Текст книги "Граф и Фейри. Том 2 (ЛП)"

Автор книги: Tani Mizue

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Лидия чуть не забыла, что этот дамский угодник, если дать ему открыть рот, мог без умолку сыпать комплиментами и флиртовать с девушкой, неважно, что это была за девушка.

*Розы голубых тонов – это символ таинственности, достижение невозможного. Они неординарны и загадочны, поэтому голубые розы дарят людям, таким же загадочным и недоступным.

*Фиалка – на языке цветов достоинство, скромность; невинность, тайная любовь.

Эдгар пожал плечами, словно всё ещё хотел что-то сказать.

Он имел привычку беззастенчиво говорить кучу вещей, что смущали её, но она знала, что на самом деле он имеет в виду не то, что говорит. Но, несмотря на это знание, девушка чувствовала, что он может как-то проскользнуть в её сердце, если она даст ему шанс, и это ужасно нервировало её.

– Я не нанимал тебя как одну из моих служанок и, естественно, отношусь к тебе как к леди. Потому что я считаю тебя важным, незаменимым членом этой графской семьи.

Он говорил необычайно серьёзно, опершись руками на подголовник софы, на которой сидела Лидия.

– Этот титул дала мне ты, так что это не только моя заслуга. Я чувствую, что я здесь благодаря тебе. Ты, как фейри-доктор, мой важный партнёр.

– Я предпочитаю работать за сценой. Я не хочу наряжаться и становиться твоим украшением.

– Драгоценный камень ценен только тогда, когда он привлекает чужие взоры и завораживает толпы. Оставлять молодую и прекрасную фейри-доктора за кулисами – это расточительство.

Она действительно была юной девушкой, но что касается того, симпатична она или нет, так это личное и сугубо субъективное мнение. Ей ведь комплименты никто, кроме членов её семьи, не делал, и сама она себя привлекательной не считала. Раз за разом ей говорили, что её вид слишком непреклонен, а характер – слишком резок.

И хотя Эдгар был исключением, он определённо говорил те же самые глупости любой встречной девушке.

Мысли об этом слегка раздражали её.

– И почему? Вряд ли это выделит тебя ещё больше.

– Нет, это не то. Я имею в виду… Я хочу, чтобы ты всегда была на моей стороне.

Он говорил нерешительно, словно не мог подобрать слова, и это создавало впечатление, как будто он открывает ей чувства, что терзают его.

Лидия отчаянно пыталась успокоить бешено колотящееся сердце.

Эдгар был не из тех людей, которым можно было вот так просто доверять. Нельзя сказать, чтобы он прогнил до самого дна, но, если это было необходимо, он был способен совершить любой, даже самый бессердечный поступок.

Если помощь Лидии необходима семье Эшенберт, тогда он придумает какой-нибудь способ, чтобы удержать её здесь.

– Ты хочешь, чтобы я всегда была при глазах? Это потому что я единственный человек, кроме Рэйвена, знающий, что ты преступник, которого должны были казнить в Америке? Я не собираюсь рассказывать об этом, так что ты можешь расслабиться. Ради всех фейри, что приняли тебя как своего нового графа, в качестве фейри-доктора я окажу любую посильную помощь. Так что не нужно подмазываться ко мне или делать вид, что заигрываешь со мной.

Эдгар опустил глаза к полу, выглядя так, как будто ему разбили сердце.

«Почему он делает такое лицо? Неужели он уязвлен тем, что я сказала?» – она никак не могла ранить его своими словами, и всё же девушка почувствовала себя немного виноватой. Если он не врал, когда сказал, что считает её своим партнёром, то она могла причинить ему боль, ставя под сомнение его чувства.

– Ясно, никогда не думал, что ты ненавидишь меня так сильно.

– Э-э, я не это имела в виду, – сказала Лидия, встав и окликнув графа, как если бы она хотела остановить его.

– Так значит, я не ненавидим? – Эдгар подскочил к ней в мгновение ока и внезапно схватил её за руки.

– Не сказать, чтобы я особо ненавидела…

– Так это больше на любовь похоже?

– Эх.

