Текст книги "Я вернусь?!"

Автор книги: Татьяна Бродских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Интуиция вопила, что надо бежать отсюда и прятаться, а совесть толкала вперед. В итоге передвигаться получалось медленно, и последние сто метров я преодолела практически ползком. До сих пор не понимаю, как мне удалось подобраться так близко, родина потеряла в моем лице непревзойденного разведчика. Еще не доползя до места происшествия, я услышала мужские голоса. Они о чем-то говорили вполголоса, душа наполнилась надеждой, что все живы и относительно здоровы. Выходить из кустов было неудобно, еще примут меня за бомжа или бандита. Я тут по дороге успела зарядить свой арбалет, поэтому мне было необходимо тихо подобраться к ним, чтоб самой все увидеть и услышать. А посмотреть там было на что, вот уж когда начинаешь благодарить бога за повышенную подозрительность, помноженную на интуицию. На полянке, спиной ко мне, стояли двое мужчин, а у их ног лежал связанный молодой парнишка, лицо у него было в крови.

– Зачем тебе он нужен, давай убьем его, – канючил бритоголовый мужик, попинывая связанного паренька.

– Нет, мне они нужны оба живые. Пойду, разберусь с трупами, а ты проследи, чтобы эти не сбежали. И перестань пинать пацана, – сказал второй и, не оборачиваясь, ушел к дороге.

Надо что-то делать, но что я могу противопоставить двум здоровым мужикам, а может их больше чем два. И вообще, может, они как раз представители власти. Паренек хоть и не похож на бандита, но кто его знает. В нашем мире мы настолько привыкли проходить мимо несправедливости и преступлений, только бы нас не тронули, убеждая себя, что это дело полиции – следить за порядком, что решиться вмешаться в эту ситуацию я не могла себя уговорить. Наверно лучше не вмешиваться, я не знаю местных законов. Но, как известно, незнание не освобождает от ответственности, убеждала я себя. А совесть требовала броситься грудью на защиту, невзирая на свою безопасность.

Пока совесть боролась с чувством собственного сохранения, на полянке наметились кое-какие события. Оставшийся бандит (уж очень мне его бритый затылок не нравился) вытащил из-за дерева девочку. Худенькая, лет одиннадцати на вид, со светлыми волосами и огромными испуганными голубыми глазами, если бы не страх и обреченность в её глазах, она была бы похожа на ангелочка.

– Живыми нужны, будут ему живые,– он все так же стоял ко мне спиной.

Как он дожил до своих лет? Неужели не чувствует мой далекий от доброты взгляд? На всякий случай стала смотреть на паренька. Лет семнадцати на вид, весь какой-то серенький: и глаза, и волосы, и лицо, но оно явно от боли. Крови вроде немного, рассечена кожа на лбу, как от удара об руль. Тем временем лысый приступил к активным действиям, которые мне очень не понравились. Он начал раздеваться, если можно так сказать о человеке, снимающим штаны одной рукой, второй он держал девочку за волосы, запрокидывая ей голову.

От понимания того, что он хочет сделать, у меня сжалось сердце. Плевать, кто он, эту мразь надо остановить. Дальнейшие события слились в одно: извращенец впился грубым поцелуем в губы девочки, она буквально повисла в его руках, не в силах пошевелиться от ужаса, а парнишка замычал с кляпом во рту и забился, пытаясь развязать путы, в его глазах было не меньше страха и отчаяния. Я встала, вложила болт в арбалет и просто выстрелила ублюдку в спину. Его руки разжались, девочка упала, он, не обращая на неё внимания, повернулся ко мне лицом. Почему я не чувствую раскаяния, глядя в его изумленные маленькие глазки?

– Сука-а-а, – прохрипел гад, зашелся кашлем, сделал шаг в мою сторону. Расстегнутые штаны сползли, и на втором шаге он упал лицом в землю и больше не поднялся. Умер или без сознания, мне было плевать, пробежав разделяющие нас метров двадцать, я склонилась над девочкой. Она от неожиданности вскрикнула.

