355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Т. Лабутина » Англичане в допетровской России » Текст книги (страница 5)
Англичане в допетровской России
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 05:15

Текст книги "Англичане в допетровской России"


Автор книги: Т. Лабутина


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

62 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России С прибытием в Московское государство экспедиции Р. Чен– слера началась новая веха в истории взаимоотношений России и Запада. Теперь свое внимание царь целиком переключил на англичан. Как мы помним, Иван Грозный даровал англичанам беспрецедентное право на свободную, беспошлинную (оптовую и розничную) торговлю на всей территории России. В 1567 г. он предоставил им монопольное право пользоваться Северным путем. В 1569 г. разрешил торговать в Нарве, Казани, Астрахани, а также дозволил транзитную торговлю с Персией. Англичане получили разрешение основать канатные дворы в Холмогорах и Вологде, заниматься рыбным и китовым промыслом, а также с 1567 г. «искать» железо и строить завод на Вычегде. В короткое время Англия завоевала для себя новые богатые рынки. Полученные привилегии приносили англичанам огромные прибыли. Следует отметить, что вопрос о прибылях Московской компании от торговли с Россией продолжает в исторической науке оставаться дискуссионным. Так А. Б. Соколов утверждал, что достоверные данные о доходах компании в первые десятилетия ее деятельности отсутствуют из-за лондонского пожара 1666 г., во время которого сгорел весь архив компании. При этом он ссылался на мнение зарубежных историков У. Скотта и Т. Виллена, полагавших, что доходы компании были сравнительно невелики91. Однако упомянутый У. Скотт как раз и приводил данные, свидетельствующие о значительном увеличении доходов Московской компании. Так, он отмечал следующее: в 1553 г. основной капитал компании достигал 6000 ф. стерл., в 1563 г. он равнялся 33600 ф. стерл., в 1564 г. составил в общей сложности 48000 ф. стерлингов92. Аналогичного мнения придерживалась известный специалист по истории англо-русских отношений И.Любименко. Она подчеркивала, что в 60-70-х годах XVI века наблюдался очевидный расцвет Московской компании, когда уже были «покрыты расходы по первым неудачным поездкам, когда завелись в России канатные дворы, по дешевой цене вывозился воск, продававшийся в английскую казну, и была получена привилегия на китовый промысел». Численность ком– 91 Соколов А. Б. Указ. соч. С. 37; Scott W. /?. The Constitution and Finance of English, Scottish and Irish Joint-Stock Companies to 1720. New York, 1951. Vol. 2. P. 41; Willan T. S. The Early History of the Russian Company. 1553–1603. Manchester, 1956. P. 115, 274. 92 Scott W. R. Op. cit. P. 39–40.

Глава IL «Английский царь» Иван Грозный и британцы 63 пании возросла до 400 и более агентов. Свои товары компания продавала с огромными барышами, тогда как русское сырье закупалось по дешевой цене93. Согласно официальным данным шотландских архивов, прибыли компании нередко достигали 300–400 процентов94. Вряд ли стоит после этого удивляться, что королева Елизавета по достоинству оценила заслуги русского царя, открывшего поистине баснословные источники обогащения для английского купечества: Иван Грозный получил от нее орден Подвязки95. В скором времени английские дома (конторы Московской торговой компании англичан) появились в Москве, Вологде, Хол– могорах, Ярославле, Новгороде, Нарве, Казани. Нередко англичане приезжали с семьями. И каких-либо серьезных притеснений в Московском государстве они не встречали. Как утверждала И. Люби– менко, никаких жалоб англичане на обиды русских не подавали, более того, имелись сведения, что у них товары покупали часто охотнее, чем у русских купцов. Англичане же порой жаловались лишь на «великое лукавство» и крайнюю недоверчивость русских. Между тем, высшее купечество России усматривало в англичанах опасных конкурентов, потому относилось к ним крайне враждебно. Бояре и дворяне смотрели на иностранцев недоброжелательно, завидуя их привилегированному положению при дворе. Главным покровителем англичан был сам царь. В беседах с ними Иван Грозный «восхвалял англичан за их смелость и лояльность к своей королеве». Восхищался их мастерством и умением, приглашая к себе на службу аптекарей, ювелиров, архитекторов, столяров, плотников. Первые двадцать кораблей, украшенных скульптурами львов, драконов, слонов, единорогов, а также диковинными цветами, были построены для Грозного англичанами96. А вскоре в войске царя появились, наряду с поляками, шведами, голландцами, также выходцы с британских островов – шотландцы и англичане. Первые медики при царском дворе прибыли также из Англии. В 1557 г. по просьбе Ивана Грозного королева Мария и Фи– 93 Любименко И. История торговых сношений России с Англией. Вып. 1. XVI век. Юрьев, 1912. С 124, 133. 94 Tudor Economic Documents Principal Navigation. Vol. II. Glagow, 1973. 95 Загоскин H. П. Врачи и врачебное дело в старинной России. Казань, 1891. С. 24. 96 Любименко И. Англичане в допетровской России // Русская мысль. М., Пг., 1915. Кн. III. С. 74–75.

