Текст книги "Остров Мертвецов (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 38 страниц)

Итак, я села, чтобы насладиться обедом, ощущая солнечные лучи на своей коже, и улыбнулась про себя, потому что этот день складывался даже лучше, чем я могла представить.

***

Я сидела в кресле у окна, и смотрела через запертую балконную дверь, как темное океан набегает на берег под еще более темным небом, и ждала.

Я не сомневалась, что он придет. Теперь я все поняла, и, несмотря на все его красивые слова о том, что он всего лишь хотел спасти своих братьев от душевной боли из-за того, что я разрываю их на части, я знала, кем он был. Гребаным трусом. Он взглянул на меня всего один раз после всех этих лет и не увидел ничего, кроме угрозы для своего маленького кусочка идиллии, которую он построил для себя. И я могла это понять. Здесь ему было хорошо. У него были его мальчики, и у него была власть, место, которое он мог назвать домом, и никто им не помыкал. Он не хотел, чтобы я вызывала волну беспокойства. Но это никогда не было его выбором.

У меня было свое место здесь так же долго, как и у него. Разница была лишь в том, что мое место пустовало чертовски долго. Но мне начало казаться, что он понимает, как легко эта идеальная маленькая семья может ополчиться друг на друга.

Они отвернулись от меня, а затем от Маверика давным-давно. Их любовь была непостоянной, эгоистичной, и если им будет выгодно в следующий раз отвернуться от него, то они это сделают. Теперь я это видела, и он тоже. Вот почему я знала, что он придет.

Дверь позади меня распахнулась, и Дворняга низко зарычал со своего места у меня на коленях, зная, кем являлся Чейз, не хуже меня. Я провела рукой по его спине, щекоча маленькие белые ушки, чтобы успокоить его. Я не боялась злого старого «Арлекина». Теперь он был моим маленьким сучонком.

– Мы делаем это или как? – Чейз зашипел, когда я посмотрела на него через плечо, и поднялась на ноги, укладывая собаку на теплое местечко, которое только что освободила.

Я уже была одета и ждала его, мои белые Converse Allstars бесшумно скользили по ковру, пока я подходила к нему. Хотя было уже поздно, день выдался жарким, поэтому я выбрала к ним пару потертых джинсовых шорт и футболку группы Nirvana, которая принадлежала Джей-Джею. Я завязала узел на футболке у правого бедра, чтобы она лучше сидела на мне, но то, как Чейз хмурился, сказало мне, что он знал, кому она принадлежит, и ему не понравилось, что я позаимствовала одежду Джей-Джея.

Он дернул подбородком в мою сторону, как будто я была какой-то собакой, которой он может командовать по своему желанию, затем повернулся и зашагал прочь по коридору. Я взглянула на дверь Фокса, когда мы проходили мимо нее, но внутри было тихо.

Мы спустились по лестнице, и я последовала за Чейзом через жилое помещение к двери гаража, которую он отпер ключом, лежавшим у него в кармане.

Я молчала, пока он пересекал пространство к своему мотоциклу, припаркованному у выхода, и наблюдала, как он снял кожаную куртку с крючка на стене и натянул ее так, чтобы она облегала его мускулистое тело и натянулась на широких плечах.

Он снял с крючка вторую куртку и бросил ее мне, даже не посмотрев в мою сторону, и я машинально поймала ее.

Судя по биркам, я поняла, что она новая, и приподняла бровь, обнаружив, что она моего размера, явно купленная специально для меня, коричневая кожа мягкая и дорогая.

– Ты побеспокоился обо мне, Эйс? – Я усмехнулась, снимая бирки и надевая ее.

Он бросил взгляд в мою сторону, оценивающе оглядел меня, а затем покачал головой.

– Можешь поблагодарить Фокса за свой гардероб. Он купил ее перед тем, как ты сбежала от нас, на случай, если тебе когда-нибудь понадобится прокатиться со мной на байке.

– Сбежала? Как мило, – передразнила я, беря белый шлем, который он предложил мне следующим, и борясь с ухмылкой при виде черепа, нанесенного на его заднюю часть.

Чейз надел свой собственный шлем, затем забрался на байк и стал ждать меня. У меня не было желания подходить к нему ближе, чем было необходимо, но я хотела этот чертов ключ, поэтому не собиралась позволять небольшому отвращению к мудаку помешать мне.

