Текст книги "Вызов принят (ЛП)"

Автор книги: Табата Кисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Оправдываешь свое имя, Большой Член Морган.

– Вот и она! – смеется он. – Послушай, я припарковался на стоянке G. Мы можем разделиться, и ты можешь встретиться со мной там, если хочешь.

Я выпрямляюсь и снимаю очки.

– Нет, все в порядке. Я прогуляюсь с тобой.

Он замолкает, глядя на меня сверху вниз мягкими, обеспокоенными глазами.

– Тебя действительно пугает мысль о том, что тренер узнает об этом…

– Я просто не хочу навлечь на себя его гнев.

– Он не… – Джуниор замолкает, не решаясь произнести ни слова. – Ты знаешь,… он не причиняет тебе боль, поверь мне.

Я качаю головой.

– Нет. Боже, нет. Никогда. Но все просто может быть… сложным, я думаю. В последнее время мы с ним неплохо ладим. Я просто не хочу…

– Раскачивать лодку, – кивает он.

– Верно.

– Ну… – Он прочищает горло и улыбается мне. – Теперь я чувствую себя немного неловко из-за того, что заставил тебя пойти со мной на свидание сегодня вечером.

Я не могу сказать, серьезно он это говорит или нет. Его лицо все еще сияет той дерзкой уверенностью, но его голос звучит достаточно искренне.

– Я могла бы послать тебя в любое время, Джуниор.

– Ты, конечно, могла бы… – он слегка наклоняется, – но ты этого не сделала.

Я мысленно возвращаюсь к нему в том полотенце, вспоминая болезненную похоть в его голосе, когда он наклонился ко мне, и сколько времени потребовалось, чтобы мои пальцы перестали вибрировать после того, как я прикоснулась к нему.

– Я полагаю, ты собираешься просветить меня насчет того, что это говорит тебе обо мне…

Его губы изгибаются.

– О, Элли, я думаю, ты уже прекрасно понимаешь, что это говорит о тебе.

Он чертовски уверен, что сегодня вечером у него будет секс. Это почти мило.

– Стоянка G, ты сказал?

Остаток пути мы проходим в молчании, и я постоянно наблюдаю за нами, переводя взгляд с лица на лицо в поисках кого-нибудь, кто мог бы знать моего отца.

Машина Джуниора стоит в углу парковки G, и я начинаю расслабляться все больше и больше с каждым шагом, который мы делаем от многолюдных тусовок кампуса.

Я останавливаюсь, когда мы приближаемся к машине, искренне задаваясь вопросом, издевается он надо мной или нет. Это старый белый мини-вэн.

– Это твоя машина?

Джуниор ухмыляется.

– Ты определенно новенькая, если никогда не слышала о Джуниор-мобиле.

Я моргаю.

– Джуниор-мобиль?

– Не я придумал название, – утверждает он. – Это сделала команда.

– И что такого особенного в Джуниор-мобиле?

Он хватает боковую дверцу и открывает ее.

– Сама посмотри.

Я подхожу ближе, сразу замечая отсутствие сидений внутри. Он был полностью изменен, передние сиденья остались нетронутыми, но все остальное было снято и заменено надувным матрасом на полу – вместе с несколькими подушками и мятым одеялом. Окна тонированы, и я замечаю цепочку мягких голубых лампочек, прикрепленных к потолку, чтобы создать настроение.

Я закатываю глаза.

– Я не сяду в эту штуку!

– Почему нет? – Он смеется.

– Потому что я чиста и хочу, чтобы так и оставалось. Одному богу известно, какие болезни бродят по стенам…

– Здесь совершенно безопасно и чисто… кстати, как и я сам.

– Сомнительно.

– Разыграй свои карты правильно, и станешь первой классной леди, которая украсит заднее сиденье в этом семестре.

Я притворно ахаю.

– Великий Джуниор Морган еще не трахался в этом семестре?

– Я этого не говорил, – усмехается он. – Я сказал, что ты будешь первой на заднем сиденье.

Я скрещиваю руки на груди и прислоняюсь к открытой двери.

– Итак, как тебе весь этот образ игрока?

– Образ игрока?

– Ага, – продолжаю я. – Ты выбираешь девушку, тащишь ее в старый Джуниор-мобиль, забиваешь тачдаун или два, и что потом? Сайонара, леди? Надеюсь, мы больше случайно не столкнемся друг с другом?