64 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России липп Испанский прислали с послами А. Дженкинсоном и Осипом Непеей ряд мастеров, в том числе врачей Ричарда Элмеса и Стен– диша. Последний на приеме у царя получил в дар соболью шубу, крытую бархатом, и 70 рублей. В 1567 г. из Англии прибыли доктор Рейнольде и аптекарь Томас Карвер. Спустя год к ним присоединились доктор, аптекарь и хирург. Доктору пожаловали 200 руб., аптекарю – 300 руб., хирургу – 50 руб. В 1581 г. королева Елизавета прислала по просьбе царя своего личного врача Роберта Якоба, прозванного в России Романом Елизаровым. В сопроводительной грамоте королева сообщала: «Писал ты к нам, наш кровный брат и приятель, что надобен тебе научный… человек для твоего здоровья, и я тебе посылаю одного из своих придворных докторов, честного и ученого человека. Не потому отпускаю я к тебе его, чтобы он мне самой не был нужен, но зная, что он требуется тебе и, желая тем выказать свою дружбу: надейся и возложи прямое упование на этого человека»97. Примечательно, что доктор Якоб, как отмечал ученый Н. П. Загоскин, был у царя Ивана «в большом доверии и помимо своих врачебных обязанностей исполнял разного рода конфиденциальные поручения». Так, он участвовал в сватовстве Грозного к леди Гастингс. Кроме того, этот доктор сделался своего рода «дипломатическим агентом» королевы, подробно информируя ее обо всем, что происходило при царском дворе. Постоянная переписка с королевой Елизаветой, проекты династического брака вначале с ней, а затем с ее родственницей, стремление получить в Англии политическое убежище, покровительственное отношение к английским купцам, посланникам, специалистам – во всем этом западные историки не без основания усматривали англоманию царя Ивана98. Как подчеркивал американский ученый Э. Симмонс, «проанглийские симпатии» Ивана вызывали негодование ряда министров и знати, приближенной ко двору. Все они подозревали в действиях своего царя «скрытые мотивы»99. Покровительственное отношение Грозного к англичанам отнюдь не означало, что представителям других государств было от– 97 Цит. по: Загоскин Н. П. Врачи и врачебное дело в старинной России. Казань, 1891. С. 25. 98 Simmons Е. J. English Literature and Culture in Russia (1553–1840). Cambridge, 1935. P. 8. "Ibid. P. 25.

