Текст книги "Дороже жизни (СИ)"
Автор книги: Светлана Дениженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Часть вторая
Чужая игра
Глава 11
В комнате скромная обстановка, шторы прикрывают окно, хотя уже утро. Солнечный свет пробивается через тонкую ткань, на табурете посреди комнаты сидит мальчик лет пяти и, раскачиваясь взад-вперед, что-то бормочет себе под нос. Его глаза зажмурены, в руках зажата плюшевая собачка с коротким потертым хвостом и синими бусинами-глазами.
В доме тихо. Часы медленно отстукивают время: Бом-Бом! Девять раз. Мальчик сосредоточен на своем шептании и не слышит тихих приближающихся шагов.
На вихрастую рыжую головку ребенка опускается теплая шершавая ладонь его отца. Малыш вздрагивает всем тельцем и останавливает безумное раскачивание. Раскрывает темно-синие глазенки и смотрит бессмысленным взглядом на отца, озирается по сторонам и, наконец, приходит в себя. Обхватывает мужчину горячими ручонками. Тот припадает на колени, обнимает сына, шепчет что-то успокаивающее на ухо малышу и уносит его в детскую, укладывает в постель…
Этот сон снится ему часто, почти каждую ночь. И все равно мужчина просыпается от него в холодном поту. Егор уже давно живет с матерью, где-то в Петербурге. Но тогда, мальчик жил с отцом, а мать устраивала собственную жизнь с другим человеком и совсем не знала о страданиях своего сына. Егор рос замкнутым тихим ребенком. Он мог часами сидеть на одном месте и, уставившись в одну точку, что-то нашептывать или напевать.
В детском саду на него не жаловались, но и друзей у мальчика не было.
Поначалу Вячеслав Игоревич Кружельников не придавал этому значения, но чем старше становился Егор, тем очевиднее был тот факт, что нужно что-то делать. Как-то помочь сыну.
Обратившись к знакомому врачу за советом, он узнал адрес хорошего детского психиатра и, недолго думая, отвез мальчика на обследование в город, в клинику психиатрической диагностики. После полуторачасового хождения по кабинетам, получили неутешительный результат.
Симпатичная женщина-врач долго что-то писала витиеватым почерком в тонкую (только что заведенную) книгу болезни ребенка. Потом оторвавшись от своего занятия, она хмуро посмотрела на Вячеслава и Егорку, сжавшегося в комочек на коленях отца, произнесла:
– Ничем не могу порадовать вас, папаша. У вашего сына – маниакально-депрессивный психоз, который может привести к осложнениям, если не лечить.
– Лечить? Вы хотите сказать, что мой мальчик болен?
– И вы еще спрашиваете? Вы не видите, что он не такой, как обычные дети в его возрасте? – не стесняясь ребенка, ответила женщина.
– Подождите минуточку, я думаю, мальчику не к чему слышать наш с вами разговор, – Вячеслав Игоревич поднялся со стула и вывел Егора в пустынный коридор клиники, усадил на деревянную скамью, – Посиди здесь, сынок. Я скоро.
Затем вернулся в кабинет. Врач на эти действия только недоуменно пожала плечами:
– А он без вас не уйдет?
– Нет. Он послушный. Итак, вы утверждаете…
– Да, утверждаю. Психическое расстройство налицо. Мальчик отстает в развитии от сверстников.
– Но с чего вы это взяли? Егор умеет читать, замечательно рисует, знает стихи наизусть, считает до десяти и обратно, – возразил Вячеслав Егорович. – Он все умеет делать, только очень замкнут и не общителен. Но разве это отсталость?
– Да. Физически он вполне развит, но его эмоциональный фон слишком настораживает меня. То, что не общителен – это одно, ваш ребенок замкнут, закрыт и даже агрессивен. На некоторые вопросы и действия отвечает выпадом, выкрикивает, отворачивается, не идет на контакт. А ведь через два года ему идти в школу.
– Перерастет…
– Не думаю, сегодняшнее состояние может вылиться в серьезное заболевание – шизофрению, например, или эпилепсию.
– Это может быть связано с тем, что его мама не живет с нами?