– Ш-ш-ш, не бойся, я хочу помочь вам. На тебе нож, сможешь освободить своего друга? – спросила я у неё, протягивая нож рукояткой вперед. У меня были сомнения в правильности своих действий, вдруг она возьмет и кинется на меня с этим же ножом, внешность бывает обманчива. – А я заряжу арбалет, где-то там еще один такой бродит.

Она молча кивнула, взяла нож дрожащими руками, встала и пошла к парню. Надеюсь, она его случайно не поранит. Я же не менее дрожащими руками пыталась натянуть тетиву. Спустя какое-то время мне это удалось. Я с облегчением разогнулась, достала болт, вложила на место и только тогда подняла взгляд на тропинку.

Из-за куста совершенно бесшумно вышел он, который первый и, вероятно, главный. Короткий ежик черных волос, удлиненное, не лишенное привлекательности лицо с трехдневной щетиной и светло-карие глаза из-под длинных ресниц. И я смотрю в эти глаза и не могу нажать на курок. Стрелять в спину негодяю – это просто, а выстрелить в человека, который ничего тебе не сделал, еще и смотря ему в глаза, нет, я не могу. Видно на моем лице отразились охватившие меня сомнения. Мужчина торжествующе улыбнулся, и резкое движение вправо уводит его с траектории полета болта. Когда я успела нажать на спуск, не знаю. Ударом ноги он выбивает арбалет из моих рук, и вот я уже лежу на земле, а в горло упирается не то небольшой меч, не то большой кинжал. Дико хочется зажмуриться от страха и молиться, чтобы он убил меня быстро и безболезненно, но усилием воли я заставляю себя смотреть ему в глаза. Вдруг он тоже не сможет убить беззащитного человека, тем более слабую женщину? Старательно пытаюсь выглядеть слабой, почему-то вспоминаются глаза кота из известного мультика. Наверно, от страха у меня помутнение рассудка.

– Кто ты и как здесь оказалась? – простой вопрос вызывает у меня прямо противоположные эмоции: от радости, что прямо сейчас убивать не будут, до паники, потому что легенду я себе не придумала. Я даже имя себе не придумала, хотела прийти в деревню, послушать, как люди друг к другу обращаются, о чем говорят, а потом придумывать. Я даже название местности не знаю. Надо срочно вспомнить хотя бы один город, любой, но за два тысячелетия названия, скорее всего, поменялись. Что же делать, говорить правду не хочется, да и вряд ли поверит. Видимо, мои тяжкие раздумья он принял за нежелание отвечать.

– Даю тебе последний шанс, мне некогда с тобой возиться, – клинок надавил на ямку между ключицами, мгновение боли и что-то теплое потекло по шее.

– Не-е-ет! – неожиданный крик (я совсем забыла о других пленниках) заставил меня дернуться в сторону. И только быстрой реакции моего потенциального убийцы я обязана жизнью. В доли секунд он убрал меч от моего горла.

Не успела я перевести дух (чуть сердце не остановилось), как с не менее душераздирающим криком "мама!" на мою грудь упала девчушка и разрыдалась. Понимаю, что ничего не понимаю, судя по офигевшему виду главного злодея, он тоже не в теме. Перевожу взгляд на парня, он сидит, прислонившись к дереву, и держит в руке мой нож, на лице решимость умереть, но не сдаться. Хотя видно, что он даже сидит с трудом. Да, толку от них никакого, придется брать переговоры в свои руки. Сажусь, обнимаю девочку и машинально глажу её по волосам, она на мгновение замирает и теснее прижимается ко мне, плечи у неё все еще вздрагивают, но рыдания становятся тише.

– Меня зовут Эрин, – говорю я, глядя на мужчину. Вообще-то, меня зовут Ирина, но ему это знать необязательно. – Проходила мимо, услышала шум, ваш ублюдок хотел изнасиловать ребенка, наверно, я его убила, о чем не жалею. У вас есть еще вопросы?