– Ты, кажется, удивлена, Элли, – замечает он. – Я думал, что все мы грязные, обманывающие, лживые негодяи.

– Тебе никогда не было стыдно из-за этого?

– Я никогда не врал девушке, чтобы заманить ее сюда, – говорит он. – Я никогда никого не обманывал, не давал обещаний, которые не сдерживал, и не делал ничего особенно сомнительного, чтобы переспать. Я с самого начала ясно давал понять, чего я хочу, и я сделал то же самое с тобой.

– И это все? – Я спрашиваю. – После сегодняшнего вечера ты просто надеешься сделать еще одну зарубку на половицах?

Джуниор прикусывает нижнюю губу.

– Честно говоря, да.

Я усмехаюсь и отталкиваюсь от двери, не в силах скрыть свое отвращение.

– Вау…

– Элли… – Он делает шаг вперед. – Даже не притворяйся, что тебе это не интересно.

– Прости?

– Ты меня слышала.

Он придвигается так близко, что я снова начинаю чувствовать запах его одеколона. Я отстраняюсь, но быстро обнаруживаю, что прислоняюсь к машине, борясь внутри между тем, чтобы ударить его или случайно забраться внутрь.

– Вот что я тебе скажу… – говорит он, – Я дам тебе еще один шанс послать меня к черту. Тогда ты можешь уйти, и я больше никогда тебя не побеспокою. Клянусь. Но… – Он кладет руки на дверцу машины, прижимая меня к ней точно так же, как прижимал меня к шкафчикам, и волна жара пронзает меня насквозь. – Если есть хоть малейший шанс, что ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя, тогда ты сядешь в машину, и мы продолжим наше маленькое свидание. Не лги. Я могу определить.

Мои глаза скользят вниз по его телу, останавливаясь на паху, как будто я снова увижу его член; твердый и пульсирующий для меня. Я закрываю глаза, погружаясь в темноту, когда чувствую, как он придвигается ближе.

– Элли…

Черт возьми. Мне нравится, как он это произносит.

– …скажи, что останешься. Со мной.

Его губы задевают мою щеку, приближаясь к моему рту, но так и не соприкасаются полностью, оставляя между нами расстояние в волосок.

Этот гребаный парень. Он давит на меня, и это работает, но я не хочу быть просто еще одной зарубкой на грязных досках фургона Джуниора Моргана.

Заковырка в том, что я тоже не хочу уходить. Я хочу тот член, который я видела раньше; тот, к которому я прикасалась и о котором фантазировала. Я хочу смотреть, как его татуированное тело возвышается надо мной, погружая меня в забытье, пока я кричу в блаженной агонии, и такой мужчина, как он, точно знает, как этого добиться.

Но я всю свою жизнь была дочерью самовлюбленного бабника. Я не позволю воспользоваться мной такому же парню.

Я открываю глаза и смотрю ему в глаза, наблюдая, как его зрачки подергиваются в ожидании моего ответа.

– Поехали, – говорю я, отстраняясь от его прикосновения и обходя машину, чтобы сесть на пассажирское сиденье.

Ты хочешь трахнуть меня, Джуниор Морган?

Сначала тебе придется это заслужить.

***

– ПОЧЕМУ МЫ ЗДЕСЬ? – Спрашивает меня Джуниор.

Я смотрю на него, наморщив лоб.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты студент-переводчик, верно? – Он на долю секунды отрывает взгляд от дороги, чтобы посмотреть на меня. – Новичок и проходишь курсы трехсотого уровня (прим. 300-уровневый курс обозначает курсы повышенной сложности, которые проходят студенты старших курсов).

– Ааа, – киваю я. – Добро пожаловать в славный мир представителей СМИ.

Он замолкает в замешательстве.

– Что?

– Когда мой отец решил, что хочет стать тренером, его специалист по связям с общественностью сказал ему, что он должен полностью изменить свой имидж, – объясняю я. – Это означало, что он отказался от своих старых, незрелых, мужских привычек и стал вести более семейный образ жизни, чтобы пресса была на его стороне, когда его новая работа стала достоянием общественности.

– Какое это имеет отношение к тебе?

– Ну, ты не можешь быть семьянином без семьи, – говорю я. – Он связался со мной – или, точнее, его представитель по связям с общественностью связался со мной – и предложил мне сделку. Если бы я переехала жить к нему, красиво позировала для фотографий и вела себя как любящая дочь, тогда папа продолжал бы оплачивать мое образование.