– Вполне.
– И что можно сделать? – сдался Вячеслав.
– Я назначу курс лечения, а через полгода нужно будет повторно обследовать ребенка.
Вячеслав Игоревич медленно поднялся, прошел на кухню, поставил чайник. День ожидался теплым. Солнце щедро поливало его небольшой ухоженный дворик. Почти двадцать лет прошло с того дня, как он расстался с Егором. И ни весточки, ни звонка, ничего. Как будто и нет у него никого, и никогда не было.
После лечения Егор изменился. Не сказать, чтобы мальчик стал общительнее и доброжелательнее, но стал лучше спать и перестал уходить надолго в себя. В школе даже появились друзья и жизнь, в общем-то, наладилась, как думал его отец. Но что-то сломалось в отношениях между ними. Егор больше не забирался на колени и не просил почитать сказку перед сном. Все попытки Кружельникова поговорить, почитать, вместе что-то смастерить мальчик отвергал. Иногда Егор так смотрел на Вячеслава, как будто хотел испепелить, да отчего-то не решался. И лишь изредка он позволял отцу приласкать себя.
Мужчина чувствовал в Егорке странную силу, внутренний стержень, но отчего-то эта сила его очень пугала. Среди пращуров в семействе Кружельниковых имелись знахари и ведуньи, даже Вячеслав немного знал о травах и кореньях. Сам лечился и сына приучал к народной медицине. Но это были добрые знания, сила во благо, а вот то, чем обладал Егор, имело темные корни. В сердце ребенка поселилась озлобленность. И как с ней бороться Вячеслав не знал.
Он старался быть для сына и отцом и матерью, заботился о нем, как умел. Но видно не справился, раз сын вместо того, чтобы лечить, стремился уничтожать. Первый раз такое стремление проявилось как раз после лечения медикаментами. Как-то утром, выходя из дома Кружельников, обнаружил у ворот мертвую собачонку. Пожалел бедолагу, и похоронил на пустыре. Потом время от времени появлялись еще птицы, кошки… пока однажды Вячеслав не задал прямой вопрос сыну.
– Егор, ты не знаешь, кто это в округе у нас зверствует? Снова пичугу замученную нашел… вот ведь, незадача.
– Я, – без тени робости или смущения признался Егор.
– Что я? – не понял Вячеслав.
– Я зверствую, – потупив взор, ответил его малыш.
– Ты? Но почему? Как?
И тут глаза ребенка загорелись азартным блеском, и он поспешил рассказать, как это с ним происходит.
– Понимаешь, пап. Я ненарошно, так получается. Я просыпаюсь ночью и вижу, как кот. И хожу, как кот. И лапы у меня есть и хвост. Я думал, что сплю, а потом, как во сне вышел гулять, а там эта собачка, она сама виновата, мы подрались и она упала… А потом я проснулся дома, а ты её похоронил мертвую. И птицы тоже я, получается. Во сне прыгаю за ними, ловлю. А утром…, – он замолчал и вдруг разревелся, – Я ненормальный, да? Я не хочу так больше!
– Тише-тише, сынок, – пытался утешить Вячеслав сына, погладил его по голове, успокоил и вдруг заметил на груди сына круглую выпуклую вещицу, в виде извивающейся змеи. – Что это у тебя, Егор?
– Где? – мальчишка дотронулся до змеи и вскинул взгляд на отца, – Красивая, правда? Я на чердаке нашел, когда играл там.
– А еще нашел что-нибудь?
– Нет. Только это и еще две монетки, такие блестящие, старинные.
– Покажешь?
– Ага, – Егор бросился в детскую и из-под подушки вынул две золотые монетки с изображением солнца с одной стороны и месяца с другой, – Вот!
Вячеслав покрутил монетки в руке, они оказались без силы:
– Симпатичные какие, можешь оставить себе, – подмигнул сыну и перевел взгляд на змею. Ох, и не понравилось ему её сияние, – Сынок, дай посмотреть.
– Нет, – Егор отступил на шаг от отца и насупился.
– Я только посмотрю и верну.
