Текст книги "Первая звезда на моем небосклоне (ЛП)"
Автор книги: Сьюзен Филлипс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Глава 6
Грэхем споткнулся. Не от пули, которая ударила его в руку и не причинила вреда, а от толчка без предупреждения.
С противоположной стороны, где Джада уже пришла в себя, просвистела ответная пуля.
– Ты труп! – закричала она.
– Так нечестно, – запротестовал паренек.
– Совершенно честно! – возразила Джада.
Между тем Грэхем, упав посреди переулка, угодил бедром в рытвину, наполненную грязной водой, а ступней приземлился в другую лужу.
– Что за черт? – выругался он.
Расстроенная жертва убийцы – Джады исчезла за углом, а сама Джада ахнула, наконец заметив, что случилось с Грэхемом. Пайпер подбежала к нему. Одежду и тело забрызгала грязная вода, оставив разводы. Во внушительной ямке на подбородке застрял комок грязи. Джинсы замызганы, руки запачканы. Пайпер упала рядом на колени.
– О, боже… Вы в порядке?
Джада кинулась к ним.
– Куп! Не говори маме, пожалуйста! Пожалуйста! – Она присоединилась к Пайпер. – Если бы не вы, меня бы убили!
А теперь Грэхем был готов убить Пайпер. Не игрушечным ружьем, а если судить по его лицу, большими грязными лапами.
Грязь просочилась сквозь джинсы Пайпер, когда она села на пятки.
– Ты… лучше ступай домой, Джада.
Джаду не требовалось просить дважды. Кинув напоследок умоляющий взгляд на Грэхема, она с пакетом и ружьем исчезла в здании.
Пайпер осталась один на один в переулке с человеком, который построил карьеру на том, что целенаправленно разбирал на части своих противников. Когда он выкарабкивался из промоины, с башмака у него соскользнула сухая грейпфрутовая корка. Пайпер потянулась к Куперу.
– Давайте, помогу встать.
– Не. Трогайте. Меня. Больше. – Он поднялся на ноги одновременно с грацией и беспощадно грозным видом леопарда. Кто мог бы винить Пайпер в том, что она немного споткнулась, когда вставала? Сцепив зубы, он проскрипел: – Никогда меня не трогайте! Поняли?
Смертельный блеск в глазах Купера свидетельствовал, что расстроен он не на шутку.
– Да… сэр.
Ледяная ярость обратилась в жаркий гнев.
– Что, черт возьми, такое с вами?
– Что, я прекрасно настроенная боевая машина?
Она спрашивала, а не утверждала, но как ни крути, сильно ошиблась, потому что выражение лица Грэхема стало еще более грозным.
– Я действовала инстинктивно, – быстро объяснила Пайпер. – Вы были по пути, я среагировала машинально, чтобы защитить Джаду.
– От гребаного игрушечного ружья!
– Да… Знаю, но… – Похоже, сейчас не очень подходящее время, чтобы пускаться в объяснения о «Пиусских убийцах», поэтому Пайпер выдала сокращенный вариант. – Это игра. На кону деньги и равноправное принятие новых членов в команду.
– На случай, если вы не запомнили, я не один из игроков.
– Нет. Конечно, нет. Если бы вы не стояли на дороге, я сама бы бросилась под пулю.
Он сощурил глаза.
– Каких – то десять минут назад вы похвалялись, что защитите меня от пули. Как с этим быть?
– Ну… – Пайпер сглотнула. – Теперь вы в курсе, какие у меня быстрые рефлексы. Это должно успокоить. Много ли человек на планете могут так быстро блокировать вас, куортербека?
Ой – ей. Не то сказала, потому что у него пар повалил из ушей.
– Вы меня не блокировали! А напали из засады.
– Да что так, что эдак. Но я уловила, что вы хотели сказать. – Купер не заметил, что с одной из его рук, стоимостью в миллионы долларов, капает кровь, зато увидела Пайпер. Она устремилась к двери и, открыв, придержала. – Давайте зайдем, вы умоетесь, а я сделаю кофе, который вы мне обещали. – Пайпер попыталась придумать что – нибудь, что его бы умиротворило. – Проведем заодно деловое совещание. Я вам представлю первый рапорт. – Чудо, но, кажется, Купера это немного утихомирило, хотя он перехватил дверь и толкнул Пайпер в коридор не очень – то и ласково. И только тогда заметил кровь на руке. И грязно выругался. – Да просто царапина. – Пайпер бросилась впереди него открыть вторую дверь в кухню. – Сейчас быстренько пластырь приклеем.