Он стрельнул в неё улыбкой, которая заставила бы любую девушку впасть в романтическую иллюзию.

– Н-ни то и ни другое! Я фейри-доктор в этом доме, не больше и не меньше, так что прекрати говорить такие неправильные вещи. Отпусти мои руки, – как можно увереннее ответила она ему, глядя на него твёрдым взглядом.

Эдгар кисло улыбнулся, но руки её всё же отпустил, так как, должно быть, он понял, что её чувства далеки от любви или страсти.

– Ладно, ладно. Тогда давай поговорим о чём-то, что может обрадовать тебя. Ты знаешь о туманных людях?

Девушка уже отвернулась от него, но, услышав его слова, в ту же секунду обернулась.

– Что о туманном человеке?

– Хм-м, когда разговор заходит о фейри, твои золотисто-зелёные глаза так и сияют. Могу поспорить, фейри – мой сильнейший соперник, без сомнения.

Лидия больше не слушала, что говорил Эдгар. Потому что она вспомнила о том времени, когда на неё чуть не напали в парке.

Конечно, это был не фейри, а просто человеческий мужчина, который преследовал её, но она не могла избавиться от чувства неизбежности, вновь услышав слова «туманный человек».

– К нам пришла женщина, которая желает услышать твоё мнение по этому поводу. Я понимаю, что из-за испытанного тобой ужаса сегодня в парке тебе необходимо как следует отдохнуть, но, если тебе не тяжело, не могла бы ты встретиться с ней?

Видя, как Лидия выходит из комнаты, Нико поднялся с подушек и, выпрямившись, сел на стул, скрестив ноги.

– Ох, нет, она повела себя, как хотел этот граф.

Он взял в лапу серебряную ложечку и, смотрясь в неё, как в зеркало, поправил галстук.

Чем сильнее был фейри, тем проще ему было заставлять свой образ исчезать, появляться и меняться по своему желанию.

Он был недоволен тем, что его часто принимали за обычную кошку, но в то же время он любил этот пышный переливчато серебристый мех, эти глаза, светящиеся как самоцветы, и эти мужественные усы.

– Интересно, что же должно произойти? Очевидно, что граф негодяй, но до тех пор, пока он не пытается навредить Лидии, мне нет смысла вмешиваться. – произнёс Нико.

Однако, говоря так, он на самом деле не был против того, что Лидия приходит в, похожий на замок, особняк Эдгара, который начал укреплять свои позиции в качестве графа. Потому как чай здесь всегда был отменный. Еда и напитки тоже были весьма недурны. Лондонский воздух был грязен, а улицы невероятно шумными. Он и вправду уставал от этого города, но также начинал подумывать о том, что можно было бы немного здесь задержаться.

– Бли-ин, из-за его сладкой болтовни чай остыл.

– Мне заварить свежий?

Дворецкий вошёл в комнату.

– Да, сделайте его особенно горячим, – попросил Нико, подавая ему чашку.

В дворецком текла кровь мерроу, так что он быстро понял истинную сущность Нико. И поэтому тому не было смысла притворяться.

Эдгар мог подозревать что-то, но Нико был не намерен прекращать слежку за ним, и потому продолжал разыгрывать роль обычного кота.

Этот человек всё ещё скрывал что-то от них, так что они с Лидией вполне имели право хранить свои тайны.

Ощущение, что тайны графа дурно пахнут, и заставило его поверить, что то, что он никогда не сможет понять их истинную природу, в порядке вещей.

– Эй, мистер дворецкий, а что граф ещё задумывает?

– О, как в?.. – полу-ответил дворецкий, наливая в чашку горячий дарджилинг*.

*Дарджи́линг («чайное шампанское») – чай, выращенный в окрестностях одноименного города в Гималаях, собранный и изготовленный с соблюдением определённых условий. Он традиционно ценится выше прочих чёрных чаёв, особенно в Великобритании и бывших британских колониях.

– Недавно я видел его в одиночку шатающимся в центре города. Он был одет совсем иначе, чем обычно, как человек из низшего класса и терялся среди простолюдинов в грязной одежде.