– Нет! – воскликнул мальчишка и рванул в сторону от отца, но тот успел поймать мальчонку за руку. Притянул сына к себе, прижал:
– Успокойся, Егорка! Нет, так нет. Мне и не надо.
Весь день Вячеслав не находил себе места, обшарил чердак, но больше ничего не нашел. Вечером, как только мальчонка уснул, осторожно снял с него змею и вышел во двор. Тварь в его ладони казалось живой. Странное покалывание злой магии скользило по его рукам. Хотелось отбросить от себя эту штуковину, но мужчина только сильнее зажал её в кулак. Разряд тока пробежал по телу Вячеслава, заставляя содрогаться в конвульсиях. Мужчина вдруг вспомнил старинный заговор, которому его научила, умирая бабушка, много лет назад. Заговор сам всплыл в памяти, вместе с её прощальными словами: «Будет, если какой навет или зло на тебя найдет, прочти трижды, как молитву, спасет и поможет тебе в недобрый час…» и трижды проговорил его вслух, едва выговаривая слова…
Утро застало его скорченным во дворе собственного дома. Змея, зажатая в руке, больше не вызывала опасений, по крайней мере сейчас. Ночные похождения сына прекратились, и Вячеслав некоторое время смог жить спокойно.
Сняв с плиты чайник, сторож заварил крепкий чай и присел на табурет у стола. Медленно размешивая сахар, он посмотрел в раскрытое окно. В калитку вошел высокий мужчина и, откинув привычным движением, рыжие волосы со лба, встретился взглядом темно-синих глаз с опешившим стариком.
– Сын? – промолвили непослушные губы.
– Здравствуй, отец, – ответил ему вошедший в его дворик человек.
Глава 12
«Да, отец явно сдал. Особенно за последний год», – думал Егор Вячеславович, наблюдая за суетой уже немолодого человека, который теперь так мало напоминал его отца. Некогда рыжие волосы и золотые усы Вячеслава Игоревича теперь стали белыми, как снег. Высокая фигура сутулилась, а крепкие когда-то руки, отчего-то все-время тряслись, переставляя чашки на столе.
– Сынок, какими судьбами ко мне? Так давно не виделись. Как мама? – проговорил отец скороговоркой, не глядя на сына.
– Мама хорошо. Сам ты как? – спросил Егор лишь бы перевести тему разговора в удобное для себя русло.
– Да как я? Потихоньку, по-стариковски. Живу один, как ты уехал с матерью… Что же ты мне не писал, сынок?
– Работаешь?
– Да, сторожем, все там же в школе. Помнишь, ты еще маленький был, я ногу повредил на охоте, вот с тех пор только сторожем и работаю…, – Егор качнул головой, соглашаясь с отцом, но сам он эту историю по-другому знал. Помнил, что по его вине Вячеслав Игоревич стал инвалидом. Это Егорка, вспыхнув искоркой, уронил на него сейф в кабинете психиатра. Хотел, правда, на врачиху, да отец вмешался, вот и получил сполна на всю жизнь увечье.
Волшебство они хотели забрать у Егора, его силу, о которой мальчик узнал, да не умел пока применять по назначению. Лекарства, назначенные врачом, закрыли проход в сказочный мир ребенка, где он был почти богом. Все мог и горы переставлять с места на место и летать выше звезд. Потом, как-то играя на чердаке, Егорка нашел волшебную вещицу, она открыла ему новые возможности. Мальчик мог по ночам гулять по крышам, охотиться на птиц, драться с котами и даже с собаками. И ВСЕГДА он выходил победителем в неравных схватках, но Вячеслав Игоревич и это забрал. Заставил быть таким, как все, не спрашивая согласия у сына. Мальчишкой Егор хотел, чтобы отец его любил и гордился тем, что он умеет. Но оказалось, что его волшебная сила совсем не радовала родителя. Егор не смог простить предательства. Вместо того, чтобы развить дар, помочь, научить сына управлять его необычной силой, отец струсил и на долгие годы отобрал у парнишки волшебство. Егор не возражал, но затаил обиду и больше не верил отцу, как прежде. Потом, оказалось, что это недоверие у них взаимное.