– Черта с два!
– Мне нужна только аптечка первой помощи.
– И лицензия на убийство. – Купер не отставал от нее ни на шаг. – А может, у вас уже есть?
– Какой же вы весельчак и умница. Как мне повезло на вас работать.
– Заткнитесь.
И все же его злость малость поутихла.
В маленькой безупречно чистой кухне имелись стальная стойка, духовка, фритюрница, гриль для приготовления небогатого клубного меню: маленьких бутербродов, картофеля – фри и – в два ночи – тарелки с бесплатными брауни с виски. Пока Грэхем умывался у раковины, в кладовой, где все стояло по своим местам, Пайпер нашла аптечку. Но Грэхем ее отнял.
– Дайте мне. Можете звать меня жадиной, но я хочу сохранить эту руку.
– Какое оскорбление.
Когда он с хлопком открыл пластиковую крышку, Пайпер увидела крупицы гравия на его ладони.
– Мне в самом деле жаль. – Надо его задобрить чем – нибудь еще. – Есть хорошие новости. Из моих наблюдений обслуживающий персонал в VIP – зоне образцово – показательный. Учитывая размер шишек, которых они обслуживают, они и должны такими быть, но очень обнадеживает получить подтверждение. – Купер с виду не смягчился. Нужно побольше выдать. Не время говорить о ленивых вышибалах, и у нее нет доказательств, подтверждающих подозрение насчет той официантки, Тэйлор. Так что возможности ограничены. – Думаю, вот что вас обрадует. Я собираюсь лично обновить сайт вашего фанклуба.
Купер рылся в аптечке.
– У меня уже кто – то этим занимается.
– Да, но в отличие от них, я знаю разницу между подлежащим и сказуемым. – По его запястью бежали капли крови. Пайпер схватила бумажное полотенце и дала ему, но решила не упоминать о грязи, застрявшей на подбородке. – Сейчас вы большая знаменитость в Чикаго, но как долго это протянется, если вы не продолжите накачивать машину социальных медиа? Вы играли в «Звездах» всего три года, не так, как Боннер, Такер или Робийар, которые построили здесь карьеру. Слава меркнет, и если вы хотите, чтобы ваш бизнес рос, должны всегда держать руку на пульсе.
Совет ему не понравился.
– Вы должны зарубить на носу, что я всегда играл на пределе возможностей.
Пайпер старалась его успокоить, а не оскорбить, и продолжила решительнее.
– В следующие несколько недель я также отслежу и отвечу на клубные онлайновые отзывы. – В точности та самая работа, от которой, как считала, она избавилась. – А это, друг мой, стоит нескольких грязных рытвин.
Купер вытащил набор пинцетов.
– Говорите – говорите.
– Еще хотите? – Он пожал плечами. – Дайте мне.
Пайпер отобрала у него пинцет.
Похоже, Грэхем был не из тех, кто долго таит злобу, и, отдавая пинцет, выглядел скорее задумчивым, чем сердитым.
– Вы просто ходячая катастрофа, вы ведь в курсе, да?
– Только рядом с вами.
– С чего так?
Потому что от него зависело ее будущее.
– Потому что вы легенда.
– Попробуйте еще раз, Эсмеральда.
– Я человек. – Она протерла пинцет антисептиком. – А вы… суперчеловек.
– Вы ведь не собираетесь всерьез завести ту же дерьмовую пластинку «вы же бог»?
Именно то, что она чуть не сказала.
– Конечно нет. Я просто хочу обратить внимание, что нервничаю рядом с вами, потому что я обыкновенный человек, а вы величина.
– Да вы не спасовали бы перед ямой со змеями. – Пайпер просияла от комплимента, однако Купер продолжил, всем видом показывая удовлетворение. – Вы подлизываетесь ко мне, потому что я подписываю вам чек, и потому что вам нужен этот чек, чтобы сохранить бизнес.
Пайпер сцепила зубы. Горькая пилюля.