– Может быть, вы ошиблись, приняв за него кого-то ещё?

– Я не мог ошибиться. Даже если он может спрятать свою блондинистую голову под плебейской шляпой, он не способен спрятать своё присутствие. Он не сливается с толпой, неважно почему. Вы это знаете. Я не могу сказать, чем он отличается от них, но сам воздух вокруг делает его отличным от остальных людей.

– Может быть и так.

– Тогда, кто та девушка, которую он пригласил к себе в карету три дня назад?

– Разве такое было?

– Леди Уолпол, так она назвала себя, но что было у неё с ним, я не знаю. Он ухлёстывает за ней?

– Не имею ни малейшего понятия.

– Хм-м, пытаетесь доказать, что истинный дворецкий не выдаёт секретов своего хозяина? Ну, браво, вы прошли испытание.

Томпкинс только изогнул его полные губы в улыбке.

Рыба.

Повадки этого человека напоминали именно её – всё-таки он был потомком мерроу – и это заставило Нико облизнуться.

Внезапно вспомнив, он повернулся к жестяной банке на столе.

– О, не могли бы вы открыть её? Эту банку.

– Будете есть прямо здесь?

– Я просто хочу попробовать.

Дворецкий достал из кармана открывалку. Нико был поражён тем, что он носит с собой такую вещь.

Проглотив слюну, он уставился на банку, думая, что это действительно самая вкусная вещь в Лондоне.

И вдруг он увидел, как консервную банку начала сотрясать слабая дрожь.

Как будто пытаясь воспротивиться тому, что Нико собирался съесть их, консервы излучали враждебность через свою металлическую оболочку.

– Стойте там! – остановил Нико дворецкого, который как раз собирался открыть банку.

Потом он взял её, постучал по ней, сжал и попробовал её на зуб.

Когда он вновь поставил её на стол, она дернулась в противоположном

направлении, как если бы пыталась сбежать.

«Может быть, какая-то странная сущность скрывается внутри неё?» – подумал фейри-кот.

Однако из-за плотной крышки, чтобы узнать, кто сидит внутри, надо было вскрыть её, но пытаться открыть банку, не зная, что же там внутри проявляет столь высокую живучесть и энергичность, слишком опасно.

– Пока что я воздержусь от пробы, – проговорил Нико, скрестив руки и посматривая на застывшую банку.

*

Сопровождаемая Эдгаром Лидия вошла в салон, находящийся в южном крыле дома, и увидела, что посетителем была женщина с взволнованным выражением лица, которая встала, чтобы поприветствовать вошедших.

– Простите за ожидание, миссис Марле. Эта юная леди – мой фейри-доктор, Лидия Карлтон.

Услышав его слова, женщина позволила тревоге скатится с её плеч.

– О Боже, так это она. А я думала, что встречусь с какой-нибудь престарелой дамой, похожей на ведьму. Я немного не решаюсь рассказать свою историю такой молодой леди. Боюсь, это может напугать её.

«Фейри-доктор не ведьма», – при этой мысли она вскинула бровь, но это было распространённая ошибка, так что уже в следующий момент она решила, что не стоит поднимать шум из-за такого.

– Не стоит беспокоиться. Она знает всё о свирепости, присущей некоторым фейри.

Эдгар предложил миссис Марле присесть.

– Итак, не о том ли мы говорим, что дочь покойного барона Уолпола – мисс Дорис была похищена туманным человеком?

Миссис Марле уселась и в ответ на вопрос графа опустила голову.

– Да, это так. Миледи не возвращается домой уже третий день. Она ушла из дома, чтобы помочь на благотворительном базаре, вместе с горничной, которая сопровождала её. Но они разделились в толпе, и она не знает, где миледи сейчас.

«Дочка барона пропала. И, похоже, её похитил туманный человек», – Лидия нахмурилась, понимая всю серьёзность ситуации.

По словам миссис Марле, родители шестнадцатилетней Дорис умерли, и сейчас она живёт с опекуном-дядей и кузиной, которая на год старше её.