Я забралась ему за спину и крепко обвила руками его талию, чувствуя, как он напрягся от соприкосновения, как будто даже этого от меня было слишком много.

Его пресс был твердым под моей хваткой, а мои бедра прижимались к его, заставляя меня слишком остро ощущать мощное тело, которое я сейчас обхватываю, но я предпочла проигнорировать это.

Чейз завел двигатель, и мгновение спустя мы уже мчались по пандусу из подземного гаража к выходу. Люди, стоявшие у ворот, широко распахнули их для нас, и Чейз прибавил газу, когда мы выехали из них и повернули направо, к городу.

Ветер хлестал вокруг нас, принося с собой прохладу с океана, отчего соль оседала на губах и наполняла легкие вкусом дома. Черт, как же я ненавидела это. Почему единственным местом, где я чувствовала себя спокойной в этом жалком мире, должно было быть место, где жили люди, уничтожившие меня?

Чейз ехал быстро и агресивно, на высокой скорости объезжая все машины, которые нам случалось встречать на темных дорогах, и заставляя адреналин бурлить в моем теле, поскольку у меня не было другого выбора, кроме как крепко держаться и просто ждать, когда мы доберемся до места назначения.

Я даже не знала, почему удивилась, когда мы наконец остановились в конце «Мили», и Чейз заглушил двигатель, припарковавшись так близко к «Игровой Площадке Грешников», как только можно было подъехать.

Я отпустила его и слезла с мотоцикла, отстегивая шлем и бросая его ему, когда он последовал за мной.

Он тоже снял свой шлем и повесил их оба на руль, его темные кудри несколько мгновений беспорядочно ниспадали, напоминая мне мальчика, которым он когда-то был, прежде чем он запустил в них руку, чтобы укротить их.

– Почему я не удивлена? – Спросила я, переводя взгляд с лица человека, который предал меня, на пирс, уходящий в океан. Я сняла куртку и бросила ее на байк, где он уже оставил свою. Сегодня вечером в Коуве было слишком жарко для нее.

– Потому что некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Например, это место и те ключи тоже.

– И меня тоже, верно? – Добавила я, и мрачный взгляд, который он бросил на меня, сказал, что он хотел бы, чтобы это было так.

– Давай просто покончим с этим. – Он повернулся ко мне спиной и попытался уйти, но я поймала его за руку чуть выше локтя, и его бицепс напрягся, когда он удивленно посмотрел на меня сверху вниз.

– О нет, Эйс, это не закончится сегодня ночью. Я же сказала тебе, мне нужны все ключи. А это значит, что, отдав мне свой, ты даже близко не купишь мое молчание. Не думай, что можешь отшить меня или потратить мое время впустую. Ты хотел знать, чем я занималась все то время, что мы провели порознь, и я могу довольно просто подытожить это для тебя. Потому что я научилась быть безжалостной. Научилась сосредотачиваться на том, что мне нужно, и брать это. Так что не обманывай себя, что я не выполню свою угрозу. И это означает, что твой выбор прост. Твои мальчики или ключи. Потому что, если ты не отдашь мне одно, я возьму другое.

Я отпустила его так же внезапно, как и схватила, и прошла мимо, перепрыгнув низкую изгородь, отделявшую пляж от дороги, и приземлившись на белый песок и в воспоминания по другую сторону от нее.

Я продолжала идти, направляясь прямо к балке, где мы так давно вырезали опоры для рук, и взабралась по ним до самого верха, а потом пролезла сквозь перила и встала вертикально на пирсе.

Чейз не отставал от меня, и когда он добрался до верха, ему пришлось перелезать через перила, а не пролезать сквозь них из-за своей комплекции. Он встретился со мной взглядом и достал из кармана сигарету, прикрыв ее ладонью, чтобы закурить.

Я наблюдала, как он сделал затяжку, которая на мгновение осветила его лицо, когда вишенка вспыхнула, и его взгляд скользнул вниз по моей футболке, словно ему не терпелось спросить меня о чем-то. Но если он хотел, чтобы я ему что-то сказала, то эти слова должны были сорваться с его губ. Я не предлагала ему дерьмо бесплатно.

Что бы это ни было, он не смог преодолеть мрачные мысли, роившиеся в его голове, и отвернулся от меня, ведя за собой по старым доскам и направляясь в зал игровых автоматов.

