Текст книги "Преступление во имя страсти"
Автор книги: Сьюзан Ховач
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Когда она проснулась, солнце светило сквозь шторы; приблизившись к окну, Рэйчел увидела ярко-синюю подернутую рябью водную поверхность, тянувшуюся к четкой линии горизонта. Небо было чистым, безоблачным, без следов вчерашнего ненастья: белые пески, залитые лучами утреннего солнца, манили к себе. Часы показывали восемь; до обещанного Десимой завтрака оставалось много времени. Воспоминания о Десиме и вчерашней беседе с ней заставили Рэйчел на несколько долгих секунд замереть у окна; затем, поняв, что ей холодно, девушка вернулась в теплую постель.
Но беспокойство не отпускало ее. Спустя некоторое время, поняв, что ей уже не удастся снова заснуть, она встала, нашла слаксы, толстый свитер и начала одеваться. Через десять минут девушка выскользнула в коридор. Возле лестницы она замерла, прислушалась; в доме было тихо; Рэйчел решила, что все еще спят. Она спустилась в холл и услышала звуки, доносившиеся с кухни, где возилась экономка. Рэйчел пошла в противоположную сторону, открыла входную дверь и оказалась на свежем воздухе.
В солнечную погоду ландшафт выглядел иначе, чем вчера. Рэйчел зашагала вниз к причалу; над домом в зелени и багрянце возвышались горы; сейчас, в отсутствии дымки, она увидела четкие очертания деревьев на границе лесного массива, отделенного от дома болотистой местностью. Возле причала девушка остановилась, чтобы оглядеться; слева вдоль черных скал, окаймлявших залив, тянулись на юг пески; справа пляж заканчивался каменной глыбой мыса, уходившего в океан. Рэйчел повернула на юг.
Дул прохладный, но уже не промозглый бриз. Неяркое солнце слегка пригревало. Чайки пикировали на пенистые барашки волн кружили над черными скалами; воздушные потоки разносили их пронзительные крики, бесконечно повторяемые горами. Рэйчел вдруг почувствовала себя одинокой. Обернувшись, она бросила через плечо взгляд на дом, но Рошвен скрылся за выступом скалы; нигде не было видно следов цивилизации. Она заколебалась в растерянности, затем взяла себя в руки, улыбнулась своей чисто городской реакции и продолжала прогулку.
Скалы стали более высокими; у подножия отвесных гранитных утесов, поднимавшихся из песка, громоздились булыжники. Одни пещеры напоминали церковные своды, другие были высотой в человеческий рост. Решившись приблизиться к каменной поверхности. Рэйчел обнаружила глубокие водоемы, заполненные во время прилива, и множество ракушек и водорослей, застрявших среди гранита в воде.
Нагнувшись, чтобы рассмотреть крупную раковину, она вдруг почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Девушка резко обернулась, но поблизости никого не было, только кричали чайки и шумели волны. Сердце ее отчаянно затрепетало, она направилась прочь от скалы, двигаясь скованно и неуклюже; отойдя от зияющих пустот в камне к берегу, Рэйчел немного успокоилась. Она зашагала дальше и вскоре оказалась на другом скалистом полуострове, перед широкой полосой белых песков, прекрасных в своей девственности. Она устремилась навстречу им, забыв свой недавний глупый страх и испытав удивительный душевный подъем.
За ее спиной прозвучало рычание. Эхо разнесло громкий хриплый лай среди гор. Потрясенная девушка обернулась и увидела мчавшегося к ней огромного сенбернара с широко раскрытой пастью.
Никогда не имевшая дела даже с маленькими собаками, Рэйчел оцепенела от испуга. Когда псина добежала до девушки, Рэйчел невольно отступила на шаг назад, пытаясь защититься; она почувствовала, что щиколотки ее увязают в песке, и мгновенно поняла, что оказалась у самой границы зыбучих песков Клани. Она замерла, и пес тоже остановился, по-прежнему предостерегая ее лаем. Затем, покачивая хвостом, стиснул челюстями рукав ее куртки, чтобы вывести на безопасную твердь. Рэйчел бессознательно вытащила туфли из песка и последовала за Джорджем; сенбернар отпустил рукав куртки и печально посмотрел на девушку, словно изумляясь ее легкомыслию. Поглаживая собаку по голове, она увидела Дэниэла. Он стоял у входа в одну из пещер, но она заметила его, лишь когда он направился к ней. Он шел медленно, неторопливо, засунув руки в карманы старых темных вельветовых брюк; когда он приблизился к девушке, она увидела его настороженные глаза и неулыбающийся рот.