Пристально осматривает всю композицию в целом: труп со спущенными штанами, я в обнимку с рыдающим ребенком, парнишка, вцепившийся в нож. Видно злодей просчитывает варианты: стоит ли убить всех, или только меня, и оба решения его не очень устраивают. Чтоб такое придумать, умирать не хочется, если сразу не убил, значит, есть шанс. Отпустить не отпустит, может, подкинуть ему идейку взять меня с собой? Глядишь, деткам помогу или вместе сбежим.

– Послушайте, пока вы думаете, что со мной делать, может, я мальчика перевяжу, он так кровь истечет, – не дожидаясь ответа, отрываю от себя девочку, говоря ей: – Маленькая, не плачь, все будет хорошо, давай вместе поможем твоему другу, а то он ранен. И ты мне скажешь, как тебя зовут.

– Стой, – очнулся мучитель. – Кинь мне свою сумку, а ты, – это уже парнишке, – откинь нож в сторону, тебя я не трону.

Дождался, пока парень выполнит команду, и только тогда убрал меч в ножны. Поглядывая на нас, подобрал мою сумку, высыпал все из неё себе под ноги, поковырялся носком сапога в содержимом и спросил:

– Еще оружие есть?

– У меня только нож и арбалет были, – честно отвечаю я.

– А меч?

– Зачем он мне, я им пользоваться не умею, – у нас уже диалог, такими темпами дойдем до конструктивной критики.

– От женщины, которая одевается как мужчина, всего можно ожидать, – усмехнулся он, отбрасывая оставшиеся болты к арбалету. – Подойди, руки подними.

Вот стою я в шаге от него, а он меня обыскивает, чересчур тщательно, по моему мнению. Да просто лапает, сволочь такая! Когда я уже готова была надавать ему по наглой морде, невзирая на последующую за этим мою преждевременную кончину, он отошел и жестом разрешил собрать мои вещи. Впрочем, собирать там особо нечего было (все нужное и важное у меня лежало в пространственном кармане): запасная рубаха, фляжка с водой, недоеденный обед и еще кое-какие мелочи. С невозмутимым видом поворачиваюсь спиной к мужику (захочет убить, я его остановить не смогу, толку тогда паниковать), иду к детишкам, которые обосновались у дерева. Конечно, парня сложно назвать ребенком, но материнский инстинкт, который я пыталась подавить в себе с момента попадания в этот мир, вырвался наружу и готов был опекать всех беззащитных и слабых. Хорошо, что в данный момент только они подходили под это определение.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Аглия, – ответил девочка. – Простите, я понимаю, что вы не можете быть моей мамой, она бы знала, как меня зовут.

– Не надо извиняться, я и сама испугалась, а от страха все в голове может перепутаться, – не знаю, как еще объяснить ребенку, что она повела себя очень мужественно в такой ситуации. – Ты молодец, хорошо держалась, твоя мама гордилась бы тобой. Ты мне расскажешь, что с ней случилось?

Глупо, наверное, с одного неприятного воспоминания переводить разговор на другую грустную тему для ребенка, но в тот момент мне ничего в голову не пришло. Я старалась отрешиться от пережитого. С запозданием нахлынуло понимание, что могла умереть и никогда больше не увидеть своих детей. Руки у меня заметно подрагивали, пока я оказывала первую помощь парню, который так и не назвал своего имени, но я не стала настаивать, захочет – назовет.

На бинты пришлось извести запасную рубаху, все это время Аглия рассказывала о себе. Ей было двенадцать лет, маму свою она не помнила, потому что та пропала, когда ей не было двух лет. Она жила в доме отца с мачехой и её детьми, но с ней никто кроме слуг и учителей не разговаривал, потому что она маг, а их все презирают и боятся. После этих слов она посмотрела на меня и затаила дыхание, не знаю, что она ожидала увидеть: озвученные ею презрение и страх, или что другое, но, натолкнувшись на мое легкое удивление, успокоилась и уже уверенней продолжила. Пару дней назад за ней приехали из школы магов, что в городе Чистоводное, а сегодня напали разбойники. Видимо вспомнив, что ей пришлось пережить, девочка всхлипнула, и я, не придумав ничего лучше, обняла её.