Он не придержал для меня дверь, и эта чертова штуковина чуть не ударила меня по лицу, заставив отшатнуться и выругаться на него.

У него вырвалось веселое фырканье, и я нахмурилась, широко распахнув дверь и схватив изъеденную молью плюшевую гориллу, которая стояла на полке, а затем швырнула ее ему в затылок.

Облако пахнущей плесенью пыли окутало его голову, и он, выругавшись, отпрянул в сторону, бросив на меня свирепый взгляд, в то время как я невинно пожала плечами.

– Давай поторопимся, призрак, – пробормотал он, явно желая провести в моем обществе как можно меньше времени.

– Я не против.

Он двинулся дальше в темноту, которую не пронзало ничего, кроме слабого лунного света, пробивавшегося сквозь грязные окна, и оранжевого отблеска его сигареты.

Он провел меня по проходу между старыми автоматами «Космические захватчики» и «Пакмен», и я взглянула на кучу одеял там, задаваясь вопросом, были ли они теми же, на которых я спала в последний раз, когда чувствовала себя целостной.

Мне, блядь, следовало догадаться заглянуть сюда. Это место было особенным для всех нас, но для Чейза оно было убежищем. Когда его отец выходил из себя, он мог приехать сюда и знать, что никто никогда его не найдет. Он мог быть в безопасности от этого монстра, пусть даже ненадолго, и это значило для него больше, чем я думала, он когда-либо признался бы.

Я наблюдала, как он оттащил автомат «Космические захватчики», опустился на одно колено, и снял с нее заднюю панель. Он наклонился вперед, просунув руку внутрь, а когда наконец отстранился, у него вырвался тяжелый вздох.

Я подождала, пока он закончит. До меня донесся запах его сигареты, и темнота сгустилась вокруг нас, словно пытаясь скрыть от всего мира.

Чейз снова поднялся на ноги и шагнул ко мне, а его пристальный взгляд был прикован к моему.

– Пообещай мне, что не используешь его, чтобы навредить им, – прорычал он, как будто мои слова могли что-то значить для него. Потому что для меня его слова точно ничего не значили.

– Я с тобой, Эйс, – сказала я, и мой голос отозвался эхом прошлого, когда я шагнула к нему и обхватил его щеку рукой. Он позволил мне, и тьма в нем, казалось, на мгновение уступила место боли, так быстро, что я даже не была уверена, что видела ее. Мы были просто двумя детьми, до которых никому в этом гребаном мире не было дела, кроме друг друга и нашей команды. Однажды я нашла его на этом самом месте, с разбитой челюстью и окровавленным ртом после того, как отец ударил его так сильно, что выбил один из задних зубов. Я не сказала об этом ни слова, потому что он никогда не хотел, чтобы кто-то из нас это делал. Он ненавидел чувствовать жалость почти так же сильно, как ненавидел животное, которое сделало это с ним. – Просто скажи мне, что тебе нужно, чтобы стало лучше, – добавила я точно так же, как в тот день, когда мальчику, которого я так сильно любила, было так больно. Его уничтожала даже не физическая боль, а тот безнадежный страх, который окутывал его в том гребаном доме.

Я видела, что ответ, который он дал мне тогда, вертелся у него на языке, желая вырваться наружу, пока этот жестокий мужчина просто смотрел на меня и видел ту девушку, какой я была.

– Ты, – выдохнул он, его голос был едва громче шепота, который ранил меня глубже, чем любые воспоминания.

– Раньше ты говорил мне такую красивую ложь, не так ли? – Спросила я, и мое сердце заколотилось так, словно я пробежала марафон. – Так что, думаю, тебе просто придется подождать и посмотреть, так же ли я полна дерьма, как ты когда-то.

Я выхватила ключ из его руки, но прежде чем я успела отстраниться от него, он навалился на меня, сигарета упала на пол, а его руки обхватили мои бедра. Он развернул меня и прижал лицом к игровому автомату «Пакмен», прижав мою щеку к стеклу, а мои бедра оказались зажатыми между металлической игровой приставкой и его твердым телом.

