Текст книги "Англичане в допетровской России"

Автор книги: Т. Лабутина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

90 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России не столь отдаленной, хотя, впрочем, Ее Величество знает, что это великая и могущественная монархия; наконец, эти лица не имеют такого приданого, какого, быть может, Государь будет ожидать»55. Как видно, королева не торопилась подобрать подходящую партию для детей Годунова, хотя и не отказывала ему в том прямо. Историк В. И. Александренко усматривал в том тайные мотивы английского правительства: противодействовать сближению России с Австрией и Данией и заключению брачного с ними союза56. Наконец, Елизавета сообщила, что у нее на примете имеется одна молодая леди, которая может составить партию царевичу Федору. Царь попытался прояснить ситуацию и в апреле 1603 г. направил королеве запрос относительно упомянутой ею «невесты». Еще не зная о смерти королевы, Б. Годунов писал ей, что удовлетворен содержанием грамоты, полученной от нее: «Мы усматриваем в ней Вашего Величества любовь и расположение к нам и нашим детям и заботливую склонность к установлению брачного союза между ними и вашей собственной родственной вам линией. Грамотою Вашего Высочества вы известили нас, что среди других вы избрали молодую 11 лет девицу, благородного происхождения по отцу и матери, красивую, одаренную необыкновенными качествами природы, которую вы нам предлагаете, дабы с вашей стороны все обстоятельства сложились к тому, чтобы если угодно Богу склонить сердца молодой пары для взаимной любви, и что таково ваше Государево желание, чтобы насколько возможно более и более скрепить так связи взаимной дружбы, чтобы никакое действие соперничества других не могло ее ослабить, или запятнать… Между тем Ваше Величество (в грамоте) к нам об этой достойной леди ничего не пишите, кто она такая, происходит ли она от королевской Вашего Высочества крови по вашему отцу, или матери, или от какого либо другого эрцгерцога, или князя»57. Однако ответа на свое послание царь так и не дождался: к тому времени королева Елизавета скончалась, и на английский престол вступил Яков I Стюарт. Последняя попытка Годунова найти подходящую партию для дочери за границей относится к 1603 г. Царь направил Салтыкова к герцогу Шлезвигскому с просьбой женить на Ксении одного из своих 55 Там же. С. 322–323. 56 Там же. С. 326. 57 Там же. С. 337.

Глава III. «Ласкатель англичан» Борис Годунов 91 сыновей. Выбор пал на принца Филиппа, который охотно согласился на данное предложение. Однако время было упущено. В московском государстве начинались «смутные» времена. В результате очередная попытка царя Бориса породниться с западными аристократами потерпела крушение. Неудачей обернулось и еще одно предприятие царя, направленное на более тесное сотрудничество с Западной Европой: посылка русских «студентов» на обучение за границу. В 1601–1602 гг. Борис Годунов послал «на учение» в разные страны – Францию, Любек и Англию 18 молодых людей. Судьба большинства из них осталась неизвестной, так как никто из них на родину не вернулся. Лишь немногие сведения сохранились о тех «студентах», которые отправились в Англию. Грамота Бориса Годунова от 22 июня 1602 г. гласила: «По нашему указу посланы в Аглинскую землю для науки разных языков и грамотам Микифорко Григорьев, Афонька Кожухов, Казарин– ко Давыдов, Федька Кастомаров, а проводить их послан до Вологды и до Архангельского города Парфен Кашинцев». В грамоте также указывалось, какие продукты были выданы «студентам» в дорогу из царских запасов: 4 четверти сухарей, осьмина круп, толокна, 8 полотей мяса, 4 ведра вина «с кабака», 4 ведра уксусу58. Сопровождал молодых людей в дальний путь «английский гость» Иван Ульянов (Джон Мерик), который и засвидетельствовал данное ему поручение: «Его Величество (Годунов) представил мне 4 юношей, благородных детей, вполне достойных для того, чтобы я взял их с собою в Англию, говоря при этом, что он избрал нашу страну из особого своего расположения к Ее Величеству и того высокого мнения, какое он имеет о нашем народе; и что я должен донести о том до сведения Ее Величества и просить у нее от его имени, дабы королева соблаговолила дать позволение, чтобы юноши могли получить образование, но чтоб их не принуждали оставить свою веру. Таким образом он вверял их моему попечению, чтобы я взял на себя заботу об их воспитании»59. Поскольку в назначенный срок студенты домой не вернулись, русское правительство несколько раз ходатайствовало перед английскими властями об их возвращении. Так, летом 1613 г. государь Михаил Романов направил в Англию дворянина Алексея Ивановича 58СИРИО. С.424. 59 Старина и новизна. С. 332–333.