Миссис Марле была гувернанткой в семье Уолпол. После замужества она оставила свою должность, но и тогда поддерживала связь с дочерью барона. Так как она была её дальней родственницей и подругой, она очень волновалась за её благополучие.

Тем не менее, из-за того, что инцидент такого рода мог негативно повлиять на перспективу вступления в брак для молоденькой дебютантки, её поиски велись семьей барона тайно. И когда миссис Марле предположила участие в этом деле туманного человека, её высмеяли, и больше она о нём не говорила.

Ну, над Лидией тоже часто смеялись из-за разговоров о фейри, так что она знала, что чувствовала эта миссис.

Это произошло, когда миссис Марле думала, что же делать, и в конце концов, узнав, что она может поведать кому-нибудь по секрету, что леди Дорис могла быть втянута в какое-то опасное дело, она пришла просить помощи у Эдгара.

Очевидно, она считала его искренним и заслуживающим доверия, думала, что может положиться на него. Но мнение Лидии были однозначным: она обманулась в нём.

Хоть она и была замужем, миссис Марле всё ещё была молодой женщиной и довольно привлекательной, так что Лидия могла понять, почему Эдгар строил хорошую улыбочку в её присутствии.

– Да, я помню, туман в тот день был таким плотным, что и в двух шагах ничего не было видно, – произнёс Эдгар.

Но только из-за этого нормальный человек не стал бы списывать исчезновение на туманного человека.

– Так почему вы думаете, что это туманный человек? Даже если она исчезла туманной ночью. В наши дни мало кого действительно забирает туманный человек, – проговорила Лидия.

– Да, честно говоря, я и сама не до конца верю в это. Я так извиняюсь, ведь несмотря на это я прошу вашей помощи. Но я не знаю, куда ещё она могла пропасть. И, кажется, миледи серьёзно верила в существование таких фейри, как туманный человек. Она была втянута в игру с «яйцом фейри». Я слышала, это что-то вроде гадания, и она говорила, что если ты нарушишь обещание, данное фейри, туманный человек придёт, чтобы наказать тебя. И ещё, помниться, в последнее время она чего-то боялась, меня это беспокоило, но до недавнего времени я не придавала этому большое значение.

– Яйцо фейри?

– Вы не знаете, Лидия? Оно довольно популярно среди молодых леди.

«Откуда это ты знаешь о популярных девичьих играх?» – хотелось спросить Лидии, но она решила, что это было бы глупо.

– Ты кладёшь бумагу с алфавитом на стол, а сверху на неё стеклянный шарик с монетой на нём. Вместе с другими ты кладешь палец на монету и взываешь к фейри, которому предполагается быть в стеклянном шарике. Есть две разновидности игры. В одной друзья что-то обещают друг другу и дают клятву на «яйце фейри», а в другой – задают вопросы, на которые отвечает фейри. Чтобы ответить на вопрос, фейри с помощью невидимых сил перемещает монету на букву алфавита, и так можно узнать, разделяет ли другой человек чувства, что обуревают тебя, или есть ли кто-нибудь, кто любит тебя.

– Так, ты играл в это? – Спросила Лидия, обращаясь к подозрительно осведомлённому Эдгару.

– Да. Это довольно весело. Все девушки были в восторге и кричали от радости. Когда ты двигаешь монету на свои собственные инициалы на их вопрос «кто станет их любовником» девушки действительно начинают воспринимать тебя по-другому. Это намного проще, чем пытаться завоевать их.

«Дрянной ты человек», – Лидия с отвращением посмотрела на него, а он всего лишь в очередной раз улыбнулся. Но когда он снова повернулся к мисс Марле, его лицо приняло выражение истинного беспокойства.

– Так что, миссис Марле, «яйцо фейри» – всего лишь простая игра. Там не было фейри, кто-то из присутствующих сознательно или, возможно, бессознательно передвигал монету. Только эти юные леди, скорее всего, искренне поверили в силу фейри, и поэтому они чрезмерно беспокоятся и боятся, что, если они нарушат своё обещание или отпустят монету посреди расспросов, они разозлят фейри.