– Теперь держитесь и не дергайтесь. – Она начала счищать гравий с его ладони. Должно быть, жутко больно, но Капитан Америка состоял из вибраниума: не поморщился и не отвел от нее глаз.
– Расскажите мне о себе, – попросил Купер, будто и впрямь хотел знать. – Только не ту выдуманную чушь.
Пайпер вытаскивала камушки так мягко, как могла.
– Единственный ребенок. Моя мать была убита при вооруженном ограблении, когда мне было четыре года, осталась с отцом, который то обращался со мной как с сыном, которого хотел иметь, то берег пуще глаза. Кстати, о шизофрении.
– Объясняет ваше личное расстройство.
– Лучше не злите женщину, когда у нее в руках щипцы. – Она вытащила еще кусочек гравия. – Я объединила степени по компьютерным наукам и социологии из Иллинойского университета и одиннадцать лет сидячей работы, которую с каждым днем все больше ненавидела. Подумывала о том, чтобы довести отца до сердечного приступа, подав заявление в полицию, но не хотела быть копом. Мне хотелось работать на себя. Далее промотаем… Выкупила «Расследования Дав» у мачехи после смерти папы.
Ни за что она не скажет ему, как переплатила, на чем дело тогда и кончилось.
– Купили?
Одна частица гравия залезла глубоко, и Пайпер со всей осторожностью над ней трудилась.
– Иначе пришлось бы ее убить. Я подумывала об этом, но за такое садят в тюрьму.
– Резонно. Натуралка или голубая?
– Я или Злобная Мачеха?
– Вы.
Гравий был удален, и Пайпер смазала повреждение антисептиком.
– Натуралка. К сожалению.
– С чего такой тон?
Она промыла пинцет и уложила в аптечку.
– В основном – за некоторым исключением – женщины мне нравятся больше мужчин. Они интереснее. Более сложные. И куда надежнее. Одно из моих самых сильных сожалений – отсутствие у меня влечения к моему полу.
Купер улыбнулся:
– Судя по всему, у вас было многовато паршивых бойфрендов.
– Говорит мужчина, который встречался с большей частью Голливуда. И каково ходить на церемонию вручения Оскара?
– Скука смертная. – Купер пошевелил пальцами, будто проверял, не украла ли она какой из них. – А сейчас кто бойфренд?
– Ваш приятель коп работает над этим.
– Приятель коп?
– Эрик Варгас. Офицер Красавчик.
Купер рассмеялся.
– Это шутка, да? Без обид, но… – Дьявольский блеск в его глазах свидетельствовал, что как раз оскорбить ему очень хочется: – …он ведь совсем не в вашей лиге?
Пайпер ухмыльнулась:
– Вы так думаете? Но мне никогда не составляло особых хлопот привлечь красивых парней.
Он нахмурился: ему не понравилось, что его намеренное оскорбление не заставило ее забиться в угол и пустить слезу.
– У вас есть насчет этого теория?
– Есть. – Пайпер стала бинтовать ему руку. – Они думают, что я одна из них, и поэтому чувствуют себя со мной в своей тарелке. Пока до них не доходит, что я их использую. Не то чтобы бесчувственно. Просто я во все это не верю. Ну в самом деле, как можно серьезно воспринимать большинство парней – натуралов?
Купер наклонил голову, будто не совсем расслышал:
– Вы используете их для?..
– А для чего, как думаете?
Она снова его обыграла, и кажется, Купер на время растерялся. Ей нравилось собственное легкомыслие. Он ведь не мог видеть, как были малочисленны ее денечки, когда она делила с кем – то постель, и какое чувство одиночество оставляли эти дни в душе.
– Короче, вы пожирательница мужчин? – уточнил Купер.
– Ох, нет. Я не настолько сексуальна.
Он было начал что – то говорить – словно хотел с ней поспорить – но дал отбой. Пайпер захлопнула аптечку и встала, чтобы отправиться на поиски кофейных зерен.
* * *
Купер наблюдал, как Пайпер исчезает в кладовой. Она не красавица, однако она… какая? Он смог подобрать лишь одно слово. Бесившая. Может, два слова. Бесившая и интригующая. Он посмотрел на мокрые и грязные джинсы. На прореху на рукаве куртки. На забинтованную руку. Интригующая, интригующая и… чуточку опасная. Эти быстрые рефлексы, темные волосы, зазубренные, как старые лезвия бритвы, проницательные синие глаза, тонкие брови, безумно широкий рот и подбородок, столь же твердый, как его собственный. И кости не торчат. Фигура у нее мягкая в нужных местах.