92 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России Зюзина и дьяка Алексея Витовтова с наказом узнать о судьбе юношей, посланных на обучение. Тогда-то и выяснилось, что русские «студенты» обучались в разных колледжах: в Винчестере, Итоне (в Виндзоре), Оксфорде и Кембридже, и что никто из них не пожелал возвратиться на родину. В 1618 г. царь через послов направил в Тайный совет грамоту с ходатайством об их возвращении. Ему на это отвечали, что два «студента» уехали в Ост-Индию, один женился и поселился в Ирландии, последний – Никифор Григорьев принял англиканскую веру и стал пастором. Далее сообщалось, что хотя Никифор проживает в Англии, однако никто принуждать его вернуться на родину не собирается. Примечательно, что судьбу Ники– фора Григорьева историкам удалось проследить до революционных событий в Англии середины XVII века: в 1643 г. «новообращенный» англиканец пастор Никифор «пострадал за стойкость в новой вере», лишившись своего прихода в Геттингтоншире60. Так, попытки Годунова «приобщить» русских молодых людей к западноевропейской образовательной системе потерпели крах. Тем не менее, несмотря на отдельные неудачи, начатый при Иване Грозном процесс вестернизации политической элиты России в целом продолжался успешно. Более того, именно при Борисе Годунове, как отмечал Э. Симмонс, этот процесс сделался наиболее интенсивным61. Иностранцы буквально «хлынули» в Москву. Военные и купцы, ремесленники и лекари желали устроиться на службу при богатом царском дворе. Западное влияние затронуло, главным образом, высшие слои русского общества. «Боярство и знать уже не глядели волком на иностранца, – подчеркивал историк XIX в. А. В. Арсеньев. – Тяжеловесное, расшитое золотом, укутанное мехами и высокошапочное боярство, хотя по-прежнему относилось несколько иронически к поджарым иностранным послам и «худогам», облаченным в легкий атлас и шелк с лентами, с обтянутыми икрами и в башмаках на манер бабьих, но все-таки это спесивое боярство уже чувствовало, что «немец», куда далеко обогнал его относительно образования, развития художеств, промышленности и торговли». Верхний боярский слой, продолжал ученый, 60 Александренко В. Участие английского Тайного Совета в дипломатических сношениях Англии с Россией. 1556–1649 // Журнал министерства народного просвещения. СПб., 1889, декабрь. С. 274; Платонов С. Ф. Москва и Запад в XVI–XVH веках. Л., 1925. С. 39. 61 Simmons Е. J. Op.cit. Р. 34.