Джуниор делает паузу, переключая свое внимание обратно на дорогу впереди.

– Я думаю, именно поэтому он не хочет, чтобы ты общалась с командой…

– Это могло бы вызвать ненужную драму, как он утверждает, – подтверждаю я. Джуниор хихикает, и я поворачиваюсь к нему. – Что смешного?

– Ничего, – говорит он. – Просто так странно, что мы сейчас говорим о Кэри Пирсе. У меня в машине дочь Кэри Пирса.

– Почему это странно?

– Я имею в виду… он твой отец, ты привыкла к нему. Но я? В детстве у меня в спальне висел чертов плакат с ним, а теперь он мой тренер. Это немного… странно.

Я смеюсь.

– Думаю, я понимаю. – Я ерзаю, поворачиваясь к нему лицом. – Почему ты хотел пойти со мной на свидание?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, большинство парней, которые приглашают меня на свидание, просто хотят познакомиться с моим отцом, – объясняю я. – Но ты уже знаком с ним.

– Я хотел познакомиться с тобой поближе.

– Пффф! Чушь собачья.

Он смеется.

– Я серьезно!

– Не думай, что я не отстегнусь и не выпрыгну из машины на ходу, – предупреждаю я.

– Ты всегда так подозрительно относишься к мужчинам, которые проявляют к тебе интерес?

Его вопрос заставляет меня задуматься.

– Да, – отвечаю я, не в силах сдержаться.

– Честно говоря… – Его смешок стихает. – Это вроде как… разозлило меня, когда он сказал мне держаться от тебя подальше.

– Правда?

– Да. Он сказал тебе держаться от нас подальше, верно? – спрашивает он. – Осмелюсь сказать, что твоим первым побуждением было не бросаться на кости первого из нас, кого ты сможешь найти.

Я улыбаюсь.

– Может быть, немного.

Он смотрит прямо перед собой, уголки его губ слегка подергиваются от удовлетворения, в то время как я смотрю в окно рядом с собой.

– Джуниор, куда именно ты меня везешь? Мы только что проехали чертову ферму.

– Терпение, женщина.

– Если ты планируешь меня убить, я собираюсь пойти дальше и предупредить тебя, что я хорошо обучена многим формам сценического боя.

– Сценический бой? – смеется он. – О-о-о… Мне стоит поберечься.

– Чертовски верно.

Мы въезжаем в маленький городок рядом с шоссе, и под «маленьким» я подразумеваю «маленький».

– О, я поняла, – шучу я. – Ты меня не убьешь, но дети кукурузы убьют. Хорошо.

Он ничего не говорит, но бросает на меня лукавый взгляд уголком глаза, прежде чем свернуть с дороги на парковку. Здесь больше людей, чем в любом другом районе города, и мои плечи немного напрягаются.

Джуниор выключает машину.

– Кстати, я забыл спросить… Ты любишь пиццу?

– Да, – отвечаю я. – Я люблю пиццу.

– Как насчет скибола (прим. Скибол это что-то среднее между боулингом и пинболом)?

– Скибол?

Он кивает.

– Да, скибол.

– Я не испытываю по этому поводу никаких сильных чувств ни в ту, ни в другую сторону.

– Хорошо. – Он отстегивает ремень безопасности. – Пойдем, повеселимся.

В то время как снаружи все выглядит старым и изношенным, внутри полно красок и жизни. Игровые автоматы занимают целых три стены, а на четвертой стене есть стойка, где люди могут заказать еду и напитки или обменять билеты на призы. Я оглядываюсь по сторонам, замечая множество семей, сидящих вокруг, с детьми, бегающими взад-вперед между родителями и автоматами, чтобы собрать четвертаки для игры.

– Привет, Джуниор!

Старик за прилавком выкрикивает его имя, и Джуниор сияет.

– Привет, Фрэнк!

– Где Мэгги сегодня вечером?

Джуниор пожимает плечами.

– Без понятия.

Фрэнк бросает на меня ответный добрый взгляд и улыбается.

– Что я могу предложить тебе и даме?

– Два больших куска пиццы, две колы и столько жетонов, что автомат задохнется.

– Сейчас принесу, Джуниор.

Фрэнк поворачивается и проходит за занавеску на кухню.