Пару минут спустя, когда она успокоилась, я закончила перевязку её спутника и решила вытереть с его лица кровь. Все то время, пока я обрабатывала его рану на лбу, он не сводил с меня глаз. Дойдя до шеи, расстегнула ворот рубахи и растерялась: у него там был металлический ошейник. Я посмотрела ему в глаза, он не походил на мазохиста, а только такие люди, по-моему, носят ошейники. Парень отвел взор, но до того я успела поймать в них нечеловеческую тоску.

– Давай сниму твое украшение, оно же доставляет столько неудобств, или оно тебе дорого как память? – спросила я молодого человека.

– Оно не снимается, – со злобой процедил он.

– Я попробую, вдруг у меня получится, – улыбнулась я ему.

Бедный парнишка, ходить с таким "украшением", от этого у кого хочешь, характер испортится. Он удивился, но сопротивляться не стал. Как-то незаметно к нам подошел ближе наш бандит и с любопытством начал наблюдать за моими действиями. Стараясь не обращать внимания на зрителей, я ощупывала ошейник на наличие в нем застежки, как-то же его надели. Застежка все не находилась, тогда мне пришла идея поискать её с внутренней стороны. Я чувствовала себя неловко: сижу в интимной близости от молодого парня, ковыряюсь у него на шее, а он то краснеет, то бледнеет и жилка бьется часто-часто.

Наконец-то мне удалось нащупать небольшие бугорки на внутренней стороне ошейника напротив позвоночника. При нажатии на них палец начинало ощутимо пощипывать, как слабым электрическим током. Ну это нам знакомо и не страшно, в детстве мне несколько раз перепадало двести двадцать. Нажала сильнее, правую руку уже слегка потряхивало, вцепилась еще и левой рукой, и начала тянуть в разные стороны, разгибая ошейник. На меня все трое смотрели, как на инопланетянина, со страхом и недоверием. Когда эта железяка окончательно была снята, парень не выдержал и разразился эмоциональной тирадой:

– Это невозможно! Чтобы снять контролирующий артефакт, нужны три архимага! И то потом маг, с которого сняли ошейник, не всегда выживает! Невозможность контролировать магическую энергию убивает его! – он почти кричал, слезы текли у него из глаз.

– Что ж ты не сказал, что он тебе нужен? Хочешь, я обратно его тебе надену? – спросила я. Вот уж не думала, что это нужная вещь, даже у собак ошейники лучше, а от него вообще шрамы на всю жизнь остались.

От моих слов парень отшатнулся, если бы смог, отпрыгнул бы, побледнел, захрипел и, кажется, начал падать в обморок. Но мне было уже не до него, потому что ошейник в моих руках ожил, завибрировал и начал нагреваться, чем очень напомнил вот-вот сдетанирующую бомбу. С криком: "Ложись!!!", я постаралась закинуть ошейник как можно дальше в кусты, и пока он туда летел, упала на живот, закрыв голову руками. Бахнуло хорошо, присыпав нас землицей и остатками куста. Вот когда хочется сказать тому военному, что вел у нас ОБЖ в школе, спасибо. Зато теперь я поняла, что за хлопок слышала на дороге, я-то думала – это взорвалась машина.

– Надо уходить, один погибший маг – это плохо, а два – это гарантирует появление в ближайшее время здесь стражей порядка с магическим патрулем.

А наш разбойничек не глуп, думаю, сейчас самое время расставить точки над "ё", и разойтись мирно, каждый в свою сторону. Встала, отряхнулась и уже хотела выдать заготовленную фразу, но...

– А где труп? – не удержалась и спросила не то, что хотела. – Он же тут лежал?

– Ты разве не специально в те кусты кидала нестабильный артефакт? – спросил мой несостоявшийся убийца, махнув рукой на развороченный куст. – Я был уверен, что это спланированное уничтожение трупа и заодно улик, то есть не дать возможность поднять этот самый труп и допросить о случившемся здесь.

Я очень хотела сказать, что так оно и было, но совесть меня опередила, ляпнув:

– Я даже не знала, что ты туда труп перетащил. А почему после этого взрыва не получится поднять убитого? Взрыв несильный был, полностью тело уничтожить не мог? – торопиться уйти с места преступления надо, конечно, но мне не хочется, чтобы за мной пустились вдогонку местная "полиция" и обозленные маги.