Глава II. «Английский царь» Иван Грозный и британцы 65 казано в приеме. Отнюдь. С середины XVI века в Московском государстве, как утверждал С. Платонов, произошел «массовый наплыв западноевропейцев». Главные конкуренты англичан – голландцы появились в Мурманских гаванях, на Северной Двине, в Нарве, Новгороде, на всем пути от Холмогор до Москвы; немцы из Ливонии, «рассеянные по всему государству, жившие целыми общинами со своими пасторами и молитвенными домами»; немцы-купцы из Германии и пр., и пр. «Очевидно, что значение иностранцев в Москве за время Грозного выросло настолько, – заключал Платонов, – что стало вопросом дня для москвичей и давало им повод обвинять царя в отпадении от старого обычая в сторону новоявленной иноземщины»100. Особенно возмущали русских людей неофициальные формы общения царя с иностранцами. Грозный находился в постоянном общении с иноземцами и часто «показывал к ним расположение и ласку», которая порой, по мнению русских людей, «переходила всякую меру». Москвичи, по утверждению Платонова, «удивлялись и негодовали по поводу той близости, какую допускал государь в своем знакомстве с «варварами». Еще больше удивляло православных жителей Московского государства свободное обсуждение царя с иностранцами религиозных тем. Среди москвичей ходили слухи о том, что царь любит вести беседы с ливонскими пленными о различиях между православием и католичеством и даже подумывает о соединении церквей. Рассказывали, будто бы пастор из Дерпта Иоганн Веттерман был приглашен в личную библиотеку Грозного с целью ознакомления с теологическими трудами. Если судить по перечню книг библиотеки Грозного, то трудов теологического содержания в ней, действительно, было немало: сочинения пасторов лютеранской и католической церквей, а также английских авторов, излагавших учение англиканской церкви101. Наконец, царь разрешил отправление протестантского богослужения и дозволил строительство кирхи для иноверцев. Правда, иногда Грозный выходил за рамки религиозного диспута. Как-то в беседе с царем некий пастор сравнил Мартина Лютера с апостолом Павлом, за что получил удар посохом по голове и пожелание «убираться к черту со своим Лютером!» Однако подобные случаи были 100 Платонов С. Ф. Москва и Запад… Указ. соч. С. 25, 27. 101 Библиотека Ивана Грозного. Реконструкция и библиографическое описание. Л., 1982. С. 54–55.

66 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России скорее исключением, чем правилом. Чаще всего царь относился к иноверцам весьма терпимо. Между тем, в народном сознании религиозный вопрос оставался господствующим. Охрана своей религии от посягательств иноверцев, по утверждению Д. Цветаева, выдвигалась на первый план в сношениях с ними. Русские люди называли протестантов «люто– рами» и «немцами», а католиков – «папежниками», «римлянами» и «латинами»102. По существующим российским законам протестанты не имели права вести с православными бесед о вере, посещать их храмы, нанимать в услужение к себе русскую прислугу. Иностранцев обязывали носить национального покроя платье и селиться в отведенных властями местах за городской чертой. Вступать в брак с «неверными» считалось крайне опасным для чистоты православной веры, а потому подобные браки дозволялись лишь при обращении иноверца в православие. Нередко, сетовали иностранцы, местные жители относились к ним, «как к собакам или змеям», не подавали руки, дабы избежать прикосновения иноверцев. Однажды англичане зашли в церковь в одном из северорусских монастырей. На стенах храма они увидели росписи с картинами страшного суда, где праведники были изображены в русском платье, а грешники – в заморском. Само появление иностранцев в церкви вызвало бурю негодования среди прихожан103. Естественно, что на фоне подобного нетерпимого отношения к иноверцам со стороны русского народа покровительство царя к иностранцам вообще, и к англичанам в особенности, не могло не вызвать широкого недовольства в российском обществе. В то же время само это общество уже оказалось прочно втянутым в орбиту западного влияния. Придворная и служилая знать привыкала общаться с представителями западных держав не только в Москве, но и в зарубежных поездках. Она приобретала новые знания и навыки, знакомилась с западной культурой. Купечество уже не могло обойтись без торговых операций со своими контрагентами. Наконец, и низы московского населения также стали привыкать к общению с «фрягами» и «немцами». Как подчеркивал С. Платонов, «весь рабочий люд… вступил в деловые связи с иностранными купцами, служил им на пристанях и судах, на сухопутных дорогах и в гостиных Цветаев Д. Протестантство и протестанты… С. 2–4. Любименко И. Англичане в допетровской России. Указ. соч. С. 76.