Его рука сжала в куле мои волосы, а рот переместился к моему уху, и он прорычал слова с ненавистной злобой. – Не думай, что я не убью тебя сам, если придется, малышка. Возможно, мне пока придется играть в твои игры, но это не значит, что я позволю этому зайти слишком далеко. Я пытаюсь защитить то, что осталось у меня и моих братьев. Так что пока я соглашусь на твою чушь, чтобы сохранить от них этот секрет, потому что не хочу, чтобы он причинил им боль. Но если дело дойдет до «ты или они», я с радостью продам себя с потрохами. Если мне придется потерять их, чтобы защитить, я сделаю этот выбор. И тебе не мешало бы понять, что я уже не тот испуганный мальчишка, которого ты помнишь. Я заслужил свое положение кровью и потом, и я не какая-то маленькая сучка, которую ты можешь загнать под каблук. Я гребаный «Арлекин», любимая. А мы ни от кого не терпим дерьма.

Я рассмеялась, сжимая в кулаке ключ, который он отдал, и прижалась к нему задницей, заставив его сдавленно хмыкнуть, пока он продолжал удерживать меня.

– Осторожнее, Эйс, – предупредила я. – Если ты думаешь, что Фокс разозлится, узнав, что ты пытался избавиться от меня, то представь, как он разозлится, если узнает, что ты поднял на меня руку.

– Ты хочешь сказать, что тебе не нравится грубость, Роуг? Потому что мы все видели отметины, которые Маверик оставил на твоем теле, пока ты проводила с ним небольшой отпуск. Так что мне трудно в это поверить. Скажи, за десять лет он успел попрактиковаться и усовершенствовать свои навыки для тебя? Или все было как в старые добрые времена?

– Так вот что тебя так задело, Эйс? – Поддразнила я, снова прижимаясь к нему задницей. – Разве Рози не удовлетворяет тебя? Или есть какая-то другая причина, по которой тебя так интересует моя гребаная сексуальная жизнь?

– Как будто мне не насрать, с кем ты трахаешься. Суть в том, что Фоксу не все равно. Он говорит, что ты его девушка, и все же ты пошла туда и трахнулась с его врагом, и то, как вы с Джеем…

– Что? – Спросила я, когда он замолчал.

– Ничего, – выплюнул он. – Я просто не хочу, чтобы ты разрушила все, что у нас здесь есть, своей гребаной гулящей киской.

– Это могло бы звучать более убедительно, если бы твой член не пытался оказаться в моей заднице прямо сейчас, чемпион, – засмеялась я, и он внезапно отшатнутся, освободив меня от своей хватки и затоптав все еще тлеющую сигарету на полу.

Я запустила руку в волосы, когда повернулась, чтобы посмотреть на него, мою кожу головы покалывало от его прикосновений, а соски ныли под футболкой.

– Я должен перерезать твою гребаную глотку и избавить всех нас от тебя навсегда, – прошипел он, вытаскивая из пачки в кармане еще одну сигарету и прикуривая.

Я направилась к нему, покачивая бедрами, словно мне было наплевать на весь гребаный мир, и остановилась прямо в его личном пространстве. – Ты должен, – согласилась я. – Но ты этого не сделаешь. Хочешь знать почему?

– Давай, малышка, просвети меня.

– Потому что это действительно будет концом для тебя и твоих парней, и ты это знаешь. Ты убьешь меня, и они никогда тебе этого не простят. Более того, я уверена, что они убьют тебя за это. Так что даже если мое исчезновение будет для них лучшим исходом, ты не сделаешь этого. Потому что, если уж на то пошло, дело не в них. Дело в тебе. И, будучи эгоистичным созданием, ты не хочешь их потерять. – Я приподнялась на цыпочки, вырвала сигарету из его губ и затянулась, пока он сердито смотрел на меня. Я не знала, почему мне так чертовски нравилось красть его сигареты, но, черт возьми, это было так. – Вот почему я не боюсь тебя, Эйс. И вот почему я так уверена, что ты будешь хорошим мальчиком и достанешь мне то, что я хочу. Потому что ты не пытаешься защитить их от правды. Ты просто пытаешься спасти свою собственную задницу. – Я выпустила дым ему в лицо и щелчком пальце отправила сигарету ему в грудь, обходя его стороной и направляясь к выходу.

Я не оглядывалась назад, потому что в этом не было необходимости. Тяжелые шаги подсказали мне, что он идет по пятам, и я была уверена, что он поможет мне найти и остальные ключи. Это было лишь вопросом времени.

