Текст книги "«Ж» - значит жертва (ЛП)"

Автор книги: Сью Графтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Это не то, что говорит наш свидетель. Он говорит, ты хвастался этим.

– Вы напускаете туману и знаете это. Если бы у вас на меня что-то было, вы бы пришли с ордером.

– Почему ты сам не расскажешь? Ты бы нам очень помог.

Фрэнки улыбнулся и покачал головой. – Я даже не знаю, о ком вы говорите.

– Я здесь не для того, чтобы тебе угрожать.

– Хорошо, потому что я стараюсь не потерять терпение. Хотите обыскать комнату – пожалуйста. Что хотите, только побыстрее. Если нет, то все. Закройте дверь с той стороны. – Он повернулся к нам спиной.

– Да, это было непродуктивным, – сказала я, когда мы вернулись в машину.

– Я хотел, чтобы ты на него посмотрела. Кроме того, это хорошо, дать ему немного попотеть, размышляя, что у нас есть.

– Это долго не продлится. У нас ведь нет ничего, так?

– Нет, но он об этом не знает.

Долан собирался вернуться в больницу, как только подвезет меня к офису, но когда мы остановились на Кабальерия Лэйн, то увидели Стэси, сидевшего на поребрике перед моим офисом, с коричневым бумажным мешком у ног. На нем была красная вязаная шапочка, рубашка с коротким рукавом, слаксы и туфли на босу ногу.

Долан спросил – Как ты сюда попал?

Стэси прищурился – Вызвал такси. Плати деньги, и эти ребята отвезут тебя, куда хочешь.

Звонил Мандел. Он нашел вещи Джейн Доу и мы можем зайти взглянуть.

– Не меняй тему. Как прошла биопсия?

– Пара пустяков.

– Когда будут результаты?

– Через день или два. Какая разница? У нас есть работа. Дай мне руку. Расскажите о Фрэнки.

– Он полностью невиновен.

– Конечно. Мы должны были знать.

Отдел шерифа округа Санта-Тереза расположен около Колгейта, на улице Эль Солано, недалеко от окружной свалки. Я думаю, что земля там дешевая, и есть, куда расширяться.

Одноэтажное строение, покрытое бежевой и белой штукатуркой, с пустым пространством напротив входа. Мы вошли, позволив Стэси показывать дорогу. Было заметно, как он скучает по работе. Один вид здания, казалось, придал ему сил.

В крошечном вестибюле была застекленная стойка. Женщина – клерк подняла голову, когда мы подошли. Стэси сказал – Мы к сержанту Джо Манделу.

Она подтолкнула к нам журнал. – Он сейчас выйдет.

Мы расписались и она выдала нам пропуска для посетителей. Через закрытую стеклянную дверь я уже могла видеть кого-то, приближающегося с другого конца коридора. Он толкнул дверь и впустил нас. Произошел обычный обмен представлениями и рукопожатиями.

По искоркам в глазах Мандела, я могла сказать, что он узнал меня после встречи на его кухне. Он хорошо знал Стэси, но, по-моему, не видел Долана много лет.

Мы повернули налево и последовали за Манделом по длинному коридору с офисами по обе стороны. Джо представил нас сержанту Стиву Ринебергеру из судебной группы. Он отпер дверь и впустил нас в комнату, похожую на большую кухню без плиты. Большой помятый бумажный коричневый мешок лежал на столе в центре комнаты.

Сержант Ринебергер открыл дверцу шкафчика, оторвал полосу бумаги от широкого рулона внутри и достал пару резиновых одноразовых перчаток. – Я попросил офис коронера прислать верхнюю и нижнюю челюсти. Думал, вы можете захотеть взглянуть на них тоже.

Он постелил лист защитной бумаги на стол, натянул резиновые перчатки и сломал печать на мешке с вещдоками. Он вытащил сложенный брезент и предметы одежды, которые разложил на бумаге. Мандел достал резиновые перчатки из ящика в углу и раздал нам по паре. Мы все погрузились в уважительное молчание. Было слышно только шуршание бумаги и пощелкивание надеваемых перчаток.

Блузка и брюки в ромашку были срезаны с тела, и одежда, лежащая поперек стола, казалась растянутой и бесформенной. Пятна крови напоминали не больше, чем грязную ржавчину.