Я смотрю на Джуниора, замирая, пока старик не оказывается вне пределов слышимости.

– Кто такая Мэгги?

Он ищет в моих глазах ревность, которой там нет.

– Моя сестра.

– Ааа…

Фрэнк бочком возвращается из-за занавески с двумя огромными бумажными тарелками, на каждой из которых лежит по гигантскому куску пиццы пепперони.

– Вот, пожалуйста, – говорит он, ставя их на стойку между нами. Он лезет в маленький холодильник и достает газировку.

– Спасибо, Фрэнк, – говорит Джуниор, протягивая ему хрустящую двадцатку.

Фрэнк хватает ее, открывает кассовый аппарат и отсчитывает сдачу одними четвертаками.

– Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится, – говорит он, переводя взгляд с нас на меня. – Монеты, еще жетоны… – Он наклоняется ближе к Джуниору, – музыка для настроения.

– Я дам знать, – хихикает Джуниор. Он откидывает голову назад, давая мне знак следовать за ним.

Я беру свою тарелку и колу, и мы пробираемся через редкое минное поле из столиков и бегающих детей в дальний конец зала, где в тихом уголке стоит одинокий столик на двоих.

– Я полагаю, вы с сестрой часто сюда приходите? – Спрашиваю я, занимая место напротив Джуниора, когда он садится.

– Иногда, – отвечает он. – Не так часто, как в детстве, но да.

Я делаю паузу.

– Ты здесь вырос?

Джуниор берет свою пиццу, легко удерживая ее в одной руке.

– Нет, еще минут двадцать по шоссе. Фрэнк – старый друг моего отца, поэтому мы приезжали сюда… почти каждые выходные, когда были детьми.

Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь представить, каким был Джуниор в детстве. Я даже с трудом могу вспомнить, какой была я в детстве. Я, конечно, нечасто бывала в таких местах, как это… если вообще бывала.

– Здесь мило. Мне нравится.

– Подожди, пока не попробуешь пиццу, – говорит он, осторожно пережевывая. – Я никогда не пробовал ничего вкуснее, но, думаю, ты могла пробовать. Ты из Нью-Йорка, верно?

– Да. – Я придвигаю свою тарелку немного ближе. – Давай попробуем…

Я беру огромный кусок обеими руками и сворачиваю корж, чтобы было удобнее держать, прежде чем откусить большой кусок. Сыр тает, как только попадает на язык, смешиваясь с густым соусом и еще более густой пепперони. Мои вкусовые рецепторы танцуют.

– О, вау, – говорю я, ставя его на стол и прикрывая рот. – Это вкусно.

– Да.

– Это… – Я проглатываю это. – Она немного напоминает пиццу от уличного торговца возле школы-интерната, в которую я когда-то ходила…

Джуниор делает глоток колы.

– Школа-интернат?

– Зона высадки отсутствующих родителей, – говорю я. – Кэри Пирса точно не было рядом, и моя мама… ну… ей нравилось развлекаться.

– Ааа…

– Могло быть и хуже, я думаю.

– Где сейчас твоя мама?

Ее лицо всплывает в моей памяти, но только на короткую секунду.

– Она умерла несколько лет назад.

Лицо Джуниора вытягивается.

– О, прости.

– Нет, все в порядке, – говорю я. – Как ни странно, я на самом деле не знала ее так уж хорошо. Я заботилась сама о себе всю жизнь, по большей части.

Он пристально смотрит на меня мгновение, без сомнения, умирая от желания задать еще вопрос, но он спрашивает о другом.

– Ты скучаешь? Я имею в виду Нью-Йорк?

– Да, – киваю я. – Но у меня был выбор: либо остаться там, не имея денег, либо переехать сюда жить с папой…

– Трудный выбор.

– Он пообещал, что это того стоит. Не уверена, почему это обещание показалось мне более правдоподобным, чем любое другое, но я здесь. – Я откусываю еще кусочек, чтобы избежать любопытных глаз Джуниора, облизываю губы, чтобы как можно больше ощутить вкус этого восхитительного сыра. – Но… Мне здесь тоже вроде как нравится.

– Да?

– Да, на Среднем Западе все такие милые и гостеприимные.

Он качает головой.

– Они просто хотят залезть к тебе в штаны.

Я смеюсь, чуть не подавившись колой.

– Ну, тогда, я думаю, это все объясняет.

