Текст книги "Заслуженный приз"

Автор книги: Сью Краммонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Не я. Мама. Это она… предлагает тебе пожить недели две вместе с ней в коттедже Рэйчел, в Дроэде! – выпалила Роберта.

Ричард Бринсли недоверчиво прищурил свои голубые глаза.

– Глэдис сама предлагает? Ты уверена, что дело того стоит?

– Ну конечно же. – И Роберта ласково улыбнулась. – Почему же нет?

– Много прошло времени с тех пор, как мы с твоей матерью последний раз ночевали под одной крышей, – сухо заметил Ричард. – А теперь она ни с того ни с сего предлагает провести с нею две недели вдвоем?

Роберта подняла глаза и увидела в дверях медсестру. Та явно собиралась выпроводить засидевшуюся посетительницу. Молодая женщина поднялась.

– Мама звонит каждый вечер узнать о твоем здоровье. Так что мне сказать ей сегодня? Да или нет?

Ричард вопросительно посмотрел на дочь.

– А что мне следует ответить – с твоей точки зрения?

– То, что посчитаешь нужным, – быстро откликнулась Роберта. – Подумай пока над этим. И завтра скажешь мне о твоем решении…

Глэдис Бринсли позабавило изумление мужа.

– Ладно, я сама ему позвоню и скажу, что хотела как лучше. А если его пугает перспектива провести две недели в моем обществе, он может взять с собой кого-то другого, если захочет. У него есть кто-нибудь? – спросила она.

– Нет, мама. По крайней мере, мне ни о чем таком неизвестно. Спроси у него завтра сама, когда позвонишь.

На следующий день ближе к вечеру, очищая кусочек за кусочком с ужасающей медлительностью, Роберта сняла краску со второго лица. Как и первое, его покрывал потемневший растрескавшийся лак, но черты лица можно было различить и заметить неоспоримое сходство между двумя девушками.

– Сестры? – восхищенно спросил Лэм.

– Может быть, – отозвалась Роберта, вращая головой, чтобы размять ноющие мышцы. – Завтра дочищу, и станет видно лучше. Возможно, завтра же я доберусь и до подписи. – Она взглянула на часы, надеясь, что Клемент появится еще до конца рабочего дня.

Боб и Лэм вернулись к своим гравюрам. А Роберта сняла линзы-очки и посмотрела на картину. Даже сквозь потемневший от времени лак лица девушек светились как две свечи. Над этим полотном работал не подмастерье и не средней руки художник. Стало быть, красавицы происходили из богатой семьи. Интересно, кто они? – подумала Роберта и вздрогнула от чьего-то прикосновения к своему плечу.

– Извините, что напугал вас, – сказал Клемент Кларенс.

Роберта поспешно повернулась к нему.

– Я что-то задумалась.

– Да, мы были правы, – выдохнул Клемент, глядя на полотно с таким видом, будто нашел бесценное сокровище. – Действительно еще одна фигура.

– Не «мы», а «вы», – поправила его Роберта. – Похоже, они сестры, а?

– Несомненно. И я даже знаю, кто они такие. – Клемент повернулся к Роберте, его глаза горели триумфом. – Не желаете ли съездить в воскресенье в Типперэри на предмет дополнительных изысканий?

Роберта поразмыслила над этим предложением, которое почему-то пришлось ей по душе.

– То есть вы не хотите, чтобы я работала в выходные? – чуть насмешливо спросила она.

– Конечно нет, – в тон ей ответил Клемент. – Я не рабовладелец.

Роберта засмеялась и помахала рукой Лэму и Бобу, маячившим в дверях.

– Спасибо вам большое! Идите, я сама закрою.

Когда рев «хонды» затих вдалеке, Клемент, одетый в старые джинсы и в футболку, помог Роберте вымести из мастерской использованные ватные тампоны, отнести в кладовую полотно и закрыть все замки. И потом принял предложение попить чаю.

– Страшно хочу пить, – признался он, пока они шли к дому. – Я только что вернулся из Дублина.

После счастливого примирения с Дженис?

– Был вчера на аукционе, ночевал у Гвен, а на обратном пути зашел на вернисаж.

– Что, в таком виде? – удивилась Роберта и задумалась: интересно, кто это еще за Гвен такая?