Кожаные босоножки были украшены медными пряжками.

Ринебергер открыл контейнер и вытащил челюсти Джейн Доу. На зубах была видна большая работа дантиста. Когда он сложил челюсти вместе, сопоставив поверхности, где они встречались, мы смогли увидеть выдающиеся вперед верхние передние зубы и искривленный левый клык. – Не могу поверить, что никто не узнал ее по описанию зубов. Чарли сказал, что это все было сделано за год-два до ее смерти. Вы можете видеть, что зубы мудрости еще не выросли. Он сказал, что ей, вероятно, не было восемнадцати.

Ее личные вещи едва покрывали стол. Это было все, что от нее осталось, весь итог. Несмотря на это, она казалась удивительно реальной, очерченная разрозненными данными, которые у нас были.

Я взяла пластиковый мешочек с прядью ее волос, которые выглядели чистыми и шелковистыми, неяркого светлого оттенка. В другом мешочке были две маленькие сережки, простые колечки из золотой проволоки.

Единственным самим по себе доказательством убийства был моток тонкой проволоки с белым пластиковым покрытием, которой были связаны ее руки. Брезент был средней толщины, подшит красными нитками. Он выглядел стандартным – таким пользуются маляры или закрывают дрова от дождя. В одном углу было красное пятнышко, похожее на божью коровку или на пятно крови, но при ближайшем рассмотрении я поняла, что это просто маленький квадратик красных стежков, где нитка была закреплена в конце шва.

По этим нескольким предметам мы надеялись реконструировать не только ее личность, но и личность убийцы.

С опозданием я подключилась к разговору. Стэси выкладывал наш прогресс на сегодняшний день. Видимо, Мандел заново изучил дело. Также, как Стэси и Долан, которые нашли тело, он занимался расследованием с самого начала. Он говорил – Плохо, что Краус уехал. Нас не так много осталось. Кейт Болдуин и Оскар Уоллен оба на пенсии, а Мел Галлоуэй умер. Но все равно, хорошо получить шанс вернуться к этому делу.

Стэси спросил – Ты видишь что-нибудь, что мы пропустили?

Мандел подумал над этим – Кажется, есть одна вещь, которой я бы поинтересовался – это Иона Мэтис, девица, на которой Фрэнки был женат. Она может что-то знать. Я слышал, что она вернулась и сидела с ним на суде. Она так его жалела, что готова была снова выйти за него.

Стэси сделал страдающее лицо – Я не понимаю. Я даже один раз не смог жениться, и я законопослушный гражданин. У тебя есть ее адрес?

– Нет, но я узнаю.

Я вернулась домой и помахала Генри. Потом зашла в квартиру, бросила сумку на кухонный стол и поднялась наверх. Мне было нечего читать и я уже пробежала пять километров в шесть утра. Я умудрилась убить полтора часа и стала думать, куда отправиться ужинать.

Взяла сумку и куртку, заперла дверь и поехала в Макдоналдс на Милагра стрит. Я так часто заказываю еду у них в окошечке, не выходя из машины, что они узнают меня по голосу. По наитию я заказала больше еды и поехала к Стэси. По моему мнению, в жизни нет такого состояния, которое не может быть улучшено с помощью дозы вредных продуктов.

Когда я постучала в его экранную дверь, то увидела его сидящим на картонной коробке. Измельчитель бумаг был подключен к удлинителю, который тянулся через комнату.

Он помахал мне рукой.

Я подняла пакет – Надеюсь, вы не ужинали.

– У меня нет особого аппетита, но составлю вам компанию.

– Хорошо.

Я пошла в кухню, где нашла упаковку бумажных тарелок и рулон бумажных полотенец.

Вернулась в гостиную и отодвинула от стены две картонных коробки. На одну я уселась, а другую использовала как стол, поставив ее между нами. Я достала кока-колу, две большие коробки жареной картошки, пакетики кетчупа и соли и завернутые в бумагу гамбургеры с сыром для каждого из нас. Я выдавила кетчуп на картошку, посолила все и затем умяла свой гамбургер примерно за восемь укусов.

Стэси наблюдал за этим с опасением. – Я никогда такого не ел.

Я остановилась в процессе вытирания рта. – Вы шутите.

– Нет. – Он откусил немножко и прожевал с подозрением. Со второго укуса до него, кажется, дошло, и он справился с делом так же быстро, как и я.