– Тебя не предупредили,– сказал он,– о песках Клани?
– О да, предупредили,– запинаясь, точно в школе, ответила Рэйчел.– Рохан говорил мне о них. Но я не думала... забыла...
– Вижу.
Он свистом подозвал собаку.
– Ко мне, Джордж.
Сенбернар послушно подошел к Дэниэлу и сел возле него на лесок, шевеля хвостом.
– Почему ты не окликнул меня раньше? – услышала свой голос Рэйчел.– Почему позволил дойти до края зыби и лишь тогда послал ко мне собаку?
– Я был уверен, что ты знаешь о песках и остановишься у их границы. К тому же сейчас отлив, и зыбь наименее опасна; риск возрастает во время прилива.
Его по-прежнему неподвижные глаза излучали нечто, пробудившее в Рэйчел смущение, которое, как она полагала, осталось в далекой юности. Она посмотрела в сторону, на море.
– И все же я считаю, что ты должен был позвать меня раньше,– резко произнесла она.
Что-то трудно определимое в его манере исчезло; он улыбнулся и заговорил голосом, полным обаяния и теплоты.
– Я действительно прошу меня извинить,– сказал Дэниэл.– Теперь я понимаю, что поступил неправильно, ты, верно, испытала потрясение. Позволь мне загладить мою вину, проводив тебя до дома и сварив тебе кофе.
Она бросила на него взгляд и тотчас опустила глаза, не успев ответить на его улыбку.
– Спасибо,– пробормотала Рэйчел.– Но со мной все в порядке.
– Но ты все же примешь мое предложение выпить кофе, надеюсь?
– Я... я обещала позавтракать с Десимой.
– Десима никогда не завтракает раньше половины десятого,– заметил Дэниэл,– мы вернемся в дом до этого времени. Конечно, поступай, как хочешь.
Он задел туфлей гальку, нагнувшись, подобрал ее и бросил в море.
– Кстати, какое впечатление произвела на тебя Десима? Она сильно изменилась с момента вашей последней встречи?
– Мне кажется, нет. Но я не успела разглядеть ее.
– Ты никогда не знала Десиму слишком хорошо, да?
– Нет, почему.– От удивления Рэйчел даже посмотрела ему в глаза.– Я очень хорошо ее знаю! Мы вместе учились в Женеве десять месяцев и стали близкими подругами.
– Да? Ты меня удивила.
– Почему? – не удержалась она от вопроса.
– Вы очень непохожи.
– Ты меня почти не знаешь,– услышала она свой голос – а с Десимой знаком немногим более шести недель, насколько мне известно.
– Кажется, я неточно выразился. Скажу так: я достаточно долго наблюдаю за Десимой, чтобы иметь о ней определенное мнение; пятнадцатиминутной беседы с тобой достаточно, чтобы понять, что вы с ней принадлежите к разным категориям женщин.
– И к какой категории ты относишь ее? Или я не вправе об этом спрашивать?
– Лучше этого не делать. Если я скажу тебе, ты можешь почувствовать себя обязанной передать это Десиме, раз она твоя близкая подруга.
– Поскольку ты считаешь это нежелательным,– сказала Рэйчел,– полагаю, твое мнение о Десиме не слишком лестно для нее.
– Я вовсе не намекал на это. Десима очень красива, обаятельна, она – прекрасная хозяйка дома. Вряд ли кто-то захочет оспорить это.
– Верно... появившись в Оксфорде после своего замужества, она произвела там настоящий переполох.
– Да, наверно. Я к тому времени уже покинул Оксфорд, не успев познакомиться с ней, однако я поддерживал связь с Чарльзом.