– На большие распродажи или вернисажи я всегда хожу в таком виде. Это мой камуфляж. Еще очки и старая шляпа – и никто меня не узнает. Довольно трудно торговаться, когда ты одет с иголочки, мисс Бринсли.

– Можно поздравить вас с успехом? – спросила Роберта, пропуская Клемента в кухню, на редкость чистую благодаря утреннему визиту миссис Маргарет О'Коннор, которая убиралась на Финьюкейн-фарм еще во времена тети Фионы.

– Увы, у меня увели из-под носа одну стоящую вещь на аукционе, – посетовал Клемент. – Но я приобрел очаровательный натюрморт в духе «малых голландцев»; ему реставрация не требуется, вам на радость. Еще я ухватил красивую фарфоровую лохань, расписанную водорослями. Раньше в таких хозяйки держали живую рыбу.

Клемент присел на край кухонного стола, качая ногой. Он не скрывал своей радости, вызванной удачными приобретениями, и Роберта подумала, что понимает отца, привязавшегося к этому человеку.

– Надеюсь только, – продолжал Клемент, состроив обеспокоенную физиономию, – что отец одобрит мои траты.

– Если не одобрит, – возразила Роберта, ставя чайник, – деньги, которые вы получите за наших красавиц, смягчат его сердце. – Она сняла кепку и тряхнула головой, отчего волосы рассыпались по плечам. – И не понадобится платить процент тому, кто поведет аукцион.

Клемент широко улыбнулся в ответ.

– Ага. Жалко, что каталог уже напечатали, когда я нашел картину.

Роберта протянула ему чашку.

– Неужели вы не можете пустить слух?

– Этим я и займусь, когда будет ясно, чье это полотно. Возможно, мои слова опять прозвучат бахвальством, но на наши аукционы собирается избранное общество, особенно когда выставляются картины.

– Я тоже могу поговорить кое с кем, – предложила Роберта.

Клемент приподнял бровь.

– С кем именно, если не секрет?

– С моим другом, Кевином Макдермотом. Я уже упоминала о нем?

– Упоминали.

– У него своя галерея, и к тому же он неплохой реставратор. Мы раньше работали в одной мастерской – так и познакомились. Кевин знает много народу в нашем бизнесе. Я могла бы намекнуть ему, что ожидается нечто особенное… Если вы не против, естественно, – добавила Роберта.

– Это и есть ваш любитель городских тротуаров? – поинтересовался Клемент.

– Он самый.

– И вы не прочь побеседовать с ним о моей находке? – Глаза Клемента блеснули вызовом. – Означает ли это, что вы настроены уже не столь враждебно по отношению ко мне, а, мисс Бринсли?

Роберта пожала плечами.

– Мне просто интересно посмотреть на реакцию Кевина, когда он увидит вашу находку во всем ее блеске.

Клемент поставил чашку на стол.

– Но ведь я мог и ошибиться, – спокойно сказал он, и Роберта впервые уловила неуверенность в его взгляде. – Вдруг это подделка?

Молодая женщина покачала головой.

– Нет, это похоже на подлинник. Не забывайте, я уже давно реставрирую картины.

– А как давно?

– Профессионально – девять лет. Но я работала с отцом еще тогда, когда училась в школе. И многое переняла у него уже в юности.

– Сколько же вам лет, Роберта? – не удержался Клемент от вопроса.

– Тридцать, – улыбнулась молодая женщина. – Ну как?

– На вид вам больше восемнадцати не дашь.

– Ну спасибо.

Внезапно лицо Клемента сделалось серьезным.

– Ох, я все о своих делах… И забыл спросить, как там Ричард.

– Хорошо, но вчера вечером я его заставила призадуматься, – хихикнув сказала Роберта и указала на чашку. – Еще чаю?

– Пожалуйста. Но над чем призадуматься? – спросил Клемент.

– Моя мать предлагает отвести его на морское побережье, в Дроэду, – объяснила Роберта. – Папа был совершенно ошеломлен.

– Я знаю про развод ваших родителей. Простите, что вмешиваюсь не в свое дело, – осторожно начал Клемент, – но вы уверены, что ваши мать и отец уживутся?

– О, конечно! Это был вполне цивилизованный развод. Но с тех пор им не случалось проводить вместе много времени. – Роберта философски пожала плечами. – Решение за отцом. Он всегда может вернуться домой, если ему что-то не понравится.

