Текст книги "Водоворот Желаний (ЛП)"
Автор книги: Сюзанна Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Она провела когтями по кубикам его пресса, желая проследить каждую впадинку языком. Алли чувствовала себя сильно возбуждённой, беспокойной и опустошённой. Пламя страсти лизало изнутри, подогревая напряжение. Деррен намотал на кулак её волосы и прогнул так, чтобы втянуть в рот её сосок. Каждое движение было жёстким, почти болезненным и в них чувствовалась срочность, будто он очень долго этого ждал. Алли прекрасно понимала, что они потеряли контроль.
Алли немного отстранилась, ловя баланс.
– Погоди… – Он не остановился, а зарычал и снова завладел её ртом – в этот раз жёстче, грубее и настойчивее. Одним быстрым движением, он уложил её спиной на дубовый пол и накрыл своим мощным телом. Совершенно без нежности, он вошёл в её тело пальцем.
– Дьявол, ты такая влажная. – Деррен добавил второй палец. Очень тугие ножны. Он вводил и выводил из её тела пальцы, то расставляя их, то сводя вместе. Когда Алли начала стискивать фаланги внутренними мышцами, он понял, что она готова кончить. – Да, малышка. Кончай. Дай мне то, что я хочу. – Он закружил языком вокруг её соска, а потом сильно втянул его в рот. Спустя мгновение, Алли с криком кончила. Чёрт, он хотел бы отведать её мёда, но сдерживаться больше не мог. – Мне необходимо быть в тебе. – Так сильно необходимо, что Деррена едва ли не трясло. Схватив Алли за запястья, он завёл ей их за голову. – Посмотри на меня. – В момент, когда их взгляды встретились, он вошёл в её тело. А когда лоно стиснуло его член, Деррен застонал. Тугая. Влажная. Горячая. Идеальная. Он смотрел, как их тела соединяются, когда он выходил из её лона, а затем загонял член по самые яйца внутрь. – Мне нравится видеть в тебе свой член.
Алли начали вырваться из хватки, пока Деррен отчаянно входил в неё и выходил. Хотя и она, и волчица отказывались подчиняться, Алли обнимала ногами его бёдра и выгибалась под лихорадочными толчками.
– Отпусти мои руки, – прорычала она.
Он оскалился и крепче сжал её руки.
– Нет.
– Деррен. – Но он лишь ускорил движения. Алли огрызнулась, задев его подбородок зубами. – Я сказала, отпусти. – Он этого не сделал.
Когда Алли пнула его, ругаясь и рыча, Деррен обнаружил, что не возражает против вызова, не возражает, если она станет бороться с доминированием.
– Нет. Тебе нравится, когда я тебя прижимаю. – Из-за этой насмешки Алли зарычала. – И тебе нравится, когда я жёстко трахаю тебя, да, детка? Нравится, когда мой член в тебе.
Когда он сомкнул губы вокруг пульса и сильно всосал кожу, чтобы пометить, она прорычала:
– Не смей меня метить! – Ублюдок укусил её. Хуже того, он не отпускал, пока вонзался в неё. Но Алли перестала сопротивляться, когда оргазм сотряс тело с силой, способной лишить сознания. Когда она закричала, и лоно стиснуло член, Деррен выругался ей в шею. Загнав свой член так глубоко, как только мог, он взорвался и заполнил её семенем. Глубокое чувство мужского удовлетворения поселилось в Деррене и его волке.
Очень долго они оба молчали. Алли заговорила первой.
– Ты меня укусил. – И её волчице это нравилось, предательница.
– Да. – Он начал отстраняться… но обнаружил, что не желает покидать её тело. Он со стоном нырнул обратно в её лоно. – Ещё раз.
Деррен не слишком удивился, когда проснулся в одиночестве. После очередного раунда на кухонном полу они с Алли перебрались в спальню, где Деррен заставил её кончить ему на язык, прежде чем они уснули. Через какое-то время он проснулся, и они снова занялись сексом. Он собирался провести ещё один раунд, но Алли не было.
Увидев, что на улице ещё темно, он спустился на кухню где надел джинсы и пошёл на поиски. Он нашёл Алли в точности там, где и думал – в гамаке. Она морщилась от боли и беспокойно извивалась. Деррен уже много раз видел, как такое происходит во сне.