– Я имею в виду… Я не хочу говорить за всех, но… – Он чешет щеку, широко улыбаясь. – Как только распространится слух, что все, что нужно, чтобы заставить тебя пойти на свидание, они, вероятно, больше не будут такими милыми.

У меня отвисает челюсть.

– Да, это и откровенный шантаж.

– Я не шантажировал тебя… – защищается он. Я откидываюсь на спинку стула, пристально глядя на него. – Ладно, возможно, был небольшой шантаж.

– Угу. – Я скрещиваю руки на груди, сдерживая подступающий к горлу смех.

– Эй, старый трюк с кофе, комплиментами и презервативами не сработал. Мне пришлось импровизировать. – Он снова улыбается, на этот раз, вызывая волну тепла от головы до кончиков пальцев ног.

Я вытираю губы салфеткой, стратегически прогоняя свою чертову улыбку, прежде чем окончательно убрать ее.

– Пошли. – Джуниор встает из-за стола и хватает меня за руку, увлекая за собой к игровым автоматам.

Он ведет меня через всю комнату в угол для игры в скибол и достает из кармана несколько четвертаков.

– Ты можешь начать первой.

В автомате громко звенит сдача, и он оживает, выкатывая почти дюжину шариков вперед, все в линию.

Я хватаю первый и замираю, чувствуя укол смущения, когда взгляд Джуниора не отрывается от меня. Мои ладони нагреваются, и я чувствую, как пот собирается на тяжелом мяче, прежде чем я с силой катаю его по проходу. Мяч отклоняется влево и приносит мне всего десять очков.

После нескольких бросков я осваиваюсь, и ощущение взгляда Джуниора на мне уже не беспокоит меня так сильно. Мурашки бегут по моей шее, укутывая меня в еще более теплое одеяло безопасности, но сейчас я не могу потерять концентрацию. Я должна помнить, кто он такой и какова его мотивация, почему он вообще привел меня сюда.

Он хочет трахнуть меня.

После нескольких раундов у нас очередь из билетов, в четыре раза превышающих его рост.

– И что именно я выиграю? – Спрашиваю я его.

Джуниор собирает их.

– Пойдем, посмотрим.

Мы проходим через зал к стойке с призами, где стоит Фрэнк со своей неизменной улыбкой.

– Неплохой улов сегодня, Джуниор.

Он загружает билеты в автомат, и я наблюдаю, как цифры быстро увеличиваются. Я чувствую на себе взгляд Джуниора, но стараюсь не притворяться, что это не так.

– Похоже… – Фрэнк поворачивается к стене с призами и указывает на ряд плюшевых мишек. – Один из этих.

– Она возьмет его, – самодовольно говорит Джуниор.

Фрэнк снимает мишку со стены и протягивает мне.

– Для счастливицы.

Я хихикаю и сжимаю его в руках. Мех светло-коричневый и невероятно мягкий, гораздо более качественный, чем я ожидала в подобном месте. Из него могла бы получиться неплохая подушка или компаньон для объятий.

– Спасибо, – говорю я ему.

Фрэнк кивает и извиняется, чтобы пойти помочь другому клиенту неподалеку.

– Тебе нравится? – Спрашивает меня Джуниор.

Я пожимаю плечами и прижимаю его к груди.

– Неплохо… но держу пари, что каждая девушка, которую ты приводишь сюда, уходит с плюшевым мишкой.

– Другие? Черт возьми, нет. – Он указывает на стеклянный прилавок с дешевыми призами. – Они получают ластики для карандашей и браслеты дружбы.

– Уф! – Я хихикаю. – Сурово. Что-то подсказывает мне, что вторые свидания не так уж часты для великого Джуниора Моргана.

– Как ты догадалась? – он шутит. – На самом деле, первые свидания тоже не так уж часты.

– Почему нет?

Он пожимает плечами.

– Большинство девушек не стоят таких хлопот.

Я признаю очевидную фразу, но все равно подыгрываю.

– Почему ты думаешь, что я того стою?

Его взгляд становится мягче, когда он наклоняется ближе, облизывает губы и смотрит на меня сверху вниз.

– Я просто знаю.

Я сдерживаю усмешку.

Джуниор игриво сжимает ушко плюшевого мишки пальцами.

– Хочешь убраться отсюда?

Дрожь пробегает по моей спине, и я колеблюсь, когда она достигает моей всех моих внутренних органов.