Клемент допил чай и слез со стола.

– Кстати, вы так и не ответили на мой вопрос.

– На какой?

– Поедете ли вы со мной в Типперэри.

Сидеть в Финьюкейн-фарм одной все воскресенье? Нет уж, спасибо!

– Мне взять с собой ланч? – спросила Роберта.

Глаза Клемента блеснули.

– Я так понимаю, ваш ответ «да»? Молодая женщина кивнула.

– Но при условии, что я успею вечером навестить отца. Спасибо за предложение – я никогда не была в тех местах.

– Отлично, значит, ланч на вас. Мы найдем по дороге паб, настоящий ирландский паб, и за едой я вам расскажу то, что уже знаю.

– Я думала, вы уже рассказали, – откликнулась заинтригованная Роберта.

– Нет, еще даже не начал. – И Клемент хитро улыбнулся. – Оставлю вас в неведении до воскресенья, чтобы вы не передумали.

Когда они шли к двери, он сказал:

– Спасибо, Роберта.

– Но за что?

– За перемирие, – суховато ответил он. – Я неверно начал кампанию, знаю. Но мне хотелось бы надеяться, что теперь мы сможем стать друзьями. Как думаете?

Роберта с улыбкой пожала плечами.

– Думаю, что да. Иначе бы не согласилась провести с вами выходной.

Клемент шагнул к ней.

– А этот ваш Кевин… Он важен для вас?

– Мы не живем вместе, если вы об этом. Но часто видимся. Общие интересы и все такое.

– Звучит несколько прохладно.

– У вас с Дженис было не так?

Клемент хмыкнул и, как бы сдаваясь, поднял руки.

– Все, мир. Никаких больше переходов на личности. Только хотел еще спросить, как вам сегодня спалось.

– Хорошо, честное слово. Положив трубку после вашего звонка, я добрела до кровати и заснула, едва коснувшись головой подушки. И проснулась по будильнику – впервые за долгое время.

– Хотите, буду звонить вам каждый вечер? Вдруг поможет? – предложил Клемент. – Или даже могу ночевать у вас в гостиной на диване.

Роберта откинула голову и рассмеялась, к вящему удовольствию наблюдающего за ней мужчины.

– Нет, не выйдет! – заявила она.

Клемент сразу поскучнел.

– Поймите меня правильно, Роберта. Я говорил безо всякой задней мысли, говорил то, что имел в виду. Мне просто не нравится, что вы ночуете тут одна. Я могу спать здесь, внизу, а уезжать на рассвете. Вы даже не заметите моего присутствия.

Неужели он это серьезно? Но если Клемент Кларенс будет ночевать в одном с ней доме, ей точно не сомкнуть глаз!

– Спасибо за предложение, – искренне сказала она. – Но это доставит вам слишком много хлопот.

– Жаль, – вздохнул Клемент и, к изумлению Роберты, наклонился и поцеловал ее в щеку. – Передавайте Дику мои наилучшие пожелания. Увидимся завтра.

– Угу, – откликнулась Роберта.

Нежное прикосновение подействовало на нее сильнее, чем ей хотелось признать.

Клемент мгновение поколебался. И Роберте почудилось, будто он собирается снова поцеловать ее. Но вместо этого Клемент криво улыбнулся и, открыв входную дверь, направился к своей машине. Только помахал, прежде чем сесть и уехать.

Перемирие, думала Роберта, закрывая дверь. Означает ли это, что враждебности конец? Поразмыслив, она пришла к выводу, что да. Ведь враждебность проявляла только она одна. И если честно, трудно сердиться на Клемента Кларенса, некоторое время с ним пообщавшись.

Сиды, эти древнеирландские божества, при рождении наделили его множеством даров. И он вовсе не был избалованным отпрыском богатой семьи, каким Роберта его представляла. Не только красота и шарм, но также вкус и интеллект отличали его. Короче говоря, Клемент нравился Роберте гораздо больше, чем она могла бы вообразить до встречи с ним. Да и ему она тоже пришлась по вкусу – тут ошибки быть не могло. И не только как реставратор.