Впрочем… как только эта работенка кончится, она уволится. Сейчас не подходящее время держать около себя такую непредсказуемую личность, хотя странно, Пайпер его не то чтобы подстегивает, больше заставляет держаться начеку. Она такая внезапная, а это значит, ему нужно быть настороже.
Или не совсем точно.
Ему приходилось быть при ней внимательным, а не осторожным. Даже наоборот. Купер не смягчал удары. Даже и не думал. Вообще – то, он всегда был вежливым, даже с женщинами, которые его сердили, но с ней становился задирой – юнцом, оскорбляющим девочку только за тем, чтобы проверить, сможет ли заставить ее заплакать. Но от Мистера Пайпер Дав слез не дождешься. Она хорошо умеет постоять за себя.
Пайпер вышла из кладовой. Никто, не будь столь умен, не окончил бы Иллинойский университет с двумя степенями, и Купер занес в счет ее интеллект как еще один раздражающий фактор. Учитывая собственные унылые академические характеристики, влечение к женщинам с мозгами граничило с иронией. Но его низкие оценки являлись следствием не глупости, а результатом чересчур многих часов, проведенных в практике на поле.
Пайпер справилась с кофейником, не прибегая к инструкции. Врала она насчет своих мужских побед. А может, и нет, потому что было в ней определенно что – то… К тому времени, как она стала наливать ему кофе, Купер просек, что именно.
Вызов.
Как она держалась, как упорно следовала за тем, что хотела. Женщина, которая атакует жизнь, а не ждет, пока та перед ней расстелется. А ее обычная стойкость перед ним приводила в действие какую – то примитивную гребаную необходимость завоевывать. В точности, что видели в Пайпер другие парни. Проверка их мужественности.
Купер сомневался, что она сама это понимает, но даже если и так, то не видел, чтобы Пайпер разыгрывала стерву. Ее не занимало, привлекает она мужчин или нет, чтобы преднамеренно этим себя затруднять. Жизнь ее сосредоточена на работе, и мужчины для Пайпер не больше, чем необходимое неудобство. Из – за всего этого…
Он собирался ее поймать.
Мысль возникла ниоткуда… или, может, всегда сидела в подсознании. Он хотел взять Пайпер прямо сейчас. У раковины. Раздеть донага и подтвердить природный порядок вещей. Мужчина над женщиной.
Резкая боль в раненой руке вернула ему здравый смысл. Его затошнило от самого себя. Откуда все это, черт подери?
Пайпер отставила кружку с кофе.
– А что сейчас я сделала?
Купер осознал, что насупился.
– Просто существуете.
– Мои глубочайшие извинения. – Она отсалютовала ему кружкой, не обидевшись на грубость. – Хотите или нет, мистер Грэхем, но вы сегодня совершили подвиг. Спасти Джаду от преждевременной смерти хорошая карма.
– Прекратите называть меня «мистер Грэхем».
Он не связывался с женщинами, которые на него работали. Никогда. Не было нужды. И не будет связываться с Эсмеральдой. Пока еще. Пока она на него работала. Но в ту минуту, когда работа заканчивалась, для нее наступала игра по правилам. И прежде чем он увидит ее в последний раз, Купер намеревался показать ей, кто из них настоящий мужчина.
* * *
Держа в руках походную кружку, Пайпер зевнула и ступила в коридор. Несмотря на воскресное утро и то, что накануне работала до трех ночи, она не могла позволить себе роскошь выспаться. Нужно было навестить офис.
Открылась дверь квартиры Джады, и появилась стройная черноволосая женщина с рюкзаком за плечами.
– Вы наша новая соседка, – обратилась женщина, завидев Пайпер.
– Пайпер Дав.
– А я Кара Франклин.
Должно быть, мать Джады, хотя выглядела скорее старшей сестрой. На плечи падали темные кудрявые волосы, гладкой коричневой коже не требовался макияж. Красота женщины намекала, что Купер предоставил ей квартиру не просто потому, что ее муж был его лучшим другом, а потому что они были любовниками. Она была так похожа на кинозвезду Керри Вашингтон, что сошла бы за ее сестру.
