Текст книги "Его слабость (СИ)"

Автор книги: Татьяна Анина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Красотища-то какая!!!

Я перекинула через плечо свою новую маленькую сумочку золотого оттенка под цвет туфлей. И ещё покрасовалась перед зеркалом.

– Сонюшка! – позвал меня Лёшка.

– Лёш, я не обвисла?! – разглядывала я свои руки.

Быстрое похудение, может привести к обвисанию кожи. Но видимо физические нагрузки и каждодневный секс до одури, сделали своё дело.

– Нет, зайка. Иди сюда!

Я с трудом оторвалась от зеркала и побежала на выход, сбавляя шаг.

Лёшка, приехавший якобы на вечеринку в клуб, сменил свой строгий костюм на спортивную одежду. Стоял в дверном проёме, наматывая на руки бинт.

Меня, как ледяной водой облили. В меня десятки шпаг всадили. Мне больно стало и обидно, что моё мнение для него ничего не значит.

– Я не приглашаю, – говорил, с ядовитой ухмылкой, опустив глаза. – Можешь здесь остаться, можешь посмотреть. Мне всё равно.

– Тебе всё равно, – кивнула я. – Что я против, что я тебе говорила. Тебе всё равно, плевать на меня и моё мнение.

– Ты и после встречи выпускников была против, и замуж не хотела, – спокойно ответил он, продолжая прятать бесстыжие глаза.

– Это опасно?

Накатывали слёзы, сердце сжималось от переживаний. Он прав, я была против. Но уломал же. Взял, приручил, а сейчас… Я никогда не была на боях без правил. Тем более подпольных, где неизвестно какая дичь творится. Но это даже звучит опасно, не говоря уже о том, чтобы мой родной муж учувствовал в этом.

– Лёшка, – я кинулась ему на шею, неистово стала зацеловывать. – Лёшка, откажись!!!

– Договор уже подписан при свидетелях. Мой клуб мне полностью принадлежит. Если вдовой останешься, всё твоё.

Он насильно меня целовал, языком своим залез в рот и всё там трогал. А я билась в его стальных руках, лупасила кулаками его плечи, ногами била.

Какая вдова?!!!

Я только во вкус вошла.

Леший оторвался от меня и рывком кинул к высокому накаченному Максу. Тот ловко схватил меня за локоть и замер, как терминатор.

Максим отличался в телосложение от Лёши. Такой брутальный самец под два метра ростом с руками, как брёвна. И джинсы с чёрной футболкой только подчёркивали его тяжеловесность.

– Запомни, Сонюшка, – строго говорил Леший. – Пегий лжец и нам не товарищ. Одна не оставайся, к себе никого не подпускай, – он завязал бинты и, разминая плечи, двинулся по полутёмному коридору вперёд от тренажёрного зала. – Макс, как зеницу ока.

– Я понял, – пробасил мой охранник.

Мы стали спускаться по лестнице. Леший шёл впереди, двигался очень легко. На минус втором этаже, он попрыгал на месте, покрутил головой и открыл железную дверь.

Темнота. Мы двинулись в одну сторону, Лёшка пошёл в другом направлении.

Крики с арены, совершенно близко с нами. Запах пота, чего-то жжёного и сигаретного дыма.

Я поймала себя на том, что у меня стучат зубы. Мне не приходилось бежать за Максом, он шёл медленно, давая мне привыкнуть к обстановке. Дёрнул решётку впереди и вывел меня на верхний ряд сидений для зрителей. Сели на мягкие кресла прямо у входа. Это напоминало кабинку. От других мест нас отделяла хлипкая картонная стенка.

Похоже на амфитеатр, где скамейки стоят по кругу, каждая последующая выше другой и то место, где сидели мы, находилось почти под потолком. Шумела рядом вентиляционная вытяжка, сливаясь с общим шумом.

Людей было очень много. Те, кто не занял места, стояли в узких проходах. У круглого ринга вообще не было мест, и люди на своих двоих наблюдали за бойней. Ринг был чёрный, огороженный высокой сеткой. Бойцов, как зверей запускали по одному через специальные двери. Никакой дорожки славы до ринга, как в боксе или показных играх.