Его накрыло чувство защищённости, и волк взвыл от беспокойства. Деррен присел на корточки и легонько поцеловал Алли в губы. У неё веки дрогнули, но взгляд был затуманенным и далёким. У него возникло чувство, что она не до конца проснулась, и не видит его.
– Ты в безопасности малышка, – пробубнил он. Где бы в своих снах она ни была, там небезопасно.
– Я не могла выбраться, – бормотала она так тихо, удивительно, что он услышал. – Я не могла выбраться и предупредить их. – Она опять закрыла веки. Он не понимал, что это значит, но точно знал, что не оставит Алли здесь одну. Подхватив её на руки, он устроился в гамаке, и уложил её на себя. Провёл пальцами по её волосам, а другой рукой погладил по спине, наслаждаясь тем, что может прикасаться к ней, когда заблагорассудится. Это… успокаивало его, как-то умиротворяло. Всё время, что он сдерживался, сопротивляясь желанию прикоснуться к ней, было мучением, и это не имело ни малейшего смысла.
После этого он и умственно и физически находился на грани срыва… будто он уже много лет страдал от отсутствия контакта кожи с кожей. Но голодал лишь по прикосновениям Алли. И он очень остро это чувствовал. Если бы Деррен точно не знал, что она пара другого, задался бы вопросом, а не его ли она пара. Это бы объяснило собственнический инстинкт, появившийся в самом начале. Объяснило бы одержимость его волка. Объяснило бы глубину голода по ней.
Деррен никогда не хотел женщин – чёрт, ничего – так, как хотел Алли Маршал. Никогда прежде он не чувствовал что сойдёт с ума, если её не получит. Теперь, когда Деррен, наконец, заполучил её, когда знал, каково быть в ней и чувствовать, как она кончает, его голод должен технически ослабнуть. Но нет. Дикая, бритвенно острая потребность по-прежнему была всепоглощающей. Одной ночи с ней недостаточно.
Деррен посмотрел на укус – свою метку – на её шее, и его волк удовлетворённо зарычал. Метка – символ обладания, и для перевёртыша оставить метку на другом, по сути, временное притязание.
Каким-то образом, Деррен с самого первого толчка знал, что одной ночи будет недостаточно. И возможно метки, что она оставила на нём, говорили о том, что она чувствовала то же самое. Но перевёртыши, как известно, оставляли метки, если секс был диким, и нельзя отрицать, что произошедшее между ними, было дико и первобытно. Почему бы Алли не оставила на нём метки, не отделается от него. Ему нужно больше, чем одна ночь. Конечно, она будет противиться, хочет она его или нет, потому что Алли упряма. Но Деррен знал, что не подчиниться и не оставит её в покое… даже если у неё есть потенциал быстро превратиться в его зависимость.
Глава 8
Запах кофе разбудил Алли… что странно, потому что она была уверена, что выключила кофе машину…
Поцелуи Деррена, то, как он сжимал в кулаке её волосы, как его член двигался в её лоне, пока он сам кусал её за шею.
Когда картины прошлой ночи всплыли в памяти, Алли застонала. Она ни о чём не жалела, но проклинала себя за то, что проявила слабость и сдалась Деррену.
Или, если говорить точнее, за то, что она уступила себе. Её волчица была чрезвычайно довольна. Алли была удивлена, что Деррен задержался. Она всегда считала его способным удрать, пока Алли спит, и сбежать от любой утренней неловкости. Следовало догадаться, что она ошиблась. Деррен ни от чего не убегал. Он всё встречал лицом к лицу, ожидая, что весь мир ополчится на него. Она же, с другой стороны, была бы счастлива, избежать любой неловкости после секса на одну ночь. Она никогда не зацикливалась на сексе, хотя перевёртыш. Но секс на одну ночь для неё в новинку. Она не знала как вести себя на следующее утро. Сказать спасибо и намекнуть ему уйти? Она должна приготовить ему завтрак? Им нужно обсудить секс?
Она не видела смысла в разборе полётов. Важно было сделать всё правильно, потому что придётся видеть этого парня ещё несколько месяцев. Алли не хотела, чтобы между ними были странности и неудобства.