***

Чейз не проронил ни слова, пока мы ехали обратно в «Дом-Арлекинов», и я была счастлива, что напряжение между нами исчезло. Мне было плевать, что он обижен и раздражен. Это меня бросили на том гребаном пароме. Если бы он добился своего, мне могли светить годы тюрьмы. Он подставил меня и был готов позволить мне утонуть, поэтому я надеялась, что он заработает себе язву желудка, беспокоясь о том, что я могу сказать или сделать дальше.

Однако я не могла уснуть с тех пор, как мы вернулись. Его ключ прожигал дыру в моем кармане, и я не могла не беспокоиться о своем ключе и ключе Маверика, которые еще не появились. Я была убеждена, что у Чейза их не нет, потому что его «покер-фейс» был не таким умелым, как он думал, когда его заставали врасплох, а я смотрела ему прямо в глаза, когда спрашивала, не он ли их забрал. Так что у меня осталось двое подозреваемых.

Я услышала, как в конце коридора открылась дверь Фокса, и, наконец, решила совсем отказаться от сна, вылезла из кровати и направилась к своей двери, когда Дворняга тоже взволнованно вскочил. Маленькому монстру всегда нравилось, когда я вставала, потому что он знал, что это сигнал к завтраку.

Я распахнула свою дверь и испуганно вскрикнула, обнаружив Фокса прямо по другую сторону, как будто он собирался постучать или войти, или, может быть, как будто он просто подслушивал у моей двери, как гребаный псих.

– Ты чуть не довел меня до чертового сердечного приступа, – выругалась я, хлопнув его по большой обнаженной груди так, что моя рука заныла от удара.

– Я просто зашел узнать, не хочешь ли ты пробежаться со мной? – он предложил, но я почуяла чушь собачью.

– Я бегаю не ради удовольствия, Барсук, а только для того, чтобы сбежать.

Его глаза медленно скользнули по мне, остановившись на футболке группы Nirvana Джей-Джея, которая стала моей пижамой после моего возвращения, в сочетании с парой трусиков Зеленого Могучего Рейнджера, которые я чертовски любила.

– Тебе нужно больше одежды, чтобы спать? – спросил он меня, и я нахмурилась.

– Ты имеешь что-то против Зеленого Могучего Рейнджера? Потому что, если ты думаешь, что у нас были проблемы раньше, они не сравняться с той бурей дерьма, которую ты обрушить на свою голову, если попытаешься сказать мне, что Красный лучше.

Фокс весело фыркнул, наклоняясь ближе и пригибаясь, чтобы оказаться на уровне моих глаз. – Все знают, что Красный Рейнджер лучший, колибри. Ты просто так защищаешься по этому поводу, потому что знаешь, что ошибаешься.

Я схватилась за грудь и ахнула от ужаса, а он рассмеялся, повернулся и зашагал прочь от меня, оставив меня наедине с ужасающей реальностью, что он только что выпалил эти ядовитые слова прямо мне в лицо. А я-то думала, что наши отношения раньше балансировали на острие ножа. Куда, черт возьми, катится мир?

– Поторопись, если хочешь, чтобы я испек тебе блинчики, – бросил Фокс через плечо. – Твоя задница не останется такой круглой, если ты начнешь пропускать приемы пищи.

– Э-э-э, да будет тебе известно, что моя задница поддерживается за счет диеты из регулярной нездоровой пищи и приседаний, которые я строго выполняю не реже одного раза в месяц. Кроме того, я достаточно часто видела, как ты на нее пялишься, чтобы понять, что нет никаких шансов, что ты будешь морить ее голодом из вредности. – Я погналась за ним вниз по лестнице, но потеряла его из виду, когда он направился на кухню. – И я не спущу тебе просто так с рук эту чушь про Красного Рейнджера, Барсук. Потому что ты не хуже меня знаешь, что Зеленый – это… – У меня вырвался вскрик, когда я вбежала на кухню, и что-то резко хлестануло меня по заднице.

Я отпрыгнула от источника боли и обнаружила, что Фокс ухмыляется мне, снова метая кухонным полотенцем в мою сторону, и рычание сорвалось с моих губ.

– Ты заплатишь за это, Фокс Арлекин, – предупредила я, хватая лопаточку из ящика и угрожающе размахивая ею перед ним.

– Значит, ты уже смирился с тем фактом, что последние десять дней она принимала член Маверика как профессионалка, не так ли? – Чейз прервал нас, войдя в комнату в низко сидящих спортивных шортах, которые демонстрировали красивую V-образную форму мышц, уходящую под пояс. Он не заслуживал эту «V» и я одарила его свирепым взглядом за нее и за его слова.