Было много женщин. Красиво одетые, многие в головных уборах. Мужчины в основном в костюмах. Напротив, в отдельных закутках тоже сидели солидные мужчины. Верхние ряды не освещались, поэтому рассмотреть знатную публику не представлялось возможности. И только большие огоньки, мелькающие в полутьме выдавали то, что эти господа курят настоящие сигары.

Когда я села в кресло, на ринг вышел вначале один здоровый боец в чёрных шортах по колено, через минуту появился другой, такой же весовой категории, только в брюках. Ни тренеров, ни судей. Бойцы разошлись в стороны, стали ходить по кругу, ожидая удара гонга.

Мне стало плохо, когда всё началось.

– Я не смогу смотреть, – сказала я.

Даже до такой высоты, где сидели мы, доносился хруст костей и вопли не только восторженной публики.

– Вы уверены? – удивился Макс.

– Да, – кивнула я, но вставать с места не спешила, и мой провожатый тоже сидел.

Бой закончился слишком быстро. Люди, которые стояли у самой решётки, махали купюрами и делали ставки. Напряжение повисло в воздухе.

– Дамы и господа! – раздалось на весь зал. – Рады сообщить вам, что на ринге встречаются две легенды. Итак, встречаем! Джакай Вечный тигр!

Вечный тигр вылетел из прохода. Был он высоким и сухим, как Лёшка. В жутких полосатых шортах и обритый на лысо. И вышел он босым. Тело почти чёрное, без единого волоска, хотя сверху было плохо видно.

– А теперь! – кричал ведущий. – Встречаем нашего давнего победителя! Просто! Леший!!!

Зал взревел оглушительным криком. По соседству завизжала какая-то баба.

– Лёша! Лешёнька!!! – верещала она, как недорезанная.

Я привстала, чтобы заглянуть в соседнюю кабинку. Баба была нашего возраста, сушёная и перекрашенная. Гладила себя по шее и плоской груди и тряслась всем телом.

– Сядь, шалава! – приказал ей грубый мужской голос, и баба исчезла из моего поля зрения.

В зале была куча женщин, которая тряслась в экстазе, когда мой муж выходил на ринг.

– Пи*дец, – вырвалось у меня и я ринулась к двери.

Ну, его нахрен!!! Не хочу!!! Не смотреть, не знать.

Я выбежала в прохладный коридор и наткнулась на мужиков.

– Доброй ночи, Софья, – улыбнулся мне Пегий.

Макс подоспел вовремя. И пока я хлопала ртом, как рыба, меня взяли под белы рученьки и насильно потащили по коридору, а моего охранника не сразу, но успокоили шокером.

****

По просьбе трудящихся) продолжение

– Куда мы едем? – решила я нарушить тишину в машине.

Это была машина бизнес-класса. Вполне комфортабельная, только я чувствовала себя неуютно между двумя громилами в костюмах.

Мимо пролетали улицы города. Спасение казалось рядом, но я пленница и мне плохо. И на душе, и на сердце, и по жизни.

– Посидим в одном отеле с тобой… котёнок, а потом решим, как будем возвращать бизнес, – ответил Пегий с переднего сидения. – Вот скажи мне, Софья Борисовна, как такая прекрасная девушка с высшим образованием, педиатр, связалась с полным отморозком вроде Лёши Васина?

– Вы знаете, кто я? – хмыкнула, соображая, как мне вылезти из безвыходной ситуации.

– Я гостил у своей сестры, когда ты к моему племяннику по вызову приходила. Ещё тогда, ты поразила меня своей… харизмой, – усмехнулся Пегий. – Удивительно красивая женщина. Думаю, Леший за свою слабость хорошо заплатит. Его же, Сонечка, не на что ловить было. Ни семьи, ни родственником. Друзей нет. Думали, пидарас. Нет. Думали извращенец какой. Нет. И тут такое счастье! Настоящая женщина. Грех не воспользоваться, твоей незащищённостью, Софьюшка.

– Как благородно, – нервно усмехнулась я, сама старалась продышаться. Гладила руки ладонью об ладонь.

– Так ты не ответила на вопрос, милая. Как ты связались с ним?

– Я его с детства знаю, – решила сказать правду.