4

Обычно Роберта проводила выходные дома, занимаясь стиркой, глажкой и прочими хозяйственными делами. Но в субботу не смогла противиться искушению и взялась за портрет. Поскольку не было ни Лэма, ни Боба, чтобы отвлекать ее от работы сандвичами и кофе, она трудилась без перерывов и часам к трем удалила большую часть темной краски.

Роберта внимательно посмотрела на лица девушек, такие похожие и такие разные. Лицо первой, которое привлекло внимание Клемента в аукционном зале, светилось счастьем, но почему-то порождало у Роберты печальные предчувствия. За что ослепительную красавицу изгнали на чердак пылиться и покрываться паутиной? Должно быть, что-то или кто-то погасил сияние этих фиалковых глаз. И Роберте показалось, что это как-то связано с дерзкой улыбкой ее сестры…

– Не беспокойся, если завтра я появлюсь позже обычного, – сказала Роберта, целуя отца на прощание. – Клемент везет меня куда-то в Типперэри.

– Просто как в романе, – откликнулся удивленный Ричард Бринсли. – Я-то думал, у вас с ним война не на жизнь, а на смерть. А что в Типперэри?

– Красавицы сестры с портрета, кажется, оттуда родом, из какого-то тамошнего поместья. Клемент надеется разузнать что-нибудь о моделях и о художнике.

– Хотел бы я поехать с вами. – Ричард хмыкнул. – Только ведь Клемент не захочет, чтобы я вам мешал.

– У нас вовсе не свидание, – сердито сказала Роберта, сверля отца взглядом. – И кстати, ты мне не сказал, что решил насчет отдыха в маминой компании.

– Разве нет, птичка? – спросил Ричард Бринсли с самым невинным видом и улыбнулся. – Конечно, мой ответ «да». Что я, дурак, отказываться от бесплатного отдыха на море?

На следующее утро Роберта приготовилась к путешествию. Надела белый топик, голубую блузку и синюю джинсовую юбку. День обещал быть жарким, и молодая женщина обрадовалась, увидев машину, в которой приехал Клемент: это был старинный открытый «бьюик». Судя по безупречному состоянию автомобиля, «бьюик» был гордостью владельца.

– Доброе утро, – сказала Роберта, восхищенно разглядывая машину. – Какое щегольство!

Клемент перегнулся через стекло и похлопал автомобиль по капоту.

– Любовь всей моей жизни. Доброе утро, Роберта! – И нахмурился, посмотрев на молодую женщину. – Выглядите чудесно, но откуда синяки под глазами. Под цвет юбки, что ли? Плохо спалось ночью?

– Да нет. – Накануне Роберта долго не могла уснуть, ожидая звонка Клемента. – Просто вчера не выдержала и взялась на наших леди.

А потом, когда стемнело, отнесла портрет к себе в спальню вместо того, чтобы запереть в кладовке.

Клемент неодобрительно посмотрел на нее.

– Не следовало вам вчера работать.

Роберта пожала плечами.

– Но портрет же нужен срочно. Кроме того, ужасно хотелось увидеть второе лицо. Хотите посмотреть? Картина ждет вас на кухонном столе.

Вслед за хозяйкой Клемент прошел в кухню – и замер перед портретом. Глаза его сияли от восторга.

– Я был прав! – выдохнул он наконец. – Теперь я в этом уверен.

– Думаете, Джервас?

Клемент покачал головой, не отрывая взгляда от полотна.

– Я тут порылся в архивах, погулял по музеям. Думаю, это Джошуа Силвис. Как и Джервас, он учился живописи в Италии.

– В самом деле? – спросила Роберта с замиранием сердца.

– Он не так известен, как Джервас, – продолжал Клемент. – Не так плодовит и умер молодым. Поэтому картины Силвиса – большая редкость. А уж произведение его кисти, о которой раньше ничего не было известно, произведет сенсацию.

– Да, эта вещь наделает шуму, – удовлетворенно заметила Роберта.

– В таком случае, давайте запрем ее покрепче, – сказал Клемент.

Когда они несли полотно в кладовую, он сказал с укоризной в голосе:

– Кстати, зачем вы вчера весь день работали? Ведь вам пришлось одной потом делать обход.

– Дело того стоило, – уверила Роберта своего собеседника, решив не упоминать о том, что портрет ночевал у нее в спальне.

– Теперь наверняка сдерете с меня сверхурочные, – шутливо проворчал Клемент.