Да. Решительно, да, я действительно хочу выбраться отсюда, но не хочу говорить ему об этом. Я не хочу говорить ему, что катать, чертов мяч по дорожке к пластиковым лункам было самым веселым занятием за всю мою жизнь, или что, просто глядя ему в глаза, мне хочется наклониться перед ним.

Он игрок, и он не просто играет в футбол. Все, что он сделал сегодня вечером, было задумано для одной-единственной цели.

Я точно не могу позволить ему уйти безнаказанным, не так ли?

– Конечно, – говорю я, мягко улыбаясь.

Глава 7

Джуниор

Я везу Элизу обратно в кампус, и, честно говоря, мне трудно следить за дорогой.

Она такая… потрясающая. Я не могу точно сказать почему. Может быть, дело в том, как ее голубые глаза сверкают в свете уличных фонарей, когда они мелькают мимо нас, или в том, как ее каштановые волосы отливают золотом, если присмотреться к ним как следует, или даже в том, как очаровательно она сжимает этого плюшевого мишку – как будто это первый, который у нее когда-либо был.

– Ты можешь подбросить меня до моей машины? – спрашивает она, нарушая долгое молчание. – Я припарковалась на стоянке «Е», недалеко от двора.

Я сворачиваю в центр кампуса, двигаясь медленно, чтобы не задеть других студентов, переходящих улицу со стороны проезжей части.

Эта стоянка самая большая в кампусе, а значит, что вокруг будет много свидетелей, что не сулит мне ничего хорошего, если я посажу Элизу на заднее сиденье, но это не помешает мне попытаться. Возможно, в ней есть немного вуайеристской жилки.

– Синяя машина. – Она указывает в окно, к счастью, на заднюю часть стоянки, где много свободных мест.

Я паркуюсь рядом с ней и выключаю двигатель. Когда я смотрю на нее, то вижу, что она уже смотрит на меня. Ее щеки порозовели, а глаза блестят от легкой нервозности.

– Это было весело, – говорит она, улыбаясь. – Спасибо, Джуниор.

– Да, так и было, – киваю я, засовывая ключи от машины в карман куртки. – Я был бы не прочь как-нибудь повторить это, если ты готова.

Ее лицо мрачнеет, но губы изгибаются, очевидно, что она хотела бы.

– Может быть, – говорит она вместо этого. Когда она снова поднимает взгляд, ее взгляд устремляется на заднее сиденье, и моя кровь приливает к жилам.

Она хочет этого.

– Знаешь, еще рано… – Намекаю я. – Как насчет того, чтобы посидеть сзади и немного поговорить? Если хочешь…

Элиза втягивает нижнюю губу в рот, демонстрируя милое колебание, когда она нежно покусывает ее.

– Хорошо, – говорит она дрожащим голосом.

Я встаю со своего места и пересаживаюсь на заднее. Она следует за мной и оставляет плюшевого мишку, пока я устраиваюсь на подушках.

– Вау… – хихикает она, ложась рядом со мной.

– Что?

– Это намного удобнее, чем я думала.

– Конечно, – смеюсь я. – Дамы получают от меня только самое лучшее.

– Правда? – Улыбка растягивается на ее губах. – Какие еще… услуги ты предоставляешь?

Она действительно чертовски этого хочет.

– Иди сюда, и я покажу тебе, – шепчу я.

Элиза придвигается ближе и замирает. Ее грудь вздымается и опускается от дрожащих вдохов, и я без тени сомнения знаю, что она моя.

Я протягиваю руку, чтобы обхватить ее лицо одной рукой, и она поворачивается навстречу моим прикосновениям, позволяя моим пальцам скользнуть назад и зарыться в ее идеальные волосы. Она облизывает свои губы, готовясь к встрече с моими, и мои трусы напрягаются при виде всего лишь полудюйма ее красивого розового язычка.

Как бы сильно мне ни хотелось прижаться к ней губами, я делаю это медленно, нежно касаясь ими края ее щеки, рассчитывая на то, что ее рефлексы возьмут верх и она сама соединит наши губы.

Теплое дыхание проходит между нами, и я чувствую, как ее рука ложится мне на бедро, всего в нескольких дюймах от моего паха. Жар исходит от ее кожи, распространяясь на мою, как опасный лесной пожар. Я начинаю чувствовать жжение внутри, и кровь приливает быстрее, чем мой мозг может это обработать.