– Знаешь? – удивился Пегий и повернулся с переднего сидения, чтобы посмотреть на меня. – А ты в курсе, что после боя он берёт себе проститутку, и продажную женщину после этого никто не видит? Он садист и убийца. Ему очень нужна кровь. Мы сколько его прикрывали, сколько вытаскивали из дерьма, а он всё за своё. С трудом из спорта вывели. Одно дело на ринге убить, другое девочку из эскорта. Чувствуешь разницу?

– Нет, – спокойно ответила я, помня, что Пегий нам не товарищ. – То говорите женщин не было, теперь уже проститутки каждый раз.

Он ничего не ответил. Помолчал, а потом по новой, меня стал третировать.

– Я вначале с Лешим разберусь, а потом твоему батюшке напишу с предложением выкупа. Ты же в курсе, что Леший на тебе женился из-за денег? Папа тебя разыскивает, и папа твой очень богат. А Лешему где деньги брать? Только у тебя, милая.

Он отвернулся.

Мы заехали в какое-то днище города и встали на парковке рядом со зданием на котором красовалась неоновая вывеска: "Клуб «Штопор» Отель".

Несмотря на глубокую ночь народа было очень много. Среди машин и у входа тусовалась молодёжь. И отдельный вход в отель тоже не пустовал.

– Без глупостей, Софья Борисовна. Ты же не хочешь стать инвалидкой, – предупредил Пегий и вышел из машины.

Меня грубо вытолкали на улицу.

Было тепло, и в воздухе летал запах вина и сигарет. Но меня трясло всем телом. Я еле на ногах стояла. И не знала что думать.

Связалась на свою голову!

Опять влюбилась, опять страдаю.

Взгляд приковал смуглый мужик с нахальной рожей. Обычно одет: в футболку чёрную и джинсы. Шёл быстрым шагом в обществе таких бандитских рож, что мои спутники решили обойти их стороной. Этого урода я ещё в школе стороной старалась обходить, так что Пегий правильно делал. А вот мне к этому волку дорога.

– Шиша!!! – во всё горло заорала я и рванула навстречу однокласснику. Но меня рывком вернули на место.

Ромка Шишков остановился и внимательно присмотрелся.

Меня хотели спрятать за широкие спины, но я стала сопротивляться.

– Рома!!! – обречённо закричала я, и мне заткнули рот, заломили руку за спину, что я шевельнуться не смогла.

– Я бл*дь, не понял, это что за нах*й!!! – взревел Шишков, узнав меня. – А ну, с*ка! Б*ядь!!! Отпустил девушку!!!

– Ты кто такой? – дерзко спросил Пегий.

– Это Шиша, – шептал один из мужиков. – Он Мишу Жмурика недавно завалил.

– Что там тяфкнул? – Шикшков обозлился не на шутку.

– Господа! – натянуто улыбнулся Пегий. – Эта девушка с нами!

За спиной Шишкова встала братва в наколках. Особенно выделялся старикашка высокий с седыми волосами и лютым взглядом. У кого-то из бандюганов мелькнул в руке пистолет.

Шишков в мгновение ока подлетел к нашей компании. И тот, кто хотел ударить его шокером, был быстро повален на асфальт. Рома ещё подростком был неадекватным, драться с ним было бесполезно, как с Васиным. Волчонок, а теперь матёрый волк. Уложил мужика и успел припечатать пару раз по лицу.

– Отпусти, – рявкнул Пегий.

Меня отпустили и я, подлетев к Ромке, быстро спряталась за его спину.

– Я не понял, – ревел недовольный Шишков, наступая на господ в костюмах. Не упустил случай и, закинув руку назад, пощупал мою попу.

– Нет, проблем мужики, – Пегий включил дипломата и, показав знаками, быстро свалил обратно к машине.

Они погрузились в свою крутую тачку и уехали.

Уехали. Я свободна. Всё кончилось, толком не начавшись.

– Лядь. Ля-ядь, – звал меня Ромка Шишков, а потом заехал ладонью по моей заднице.

Я ойкнула и пришла в себя.

– Ты что так похудела?! – хохотал Ромка. – И что за тёрки у тебя со спортсменами?

– У Лёшки Васина, – выдохнула я. – Рома…

Я повисла у него на шее и разрыдалась в голос.

****

Шишков толком узнать у меня ничего не смог. Он довёз меня до дома. Не до Лёшиного, а до моей квартиры, шутил, рассказывал, что женится на Аньке своей Белой Плесени.