Веселье исчезло с лица Фокса, и я не могла не заметить боль, отразившуюся на его чертах за секунду до того, как он отвернулся от меня, чтобы начать доставать ингредиенты из холодильника.

– Не смей больше так о ней говорить, или ты, блядь, за это заплатишь, – отрезал он, швыряя коробку с яйцами на столешницу с такой силой, что одно из них треснуло и начало вытекать из коробки.

По какой-то непонятной причине от того, что Барсук защищал меня, у меня неприятно сжалось нутро, и я выдохнула, придвигаясь ближе к Фоксу и толкая его локтем.

– Никто никогда не учил меня печь блины, – сказала я, глядя на него снизу вверх и заставляя его замереть, когда он поставил пакет с мукой на столешницу с чуть меньшей яростью в движениях. – И когда я сидела в той полицейской камере, ожидая отправки в тюрьму после того, как вы трое бросили меня на том пароме… – Я встретилась взглядом с Чейзом, и он стиснул зубы. – Я не могла не думать обо всех ужасных завтраках, которые мне придется есть в тюрьме год за годом после того, как…

Фокс взял меня за подбородок и повернул так, чтобы я посмотрела на него снизу вверх. – Это никогда не стало бы твоей судьбой, колибри, – прорычал он, и внезапно я увидела, что смотрю не на человека, которого, как мне казалось, я знала. Я смотрела в глаза одного из лидеров самой известной банды в стране и знала, что он имел в виду каждое чертово слово. Когда Фокс Арлекин давал подобную клятву, он перевернул бы небо и землю, чтобы выполнить ее. – Я бы вытащил тебя оттуда задолго до появления Маверика, если бы только знал, куда они тебя забрали.

Я облизала губы и медленно кивнула, понимая, что он имеет в виду, и стараясь не потеряться во всех следствиях, вытекающих из этой клятвы.

– Тогда покажи мне, Фокс, как печь блинчики, – снова попросила я. – Напомни мне, какова на вкус хорошая жизнь.

Фокс слегка улыбнулся и отпустил меня, дав моему бьющемуся сердцу минутную передышку, пока он передавал мне ингредиенты, а я клала их в миску с тестом. Когда их нужно было перемешать, он встал у меня за спиной, его руки обняли меня, и его тело прижалось вплотную к моему, в то время как его рука накрыла мою там, где я сжимала венчик.

В этом не было никакой необходимости, но сочетание убийственных взглядов, которыми одаривал меня Чейз, и насыщенного кедрового запаха дома, который окутывал меня, пока Фокс обнимал меня таким образом, заставляло меня оставаться на месте. Да и фантазии о сексуальном шеф-поваре не помогали. Может, он наденет один из этих белых колпаков и будет месить мое тесто, пока я буду мять его… сосиску. Черт. Где была сейчас вся моя сексуальная фантазия? Теперь я даже не могла заставить торт звучать сексуально, а ведь все знали, как чертовски сексуален торт.

Вскоре мы уже раскладывали блинчики, и я передала тарелку Чейзу, одарив его сладкой, как пирог, улыбкой, говоря глазами, что надеюсь, он ими подавится.

Дверь гаража щелкнула, когда ее отперли с другой стороны, и я подняла глаза, когда Джей-Джей вошел в комнату. У него были темные круги под глазами, а обнаженная грудь блестела от пота. К его шее прилипло черное перо, и Фокс, взглянув на него, заливисто рассмеялся.

– Она тебя хорошенько прокатила, да, брат? – поддразнил он, толкая еще одну тарелку с блинами по кухонному столу, чтобы Джей-Джей мог забрать их.

– Кто? – С любопытством спросила я.

– Наш парень работал всю ночь, не так ли, грязный ублюдок? – Пошутил Чейз, и Джей-Джей тоже фыркнул от смеха, занимая свое место.

– Это тяжелая работа, но кто-то должен ее делать, – неопределенно ответил он, опустив взгляд на свои блинчики, а в моем нутре зашевелилось что-то холодное и извивающееся.

– Да ладно, сколько из них выкрикивали твое имя прошлой ночью? – Фокс надавил на него, посмеиваясь, когда начал помогать мне накладывать еду на тарелку. Я была почти уверена, что единственная причина, по которой я вообще двигалась, заключалась в том, что рука Фокса крепко сжимала мой кулак, направляя лопаточку, потому что без него я бы замерла как вкопанная.