– Непременно! – Роберта смело взглянула ему в глаза. – Да, мы еще не говорили о деньгах. Вы в курсе, мистер Кларенс, что мои услуги стоят недешево?

– Заплачу, сколько скажете, – уверил ее он.

– Что ж, скажите спасибо, что я человек совестливый, – улыбнулась Роберта. – И потом, опыта у меня поменьше, чем у отца.

Клемент, откинув голову, рассмеялся.

– Вот тут я с вами не согласен. По-моему, вы работаете не хуже отца, Роберта. Во всяком случае, он бы с этим согласился.

– Но он пристрастен!

Роберта приехала на Финьюкейн-фарм полмесяца назад, собираясь лишь неделю пожить у отца. Но когда тот заболел, пришлось остаться на более долгий срок: ждать выздоровления отца и делать самые срочные заказы.

Сегодняшняя поездка была первым выходом Роберты за пределы круга «работа – поездка к отцу в больницу – сон». И когда Клемент вез ее по залитому солнцем шоссе, молодая женщина ощутила, что впервые за долгие недели начинает расслабляться.

– Я подумал, что мы можем перекусить по дороге, – сказал Клемент. – А потом уже отправимся на розыски.

– И куда же?

– Увидите. – Клемент самодовольно улыбнулся. – Вчера я был очень занят: ездил на ланч. А сегодня вы увидите результаты.

– Вы всегда вредничаете? – с ехидством осведомилась Роберта.

Клемент не отводил глаз от дороги.

– Я всего лишь пытаюсь заинтересовать вас.

– Ой, ну как в романе!

– Надо думать, ваш владелец галереи потчует вас замысловатыми головоломками. А я предпочитаю ланч в пабе и таинственное путешествие.

Затея Клемента имела успех. Даже без соблазнительного обещания Роберта наслаждалась поездкой. Клемент не гнал, а словно специально ехал с такой скоростью, чтобы Роберта могла как следует разглядеть незнакомые места – поля, фермы и очертания холмов на горизонте. Кевин же, выбираясь за город, всегда изо всех сил давил на газ, считая само путешествие потерей времени.

Свернув с шоссе на неширокую дорогу, Клемент через несколько миль остановил машину у гостиницы в распадке между двух невысоких холмов.

– А вот теперь ланч, – сказал Клемент, паркуясь на площадке, забитой, к удивлению Роберты, разнообразным транспортом.

– Какое чудесное место! – воскликнула она, выбираясь из «бьюика». – Но народу тут… Вряд ли нам найдется место.

– Я заказал столик заранее, – просто сказал Клемент.

– Ну конечно! – засмеялась Роберта и, увидев одобрение в глазах своего спутника, спросила: – А почему вы так на меня смотрите?

– Вам следует чаще смеяться, – ответил он.

Роберта пожала плечами.

– Последнее время мне было немного не до смеха, Клемент.

– Как будто я не знаю! Жаль, я раньше не узнал, что Ричард заболел. Я бы появился на Финьюкейн-фарм совсем по-другому. И тогда, возможно, – продолжал он, покосившись на Роберту, – встретил бы более теплый прием.

– Сомневаюсь! – выпалила Роберта, проходя в шумный и полный народу бар.

Клемент прищурился и вопросительно взглянул на нее, пока их вели к столику в углу, у окна, которое выходило в садик. Но только когда им принесли напитки и оба сделали заказ, который официант записал мелом на основательных размеров доске, Клемент вернулся к ее словам.

– Так, значит, дело не в том, что я, не спросив про здоровье Дика, обрушился на вас с требованиями немедленно заняться картиной?

– Нет. – Роберта пригубила фруктового сока с содой, глядя на сидящего напротив Клемента.

Сегодня на нем была белая рубашка с закатанными до локтей рукавами и льняные светлые брюки, слегка помявшиеся после поездки. И выглядел он, как всегда, безумно привлекательно. Не заметить Клемента было невозможно.

– У меня такое ощущение, будто вы навели на меня вашу лупу, – сухо произнес он. – Так скажите, почему у меня не было шанса с самого начала.

– Папа мне еще в детстве прожужжал про вас все уши, – откровенно призналась Роберта.

Клемент уставился на нее, совершенно ошеломленный.