Я была никакая. Ответить ничего не могла. Мычала и заламывала пальцы на руках. Шиша понял, что всё совсем плохо, потому что в следующий раз, когда он меня ущипнул, я не отреагировала. Тогда Рома стал более чем серьёзным. Такой деловой, солидный мужчина. Сунул мне визитку и сказал, что если мне или Лёшке нужна будет его помощь, то можем звонить в любое время.

Вся моя проклятая жизнь превратилась в окончательный ад. И теперь мне осталось только бежать на край света или в Санкт-Петербург, как предлагал один из моих однокурсников. Наверно туда мне и дорога. Раз квартира теперь полностью моя, и долга по ипотеке нет. Я оставлю в каком-нибудь агентстве доверенность, пусть продают…

Я заплакала.

Мой Лёшка.

Неужели, всё вот так и кончится у нас?

Рыдая, я открыла дверь в свою квартиру. Толкнула её, но ведро уже выполнило свою функцию и упало на нежданного гостя. Гость это не оценил, ведёрко было уничтожено. Валялись пластиковые осколки по всей прихожей.

Я включила свет.

На кухне была разбита вся посуда, дверцы кухонных ящиков выломаны. В гостиной вывалены все вещи из шкафа, порваны и зеркало разбито. Порезан мой любимый диван и около него валялось пять использованных презервативов.

Свин.

Я прошла в ванную комнату. Там не горел свет. Тоже всё изгажено, выдавлена вся паста и крема. Старался, придурок. И после этого я буду считать его психически здоровым?

Не везёт на мужчин. Ну, ни как не везёт!!!

Уборка заняла два часа. Как раз до рассвета. Я вкрутила новую лампочку в ванной, нашла внутри дивана уцелевшее постельное бельё. Приняв душ, легла спать.

А разбудил меня звонок в дверь.

Я долго не хотела вставать, но решилась, и кинула своё тело на пол. Дотянулась рукой до телефона. Было девять утра.

В трусах и майке, что раньше ни как не натягивались, а теперь даже висели, я спокойно прошла к двери и, не глядя в глазок, открыла её. И плевать мне, получу ли я пулю в лоб, или меня опять скрутят.

Но на пороге стояли Варвара и Марта. В лёгких сарафанах и сандалиях. Довольные и радостные повисли на мне и стали обнимать.

Я улыбнулась.

Мягкие, нежные. Пахло от них духами.

Я что-то по женщинам соскучилась. Такая дикость эти мужики. Хоть лесбиянкой становись в таких условиях.

– Мы так волновались! – кричала Марта, проходя ко мне в квартиру. – Варя, смотри, как она похудела!

– А похорошела то как! – восхитилась Варвара, трогая мои волосы, которые отросли до пояса. – А загар какой!

– Сонечка, ты так хорошо выглядишь!

Марта замерла на кухне.

Вообще-то уборка у меня была быстрая, я мусор не ходила выкидывать, просто скидала всё в дальнем углу кухни, так и оставила до лучших времён.

– Это Свин?! – взвизгнула Марта. – Это он?!

– Да, – отмахнулась я.

– Мы нашли общество защиты женщин, – серьёзно говорила Варвара. – Уже всё узнали. Этот подонок от тебя отстанет. Пусть только своё рыло сунет…

Раздался ещё звонок в дверь и Варвара воинственно пошла открывать.

Только вот Свин бы не стал звонить. У него ключ есть.

Общество защиты…

На пороге появился Лёшка Васин.

Отодвинув в сторону онемевшую Варвару, сделал шаг мне на встречу.

Руки не спасли бинты, все побитые. На лице синяки. На скуле припухлость, над бровью гематома. Но в целом – цел.

Я почувствовала облегчение. Я думала, его убьют. Вот честное слово, меня вымотал, этот Леший. Я стояла и не хотела смотреть в глаза его влюблённые, что, как слезами наполненные, поблёскивали, на губы в лёгкой радостной улыбке.

Лёшка рухнул передо мной на колени и сгрёб к себе руками.

Девочки от такой картины потеряли дар речи. А я, словно не замечая их, стала ругаться:

– Гад же ты! Вот гад настоящий! Ты же мне всю душу вынул!

– Сонюшка, прости, – бурчал мне куда-то в груди. – Пегий больше не появится.