– Артефакт уничтожает привязку души к телу и само тело, максимум через час его останки превратятся в пепел, – о, парнишка тоже ожил. Надо что-то делать, хоть самой придумывай им имена. Не о том я думаю, наверно, сказывается стресс и легкая форма контузии, надо уходить – паранойя шепчет.

– Надо уходить, – это я вслух. – Идем вместе или я могу продолжить свой путь?

– Нет, Эрин, не уходи! – малышка бросилась мне на шею.

– Ну что ты, милая, я не смогу уйти, пока вот этот дядя меня не отпустит и не пообещает заодно, что не причинит тебе вреда, – смотрю на "дядю", а он раздумывает, мог бы думать и быстрее, время стремительно утекает.

– Думаю, как умею, – ты смотри-ка, какой у него слух хороший и не поворчишь, придется критиковать про себя. – У меня всего три хайдака, кто-то поедет вдвоем и да, малышка, дядя тетю не отпускает, можешь радоваться, она и дальше будет играть роль твоей мамы, но уже на законных основаниях.

– Мне еще никогда не делали такого завуалированного предложения руки и сердца, – отвечаю, чувствуя, что адреналин в крови закончился и у меня начался мандраж, а с ним и дикое желание болтать. – Мне надо подумать, взвесить все за и против. И, вообще, все остальное осмотреть, то есть у вас товар, а я купец... Господи, что я несу, ни у кого успокоительного нет? Нет. Жаль. Давайте хоть познакомимся, если нам дальше ехать вместе.

– Сайнур, род не называю, не настолько мы близки, – с некой двусмысленностью сказал тип бандитской наружности. – Но мы к этому вопросу еще вернемся, позже.

К какому вопросу, меня не интересует его родословная, хотя, может, здесь так принято – сообщать сразу все анкетные данные.

– Даян, у магов нет рода, когда мы принимаем посвящение, нам дают только имя, а воспоминания о старом имени и семье стирают, – с тоской в голосе тихо проговорил начинающий маг.

– Заканчиваем с разговорами, пока не доберемся до безопасного места, предлагаю заключить перемирие, а сейчас пошли, – сказал Сайнур и зашагал вперед, помогая идти Даяну. Нам с Лией (так я переименовала Аглию) ничего не оставалось делать, как пойти следом.

Далеко идти не пришлось, по мало заметной тропке вышли на еще одну полянку, на которой находились три зверюги. Я думала, хайдаки разновидность лошадей, оказалось, что эти звери ближе к ламам или верблюдам. Крупные, как верблюды, но без горбов, на голове небольшие загнутые рога и золотисто-розовый окрас шерсти. Интересно, как в природе могло выжить подобное розовое чудо. Но вся красота терялась, стоило только глянуть на морды животных, выпученные глаза, у одного даже нервный тик, пена у рта, уж не бешеные ли? Сайнур, как увидел в каком состоянии звери, отпустил мага и бегом побежал к ним, начал гладить одного, что-то тихо приговаривая.

– Хайдаки нервничают, похоже, где-то поблизости ходит крупный зверь, – сообщил он нам, не переставая поглаживать животинку с нервным тиком.

– Может, их взрыв напугал? – спросила я, подходя ближе, зря, крайний хайдак встал на дыбы, дернулся что есть силы и с обломком ветки, к которой был привязан, припустил в лес. Далеко, правда, не убег, ветка застряла между деревьев, но этого действия мне хватило, чтобы напомнить о моем амулете.

С криком:

– Извините, забыла! – начала шустро развязывать тесемку на рубашке, под непонимающими взглядами сунула руку в декольте. Даян с малиновым лицом судорожно сглотнул. Наконец-то мне удалось отцепить от бюстгальтера амулет и, сняв его с шеи, засунуть в сумку.

– Амулет магический, отпугивает диких животных и не диких, видимо, тоже, – сочла нужным внести ясность я, а то уж очень заинтересованные взгляды были у мужской половины нашей компании.