Он посмотрел на сенбернара, бродившего у края воды.
– Наверно, ты знала Чарльза еще до его женитьбы.
– Да. Рохан познакомил меня с ним, когда мы – Рохан и я – были еще очень молоды. Но мы видели его от случая к случаю. Он редко появлялся в доме родителей Рохана.
– Чарльз – замечательный человек,– сказал Дэниэл, не отводя глаз от собаки.– Он – один из самых выдающихся ученых, каких я встречал.
Рэйчел помолчала.
– Правда, странно,– сказал Дэниэл,– как мог столь умный человек совершить такую глупость?
Волны накатились на берег с шумом, но Рэйчел его не слышала.
– Конечно, ему не следовало жениться на Десиме. Я изумился его слепоте: он не разглядел вовремя, насколько они не подходят друг другу. Право, это сразу бросается в глаза.
– Он... сожалеет о своем браке? – после паузы спросила Рэйчел.
– Разве Десима не объяснила тебе, что их брак – чистая формальность?
– Да, но...
– Это главная причина того, что мы с сестрой живем здесь так долго – Маннеринги упрашивали нас не уезжать! Они наскучили друг другу и безумно обрадовались нам. Десима тебе этого не сказала? Извини, если я наговорил лишнего, но я полагал, что она тебе доверяет.
Только сейчас она поняла, что он пытается выяснить, как много ей известно и почему она приехала в Рошвен.
– У нас было мало времени.– Рэйчел внезапно смутилась.– Десима почти не говорила о том, почему вы прибыли в Рошвен и не уезжаете отсюда так долго.
– Ну, это легко объяснить.
Он указал на гладкий камень у подножия утеса.
– Присядем на минуту? Мы с Ребеккой решили посетить вдвоем эдинбургский фестиваль – она только что сдала кандидатские экзамены и решила устроить себе каникулы перед поисками работы; я, находясь в отпуске, также располагал временем. Вспомнив, что Чарльз когда-то писал мне о Р ошве не, я подумал, что неплохо после фестиваля взять напрокат автомобиль и отправиться по побережью в северо-западную Шотландию. Я сообщил Чарльзу о наших планах, и он предложил остановиться в Рошвене.
Это место заворожило меня с первого взгляда. Наверно, любой цивилизованный человек время от времени мечтает найти совершенно изолированное и свободное от всех городских соблазнов место, но большинству так и не удается оказаться там. Рошвен – именно то, о чем я мечтал. Он наклонился, чтобы ласково провести указательным пальцем по спине собаки. Ветер, дующий с моря, взъерошил ее шерсть невидимой рукой.
– Но с людьми что-то происходит,– сказал он, помолчав,– когда они попадают в ловушку между горами и морем, оказываются отрезанными от общества и вынуждены контактировать друг с другом теснее, чем обычно. Человека затягивает в водоворот; одна личность постоянно задевает о другую; люди узнают друг друга слишком хорошо, и в отношениях появляется дискомфорт. Нам с Ребеккой следовало давно уехать отсюда, но мы этого не сделали. Десима умоляла нас остаться до ее дня рожденья. Чарльз тоже хотел того же самого, и, вероятно, наше желание покинуть Рошвен было не слишком сильным.
Он замолчал. Возникла пауза.
– Я не совсем поняла твоей фразы о водовороте,– медленно произнесла Рэйчел.– Несомненно, приезд Рохана – и теперь мой – разрядит обстановку, если она была напряженной.
– Лучше бы Квист не появлялся здесь,– резко заметил Дэниэл.– Что касается тебя... Посоветую тебе одно – убраться отсюда как можно скорей. Здесь происходят вещи, объяснить которые я тебе не могу. Уезжай, прежде чем ты окажешься втянут в водоворот и обнаружишь, что бежать поздно.
Волна разбилась о берег, обдав их пеной. Прилив наступал на Дэниэла и Рэйчел; с юга до девушки донесся шорох откатной волны, которую засасывали пески Клани.
– Я тебя не понимаю,– упрямо произнесла Рэйчел.– Что ты пытаешься сказать?