Кара поправила рюкзак.
– Джада сообщила мне, что вы переехали. Если она будет вам надоедать, дайте мне знать.
Пайпер вспомнила распростертого в переулке Купера накануне утром.
– Она не надоедает. Потрясающий ребенок.
– Так вы с ней встречались?
Пайпер улыбнулась:
– И нашли общий язык.
– Я работаю и собираюсь учиться, чтобы получить диплом бухгалтера, поэтому не могу следить за ней, как следует. – Вся она так и источала вину. – Сейчас вот иду в библиотеку.
Пайпер приметила усталые глаза женщины. Вряд ли Купер ее любовник, он бы не позволил ей так тяжко трудиться.
– Звучит круто.
– Могло быть и хуже. Рада была познакомиться.
– И я с вами тоже.
Пайпер добралась до офиса, приканчивая теплый кофе и одновременно болтая по телефону с Джен о Берни. Потом включила компьютер. Работа в «Спирали» временная, придется продолжать выставлять свои услуги на продажу. Пайпер использовала свой сайт, чтобы поместить объявление услуг по самозащите, раскрытию мошенничества с кредитными картами, персональной охране, учитывая все, чему научилась у отца и в классах, которые посещались последние несколько лет. Теперь она взяла эту информацию и внесла в рекламный листок как дополнительное продвижение для бизнеса.
Ей хотелось найти важных клиентов – юридические фирмы, крупные страховые компании, расследующие мошенничество с инвалидностью. А до тех пор самые быстрые деньги она могла заработать на подозрительности.
Пайпер начала печатать.
КАК ВАМ УЗНАТЬ, НЕ ОБМАНЫВАЕТ ЛИ ОН ВАС?
ОНА ПРАВДА ПРОВОДИТ ВРЕМЯ С ПОДРУГОЙ?
И начала перечислять признаки неверного партнера – слишком часто задерживается на работе, почему – то висит на телефоне, проснувшийся интерес к уходу за своей внешностью. Она сама разнесет листовки по парикмахерским, спортивным барам, кофейням – везде, где ей позволят. И каждая листовка будет содержать ее логотип и телефонный номер.
Зазвонил телефон. Снова Джен.
– Догадайся, кто приезжает в город, – застрекотала подруга. – Принцесса Какая – то Там из одной нефтяной державы. Вместе со свитой. Больше полсотни человек! Им требуются женщины – водители.
– Откуда ты знаешь?
– От Тупой Задницы. Я только что слышала, как он разговаривал с одним из журналистов. Очевидно, принцесса решила оставить несколько миллиардиков на Мэг – Майл (улица в Чикаго – Прим. пер.) вместо Родео – драйв (улица в Лос – Анджелесе – Прим. пер.).
– Я только за! – объявила Пайпер.
Она разыскала одного из старых приятелей отца, который дал ей телефон владельца компании по сдаче в аренду лимузинов приезжим VIP – персонам, и получила эту работу. Как умудриться совместить королевских особ и Купера Грэхема, Пайпер точно не знала, но выкрутится.
* * *
Во вторник утром Пайпер ждала у аэропорта, сидя за рулем черного лимузина. Она никогда не думала стать шофером, но работа показалась интересной, плата приличной, а соблазн крупных чаевых в конце обещал все легче легкого. Пайпер предполагала днем встретиться с Грэхемом, чтобы поговорить о клубном сайте, и у нее будет достаточно времени до этого, чтобы кого угодно отвезти из аэропорта до отеля «Пенинсула Чикаго» в центре.
Королевская семья, как выяснила Пайпер, включала что – то типа пятнадцати тысячи членов, высочеств или королевских высочеств, в зависимости от того, стоят ли они в очереди на трон. Они всегда путешествуют с большой свитой: остальные члены семьи, вооруженная охрана, слуги и – по слухам – чемоданы, набитые деньгами. Пайпер искренне надеялась, что часть этого попутно перепадет ей в виде хороших чаевых по окончанию работы.