– Потом покажешь, – загадочно улыбнулся Сайнур. – Вы берете этих, а я пойду успокаивать сбежавшего, ехать за мной след в след. И, вообще, меньше трогайте поводья, хайдаки сами пойдут за вожаком.

Глава 3

Как же хорошо лежать в горячей ванне после десяти дней холодных умываний и обтираний. Если бы не опасение, что я здесь усну, и незначительные напоминания совести, что не одна я хочу помыться, то обосновалась бы в ванне надолго.

Вытерлась полотенцем, надела укороченную запасную рубашку, после того как часть подола пришлось оторвать на бинты, она стала мне до середины бедра. Хотелось намотать полотенце на волосы, но в этом отсталом мире еще не додумались выдавать полотенца по количеству человек, проживающих в номере, придется спать на мокрой подушке. Посмотрела на себя в зеркало. Десятидневные шатания по пересеченной местности сделали свое дело, я похудела. Лишним весом я не страдаю, но какой же женщине не хочется выглядеть еще красивее. Никогда не считала себя красавицей: русые длинные волосы, серо-зеленые глаза, округлое лицо истинно русского типа, пухлые губы. В нашей стране таких симпатичных если не миллионы, то тоже хватает, комплексов по поводу своей не исключительности я не испытываю. Еще раз улыбнулась себе в зеркале, встряхнула волосы и вышла из ванны, намериваясь наконец-то поспать в цивильных условиях.

– А у тебя симпатичные ножки, – вырвал меня из грез Сайнур.

Глянула на ножки: синяки, царапины, он что, издевается, решила проигнорировать его замечание.

– И не только ножки, – никак не заткнется он. – Достаточно было час провести в ванной и вот ты уже похожа на женщину.

А вот это уже оскорбление, такое спускать нельзя.

– Ты, кажется, помыться хотел, ну так иди, нечего грязными штанами сидеть на моей кровати, и, вообще, что ты тут делаешь? – гневно спросила я.

– Ты забыла, дорогая, – неуловимым движением он оказался рядом со мной. – Что это и моя комната, ведь мы с тобой муж и жена.

На меня пахнуло потом животных, после ванны это особенно чувствовалось, я поневоле скривилась.

– Ценнейший вы наш, шли бы вы в ванну. И да, ты, наверно, забыл, что спишь в соседней комнате, – улыбнулась я ему, стараясь не дышать носом. Он заметил и заскрипел зубами. Надо сказать ему, чтобы зубы берег, вряд ли у них есть стоматологи. – И втроем на постели нам не поместиться, или ты уже забыл про нервный срыв у нашей дочери?

Дальше я прошествовала с высоко поднятой головой, ха, я тоже не вчера родилась. Или он думал, что я буду краснеть, как невинная девица, пока он надо мной издевается? Не на ту напал, а какая хорошая идея была. Легла в кровать, поправила одеяло Лии, укрылась сама и вспомнила, как мы дошли до фиктивного брака.

С поляны, где были хайдаки, мы довольно долго двигались видимыми одному Сайнуру тропами. Сидеть на животных было удобно, управлять не надо было, я с самого начала доверила поводья Аглии. Поэтому у меня, наконец-то, появилась возможность хорошо рассмотреть своих спутников.

В книжках о фэнтези главный герой или бандит должен быть увешан оружием и всякими защитными приспособлениями. Но то ли Сайнур не герой или злодей, то ли в этом мире не соблюдают законов жанра. На нашем лидере была обычная рубаха с закатанными рукавами до локтя, кожаная жилетка свободного покроя и такие же свободные штаны из плотной ткани, заправленные в невысокие сапоги. Ко всему этому ремень, а на нем меч в ножнах, где-то еще спрятан нож. Название тканей не знаю, что-то натуральное – лен или хлопок, хотя у них ткань может делаться из других растений.