Поверх шума волн прозвучал чей-то голос. Резко обернувшись, они оба увидели идущую к ним Ребекку; поняв, что они заметили ее, она подняла руку в приветствии.
– Ради Бога,– обратился Дэниэл к Рэйчел,– не повторяй сказанное мной Чарльзу, Десиме или Квисту. Это предназначалось только для твоих ушей.
– Конечно,– резко отозвалась она, раздраженная тем, что он счел нужным сделать такое предупреждение, и поняла, что рот ее пересох, а конечности онемели от напряжения.
Ребекка уже приблизилась к ним.
– Давно не было такого чудесного утра,– заявила она, подходя ближе.– Ты привезла с собой хорошую погоду, Рэйчел!
Ветер сдул на глаза ее короткие волосы, и она нетерпеливо откинула их. На девушке была твидовая юбка и темно-зеленый свитер; простая одежда оттеняла резкие черты ее сильного лица и огонь в глазах. Это было не хорошенькое и не красивое, но приятное лицо; Рэйчел решила, что его портят следы агрессивности, свидетельствующей о том, что Ребекка привыкла всегда добиваться всего сама, ничто не давалось ей без усилий.
Рэйчел, до своей поездки в Женеву посещавшая дневную школу для девочек, успела за свою жизнь повидать многих людей и без труда охарактеризовала для себя Ребекку. Ребекка была из тех, кто сидит на первой парте и всегда знает ответы на все вопросы; она, очевидно, обладала острым умом и языком и легко наживала себе врагов, хотя и стремилась дружить с людьми – она казалась одинокой, несмотря на воинственный, независимый вид. У Рэйчел сочувствие всегда пересиливало неприязнь.
– Ты рано встала,– приветливо сказала она Ребекке.– Ты всегда гуляешь перед завтраком?
– Я, разумеется, не валяюсь в постели до десяти с едой на подносе, если ты имеешь в виду это. Дэнни, Чарльз собирается сегодня утром в Кайл-оф-Лохалш за продуктами для торжественного обеда. Кажется, ты говорил, что хочешь до субботнего вечера съездить туда за подарком для Десимы.
– Я подумаю.– Он повернулся к Рэйчел.– Ты приготовила подарок для Десимы?
– Да, я привезла маленький презент из Лондона.
– В таком случае, раз ты обладаешь опытом по части выбора подарка для нее, может быть, ты съездишь с нами в город и поможешь мне выбрать что-то? У меня нет никаких идей, твой совет придется кстати.
– Выбор не представит серьезной проблемы,– вмешалась Ребекка, прежде чем Рэйчел успела ответить.– Вряд ли Рэйчел захочет сегодня возвращаться в Кайл-оф-Лохалш.
– Я... я уверена, Ребекка сможет подсказать тебе не хуже меня, что купить Десиме, Дэниэл...
– Как хочешь.
Он резко повернулся и быстро зашагал по песку в сопровождении сенбернара.
– Ты, вероятно, найдешь в городе отличные гаэльские украшения.– Рэйчел подсознательно пыталась сгладить возникшую неловкость.– Тебе не составит труда выбрать что-то подходящее.
– Я тоже так считаю,– отчеканила Ребекка.– Я удивлена, что он тебя позвал. Ему следовало понять, что ты вчера слишком устала после путешествия, чтобы снова утомляться сегодня. Кстати, как ты себя чувствуешь? Вид у тебя утомленный.
– Я...
– Ты сегодня так рано встала, верно, плохо спала?
– Ну, я правда...
– Всегда трудно привыкнуть к новому месту, правда? Рошвен должен казаться неудобным, примитивным после лондонского пригорода... Скажи мне, как тебе удалось встретить утром Дэниэла? Я искала его повсюду.
Рэйчел внезапно спросила себя, почему ее выводили из себя люди, любой свой вопрос предварявшие словами «скажи мне».
– Я случайно увидела его на берегу,– сухо отозвалась она и отметила, что ее раздражение нарастает с каждой минутой; она редко позволяла себе реагировать на дурные манеры, но Ребекка действовала на нее наихудшим образом.