– Но вы не можете знать наверняка, что там не было фейри. Они любители различных шалостей. Если внутри шарика было что-нибудь, что привлекло их внимание, тогда действительно возможно, что они были поблизости и участвовали в гадании.

Леди в волнении наклонилась.

– Значит, если обидеть и расстроить их, они действительно могут забрать тебя?

– Может быть. Нельзя отбрасывать эту возможность, но туманный человек точно не из тех фейри, которых могла бы заинтересовать монетная игра. Его тело – это зло и ненависть, удерживаемые вместе демоническим духом. Он не из тех, кто станет торговаться или говорить с людьми.

– О, господи, – дрожа, проговорила миссис.

– Эдгар, правда, что туманный человек накажет тех, кто участвовал в игре «яйцо фейри»?

– Кто знает. Когда я принимал в ней участие, никто не упоминал туманного человека. Мы называли его просто «мистер Фейри». И не думаю, что наказание было настолько серьёзным, что девушки стали бы беспокоиться об этом.

– Это имеет смысл. Или это была не игра. В таком случае меня беспокоят «яйцо фейри» и туманный человек и как они связаны с мисс Дорис, упоминавшей о них.

– Но, Лидия, может ли быть такое, чтобы её забрал другой шаловливый фейри?

– Трудно сказать что-то определённое.

– Тогда что же нам делать? Разве это не ваша работа?

Не менее важно было понять, был это поступок фейри или человека. Лидия без колебаний повернулась к миссис.

– Конечно же, я буду искать её. Если смогу быть полезна.

– Хм-м, – выдала миссис Марле с полных сомнений взглядом. – А вы не можете вызвать фейри прямо сейчас и спросить их о миледи, или заглянуть в хрустальный шар?

Похоже, она перепутала фейри-доктора с гадалкой или медиумом.

– Эмм, я не могу раскрыть тайну с помощью магии. Я просто кое-что знаю о фейри, и всё что я могу сделать сейчас, это искать следы, оставленные фейри.

Миссис Марле не скрывала, что разочарована её ответом.

Из-за её реакции приуныла и Лидия.

Миссис пришла сюда, надеясь найти ответ. Даже если ей мог помочь только тот, кто умеет колдовать, она, должно быть, отчаянно искала кого-нибудь, кто мог бы чётко указать ей местоположение дочери барона, где бы ни было это место – на земле или в другой реальности.

Невзрачные действия фейри-доктора не давали такого эффекта, как использование магических сил перед клиентом, так что их обычно не понимали и редко когда рассчитывали на них.

Вот почему очень часто их окружающие считали их чудаками.

– Это было бессмысленно для вас, миссис Марле? Как вы можете расспросить разных людей, так и Лидия может расспросить разных фейри. Даже если с мисс Дорис что-то произошло в пустом, безлюдном месте, то там мог быть фейри, который видел что-нибудь.

Эдгар мягко говорил с миссис. Видимо, его уверения сработали: в её взгляде светились удовлетворение и надежда.

– Да, вы правы. Пожалуйста, мисс Карлтон, найдите мою дорогую подругу.

Лидия, кивнув, выказала свою благодарность.

Эдгар повернул голову и подмигнул ей тем глазом, который миссис не могла видеть. Лидия поняла, что он просто своевременно подал её руку помощи, но и не могла не подумать, что он дурачится, когда они в такой серьёзной ситуации.

Но, что удивительно, Эдгар прекрасно знал, кто такой фейри-доктор. Возможно, так было потому, что в прошлом он сам больше полагался на знания Лидии, чем на магические штучки, но, в любом случае, с самого начала он не проявлял к ней излишнего любопытства и не боялся её.

Возможно, она не могла отмахнуться от него, хоть и знала, что он – бесчестный человек, именно из-за этой его черты.

До него не было никого, кто бы понимал и принимал способности Лидии, так что это заставляло её закрывать глаза на недостатки Эдгара.

Возможно, это было причиной, по которой ему так легко было обвести её вокруг пальца.

– Милорд, спасибо вам огромное. Вы единственный, кто честно выслушал мой смехотворный рассказ о фейри.

Миссис Марле, успокоенная, посмотрела на Эдгара.