Глава III. «Ласкатель англичан» Борис Годунов 93 уже не верил, что за пределами Руси живут «люди с песьими головами», но хорошо знал, что «немцы» могут многому научить русского человека62. Молодые люди из знатных семей первыми перенимали внешние атрибуты одежды, поведения, обычаев европейцев. Они брили бороды, использовали такие же украшения костюмов, изучали иностранные языки, интересовались жизнью за рубежом63. И сам царь, что называется, «задавал тон», всячески поощряя стремление своих подданных сблизиться с носителями западноевропейской культуры. Все иностранцы были единодушны в признании «большой любезности» к ним царя Бориса, который часто и охотно беседовал со многими из них. Приглашал на службу зарубежных специалистов – медиков, военных, архитекторов. Поговаривали, что Годунов помышлял даже открыть в Москве свой университет, наподобие европейского. Между тем, совершенно очевидно, что более всего Борис Годунов тяготел к английской культуре, и ее носителям – выходцам с Британских островов. Не случайно, большинство ученых, в том числе и современных, называли Годунова «царем-англоманом»64. И. И. Лю– бименко подчеркивала, что Борис любил проводить время в иноземном обществе в своем имении Хорошево, где окружил себя английскими врачами. Близость Годунова к англичанам даже породила в народе после его смерти поверие, будто он не умер, а уехал с казной под видом купца в Англию65. Как бы то ни было, но царь Борис не успел покинуть свое отечество, хотя, как и Грозный в свое время, не раз помышлял об этом. 13 апреля 1605 г. Годунов скончался. По утверждению Н. И. Костомарова, он был отравлен. На русский престол вступил его сын царевич Федор. Однако, спустя несколько месяцев, в результате боярского заговора Федор Годунов был низложен и вместе со своей матерью задушен. В это время Лжедмитрий двигался на Москву. Начиналось тяжелое время Смуты. 62 Арсеньев А. В. История посылки первых русских студентов за границу при Борисе Годунове. Указ. соч. С. 3–4. 63 Морозова Л. Е. Иностранцы об изменениях в образе жизни русских людей (конец XV–XVI века) // Россия и мир глазами друг друга. Из истории взаимовосприятия. М., 2000. С. 38–39. 64 Загородняя И. А. Московский посольский церемониал: английские дипломаты при царском дворе в XVII веке// Россия-Британия: К 450-летию установления дипломатических отношений. М., 2003. С. 25. 65 Любименко И. Англичане в допетровской России. Указ. соч. С. 88.

ГЛАВА IV «КУРЬЕЗНЫЙ ЭПИЗОД» В АНГЛО-РУССКИХ ОТНОШЕНИЯХ: ПЛАНЫ КОЛОНИЗАЦИИ РУССКОГО СЕВЕРА Взаимоотношения Англии и России в первые пятьдесят лет, как мы могли наблюдать, были непростыми. Возникавшие осложнения в диалоге двух государств чаще всего происходили из-за различий в целях, которые преследовала каждая из сторон. В то время, как Россия стремилась к сотрудничеству с Западом, в том числе с Англией, ради дипломатического признания, заключения военно– политических союзов, расширения торговых и культурных связей, привлечения в страну различных профессионалов, западноевропейские государства, в том числе и Англия, по признанию американского ученого Э. Симмонса, проявляли большой интерес главным образом к «богатым неиспользованным ресурсам» России1. Ф. Мартене был уверен в том, что «неучастие Московского государства в политических делах Западной Европы обусловливало бесполезность для Англии искать политического союза с Россией», исключительно торговыми оборотами с московским государством могли дорожить англичане на протяжении нескольких веков, с XVI столетия вплоть до начала XVIII века. При этом, продолжал ученый, «чем пассивнее было участие московского народа в международных торговых оборотах, чем больше предприимчивости и уменья эксплуатировать чужие неразвитые в экономическом отношении народы показывали англичане, тем больше Московия должна была сделаться предметом обогащения и эксплуатации для английского народа. Это основное положение проходит чрез всю историю первоначальных 1 Simmons Е. J. English Literature and Culture in Russia (1553–1840). Cambridge, 1935. P. 44.