– Откуда это у вас? – спросила я, указывая на измельчитель бумаг куском картошки.

– От соседа, – ответил Стэси. – Очищаю мой стол. Не могу заставить себя уничтожить свои квитанции. Я думаю, что умру, прежде чем до меня доберется налоговая инспекция. Но все равно волнуюсь по поводу проверки без необходимых бумаг в руках.

Он вытер рот. – Спасибо. Это было замечательно.

– Счастлива помочь.

Стэси собрал мусор, сложил его в пакет, потом повернулся и сделал свободный бросок, посылая его в мусорное ведро.

Он сказал лениво – Я почти забыл сказать, звонил Джо Мандел и дал адрес Ионы Мэтис, она живет в пустыне, городок называется Пичес.

– Где он?

– Над Сан-Бернандино, у шоссе 138. Я говорил, что Джо узнал о красном Мустанге? Этот парень, Гэнт, владелец, умер десять лет назад. Но его жена сказала, что машина была украдена из мастерской в Кворуме, Калифорния, куда он ее привез, чтобы поменять сиденья.

Гэнт попросил, чтобы машину привезли обратно из Ломпока, но она была разбита, он повернулся и продал ее хозяину мастерской, из которой она была украдена, парню по имени Руел Макфи. Согласно нашим источникам, машина сейчас зарегистрирована на него. Я оставил ему четыре сообщения, но пока он не отозвался. Кон думает, что надо туда съездить.

– Где находится Кворум? Никогда о нем не слышала.

– Я тоже, но Кон говорит, это к югу от Блита, у границы с Аризоной. Вот что интересно. Оказывается, Фрэнки Миракл вырос в Кварцсайте, Аризона, что всего лишь в нескольких милях от Блита. Кон хочет сделать крюк и по пути в Кворум заехать в Пичес, поговорить с Ионой Мэтис.

– Когда?

– Говорит, завтра утром.

– Я поеду. Как насчет вас?

– Поезжайте вдвоем. Я посмотрю, что скажут доктора.

– Я буду держать пальцы за вас.

Глава 6

Мои сборы в путешествие заняли пять минут. Самое большее, мы едем на два дня, что подразумевает зубную щетку, пасту, две чистые футболки, две пары носков, четыре пары трусов и футболку большого размера, в которой я сплю. Я затолкала все это в вещевой мешок, размером с диванный валик. Поскольку я ношу джинсы и кроссовки, мне еще будут нужны только спортивные штаны для бега, ветровка и моя портативная пишущая машинка Смит-Корона. Долан выбрал ранний старт, что по его понятиям означает отъезд в 9.30.

Долан, должно быть, помыл свою машину, потому что снаружи она была чистой, и пол освободился от чеков за бензин и оберток от продуктов. Я придержала дверцу, пока он перегнулся через сиденье и впихнул сбоку свой чемодан. Я поставила Смит-Корону на пол, кинула свой мешок на заднее сиденье и уселась.

Долан направился на юг по 101 шоссе. По моим расчетам, до Пичес было 145 километров, не больше полутора часов. К счастью, Долан любил болтовню не больше, чем я.

Береговая линия была в дымке. Резкий свет над океаном смягчался ближе к берегу. Острова в сорока километрах были едва видны. Крутые склоны холмов спускались к шоссе, покрытые зарослями темно-зеленого кустарника, полного жизни после влажной осени и долгих сырых зимних месяцев.

В Пердидо мы повернули от побережья по шоссе 126. В цитрусовых рощах апельсины висели на деревьях, как елочные украшения. Вдоль дороги стояли фруктовые ларьки, но они откроются не раньше, чем через месяц.

В Палмдейле мы свернули на восток по шоссе номер 14. Согласно карте, дорога, по которой мы ехали, проходила по западной границе пустыни Мохэйв на высоте 150 метров.

Мы проехали знак, на котором было написано: Пичес, население 897. Там был магазинчик, который торговал бензином, шинами, пивом и сэндвичами. Там было два кафе, один салун и ни одного мотеля. Вывеска гласила «Парк мобильных домов Пич гроув». Каждый из шести трейлеров был помечен буквой, написанной на стене у входа: A,B,C,D,E и F.