Их частный самолет оказался «Боингом–747». А VIP – статус позволил избежать очереди на паспортный контроль. Их ожидала армада дорогих машин и полдюжины грузовых фургонов для багажа. Когда появилась свита, в традиционной исламской одежде были только слуги. Королевская семья, по крайней мере, дюжина персон, от подростков до пожилых, одевалась по последней моде. Сверкали бриллианты, по асфальту цокали туфли от Лубутена, покачивались сумки «Гермес».
Самые избалованные принцессы Ближнего Востока заявились в город.
Глава 7
Пайпер открыла заднюю дверь своей машины красивой женщине лет сорока с чем – то с роскошными темными волосами и в больших дизайнерских темных очках на макушке. Женщина была одета в фиолетовый пиджак от Шанель, короткую черную кожаную юбку и туфли на высоких шпильках, похожие на ракеты «земля – воздух».
Едва отъехали, как дама достала сотовый и принялась оживленно болтать по – арабски. Пайпер так и подмывало задать сотню вопросов, но ее проинструктировали не обращаться ни к кому из королевской семьи, что было крупным обломом. Особа не то чтобы демонстрировала какую – то неприязнь, просто ни разу не взглянула на Пайпер. Нет, Пайпер была для нее просто невидимкой.
К тому времени, как они доехали до «Пеннинсулы», челюсти Пайпер свело судорогой от усилий удержать рот на замке. Их машина стояла шестой в очереди лимузинов, показатель не очень высокого ранга принцессы. Она вышла, не дав указаний, однако, пока исчезала в отеле, один из королевских служащих с мрачной физиономией приказал Пайпер подождать.
Она ждала. Прошло полчаса. Час. Охранник гаркнул на нее, как собака, когда Пайпер вышла, чтобы воспользоваться туалетом в отеле.
– Я приказал вам ждать!
– Скоро вернусь.
Пока она мчалась по вестибюлю отеля, то вспомнила, что рабство в Королевстве отменили лишь в тысяча девятьсот шестьдесят втором году.
Когда Пайпер вернулась, то обнаружила на заднем сиденье девушку – служанку. Молоденькая, круглое личико и темные глаза, в которых светилась душа. В отличие от королевских персон, она носила традиционную одежду – серую абайю и синий хиджаб. Пайпер извинилась, что заставила ее ждать, от чего, кажется, девушка напугалась.
– Не проблема.
Пайпер обрадовалась, что девушка говорит по – английски, и поскольку приказа не общаться со слугами не поступало, представилась:
– Меня зовут Пайпер.
– Я Файза, – смущаясь, назвалась девушка. – Ее высочество, принцесса Кефайя, послала меня найти ей эти туфли. – Она держала страницу, вырванную из французского журнала мод, на которой изображались босоножки на высоких шпильках. – Вы отвезите меня за ними, пожалуйста.
– Конечно. Куда едем?
– Туда, где эти туфли.
– Ты знаешь название магазина?
– Ее высочество не сказала.
– А ты можешь позвонить и спросить?
Ничто не могло еще больше ужаснуть Файзу.
– О, нет. Мы так не делаем. Вы везите меня, чтобы найти туфли, пожалуйста.
Пайпер протянула руку за листком из журнала. На странице был оттиснут логотип YSL. Пайпер вытащила телефон и отыскала бутик Сен – Лорана в «Уолдорф» за пару кварталов отсюда.
– Тебе нравится твоя работа? – спросила она девушку, сворачивая на Раш.
Вопрос, казалось, смутил Файзу.
– Работа как работа. – Потом, будто сказала что – то не то, нервозно поправилась: – Ее высочество, принцесса Кефайя, никогда меня не бьет, и я делю постель лишь с еще одной девушкой, поэтому все очень хорошо.
Однако, судя по голосу, не все так уж замечательно, и Пайпер поняла подспудный смысл. Разговоры о хозяйке могут доставить Файзе неприятности. И все же Пайпер не упустила, как тоскливо эти темные глаза смотрели на молоденьких девушек с модными рюкзачками, уверенной походкой прогуливающихся по тротуару.
Пайпер планировала покружить вокруг «Уолдорфа», пока Файза будет покупать туфли, но Файза уговорила ее зайти внутрь. Невозможно было отказаться, глядя на борьбу между природной робостью Файзы и ее решимостью выполнить поручение. Неохотно поручив лимузин одному из служащих «Уолдорфа», Пайпер пошла с ней.