Глава IV. «Курьезный эпизод» в англо-русских отношениях… 95 международных отношений России с Англией и дает себя чувствовать даже в продолжение XVIII столетия»2. По утверждению ученого И. И. Любименко, с первых шагов своей деятельности представители Московской компании стремились не только сохранить за собой монопольное право торговли, но и применить к России колониальный режим3. Еще более категорично о планах английских правящих кругов в отношении России высказался советский ученый Н. Т. Накашидзе. На его взгляд, эти планы сводились к следующему: «захватить всю внешнюю торговлю, сперва с западными странами, а затем и восточными, овладеть всеми транзитными путями, проходящими через Россию; забрать в руки всю экономику страны путем захвата концессий в железообрабатывающей, рыбной и канатной промышленности, а вслед за тем и остальных отраслях экономики страны; подчинить внутреннюю и внешнюю политику Московского государства своему влиянию путем нажима и шантажа; и наконец, если эти меры явились бы недостаточными, закрепиться в Московском государстве насильно: вооруженной силой заставить Россию принять английский протекторат»4. Насколько справедливы были подобные заключения исследователя? При всей своей «англомании» Иван Грозный хорошо понимал истинную подоплеку заинтересованности английских властей в диалоге с царским двором: всегда быть в курсе внутренней и внешней политики русского правительства, по возможности, оказывая на него влияние для извлечения максимальной собственной выгоды. Естественно, что большую помощь в данном предприятии своим соотечественникам оказывала английская разведка. Всевозможные «лазутчики», «разведчики», «шпионы» не были редкостью в Московском государстве на протяжении XVI–XVII вв. Русские люди опасались иностранцев, видя в них «опасность шпионства»5. Ценную услугу своему правительству по сбору секретной информации оказывала Московская торговая компания, 2 Мартене Ф. Россия и Англия в продолжение XVI и XVII веков / / Русская мысль. М., 1891. Кн. 1.С. 39. 3 Любименко И. И. Планы английской интервенции в России в начале XVII столетия // Советская наука. М., 1941, № 2. С. 13. 4 Накашидзе Н. Г. Русско-английские отношения во второй половине XVI в. Тбились, 1955. С.154. 5 Мулюкин А. С. Приезд иностранцев в Московское государство. Из истории русского права XVI и XVII веков. СПб., 1909. С. 58.

96 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России располагавшая, по мнению историка В. С. Виргинского, «обширной и хорошо подготовленной сетью агентов». Агенты старались завербовать русских людей из различных слоев населения, но, прежде всего, из числа должностных лиц, действуя с помощью подкупа, шантажа, интриг6. Цари Иван Грозный, а затем и его сын Феодор Иоаннович неоднократно жаловались королеве Елизавете на то, что Московская компания посылает в Россию «людей недостойных», которые занимаются не торговлей, а «воровством и лазутчеством»7. Так, в письме к королеве от сентября 1585 г. царь Феодор обвинял агента Московской компании Роберта Пикока в том, что он «с товарищи, с прибытия своего в наше государство, непригоже вел себя в в своих делах: тайно посылал из нашей земли некоторых людей – сущих негодяев с своими письмами чрез литовскую землю без нашего государева ведома или дозволения, и без пропускной грамоты, как бы лазутчиками… А в письмах своих писал он в иные земли и в свою землю в Англию многие непригожие дела о нашем государстве и что в теперешнее время мы еще не докончили твердого мира с польским королем»8. Борис Годунов, поверив английскому посланнику Джерому Горсею, обличившему ряд своих соотечественников купцов в шпионаже, начал проводить среди них аресты9. А вскоре и сам Горсей был обвинен по подозрению в шпионаже и сослан в Ярославль. Подобные обвинения, как вскоре выяснилось, не были надуманными. В своем предисловии к книге о России Горсей писал государственному секретарю Англии – Фрэнсису Уолсингему: «Зная Ваше благородное стремление понять дела иностранных государств, я, согласно Вашему совету и наставлениям, прежде данным мне, счел долгом благодарности изложить свой отчет о таких делах, которые наиболее заинтересовали бы Вас на занимаемом Вами посту»10. 6 Виргинский В. С. Проекты превращения Северо-восточной России в английскую колонию в XVII веке // Исторический журнал. М., 1940, № U.C. 90. 7 Любименко И. И. История торговых сношений с Англией. Вып. 1. XVI век. Юрьев, 1912. С. 56; Грамоты, собранные, переписанные и изданные Ю. Толстым / / Толстой Ю. В. Первые сорок лет сношений между Россией и Англией. 1553–1593. СПб., 1875. С. 150–151.. 8 Грамоты, собранные, переписанные и изданные Ю. Толстым. Указ. соч. С. 257–258. 9 Алпатов М. А. Русская историческая мысль и Западная Европа XII–XVII вв. М., 1973. С. 287. 10 Горсей Дж. Записки о России. XVI – начало XVII в. М., 1990. С. 49.