Надеясь, что не выставит себя идиоткой, утонув в океане ненужного смущения, Алли вошла в домик. Полностью одетый и выглядевший слишком презентабельно для того, кто большую часть ночи трахал её до забытья, Деррен был на кухне. Алли встретилась взглядом с Дерреном, и увидела в его глазах жар и осознание, когда он протянул ей чашку кофе.
– Доброе утро, – поздоровался он, накручивая прядь её волос на палец. – Я не очень хорошо готовлю, поэтому даже не пытался.
Никаких смущающих флюидов, никакой неловкой тишины. Удивлённая Алли взяла кружку. Тяжесть его пристального взгляда заставила неожиданно покраснеть. Она чувствовала себя… ранимой, но не могла объяснить почему. Она откашлялась.
– Я думала, ты уже ушёл.
Он немного прищурился.
– С чего это?
Как только он взглянул на её шею, она вспомнила, что он там её укусил.
– Я говорила тебе не метить меня.
– У меня есть твоя метка. – Деррен повернулся спиной, напоминая, как сильно она впилась ногтями в его кожу, что пошла кровь.
Она покраснела сильнее.
– Это волчица метила. – Она бросилась на Деррена, чтобы отметить его так же, как он её.
Деррен улыбнулся.
– Винишь волчицу? Ай-ай-ай.
Да, это низко. И да, хорошо, по правде говоря, она не сильно то и сопротивлялась желанию волчицы поставить метку. Это бесило, потому что, чёрт возьми…
– Я не собственница.
– Как и я. – Он скользнул пальцами по её ключице. – Но ты… с тобой всё по-другому.
Видя в его взгляде решимость, она тяжело сглотнула.
– Мы договорились, что это будет всего одна ночь, Деррен.
– Договорились. Но я передумал. Мне нужно больше.
Она вздохнула.
– Послушай, я не говорю, что прошлая ночь была плохой. Она была…
– Чертовски потрясающей. И она повторится.
– Нам нужно забыть о том, что это вообще было. Кейн сойдёт с ума, если…
– Что я тебе говорил? – Он схватил её за подбородок. – Дело только во мне и тебе. Остальные не при делах. – Ни Деррен, ни его волк не хотели, чтобы она думала о другом парне, особенно о том, который предположительно был её парой. Каждый раз, когда она произносила имя Кейна, Деррен начинал ревновать. – Меня не волнует, что он думает или чувствует в отношении нас.
Она вырвалась из его хватки.
– А должно волновать. Он твой друг и ты рискуешь этой дружбой. Кейн будет в ярости от того, что его друг «воспользовался» девушкой, которую он считает младшей сестрой, и именно так он это увидит.
– Да, именно поэтому ты можешь судить, как сильно я тебя хочу.
Она закрыла глаза, когда он провёл по её волосам. Этот парень так невероятно упрям, что сводил её с ума.
– Посмотри на меня Алли. Давай на чистоту, это не из-за Кейна. Ты сомневаешься, потому что не хочешь повторения того, что было с Зиком. Я понял. Но я не он, и никогда не предам тебя, как он.
– Не предашь, – сдалась она. Деррен слишком предан. В такой ситуации, он бы заявил права на свою пару, да, но он бы не относился к Алли, как к незнакомке. Он бы поддерживал и защищал Алли при необходимости. – Но я не хочу потерять ещё кого-то, кто найдёт пару. Снова оказаться на обочине.
Деррен горько рассмеялся.
– Вероятность того, что я узнаю свою пару, практически нулевая. – Однажды он слышал, как брачную связь сравнивают с частотой. Если бы на него давили страх, сомнения или брачные узы, перевёртыши не смогли бы привести его в чувства. Деррен так чертовски искалечен внутри, что не сможет почувствовать свою пару. Алли не нужно было спрашивать, почему он так думал.
– У тебя проблемы с доверием. – Не говоря уже о том, что он поглощён помощью Нику и едва ли жил своей жизнью. Она не стала спрашивать, почему он чувствует себя настолько обязанным своему Альфе. Деррен рассказывал только то, что хотел и когда хотел. Алли это уважала, потому что ей тоже не нравилось открываться другим.
– Я говорю о том, что повторения произошедшего с Зиком не может быть, – сказал Деррен, прорычав имя бывшего Алли.