– Убил?! – плакала я. – Всех убил? Маньячья морда!

– Не убивал я никого, – старался зарыться в меня, крепко обвил руками. А я пальцами трогала его бритую голову, такую шершавую и приятную на ощупь. Весь в ссадинах и, видно, не обработанные.

– Пегий сказал, что ты убиваешь после боя проституток. Что ты не можешь сдерживать одержимость и…

– Замолчи! – хлопал меня по попе. – Это ложь. Если б у Пегого был такой компромат, он бы меня давно сдал.

– Конечно. Он ещё сказал, что ты на мне женился, потому что у меня богатый отец, мол, тебе на строительство турбазы не хватает.

– А про папу нужно поговорить отдельно, – неожиданно сказал Алексей Яковлевич и поднялся с колен.

– Девочки, – смущённо посмотрела на вылупившихся подружек. – Познакомьтесь, это мой муж Лёша Васин.

Первой отмерла Марта, как любительница садистов, подбежала жать Лёшке руку. Вася, как в школе, даже не глянул на восхищённую девушку, покачал головой и отвернулся.

– Что скромничаешь? – хмыкнула я. – Там в зале у тебя столько поклонниц, все влажные и при экстазе от тебя.

– Ты единственная, – насупился Васин, и кивнул более осторожной Варваре.

– Верю,– нагло кинула я. – Но деньжата на первом месте.

– Тебе же нужна перспектива, достаток. Как ты говорила, статус в обществе и желательно всё сразу…

– Когда я такой бред говорила?! – возмутилась я.

– После выпускного, когда я в любви тебе признался, – он посмотрел мне в глаза.

О, блин!

А ведь я могла ему это сказать. Не знала, что он помешенный и душевно больной. Не знала, что такие вещи ему в лицо кидать нельзя.

– Лёша, мне тогда семнадцать было. Ценности с возрастом меняются. По поводу моего отца…

Вдруг, как в страшной сказке, скрипнула дверь.

На пороге появился Антон.

Мой бывший муж весь лоснился. Причёска модная, одеколон дорогой. Рубашечка, пиджак лёгкий с закатанным рукавом, джинсы без пятнышка.

Улыбка сползла с его лица. Он встал в прихожей, крутя в руке ключи от квартиры.

– Подонок! – взвизгнула Марта.

Антон ей не ответил. Он перестал играть с ключом и оценил мою форму. В лице поменялся, в глазах мелькнуло что-то давно мной забытое.

– Привет, молодёжь, – блистательно улыбнулся он, пожирая, раздевая и трахая меня взглядом.

Этот взгляд бывшего мужа очень сильно не понравился моему мужу нынешнему. Леший хищно улыбнулся, и я так поняла, надо девок уводить в другую комнату, чтобы не попали под раздачу.

– Здравствуйте, Антон Иванович, как вас там, Свин, – окрысился Леший.

– А тебя помню, – как ни в чём не бывало, нахмурился Тоша, разглядывая Лёшку. – Вы вроде одноклассники…

– Муж и жена теперь, – предупредила я.

– Вот как? – недобро улыбнулся Свин. – Поздравляю. Только развелась, шлюха…

Он не договорил.

Я быстро отвернулась и занялась орущей Мартой и обалдевшей Варварой. За руки их схватила и в комнату затолкала ближе к дивану.

А в прихожей такое началось!

Борьба тяжеловесов.

У Тоши было преимущество. Он выспался, отдохнул и не принимал этой ночью участие в подпольных боях. Но это его всё равно не спасло. Леший накинулся на него с такой остервенелой яростью, что я побоялась…

– Лёшка!!! Не убей!!! Лёша!!!

Антон поставил подножку и повалил Васина на пол. Лёшка рухнул и под весом огромного Свина не сразу дёрнулся. Антон ручищей своей, кулачищем мощным замахнулся и пробил бы голову Васину, но тот так юрко увернулся и ухватился предплечьем за шею противника. Казалось бы, такой стройный, но поднырнул под Свина, сдвинув его с места. Стал прямо на полу Антона душить.

Свин в руки его вцепился, ногами по полу барабанил, пытался скинуть с себя Лёшку. Приподнялся на ноги, красный как рак и назад кинулся, чтобы опрокинуть, приставшего Васина, на стену.