Даян был одет немного не так: штаны заужены, помимо рубахи на нем был еще сюртук, кажется, так в старину назвалась мужская верхняя одежда, похожая на удлиненный пиджак с воротником стойкой. И вся одежда у него была серого, я бы даже сказала, мышиного цвета. Как меня просветили потом, так одеваются все маги. И на Лии платье было серое по той же причине, но явно маловатое и старое. Судя по всему, Аглию семья вычеркнула задолго до двенадцати лет.

В сумерках мы остановились. Очень хотелось кушать, но раскрывать тайну своей сумки я считала преждевременным. Спешившись, устроились в овраге на "военный" совет. Сайнур оказался запасливым, и нам перепало по куску хлеба с уже надоевшей мне копченой колбасой. А еще он решил рассказать, зачем ему понадобились Аглия и Даян.

Многим магам и не магам не нравится сложившаяся обстановка, в которой наделенные даром люди по сути своей являются рабами. Недовольные объединились и потихоньку выкрадывают перспективных детей с целью самим обучать их магии, чтобы сформировать прослойку свободных магов. Сам Сайнур к этой организации отношения не имеет, он всего лишь наемник. Его снабдили артефактами и картой с указанием, когда будет проезжать экипаж с нужными людьми.

Того головореза ему тоже всучили, так что особой жалости о его безвременной кончине он не испытывает. По словам Сайнура, за изнасилование несовершеннолетнего мага полагалась смертная казнь, потому как не прошедший посвящение адепт после лишения невинности терял большую часть способностей, а маги – собственность императора. После его слов Даян заалел как маков цвет и отвел глаза, все с ним ясно.

Потом настала моя очередь рассказывать о том, кто я и откуда. Врать не хотелось, но и рассказать, что я помогаю одному, возможно сумасшедшему магу обрести свободу в эгоистичных целях, тоже не стоило.

– У меня есть одно очень важное для меня дело на севере страны. Но посвятить вас в него я не могу, поэтому вам решать: пойдем мы дальше вместе или по отдельности. Обещаю никому не рассказывать об услышанном здесь, тем более это и в моих интересах, вряд ли магам понравится, что я смогла снять ошейник с Даяна.

Мужчины переглянулись, Лия прижалась ко мне.

– А сама что ты хочешь? – спросил Сайнур. – Ты больше не пленница, и я не против, если ты какое-то время будешь путешествовать с нами. Тем более нам почти по дороге.

– Ваша компания меня вполне устраивает, – улыбнулась я. – А если придумать хорошую легенду, можно будет не опасаться преследования магов.

Вот теперь на меня посмотрели все заинтересованно.

– Почему бы нам на некоторое время не стать семьей, фиктивной, разумеется. Я думаю, маги или стражи порядка будут искать мужчину или мужчин с девочкой, нам же достаточно переодеться и получится отец семейства, – кивок на Сайнура, – мать с дочкой и брат, чей – сам выбирай, – смотрю на Даяна.

– Идея неплохая, только где мы ночью найдем брачные браслеты, – капля дегтя от "папочки".

– А как они выглядят? И кому ты собрался предъявлять их ночью? – спросила, прежде чем подумала, и удостоилась двух удивленных и одного подозрительного взгляда.

– Чтобы заселиться в гостиницу в качестве семьи, надо предъявить идентичные брачные браслеты, без них мы не сможем заявить, что мы женаты. Интересно, где живут люди, которые не знают об этом?

– Далеко живут, а не знаю потому, что у нас другие брачные обычаи. Но ты не ответил на главный вопрос: как они должны выглядеть, из какого металла, надписи или гравировка?

– Неважно, главное, чтоб одинаковые, желательно из драгоценных металлов, – сказал Сайнур, пристально смотря на меня, явно еще что-то хотел добавить.

Мне же было о чем подумать. Отправляясь на работу в свой день рождения, я надела подарок мужа – серьги. Большие тонкие золотые кольца, как бы свитые из множества проволочек, которые можно было носить как браслеты. Во всяком случае, у меня на запястье они свободно висели. Но застегнется ли такой браслет на руке мужчины? Не проверишь, не узнаешь. Под взглядом трех пар глаз достала из потайного кармашка серьги.

– Руку давай, – обратилась я к будущему "супругу" и уточнила: – Ту, на которую надо браслет одевать.