Возможно, но он не понимал, что дело не только в том, что Зик ушёл от неё к своей паре. Алли потеряла прежнюю жизнь, внезапно осталась одна, что очень жалко. В конце концов, Алли всё потеряла – включая и статус.
– Прекрати все просчитывать, Алли. Всё не так сложно. Мы не о постоянстве говорим. Как и о простом глупом флирте. Ты мне нравишься, я тебя уважаю. – Другими словами, хотя всё это случайно и временно, для Деррена это не бессмысленный секс. От такой мысли Алли затормозила и вновь дала ему отпор. Она не способна на бесчувственные интрижки, потому что не могла отделить секс от чувств. Если бы ей не нравился Деррен, никогда не смогла с ним переспать. Она могла согласиться на это только в том случае, если их временные отношения не будут безличными и холодными.
Звонок мобильного телефона Деррена оборвал его дальнейшие слова. По рингтону он понял, что это Ник. Не сводя взгляда с Алли, Деррен достал из кармана джинсов мобильник.
– Да?
– Иди в главный дом.
Услышав настойчивость в голосе Альфы, Деррен напрягся, а его волк насторожился.
– Проблемы?
– Могут быть. – Ник повесил трубку.
– Мне нужно идти, – сказал Деррен Алли, убирая телефон в карман. Он обхватил ладонями её затылок, пригвоздив взглядом. – Пойми, Алли, когда я чего-то хочу, мне мало что может помешать. И когда я хочу что-то так сильно как хочу тебя, не позволю никому и ничему помешать. Я пометил тебя, и не считаю это мелочью. А ты? Часто метишь своих парней? – пробормотал он.
После длительного молчания, она призналась:
– Нет.
Так он и думал.
– Мы оба этого хотим. Я прав? – Ему нужно, чтобы она это признала.
Он с вызовом смотрел на неё, в ожидании лжи, но Алли не стала отрицать.
– Да.
Деррен улыбнулся.
– Умница. – Он жёстко прижался к её губам, вкладывая в поцелуй весь голод и решительность. А когда, наконец, отстранился, провёл пальцем по своей метке на шее.
– Не скрывай её.
Через несколько минут Деррен шагал по гостиной основного дома, где уже стояло большинство из стаи.
– Что случилось? – спросил он Ника.
– Пятнадцать минут назад у дороги, ведущей к главному дому, остановилась машина, – ответил Альфа. – На территорию не заезжала, но и прочь не уехала. Эли и Брекен, не приближаясь, осмотрели её. Внутри сидит один парень, и он не только весь избит, но и без сознания.
– И сидит он на пассажирском сидении, – добавил Эли, – значит, кто-то привёз его сюда и свалил.
– Ты уверен, что он жив? – спросил Деррен.
Ответил Брекен:
– Его грудь едва вздымается и опускается.
Шайя сильнее обняла Уиллоу.
– Мысль о том, что рядом с нашей территорией сидит раненый парень, которому нужна помощь, просто убивает. Мне не нравится идея оставить его там. Но ситуация кажется… очень странной.
Зандер кивнул.
– Похоже на ловушку.
– Или отвлекающий манёвр, – протянул Деррен, чьи инстинкты взывали к нему. – Мы смотрим в одну сторону, а в другой происходит что-то страшнее.
Ник округлил глаза.
– Чёрт!
Всё не так сложно.
Деррен прав, говорила себе Алли, наливая кофе в чашку. При их первой встрече, она даже и подумать не могла, что они станут друзьями. Не такими, которые делились бы секретами или воспоминаниями. Их дружба не была бы похожа на ту, как у Ника с Рони, или ту, которая была у Алли с Кейном. Её общение с Дерреном привело к обычной дружбе с взаимоуважением и заботой. Чувства, основанные на такой дружбе, Алли устраивали. Не будет обманчивых требований, ожиданий, и необходимости доверять свои эмоции, страхи, идеи и надежды. Да, они оба смогут жить с такими отношениями. Хотя Алли преданная, сейчас она не способна на большее.
Как бы то ни было, бесспорно существовало и множество причин не ввязываться в отношения с Дерреном. Во-первых, Кейн разозлиться – он очень её оберегал, считал младшей сестрой и хотел для неё пару и семью. Он знал, что случайный секс не для Алли, и воспринял бы эту ситуацию так, что Деррен воспользовался Алли. Но это невозможно объяснить Деррену, поскольку он и слушать не хотел.