В тот злосчастный день, когда в школе-интернате нашли полуживого дрозда, вину за содеянное Вячеслав Игоревич переложил на плечи сына, но в этот раз парнишка был не причем. Не давая Егору оправдаться, Кружельников-старший, в чем только не обвинял его. Какие только ругательства не вылетали из уст разгневанного родителя.
– Ты мне больше не сын! – в сердцах выкрикнул Вячеслав, отвернувшись к стене.
Егор тогда посмотрел на него с такой тоской и болью, что если бы отец увидел, наверняка усомнился бы в своих выводах. Но он не увидел, а мальчик ушел к себе и проревел до утра. Потом набрал телефон матери, и через три дня она забрала его навсегда. Возможно, Вячеслав Игоревич и пожалел потом о своих словах, но прошлое уже не вернуть. Теперь они вряд ли когда-либо станут близкими людьми. И Егор приехал сегодня совсем не за этим. Он прощупывал память отца, осторожно, так чтобы тот ничего не заметил.
"А ведь он ничего не помнит. Неужели получилось?" – подумал Егор, в пол уха слушая то, о чем рассказывает отец.
Год назад Кружельников-младший приезжал к Вячеславу Игоревичу, чтобы поквитаться за все. Чтобы причинить боль, чтобы высказать накопленное годами, но когда увидел этого сгорбленного старца, почему-то сердце сжалось болью за него. Отцу еще нет и шестидесяти, а выглядит он так, будто разменял не меньше ста лет.
И вместо того, чтобы высказать свои претензии, Егор гипнозом вытащил боль из родителя, помог избавиться Вячеславу от некоторых воспоминаний. Но погружаясь в сознание старика, увидел нечто, что вызвало сильный интерес. Егор узнал о том, как отец освободил его от влияния медальона со змеей. Еще узнал, что носит у себя на шее бесполезную подделку. Вячеслав смог разрушить силу змеи, разделив медальон на четыре части, он раскинул их подальше друг от друга. Это все, что смог узнать Кружельников от старика в прошлый раз, испугался что у того может не выдержать сердце во время сеанса гипноза.
Целый год Егор потратил на то, чтобы изучить древние книги с заклинаниями, чтобы найти нужное, для восстановления медальона. Он хотел все куски змеи вновь собрать в одно целое, чтобы получить волшебную силу и возможность, как в детстве путешествовать между мирами.
Взрослея, Егор Вячеславович многое понял о себе через сны, овладел некоторыми магическими методиками. Он постепенно познавал себя, учился контролировать эмоции, занимался йогой, научился гипнозу, но не чувствовал в себе той силы, что была когда-то в детстве. Но сегодня он пришел к отцу не за воспоминаниями, а за ответом на конкретный вопрос. Егору нужны были адреса обладателей частей его змеи. Он смог на короткий миг установить магическую связь с медальоном, но проследить пути его осколков – не успел.
Вячеслав Игоревич замолчал на полуслове, встретившись с глазами сына, казалось, утонул в их синеве. В голове прозвучал голос Егора:
– Отец, я знаю, что ты не помнишь нашей встречи, не запомнишь и этот разговор. Мне нужно знать адреса четырех людей, тех, кому ты отдал части медальона со змеёй.
– Нет…, – отец закачал головой и через силу отвел взгляд…
Сильная слабость во всем теле, ноги подогнулись и, Вячеслав Игоревич удержавшись за край стола, тихо опустился на табурет. Чай в чашке давно остыл, разве что не покрылся корочкой льда. Странное ощущение не покидало Кружельникова до самого вечера. Будто кто-то побывал в его доме, но он совсем не помнил, кто и зачем приходил.
И почему горячий чай вмиг оказался холодным?
Вечерняя заря уже разлилась томатным соком по небу, а Вячеслав все топтался в своем небольшом саду, поливал цветы, да думал-раздумывал.