Долан остановил машину около ряда почтовых ящиков и мы вышли. – Кажется, F в эту сторону, – сказал он. Я последовала за ним по изрезанной колеями грязной дорожке.

Дверь в F была открыта, с легким скользящим экраном, который позволял воздуху циркулировать. На маленькой самодельной вывеске было написано: «Маникюр от Ионы» и номер телефона, слишком мелко, чтобы разглядеть, проезжая мимо. Выцветшее полотнище тента закрывало крыльцо. Трейлер был старый и маленький. Две женщины сидели в кухоньке, одна на скамейке, другая – на стуле, пододвинутом поближе к складному столику на одной ноге. Обе повернулись и посмотрели на нас. Та, что помоложе, продолжила красить другой ногти.

Долан спросил – Одна из вас – Иона Мэтис?

Молодая сказала – Это я. – Она вернулась к нанесению темно-красного лака на большой палец левой руки другой женщины.

Старшая женщина улыбнулась и сказала – Я – мама Ионы, Аннетт.

– Лейтенант Долан из отдела полиции Санта-Терезы. Это мисс Миллоун. Она частный детектив.

Иона быстро взглянула на нас, прежде чем начать работать над указательным пальцем матери. Если ей было шестнадцать, когда она вышла за Фрэнки, сейчас ей около тридцати пяти, почти моя ровестница. Ее блестящие каштановые волосы, волнистые, длиной до плеч, нуждались в подравнивании. Она расчесывала их на прямой пробор, что делало ее лицо слишком длинным. У нее были полные губы, прямой нос, карие глаза и темные, слишком густые брови. Она была босая, в выцветших, порванных на коленях, джинсах и тунике с ржаво-коричневым индийским рисунком.

Аннетт обратилась к Долану – Дорогой, я бы хотела, чтобы вы рассказали, почему вы здесь, а то вы напугали меня до смерти.

Долан сказал – У нас несколько вопросов насчет Иониного бывшего. Не возражаете, если мы войдем?

– Дверь открыта.

Долан вошел в трейлер. Я, войдя, пристроилась на ближайшем конце покрытой голубым пластиком скамьи, на которой сидела Аннетт. Мы с Доланом согласились, что беседу проведет он. Я была там, главным образом, чтобы наблюдать и делать мысленные заметки.

Аннетт сказала – Вы не говорили, какой бывший, но, если вы из полиции, вы должны говорить о Фрэнке. Ее второй муж, Ларс, никогда в жизни не нарушал закон.

Она внимательно всмотрелась в свой мизинец. – Детка, я думаю, ты здесь вылезла за линию.

Видишь?

– Извини.

Долан спросил – Можно закурить?

– Только если вы зажжете сигарету для меня. Иона рассердится, если я размажу ноготь.

Долан взял пачку «Винстона» Аннетт, вынул сигарету и вложил между ее губ. Она кокетливо держала свою руку на его, пока он зажигал ей сигарету.

Аннетт глубоко затянулась и выпустила струйку дыма. – Господи, как вкусно.

Долана она спросила – Так что там с Фрэнком? Мы о нем не слышали годами, да, детка?

Иона проигнорировала мать и сосредоточилась на своей работе.

Долан обратился к Ионе. – Когда вы видели его последний раз?

Аннетт уставилась на дочь и, когда та промолчала, сказала – Иона, ответь человеку.

Иона бросила на нее сердитый взгляд. – Ты что, хочешь, чтобы я все испортила?

Аннетт улыбнулась Долану. – Она его жалела. Родители Фрэнка от него отказались. У них есть три других сына, у которых все в порядке, так что Фрэнк буквально не выдержал сравнения. Иона всегда говорила, что он милый, но вы не сможете доказать это мне.

– Почему вы разошлись?

– Я не должна на это отвечать, – сказала Иона.

– Он когда-нибудь поднимал на вас руку?

Аннетт, казалось, рада была вмешаться. – Только дважды, насколько я знаю. Он тогда все время был под кайфом…

– Почти все время, а не все время, не преувеличивай.

– О, извини. Она сказала, что, если он не исправится, она вышибет его за дверь. Они тогда жили в Венис. Он и не думал исправляться, так что я послала ей деньги на обратный путь.

– Это было тогда, когда он познакомился с Кэти Ли Пирс?