Второй причиной не ввязываться во временные отношения с Дерреном – не-такое-уж-и-простое сопротивление желанию волчицы Алли оставить на нём метку. Не тогда, когда сама Алли хотела оставить на нём метку, чтобы другим женщинам стало понятно – им и его волком она не станет делиться.
Мобильный зазвонил и Алли вздохнула. Без сомнения это опять Зик. Вот ещё одна причина избегать отношений с Дерреном – всё может закончиться плохо. Проигнорировав телефон, она взяла чашку и села на ступеньку крылечка. Зик около полуночи присылал сообщение, которое она увидела только, когда ушёл Деррен. Прочитав сообщение, в котором Зик писал, как скучает по ней, она задумалась, может, Деррен прав? Возможно, Зику трудно отпустить её. Мужчины-перевёртыши большие собственники. А доминантные мужчины ещё больше. Зик почти такой же собственник, каким становится Деррен. Хотя Зик в любой день недели выбрал бы свою пару, ему и его волку ещё трудно привыкнуть к внезапной разлуке с Алли.
Это объясняло, почему он не хотел, чтобы Алли уехала из стаи. Если всё дело в этом, лучшее что она могла сделать – игнорировать его попытки с ней поговорить. Вот только беспокоило, что он мог приехать, увидеть её.
Вырванная из размышлений громким пронзительным звуком, Алли поставила чашку и вскочила на ноги. Это был настоящий крик… детский плач.
Уиллоу. Ни секунды не сомневаясь, она бросилась в лес на испуганный плач, рассеянно замечая, что бежит в направлении дома Кента и Калеба, но сконцентрировалась исключительно на том, чтобы добраться до ребёнка. Вопли Уиллоу становились громче и громче по мере приближения к просвету между деревьями. Алли выбежала на небольшую поляну и…
– Алли, нет! – прохрипел Калеб, который лежал на земле рядом с Кентом. Оба тяжело ранены и все в крови. «Какого хрена?»
Алли резко повернула голову на крик Уиллоу… только малышки там не было, а грёбаный перевёртыш-пума спрыгнул с ветки дерева, впиваясь взглядом кошачьих глаз в Алли.
Вздрогнув, когда жар обжёг пальцы, Алли уронила кофейник на стойку. Понимание пришло быстро.
– Чёрт! – Схватив телефон с края стола, она набрала номер Калеба.
Он ответил через два гудка.
– Привет, Алли, как…
– Не выходи из дома! Что бы ни случилось, что бы ни казалось, не выходи из дома. Это не Уиллоу, это ловушка. – Повесив трубку, она быстро набрала Деррена.
Гудки все шли и шли.
– Давай же, давай.
И затем послышался его голос.
– Малышка, я не могу сейчас разговаривать…
– Пумы.
– Что?
– На нашей территории перевёртыши-пумы! – Их крик очень часто похож на плач ребёнка или женщины. – У меня было видение! Они возле дома Кента и Калеба.
Хищник в ней хотел выследить кошек и разорвать на куски за то, что пришли на территорию стаи Меркурий с намерением всех убить.
– Алли, никуда не ходи. Не преследуй их в одиночку. – Она не станет, иначе дала бы пумам то, что они хотели. Но отсиживаться в своём доме тоже не собиралась. – Я серьёзно Алли. Оставайся там, мы приведём к тебе Шайю и Уиллоу.
– Что? Зачем? – Но он уже повесил трубку. К тому времени, когда она умылась и переоделась в белую футболку с длинными рукавами и выцветшие синие джинсы, стая прибыла в домик. Только Деррен, Брекен, Кэти и Шайя с Уиллоу на руках вошли внутрь.
– Что случилось? – спросила их Алли.
– Мы не готовы оставить кого-то в основном доме, учитывая то, что припарковано у нашей границы, – ответил Деррен. Алли ничего не поняла. Деррен пригвоздил её решительным взглядом. – Запри все двери и оставайся внутри. Не расходитесь, ни за что. – Его волк не хотел оставлять Алли, но даже он понимал, что защитить стаю жизненно необходимо. Желая, чтобы голова была занята угрозой территории, Деррен проигнорировал желание поцеловать Алли, и заставил себя сосредоточиться на текущей проблеме.