Потом поднялся на крылечко, вошел в дом. В опустившихся сумерках не стал зажигать свет. Он и так знал почти на ощупь, что где стоит. Зрение стало недавно сдавать, но он пока не торопился выписывать очки, ел морковь, пил черничный чай, вроде бы и не помогало, но и ухудшения пока не наблюдалось. К врачам Кружельников, по привычке, не спешил обращаться. Вячеслав Игоревич почаевничал в одиночестве и уже собрался готовиться ко сну, встал, но случайно смахнул со стола ложку. Старик наклонился, заглянул под стол в поиске пропажи и нашел еще кое-что. Поднял незнакомый предмет, поспешил к выключателю.
При ярком свете Кружельников вначале зажмурился, а потом схватился за сердце, узнал блестящую змею, свернувшуюся клубком в его руке.
Воспоминания яркими вспышками замелькали в его голове. Он вспомнил все или почти все. Бледнее побеленного потолка, переступив пару шагов, старик опустился на край кровати, раскрыл ладонь и еще раз осмелился взглянуть на медальон, оброненный сыном. Егор, он был здесь. Что хотел узнать? Узнал ли?
– Ребята в беде…, в большой беде, – прошептал Вячеслав Игоревич, меняясь в лице. Впервые за долгие годы он решился на встречу с одним из друзей вне времени и вне пространства.
Старик отпустил свою душу в полет, чтобы предупредить тех, кого когда-то обрек на испытания, спасая сына.
Глава 13
Татьяна с дочерью уже две недели, как были дома. Малышка совсем не тревожила родителей по ночам, просыпаясь только для кормления. Днем тоже вела себя, как ангел, в отличие от Кирюшки, который в её возрасте круглые сутки заставлял родителей бегать вокруг себя со скоростью белки, вращающей колесо.
Казалось, что все благополучно в семействе Ивашкиных, да только тревоги не отпускали Константина ни на минуту. Каждый раз казалось, что вот-вот и все перевернется с ног на голову. Костя несколько раз пытался поведать жене о том, что в скором времени их жизнь станет совсем другой, но не мог подобрать подходящий момент. По ночам он долго ворочался, прежде чем провалиться в кошмарные сновидения, которые начали его преследовать сразу после отъезда друзей.
Таня заподозрила было неладное, но тоже не спешила заводить разговор на эту тему с мужем. Так и жили, переживая каждый в себе. Но чаша молчания переполнилась и как-то ночью, не выдержав Костиных вздохов, женщина взяла инициативу на себя:
– Кость, не спишь ведь?
– Сплю, – ответил мужчина хмуро, понимая, что теперь не сможет избежать нелегкой беседы.
– Ага. Уже минут сорок спишь. Пойдем-ка, чайку попьем, – произнесла Татьяна коронную фразу, которая являлась паролем к их задушевным беседам. Потом она поднялась и, накинув халат, скрылась на кухне. Косте ничего не оставалось, как пойти следом.
Время от времени вскидывая тревожный взгляд на супругу, не спеша он поведал почти все, что произошло во время её отсутствия.
Татьяна выслушала, молча, а потом, робко взглянув на мужа, спросила:
– Он не тронет детей?
– Нет, ну что ты! – Костя обнял жену, успокаивая, – Не бойся, все будет хорошо. Только помоги мне, как я тебя попросил, хорошо?
– Да, Костенька. Все сделаю, – ответила она, плотнее прижимаясь к мужу.
– Ты и дети – самое дорогое, что есть у меня, – хрипло произнес Константин.
Он бережно взял жену на руки и унес в тепло остывающей постели.
Теперь им предстояло дождаться Кружельникова-младшего и постараться обыграть его, что довольно не просто, учитывая способности этого человека.
Егору мало что удалось на этот раз вытянуть из отца. Потратив почти целый час, он смог узнать только то, что один из четверых обладателей его змеи живет где-то в Омске. Кружельников, не теряя времени, отправился на розыски Константина Ивашкина. Собрался в дорогу Егор еще в Петербурге. Матери сказал, что поедет к отцу и, в общем-то, не соврал. О дальнейшем своем путешествии, он не собирался сообщать никому. Привык самостоятельно принимать решения в жизни и, как правило, следовал им. Когда приехали от отца, мать сразу высказала сыну:
– Егор, ты человек взрослый. Поэтому давай сразу договоримся, каждый живет своей жизнью. Я не мешаю тебе, ты не мешаешь мне.