Мне показалось, или в его глазах промелькнула паника? Надо же и в этом мире мужчины боятся официальных отношений. А этот красавчик не одну девушку, наверно, соблазнил, обещая жениться, так что можно и мне над ним немножко поиздеваться. Надела браслет сначала себе, потом взяла левую руку Сайнура и, глядя ему в глаза, спросила:

– Говорить что-нибудь надо?

– А что говорят на ваших обрядах? – попытался съехать муженек, ну это он зря.

– Вместе в радости и печали, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас, – с последними словами застегиваю ему браслет (сел плотно) и касаюсь губ мимолетным поцелуем. Вспышка света заставляет нас отпрыгнуть друг от друга.

– Что ты сделала? – раздраженно крикнул Сайнур, дергая браслет, пытаясь его снять. – Почему он не снимается, мы договаривались на фиктивный брак!

Еще б я знала, хотела же просто подшутить над мужиком, но ему этого я говорить не буду. Да, ситуация. Меньше двух недель в чужом мире и уже замуж выскочила. Женщины всех миров годами бьются, чтобы затащить своих избранников под венец. Всегда знала, что если тебе не нужно что-либо, оно к тебе само прилипнет. Новоиспеченного мужа надо успокоить, а то он вспомнит фразу "пока смерть не разлучит нас" и начнет действовать.

– Все в порядке, конечно у нас брак ненастоящий, – стараясь говорить бесшабашно, улыбнулась я. – Когда придет время, я сама браслет сниму, и не дергай его, сломаешь. Он золотой и это подарок, так что он мне вдвойне дорог.

– Ты уверена, что сможешь его снять? – все никак не успокаивался Сайнур.

Мне даже немножко обидно стало, как будто я его обманом заставила на себе жениться. Да он мне даже не нравится. Самоуверенный тип. И, вообще, в моем мире у меня есть муж. Сейчас я этому мужлану все скажу, потопчусь по его самолюбию.

– Конечно смогу, ошейник я же сняла, – и когда у него появилась уверенность во взгляде, продолжила: – Как я уже говорила, у нас другой свадебный обряд, вместо браслетов супруги носят одинаковые золотые кольца.

И с этими словами сунула под нос фиктивного муженька правую руку.

– Как видишь, я уже замужем, и у меня нет желания становиться тебе настоящей супругой, можешь расслабиться. Я, вообще, не понимаю, к чему была эта паника? Не при детях будет сказано, но зато ни на одной из испорченных тобой девиц тебе не придется жениться.

Да, иногда я бываю злой, потом попрошу у него прощения, если будет себя хорошо вести.

– Хотел бы я посмотреть на того, кто женился на такой стерве, как ты, – решил оставить последнее слово за собой он. Вот же гад, извиняться не буду.

Мы бы долго еще пререкались, ни он, ни я не привыкли уступать, но вмешался Даян, сказав:

– Раз уж вы разобрались с браслетами, может, поедем в город и переночуем, как нормальные люди?

За горячую ванну и мягкую постель я согласна была потерпеть не только бубнёж новоявленного супруга, но и жалобы Аруку на меня и судьбу.

Я знала, что свадьба меняет людей в худшую сторону, но чтоб настолько! Из самоуверенного брутального красавчика Сайнур превратился в небритого ворчащего мужика, о чем я тут же ему сказала. Он заткнулся и до гостиницы мы ехали в тишине. В темноте городок мне рассмотреть не удалось, да и не очень-то хотелось после такого напряженного дня. Единственное, на что я обратила внимание, – отсутствие крепостной стены.

В гостинице мы сняли две смежные комнаты с ванной. Уже в номере мы с Сайнуром опять поспорили. Он намеривался занять комнату с двуспальной кроватью, мотивируя тем, что он за неё заплатил. Я же сказала, что все лучшее – женщинам и детям, то есть мне и Лии. На что он ответил, что как жена я могу остаться, а дети пусть спят в гостиной. В конечном счете, я пригрозила, что никогда не сниму с него браслет. Он отстал и ушел в комнату к Даяну.