Глава IV. «Курьезный эпизод» в англо-русских отношениях… 97 Упоминая в своем «отчете» о посещении ряда государств (России, Татарии, Польши, Литвы, Ливонии, Швеции, Дании, Голландии, Франции, Германии), Горсей подчеркивал, какую именно информацию он собирал, пребывая в столицах и больших городах этих стран. Так, его интересовали не только университеты, исторические памятники, климат или национальные достопримечательности, но и «право, язык, религия, положение церкви и государства, природный нрав людей». Обо всем увиденном Горсей обещал докладывать государственному секретарю настолько полно, насколько позволят его наблюдения и опыт 17-летней службы11. Прекрасно зная русский язык, близко допущенный к царскому двору, Горсей за время своей продолжительной дипломатической службы в России, с 1573 по 1591 гг., сделался поистине ценным источником важной разведывательной информации о нашей стране. Не случайно, английское правительство щедро отблагодарило своего разведчика, присвоив ему в 1603 г. рыцарское звание, что позволило Горсею заседать в парламенте. Помимо этого, приобретенная должность шерифа в Бу– кингемском графстве заметно улучшила материальное положение правительственного информатора. Совершенно иная участь постигла другого известного английского разведчика – Елисея Бомелия. Однажды к царю Ивану Грозному прислали «немца, лютого волхва, именем Елисей, – сообщал псковский летописец, – и был он у него в приближении любимцем. Навел Елисей на царя страхование, стал тот бегать от нахождения неверных и совсем было отвел царя от веры: на русских людей царю свирепство внушал, а к немцам на любовь приложил… И наустил Елисей царя на убийство многих родов княжеских и боярских, напоследок и самому внушил бежать в Английскую землю и там жениться, а своих остальных бояр побить»12. Что же это был за человек, и чем объяснялось столь сильное влияние его на Ивана Грозного? Елисей Бомелий, голландец по происхождению, обучался медицине в Кембридже. Вскоре о нем заговорили в народе, а затем и в высших кругах Лондона, как об искусном астрологе. Между тем, архиепископ М. Паркер, посчитав деятельность Бомелия колдовством, отправил его в тюрьму. Каким-то образом о необычном 11 Там же. С. 50. 12 Цит. по: Соловьев С. М. Соч. В 18 книгах. Кн. IV. История России с древнейших времен. Т. 7–8. М., 1989. С. 177–178.

98 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России астрологе узнал русский посланник, решивший пригласить Боме– лия на царскую службу в Россию. Находившийся в заточении «кудесник», обратился с письмом к государственному секретарю лорду У. Сесилю с просьбой не препятствовать его отъезду в Московское государство, обещая за это «доставлять всевозможные сведения о России и соседних странах», да еще каждый год присылать подарки. Разрешение на отъезд было получено незамедлительно. Прибыв в Москву в 1570 г., Бомелий сумел войти в доверие к Ивану Грозному. Около десяти лет состоял он при царе не только в качестве лейб-медика и астролога, но и как составитель ядов, предназначенных для опальных придворных. «Честолюбивый, бесчестный и своекорыстный, он старался поддерживать свое значение, действуя на суеверие и болезненную подозрительность Ивана, – писал о Бомелий ученый Д. Цветаев. – Много русских бояр погибло по его наущениям, для удобства казни он составил особый яд, от которого несчастные помирали в назначенную Грозным минуту»13. По свидетельствам немецких авантюристов-опричников Таубе и Крузе, Бомелий по приказу царя в 1572 г. отравил таким способом около ста опричников14. За свою верную службу Елисей был щедро вознагражден царем. Многое из нажитого в России он сумел переправить на родину. Между тем, вскоре над любимцем царя собрались тучи: выяснилось, что «кудесник и волхв» был вовлечен в заговор в пользу польского короля. Бомелия тотчас арестовали, подвергли жестоким пыткам и в 1579 г. казнили. О том, как происходила подобная экзекуция над «лазутчиком-колдуном», сообщал Дж. Горсей. Заговорщика подвесили на дыбе. Руки и ноги его были «вывернуты из суставов, спина и тело изрезаны проволочным кнутом… Царь прислал сказать, что его зажарят живым. Его сняли с дыбы и привязали к деревянному… вертелу, выпустили из него кровь и подожгли; его жарили до тех пор, пока в нем… не осталось никаких признаков жизни»15. Так Иван Грозный расправился с одним из английских разведчиков. После кончины Ивана Грозного, когда отношения между Елизаветой и новым царем – Федором Иоанновичем заметно ухуд– 13 Цветаев Д. Протестантство и протестанты в России до эпохи преобразований. М., 1890. С. 578. 11 Севастьянова А. А. Вступительная статья, перевод и комментарии к книге: Горсей Дж. Записки о России. Указ. соч. С. 178. 15 Горсей Дж. Указ. соч. С. 74.