В чем-то этот уговор ему даже понравился. Да, не было всепоглощающей материнской любви и заботы, но был кров, пища и все, что только могло ему понадобиться для жизни. Мама умело откупилась от него. Но обиды на нее у Егора не имелось. Уговор, есть уговор. Главное, что подарила ему мать – это свободу быть самим собой, а за это он прощал ей все остальное.
Егор Вячеславович Кружельников за свои тридцать пять лет, добился довольно многого: окончил с отличием ИСПиП (Институт Специальной Педагогики и Психологии), продолжил обучение в аспирантуре, защитил кандидатскую и теперь работал над докторской диссертацией, попутно обучая студентов на кафедре психологии. Казалось бы, что можно жить и не тревожится ни о чем, но воспоминания и желание разобраться в себе и в том, что он может, не давало ему покоя.
Сейчас Егор Вячеславович был слишком близок к разгадке своей тайны, чтобы оставить все на кругах своих. Он спешил. Казалось, что время ускользает сквозь пальцы, и вот-вот оставит его ни с чем. На этот раз Кружельников-младший не собирался ни отступать, ни проигрывать. Он вернулся в Петербург, уладил дела на работе (правда, они заняли больше времени, чем он рассчитывал вначале), предупредил мать, собрал все необходимое в дорогу и купил билет на поезд. Не любил Егор Кружельников самолеты. Разместившись на верхней полке вагона-купе, под тихое постукивание колес, он поехал к своей детской мечте. Во сне Егор гулял с отцом, держась за руку, чувствовал тепло его шершавой ладони.
Проснулся он резко, с головной болью. Разжевав три таблетки цитрамона (меньшее количество не помогало), поморщившись, запил их минералкой. Спустя еще несколько часов, Кружельников приехал в Омск.
Выбравшись на залитый солнцем перрон, поправив рюкзак, Егор Вячеславович огляделся и спросил у первого встречного паренька:
– Извините, а где у вас тут справочную можно найти?
– Горсправка? Да, там же где и всегда, за углом, – неопределенно махнул молодой человек, по виду, студент. Уж в этом-то Егор Вячеславович разбирался, как никто другой.
– Спасибо, – проследив за рукой юноши взглядом, скорее самому себе сказал Кружельников и поспешил за указанный угол.
Константинов Ивашкиных в Омске оказалось не так уж и много. Методом исключения, Егор Вячеславович остановился на двух адресатах. Первый был холост и жил в центре города. Второй – женат и по подсказке девушки из Гор. справки, его дом следовало искать ближе к окраине города. Оставив вещи в камере хранения, Кружельников побродил по городу, поглазел на окрестность. Возможно, домами старой постройки, возможно атмосферой…, он и сам не мог бы точно сказать, чем именно, но этот город напоминал ему Петербург и чувствовал Егор себя тут почти как дома.
"Маленький Питер" – подумал про себя Кружельников, присаживаясь на скамью в парке и поглядывая по сторонам на редких прохожих, в основном – старушек и детей. Что не удивительно в рабочий день. Ведь даже летом, труд никто не отменял.
Перекусив в кафе с забавным названием "Птичья гавань", Кружельников мельком взглянув на часы, понял, что пора навестить Ивашкина Константина под номером один. Но эта встреча не принесла успеха, ни о каких друзьях и, ни о каком Кружельникове этот Константин точно не знал. Когда остался единственный вариант, Егор молил только об одном, чтобы его ожидания от встречи оправдались.
Поймав такси, он доехал до угла нужного ему дома. Пробираясь между густо наставленных гаражей в скромный дворик Егор Вячеславович чуть не вляпался с размаха в фекалии домашних любимцев. Выругавшись сквозь зубы, он только тогда заметил парнишку лет пяти, что с любопытством смотрел на него огромными глазенками.
– Привет, – поздоровался Егор с наблюдателем.
– Привет, – смело ответил мальчонка, – А ты почему так ругаешься?