– Но я же тогда был ребенком. Чем же не угадил вам?

– В тот единственный раз, когда мы встретились детьми, вы вели себя со мной просто ужасно.

– А, так вот в чем дело… – протянул Клемент. – Я просто робел.

– Ох, да ничего подобного! Я была прыщавой толстушкой, и вы от меня нос воротили.

– Видите ли, я рассчитывал встретить парня, вот и все. Дик как-то не удосужился уточнить, что его Берти – девчонка.

Роберта хихикнула.

– И вы с трудом высидели обед, а потом в первый же удобный момент уехали на своем мотоцикле.

– Вы меня до полусмерти напугали. Сидели, молчали, как бука, только сверкали глазами с таким видом, будто вот-вот воткнете в меня хлебный нож, – возразил Клемент. – И вы вовсе не были толстой…

– Ой, не надо, была! – настаивала Роберта. – Когда родители развелись, я нашла утешение в еде. И когда мы встретились, я просто кипела от досады: ведь вы жили в Каррикмансе, а я – нет. Потом я возненавидела само ваше имя, ведь отец только о вас и говорил, когда я приезжала к нему на каникулы.

– Про вас Ричард мне тоже много рассказывал. Но в том возрасте я не интересовался девочками, неважно толстыми или худыми. – Клемент отхлебнул пива и криво улыбнулся. – Сказать по правде, Роберта, я заинтересовался вами, когда Ричард сказал, что вы унаследовали его таланты и склонности.

Роберта благосклонно кивнула.

– Другой мужчина стал бы петь дифирамбы моим глазам, а вы купились на мои профессиональные навыки.

– Глаза ваши мне тоже понравились, как и все прочие черты и детали внешности. Но вы были колючей как ежик, так что я помалкивал, – сказал Клемент напрямик и также прямо посмотрел в глаза Роберте. – Вы ведь не считаете, что Ричард думает обо мне больше, чем о вас?

– Нет, не считаю. Теперь, во всяком случае. Но тогда во мне кипела подростковая злость. – Роберта отвернулась и посмотрела на садик за окном. – Я ужасно завидовала вам, что вы проводите с отцом столько времени. И ненавидела бесконечные отцовские рассказы об отпрыске-вундеркинде, который нашел очередной шедевр. Потому так повела себя в ваш первый приезд. – Она снова перевела взгляд на своего собеседника. – Я тоже не хочу делить отца с кем-то еще.

Клемент кивнул.

– Понимаю вас. Но нельзя сказать, чтобы я много виделся с вашим отцом. Я приезжал к нему в мастерскую довольно часто. Но по большей части все каникулы – и в школе, и в университете – я проводил, занимаясь делами нашего аукционного дома. Начинал с самых низов. Это было нетрудно, мне нравилось все, даже работать грузчиком. Однако больше всего я любил посещать с отцом всякие выставки и распродажи или самостоятельно ходить по всяким лавчонкам, выискивая что-нибудь диковинное.

Вот так, не было никакого избалованного барчука, созданного воображением Роберты.

– У нас гораздо больше общего, чем я думала, – признала молодая женщина. – Чуть ли не все каникулы я проводила в мастерской отца…

– Учились у мастера.

– Не думаю, что отец считает себя мастером.

– А я считаю, – живо откликнулся Клемент. – И мой отец тоже.

Тут принесли заказанные блюда, и разговор прекратился, если не считать одобрительных возгласов, адресованных местной кухарке. И только когда они опять вышли на жаркое летнее солнце, Клемент сообщил своей спутнице, что сюрприз, о котором он говорил, – это приглашение в гости.

– Правда? – спросила заинтригованная Роберта. – А к кому? Или это все еще секрет?

– Мисс Эдна Риордан из Риордан-мэнора, что на берегах реки Шур, пригласила нас на чай.

– Ради Бога, – воскликнула изумленная Роберта, – кто такая эта Эдна Риордан?

– Последний отпрыск семейства, владевшего нашим полотном, – торжественно объявил Клемент. – Будучи в Дублине, я узнал, откуда взялась картина, и выяснил, что случилось с поместьем владельцев. Мисс Риордан продала особняк, и его переделали в дом для престарелых. Но с условием, что до конца своих дней она будет бесплатно жить в своих старых комнатах и получать полноценный медицинский уход.