Наконец, она целует меня первой. Ее рот приоткрывается, и я чувствую, как этот розовый язычок просто умоляет прикоснуться к моему. Я позволяю ей это, и из ее горла вырываются тихие стоны, когда я массирую наши языки вместе. Ее рука перемещается по моему телу, опускаясь ближе к поясу, и я улыбаюсь, полностью представляя, как ее пальцы обхватывают мой член.

Я обхватываю ее грудь, и она вздыхает, откидывая голову назад, когда мои губы опускаются к ее шее. У меня слюнки текут, я опьянен приятным вкусом ее кожи и удивительным ароматом, исходящим от ее волос.

Она придвигается еще ближе ко мне, скользя коленом по моему боку, сближая нас. Я знаю, что она чувствует, как мой член толкается между ее теплыми бедрами. Я издаю стон, когда она трется об него, и кладу руку ей на поясницу, чтобы притянуть нас еще ближе друг к другу. Она дрожит в моих объятиях, ее губы ни на секунду не отрываются от моих.

Ее рука дергает меня за пояс.

– Джуниор… – вздыхает она. – У тебя есть презерватив?

Джекпот.

– Да, – отвечаю я, целуя ее еще крепче.

Элиза отодвигает мою куртку и снимает ее. Я бросаю ее в сторону задней двери, и она мгновенно тянется к моей рубашке, нетерпеливо стягивает ее через голову и отбрасывает в сторону. Я двигаюсь, чтобы расстегнуть молнию на ее свитере, но она направляет меня вниз и садится на меня верхом, кладя руки мне на грудь, чтобы удержать меня на месте. Она наклоняется, еще сильнее прижимаясь к моему твердому члену, и целует меня в шею.

Я стону, откидываясь назад, когда она спускается вниз по моей груди. Она смотрит на меня своими идеальными голубыми глазами, облизывая губы, когда стягивает с меня джинсы. Меня охватывает смех; счастливые видения ее маленького ротика, обхватывающего мой член, танцуют в моей голове.

– Черт, Элиза… – Я хихикаю, скидывая туфли.

Она стягивает с меня джинсы, спуская их до лодыжек вместе с трусами, оставляя меня совершенно голым на матрасе. Я закрываю глаза, терпеливо ожидая момента, когда ее поцелуи распространятся достаточно далеко, чтобы почувствовать ее горячее дыхание на моей пульсирующей голове.

Дверь открывается, и мое сердце замирает.

– Что…

Элиза выдергивает из-под меня одеяло, заставая врасплох, когда собирает остальную мою одежду.

– Подожди! – Я бросаюсь к ней, но она легко освобождается и выходит на стоянку. – Какого черта, Элли?

– За кого ты меня принимаешь?! – огрызается она.

Я снова тянусь к ней, но она отклоняется назад, заманивая меня последовать за ней на улицу. Я остаюсь в фургоне, изо всех сил пытаясь осмыслить ситуацию, когда вся моя кровь все еще пульсирует в моем напряженном члене.

– Я… не понимаю вопроса.

Элиза оборачивает одеяло вокруг руки и натягивает мою одежду на запястье, лезет в карман моего пальто за ключами и трясет ими передо мной, насмехаясь надо мной.

– Ты думал, я легкая добыча? Что я встану на колени после небольшой игры в скибол? Что я каким-то образом забуду, какой ты самовлюбленный, эго-маниакальный осел?

Она делает несколько шагов назад по направлению к стоянке.

– Элли, что ты делаешь?

– Честно говоря, я удивлена, что никто никогда не делал этого с тобой раньше, Джуниор, – огрызается она, ее голос становится громче с каждым шагом, который она делает.

– Верни мою одежду.

– Иди и забери.

– Элли!

Она ускоряет шаг, набрасывает капюшон, чтобы скрыть лицо, прежде чем направиться прямо к переполненному двору.

Я указываю на синий седан рядом со мной.

– Ты собираешься оставить свою машину здесь?

Она оборачивается, чтобы улыбнуться мне.

– Это не моя машина. Спокойной ночи, Джуниор Морган.

У меня опускается грудь, когда она оставляет меня ни с чем, чтобы прикрыться, кроме нескольких дерьмовых подушек.

Ну, черт.

Элиза доходит до центра двора и бросает мою одежду на траву вместе с одеялом и ключами от машины. Она бросает их, привлекая несколько странных взглядов студентов, сидящих по ярко освещенной траве.