– Прости, больше не буду. А ты здесь живешь?
– Здесь.
– А ты, случайно, не знаешь дядю Костю Ивашкина? Он мне очень нужен, – присел Егор возле малыша.
Тот подозрительно посмотрел на него и хмуро поинтересовался:
– А зачем он тебе?
– Поговорить хочу.
– Тогда помоги мне игрушки собрать и идем. Это мой папа.
На такую удачу Егор даже не рассчитывал. Он помог малышу отряхнуть мячик и машинку от песка и поспешил за ним в подъезд, попутно отряхивая джинсы и туфли от налипших влажных песчинок. Потом нажал на голосистый звонок возле указанной ребенком квартиры.
Спустя несколько дней после разговора с супругой, Константин, вернувшись с работы, ужинал и поглядывал в окно на играющего в песочнице Кирюшку. Во дворе было солнечно, и сынуля попросился еще немного погулять. Возражений со стороны Татьяны не последовало, и Костя дал свое согласие. Сам же следил, чтобы ребятенок никуда не делся со двора.
Когда он увидел, что к мальчонке подходит высокий рыжеволосый мужчина, то по его спине пробежал холодок. Костя понял, что игра началась. И теперь многое зависело от того, как Конан справится с отведенной ему друзьями ролью.
Кирюшка о чем-то поговорил с незнакомцем, а потом потащил его за собой в подъезд. Звонок в дверь не заставил долго себя ждать.
– Таня, я открою, – бросил Константин жене.
– Костя, кто там? – выглянула Татьяна из комнаты, обеспокоено взглянула на мужа.
– Похоже, что тот, кого мы ждали. Иди в комнату, – отмахнулся Костя от жены, открывая дверь.
– Пап, тебя этот дядя спрашивает, – Кирюшка проскочил под рукой у отца и, хлюпая водой в ванной, крикнул, – Я уже нагулялся. Можно мультики посмотрю?
– Иди к маме, – не оглядываясь, ответил Константин, всматриваясь в незнакомца.
В темном подъезде не много-то разглядишь. Высокий детина, под белой рубашкой которого отчетливо проступали натренированные мышцы, в свою очередь, тоже не спешил раскрывать рот, молчаливо смотрел на хозяина квартиры.
– Вам кого?
– Ивашкин Константин Федорович?
– Да.
– Я Кружельников Егор Вячеславович, мне нужно с вами поговорить.
– Раз нужно… Проходите, – отступил Константин на шаг, пропуская Кружельникова в квартиру.
Выбрав для беседы кухню, Ивашкин проводил туда гостя:
– Присаживайтесь. Чай?
– Нет. Спасибо. Я ненадолго, – ответил Кружельников, усевшись на табурет у окна.
Костя отметил, что с отцом Егор похож лишь цветом волос. Резкий неприятный взгляд темно-синих глаз на вытянутом лице, тонкий нос, чуть припухлые губы, острый подбородок, зачесанные назад волосы – все это слишком разнилось с приветливым круглолицым дядей Славой, от улыбки которого на душе становилось теплее даже в самый дождливый день.
Осмотревшись в уютной небольшой кухоньке, Егор Вячеславович решил начать разговор сразу и по существу.
– Мне известно, что у вас есть одна вещица. Отец подарил вам её незадолго до вашего окончания школы…
– Возможно, – уклончиво ответил Константин и опустил взгляд, он не хотел встречаться с глазами Егора.
– Дело в том, что эта вещица принадлежала мне, и я хочу её вернуть, – продолжил Кружельников после небольшой паузы.
– А что если я не захочу её отдавать? – ответил с вызовом Ивашкин.
– Конечно, это ваше право. Но я намерен забрать то, что принадлежит мне по праву, а у вас семья… Вы же не хотите, чтобы ваши близкие пострадали из-за какой-то безделушки? – с улыбкой на губах ответил Егор.
И от этой улыбки у Константина все похолодело внутри.
– У меня нет вашей вещи. Друзья были на днях, забрали с собой, – сдался он почти без боя.
Семьей Ивашкин рисковать не собирался и хотел сейчас только одного, чтобы Кружельников убрался как можно дальше от его дома.