Глава IV. «Курьезный эпизод» в англо-русских отношениях… 99 шились, королева в одном из своих посланий к нему, в августе 1590 года писала: «Да будет вам известно, что для нас было много разных к тому случаев и что нас настоятельно к тому убеждали разные государи, ваши соседи и недруги, которые, зная и ощущая наше могущество на море, сами не хотят, да и не могут, без нашего государского соизволения, исполнить свое намерение разграбить и истребить ваши северные поселения (выделено нами – Т. Л.) на Печенеге, в Варзуге, в Коле, на Соловецких (островах), в Унской губе, в Неноксе и в других местах, как то в Печоре, на Новой Земле и в том поморье, и остановить морской торг ваших подданных соленою рыбою, жиром, соболями и проч., так, чтобы не пускать и не выпускать ни единой лодки по реке Двине». Подобное заявление английской королевы вызывало недоумение, кто эти «разные государи», которые ей советовали «разграбить и истребить» северные земли Русского государства? И не являлись ли подобные проекты колонизации Русского Севера тайным желанием самой королевы? Не удивительно, что заключительная часть грамоты заканчивалась предупреждением-угрозой в адрес русского царя. «Мы требуем, – заявляла Елизавета, – чтобы, если ваше величество печется о соблюдении собственной своей чести, не было бы подаваемо повода к оскорблению нашего государского достоинства»16. Стремление англичан овладеть природными ресурсами России открыто проявилось в период Смуты. После того, как в Русском государстве началось крестьянское восстание под предводительством Ивана Болотникова, а затем последовала польская и шведская интервенция, многие иностранные купцы стали спешно покидать страну. Большинство же англичан предпочло остаться, поскольку, как утверждала И. И. Любименко, «слишком значительны были их интересы в России, слишком велики были данные русским купцам задатки и несобранные долги, чтобы бросить все это на произвол судьбы». Ей вторил академик С. Ф. Платонов, подчеркнувший, что англичане «старались воспользоваться Смутой и, благодаря упадку в Смутные годы правительственного надзора, вытягивали с Русского Севера все, что только удавалось». Московская компания, действовавшая на Беломорских побережьях и на Печоре, в годы разрухи, получила до 90 % прибыли. Все это доказывало, что «экс– 16 Грамоты, собранные, переписанные и изданные Ю. Толстым. Указ. соч. С. 384–386.