Алли смотрела, как Деррен присоединился к остальным на улице. Все как один перекинулись в волчье обличье и исчезли в лесу. Сбитая с толку, она повернулась к Шайе.
– О чём он говорил? – Как и просил Деррен, Алли заперлась на замок.
– Кто-то припарковал машину у дороги к главному дому. – Альфа-самка медленно расхаживала по комнате, держа на руках дочь. – На пассажирском сиденье сидел парень без сознания.
– Ловушка, – догадалась Алли.
– Я вызвала скорую, – вмешалась Кэти, сидящая на диване. – Его забрали, когда мы покидали дом.
– Полагаю, пумы использовали машину в качестве отвлечения, – Брекен в окно осматривал округу.
– Должно быть, они знали, что Ник вызовет Бету и стражей в основной дом, чтобы рассказать что происходит.
Шайя кивнула.
– Пумы могли незаметно пересечь границу, так остальные члены нашей стаи стали бы уязвимыми на территории.
– Они имитировали плач Уиллоу, – сказала им Алли. – В видении, я имею в виду.
Брекен быстро на неё взглянул.
– Умно. Такую уловку пумы-перевёртыши иногда используют. Никакой перевёртыш – покорный или доминант – не сможет игнорировать плач младенца. Сразу же бросится на помощь.
Так и поступила Алли.
– В моём видении, я даже не подумала позвать на помощь, просто мчала, чтобы быстрее добраться до Уиллоу.
Казалось, Брекен не удивился.
– Когда они используют этот приём, на это и рассчитывают. Если хотели сымитировать плачь Уиллоу, надеялись заманить кого-то из стаи, кто находился не в главном доме.
– Они решили избавиться от стаи по одному за раз. – Пумы на самом деле хитрые ублюдки. – Кент и Калеб умирали в моём видении. Я была бы следующей.
Мускул на щеке Брекена дрогнул.
– Когда твоя стая маленькая, потеря трёх членов – большое значение в битве.
– И после такого эмоционального взрыва ты будешь действовать в гневе, – заметила Шайя.
– Сколько там пум? – спросил Брекен у Алли, когда она подошла и встала рядом, высматривая, есть ли какие-то угрозы.
Алли пожала плечами.
– В видении был лишь один. – Но она очень сомневалась, что тот был один, учитывая беспощадное нападение на Калеба и Кента.
Брекен одарил её странным взглядом, прежде чем тихо спросить:
– Итак, не хочешь рассказать, почему тут пахнет тобой, Дерреном и сексом? – Когда она на него сердито взглянула, выражение лица стало невинным. – Я просто спросил.
Когда его Альфа самец остановился на безопасном расстоянии от поляны, чёрный волк сделал то же самое. Стае было не сложно выследить пум. Они просто следовали на имитированный плач. Альфа посмотрел на чёрного волка и резко дёрнул головой влево, прежде чем самому пойти в другую сторону. Чёрный волк понял приказ и повёл половину волков в одну сторону, пока Альфа увёл остальных в другую. Вкрадчиво и тихо стая приближалась к поляне.
Окружить и заманить в ловушку – такой тактикой они пользовались и прежде.
Чёрный волк учуял присутствие пяти пум, вот только они были не на земле, а на ветвях деревьев. Когда Альфа встал перед ним, а серо-белый волк – Эли – сбоку, чёрный волк почувствовал, что Деррен хочет взять верх. Он отступил и дал человеческой части контроль.
– Одному из нас нужно выманить их с деревьев, – прошептал Ник Деррену и Эли, когда те перекинулись. – Иначе они ещё выше заберутся на деревья и будут перепрыгивать с одного на другое.
Деррен согласился и тихо сказал:
– Мы с Эли отступим, а затем шумно прибежим на поляну, как будто паникуя.
Эли кивнул.
– Я насчитал пятерых. Нас восемь. Есть шансы, что мы в большинстве.
У пум-перевертышей было преимущество в бою один-на-один, поскольку они сильнее волков. Но стая из восьми против группы из пяти потенциально могла выиграть, правда, не без серьёзных ранений.