Глава //. «Английский царь» Иван Грозный и британцы 67 дворах… Население тех городов, куда внедрялись на житье или на службу пленные «немцы», привыкало видеть их на улицах и рынках, даже в собственных домах на временном постое»104. Таким образом, «западничество» Ивана Грозного способствовало открытию для Европы столь замкнутого мира, каким было до него русское государство. В том же направлении продолжал свою политику царь Борис Годунов. 104 Платонов С. Ф. Москва и Запад… С. 32–34.

68 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России ГЛАВА III «ЛАСКАТЕЛЬ АНГЛИЧАН» БОРИС ГОДУНОВ После смерти Ивана Грозного на русский престол вступил его сын Федор Иоаннович. Прозванный в народе «блаженным», царь избегал мирской суеты, большую часть времени проводил в молитвах, исправно посещая заутрени и вечерни. «После вечерни царь до ночи проводил время в забавах: ему пели песни, сказывали сказки». Как отмечал известный русский историк XIX в. Н. И. Костомаров, царь Федор очень любил колокольный звон и сам иногда хаживал звонить на колокольню. Нравилось ему также смотреть кулачные бои и битвы людей с медведями. Челобитчики, обращавшиеся к нему, казались «докукой», и царь торопился быстрее спровадить их к своему ближайшему родственнику, брату царицы Ирины – Борису Годунову1. Тридцатидвухлетний красавец, умный, расчетливый Борис Годунов, как отмечал Костомаров, «стоял ближе всех к царю, и никто не в силах был оттеснить его». Вся его деятельность была направлена «к усилению своей власти, возвышению своего рода», личному обогащению. Тотчас после венчания на царство Федора, Борис «постарался возможно лучшим способом устроить свое материальное состояние». В дар от царя он получил: Важскую область, приносившую большие доходы с поташа, сбываемого англичанами, луга на берегах Москвы-реки, с рощами и пчельниками, доходы с Рязани, Твери, с Северской земли, Торжка и со всех московских бань и купален. Вся эта собственность приносила Борису огромный по тем временам ежегодный доход в 93 тысячи 700 рублей. Владения Годунова были так многолюдны, что он мог выставить армию вооруженных людей до ста тысяч. Кроме того, Борису был пожалован титул ближнего 1 Костомаров Н. И. Герои Смутного времени. Берлин, 1922. С. 37–38.

Глава III. «Ласкатель англичан» Борис Годунов 69 государева боярина и наместника царского, казанского и астраханского2. Влияние Бориса Годунова на царя Федора было огромным. После вступления на трон царя Федора ко всем государям отправили послов, чтобы донести до них эту весть. 14 мая 1584 г. соответствующую грамоту вручили английскому посланнику Ере– мею Боусу. В послании, в частности, говорилось, что царь просит королеву Елизавету быть и ему «другом, равно, как она была с умершим его родителем»3. Царь обещал сохранить прежние «выгоды» для английских купцов, но в то же время настаивал на том, чтобы королева, в свою очередь, позволила московским купцам «ходить торговать в Англию и через Англию в другие государства», а также не чинила препятствий для иностранных купцов, поставлявших в Россию медь, олово, серу, свинец, селитру и «всякое оружие», да пропускала мастеров «всяких ратных и рукодельных, каменного дела и городовых мастеров, пушечных литцев и колокольников»4. Как видно, подобные требования царя Федора представляли собой совершенно новый подход к отношениям с Англией. Теперь государь не только стремился выполнить просьбы английских властей, постоянно ратующих о расширении монопольной торговли для своих купцов, но и ставил вопрос об аналогичных привилегиях для русского купечества. Однако грамоте царя Федора не довелось добраться до адресата. Посланник Боус, явно раздосадованный тем, что его продержали под домашним арестом, да, к тому же, одарили на прощание соболями низкого качества (лишь Борис Годунов, втайне от других бояр, вручил ему 40 хороших соболей и просил передать королеве уверения в своей к ней преданности), разгневался и у «пристанища» в Холмогорах царскую грамоту и дары – «все покинул». Прибыв в Англию, Боус изложил случившееся далеко не объективно, чем вызвал гнев Елизаветы на русское правительство. Однако меркантильные соображения взяли верх, и королева 10 июня 1585 г. направила царю Федору послание, в котором поздравляла его с восшествием на престол и заводила речь о торговле двух стран. С одной стороны, она предлагала, чтобы русские «торговые люди» «ездили со всякими товары в наше государство торговать», но при этом «иных зарубежкам же. С. 6, 10–11. 3 Бантыш-Каменский H. Н. Обзор внешних сношений России (по 1800 год). Ч. 1.М., 1894. С. 94. 1 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. IV. Т. 7. М., 1989. С. 243.