– О, это было ужасно, правда? – сказала Аннетт.

Иона вложила кисточку в бутылочку с лаком и закрутила крышку. – Чтобы вы знали, Кэти Ли сама виновата. Ее интересовали только деньги. Фрэнки говорил, она была агрессивная, особенно в пьяном виде. Она заводилась только так – Иона щелкнула пальцами, – Набросилась на него с ножницами, что он должен был делать?

Долан ответил вкрадчиво – Он мог удержать ее за запястье. Это выглядит несколько чрезмерным – ударить ее ножом четырнадцать раз. Вам не кажется, что одного-двух раз хватило бы?

Иона начала прибирать свое рабочее место. – Я ничего об этом не знаю.

– Вы были знакомы с Кэти Ли?

– Конечно. Фрэнки нашел работу – покрасить дом для своего приятеля, и мы переехали в соседний с ней дом. Фрэнки чувствовл себя ужасно из-за того, что случилось.

– Я слышал, вы вернулись к нему во время процесса. Почему?

– Я была ему нужна. Все остальные от него отвернулись.

– Он когда-нибудь говорил вам, что случилось после убийства Кэти Ли?

– Что именно?

– Меня интересует, что он делал между тем, как убил Кэти Ли и тем, когда полицейские его взяли. Промежуток в два дня, когда мы не знаем, где он был.

Иона пожала плечами. – Тогда мы с Фрэнки не были вместе. Я не знаю, что он делал или куда ездил, после того, как я уехала.

– Детка, по-моему, ты говорила, что он оказался у тебя в Санта-Терезе..

– Мама.

– Ну, почему ты ему не скажешь, если это правда? А сейчас в чем дело, лейтенант?

– Мы думаем, что он вступал в контакт с молодой девушкой, путешествовавшей автостопом в районе Ломпока.

– О, боже. Он убил кого-то еще?

– Мы нашли останки. Ее тело было сброшено в каменоломню. Сейчас мы пытаемся выяснить, кто она такая.

Иона уставилась на него. Я думала, что она сейчас скажет что-то важное, но она сдержалась.

Когда стало ясно, что она больше не хочет говорить, Долан взглянул на Аннетт. – Интересно, как вы двое оказались в Пичес?

Она затянулась сигаретой. – Вообще, мы из маленького городка около Блита. Бабушка и дедушка Ионы, я говорю о своих родителях, вложили деньги в шестьдесят акров, кажется, в 1946. То, где мы сидим сейчас – только маленький остаток. Это мне пришла идея насчет трейлерного парка, после того, как они умерли. У нас есть по своему дому, а четыре остальных трейлера мы сдаем. Я подрабатываю в кафе, у Ионы есть этот бизнес, так что прожить можно.

– Что за городок? – спросила я.

– Она взглянула на меня с удивлением. – Что?

– Из какого вы города?

– О, городишко под названием Креозот.

– Да что вы. Я встретила кое-кого из Креозота только два дня назад. Парень по имени Паджи Клифтон.

Аннетт вскинула голову. – О, Иона знает Паджи с первого класса. Ты не с ним встречалась до Фрэнка?

– Мы не встречались, мама. Просто вместе проводили время.

– Ты уезжала с ним на выходные, если мне не изменяет память.

Долан сказал – Вы должны были хорошо знать Паджи.

Иона взглянула сердито. – Мы съездили в пару поездок и все.

– Были они тогда знакомы с Фрэнки?

– Откуда я знаю? Я не отвечаю ни за кого из них.

В дверь постучали. – Иона, милая? Извините, что помешала. – Женщина стояла, разглядывая нас.

Иона сказала – У меня клиентка. Надеюсь, вы не возражаете.

– Вовсе нет. Поговорим, когда вы закончите.

Аннетт выбралась из-за стола, когда Долан выходил на улицу. Она протопала по ступенькам и взяла Долана под руку. – Иона долго не задержится. Я работаю сегодня в ланч. Почему бы вам меня не проводить и не съесть чего-нибудь? Я угощаю.

В кафе мы сели за столик. – Это в основном, холодные сэндвичи. Я могу поджарить бургеры, если вы хотите что-нибудь горячее.

– Для меня звучит хорошо. Как ты, Кинси?

– Хорошо.

– Что-нибудь попить? У нас есть кофе, чай, кока-кола и спрайт.