– Здорово! – восхитилась Роберта.

– Ей скоро восемьдесят, но держится старушка прекрасно, – сказал Клемент, мечтательно улыбнувшись. – Немного хромает, но все еще весьма элегантна, и с головой у нее в порядке. Я просто влюбился в нее.

– Так вот где вы были вчера, – брякнула Роберта и покраснела под взглядом Клемента.

– Вы скучали по мне? – быстро спросил он.

– Нет, – солгала молодая женщина.

– Я бы позвонил, но вернулся за полночь. Не хотелось снова вас пугать.

– Я не трусливая мышка! – ехидно откликнулась Роберта.

– Вы больше похожи на тигрицу. – Клемент серьезно посмотрел на свою спутницу. – Позапрошлой ночью я очень корил себя за поздний звонок.

– Я испугалась, что звонят из больницы, – призналась Роберта.

– До меня это слишком поздно дошло, – покаянно произнес Клемент. – Больше не повторится.

– А больше я и не буду так волноваться, – небрежно обронила Роберта.

– Тогда я буду звонить каждый вечер в десять часов. Можно? – спросил он.

– А это не создаст вам проблем?

Клемент улыбнулся.

– Не создаст. И вы запросто звоните в Братер-коль, если не спится и охота поболтать со мной.

Роберта и помыслить не могла о том, чтобы звонить Клементу посреди ночи, кроме как в случае крайней необходимости. Но, тем не менее, улыбнулась, выражая согласие.

Вскоре машина свернула на проселок, который вилял между холмами. Потом дорога выпрямилась: теперь она пролегала между лужайками с коротко подстриженной травой. Наконец вдали показался старинный дом: белые отштукатуренные стены, крест-накрест пересеченные балками.

По просьбе своей спутницы Клемент остановил машину на некотором расстоянии от особняка, чтобы дать возможность полюбоваться архитектурой Риордан-мэнора, украшенного даже небольшой башенкой.

– Славный особняк, – негромко произнесла Роберта.

– Мисс Риордан говорит, что новый владелец просто из кожи вон вылез, реконструируя дом. Ведь он числится в списке культурных ценностей, причем ступенью выше вашей фермы. Это означает, что здесь смогут жить только самые богатые старики.

При упоминании о списке культурных ценностей взгляд Роберты потемнел: она немедленно вспомнила историю с починкой фундамента Финьюкейн-фарм.

– И мисс Риордан ничего не имеет против того, чтобы под ее крышей жили посторонние люди? – спросила она, отгоняя непрошеные мысли.

Клемент пожал плечами.

– У меня сложилось впечатление, что она пойдет на все, лишь бы остаться жить в своем доме.

– Трудно ее винить, ведь это просто сокровище. Но, конечно, дом слишком велик для одинокой пожилой леди. Только подумайте, сколько стоит его содержание!

– Именно последнее соображение и подвигло ее на то, чтобы принять предложение продать дом.

Клемент вылез из «бьюика» и нажал кнопку на интеркоме, установленном на красивых кованых воротах. Ворота отворились, и машина проехала к дому.

– Жаль, что вы раньше мне ничего не сказал. Я бы купила конфет или цветов, – укорила Роберта своего спутника, когда машина остановилась на подъездном круге.

– Я обо всем позаботился. Мисс Риордан любит черри-бренди. – И Клемент достал с заднего сиденья продолговатую коробку в подарочной упаковке.

– Вы всегда такой организованный? Обо всем думаете заранее?

– Всегда, – откликнулся Клемент с улыбкой и взял Роберту под руку. – Пойдем. Нам еще надо записаться в гостевой книге.

Сурового вида молодая женщина провела их внутрь. Она представилась как миссис О'Флаэрти, домоправительница, сказала, что мисс Риордан ждет их, и подвела к красивому столу, чтобы они расписались в гостевой книге. Затем проводила Роберту и Клемента на второй этаж по лестнице, устланной толстым ковром.

Клемент постучал в известную ему дверь, и через некоторое время им открыла невысокая женщина, опирающаяся на трость. Одетая в шелковую блузу цвета лаванды и в льняную юбку, с жемчужным ожерельем на шее и с безупречно уложенными седыми волосами, мисс Эдна Риордан встретила посетителей улыбкой и взмахнула рукой.