70 Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России ных государств товаров их с собою не привозили за свои товары», а с другой, – просила выдать грамоту английским купцам, как при Иване Грозном, чтобы «никому наши земли люди опричь того, с кем будет наша грамота, не велел в своих государствах никому торгова– ти и жити»5. Между тем, царь Федор не забыл нанесенной ему обиды. Осенью того же года он направил в Лондон сухопутным путем толмача Романа Бекмана с грамотой. В ней содержалась жалоба на поведение посла Боуса, который, находясь в Москве, «непригожие дела» делал и «непригожие слова» говорил, «чего ни которому послу перед велики государем говорити не пригоже». К тому же, на бояр он «накладывал ложь». Царь возмущался, почему английский посланник, несмотря на все оказанные ему почести, каковых ни у всех «великих государей послов… такова жалованья и чести не было», делал «многие непригожие дела», «приставов лаял и наше жалованье, корм ставил ни во что». Особенно царь негодовал, что посол обманул свою королеву, заявив, «будто мы со всех торговых людей иных земель пошлину с их товаров имати не велели, а только с твоих с одних с аглинских людей велели пошлину имати». Напротив, продолжал царь, «мы твоих людей для тебя… пожаловали свыше всех иноземцев, которые… приезжают в наше государство», и с них берут пошлину «всю сполна», а с англичан – половину пошлины. Напоминал царь и о других привилегиях, которыми пользовались в России англичане. Так, они имели дворы в Москве, Ярославле, Вологде, Холмогорах, тогда как «иных земель гостям в наших государствах дворов никому не дают». Английские купцы ведут розничную торговлю, нарушая законы Московского государства, выдают за свои чужие товары и людей «иных государств в наше государство привозят за свои, за аглинские люди». Не понравилось царю также требование королевы запретить торговать в Московском государстве «иных гостей твоей земли», не принадлежавших к Московской компании. Федор Иоаннович полагал, что для всех купцов, вне зависимости от их национальной принадлежности, торговля должна быть «поволь– ной». Что же касается предложения королевы разрешить русским купцам торговать в Англии, то теперь царь изменил свое решение и отвечал со всей категоричностью: «Наши люди торговые в твое госу– 5 Сборник императорского русского исторического общества (далее – СИ– РИО).Т. 38. СПб., 1883. С. 153.