– Кроме того, вы были достаточно любезны, чтобы поддержать меня и рассказать, что ваш фейри-доктор может решить эту проблему. Раз уж я ничего не могу сделать, когда в деле замешан фейри.

«Что? Это Эдгар предложил ей это?» – Лидия была определённо удивлена.

Однако, если подумать, этот человек вряд ли считал, что тут приложил руку фейри. Он сказал, что гадание на яйце фейри – это простая игра, в которой нет никаких секретов. И ещё, для него безответственно было утверждать, что фейри-доктор сможет что-то сделать.

У девушки появилось слабое ощущение, словно он намеренно пытается втянуть её в это дело.

– Не за что. Я уже встречал леди Дорис и, естественно, немного беспокоюсь за неё.

Он блистательно улыбнулся миссис под полным сомнений взглядом Лидии.

Сейчас она думала, действительно ли этот человек предложил свою помощь в чистосердечной попытке помочь другому?

Или Эдгар просто пытается вести себя как истинный джентльмен перед этой миссис?

Она не знала ответа, но чувствовала, что ему может быть сподручно использовать её. Возможно, он снова задумал что-то противозаконное.

В этот момент в разум Лидии скользнула мысль, что, может быть, он был обвиняемым, на которого пало сомнительное, ни на чём не основанное обвинение, а сам он, хоть и был бывшим преступником, сейчас не замышлял и не имел ничего против закона.

Глава 2: Яйцо фейри боуги-зверя*

Этот человек подозрителен.

Если подумать, он очень подозрителен.

Лидия стояла на кухне своего дома, ожидая, пока испечётся печенье, и не могла сдержать раздражения, поселившегося в ней.

Услышав историю Нико, она почувствовала, что её подозрения насчёт Эдгара могут оказаться правдивыми.

По словам Нико, Эдгар виделся с дочерью барона, леди Дорис Уолпол, в день её исчезновения. Даже если он всего лишь предложил подвезти её, миссис Марле вряд ли знала об этом, и сам Эдгар, скорее всего, и не собирается говорить кому-то об этом.

– О, нет, может ли быть, что это он похитил её?

Он мог бы заставить Лидию поверить в рассказы об опасном туманном человеке, пугая её, и обставить всё так, чтобы было похоже, что здесь на самом деле был замешан фейри, и он-то и виноват в исчезновении дочери барона.

«Хоть он и бывший преступник…» – но даже когда она думала об этом, она всё ещё была растеряна.

– Но, тогда, зачем ему это?

– Конечно, чтобы продать её, ведь на молодой, красивой девушке можно сделать неплохие деньги.

Нико по волшебству появился на крышке кухонного стола. Он держал в лапе бутылку скотча, припрятанную её отцом.

– Деньги… Хм, ну, не думаю, что это так.

Их у Эдгара явно было в изобилии, и для него, как для действующего графа, находящегося в Англии, слишком рискованно было пачкать свои драгоценные руки, вновь пускаясь на преступление ради денег.

В настоящее время у него не было причин вступать на такой опасный путь.

Но здесь было много странностей.

*Боуги-зверь – оборотни с холодными мокрыми пальцами и желтыми глазами, которые светятся в темноте. Боуги часто принимают облик громадных черных псов и бегают по дорогам. Обладают злобным нравом и относятся к Неблагому Двору.

– Но он частенько маскируется, чтобы сходить в порт или в центр города. Это очень дурно пахнет, он похож на преступника, замышляющего тёмное дело. И ещё, похоже, он вхож в дорогие казино, и это выглядит слишком подозрительно, чтобы он был простым любителем азартных игр. Я уверен, тем, что ты ищешь баронскую дочку, он пытается отвести подозрения людей от себя.

Лидия выудила припасённый скотч из лап Нико, когда тот собирался открыть его.

– А сейчас, нечего красть папины наслаждения.

Нико раздражённо фыркнул и бросил ей клочок бумаги.

– Тогда взгляни на это. Я нашёл это в его комнате.