– Но почему ты ушла так далеко на юг? Пески Клани...
– Да,– вежливо произнесла Рэйчел.– Я слышала о песках Клани.
– Слышала? Это хорошо... Они напомнили мне о романе Вальтера Скотта, где герой попал в зыбь. Как он называется? «Ламмерт мурская невеста», да? Или «Красная перчатка»? Нет, зыбучие пески описаны, конечно, в «Заливе Форт».
– Да,– согласилась Рэйчел, не читавшая романа.
– Ты знакома с творчеством Скотта? У Чарльза есть полное собрание его сочинений. Какая у него библиотека! Обидно, что Десима не читает ничего, кроме дурацких женских журналов... У нее, по-моему, очень поверхностное образование.
– Похоже, она считает его достаточным.
– Ты полагаешь? Но тогда она не очень-то умна, верно? Да и с психикой у нее не все в порядке, я в этом уверена.
Прохлада, сквозившая в беседе, кристаллизовалась в лед неприязни.
– Что ты имеешь в виду? – резко спросила Рэйчел,– Десима нормальней нас с тобой.
– О, ты в отличие от меня не жила здесь эти последние недели! Она вела себя действительно странно – поэтому мы все уговорили ее пригласить тебя. Чарльз в особенности убежден, что ты ей поможешь, окажешь успокаивающее влияние... Она становится неврастеничкой, хотя мне и неприятно употреблять это слово применительно к ней. Чарльз изрядно намучился с женой.
– Я не совсем...
– Я могу говорить тебе все это, потому что ты должна реально представлять ситуацию, чтобы правильно вести себя с Десимой... О, вот и Рошвен! Как быстро идет Дэниэл! Он уже почти у причала... А в дверях стоит Рохан – смотри, он машет тебе рукой! Он странный человек, необычный, точно иностранец. Скажи мне, он не чистокровный англичанин, да?
– Его отец родом из Швеции. Но насчет Десимы...
– Из Швеции? Ну конечно, все знают, шведы – странная нация... Да, Десиму очень жаль. Я постоянно старалась держаться с ней по-дружески, приветливо, но она просто игнорирует все мои усилия. С момента нашего приезда проявляет враждебность, старается осложнить жизнь Чарльзу – это служило постоянным источником неловкости.
– Тогда я удивлена тому, что ты здесь задержалась,– сказала Рэйчел,– раз у тебя плохие отношения с хозяйкой дома.
– Моя дорогая, ее поведение ничем не спровоцировано! Она не имеет повода для него! Чарльз один или два раза доверился мне: Десиме кажется, что ей угрожает некая опасность... Как только они вернутся в Оксфорд, он организует ей визит к врачу – ты понимаешь? Я хочу сказать – это ненормально. Она хочет спрятаться от мира здесь, в глуши. Не желает возвращаться в Оксфорд. Представляешь? Она не желает возвращаться в Оксфорд! По-моему, она испытывает страх перед обществом, боится показываться на людях. Я считаю, это обычное психическое расстройство.
– Мне Десима кажется абсолютно здоровой,– возразила Рэйчел,– и я не согласна с твоей оценкой ее интеллекта. Она проявляла большие способности в школе. Если она не интеллектуалка, это еще не означает, что она глупа.
– Да, конечно, чем дольше ты здесь пробудешь, тем очевидней для тебя станет ее душевное состояние.– Ребекка словно не слышала возражений Рэйчел.– Я могу сказать одно: последнее время она ведет себя крайне странно.
Возникло неловкое молчание.
– Похоже, Рохан хочет поговорить с тобой,– сказала Ребекка, увидев, что молодой человек спустился к берегу и снова помахал им рукой, желая привлечь их внимание.– Ты меня извинишь? Я хочу узнать, в какое время Дэниэл поедет в Кайл-оф-Лохалш.
Она быстро зашагала по песку...
Дэниэл находился на борту лодки, привязанной к причалу; Рэйчел увидела, что он поднялся из каюты и подождал в рубке идущую к нему сестру. Он казался маленькой, удаленной деталью большого пейзажа, состоящего из моря, неба и гор.