А Лёшка отпустил его и увернулся от очередного падения, лихо зарядил кулаком снизу вверх по челюсти.

Изо рта Антона Ивановича вылетела часть зубов и кровавая слюна. Он пошатнулся к двери и не устоял на ногах. Лёшка накинулся на него и стал наносить удары по лицу с такой силой, что Варвара рядом со мной щурилась от шлепков. Марта, заткнула рот ладонью, выпучила глаза на пол-лица.

Леший рычал, нанося удар за ударом, завалил противника на пол и сел сверху. От лица Свина не осталось ничего, оно стало походить на кровавое месиво.

– Васин, бл*дь!!! – заорала я, потому что поняла, он убьёт.

У него справка, девки-дуры пойдут в свидетели, что Свин первый начал. А мне потом живи с этим!

Я попыталась Лёшку угомонить, но только отлетела в сторону от взмаха его стальной руки. И тогда я просто разбежалась и упала на умирающего Антона, прямо под удар подставилась. Зажмурилась, ожидая, что сейчас прилетит. Не прилетело.

Майка моя пропиталась кровью с лица бывшего учителя биологии. Я приподнялась, чтобы посмотреть, как жалко шевелится разбитая челюсть. Слабые пальцы бывшего мужа чуть тронули мою ногу.

И мне показалось, что это было просьба простить. Он отпускал меня. Теперь точно не сунется. А так бы было, как Алексей сказал: «садист от жертвы не отстанет».

****

В обед, я в белом прекрасном платье сидела, закинув ногу на ногу в отделе полиции, и думала о смысле бытия. Меня не волновали орущие девчонки, доказывающие какой мразью был Антон. При этом старались, не навалять моим бывшим свёкру и свекрови. Родители Антона приехали по первому звонку из больницы, куда их драгоценнейший отпрыск попал. Конечно, будут добиваться наказания. Но, увы. Лёшу я насильно отправила в его лечебницу, поправлять здоровье у психиатра.

В кабинете стоял такой ор, что следователю пришлось позвать подмогу. Всех выставили в коридор, осталась сидеть я одна.

Немолодой мужчина внимательно меня рассмотрел и уставился в документы.

– У него друзья в полиции работают, – сказала я. – Сколько бы я не жаловалась на побои, всё оставалось без внимания. За последние пять лет, у меня скопилась кипа заявлений. Но вам нет дела до того, что садисты делают со своими жёнами. А вот когда садистов обижают, вы начинаете паниковать.

За дверью раздавались маты бывшего свёкра и визг Марты.

В кабинет без стука вошли.

– А вы кто? – устало спросил полицейский.

– Я адвокат Софьи Борисовны и Алексея Яковлевича, извините за опоздание.

Рядом со мной сел Касьян. Из кармана белой рубахи достал очки и натянул их на нос.

Есть в этом что-то магическое. Живёшь беззащитной и слабой женщиной, а потом даже у следователя говорить ничего не надо – у тебя адвокат.

Так в чём смысл бытия? В восемнадцать лет как-то здорово получалось ответить на этот вопрос. Я точно знала, что смысл жизни – помогать людям. Я должна была выучиться на медика и лечить больных. Колоссальный вклад в развитие человечества. Но десятки тысяч заложенных носиков никак не клеились с теми масштабами благих намерений, которые планировалось осуществить в будущем. Я амбициозная зайка, придумавшая себе мечту и поверившая в неё. Мой труд, как труд уборщицы. За всё время работы от силы десяток мамочек сказали мне спасибо. Простое, человеческое спасибо.

А теперь и этого не было.

Я впадала в какое-то уныние. Вспоминала о потерянных годах, где была настоящей терпилой и ничего в жизни не добилась. Уже тридцать лет, а я застряла на каком-то школьном уровне.

Такси увозило меня за город к платной клинике, где лечился Алексей. Без него я провела целые сутки, думая о том, как я дальше буду существовать. Скучала.

Мы въехали на территорию пансионата, иначе я бы не назвала этот комплекс. Было несколько старинных зданий, красивейшие парки, с организованными прогулочными зонами. И тихо.

Когда я вышла из машины, поразилась именно отсутствию звуков. Даже природа в этом месте, словно замерла. Это напомнило мне деревню, где провели мы с Лёшкой медовый месяц.