Глава III. «Ласкатель англичан» Борис Годунов 71 дарство не хаживали, а впредь им ходити не нужно»6. В справедливости подобных высказываний царя не приходится сомневаться. Несмотря на неоднократные заверения английских монархов (королев Марии и Елизаветы Тюдор) принять в своем королевстве русских купцов на тех же условиях, на каких торгуют их «гости» в Московском государстве, наши соотечественники данной привилегией так и не воспользовались. Исключение составляли два купца, которых отправил в Англию Иван Грозный весной 1567 г. В письме к Елизавете он писал: «Послали мы… в пределы твоей земли наших гостей Степана Твердикова и Федота Погорелова и с ними послали мы товаров из нашей казны; и должны они в твоей земле купить для нашей казны сапфиров и рубинов, и одежд, какие нужны нашей казне. И когда те наши гости придут в твое королевство и ты дозволь им свободно ездить и с твоими людьми и с людьми других государств сноситься, чтобы достать в твоем королевстве торговлею и променою товаров и покупкою то, что им приказано для нашей казны; и не вели также брать пошлины…равно как и мы в наших владениях с твоих людей никаких налогов не велим брать»7. Царская грамота вызвала явное неудовольствие королевы. В ответном послании Елизавета защищала своего посланника Боу– са, подчеркивая: «А у нас он в Английской земле и в иных землях, куда мы его ни посылали в посольстве, везде смирно и умно всякие дела делал с великой похвалою»8. Казалось, ситуация зашла в тупик: ни один из монархов не желал сделать первым шаг навстречу другому. Тогда-то в дело вмешался Борис Годунов. Летом 1586 г. он направил в Лондон Дж. Горсея с царской грамотой, к которой добавил и свою собственную. В грамоте Годунова содержалось напоминание королеве о том, что царь Федор «для тебя, сестры своей… твоих подданных торговых людей пожаловал свыше прежнего… не велел с них никаких своих пошлин имати, и велел им государь… торговати беспошлинно». В свою очередь, царь настаивал, чтобы английские купцы чужих товаров за свои не выдавали и другим купцам торговать в русском государстве не препятствовали. Завершая свое послание, Годунов восторженно отзывался о своем 6Тамже. С. 163–167. 7 Грамоты, собранные, переписанные и изданные Ю. Толстым / / Толстой Ю. В. Первые сорок лет сношений между Россией и Англией. 1553–1593. СПб., 1875. С. 35. 8 Там же. С. 152.

Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России порученце – Горсее и посылал от себя королеве «поминок»: сорок соболей, «да камку золотую, да четыре рыси»9. Возвращаясь в Россию, Горсей вез с собой две грамоты. Адресованная царю грамота содержала заверения королевы в том, что «про меж нас будет вечная любовь». Елизавета также обращалась к царице Ирине, восхищалась ее «мудростью и честью» и посылала своего личного лекаря Якоба, знатока женских болезней. Другая грамота предназначалась для Годунова, которого Елизавета называла «кровным любительным приятелем» и далее заявляла: «И за ту вашу великую любовь к нам, к нашим подданным обереженье, вам много челом бьем, и надеемся… что и вперед вы всегда любви своей не оставите»10. Как видно, Елизавета хорошо разбиралась в расстановке сил при царском дворе и прекрасно понимала, на кого в окружении русского государя может положиться. Готовясь к очередной поездке в Москву, Горсей закупил львов, быков, собак, золоченые алебарды, пистоли, самопалы, оружие, вина, запас разных лекарств, органы, клавикорды, алые ткани, нити жемчуга, блюда, а также пригласил с собой музыкантов. Добравшись до Москвы, Горсей прежде всего явился к «лорду-правителю» Борису Годунову, который его «радостно встретил» и после «длинной беседы» препроводил к царю. Когда королевские дары благополучно были доставлены из Англии, Горсей верхом на лошади отправился в Кремль «в сопровождении двадцати слуг, богато одетых». Каждый из них по обычаю нес какой-нибудь из даров. Царь и царица наблюдали за процессией из окна дворца. «Первым шел прекрасный белый бык… его зоб висел до самых колен, у него были поддельно позолоченные рога и ошейник из зеленого бархата, украшенный красным шнурком… Двенадцать псарей провели двенадцать огромных бульдогов, украшенных бантами, ошейниками… затем провезли двух львов в клетках, поставленных на сани, при них был маленький татарский мальчик с прутом в руке, его одного они боялись»11. После вручения даров царю зачитали грамоту Елизаветы, в которой «любящая сестра» приветствовала «возлюбленного брата» Федора. Посланнику в знак признательности из дворца доставили на обед 150 мясных блюд всех сортов, разные напитки, хлеб, пряности. 9 Там же. С. 185. 10 Там же. С. 170, 174; Соловьев С. М. Указ. соч. С. 244. 11 Горсей Дж. Записки о России. XVI – начало XVII в. М., 1990. С. 103.