Модный бутик с белыми мраморными полами, парящими потолками и рядами дорогих товаров был не чета обувным магазинам DSW, где закупалась Пайпер. Здесь пахло духами и высшим классом. Файза вручила журнальную страницу Пайпер.
– Ее высочеству нужен каждый цвет, пожалуйста.
– Каждый цвет?
Пока Пайпер переваривала информацию, подошла молодая, красиво одетая продавщица. Ее привлекло больше традиционное одеяние Файзы, чем шоферская униформа Пайпер – белая блузка, черные брюки, черный пиджак, которые она нашла вчера в «Гудвилл». По рвению продавщицы можно было предположить, что до нее дошли слухи о приезде в Чикаго богатейших в мире королевских особ.
Но как бы страстно ни хотела помочь продавщица, она могла предложить лишь два цвета из пяти. Это ввергло Файзу в такое уныние, что у нее тряслись руки, когда она открывала кошелек и вытаскивала толстую пачку наличности – солидную кучу стодолларовых банкнот, которая была не больше, чем карманная мелочь для семейства, стоившего более триллиона долларов.
Оплатив покупку, Файза вернула остаток денег в сумку, тщательно сложив чек. Она прижимала сумку к груди, когда они покидали бутик, лоб прорезали озабоченные морщинки, которым было не место на этом юном лице.
Пайпер вернулась к телефону и сорок пять минут спустя помогла Файзе купить красную пару в «Барни». Но даже этого было недостаточно.
– Вы не понимаете. – Она крутила застежку сумки в пальцах. – Я не могу подвести ее высочество. Она должна иметь все туфли.
Пайпер прогудела какому – то небрежно агрессивному таксисту.
– Тебе не кажется, что пять пар – это немного свинство?
Файза не поняла, что было и к лучшему.
До встречи с Грэхемом оставалось еще часа три, так что у Пайпер было достаточно времени съездить в пригородный «Нордстром», где она нашла оставшиеся две пары босоножек, схватить их, доставить Файзу в «Пенинсулу» и успеть в «Спираль». Пайпер выдавила улыбку:
– Едем дальше.
Пока они на скорости выезжали из города на запад, Файза чувствовала себя все свободней и стала похожа на девятнадцатилетнюю девушку, какой и была. Пайпер немного рассказала ей о своей работе с Грэхемом и узнала, что Файза пакистанка и благоверная мусульманка, которая приехала в Королевство в четырнадцать лет, чтобы найти работу и посетить священные города и помолиться за родителей и сестру, которых потеряла. А вместо этого получила бесконечно долгие и горькие часы существования и то, что в глазах Пайпер было разновидностью тюремного заключения, поскольку паспорт у Файзы отобрали, когда первый раз получила работу, и с тех пор она его не видела.
Файза то и дело проверяла сумку, не потеряла ли чеки. У некоторых членов королевской семьи репутация жестоких хозяев, и Пайпер даже представлять не хотелось, что случится, если сумма чеков не совпадет с потраченной наличностью.
«Нордстром», где продавались туфли, располагался на территории «Звезд» в дальнем западном пригороде. Часы тикали, и у продавщицы заняло целую вечность пробить покупки. Но до тех пор, пока боги дорог были благосклонны, Пайпер могла вернуться вовремя и успеть на встречу.
Не успела. Из – за аварии на Рейган Толлуэй образовалась пробка, а поскольку Грэхем не дал ей номер своего сотового, Пайпер даже не могла его предупредить.
Поток медленно двинулся вперед, потом снова стал. Двинулся и стал. Вскоре у Пайпер, то и дело напрягавшей плечи, заныли мышцы. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть. Не в ее власти заставить машины двигаться быстрее. Она сосредоточилась на пассажирке.
– Если бы ты могла делать, что хочешь, что бы ты сделала, Файза?
Прошло несколько секунд, прежде чем та ответила.
– Мечтать глупо таким, как я.
Пайпер поняла, что задала неумышленно жестокий вопрос.
– Прости. Не хотела совать нос не в свое дело.
Файза медленно и продолжительно выдохнула.
– Я бы поехала в Канаду и выучилась на акушерку. Вот на такую, которые помогают родиться недоношенным детям, как родилась моя сестра. Но мечты ничего не значат.