– А, вот ты где! – констатировал Рохан то, что он видел уже пять минут. – Что с тобой? Почему ты встала так рано?
Он еще находился в нескольких метрах от Рэйчел, но спокойный утренний воздух ясно доносил его слова до девушки.
– Что за тайное свидание с Дэниэлом? – добавил он, подходя ближе.– Я видел, как он шел вслед за тобой по песку! У Ребекки был обиженный вид, когда она чуть позже вышла из дома и увидела, что любимый брат отправился куда-то без нее – обычно они прогуливаются по утрам вдвоем. Что тебе сказал Кэри? Что ему нужно?
– Ничего,– рассеянно ответила Рэйчел, по-прежнему обдумывая свою беседу с Десимой, затем ее мысли переключились на Дэниэла, и она добавила более уверенно: – Абсолютно ничего.
– Ха-ха! – тотчас произнес Рохан.– Ха-ха! Дорогая моя, только не говори мне, что ты находишь его неотразимым! Не говори мне...
– Нет, конечно, я не скажу тебе этого, потому что так не считаю! Ради Бога, Рохан, помолчи. Еще слишком рано для подобной чепухи. Слушай, я хочу поговорить с тобой, давай присядем на минуту, прежде чем мы вернемся в дом.
– Хорошо,– охотно согласился Рохан, шагнув к длинному камню и сев на него.– В чем дело? Кэри...
– Забудь на минуту о Дэниэле, ладно? Я хочу поговорить с тобой о Ребекке.
– Правда? Это необходимо? Хорошо, хорошо! Не строй из себя обиженную! Я лишь шутил. Так что насчет Ребекки?
– У нас сейчас состоялась весьма необычная беседа. Она говорила такие фантастические вещи, что я просто потеряла дар речи.
– Например?
– Ну... что у Десимы – мания преследования...
– О Боже!
– ...что она психически нездорова...
– Что ты на это ответила?
– Как ты полагаешь? Я как можно вежливее дала ей понять, что в помощи врача скорее нуждается она сама, а не Десима.
– Неужели ты так сказала?
– Ну, честно говоря, не совсем так, но я возразила ей и сказала, что Десима психически здорова, как и мы.
– Хм.
– Разве я не права? Слушай, что здесь происходит? Почему Ребекка сказала такое? Что случилось до моего приезда?
Рохан молчал. Она увидела, что складки удивления возле его рта разгладились, серые глаза помрачнели.
– Сказать так Ребекка могла по ряду причин,– произнес он наконец.– Во-первых, Десима не любит Ребекку и не считает нужным скрывать это. Во-вторых, Ребекка тоже не жалует Десиму – главным образом, вероятно, потому, что она всегда презирала женщин, уступающих ей самой по интеллекту. В-третьих, Десима действительно ведет себя очень странно.
– Я этого не заметила. Мне она показалась абсолютно нормальной.
– Да, конечно,– сказал Рохан.– Ей удалось создать нормальную атмосферу, когда ты вчера приехала.
– Я не понимаю,– сказала после паузы Рэйчел.
– Обстановка была далека от нормальной, Рэйчел, и все это исходит от Десимы. Я бы не сказал тебе этого, если бы не знал тебя всю жизнь; мне известно, что вы некоторое время были близкими подругами; ты, возможно, по-прежнему считаешь себя ее близкой подругой, хотя, вероятно, и не столь близкой, как прежде. Я слишком хорошо знаю тебя, Рэйчел, чтобы лукавить; я бы проявил неискренность, не предупредив тебя, что с Десимой тебе стоит дружить меньше, чем с кем бы то ни было.
– Но мне казалось, что она тебе нравится! Когда ты познакомился с ней…
– Тогда я не знал Десиму; сейчас ты не знаешь ее; она – плохой человек, Рэйчел. Она измучила Чарльза и сейчас испытывает его терпение. Я уговариваю Чарльза развестись с ней, но они еще не прожили вместе трех лет, а получить развод до этого срока нелегко. К тому же он настроен против расторжения брака из-за общественного мнения; сегодня развод – не позор, как когда-то, но Чарльз вращается среди пожилых людей с консервативной моралью; развод способен повредить ему. Однако, несомненно, когда-нибудь все кончится этим. Вряд ли Десима покинет Рошвен и вернется с Чарльзом в Оксфорд к началу семестра; общественность все равно узнает об их разрыве.