Долан сказал – Думаю, кока-кола.

– Мне тоже.

Аннетт включила газ, достала из холодильника две гамбургерные котлеты и шлепнула их на гриль. – Всего минутку.

Она быстро вернулась с тарелкой с сельдереем, морковкой и зелеными оливками. Положила в карман передника бутылки с кетчупом и горчицей и тоже принесла их на стол. Когда она вернулась к грилю, котлеты были готовы.

Я стала заправлять свой бургер горчицей, кетчупом, солеными огурцами и луком.

– Вы думаете, Фрэнки может иметь отношение к смерти девушки? – спросила Аннетт.

– Понятия не имею. Мы надеялись, что Иона сможет нам помочь.

Через дорогу, в трейлерном парке, мы увидели машину, которая выехала на шоссе, повернула налево и умчалась прочь, с Ионой за рулем.

Долан откусил от бургера. – Кажется, она не хочет с нами разговаривать.

Глава 7

Мы покинули городок Пичес в два часа, когда стало окончательно ясно, что Иона не вернется. Аннетт отвечала на любые вопросы. Она хотела верить, что Иона покончила с Фрэнки Мираклом, но я не была в этом так уверена.

С шоссе номер 14 мы свернули на шоссе 138, доехали до 15-го и повернули на автостраду Сан-Бернардино. Этот 250-километровый отрезок шоссе протянулся от восточного конца Лос-Анджелеса и пересекал границу с Аризоной в Блите. Почти три часа Долан держал ногу на акселераторе, пока дорога исчезала под нами.

В Блите мы повернули на юг, и по двухрядной местной дороге проехали двадцать километров до города Кворум, население 12676.

Долан сбавил ход, когда начали появляться жилые дома. Дома были простые и дворы – пустые. Меньше, чем за минуту мы доехали до центра. Здания были низкими, как будто, прижимаясь к земле, обитатели могли спрятаться от проникающего солнца пустыни. Пальмовые деревья казались полными жизни.

Мы остановились около отделения полиции Кворума и офиса шерифа округа Риверсайт, которые находились рядышком на Норт Винтер стрит.

Я ждала в машине, пока Долан разговаривал с детективами из обоих агенств, сообщая, что он находится в этом районе и над чем он работает. Было разумным заранее подготовить почву, на случай, если нам понадобится помощь.

Было почти 5.30 и стало быстро холодать. Долан планировал найти мотель, а потом объехать город в поисках места, чтобы поесть. – Мы можем поужинать и рано лечь спать, а с утра поищем автомастерскую.

– Меня это устраивает.

Мы остановились в «Оушен Вью», который хвастался бассейном, спа и бесплатным телевидением. Мы зарегистрировались у стойки, и я подождала, пока Долан дал клерку кредитную карточку, выбрал для нас две комнаты и получил ключи от них. Мы договорились о кратком перерыве, чтобы собраться.

Я вошла в свою комнату, положила сумку на стол, а вещевой мешок – на стул. Через пару минут я натянула ветровку и встретила Долана у его двери. Неудивительно, что целью Кона было найти ресторан с коктейль-холлом. Мы навели справки у клерка и он порекомендовал Кворум Инн, в двух кварталах, на Хай стрит.

Когда мы пришли, Кворум Инн был уже полон. Стены были обиты полированной сосной, а столики покрыты скатертями в красную и белую клетку. Меню, в основном, состояло из стейков и мяса.

Мы целый час просидели у бара. Долан осушил три «Манхэттена», а я потягивала кислое белое вино, которое разбавила льдом. Когда мы перешли за столик, Долан заказал шестисотграммовый хорошо прожаренный бифштекс, а я остановилась на двухсотграммовом филе. К восьми часам мы вернулись в мотель и распрощались на ночь.

На завтрак у меня была моя обычная овсянка, а у Долана – бекон, яйца, оладьи, четыре чашки кофе и пять сигарет. Когда он вытащил шестую, я сказала – Долан, ты должен бросить это.

Он помедлил. – Что?

– Спиртное и сигареты и жирную еду. У тебя будет еще один инфаркт и я застряну, оказывая тебе первую помощь. Ты разве не читал доклад генерального хирурга?

Он отмахнулся. – Ерунда все это! Мой дед дожил до девяноста шести и он курил самокрутки с двенадцати лет, до последнего дня.