Заведение элитное, богатое. Регистратура напоминала ресепшен в дорогом отеле. Палаты – номера гостиницы. А кабинет главврача – президентский кабинет.

Он смотрел на меня внимательно, пытаясь что-то выискать во внешности. Мужчина около шестидесяти лет. Он мне нравился. Я всегда любила состоявшихся врачей, мужчин, которые не метаются, знают своё место в жизни. Когда-то я именно таким представляла своего авторитетного мужа.

И я ему тоже понравилась. Как мужчине. Этот чуть ли не умилённый взгляд, который насильно заставляет себя не падать с моего лица на грудь, едва заметная улыбка.

Профессионал. Тот, кто смог спасти Лёшку Васина от диагноза шизофрения. Определил Диссоциативное расстройство идентичности. В умеренной форме. И если ЭТО умеренная, то страшно представить, что бывает в крайней форме заболевания. И это заболевание не шизофрения однозначно.

Самое важное, что больному нельзя оставаться одному. Любая потеря памяти, любой побег неведомо за чем, и даже за сорок километров в деревню за сигаретам – прогрессирующий признак. Личности, появившиеся в человеке после стресса, могут затоптать и даже усыпить изначальную личность, завладевая телом, с каждым разом всё чаще и больше времени проводя самостоятельно. Это жутко, даже слушать, а столкнувшись с этим и вовсе можно потеряться.

Всё начинается с того, что базовая личность теряет контроль, появляются бессонницы, теряются жизненные навыки. Человек входит в конфликт сам с собой. Так маленький ребёнок Лёшенька вдруг захотел убить собаку и кошку. Лёшенька рос, и Садист рос вместе с ним. Лёшу вытаскивали наружу, как базовую первичную личность.

С садизмом ребёнку было сложно справиться, и появился Леший, который и вошёл в конфликт с Садистом. Две личности противостоящие друг другу не сильно мешали развитии самого Алексея. Главное, что врач следил за физической формой, питанием и главное – сном.

Пока Алексей спал, всё было хорошо. Потерял сон – начинал проявляться Садист, и тут же появлялся Леший, они почти одновременно брали над телом верх, потом что были схожи. И если Садист готов был убить, то Леший его сдерживал. Но во время боёв, драк и вспышек агрессии они всегда вместе.

Врач был в восторге, когда говорил об этом случае, с блеском в глазах. Не каждому специалисту выпадает шанс столкнуться с редчайшим случаем. Ведь раздвоение личности – очень редкое заболевание. Узнав, что я медик, он с радостью рассказал, какие препараты принимает Лёша, и что если ему становится легче, он спокойно может от них отказаться. Меня кидало в дрожь от названий нейролептиков, антидепрессантов и транквилизаторов.

Главное скинуть внутреннее психическое напряжение, и всё будет хорошо.

Врач смеялся. Специалисты часто относятся к своей профессии с юморком, и, пожалуй, самые «весёлые» из них именно психиатры, даже патологоанатомы с чёрным юмором из моргов, отдыхают. Мало того, что он пошутил о том, что жизнь женщины с тремя мужчинами разнообразная и весёлая, ещё заметил, что при любом семейном конфликте я имею полное право отправить мужа на принудительный отдых, а так же в любой момент прибрать к рукам его имущество. Потому что я – основополагающая личность, которая будет способствовать либо выздоровлению, либо полному расщеплению Лёшкиного сознания. И тут уже от меня зависит, куда это всё заведёт.

Вот и мой смысл жизни нашёлся. Не вселенского масштаба, но тоже сойдёт.

Рекомендации: здоровый образ жизни с физическими нагрузками, систематическое наблюдение у специалиста, приём препаратов исключительно по назначению лечащего врача. Ни капли спиртного. Сигареты можно оставить, в малом количестве.

О том, что вызвало эту болезнь, врач упомянул вскользь. И намекнул, что если бы родители ребёнка были не такими строгими, то возможно болезни и самого случая можно было избежать.

Врач неожиданно понял, что я сейчас уйду и предложил мне коньяка. Я вежливо отказалась и попросила проводить меня к мужу.

Его комната была в умиротворённых пастельных тонах и приглушённых оттенках. С двумя большими окнами, за которыми теснился лиственный парк. И что я точно не ожидала увидеть, так это то, что Васин у меня художник. Он сидел в темно-коричневой пижаме у мольберта и рисовал на большом холсте.