– Все, кроме меня, объединятся в пары, – сказал Ник. – Двое волков на одну пуму может сработать. – Не теряя больше ни минуты, Деррен перекинулся. Эли последовал за ним. Чёрный вол и серо-белый волк отбежали, прежде чем громко прорываться сквозь лес. Они выскочили на поляну и тотчас же встали спина к спине, осматривая деревья. Засады были типичны для пум-перевёртышей. Имитируемый плач тут же прекратился. Пять пум спрыгнули с деревьев, фыркая и рыча. Все доминантные мужчины.
Чёрный волк оскалился и зарычал, предупреждая нарушителей, которые хотели навредить его стае. Пума перед ним, крупнее остальных, сделал шаг навстречу. Волк ощетинился, прижав уши, когда снова оскалился и зарычал. Каждая пума зашипела. Воздух прорезал вой, от которого пумы застыли. Остальные члены стаи, прятавшиеся за деревьями, выбежали на поляну и атаковали без колебаний. Четыре пумы крутились, пытаясь защититься. Но пятый сосредоточился на чёрном волке.
Серо-белый волк задел чёрного. Рыча, два волка окружили шипящую пуму. Затем волки бросились вперёд и врезались в бока пумы. Тяжёлая лапа ударила чёрного волка в морду, поцарапав острыми когтями. Запах крови витал в воздухе. Чёрный волк повернулся и потряс головой. Пума повернулся и ударил другого волка, рванув по челюсти. Глава стражей взвыл, и на землю полилась кровь.
Гнев затопил чёрного волка, и зверь набросился на пуму. Кот пронзительно завопил, когда когти и клыки впились в него. Серо-белый волк беспощадно вырвал ухо пуме. Ещё один пронзительный вопль. Тяжёлый груз внезапно обрушился на чёрного волка, лишая равновесия. Волк рухнул на землю. Затем над ним с рычанием нависла вторая пума, пытаясь вспороть оголённый живот волка, но тёмно-серое пятно врезалось в пуму, отбросив в сторону. Чёрный волк быстро встал и побежал помочь волчице, – Рони – которая его спасла. Но её пара уже поравнялся с ней. Самоуверенной волчице не нужна его помощь, чёрный волк повернулся к изначальному противнику. Пума пытался вцепиться клыками в голову серо-белого волка. Чёрный волк знал, что после такого череп товарища по стае будет раздроблен. В это мгновение главный страж отдёрнулся и уклонился от челюстей. Затем оба волка врезались в пуму.
Кот взвизгнул, когда в него вонзились две пары зубов и когтей. Он повернулся ровно настолько, чтобы ударить чёрного волка в бок, когтями разрывая мех и кожу. Но волки не отпускали. Вместе они повалили кота на землю и перевернули на спину. Оседлав пуму, чёрный волк разорвал ему горло, а затем вспорол когтями живот. Оба волка торжествующе завыли.
Когда чёрный волк повернулся, увидел свою стаю, стоящую рядом. Все были в крови. Он тоже был ранен и тяжело дышал, а кровь сочилась из ран. Больно. Устал.
Четверо изувеченных, мёртвых пум валялись на земле. Пятый в человеческом облике, как и Альфа чёрного волка. Почувствовав, что Деррен хотел взять контроль, волк отступил.
Деррен зашипел сквозь стиснутые зубы и выпрямился. Он истекал кровью, и всё чертовски болело – особенно грёбаные порезы на лице и по бокам… но он затолкал боль глубже.
Подходя к Нику, Деррен понял, что пятый перевёртыш-пума умирал; кровь сочилась из нескольких ран и вытекала изо рта.
– Кто за этим стоит? – потребовал Ник, присев рядом с перевёртышем.
Пума скривил губы.
– Я бы не сказал, даже если бы знал, – злобно прохрипел он.
– Тебе ведь не нравится, что все твои друзья мертвы? Тогда тебе не стоило приходить сюда и охотиться на меня и мою стаю. Не стоило надеяться.
– Он не знает, кто внёс нас в список смертников? – спросил Деррен.
– С его слов.
– Думаешь, говорит правду? – спросил, задыхаясь, Джесси. С грубыми следами от укусов на ухе и очень глубокими порезами на груди и спине, ему достались самые серьёзные ранения.
Ник кивнул.
– Кто бы ни стоял за всем этим, хочет остаться анонимом. Если бы не хотел, то мы бы уже знали личность. Но Донован до сих пор не может выяснить имя. А Донован может выяснить всё что угодно.