Она подхватила брошенную ей бумагу и увидела, что это был обрывок газеты

– «Дети, исчезнувшие в лондонском тумане... Это работа организации по продаже белых рабов или какая-то секретная операция андеграунда?»

В истории говорилось о мальчике, которого британец спас в Бразилии. Он рассказал, что был похищен в Лондоне и продан на плантации. На корабле, куда его отвели, по-видимому, было множество других девочек и мальчиков, которые оказались в той же ситуации.

– «В закоулках Лондона исчезает бесчисленное количество детей. Из-за этого люди начинают верить слухам, что дети были украдены несуществующим "туманным человеком", и поэтому в большинстве случаев пропавших детей никогда не находят».

Конец.

– У него целая коллекция различных вырезок, похожих на эту статью. Он точно собирается сделать что-то плохое. То, что тебя чуть не похитили в парке, может быть связано с этим.

– ...Ты пытаешься сказать, что за случившимся стоит Эдгар? Нападавший был убит Рэйвеном.

– Хм-м, ну, я не уверен, но я всё ещё считаю, что находиться рядом с этим человеком опасно. Лидия, почему бы нам поскорее не вернуться в Шотландию? Хотя, покончить с твоей работой на этого графа может быть не так легко.

Эдгар говорил, что когда-то его продали в рабство. Есть вероятность, что он собирает их, потому что они имеют отношение к его трагическому прошлому.

Мог ли тот, кто прошел через такое ужасное испытание, кто был продан в рабство и лишён свободы воли, продавать других людей?

Несведущая и оптимистичная часть Лидии не хотела верить в это.

– Мисс, ваше печенье сейчас сгорит.

Замечание горничной заставило Лидию мигом заглянуть в железную печь. Она вытащила железную противень и вздохнула с облегчением, увидев, что её печенье счастливо избежало участи угольков.

– Слава Богу. Я уже так давно ничего не пекла. Надеюсь, они так же вкусны, как мамины.

Сегодня было воскресенье. И в этот необычный день её отец был дома. Рано утром они сходили в церковь, и Лидия решила испечь для послеполуденного чая что-нибудь вкусненькое по рецептам её матушки. Если бы не приходилось беспокоиться об Эдгаре, это был бы замечательный день, свободный от работы и посвящённый отдыху.

Их городской дом не шёл ни в какое сравнение с особняком Эдгара, но в доме, где жил отец Лидии, работали горничная и кухарка. Так что Лидии не было нужды хозяйничать на кухне, но, раз так поступала её матушка, девушка считала своим долгом печь печенье.

Потому что её матушка-фейри-доктор, пекла печенье с травами в качестве подарка для фейри.

Лидия бросила одну печенюшку в огонь, а другую положила на подоконник. Нико уже сам взял себе одну.

Она оставила горничную готовить чай и направилась в гостиную с тарелкой печенья в руках.

Девушка услышала мужской голос, разговаривающий с её отцом: похоже, мистер Лэнгли, студент её отца, пришёл с визитом.

– О, мисс Карлтон, простите за вторжение, да ещё в такую рань*.

– Здравствуйте, мистер Лэнгли. Вы как раз вовремя. Я только что испекла печенье, пока вы здесь, пожалуйста, угощайтесь.

– Спасибо вам большое. Профессор Карлтон, этот дом явно стал намного светлее, с тех пор как мисс Лидия поселилась в нём.

– Этот дом был тёмным?

Гостиная комната этого дома была заполнена различными камнями и скелетами необычных и редких животных, так что обычный визитёр сбегал уже через пять минут.

– Не тёмным, скорее неприступным для леди с обычным восприятием. Почему бы вам, по крайней мере, не убрать кости? Хотя бы ради мисс Лидии.

Карлтон выглядел шокированным. Он оглядел комнату, поправив очки на носу.

– Мне здесь довольно уютно, но, Лидия, эта комната действительно тревожит тебя?

– Нет, папа, совсем нет.

– Хм, сейчас она действительно дочь профессора естественной истории. Если бы все леди были столь же понимающими, как вы, тогда у учёных, которые отказываются от судьбы бакалавра*, всё ещё был бы луч надежды.