Я тяжело вздыхаю и хватаю ближайшую подушку, прежде чем выйти из фургона.

Элиза, блядь, Пирс. Очевидно, я недооценил ее и переоценил свою способность в соблазнении. Я всегда был готов признать, когда я неправ. Такое случается не часто, но я знаю, когда нужно сдержаться. Сегодня определенно один из таких моментов.

Хихиканье начинается еще до того, как я добираюсь до травы. На меня показывают пальцами, девчонки хихикают, а парни свистят. Я натягиваю свою самую искреннюю ухмылку, признавая каждый шаг своего великолепного провала, прежде чем наклониться, чтобы забрать свои вещи.

– Хорошо выглядишь, Морган!

– Спасибо! – Кричу я в ответ.

Думаю, это конец. Было весело, пока это продолжалось, и я это серьезно. К сожалению, это маленькое свидание с Элизой было самым веселым из всех, что у меня были с девушкой за долгое время, но, в конце концов, она права.

Я осел.

Я просыпаюсь рано и отправляюсь в спортзал в спортивном центре кампуса. Излишне говорить, что мой сон был довольно беспокойным, но холодный душ и крепкая выпивка вырубили меня на несколько часов. Быстрая пробежка по беговой дорожке должна на некоторое время вытеснить это глубокое разочарование из моего нутра – по крайней мере, достаточно надолго, чтобы я забыл о существовании Элизы Пирс.

В тренажерном зале почти никого нет, как обычно в это время утра. Я вставляю наушники и включаю какую-нибудь музыку, задавая быстрый темп на беговой дорожке, прежде чем побежать и оставить свои эмоции позади.

После нескольких минут забвения об Элизе я чувствую, как кто-то взбирается на беговую дорожку рядом со мной. Я бросаю быстрый взгляд краем глаза и чуть не соскальзываю с дорожки.

Элиза.

Я вытаскиваю наушники и нажимаю кнопку, чтобы уменьшить скорость.

– Что ты здесь делаешь?

Она заводит руку за спину и хватает себя за лодыжку, отводя ее назад, чтобы размять четырехглавую мышцу.

– Этот тренажерный зал лучше, чем в центре отдыха, – просто говорит она.

– Этот тренажерный зал только для спортсменов, – указываю я.

– А мой отец – футбольный тренер, – пожимает она плечами, разминая другую ногу. – Я спросила, могу ли я позаниматься здесь, и он разрешил.

– Уходи.

– Прости?

– Я не хочу тебя здесь видеть.

Элиза смеется.

– О, пожалуйста. Ты же не можешь злиться из-за прошлой ночи.

– Вообще-то, да. Я злюсь.

– Смирись с этим. – Она включает беговую дорожку, настраивая ее на быстрый темп ходьбы, пока разогревается.

Конечно, мой взгляд мгновенно падает на ее сиськи, плотно прижатые к ней под черным спортивным лифчиком. Они подпрыгивают при каждом ее шаге, каждое покачивание посылает фейерверк мне в пах.

Какая сука.

Я снова вставляю наушники и возобновляю бег, стараясь двигаться немного быстрее, чем обычно, стараясь не обращать внимания на то, что Элиза чертова Пирс бежит рядом со мной в обтягивающих штанах для йоги.

Она увеличивает скорость, легко подстраиваясь под мою, и вспышка ярости дразнит меня. Я ни за что на свете не позволю Элизе Пирс обогнать меня.

Я набираю полные легкие воздуха и увеличиваю скорость на ступеньку выше, используя свою выносливость, чтобы продолжать движение. Это быстрый, но легкий шаг, который я могу поддерживать достаточно долго, чтобы доказать свою точку зрения.

Я чувствую ее движение рядом со мной и краем глаза вижу, как она увеличивает скорость.

Проклятье.

Она не может долго выдерживать такой темп. Вскоре ее маленькие ножки начинают замедлять ее движение. Она далеко не в такой хорошей форме, как я.

Моя грудь вздымается. Воздух входит и выходит у меня изо рта, и я чувствую, как в груди нарастает медленное жжение, которое говорит притормозить, пока ты не навредил себе.

Я бросаю взгляд на Элизу. Она почти не вспотела.

Я увеличиваю скорость чуть больше и стискиваю зубы, когда она делает то же самое.