– Тогда давай посмотрим на всю эту зелень, – добавил Чейз, набросившись на Джей-Джея, который попытался увернуться от него, а затем вытащил из кармана пачку наличных и с тихим присвистом бросил их на столешницу. – Черт, это же должно быть как минимум пять клиенток, верно? Как, черт возьми, тебе удается так быстро возбуждаться для всех них? Ты, наверное, используешь виагру, да?

– Не-а, – ответил Фокс прежде, чем Джей-Джей успел это сделать. – Он просто похотливый ублюдок. Любая дырочка – это цель для тебя, не так ли, Джей? Ты трахнешь любую женщину, которая окажется слишком близко и останется на достаточно долго.

– За соответствующую цену, – добавил Чейз, и они вдвоем громко рассмеялись, в то время как я немного обмерла внутри.

Не то чтобы я имела что-то против секс-бизнеса, но с тех пор, как мы были вместе, я догадывалась, что обманывала себя, думая, что это могло что-то значить для него. Возможно, в конце концов, я просто была ближайшей дырочкой. Он явно не прекращал работать, пока я отсутствовала. Конечно, я наслаждалась теплом постели Маверика, пока меня не было, но это было совсем другое. Во-первых, я думала, что Джей-Джей бросил меня на том пароме, а во-вторых, ну… это был Рик. Он значил для меня так же много, как и Джей-Джей, и, возможно, это было неправильно, но, когда дело касалось нас пятерых, обычные правила просто не действовали.

Фокс подтолкнул меня, чтобы я пошла и села за стол со своей едой, и я оказалась прямо рядом с Джей-Джеем, а от его кожи исходил запах латекса и секса.

– Доброе утро, красотка, – сказал он мне тихим голосом, пытаясь поймать мой взгляд, но я просто кивнула, не в силах смотреть на него и вместо этого сосредоточившись на своей еде. Не то чтобы у меня теперь был хоть какой-то аппетит.

– Откуда перо, чувак? – Спросил Чейз. – Ты опять занимаешься фетишизмом?

– Э-э, да, – ответил Джей-Джей, его взгляд по-прежнему прожигал мою макушку, а я просто смотрела на совершенно неаппетитные на вид блинчики.

Звук открывающейся входной двери прервал нас, и внезапно все трое вскочили на ноги, паника окутала воздух и заставила меня в испуге поднять глаза.

– Что… – начала я, но Джей-Джей выдернул меня с моего места и зажал мне рот рукой, когда до нас донесся звук закрывающейся входной двери.

Меня оторвали от пола, и Джей-Джей бросился бежать, рывком распахнув дверь в подвал и втолкнув меня внутрь с диким выражением в глазах. Мои губы приоткрылись, когда я споткнулась и чуть не упала с чертовой лестницы, но Джей-Джей поддержал меня, а его рука все еще крепко зажимала мой рот. Дворняга влетел вслед за нами, низко рыча на Джей-Джея за грубое обращение, пока я пыталась понять, что, блядь, происходит.

– Я чувствую запах блинчиков? – От голоса Лютера Арлекина у меня перехватило дыхание и лед заструился по венам, а испуганный взгляд Джей-Джея внезапно обрел смысл.

Он медленно отпустил меня, когда в ответ раздался голос Фокса, отвечающего своему отцу, и Чейз поприветствовал человека, который пообещал мне смерть, если он когда-нибудь снова увидит меня.

Джей-Джей прижал палец к моим губам, когда отпустил меня, и я кивнула, потому что я не была гребаной дурой. У меня не было желания умереть, и я не собиралась выдавать себя.

Джей-Джей попятился, тепло его кожи исчезло с моей, оставив меня похолодевшей, а страх в его медово-карих глазах парализовал меня, когда дверь между нами закрылась.

Я застыла там, в темноте, с бешено колотящимся сердцем и страхом, распространяющимся по моему телу, как яд. Я могла быть ходячей мертвой девушкой, но это не продлилось бы ни секунды дольше, если бы Лютер Арлекин меня заметил. Моя смерть сидела и завтракала в соседней комнате, и если я хотела продолжать влачить свое жалкое существование, мне нужно было молиться, чтобы он не догадался, что я здесь.