100 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России плуатация северных окраин несчастной Московии велась в широких размерах», заключал историк17. После захвата Москвы поляками контора Московской компании переместилась в Вологду, и центром деловой активности англичан стал Север России. Современный историк А. Б. Соколов отмечал: «Пользуясь ослаблением центральной власти, англичане завязывали прямые контакты в отдельных населенных пунктах». Так, высадившиеся в 1611 г. в устье Печоры в Пустозерске агенты компании Логан и Порсглов попытались, хотя и безуспешно, проникнуть в Сибирь для приобретения наиболее ценных сортов пушнины. В низовьях Мезени торговал купец Лайгон, а на Печоре – Гордон и Вильсон18. Все они активно скупали пушнину. Английское правительство спешно устанавливало контакты с очередным «царем» на русском престоле, всякий раз добиваясь продления договора о преференциях для своего купечества, прежде всего, права беспошлинной торговли. Лжедмитрий I, едва вступив в Москву в июне 1605 г., тотчас подтвердил привилегии Московской компании, а также разрешил английским купцам, явно в ущерб русским интересам, давно запрещенную транзитную торговлю с Персией19. Сменивший на троне убитого в мае 1606 г. самозванца боярин Василий Шуйский также покровительствовал англичанам. Он не только подтвердил привилегии Московской компании, но и пригласил английских воинов в свое войско. По утверждению ученого А. Мейендорфа, на стороне Шуйского сражался отряд наемников, в который входило две тысячи англичан и тысяча французов20. Англичане поставляли Шуйскому также порох и оружие. Когда же поляки осадили Москву, то британцы незамедлительно перешли на их сторону: в 40-тысячном войске Жолковского находилось полторы тысячи французов, англичан и шотландцев21. 17 Любименко И. И. Англия и Россия в XVII в. / / Английская буржуазная революция XVII века. Т. II. М., 1954. С. 91; Платонов С. Ф. Москва и Запад в XVI–XVII веках. Л., 1925. С. 60–61. 18 Соколов А. Б. Навстречу друг другу. Россия и Англия в XVI–XVIII вв. Ярославль, 1992. С. 75. 19 Грамота Димитрия, данная Т. Смиту //Старина и новизна. Исторический сборник. Кн. 14. M., 1911.С.229–230. 20 Мейендорф А. Англичане XVII и XVIII столетий о русских и о России // Сборник статей, посвященных П. Б. Струве. Прага, 1925. С.300. 21 Соколов А. Б. Указ. соч. С. 77.

Глава IV. «Курьезный эпизод» в англо-русских отношениях… 101 Летом 1610 г. Василий Шуйский был свергнут. Боярская Дума пригласила на царский престол Лжедмитрия И. Убийство последнего и сожжение поляками Москвы способствовали созданию ополчения во главе с Мининым и Пожарским. В условиях гражданской войны, интервенции, череды сменявших друг друга верховных правителей России, у англичан в 1612 г. зародился план: взять Московское государство под свое «покровительство». Следует отметить, что проблема английского проекта интервенции Русского Севера в современной исторической науке остается слабо изученной и дискуссионной. В 1989 г. британский ученый Чарльз Даннинг опубликовал статью, в которой план интервенции охарактеризовал всего лишь как «курьезный эпизод» в англо-русских отношениях. При этом историк подчеркнул, что сам факт подготовки интервенции «был быстро забыт» и вплоть до начала XX века о нем не вспоминали22. Ученый также заметил, что серьезных исследований до работ И. И. Любименко по этой проблеме не появлялось. И действительно, лишь благодаря обнаруженным в британских архивах документам, Любименко удалось наиболее полно осветить данный проект англичан23. Помимо нее, к указанной проблеме обращался также профессор В. С. Виргинский, опубликовавший в 1940 г. статью о проекте превращения Северо-восточной России в английскую колонию24. Между тем, поднятая советскими учеными проблема не нашла должного освещения в современной отечественной науке. Не лучшим образом обстоит дело и в зарубежной историографии. Статья Даннинга остается, пожалуй, единственной серьезной попыткой поднять на научный уровень явно «неудобную» для англичан тему. Слабая изученность проблемы дополняется ее дискуссионным характером. Так, ученые неоднозначны в своих оценках причин готовящейся английской оккупации. К примеру, тот же Даннинг полагал, что англичане, наблюдавшие за происходящими событиями в России «с большим интересом», были «очень встревожены» пер– 22 Dunning Ch. A Letter to James I Concerning the English Plan for Military Intervention in Russia // The Slavonic and East European Review. Lnd., 1989. Vol. 67, № LP. 95. 23 Любименко И'. И. Планы английской интервенции в России в начале XVII столетия. Указ. соч.; она же. Английский проект 1612 года о подчинении русского Севера протекторату Иакова I. Б.м. Дг. 24 Виргинский В. С. Указ. соч.

