восхищённо выдохнула я.

Ни капли улыбки на лице. Он взял со стола ключи от машины и вручил их мне.

– С новым годом. Одевайся, сейчас будем учиться машину водить, – чтобы я не задавала лишних вопросов, подтолкнул меня к двери, шлёпнув по попе.

Я довольная происходящим, подпрыгивая, выбежала из кабинета и наткнулась на близнецов.

– Папа, сейчас будет меня учить машину водить, – радостно объявила я.

– А ты что не умеешь? – скривился Егор.

– Нет. Я ж маленькая ещё, – ответила я и бросилась к прихожей. Пока Крис занят, я хотела посмотреть на транспорт… Это же не шутка, это моя машина будет?

Моя красавица! Белоснежная, обвязанная алой лентой, а на крыше гигантский бант. И крохотная открытка была вставлена в щётки на лобовом стекле. Я открыла её: «Любимая. Ты самая лучшая в мире».

Это писал не Крис. Мой муж поэт, если бы он собрался отправить мне послание, то оно бы обязательно было в стихах. Но и за это спасибо.

Я села на водительское сидение, и меня укрыл полный щенячий восторг. Я даже завизжала от радости. Вот это подарок! Это же моя мечта, о которой я не смела никому говорить. А ещё я буду учиться на медицинском факультете, вместе с мужем! Он уступил мне…

Крис пришёл, завалился на сидение пассажира и посмотрел на меня. Я потянулась за поцелуем и получила жаркий ответ.

– Вставляй, – прошептал он мне в губы.

– Здесь? – залилась я краской.

– Ключ в замок зажигания.

Я вспыхнула жаром, рассмешив Криса. Во что я превратилась! Развратница. Стараясь не смотреть на смеющегося мужа, постаралась вставить ключ.

– Выломаешь, это от багажника, – его рука теребила мои волосы. – Моя страстная Мышка, только о членах и думает.

– Не мешай, – обиженно надулась я и поменяла ключ, который спокойно вошёл в скважину. И я, как последняя… возбудилась.

– Первая педаль-сцепление, потом – тормоз и газ.

– А у Марты в машине только две педали, – задумалась я.

– У Марты автоматическая коробка передач. Моя жена должна уметь ездить на механике.

Я выпрямилась и стала слушать, что говорит мне Крис. Отгоняя мысли о сексе, я строго выполняла инструкции и рулила по двору дома. А потом открылись ворота, и я выехала на пустующую дорогу.

Немного подпрыгивала на сидение, во все глаза смотрела вперёд, вытягивая шею, потом быстро просматривала зеркала заднего вида и тихонько ехала вперёд вдоль леса.

– Крис, а где мы будем учиться? – спросила я.

– В университете, – спокойно ответил он, придерживая руль и помогая направлять машину. – Останови.

Я нажала тормоз, машину тряхнуло, и она заглохла. На заднее сидение забрались мальчики. Они запыхались, довольные и румяные.

– Нам экстрима, – заявил Гоша.

– Это не ко мне, – ответила я, – из экстремального только резкое торможение.

Я завела машину и тронулась с первого раза. Поехали дальше.

– Па, ты хочешь дом продать? – спросил Егор.

Я почувствовала, как вздрогнул Кристофор и улыбнулся уголками рта.

– Оборотни долго не стареют. Нам приходится менять место жительства, чтобы люди не заподозрили ничего. Любой из вас сможет вернуться сюда, но нужно помнить, что ненадолго. Волки на одном месте не живут.

– И куда мы теперь? – спросила я, взглянув на Криса, как в зеркало заднего вида, мельком.

– Я нашёл небольшой город, там университет и дома рядом с тайгой.

– Подожди, Крис, – обеспокоилась я, вцепившись в руль. – На что мы будем существовать? Если оба будем учиться, а у нас сыновья.

– Я обложил оборотней данью на время нашего обучения. Это много денег, – самодовольно улыбнулся Кристофор.

– Вау! – донеслось с заднего сидения.

– Да, ваш папка король, – расплылся в улыбке Крис, а потом поцеловал меня в щёку, – а мамуля – королева.

– А мы принцы! – обрадовались близнецы и через подголовник вдвоём полезли меня целовать. Я не справилась с управлением, и чуть не уехала в кювет, но твёрдая рука рядом выровняла моё движение. Это было так символично, что я чуть не расплакалась от счастья.