*… в такую рань. – В английском обществе 19 века визиты наносились во второй половине дня ближе к вечеру. Самыми ранними считались визиты в 17 часов вечера.

*Бакалавр – до 70 годов XIX века – профессор в духовной академии. Начальная группа значений – первая степень образования. В Англии – первая ученая степень.

Лэнгли сам был двадцатисемилетним бакалавром

– О, так ты здесь, чтобы ухаживать за Лидией, не так ли?

– Профессор, вы волнуетесь? Если вас так беспокоит кто-то вроде меня, то что же будет, когда к мисс Карлтон придёт её ухажёр.

– Лидия ещё дитя.

Раз она переехала жить к нему, Карлтон относился к Лидии, как к ребёнку, возможно, потому, что понял, что его единственная дочь, которая так долго находилась вдали от него, достигла брачного возраста.

Похоже, отношение этого прирождённого дамского угодника к Лидии открыло Карлтону глаза на это.

В это же время горничная принесла чай, и Нико первым поднёс свою чашку к губам. Нико сидел рядом с Лидией, держа в лапах чашку с блюдцем, но Лэнгли этого совсем не замечал. Он осознавал, что в комнате находится кот, но не проявлял удивления, возможно, по той причине, что до его мозга не доходило ничего, кроме этого.

Но, по словам Нико, после свадьбы её родителей отцу Лидии потребовалось целых два года, чтобы понять, что кот её матери был волшебным говорящим котом, так что она могла предположить, что Лэнгли тоже из такого рода людей.

Девушка думала, что раз её отец и Лэнгли работают в одной и той же академической сфере деятельности, то они обладают похожими характерами.

Например, они оба казались немного ненадёжными. Или, например, даже если они оба были великолепными учёными, они оказывались бесполезными, когда дело доходило до чего-то ещё, кроме науки.

Положив в рот печенье, Лидия порадовалась тому, что вкус их был совсем неплох. Видя своего отца счастливо улыбающимся, она наслаждалась спокойным остатком своего выходного.

«А самое лучшее в этом воскресенье то, что мне не придётся видеть лицо этого преступного джентльмена», – расслаблено думала она про себя.

Но её надежды на мирный выходной рассыпались в прах от объявленного горничной.

– Сэр, граф Эшенберт здесь, чтобы увидеть вас. Он говорит, что имеет дело к вашей дочери.

– Что? о нет! Выпроводите его! – подскочила Лидия.

– Лидия, мы не можем прогнать графа. Введите его внутрь.

Вполне естественно, что её отец сказал именно это, но Лидия почувствовала сильное истощение и бессильно осела на стуле.

Карлтон должен был иметь смутное представление, что Эдгар ненастоящий граф. Однако раз его признал Колледж Армс*, профессор, казалось, не сомневался в том, стоит ли называть его графом. Потому что для Карлтона, как бы то ни было, люди с дворянским титулом находились за гранью его понимания.

Так что он молча дал разрешение Лидии работать на графа, так как он знал, что его дочь хочет стать признанным, полностью состоявшимся фейри-доктором.

В общем-то, её назначение было принудительным, ей просто не оставили возможности отказаться, но у Лидии появилась возможность работать по специальности и, в конце концов, тщательно всё взвесив и обдумав, она сама приняла решение согласится на это предложение.

Итак, принимая во внимание всё это, для Карлтона Эдгар был работодателем его дочери и респектабельным графом, так что он, должно быть, считал, что к нему необходимо относиться с уважением.

Через несколько минут Эдгар вошёл в гостиную дома Карлтонов, как обычно, холёный, элегантный, изящный. Его наряд больше подходил для великосветского вечера: черный вечерний фрак и прекрасно сидящий белоснежный жилет. Но наиболее особенными в его внешнем виде были его сияющие светлые волосы и сверкающая улыбка, что, казалось, принадлежали ангелу. Хотя, вполне возможно, что ангельская улыбка была искусной маской, за которой скрывался дьявол.

– Пожалуйста, извините моё вторжение, профессор Карлтон.

– Добро пожаловать, милорд. Надеюсь, моя дочь не причиняет вам беспокойства.