– Ага, и я могу поспорить, что у него не было двух инфарктов в твоем возрасте. Ты скандалишь со Стэси, а сам еще хуже.

– Это другое.

– Вовсе нет. Ты хочешь, чтобы он был жив, и это то же самое, с чем я надоедаю тебе.

– Если мне будет интересно твое мнение, я обязательно спрошу. – Он раздавил окурок в пепельнице. – Мне надоело жевать. Время работать.

Автомастерская Макфи находилась в центре города, на Хилл стрит. Воздух был приятным, но я догадывалась, что к полудню сухая жара будет действовать угнетающе. За мастерской была небольшая площадка, с припаркованными шестью машинами, каждая покрыта чехлом.

Эта часть была окружена оградой с колючей проволокой наверху. Само здание было построено из гофрированного металла, дверь поднята, открывая внутреннюю часть мастерской. Мы могли видеть двух мужчин за работой.

– Ты действительно думаешь, что это та машина, которую видел Воджел?

– Мы за тем и приехали, чтобы выяснить. Мы знаем, что она была украдена отсюда.

– Если это она стояла у каменоломни, тогда что?

– Тогда посмотрим, сможем ли мы найти связь между машиной и Джейн Доу.

Мы вышли из машины и подошли ко входу. Открытая дверь вела в первое из трех помещений, где один из работающих мужчин поднял голову. На мой взгдяд, ему было лет тридцать пять. Среднего роста, чисто выбрит, румяное лицо. От улыбки у рта появлялись складки. Он работал гаечным ключом и плоскогубцами, чтобы демонтировать автомобильное сиденье, находившееся перед ним. Он положил свою сигарету, прежде, чем заговорил с нами. – Вам помочь?

Долан положил руки в карманы. – Мы ищем Руела Макфи.

– Это мой отец. Он на пенсии. А вы кто?

– Лейтенант Долан, отдел полиции Санта-Терезы. Это моя коллега, мисс Миллоун. Я не расслышал ваше имя.

– Корнелл Макфи. Это вы оставили сообщение по телефону?

– Это мой партнер, детектив Олифант. Между прочим, он оставил четыре, и говорит, что ваш отец так и не перезвонил.

– Извините. Я передавал отцу. Наверное, у него вылетело из головы.

– Ваш отец живет в городе?

Корнелл вытер руки тряпкой. – Конечно. А в чем дело?

– Мы надеемся найти машину, украденную из этой мастерской в 1969 году.

– Ее нашли. Она принадлежала парню из Аризоны.

Долан слегка улыбнулся. – Мы знаем о нем. Сейчас она зарегистрирована на Руела Макфи.

– Почему о ней снова вспомнили?

– Мы ищем возможную связь между машиной и убийством, случившемся в то время.

– Убийство?

– Да. Мы заново расследуем его. У нас есть свидетель, который видел красный «Мустанг», незадолго до того, как в том месте было найдено тело. Нас интересует, та же это машина, которая была украдена из вашей мастерской.

– Вы можете спросить у него, если хотите. Они с мамой живут на Фелл. Пятнадцать двадцать. Это всего в нескольких кварталах отсюда. Хотите, я позвоню и уточню, дома ли он?

– Ничего. Мы можем зайти позже, если его нет. Спасибо за помощь.

– Пожалуйста. Удачи вам.

Дом на Фелл 1520 был одноэтажным, из красного кирпича, с отдельным гаражом на две машины, стоящим справа от проезда. За домом, на расстоянии, я разглядела строение, похожее на сарай или еще один гараж.

Долан остановился перед домом, мы поднялись на крыльцо и позвонили. Дверь открыла девочка, которой было лет шесть, судя по количеству отсутствующих зубов. Ее волосы были совсем светлыми. Она носила очки в розовой пластмассовой оправе. На ней было платье из розово-голубой шотландки, с рядами белых сборок вдоль корсажа.

Долан сказал – Привет, твой дедушка дома?

– Минутку. – Она закрыла дверь и через минуту дверь открыла ее бабушка, вытирая руки кухонным полотенцем. Из кухни потянуло мягким ванильным запахом. Женщина была крупной и носила маленькие очки без оправы и полосатый передник поверх свободного цветастого домашнего платья. Ее седые волосы кудрявились вокруг лица. – Да?