– Правда?
– Да, – вскинул взгляд Константин и на время потерялся в омуте синих глаз своего собеседника.
Костя очнулся от громкого крика сына. Кирюшка вцепившись к нему в штаны, голосил, на чем свет стоит. Словно со сна, не понимая, что произошло, мужчина туманным взглядом уставился на сына, неизвестно как появившегося на кухне. Недавний гость исчез, будто его и не было.
– Кирюшка, ты чего?
– Там, там… паук, – хныкал мальчишка, он очень боялся пауков, до истерики.
– Тише-тише! Успокойся, – уговаривал Костя, вытирая слезы сыну, – Идем, покажешь.
В комнате их встретила заплаканная Татьяна. Костя, все еще плохо соображая, удивился на жену:
– Танюшка? А ты чего? Тоже паука испугалась?
– Какого паука?! Дуралей какой! – отвернулась она, прижимая к себе спящую дочь и вытирая украдкой слезы, тихо промолвила, – Ты что забыл про уговор? Я Кирюшку специально к тебе отправила, чтобы ТОТ ушел.
Таня голосом выделила "тот", чтобы Костя понял о ком речь, а он, как назло, никак не входил в ситуацию.
– Кто?
– Кружельников этот. Вы говорили, а потом ты резко замолчал, я и отправила Кирюшку, чтобы он помешал. Помнишь, ты просил?
– Да…, да, помню. Черт! Голова, как не моя, – встряхнулся Константин, – И что Кружельников?
– Ничего. Как Кирюшка влетел к вам, он тут же ушел. Извинился, сказал, что очень спешит и ушел. Как думаешь, он узнал, или мы успели помешать? – Татьяна смотрела на мужа с надеждой.
Кирилл уже не плакал, а спокойно играл в своей комнате.
– Не знаю, – пожал плечами Костя, – Ты сразу отправила сына, как договаривались?
– Да.
– Тогда, может быть, успели. Собирай чемоданы. Завтра утром уезжаем, – ответил он на молчаливый вопрос Татьяны.
Пока Таня суетилась, собирая в дорогу самое необходимое, Костя устало опустился возле кроватки, где сладко спала его малышка. Успокоившись возле дочки, он немного собрался с мыслями. Предстояло увольнение, быстрый отъезд и ожидание весточки от Сашки с Ликой.
"Хоть бы все у ребят получилось и побыстрее", – думал Костя, бережно укрывая малышку тоненьким (летним) одеяльцем.
Как бы ему хотелось знать, успел ли что-то вытащить из его памяти гипнотизер или все-таки удалось сбить его планы. Очень хотелось верить, что все-таки удалось.
В комнату вернулась Таня, уткнулось головой в плечо мужа:
– Я все собрала. Осталось только поставить в известность маму. Я завтра ей позвоню.
– Хорошо, – ответил, вздохнув Константин, – Завтра. Путь все будет завтра.
Очень хотелось завершить этот день и поскорее попасть в новый, но предстоящие события страшили его душу. Как же нелегко Косте давалось принятие важных решений. Еще сложнее было им подчиняться.
Егор Кружельников в это время спешил на вокзал. Ему не удалось узнать почти ничего, кроме того, что этот Константин Федорович оказался очень напуган его появлением. Но почему?
Ведь Егор только хотел получить назад свою собственную вещь. И только. Видимо отец постарался. Но когда успел? И то, что Егор имеет определенные способности, тоже было известно Ивашкину, вне всяких сомнений. Иначе трудно объяснить, почему так долго не удавалось Кружельникову поймать взгляд собеседника.
Но как только это случилось, вмешался сынишка Константина и все испортил. Ребенок прервал хрупкую связь. Егор успел только прочесть, что про друзей и вещицу Ивашкин не солгал. Были, взяли, ушли…
Но вот в сторону ли Алтая? Что-то это направление сильно не нравилось Егору Вячеславовичу. Интуиция подсказывала совсем другой путь.
Немного замешкавшись у кассы, Кружельников все же купил билет в противоположную от Алтая сторону.