– Он упустит деньги Десимы в случае развода, верно?
– У Чарльза достаточно средств! Он может не беспокоиться об этом.
– Ни у кого не бывает достаточно денег,– насмешливо сказала Рэйчел.– Сколько бы их ни было у человека, ему всегда мало.
– Но Чарльз женился на Десиме не ради денег, Рэйчел! Он увлекся ею из-за ее красоты, индивидуальности, сексапильности – называй это как хочешь! Возможно, ты мало видела его до женитьбы и после их помолвки – он втрескался в Десиму по уши, а когда мужчина влюблен в банковский счет, а не в хорошенькую женщину, он редко ходит с отсутствующим взглядом в глазах, теряет аппетит и сон.
– Но когда началось разочарование? Не тогда ли, когда он обнаружил, что она не хочет продавать Рошвен?
– Это она так говорит? Она говорила с тобой о своем браке?
– Она призналась, что несчастна.
– Она несчастна! Боже! А что насчет Чарльза? Не знаю, почему она вышла за него, но только не по любви. Может быть, ей нравилось, что он старше ее, имеет громкое имя в академических кругах. Может быть, она находила его обаятельным и ее привлекала сама идея замужества. Но она не любила его! Она, возможно, красива, оригинальна, соблазнительна, но в первую очередь холодна, как здешнее северное море, пуста и бесплодна, как окружающие нас голые скалы. Что касается любых проявлений физической, интимной жизни, то это ее просто не интересует. Кто, по-твоему, предложил обзавестись разными спальнями? Только не Чарльз! Чарльз – нормальный мужчина, если говорить о сексе. Сейчас, думаю, он даже был бы не прочь завести детей. Но хочет ли их Десима? Конечно, нет! Она способна любить только себя. Чарльз был для нее новинкой, но она быстро заскучала. Она зевала на светских мероприятиях, которые посещала с ним, ставила Чарльза в неловкое положение своими выходками, унижала мужа нежеланием приспособиться к его миру. Она даже флиртовала с аспирантами Чарльза, чтобы досадить ему,– да она готова кокетничать с кем угодно! Десима жить не может без всеобщего восхищения.
Они помолчали.
– У всего есть две стороны,– наконец медленно произнесла Рэйчел,– и я. не удивляюсь, узнав, что брак Маннерингов в этом смысле не исключение, Но тут налицо расхождение в оценках, так что, несомненно, кто-то из супругов должен лгать! Если верить Десиме...
– Да, что говорит Десима? Я не знал, что ты уже имела возможность побеседовать с ней.
– Мы поговорили немного вчера вечером после обеда, она дала понять, что несчастна и что Чарльз женился на ней из-за денег. Она также сказала, что он ведет себя странно, и...
– Чарльз? Но это нелепость!
– Да? В любом случае она заявила, что рада моему приезду; я должна стать отвлекающим фактором, занять тебя, чтобы Чарльз не думал, что у вас с Десимой роман.
Рохан внезапно побледнел.
– Десима и я – но это невообразимо! Смешно! Абсурдно!
Он уставился на Рэйчел широко раскрытыми негодующими глазами, и впервые с момента своего прибытия в Рошвен девушка заметила таившиеся в них за маской беззаботности напряжение и страх. Значит, Рохан уже каким-то образом втянут в водоворот, возникший здесь. Она вспомнила предостережение Дэниэла, но, прежде чем девушка раскрыла рот, Рохан произнес сдавленным, едва сдерживаемым голосом, который Рэйчел с трудом узнала:
– Десима солгала тебе. Почему Чарльз должен подозревать меня в попытке завязать роман с ней, когда совершенно очевидно, что ее гораздо больше интересует Дэниэл Кэри?