– Доброе утро. Мы ищем Руела Макфи. Корнелл, в мастерской, дал нам этот адрес.

– Руел дома. Заходите. Я – Эдна, его жена.

Мы прошли церемонию представлений, включавших внучку Макфи, Сисси. Эдна провела нас по дому, рассказывая – Мы собираемся печь кексы для дня рождения Сисси. Ей сегодня шесть лет. Сисси, проводи этих милых людей к дедушке.

Я пошла за ними, пересекая участок травы напротив гаражей. Боковая дверь была открыта и Сисси довела нас туда, прежде чем убежать обратно на кухню.

Руел Макфи сидел внутри на деревянном стуле. Маленький цветной телевизор стоял на ящике. Он курил сигарету и смотрел игровое шоу. Руел был вдвое меньше своей жены, с вытянутым лицом, впалой грудью и узкими костлявыми плечами. Он был в старой соломенной шляпе, сдвинутой на затылок. Долан представился и кратко объяснил, почему мы здесь.

Руел кивал, хотя его внимание все еще было привлечено к телевизору. _ Правильно. Этот парень из Аризоны привел машину, чтобы переделать сиденья. Я оставил ее позади мастерской. Кто-то влез и угнал ее, потому что, когда я пришел на работу в понедельник, ее не было. Я сразу заявил об этом и, не прошло и недели, как кто-то позвонил из отдела шерифа на севере и сказал, что ее нашли. Этот парень, Гэнт, владелец машины, заплатил, чтобы ее привезли обратно, но к тому времени она была никудышной. Машина выглядела так, как будто ее расплющили – дверцы помяты, перед разбит. Я говорил Гэнту написать заявление в страховую компанию, но он уже не хотел иметь с этим ничего общего.

Он сказал этому хламу – скатертью дорога, и отписал ее мне.

Долан спросил – Что случилось с машиной?

– Она стоит прямо здесь. Мы с Корнеллом собирались починить ее, когда будет время.

Вы с ним, кажется, встречались. Он женат, трое детей, и Джастин требует все свободное время, какое у него есть. Мы займемся этим, когда-нибудь.

– Джастин – его жена?

– Уже пятнадцать лет.

– Вы не знаете, кто мог угнать машину?

– Если бы я знал, то сказал бы полиции еще тогда. По-моему, ребятишки решили покататься.

В городках такого размера молодежь так развлекается. А что вас интересует?

Голос Долана был успокаивающим – Мы чистим наши полки, проверяем старые дела.

– Понятно. – Руел погасил сигарету и положил окурок в банку из-под масла, полную почти до краев.

– Почему вы оставили себе машину?

Руел откинулся назад, с таким выражением лица, что Долан мог понять всю глупость вопроса.

– «Мустанг» 1966. Это же классика. Когда мы его приведем в порядок, он будет стоить тысяч четырнадцать.

– Можно посмотреть?

– Смотрите.

Долан закурил, пока мы с ним шли через высокую траву к заросшей сорняками дорожке, которая привела нас ко второму гаражу Макфи. Перед нами стояли три машины. Мы проверили их, поднимая чехлы, как ряд дамских юбок. Я спросила – Думаешь, кто-то воспользовался машиной, чтобы отвезти тело в Ломпок?

– Трудно сказать. Она могла быть жива, когда уезжала, если допустить, что она вообще когда-нибудь была в Кворуме. Так же вероятно, как то, что кто-то угнал машину и подобрал ее где-то по дороге.

– Но что, если ее убили здесь? Зачем везти тело всю дорогу туда, чтобы выбросить? Кажется, было бы проще пойти в пустыню и выкопать яму.

Долан пожал плечами. – Наверное, убийца хотел убрать тело подальше от места преступления. Имело смысл уехать как можно дальше. Потом нужно было найти место, чтобы остановиться и избавиться от тела, что не так просто, как ты думаешь. Если тело было в багажнике больше одного дня, оно начало разлагаться, и тогда возникали большие проблемы. Убийца понимал, что машина в розыске, и он не может рисковать, чтобы его остановили, потому что полицейский может поинтересоваться, что в багажнике. По крайней мере, Ломпок в стороне от главного шоссе, и как только он нашел безлюдное место, он выбросил ее, пока была возможность.