Глава III. «Ласкатель англичан» Борис Годунов 73 На следующий день Горсей принимал у себя дворян, чиновников, священников, купцов, своих друзей и знакомых, которые поздравляли его с «царской милостью». Пришел и Борис Годунов вместе со своей сестрой – царицей Ириной. Целый день «правитель Борис Федорович» провел у английского посланника, рассматривая драгоценности, цепи, жемчуга, блюда, золоченое оружие, алебарды, пистоли, самопалы, куски белого и алого бархата и другие «изумительные и дорогие вещи, заказанные и столь любимые им». Царицу же поразили органы и клавикорды, «позолоченные и украшенные эмалью», громкий звук и «музыкальность» которых привели ее в восхищение. Надо заметить, что привезенные Горсеем из Англии «подарки» таковыми на деле не являлись. Как свидетельствовал сам посланник, «за все правитель (Годунов) прислал хорошую цену, свыше 4 тысяч фунтов», а также лошадь, оцененную в двести фунтов. Не отставали от «лорда-покровителя» и другие сановники, благоволившие к англичанину. Они подарили Горсею расшитые золотом платки, полотенца, рубашки, балдахины, ковры, а также различные кушанья и лакомства12. Направляя ответную грамоту Елизавете, Годунов обещал о ее подданных «печаловаться и держать их под своею рукою… славить перед государем и государыней твои к себе милость и ласку»13. И как показали дальнейшие события, слово свое он сдержал. 10 января 1587 г. английским купцам царь Федор выдал новую жалованную грамоту, которая сохраняла их прежние привилегии, за малым исключением: Московская компания не могла впредь заниматься продажей чужих товаров, а также вести розничную торговлю в стране. В результате, констатировал историк С. М. Соловьев, благодаря «кровному любительному приятельству» Елизаветы к Годунову, английские купцы освободились от уплаты пошлин на сумму, более чем 2 тысячи фунтов стерлингов в год14. Англичане получили торговые привилегии, каковых не имели прежде, признавал американский ученый Э. Симмонс15. 12 Там же. С. 104–105. 13 Цит. по: Соловьев С. М. Указ. соч. С. 245. 11 Там же. 15 Simmons Е. У. English Literature and Culture in Russia (1553–1840). Cambridge, 1935. P. 27.