102 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России спективои установления польского или шведского господства над Россией. «Возможно, – подчеркивал историк, – это и побудило короля Якова I составить план по осуществлению прямой английской интервенции на Севере России»25. Как видно, ученый не сомневался ни в наличии подобного плана, ни в его целях – прямой интервенции, ни в том, что инициатива по его составлению исходила непосредственно от самого английского короля. Иначе «прелюдию» возникновения плана интервенции освещала современный историк О. В. Дмитриева. «Польская интервенция и захват Москвы Лжедмитрием, а затем и вторжение шведов создали угрозу русской государственности, а вместе с тем и экономическим интересам англичан, – отмечала Дмитриева. – Руководство Московской компании вместе с англофилами в русских правящих кругах вынашивали планы приглашения Якова I Стюарта в качестве протектора Русского государства, а возможно, и нового государя, мотивируя это пресечением правившей династии и «отчаянным положением русских», которые могли стать добычей поляков или шведов и которые, между тем, давно сроднились с англичанами и «одобряют» их характер и манеру ведения дел»26. Судя по высказываниям Дмитриевой, инициатива приглашения (не интервенции, а именно «приглашения»!) английского короля в Русское государство в качестве протектора, будто бы, исходила от Московской компании и неких анонимных «англофилов в русских правящих кругах», которые, к тому же, «давно сроднились с англичанами». Что это были за люди, автор не поясняет. Между тем, Любименко документального подтверждения подобного факта в своих работах не приводила, хотя и изучила материалы, относящиеся к делу, в британских архивах самым тщательным образом. Судя по документам, обнаруженным И. И. Любименко в Лондонском архиве в начале XX столетия, автором проекта интервенции Русского Севера являлся английский капитан Томас Чемберлен, в свое время сражавшийся наемником в войсках Василия Шуйского. В письме на имя короля Якова I Чемберлен писал: «Если бы Его Величество получил предложение суверенитета над той частью 25 Dunning Ch. Op. cit. P. 94. 26 Дмитриева О. В. «Окно в Европу»: первый опыт. Англо-русские отношения во второй половине XVI–XVII веков / / Россия – Британия. К 450-летию установления дипломатических отношений. М., 2003. С. 14–15.

Глава IV. «Курьезный эпизод» в англо-русских отношениях… 103 Московии, которая расположена между Архангельском и Волгою, и над водным путем по этой реке до Каспийского или Персидского моря или, по крайней мере, протекторат над нею и полную свободу для английской торговли, это было бы самым счастливым предложением, когда-либо сделанным нашему государству, с тех пор, как Колумб предлагал Генриху VII открытие для него Вест-Индии»27. Данное письмо было опубликовано позднее, в 1631 г., когда в Англии царствовал сын Якова – Карл I Стюарт, и потому автор излагал намерения и комментировал свои поступки в ретроспективе. «По своем возвращении из России, – писал он, – я представил королю Якову I все русское государство, ежегодный коронный доход с которого достигает 8 млн. ф. ст.»28. И действительно, английские купцы, пользуясь на протяжении многих десятилетий все более расширявшимися привилегиями, платили своему правительству высокие пошлины за монополию на русскую торговлю. «Скупая по низкой цене русское сырье – лес, сало, воск, меха, ворвань, пеньку и пр., – отмечала Любименко, – английские купцы пользовались дешевизной русской жизни и русских рабочих рук, чтобы обрабатывать часть сырья на месте и вывозить из России готовые канаты, мачты и другое оснащение для своих судов»29. Примечательно, что именно благодаря вывезенному из России оснащению для флота, англичанам, по их собственному признанию, удалось одержать в 1588 г. сокрушительную победу над «Непобедимой армадой» Испании. Кроме прочего, Россия представляла собой необъятный рынок для английских и колониальных товаров. В нашу страну ввозились сукна и хлопчатобумажные ткани, металлы и боевые припасы, предметы обихода и лекарства для двора. По подсчетам Чемберлена, ежегодный английский ввоз товаров оценивался в 40 тыс. ф.ст. Помимо этого, перед англичанами открывалась широкая перспектива транзитной торговли с Востоком и продажи восточных товаров европейцам. В этой связи представляется справедливым высказывание Даннинга о том, что за Чемберленом с его проектом стояла Московская компания, «активно участвовавшая в данном предприятии»30. Король также не оставался «в накладе», поскольку поступления в казну от увели– 27 Цит. по: Любименко И. И. Планы английской интервенции в России… Указ. соч. С. 12. 28 Там же. С. 17. 29 Там же. С. 13. 30 Dunning Ch. Op. cit. P. 95.