Она говорила, просто констатируя факт. Без нотки сожаления.
– Почему в Канаду?
– Там живет сестра моего отца. Она моя единственная родственница, но я не видела ее с детства.
– Поддерживаешь с ней отношения? Говоришь по телефону?
– У меня нет телефона. И я не имела возможности говорить с ней почти два года.
– Не хочешь воспользоваться моим? – в порыве щедрости предложила Пайпер.
И услышала, как резко выдохнула Файза.
– А вы разрешите?
– Конечно. – Пайпер уже имела столько денежных неприятностей, что значат лишних несколько долларов на телефонном счету? – Ты знаешь номер?
– О, да. Помню наизусть. Но если кто узнает…
– От меня никто не узнает.
Пайпер бросила мобильник на заднее сиденье и сказала Файзе, как и что нажимать.
Тетя, должно быть, ответила, потому что Файза радостно затараторила на урду, как предположила Пайпер. Пока шел разговор, наконец транспорт двинулся, и к тому времени, когда Файза вернула телефон, они выехали на шоссе Эйзенхауэра.
– Моя khala так переживает за меня, – со слезами в голосе поделилась Файза. – Она мечтает, чтобы я приехала к ней жить, но у меня нет денег, нет возможностей туда добраться.
Зазвонил мобильник Пайпер. Ей нельзя было принимать личные звонки, пока она вела машину, но этот она не могла игнорировать и перевела на громкую связь.
– Интересная ситуация, – раздался знакомый мужской голос. – Сижу тут в своей конторе и жду встречу, которая должна уже минут десять как начаться, а все еще один как перст.
– Застряла в пробке. – И прежде чем он начал ее ругать, Пайпер сама пошла в наступление: – Если бы вы не отказались дать мне свой номер, я бы вас предупредила.
– Пробка не оправдание. А признак неумелого планирования.
– Пошлю это утверждение на шоу Опре в качестве вдохновляющей темы.
– Мне больше нравилось, когда вы притворялись, что втюрились в меня.
– Да вот выкинула свои таблетки.
Купер фыркнул.
Пайпер грызла нижнюю губу, поглядывая на часы на приборной доске.
– Если бы у меня был ваш номер…
– Говорил же. Если нужен, позвоните моему агенту.
– Я думала, это вы язвите.
– Я никогда не язвлю.
– Не совсем правда, но… буду где – то через тридцать пять минут.
– Через тридцать пять минут я уже буду в тренажерке.
И телефон смолк.
Когда Пайпер отключила телефон, Файза заговорила недоверчивым тоном:
– Вы говорили со своим хозяином, американским футболистом? Так непочтительно?
– Он меня разозлил.
– Но наверняка вас накажут.
Почти наверняка. Но не так, как предполагала Файза.
– Хозяева здесь могут разве что уволить.
– Какая очень странная, очень замечательная страна.
Файза излучала такую доброту, которой Пайпер могла только восхищаться, а тоска в голосе девушки разрывала сердце.
Наконец они добрались до отеля. Файза тронула Пайпер за плечо:
– Спасибо за то, что сделали, мой друг. Я буду молиться за вас каждую ночь.
Казалось немного чересчур, однако Пайпер не из тех, кто откажется от чьей – либо молитвы.
* * *
– Когда я сказал, что буду в тренажнерке, это не значило, что вас сюда приглашали.
Чтобы перекрыть рев норвежского блэк – метал, заглушавшего слова, Куперу приходилось кричать. Бусинки пота стекали с его подбородка, когда он обрабатывал комбинацию правой – левой на боксерской груше. Пайпер с трудом удержалась от замечаний, что это не только дурной тон, но к тому же неэффективно, – набрасываться на грушу со всей силой.
«Про Тайтл Джим» был пропахшей потом безоконной забегаловкой и Меккой самых элитных чикагских атлетов – голое пространство, шлакоблочные стены, черные комковатые маты, ржавые стойки с оборудованием вдоль стен, на которых держался американский флаг и желтый лозунг с цитатой из «Бойцовского клуба»: типа «Слушайте, недоноски. Вы не уникальны». Все провоняло потом и резиной. Никаких соковых баров или модных спортивных одежонок. Дорогое, эксклюзивное и жуткое заведение этот «Про Тайтл».