– Входите, входите, молодой человек. Познакомьте же меня с вашей подругой.

– Добрый день. – Клемент, склонившись с врожденной грацией, поцеловал руку старушке, а потом выпрямился. – Позвольте мне представить вам мисс Роберту Бринсли. Роберта, это мисс Эдна Риордан из Риордан-мэнора.

– Добрый день, – произнесла Роберта с улыбкой. – Большое спасибо за приглашение, мисс Риордан. Позвольте преподнести вам вот это.

Мисс Риордан радостно всплеснула руками, принимая коробку.

– Как мило! Спасибо вам, моя дорогая. Сейчас мне не так уж и часто дарят подарки. Входите и полюбуйтесь прекрасным видом.

Старушка провела гостей в большую комнату, уставленную столиками, креслами и шкафчиками, заботливо отполированными. Все стены были увешаны картинами, и Роберта ощутила сильное желание поближе рассмотреть их. Летнее солнце золотило волосы мисс Риордан, пока она, прихрамывая, шла к старинному стулу с изогнутыми ножками, стоящему возле огромного окна. Сев, хозяйка указала гостям на софу.

– Как вам мой вид? Меня убеждали поселиться на первом этаже из-за моего больного бедра, но я отказалась. Раз уж сделали лифт, то зачем отказываться от самой лучшей панорамы, которую только можно сыскать?

– Поглядите-ка.

Клемент поманил Роберту к окну, откуда открывался действительно чудесный вид на большой красивый пруд, по краям заросший камышом. В пруду отражалось летнее небо с пухлыми облачками и яркое солнце.

– Какое чудесное зрелище! Мне бы оно никогда не надоело! – воскликнула Роберта.

– И мне не надоедает, – ласково отозвалась пожилая леди.

Она улыбнулась, и ее глаза в солнечном свете блеснули знакомым Роберте фиолетовым отсветом. Сердце ее забилось чаще.

– Роберта реставрирует полотно, о котором я вам говорил, мисс Риордан, – начал Клемент.

– Ах да, то самое утраченное полотно. – Пальцы мисс Риордан беспомощно теребили упаковку коробки. – Не откроете, Клемент?

Так он уже просто Клемент, подумала Роберта, впрочем, лишь позабавленная, а отнюдь не удивленная сим фактом. Ведь Клемент обращается с мисс Риордан не как с пожилой леди, а как с ровесницей, причем весьма привлекательной. А мисс Риордан ведет себя так, что становится ясно: она привыкла к вниманию со стороны мужчин. Лицо ее все еще сохраняло следы былой красоты, некогда, должно быть, сводившей с ума сильный пол.

Клемент снял упаковку, достал из коробки бутылку и с поклоном поднес мисс Риордан.

– О, какая прелесть! – воскликнула просияв старушка. – Благодарю вас, милый мой! Здесь меня поят сладенькой красной водичкой, подходящей для старых и больных, так что поставьте ее вон в тот погребец.

Когда через минуту или две появилась миссис О'Флаэрти с подносом, хозяйка поблагодарила ее и сказала:

– Мисс Бринсли разольет чай. – А когда за прямой спиной домоправительницы закрылась дверь, мисс Риордан вздохнула с притворным облегчением. – Она очень славная, но ужасно чопорная!

– Что-то подсказывает мне, – улыбнулся Клемент, усаживаясь рядом с Робертой, – что вас никак нельзя назвать чопорной, мисс Эдна.

– Нет, ни за что! Когда я начала выезжать, за мной ухаживало все графство. Хотя не могу сказать, что это принесло мне много счастья, – со вздохом добавила мисс Риордан. – Женщины нашего рода редко бывали счастливы в любви и в семейной жизни, но это отдельная история.

– Хотела бы я ее послушать, – мечтательно произнесла Роберта, отпивая чаю.

– Если приедете ко мне еще раз, непременно услышите. Знаю, с моей стороны это совершенно неприкрытый шантаж. Но я так люблю гостей!

Мисс Риордан предложила гостям булочки и сандвичи, но сама ела мало. Только допив чай, она улыбнулась Клементу.

– Вы очень терпеливый молодой человек. И заслужили награду. Подойдите вон к тому книжному шкафу и снимите вон тот гроссбух с верхней полки.