Пахло маслеными красками и растворителем, и хотя одно из окон было приоткрыто, запах оставался в комнате, наводя на меня мистическое марево.

Картина была залита краской. Я так поняла, для начала наложены тона. Это была река и лес. Вид нашей деревни, в которой мы прожили почти месяц. И уже можно было вешать на стену и любоваться. Но Лёша с очень тоненькой кисточкой в длинных пальцах выписывал мелкие детали в нижнем правом углу. И это было похоже на фотографию, гиперреализм. Трава, как натуральная зеленела в несколько оттенков, и появлялись цветы.

Я заворожённо смотрела на его работу. Не выдержала и обвила его сзади руками, наклонив голову к его шее. Поцеловала.

– Это прекрасно, – прошептала я.

Теперь в его присутствии не хотелось говорить громко. Я даже не знаю, как мы будем существовать, ведь я начала чувствовать свою ответственность за того, кого приручила, кому не отказала, с кем пошла. И пусть он сделал меня женой насильно, я понимала, что это было необходимо нам обоим.

– Дом построю, повесим на стену. Так что постараюсь, – чмокнул меня. Погладил мою руку. – Давай, Сонюшка, переезжай ко мне в квартиру. Мне так будет спокойней. Там консьерж, охрана.

– Хорошо, любимый, – я приласкалась щекой к его щетине. – Перееду, а квартиру Марте сдам, за копейки.

– Можешь вообще с неё платы не брать, – Лёша опять накренился к картине и стал выводить тростник у реки. – Главное, чтобы ты была в безопасности, а деньги – пустота. Они, то есть, то их нет. А ты моя постоянная.

Сейчас я разговаривала с тем самым Алексеем Яковлевичем, который был базовой личностью. Того, которого я просто обожаю. И всё сделаю, чтобы он был единым целым, и страшные события его детства никогда не возвращались.

Я уехала от него только через час. Час тихой и умиротворённой беседы. А потом заглянула на свою квартиру, собрала вещи, вызвала машину и переехала жить к Лёшке в его апартаменты.

Я спала без него, но в его постели. Утром сделала зарядку и позавтракала салатиком. Взвесилась, оставшись удовлетворённой. И поехала тратить деньги. Покупать себе новый гардероб на новый объём мой замечательной попы.

На следующее утро я решила встретиться с подругами, потому что они клянчили разговоров и моих рассказов.

На этом и можно было поставить точку, успокоиться и начать новую безмятежную жизнь, с контролем над мужем и сладкой любовью вместе с ним. Но случилось нечто невероятное. Когда я встречалась с Мартой и Варварой в кафе, на пороге появился он…

9 

Я улыбаюсь и не переживаю, что у одной моей подружки вес пятьдесят пять килограмм, а у другой – шестьдесят. У меня с утра был семьдесят пять, но с моими бёдрами и четвёртым размером груди это даже очень ничего. Поэтому я позволила себе пару-тройку, а если конкретно, то четыре пирожных. Пока Лёшка не видит. Аппетит отличный, я же переживаю , поэтому даю себе расслабиться. Сама разобраться в себе не могу, почему хочется сладкого и побольше.

– Погоди! Расщепление идентичность? – восхищённо шептала Марта, которая не стеснялась своих эмоций и втюрилась в моего Лёшку с первого взгляда. Её даже трясло от восторга, как мой Садист её впечатлил. – Это же редчайший диагноз. Вот прямо, как Билли Миллиган?

– Кто такой Билли Миллиган? – нахмурилась Варвара, попивая свой чёрный кофе.

– Самый известный человек с расщеплением личности. Было выявлено двадцать четыре личности. И каждая жила отдельно своей жизнью. Делили тело. Там были : девочка, югославский коммунист, жулик, лесбиянка…

– Как это тело делили? – Варя посмотрела на меня.

– Ну, смотри, – тараторила Марта. – Англичанин написал картину, а еврей её продал без спроса, чтобы деньги получить.

Мы с Варварой рассмеялись. И если Варька от чистого сердца и чистого веселья, то я с болью.

– Это как в анекдоте, – ржала Варвара, – собрались немец, русский и американец, – она хитро посмотрела на меня. – Соня, колись, секс тоже разный?