– Убийцы так и продолжат приходить, – прохрипел пума-перевёртыш, уродливая ухмылка появилась на его истекающем потом лице. – У них сто тысяч причин для этого.
Ник взглянул на него.
– Но теперь-то ты знаешь, что оно того не стоило, правда? Так же узнают и все остальные. – Он повернулся к стае. – Пошли. Моя пара сходит с ума от беспокойства. – Ник чувствовал это через их связь.
Когда они были возле дома Алли, Шайя выбежала и набросилась на Ника. Он крепко её обнял, шепча ласковые слова на ухо.
Деррен натянул одежду, которую оставил на крыльце, что было офигительно больно, поскольку материал задевал раны, и зашёл внутрь. Он обречённо посмотрел на Алли, чьи глаза расширились при взгляде на него. Да, он знал, что его лицо напоминало месиво. Она прямиком пошла к нему, и он знал, что она собиралась его исцелить.
– Не надо. – Она остановилась, выглядя… оскорблённой. Как будто он её отверг. – Не мне нужна помощь.
Через мгновение, Зандер, поддерживая Джесси, вошёл внутрь. Брекен посмотрел на своего товарища по оружию и друга.
– Чёрт, Джесси.
Алли вздрогнула, от сочувствия к тому, какими глубокими были раны стража.
– Усади его, Зандер.
Когда Алли подошла и села напротив обнажённого Джесси, Деррен схватил её за руку.
– Подожди. Он снял свою футболку и бросил её стражу.
Поняв, Джесси прикрыл пах, слегка улыбнувшись. Закатив глаза, Алли опустилась на колени перед Джесси и положила руки ему на грудь. Деррен невольно напрягся при виде зрелища. Ему не нравилось, когда она прикасалась к другому парню – особенно к голому парню, но Деррен не стал бы ревновать к своему товарищу по стае за исцеление. Во всяком случае, не сильно. Видя, как её лицо исказилось от боли, пока она забирала агонию Джесси, Деррен положил руки ей на плечи, успокаивая и поддерживая. Его волку не нравилось, что ей больно, он хотел это изменить и как-то облегчить.
Кэти поставила напитки и сэндвичи.
– Ешьте. Вам нужна сила. – Она резко посмотрела на дочь. – Рони, сэндвич. Маркус, оставь немного остальным.
Одарив Кэти обворожительной улыбкой, Маркус взял себе три сэндвича, пока его пара звонила Калебу и Кенту, чтобы позвать в домик Алли. Менее чем через минуту мужчины были тут.
– И что там произошло? – спросил Брекен Ника.
Алли только наполовину слушала, как Ник пересказывал события, сосредоточившись на исцелении Джесси. Как парень мог улыбаться в такой агонии, Алли никогда не поймёт. Как только закончила, она повернулась к Зандеру, готовая предложить помощь. Но Деррен её оттянул.
– С ними всё в порядке, Алли, – настаивал Деррен, зная, что она не могла не помочь. – Их раны уже затягиваются.
– Да, и я могу ускорить процесс. – Раны Джесси были глубокими, но не обширными. – Мне хватит силы, чтобы ещё кому-то помочь.
Медленно сводя Деррена с ума, упрямая женщина пошла исцелять Зандера, Рони и Эли. Поскольку Маркус и Ник уже практически вылечились, вежливо отклонили её предложение. Затем Алли повернулась к Деррену с решимостью на бледном лице. Даже устав после исцеления остальных, она намеревалась ему помочь.
– Побереги силы, Алли. Я в порядке.
Она пристально изучала порезы на его лице.
– Нет, это не так. – И у него останутся ужасные шрамы, если раны заживут сами. А ещё от Алли не скрылись раны от когтей на боках.
– Раны выглядят хуже, чем есть на самом деле.
– В таком случае исцеление не отнимет у меня много сил. – Алли нахмурилась, когда ей в руки внезапно всунули сэндвич.
– Тебе нужно поесть, – сказала Кэти, прежде чем отойти.
– Я тут думала, – начала Шайя, привлекая всеобщее внимание. – Очень плохо, что все живут так далеко друг от друга. Калеб, Кент, Рони и Маркус должны переехать в основной дом на некоторое время. Их дома самые дальние, а значит они самые уязвимые для любых нападений.