Лабутина Т. Л. Англичане в допетровской России Между тем, на имя царя вскоре стали поступать жалобы от «немцев разных земель», французов, голландцев, а также английских купцов, не входивших в Московскую компанию16, на «гостей» из Англии, которые не пропускали их кораблей в Русское государство. Царь Федор Иоаннович возмутился: «Мы этому и верить не хотим, а если так делается, в самом деле… что за наше великое жалованье иноземцев отгоняют? Божию дорогу, океан-море как можно перенять, унять и затворить?»17 В июне 1587 г. дворяне и торговые люди подали царю челобитную, в которой сетовали на неуплату англичанами «кабальных» долгов. Известный дьяк Андрей Щелкалов в своей грамоте откровенно выказывал недовольство по поводу «мошенничества» английских купцов: «Ваши гости не дадут некоторым товарам мимо себя нашим торговым людям торговати, а наперед наших всякий товар сами и покупают и меняют, кабы уроженцы Московские». К тому же, они набрали долгов больше 10 тысяч, и платить отказываются. И вообще, «английские гости» в Московском государстве «многие неправды чинили». В заключение челобитчик советовал Московской компании посылать купцов – «добрых людей, а таких воров впредь не посылать», да чтобы английские «гости» в Русском государстве «жили смирно и своевольства ни в чем не чинили»18. Жалобы дворян и купцов царь принял близко к сердцу, и вскоре направил Елизавете грамоту, в которой ходатайствовал о погашении указанных в челобитных долгов. Вместе с толмачом Бекманом, доставлявшим в Англию царскую грамоту, отправлялся высланный из страны один из самых «закоренелых» должников – купец Антон Мерш. Однако королева решила встать на защиту своих негоциантов. В ответной грамоте она возлагала всю вину за случившийся инцидент на дьяка посольского приказа А. Щелкалова. При этом Елизавета просила разобраться с долгами своих купцов… боярина Годунова19. 16 Помимо купцов, входивших в Московскую компанию, в Россию приезжали и т. н. «дикие» купцы, не имевшие жалованных грамот. Поскольку они нарушали монопольное право компании на торговлю с Россией, составляя ей серьезную конкуренцию, английское правительство всячески с ними боролось и иногда обращалось к русским властям с просьбой запретить «диким» купцам торговать в стране. 17 Цит. по: Соловьев С. М. Указ. соч. С. 245. 18 СИРИО. Указ. соч. С. 195–196. 19 Бантыш-Каменский H. Н. Указ. соч. С. 96.

Глава III. «Ласкатель англичан» Борис Годунов 75 Осенью 1588 г. в Москву прибыл новый посланник королевы Дж. Флетчер, которому было поручено добиться расширения привилегий для английского купечества. В беседе с царем Флетчер заметил, что с его королевой многие государи пребывают «в братстве, дружбе и любви», но ни с кем она «такой дружбы и любви» не имеет, как с русским царем. После вступительной речи посол подал длинный, из 18 статей список, содержащий ряд просьб королевы. Елизавета выражала надежду, что царь не только подтвердит действие жалованной грамоты Ивана Грозного, но и прибавит новые статьи, иначе английские купцы будут вынуждены прекратить свою торговлю в Московском государстве. Подобное требование, а по сути, ультиматум королевы рассердил царя. «Английским гостям государево жалованье стало ни во что, а тем нечем грозить, что они не поедут торговать в наше государство, – заявил он, – много гостей и кроме англичан, приезжают к нам торговать». Царь Федор заметил, что жалобы королевы на насилие по отношению к отдельным ее подданным, необъективны. Напротив, английских гостей «больше других берегут». Просьбы королевы простить долги купца Мерша, запретить вести торговлю в России, а также через Россию с Востоком другим иностранцам, кроме англичан, «искать Китайские земли», используя суда, проводников и «всякие запасы» русский людей, не нашли поддержки царя. Было отказано королеве и в ее просьбе доверить «суд над англичанами» Борису Годунову20. Между тем, ряд просьб английской королевы царь все же удовлетворил. 22 апреля 1589 г. Федор Иоаннович пожаловал ряд новых привилегий Московской компании. Хотя это происходило при Флетчере, Горсей приписал в том заслугу себе. «Я не тратил времени даром, – писал он, – испросил для компании купцов освобождения всех ее контор – в Москве, Ярославле, Вологде, Холмо– горах и в бухте св. Николая от всех высоких пошлин, которые на них наложили из-за недовольства, вызванного плохим поведением сэра Дж. Боуса, а также освобождения от уплаты тысячи рублей по случаю строительства новой большой стены вокруг Москвы, за которую все другие купцы обязаны были платить»; прекращения иска московских купцов на 30 тыс. руб., взятых у них Мершем; уплатил 2 тыс. руб., «давно и безнадежно одолженных царем» за медь, свинец и другие товары; займа из царской казны 4 тыс. руб. Соловьев С. M. Указ. соч. С. 247–249.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю